Век 'Свободы' не слыхать

Зато в адрес Ирана и Северной Кореи, не имея стопроцентной информации о наличии у этих стран достаточного количества расщепляющихся материалов, необходимых для создания даже самого примитивного "изделия", США развязали беспрецедентную пропагандистскую кампанию, а в отношении Ирака не гнушались подкреплять свою пропаганду и бомбово-штурмовыми ударами.
      Если внимательно проанализировать всю писанину американских военных аналитиков за десятилетний период, то в редких из них источником угрозы расползания ядерных материалов не называлась Россия. Исподволь подсказывался и выход - взятие ядерных арсеналов России под так называемый международный контроль (читай "под контроль США"). Если помните, российский парламент долгое время сопротивлялся ратификации подписанного еще Горбачевым и Рейганом очередного разоруженческого договора, который, правда, ратифицировали уже в бытность президентом господина Путина. Договор этот даже при самом беглом ознакомлении явно не в пользу России. Уже после моего знакомства с одним из разработчиков советского ядерного оружия Николаем Сунцовым я как-то поделился с ним этими вышеперечисленными соображениями.
      К моему удивлению, оказалось, что интуитивно я был недалек от истины. Профессор Сунцов подготовил для программы "Сигнал" несколько материалов по ядерному разоружению и по политике США в отношении российского ядерного оружия.
      Во-первых, утверждения американцев о ненадежности охраны мест складирования ядерных боеприпасов оказались чистой воды пропагандой. Получалось, что гораздо проще умыкнуть ядерный заряд в самих США, нежели в России.
      Во-вторых, навязанная американцами еще СССР концепция ограничения и сокращения ядерных вооружений склоняла чашу весов паритета не в пользу Советского Союза, особенно в области тактических зарядов, попутно накладывая финансовое бремя по их хранению и утилизации. США и здесь предложили свое участие в виде финансовой помощи. Почему? Все очень просто, по словам Сунцова. США заинтересованы в доступе к дешевому источнику обогащенного урана и оружейного плутония. В некоторых публикациях называлась даже цифра в 20 миллиардов долларов, которые по частям ежегодно-де выделяются России на утилизацию сокращаемых ею ядерных арсеналов. Не знаю уж, в чьих карманах оседают эти деньги, но даже если США и выделяют вышеуказанную сумму (при их-то собственном бюджетном дефиците), то, разумеется, небезвозмездно, забирая себе определенное количество российских расщепляющихся материалов. Ведь не секрет, что США, используя обогащенный уран в обычных типах вооружений, испытывают определенную нехватку данного вида сырья. Примечательно и то, что на "свободной" американской "Свободе" эти заметки Сунцова подверглись цензурным купюрам, а два материала - один по ядерному паритету России и США, а второй по использованию обогащенного урана в обычных типах вооружений - вообще не пошли в эфир по политическим соображениям.
      Недавний визит "техасского ковбоя" в Москву, закончившийся подписанием "протокола о намерениях" по дальнейшему сокращению ядерных арсеналов России и США, вновь заставил призадуматься над вопросом: а почему бы это Микки-Маусу не отправиться с подобным предложением куда-нибудь подальше, например на собственную "фабрику грез", в Голливуд, а еще лучше в своем же "летающем домике", под названием "Airforce One" - да прямиком в "Страну Оз".
      Из арсеналов холодной войны был извлечен и набор инсинуаций в адрес России в американских средствах массовой информации. Ну совсем как в "старые добрые времена"! Если судить по всему тому, что американская пропаганда выплеснула в печать, в теле- и радиоэфир, в напутствие и в сопутствие визиту своего президента, то получалось, что прибыл он не в дружественно настроенное государство (в отличие от союзнической Германии в России против визита Буша-младшего никто на улицах не протестовал, с полицией не дрался и чучело президента огню не предавал), с которым собрался открыть "второй фронт" борьбы с "исламским терроризмом", а в совершенно враждебную страну, которая спит и видит, как бы этим самым "исламским террористам" подкинуть бомбочку-другую, чтобы грохнули они ее где-нибудь в США или еще лучше в Израиле.
      Согласитесь, странная реакция на "дружественный визит", если те же комментаторы CNN называли Россию главным источником распространения "ядерной заразы", а многомудрые американские политические и военные аналитики (почему-то все как один с еврейскими фамилиями) перечисляли ее "ядерных клиентов", начиная от Ирана и Северной Кореи и заканчивая чуть ли не ливанской "Хезболлой" и филиппинскими исламистами "Абу Сайафа".
