Вызов смерти

      Наташа вышла из ванной и, увидев кобуру, страшно "испугалась".
      - Ты что, бандит?! - округлила наивно глаза. Нет, дамочкой она была, конечно, классной, а вот актрисой никакой, даже не умеет более-менее сыграть страх. Те, кто посылал ее на задание, вероятно, расчитывали, что ее красота компенсирует все остальное.
      - Какой я бандит! - усмехнулся он. - Так, охраняю одну очень дорогую задницу.
      - Телохранитель? - спросила Наташа, успокаиваясь.
      Она была разомлевшей после ванны, розовой, волнующей в коротком махровом халатике, который не скрывал, а, наоборот, проявлял достоинство ее великолепных ног. Глядя на нее, даже пациент крематория восстал бы из гроба, а что говорить о Дмитрии - молодом, сильном и здоровом мужике? То-то и оно. Его "мустанг" встрепенулся и, без малейших усилий со стороны Беркутова, легко вскочил, готовый к новым подвигам. Собрав в кулак последние остатки воли и мужества, Дмитрий приказал: "Лежать!" Но добился лишь половинчатого успеха тот остался в полувозбужденном состоянии.
      Наташа села к нему на колени и горячими губами прижалась к его губам, ее коварный язык глубоко проник в рот и делал там такое, такое... Уф!! Его рука скользнула под халат, но, кроме горячего упругого тела, ничего там не обнаружила. Нет, это уж слишком! План созрел мгновенно. Он развернул ее к себе лицом и принялся расстегивать брюки.
      - О-о! - простонала она и, оторвавшись от него, вскочила на ноги. - Я сейчас приготовлю что-нибудь поесть, а потом мы пойдем в спальню, - прошептала она и облизала яркие губы не менее ярким язычком. Дело свое она будь здоров как знала.
      Наташа ушла на кухню и забренчала там кастрюлями, застучала ложками и ножами.
      "Ага, разбежалась! - усмехнулся он. - В твоей спальне может оказаться лишь труп Дмитрия Беркутова, но не он сам. Не он сам. А получу я все, что мне требуется для успокоения бунтующей плоти, прямо здесь, вот на этом диване или у этой стены. Так будет".
      Беркутов достал сигареты и закурил. Прикуривая, обнаружил, что руки ходят ходуном. И, игнорируя собственные запреты, схватил со стола бутылку виски и сделал добрый глоток прямо из горлышка. Не помогло. Что-то никак не давало ему покоя. Он долго мучился, пока не понял - угрызения совести, вот что. Угрызения совести не давали ему покоя!
      "Светочка! Любовь моя! Святая женщина! - взмолился он и для пущей убедительности даже сложил лодочкой руки на груди. - Прости меня! Прости подлеца! Но ты сама выбрала свой крест, связав судьбу с сыщиком. А сыщик, он человек подневольный. Он вынужден порой поступать вопреки своим намерениям, по воле обстоятельств. Так что прости, моя хорошая".
      Мысленно оправдавшись таким образом если не перед Светланой, то перед собой, он успокоился.
      Вскоре появилась Наташа и принялась накрывать на стол. На ней был все тот же волшебно-соблазнительный халатик. Когда она наклонялась, взору Беркутова открывался такой волнующий пейзаж, что из самых черных глубин его естества поднимался и подступал к горлу звериный рык. Сдерживать его становилось все труднее и почти невозможнее.
      Наконец она села в кресло напротив, наполнила рюмки.
      - За знакомство! - бодро предложила соблазнительница.
      Дмитрий не возражал. Выпили. Он бросил в рот маслину. Есть не хотелось совершенно. Какая тут, к черту, жратва! Здесь впору вызвать экстрасенса для усмирения плоти. Определенно.
      Она вновь налила.
      - Может быть, на брудершафт? - воркующе засмеялась.
      Их руки скрестились, и они долго тянули из рюмок крепкий напиток. Затем их влажные губы соединились, а ее горячий язык заскользил у него по нёбу. Конец света! Он уже перестал ощущать свое тело и понимать, что происходит - то ли это второе пришествие Христа на Землю, то ли, как всегда, происки дьявола. Вся его человеческая суть сконцентрировалась где-то ниже пояса.