      Просто паранойя какая-то - или хорошо разыгранная паранойя, как это ранее уже имело место со спорами сибирской язвы, когда средства массовой информации США тут же обнаружили "источник заразы" - Россию. Потом, правда, выяснилось, что продукт сей - сугубо отечественный и появился на свет в биологических лабораториях Пентагона.
      К слову сказать, во время войны в Афганистане спецслужбы США даже щедро поделились спорами сибирской язвы с афганскими душманами как средством ведения бактериологической партизанской войны против "советских оккупантов".
      Одним словом, недавний визит президента Соединенных Штатов Диснейленда (это не я придумал, это из обращения Буша-младшего к американскому народу: "Мы все живем в Диснейленде"!) в Россию и пропагандистская шумиха вокруг него разбередили память, заставив вновь обратиться к временам, когда автор этих строк и сам был "винтиком" в пропагандистской машине США. Прошли годы, поменялись президенты и в США, и в России, неизменным осталось только одно - американская пропаганда и стиль ее мышления в отношении России.
      Вот уж кто действительно заслуживает переходящего звания "Верхней Вольты", будь то с ядерной дубинкой или без таковой, так это сами США и их идеологический аппарат. Может, кого-то громкие слова о дружбе и "единых фронтах борьбы" и могут ввести в заблуждение, но я на собственной шкуре испытал, как американцы любят русских, и, простите, что-то мало верю в искренность "заверений людоеда о пользе вегетарианства" еще с тех самых 90-х годов теперь уже прошлого столетия.
      В моих, с позволения сказать, "ядерных исследованиях" был еще один "момент истины", а именно: решение о выводе стратегических ядерных средств с территории военного союзника России - Белоруссии. Если вопрос о перемещении ядерных зарядов с территорий двух других бывших советских республик - Казахстана и Украины - вопросов не вызывал, то в отношении Белоруссии такой шаг был не совсем понятен как с точки зрения военной стратегии, так и здравого смысла. Ведь те же США, например, до сих пор продолжают складировать свое ядерное оружие на территории союзника по НАТО, имеющего безъядерный статус,- Германии. База ВВС США - город Рамштадт. Ну а кроме того, к государству, имеющему даже ограниченный ядерный статус, в мировой политике принято относится по-иному. С таким государством считаются.
      Весной текущего (на тот момент 94-го) года я намеревался поговорить на эту тему с новым председателем Верховного Совета Белоруссии Мечиславом Грибом.
      "ДРАНХ НАХ ОСТЕН" ПО-АМЕРИКАНСКИ
      В самом начале 94-го года появилась первая, уже достаточно достоверная информация о том, что продвижение "Свободы" на Восток - дело решенное. В какую из отвоеванных у "мирового коммунизма" восточноевропейских столиц переведут флагман американской пропаганды, было еще не ясно. Назывались три точки на карте: Будапешт, Варшава и Прага. Некоторые горячие головы прикидывали возможность и более далекого путешествия - в Анкару, но это казалось нереальным. Скорее всего переселят в Восточную Европу, но мне-то что, в списках кандидатов на этап фамилия Коновалов отсутствует. Было ясно, что я никуда не еду, дожидаясь "конца света" по месту прежнего жительства. Определились и сроки переезда - где то на переломе следующего, 95-го года. Ну что ж, год-полтора еще в запасе, а там видно будет.
      Мало-помалу в Баварии наступила очередная весна. Правда, и зима здесь за редким исключением мало чем отличается от весны, но по календарю пора было собираться в дорогу. Прикинув, что со сдвигом на два часовых пояса от Гринвича еще не так тепло, как хотелось бы, я запланировал отвалить на недельку-другую в Белоруссию где-то в конце апреля, в том числе и по своим личным делам, не выпрашивая командировочных благ у директора Гендлера, а за счет собственных средств. Правда, до конца апреля оставалось еще хороших полтора месяца, и надо было работать.