      Она с легким стоном оторвалась от него и, взяв за руку, потянула к дверям спальни.
      - Пойдем, дорогой! - прошептала. - Быстрее...
      Рык вырвался из него протяжным и совершенно диким ревом. Так ревут изюбры при гоне. Дмитрий знал. Сам при этом присутствовал. Он бросился к ней, прижал к стене, подхватив ее ноги, положил к себе на бедра и принялся. высвобождать из пут своего истомившегося, нетерпеливого друга. Такое он видел в одном фильме для подростков, но сам никогда не пробовал. Наташа, потерявшая способность к сопротивлению, закусив губу, тихо стонала, а затем стала помогать ему достичь заветной цели. И они воспарили.
      - А-а-а! - закричала она и забилась в его руках.
      - Р-р-ы-ы! - рычал он и так яростно нажимал, будто намеревался вместе с ней пройти сквозь стену.
      Наконец все было кончено. Расслабленная, дошла она до дивана и, обессиленная, рухнула на него.
      Беркутов подошел к столу, налил виски, выпил. Порядок. Сбросив напряжение, он успокоился и понял, что уже вполне созрел для трудовых подвигов. Кинув на Наташу насмешливый взгляд, деловито проговорил:
      - Пора за работу.
      Даже не сами слова, а тон, каким они были сказаны, ей очень не понравился. Полные губы ее обиженно запрыгали, будто силились что-то сказать, но не знали, что именно.
      Наконец Дмитрий услышал:
      - Ты это о чем? Какая еще, к черту, работа?
      Он беспечно рассмеялся. Пошел, сел на диван и небрежно пошлепал ее по алебастровой щеке.
      - Не надо, девочка, вешать дяде лапшу на уши. Поняла?
      - Ты о чем это? - пролепетала она растерянно, села рядом, бросив мимолетный взгляд на часы - стрелки показывали половину шестого.
      - Когда они должны прийти? - спросил Беркутов, перехватив ее взгляд.
      - Кто "они"?! - вновь попробовала она разыграть удивление.
      Нет, ничего из этого не получилось. Вышло жалко и неубедительно. А все почему? А потому, что хреновая актриса. Неужто у мафии тоже дефицит с кадрами? Такую же близко нельзя подпускать к оперативной работе. Любое дело на корню угробить может. Определенно.
      - Те, дорогуша, кто должен прийти по твоей наводке.
      - Ты что плетешь, дурак! Крыша, что ли, поехала? - возмутилась Наташа.
      И вновь полный облом. Видно, несчастливый у нее сегодня день, не получилось кина. Беркутову даже стало жаль ее. Не по собственной, видно, воле она на мафию пашет. Нужно как-то хлеб зарабатывать, верно?
      - Только не говори, что не получала задания познакомиться со мной и не знаешь, кто я такой?
      - Но я, честное слово, не знаю, о чем это ты! - лепетала она растерянно.
      Вновь глянула на часы. На этот раз взгляд ее выразил явное беспокойство. Из этого Дмитрий понял, что гости должны прибыть не в семь, как он предполагал, а в шесть. До времени "Ч" оставалось пятнадцать минут. За это время надо расколоть и перевербовать эту пылкую Мальвину. Времени в обрез. Пора приступать.
      - Тогда разреши представиться: инспектор по особо важным делам управления уголовного розыска капитан милиции Беркутов Дмитрий Константинович.
      - Козе-ел! - вдруг завопила она и бросилась к креслу, на спинке которого висела кобура.
      Схватила, лихорадочно расстегнула, но, увидев, что она плотно набита бумагой, присела на подлокотник кресла и безутешно заплакала. Момент был самый что .ни есть подходящий.
      - Вот ты себя, голубушка, и выдала, - посочувствовал Беркутов. - Я ведь на это и рассчитывал - что не выдержишь и поддашься искушению. А настоящий мой "Макаров" вот он где. - Дмитрий поднял левую брючину и показал прижатый к ноге широкой резиной пистолет. - Этому меня научил мой друг Дронов. Вопросы есть?
      Она ничего не ответила, а лишь заплакала пуще прежнего.
      Дмитрий достал пистолет, снял с предохранителя.
      - А теперь, дорогая Минерва, рассказывай...
      - Чего? - перебила она его.
      - Ничего, проехали. Я говорю, что даю тебе две минуты, чтобы ты назвала того, на кого работаешь. Не скажешь - пристрелю, как последнюю суку, без вздоха и сожаления. Теперь, надеюсь, поняла? - намеренно грубо и жестко спросил он.
      Она даже перестала плакать. Глаза мгновенно высохли и смотрели на него, как написала бы автор женского романа, с немым укором и страхом, пончиковые щеки мелко тряслись.
      - Поняла, поняла, - с готовностью закивала Наташа.
      Дмитрий посмотрел на наручные часы и для подтверждения своих серьезных намерений направил пистолет на девушку.
      - Тогда будем считать, что время пошло.
      Наташа истерично закричала:
      - Не надо! Я все скажу! Все! Он так же, как и ты, в ментовке работает, тоже в "уголовке".
      - Очень хорошо, - похвалил он ее "желание" помочь следствию. - А где конкретно?
      - В Калининском райотделе,
      - Кем?
      - Майором.
      - Майор - это звание. А в какой должности?
      - Не знаю. Начальником каким-то.
      - Его фамилия?
      - Попсуев. Борис Васильевич.
      - И давно ты на него работаешь?
      - Давно. Уже пятнадцать лет.
      - Сразу после первого класса?
      - Скажешь тоже, - улыбнулась она. - Мне тогда было восемнадцать лет. Продавала на рынке шмотки и парфюмерию. Он меня и тормознул. Спекулянтка. Тогда он еще в лейтенантах бегал. Предложил: или в тюрьму, или на него работать. Вот с тех пор на него и пашу.
      - Постой, постой, так тебе что, тридцать три, что ли?! - искренне удивился Беркутов.
      - А то сколько! - рассмеялась она, польщенная. Дмитрий давно заметил, что, когда речь заходит о внешности женщины, она сразу же забывает все на свете.
      - Я бы больше двадцати четырех не дал. Хорошо сохранилась. Ты, наверное, в холодильной камере сидишь в свободное от работы время?
      Она совсем развеселилась.
      - Бабки есть - будешь выглядеть прилично. Я каждую неделю к Лантуху хожу.
      - Это кто такой? Не жеребец, нет?
      - Дурак! - беззлобно проговорила. - Врач-косметолог. В коже лица у меня знаешь что?
      - Средство от прыщей.
      Она глянула на него кокетливо-гордо:
      - Золотая нить!
      - То-то я никак не мог допереть, отчего ты, как икона, отсвечиваешь.
      - А ты славный!
      И в это время раздался звонок. Оба одновременно вздрогнули.
      Глава 10
      Добрецов проснулся, вопреки обыкновению, поздно - в восемь тридцать. Посмотрел на попугая. Тот благополучно спал, прислонив голову к прутьям клетки.
      "Совсем обленился, - подумал Алексей Владленович. - Раскормил я его, должно быть. Придется урезать ему рацион".
      Он встал, сделал зарядку, умылся, побрился. Попугай спал. Добрецов позавтракал. Оделся. Гена спал. И лишь когда Добрецов собрался уже уходить, проснулся и заорал:
      - А кто за тебя зарядку будет делать? Понтий Пилат?!
      - Здравствуйте, я ваша тетя! - рассмеялся Алексей Владленович. Проснулся жених, когда свадьба прошла!