      На РС/РСЕ сложилась ситуация, как на тонущем корабле - с одной только разницей, что ручным "свободовским" крысам бежать было некуда, однако и работать они, чувствуя свою обреченность, больше уже не хотели. Прошли сокращения некоторых отделов и перетасовка кадров. Одним из первых под сокращение попал "Красный архив" Исследовательского отдела РС, в котором я когда-то начинал свою карьеру. Со мною еще оставался работать продюсер программы "Сигнал" Борис Бурштейн (в эфире - Архипов), но с техниками звукозаписи и другим вспомогательным персоналом начались серьезные проблемы: либо их просто не было на рабочем месте, либо они прибегали к тактике "сидячих забастовок". Бороться с этим было бесполезно, разве что расстрелять одного-другого - остальным в назидание. Волей-неволей пришлось самому осваивать технику звукозаписи в студии. В конце концов я превратился в этакого "человека-программу": сам себе редактор, продюсер, диктор и звукооператор. Оставался еще вопрос распечатки магнитофонных лент, ибо на всю службу этим занималась только взятая сверх штата Маша Карпова. Однако где мытьем, где битьем я решил и эту проблему.
      Из Москвы, от Миши Елистратова, я продолжал получать профессионально подготовленные материалы по военному строительству, но, памятуя о проведенной со мною беседе в секретариате СБ, сократил количество его материалов до одного-двух в месяц, сославшись на бюджетные проблемы. Елистратов к этому объяснению отнесся скептически, однако особенно не спорил. Как говорится, "не веришь - прими за сказку".
      Постепенно в календарном пасьянсе верхней картой выпало первое апреля. За пару дней до этой знаменательной даты ко мне домой вечерком заглянул с бутылкой виски Женя Кушев и предложил пошутить. План шутки был достаточно прост: взять факс с выходными данными военного ведомства России, убрать оригинальный текст и заменить его ультиматумом администрации РС/РСЕ, Совету по международному радиовещанию и Конгрессу США (Кушев вытащил из кармана смятый листок с набросками текста).
      Выходка наша, конечно, была хулиганской. На своем "макинтоше" я без особых проблем сварганил требуемую "ксиву", а Женя умудрился пропустить ее через факсимильную связь таким образом, чтобы ни у кого даже сомнение не закралось, что документ сей пришел не из Москвы. В коридорах Русской службы царило смятение. Почему-то никто не смеялся.
      - "...и если прекратят выходить в эфир военно-политическое обозрение "Сигнал", "Судьбы Сибири", а также некоторые другие передачи радио "Свобода",- медленно, почти по слогам, вслух читал Юрий Львович Гендлер, время от времени отрывая мутный взор от листа бумаги и оглядывая свою паству, как бы ища у нее поддержки,- то по некоторым объектам столицы Соединенных Штатов Америки - города Вашингтона - будут нанесены ограниченные ядерные удары..."
      - Если они думают, что языком подобных угроз могут чего-то добиться...- перебивая Гендлера, встрял свободовский "пикейный жилет" Сема Мирский.- Откуда это вообще у вас, Юрий Львович?
      - Господа, это пришло из Москвы по факсу на официальном бланке Министерства обороны,- промямлил Гендлер,- и я не знаю, кто за этим стоит...
      При этих словах мы с Женей Кушевым отвернулись, чтобы скрыть улыбки.
      - Старик, это надо немедленно отнести в службу безопасности,- подал идею Мирский,- они нам угрожают ядерным ударом.
      Шепнув Кушеву, что, кажется, пора начинать колоться, я оставил "поле боя" за ним и подошел поближе к Гендлеру.
      - Юрий Львович, дайте взглянуть. Говорите, из Министерства обороны? Гм, очень интересно. А вы не обратили внимание на дату, указанную в документе и вообще на то, какой сегодня день в календаре. Это же первоапрельская шутка.
      - Шутка?
      Казалось, Гендер силится осмыслить нечто, выходящее за пределы его понимания.
      - Ты хочешь сказать, что кто-то пошутил...
      - Не кто-то, а я,- вставил Кушев,- это я отправил факс.
      - Ну, Евгений,- это уже Мирский,- от Коновалова-то понятно, но от вас я этого не ожидал! Вы же гражданин Великобритании!
      - А это еще тут при чем?
      - Они набрались наглости угрожать Соединенным Штатам ядерным ударом!
      - Сема, кто они? Это я отправил факс. Сегодня первое апреля.
      - А бланк Министерства обороны у вас откуда? Он настоящий!
      Я отошел в сторону, ибо "пикейный" кагал" мог продолжаться до вечера. Да, с юмором у некоторых сотрудников Русской службы РС были явные проблемы. Случай, что ни говори, клинический.
      Этак часа через три в коридорах Русской службы снова шум, гам и всемирный потоп, перехлестывающий через Стену плача. Ко мне в кабинет почти что в предынфарктном состоянии вваливается Гендлер:
      - Валерий, в Московское бюро на имя Савика Шустера пришел факс... из Министерства обороны (я пользовался бланком Управления информации МО РФ, но бланка канцелярии министра обороны, тем более за его личной подписью, в моем распоряжении не было), и там утверждается, что тебя назначили пресс-секретарем Грачева.
      - Ну и что Шустер? - как бы между прочим спросил я.
      - Савик вне себя от гнева. Он уже звонил президенту радиостанции Клозу и потребовал, чтобы тебя уволили без выходного пособия, так как ты получаешь зарплату в другом ведомстве, а здесь живешь на американские деньги...
      - Юрий Львович, у вас, что, у всех проблемы с юмором? - взорвался я.Это что - национальная черта? Какой, к черту, пресс-секретарь Грачева? Какая позорная сука гонит это фуфло? Да я этого козла Шустера маму, говоря по-грузински, "могидхан дэгистрах"!
      (А про себя я прикидывал, кто в Минобороны России из тех, кого я мог лично знать, решил отмочить такую убийственную шутку над "Шустриком". Не знаю и до сих пор.)
      - То есть ты хочешь сказать, что ты к этому непричастен?
      - Разумеется, Юра, к этой вашей "хохме" я действительно не имею никакого отношения, но если твой любимый Шустер кого-то так достал в Москве, что его "поздравили" с первым апреля, то, извини, это уже не моя проблема.
      Остаток дня Гендлер успокаивал по телефону "разгневанного" Шустера, попутно разбираясь и с президентом РС/РСЕ Клозом, который хоть и не принадлежал к "избранному народу", но юмора тоже был лишен начисто. Я же дал себе зарок: больше ни с кем на радио "Свобода" не шутить. С дураками лучше потерять, чем найти.
      Первое апреля подходило к концу, и я порядком уже устал от "шуток", в особенности после нелегкого телефонного разговора с Елистратовым, который опять начал "плакаться в жилетку" и жаловаться на бедность. Посоветовав новоявленному Паниковскому обратиться в Лигу сексуально-финансовых реформ за бесплатным билетом в публичный дом, я отлучился из кабинета буквально на минутку, чтобы взять в "питейном" автомате пластиковый стаканчик с кофе. Вернувшись назад, я застал "идиллическую" картину: мой автор-внештатник Саша Николаев, в прошлом старший и впоследствии беглый офицер ЗГВ, а теперь один из ведущих программистов филиала компании "Майкрософт" в Сиэтле, изображал по телефону особиста. Тоже первоапрельская шутка. И с кем он, думаете, шутил? Конечно же, с Мишей Елистратовым! И самое интересное (селектор был включен, и я мог это слышать) - Елистратов верил, что ему звонят из "конторы", что-то путано объяснял, и было заметно, что ему совсем не до смеха. Почти пинком отогнав Николаева от стола, я взял трубку и как только мог объяснил Мише, что его разыграли. Елистратов сдавлено промычал что-то по поводу "дураков и их любимого праздника" и бросил трубку. Я же хлобыстнул со зла полный стакан виски и переключился на следующую цель уже на самого Николаева.
      - Ну, товарищ замполит, клубный работник, откуда у тебя такие познания из области контрразведывательной деятельности? Может, ты все-таки чего-то про себя не рассказал?
      - Да нет,- Николаев на секунду замялся,- просто самому приходилось иметь с ними дело. Но разговор не об этом. Есть куда более интересные для тебя вещи...
      - Что ты имеешь в виду?
      - Этот твой Елистратов явно использует закрытые источники информации, и похоже, что контора уже взяла его за "теплое место",- поведал свои умозаключения Николаев.
      - Это я и без тебя знаю. Другой вопрос: а не послать ли мне вас обоих куда подальше, граждане "бывшие защитники Отечества"?
      - Меня-то за что? - сразу как-то сник Николаев.
      - Например, за то, что многое о себе недоговариваешь, за несанкционированную твоим непосредственным начальником, то есть мною, самодеятельность с телефонными звонками в Россию, а также чтобы и Елистратову обидно не было. Ну так как? Устраивает такая формулировка? Свободны, товарищ Николаев! Разойдись!
      Сразу сникший Николаев бочком выполз из кабинета, а я задумался над тем, что делать дальше. Чертов придурок-замполит своей идиотской шуткой сломал всю мою игру с Елистратовым. Но, видимо, братан Игорь прав: в "карьере" Елистратова на РС пора ставить жирный крест, пока такой же крест мне не поставили в паспорт вместо въездной визы в Россию.