      У него сегодня было отменное настроение. Он начинает действовать. Киллер должен выйти из подполья и совершить свой справедливый акт возмездия. Тем самым расчистит Добрецову место на политическом Олимпе. Так будет. Немного беспокоил его Капустин. Чистоплюй! Не хочет он, видите ли, заниматься мокрыми делами!.. Приличные суммы в валюте получать он хочет, а чтобы какого-то паршивого киллера-недочеловека убрать - это пусть делают другие. Хорошо устроился. Пора подумать о его замене. Давно пора. Иванов и компания, наверное, все мозги разбили на части, никак не поймут - почему до сих пор не предъявлены требования? Ха-ха! Пусть поволнуются. Хороший актер умеет держать паузу. Он хороший. Вот когда они его попробуют тронуть, тогда он и выйдет на сцену. А пока надо держать паузу. Что у Иванова есть на него? Ничего нет и быть не может. Зато он, Добрецов, будет держать его этой Светланой мертвой хваткой за горло. Они ж гуманисты! Они ж моралисты! Они ж не могут даже допустить мысли о смерти своего товарища! Ха-ха! А впрочем, девушка действительно хороша. Жаль будет убивать.
      Перед уходом он придирчиво осмотрел себя в зеркале. Все безупречно. Так и должен выглядеть человек его масштаба. Дурашливо прокричал с порога попугаю:
      - Гена, пока! Закрывай дверь и не води, пожалуйста, в дом своих очень сомнительных подруг.
      Попугай что-то ворчливо пробурчал, не удостоив хозяина ответом. Добрецов вышел из квартиры, закрыл дверь и стал быстро спускаться вниз. На лестнице между первым и вторым этажами ему встретился какой-то мужчина, на которого Добрецов даже не обратил внимания. Когда они поравнялись, Алексей Владленович услышал какой-то хлопок и почувствовал резкую боль в груди.
      "Что это?!" - лишь успел удивленно подумать. С этим удивлением он и умер.
      Глава 11
      - Здесь, - прошептал ОН чуть слышно и указал рукой вперед. - Здесь прячется этот вонючий хорек со своей бандой. Уверен.
      Из темноты проступало какое-то громадное старое строение, обнесенное высоким забором. Марианна прислушалась. Ночную промозглую тишину не нарушал ни единый звук, даже шорох. Будто жизнь разом вымерла на сто верст вокруг.
      "Наверное, у жилища Кощея Бессмертного такая же мрачная тишина", подумала она и почувствовала, как по спине прошелся холодок то ли от влажного воздуха, то ли от напряжения. Странно, но отчего ОН уверен, что банда Косого прячется именно здесь?
      Эта банда вот уже полгода терроризировала, в буквальном смысле слова, полуторамиллионный город. И все эти полгода самый знаменитый сыщик города Серж Бывалов, по прозвищу Крутой Уокер, вместе со своей группой, в которую входит Марианна, безуспешно пытаются выйти на ее след. Прочесали все воровские притоны и "лежбища" города, перетолковали чуть ли не с каждым блатным - все напрасно. Сержа уже шатало от усталости, если он и спал, то урывками и не больше четырех часов в сутки. Ходил хмурым и злым, готовым в любую минуту взорваться и наорать. Он и прежде не отличался сдержанностью, а теперь стал совсем невозможным. На карту были поставлены его профессионализм и честь. И так кое-кто из коллег встречал теперь Сержа насмешливыми и сочувственными взглядами. Его?! Бывалова?!
      Неделю назад он заявил, что банда скрывается где-то за городом, в одном из заброшенных заводов. Откуда у него появились такие данные, Марианна не знала. Да ей и без разницы. Они уже облазили около двух десятков брошенных полуразвалившихся предприятий, но на след банды так и не вышли. Вчера Бывалов сказал Вене Волховцеву, что пойдут на этот бывший частный завод по производству силикатного кирпича. Но Веня с острым приступом аппендицита загремел в больницу, и Марианна уговорила Сержа взять ее вместо Волховцева.
      И вот они здесь. Но отчего он так уверен, что на этот раз их ждет удача? Странно.
      Они подошли к высокому дощатому забору. Бывалов прошелся вдоль него, трогая доски. Позвал Марианну:
      - Сюда, Малыш.
      Он всегда так ее называл. Марианна сама не знает почему, но только ей это нравилось.
      Она подошла. Серж бесшумно отодвинул в сторону две доски.
      - Давай.
      Девушка пролезла в образовавшийся лаз. Он последовал за ней. Они оказались на территории бывшего завода и направились к белевшему впереди длинному одноэтажному кирпичному зданию. Идти приходилось медленно, так как вся территория была буквально завалена битым кирпичом и остатками какого-то оборудования. Пахло пылью, полынью, запустением.
      "И так сейчас по всей России, - с горечью подумала девушка. - Будто Мамай по стране прошел".
      Наконец они достигли здания и пошли вдоль него. Бывалов наклонился и что-то поднял с земли.
      - Вот! - торжественно прошептал он и показал Марианне окурок. Понюхал его. - Совсем свеженький! Здесь они, гады! Здесь!
      Дойдя до конца здания, они повернули за угол и тут в одном из окон увидели свет. Он приблизил губы к самому ее уху.
      - Ну, что я говорил!
      Она почувствовала на своей щеке его горячее дыхание и едва сдержалась, чтобы не обнять его и не расцеловать. Господи! Как же она его любила! Так любила, так любила, что могла бы запросто умереть за свою любовь! А он даже ее не замечает. Ну, не в том смысле не замечает. Так-то он ее даже ценит как оперативного работника. Он в ней девушки не замечает, ее любви. Дурак! Чурбан стоеросовый!
      - Будем вызывать опергруппу? - спросила она.
      - Рано пока. Надо убедиться, что это именно банда Косого, а не кодла беспризорников. Пойдем.
      Когда они достигли окна и заглянули в него, то увидели десятерых бандитов, сидящих: за длинным деревянным столом. На постеленных газетах лежали горы нарезанной колбасы, копченые куры, помидоры, огурцы, фрукты, стояло около десятка бутылок водки. Среди бандитов был и сам Косой - долговязый хилый мужчина лет сорока с худым землистым лицом. Левый глаз у него затянут катарактой.
      - Нормалек! - сказал Серж. - А теперь. Малыш, вызывай опергруппу. Будем кончать с этим дерьмом!
      И в этот момент за их спинами раздался насмешливый голос:
      - Оба-на! Какая встреча! Менты к нам в гости пожаловали.
      Марианна с Сержем оглянулись. В нескольких метрах от них стоял рослый блондин и направлял на парочку дуло короткоствольного автомата. Это было похоже на провал...
      - И как же вы себе это представляете, Светочка? - услышала она голос киллера.
      - А? Что? - Она вздрогнула и пришла в себя. Подумала: "Господи! Когда это все кончится? Когда прекратятся эти дурацкие фантазии?! Опять размечталась, как худая девчонка!"
      - Вы, чудесная вы наша, кажется, предлагали отсюда бежать? Я вас правильно понял?
      Она смотрела на киллера, этого нелепого смешливого человечка, и ей все еще не верилось, что на его совести десятки загубленных жизней. Он чем-то напоминал ей горьковского Луку.
      - Вы правильно меня поняли, Владислав Иванович... Ой, простите, Игорь Васильевич.
      - Как же можно отсюда убежать, бриллиантовая?! - Он выкатил глаза, по-смешному надул щеки и стал походить на мопса.
      - Сколько тут боевиков? - спросила девушка.
      - Точно не знаю, золотко, но, думаю, человек пять, никак не меньше.
      - Для специалиста вашего класса - это сущий пустяк.
      - Да, но без стрелкового оружия я, девочка, сам сущий пустяк. - Гарюнов рассмеялся, довольный таким сравнением.
      - А у дверей? Один или двое?
      - Как правило, один, несравненная.
      - Это хорошо. Это очень хорошо! - бодро проговорила она и улыбнулась.
      - Вы что-то задумали, Светочка? - Киллер заливисто рассмеялся. - Да?! Не отпирайтесь. Я это вижу по вашим чудным глазам. Вы - замечательная! Вы необыкновенная!
      - Сейчас вы будете меня "насиловать", а я во всю матушку - орать.
      Гарюнов забегал по комнате, возбужденно размахивая пухлыми ручками:
      - Ах, какой смелый, какой дерзкий план! Вы героиня! Жанна д'Арк! Вы думаете, отважная вы наша, он удастся?
      - Не знаю. Но в нашем положении ничего другого не остается. Будем рисковать.
      - Это вы правильно, очень правильно. Риск - благородное дело! А?! Давненько я ничем благородным не занимался, одни лишь мерзости творил на земле. О-хо-хо! А-ха-ха! Так что, вот так сразу и начнем?