      Апрель пролетел незаметно. Билет на самолет уже лежал в кармане, и я зашел к Гендлеру лишь соблюдения формальности ради. Отказавшись от предложенной выпивки, я сообщил начальнику, что завтра отчаливаю на пару недель в Минск - за счет отпуска, если он, конечно, не возражает. Гендлер не только не возражал, но и попросил, чтобы я привез что-нибудь интересное, не хуже памятной беседы с однокашником Ельцина Юрием Сердюковым. Я сообщил, что уже имею предварительную договоренность на интервью с новым председателем Верховного Совета Белоруссии.
      - Очень хорошо, старик, я распоряжусь о командировочных и билете...
      - Поздно Юра, билет в кармане, улетаю завтра.
      - Старик, получишь все задним числом,- заверил Гендлер.- А в Москву ты тоже собираешься?
      - Ну не сейчас, летом, наверное, а что?
      - Старик, ты можешь всегда рассчитывать на билет, командировочные и даже на служебную квартиру. Поезжай и работай.
      Поблагодарив почему-то не в меру щедрого директора, я призадумался. С чего бы это вдруг? Никак поступила команда держать меня подальше от Мюнхена, а может, и провокацию какую готовят? При том бюджете, какой был у РС на 94-й год, такие льготы не полагались даже любимчикам начальства типа Левы "Вротмана" и "людей маленького роста" в лице специалиста "по оральному сексу в русской литературе" Сережи Юрьенена - а тут Коновалову и то, и это, и даже служебную квартиру без всякого на то намека с моей стороны. Да, достало-таки их мое "первое апреля".
      ДЕЖА ВЮ: СНОВА В МИНСКЕ...
      В эту поездку все было так, если бы кто-то взял и прокрутил киноленту годовой давности: долетели, сели, непродолжительное путешествие на "ласточке" Сереги Зуева от аэропорта к сестричкиной квартире. Стакан-другой за встречу и под ворчание Михаила Федоровича, и я наконец доползаю до спального места.
      Тут-то старая "кинолента" и закончилась, дальше - сплошной экспромт.
      Звонок в дверь. Открываем. На пороге - моя секретарша Наташа. Немая сцена, - этакий гибрид уже упоминавшейся известной картины Репина с бессмертной комедией Гоголя. Признаться, я совсем забыл, что договорился с Натахой о ее приезде в Минск, когда я и сам буду гостем белорусской столицы. Сестра, понятно, в "восторге" от моей амнезии - "хоть бы предупредил"! - но в конце концов все утрясается.
      - Ага, теперь, значит, это называется "секретарша",- многозначительно протягивает Раиса.- А девочка ничего, женился бы ты, дурень.
      Пропускаю сказанное мимо ушей. Снова стакан-другой за встречу, за знакомство. Опять звонок в дверь. Кого в этот раз принесли рогатые?
      Теперь сцена, как из любимого анекдота Юрия Львовича Гендлера: на пороге стоит еврей! Вася Фрейдкин - мой коллега с радио "Свобода".
      - А ты что здесь делаешь?
      Оказывается, его услали на месяц в недавно открывшийся корпункт Белорусской редакции. Вася не один. Из-за его плеча выглядывает работающая для РС внештатно минская журналистка Марина Бабкина.
      Все, я, кажется, крепко достал сестричку. Пора снимать левую хату и там устраивать приемы, посиделки, полежалки, попойки и прочие "брифинги". Еще по стакану за встречу, за знакомство. Мы договариваемся так, чтобы Вася взял на себя организацию встречи с Мечиславом Грибом, что существенно развязало бы мне руки в работе с военным ведомством Белоруссии.
      Михаил Федорович отводит меня в сторону и негромко спрашивает:
      - Это что, твой любимый еврей?
      - Он мой друг,- так же негромко отвечаю я.
      Миша как-то уж очень странно посмотрел на меня, но больше вопросов не задавал.
      Вася же, напрочь забыв про Бабкину, пожирает глазами Наталью. Только-только отогнал старшего племянника, теперь и этот кобель туда же! Я на всякий случай накланяюсь к Васе и тихо, чтобы не слышали другие, предупреждаю:
      - Если девушка пожалуется хоть на что-то, я тебя окончательно обрежу, так что уже ни один раввин больше не нарастит.