      - А к чему медлить? Чем больше медлим, тем меньше у нас шансов остаться в живых.
      - Это вы верно, совершенно верно. И что же я должен делать, очаровательная?
      - Я же уже говорила - "насиловать" меня.
      Он сильно смутился, покраснел. И это ее также сильно удивило.
      - Но я как-то не того... В подобной роли еще не выступал. Мне даже страшно к вам приблизиться, пальцем прикоснуться... А вы - насиловать.
      - Я же не предлагаю вам делать это в прямом смысле, верно?
      - Это конечно. Это разумеется. И все же я себя чувствую как бы не в своей тарелке.
      - Так надо, Игорь Васильевич.
      - Хорошо, хорошо. Я ведь не отказываюсь. Попробую. Что я должен делать, замечательная?
      - Я сейчас лягу на это ложе, - девушка указала рукой на стоящий у стены довольно современный диван-кровать, - вы решительно навалитесь на меня и сделаете вид, будто душите. А я буду громко вопить, звать на помощь. Ну как?
      - Я попробую, - смущенно согласился Гарюнов. - Только если охранник не дурак, то он сразу поймет, что дело нечисто. Как такой, я извиняюсь, огрызок вроде меня может справиться с такой девушкой?
      - Будем надеяться, что он окажется не таким сообразительным.
      Светлана взялась за отвороты красивого бежевого платья, рванула. Раздался треск. Грудь девушки обнажилась. Гарюнов отвел глаза. Она сходила на кухню, достала из холодильника бутылку "Боржоми" и легла на диван, спрятав правую руку с зажатой в ней бутылкой за спину.
      - А теперь ложитесь на меня и хватайте за горло, - приказала Светлана.
      Киллер долго не решался, мялся, смущенно покряхтывал. Наконец навалился круглым животом, схватил за горло.
      - Крепче. Все должно выглядеть натурально.
      - Но я же вас, Светочка, могу и удавить?
      - Не бойтесь. Главное - убедить охранника, что все происходит на самом деле.
      Он крепче сжал ее горло и сделал свирепое лицо.
      - А-а-а! - что есть мочи закричала она, - Помогите! Насилуют! - Она понизила голос до шепота: - Вы тоже что-нибудь кричите!
      - Заткнись, мать твою! - тонким голосом заорал киллер. - Заткнись, а то враз порешу!
      - Помогите! - продолжала надрываться Светлана. Дверь приоткрылась. В проеме появилась удивленная физиономия молодого охранника.
      - Эй, вы чего здесь?
      Парень ошалело вращал глазами, недоумевая, что происходит, как такое чмо, как этот сраный киллер, отважился полезть на такую девушку. Вот говно!
      - Парень, миленький, помоги! - закричала Козицина, протягивая в направлении двери руку. - Оттащи ты от меня этого козла!
      - Эй, ты, мудак! - строго сказал охранник. - А ну отпусти ее, кому сказал!
      Но киллер никак не прореагировал на его слова. Вдруг визгливо закричал:
      - А-а, ты еще кусаться, сука! - И свободной рукой наотмашь ударил девушку по лицу.
      - Ну ты, блин, совсем оборзел! - возмутился охранник и угрожающе двинулся к дивану.
      Светлана зорко следила за ним и, когда молодой охламон подошел, сильно ударила его ногой в пах.
      - Ой, блин! - удивленно и обиженно ойкнул охранник, согнувшись пополам.
      В одно мгновение Светлана сбросила с себя, будто футбольный мяч, киллера, высвободила из-за спины руку с бутылкой и ударила парня по голове.
      - Ек! - сказал тот, разом обмякнув, и свалился на пол.
      - Порядок! - весело и возбужденно проговорила девушка. - Игорь Васильевич, посмотрите, у него должен быть пистолет.
      Гарюнов обшарил охранника и вытащил из-под брючного ремня тяжелый "ТТ". Он любовно осмотрел пистолет, проверил обойму. Она была полной. Снял с предохранителя, передернул затвор, дослав патрон в патронник, и, ласково и восхищенно глядя на Светлану, бодро доложил:
      - Я готов, бесподобная!
      - Тогда пойдем. - Она встала и, охнув, сморщилась от боли, присела.
      - Что с вами, девочка?! - не на шутку встревожился Гарюнов.
      - Я, кажется, палец сломала.
      - Худо дело! - опечалился киллер. - Идти можете?
      - Я попробую. - Она осторожно наступила на пятку, сделала шаг. Нормально, как-нибудь доковыляю.
      - Вот и замечательно, девочка! Вот и чудесно! Тогда пойдем потихоньку. Авось что из этого и получится, - брал он инициативу в свои руки.
      Они осторожно вышли из камеры, прошли по узкому длинному коридору, заставленному лопатами, носилками, метлами и другим инвентарем, поднялись по лестнице и оказались в большой квадратной комнате, где еще один боевик смотрел крохотный переносной телевизор и смаковал пиво прямо из бутылки. Увидев киллера с девушкой, он дернулся было схватить лежавший на столе автомат, но Гарюнов вскинул пистолет, прогремел выстрел. Пуля точно угодила охраннику в лоб, опрокидывая навзничь.
      Больше им никто не встретился, и через минуту они уже оказались на большой площади перед трибуной стадиона. Возникла неловкая пауза. Каждый не знал, что делать; Но оба поняли, что только что они были единомышленниками, и вот уже - враги. Светлана, бледная, напряженная, неотрывно смотрела на руку киллера с пистолетом, сознавая, что достаточно тому сделать лишь одно движение - и ей конец. Гарюнов заметил ее взгляд, печально усмехнулся, протянул ей оружие.
      - Возьмите, Светочка. Он по праву принадлежит вам, а мне больше не нужен. Спасибо вам, лапушка! Я навек сохраню ваш светлый образ в своей памяти. Прощайте! - Он повернулся и быстро пошел к центральному выходу.
      Светлана растерялась. Уходит опасный, страшный преступник, на совести которого десятки загубленных жизней и которого они так долго и безуспешно искали! Что делать?! Она вскинула пистолет и срывающимся голосом прокричала:
      - Эй, стойте!.. Стрелять буду!
      - Стреляйте, милая! Стреляйте! От вас я с великой радостью приму смерть! - донесся до девушки веселый голос Гарюнова.
      Ноги у нее подкосились, она села прямо на асфальт, склонила голову к коленям и заплакала. А когда очнулась, киллер уже исчез. Она встала, отряхнула платье и, сильно припадая на правую ногу, медленно побрела к выходу со стадиона. В голове стучало:
      "Я упустила киллера! Я упустила преступника! Что же теперь будет? Каждая очередная его жертва теперь будет на моей совести. Что же я ребятам скажу?!"
      Глава 12
      - Он один? - шепотом спросил Беркутов Наташу.
      - Да, должен быть один, - прошептала она в ответ. - Двое его дружков всегда остаются в машине. Я их даже никогда близко не видела.
      - Ясно, - кивнул Дмитрий. - Пойдем встречать дорогого гостя. Только без шуток.
      - Что я, маленькая, что ли? - сделала она обиженное лицо.
      Получилось вполне естественно. Если учесть, какая она актриса, то надо полагать, что сейчас сказала вполне искренне. Беркутов на цыпочках прошел к двери и встал за нее, показав Наташе жестами - открывать.
      - Кто там? - спросила она.
      - Что, своих не узнаешь, девонька? - насмешливо спросили из-за двери.
      Наташа открыла дверь. Сказала бесцветным голосом:
      - А, это ты? Проходи.
      - Привет, красавица! - нарочито громко воскликнул гость. - Какой на тебе клевый халатик? Дай поносить! - Наклонившись к уху Наташи, тихо спросил: Здесь?
      - А где же ему быть, - ответила она в полный голос.
      - Тиш-ш-ше, - будто очковая змея, зашипел Попсуев.
      - Да проходи ты. Что у двери топчешься, - раздраженно сказала Наташа, и Беркутов понял: не очень-то она любит майора.
      Не успел Попсуев сделать и двух шагов, как Беркутов захлопнул дверь и оказался у него за спиной, упер ствол пистолета ему в поясницу и радостно поприветствовал:
      - Какие гости и без охраны! А мы с Наташенькой прямо-таки заждались, все гляделки проглядели, вас дожидаючись. Руки, приятель!
      Майор послушно вздернул руки.
      - А теперь медленно повернись. Я хочу хорошенько на тебя посмотреть и пару раз плюнуть в твою мерзкую харю.
      Попсуев повернулся. На вид ему было лет сорок, а то и больше. Одного роста с Дмитрием, но более массивный, рыхлый. Полное лицо его с болезненной, дряблой от давних прыщей кожей выражало страх, страх, страх и ничего более. Этакий гнусный и жалкий гаденыш. Тьфу! Смотреть противно. Нет, у мафии явная напряженка с кадрами. Собирают разную шваль. Определенно. Все правильно. Какой порядочный человек добровольно пойдет к ней в услужение, верно?
      - Кто ты такой?! Как ты смеешь?! - завизжал майор, брызгая слюной и захлебываясь соплями от возмущения. - А ну прекратить! Ты за это ответишь!
      Но возмущением здесь и не пахло. Визжал он, что кабан недорезанный, от животной трусости. Так обычно поступает нормальный среднестатистический трус фонтанирует и орет, чтобы не умереть от страха. Обычная реакция организма. Безусловный рефлекс. Борьба за выживаемость.
      Беркутов рассмеялся:
      - Ой, напугал! У меня аж поджилки затряслись. - Дмитрий не смог отказать себе в удовольствии - сунул дулом пистолета под ребра Попсуева, и сделал это от всей души и пылкости сердца.
      - А-а! - закричал тот, корчась от боли. - Больно ведь! Ты почему позволяешь?!
      - И он еще спрашивает?! - деланно удивился Дмитрий, обращаясь к Наташе. - Обделался с головы до ног. Опозорил честь офицера. И еще задает вопросы, разыгрывает здесь из себя невинного агнца. Как тебе, Наташа, это нравится?
      - Мне это совсем не нравится, - смеясь, ответила она, с брезгливостью глядя на потухшего дряблого Попсуева.
      - Я буду жаловаться! - заскулил майор. Беркутов достал у него из наплечной кобуры пистолет, положил во внутренний карман своего пиджака. Удивился:
      - Ну ты и наглец! Кому жаловаться собираешься? Своему начальству? Прокурору? А может быть, самому Господу Богу? Только вряд ли они тебя поймут и простят твое паскудство.
      Не удержался и вновь ткнул майора в ребра. Тот захныкал, заскулил, закорчился от боли. Слезно спросил:
      - Чего ты хочешь?!
      - Вот это уже конкретный разговор. Но чтобы его начать, необходимо принять меры предосторожности. - Дмитрий достал из кармана наручники и надел их на запястья Попсуева, а затем втолкнул его в комнату и, указав на кресло, сказал: - Садись.
      Тот покорно сел и, глядя на Наташу, плаксиво спросил:
      - Что, сдала меня? Довольна?
      - Да пошел ты! - зло ответила девушка и, давая понять, что не желает с ним разговаривать, демонстративно ушла на кухню.
      Дмитрий выглянул в окно. Напротив подъезда стояла милицейская "Волга". В салоне рядом с водителем сидел парень в форме старшего лейтенанта. Беркутов подошел к телефону, снял трубку, набрал номер телефона Сергея Колесова.
      - Слушаю, - услышал густой бас.
      По голосу он узнал Романа Шилова.
      - Привет, Рома! Беркутов. А где Сергей?
      - Здравствуйте, Дмитрий Константинович! С приездом! Здесь никого нет.
      - Как никого нет? Ты, Рома, уже себя и за человека не считаешь, что ли?
      - А! Какой я человек! Так, полчеловека... Все разбежались, а меня тут вот... Говорят - сиди.
      - А что же они все бегают? Думать не хотят? ТЫ один должен за всех отдуваться? Это несправедливо. Я тебя понимаю.
      - Вы разве не знаете?
      - Что я должен. Рома; знать? Что тебе уже пора кушать молочную смесь?