      Пробурчав себе под нос что-то про "проклятых антисемитов", Фрейдкин хватанул под руку Бабкину и слинял "по-английски", не утруждаясь прощанием. Внизу завелась машина - значит, Серега его отвезет.
      На следующий день с присоединившимся к нашей пестрой компании депутатом ВС РБ Женей Новиковым мы культурно завтракали в ресторане парламентской гостиницы - точной, только очень маленькой, копии московского "Президент-отеля". Вася Фрейдкин, заметив достаточно свежее действующее лицо - Серегу Зуева (видел его второй раз в жизни, а первый раз был вчера),- решил повыпендриваться. В его прошлый приезд в столицу Белоруссии выпендреж этот закончился знакомством с нравами местного ОМОНа, а потом и КГБ, но ничему не научил дурака с американским паспортом в кармане. В этот раз, вытянув руку со швейцарскими часами "Тиссо", Вася, жмурясь от удовольствия, сообщил Сереге, что они "стоят пять тысяч баксов, а браслет имеет хитрый замок, который не так-то просто открыть". Зуев аккуратно, чтобы не видели посторонние, выкинул "перышко" и, простодушно улыбаясь, спросил: "А если с рукой отрезать?" Вытянув физиономию так, что стал еще больше похож на наглядное пособие по гражданской обороне (раздел "Газы"), Вася спрятал руку с часами, собрал свое имущество и заторопился в корпункт.
      - Да угомонись ты, Фрейдкин,- кинул я вдогонку.- Напугал бедного еврея,- это уже обращаясь к Сереге Зуеву,- теперь до конца командировки спокойно спать не будет.
      - Знал бы ты, как он меня вчера достал своими базарами, пока я его домой отвозил, а вот насчет бедности... он такую горку баксов из своего кейса на стол вывалил, мне на новую тачку аккурат бы хватило,- заключил Серега,- грабанут же дурака.
      - Ну это уже не твои проблемы,- заметил я,- бабки эти казенные, грабанут - пусть сам и расхлебывает.
      - Так, может, лучше я этого "марамоя"...
      - Не надо, Серый, мне еще год там работать, да и лично мне этот "бедный еврей" ничего плохого не сделал, скорее даже наоборот.
      С Минобороны Белоруссии мне в этот раз повезло. Через два дня подполковник Александр Мушта сопроводил меня на беседу к заместителю министра обороны по кадрам генералу Ивану Зубкову. Беседа получилась неплохой, я получил ответы на все интересующие меня вопросы - за вычетом лишь вопроса о российско-белорусском сотрудничестве в области ракетно-ядерных вооружений. Генерал сразу дал понять, что данный вопрос не по адресу.
      - А кто в военном ведомстве РБ достаточно компетентен, чтобы на него ответить? - спросил я.
      - Этот вопрос лучше адресовать российской стороне, а так... Попробуйте спросить наших политиков,- напутствовал начальник Управления кадров МО РБ.
      В начале следующей недели позвонил Вася Фрейдкин и сообщил:
      - Председатель Верховного Совета Белоруссии Мечислав Гриб примет нас завтра в первой половине дня, но время у него ограничено, то есть беседа будет короткой и общей.
      - Я правильно понимаю,- спросил я Фрейдкина,- что ты собрался брать интервью для Белорусской редакции? И, простите, на каком языке?
      - Конечно же, на белорусском,- не раздумывая ответил Вася.- Если он на нем разговаривает...
      - Если... Так вот, Вася, меня интересует задать два-три вопроса по-русски и в плоскости моих интересов. Так что давай договоримся так: первым вопросы задаю я, а дальше ты гони свое фуфло на белорусской мове. Заметано или попросить Серегу, чтобы он тебе не только руку с часами, но и язык отрезал?
      Вася попробовал было возразить, но, поняв, что спорить бесполезно, уступил.
      Как тщательно я ни готовил свою "соньку" для запаси, но что-то в ней не сработало, и мой первый вопрос, а также начало ответа Мечислава Гриба при прослушивании пленки оказались срезанными. Вася же запись моей части беседы не дублировал, экономил, гад, пленку. Впрочем, потеря была несущественная. Интервью, вопреки моим ожиданиям, получилось не то что бледным, а вообще никаким. Вопрос же о сотрудничестве двух союзных государств в области ядерных вооружений вызвал лишь поток бредовых излияний бывшего пожарного по поводу Чернобыля. Я не давал это интервью с Грибом в своей программе (если не считать небольшого фрагмента о бытоустройстве белорусских офицеров), подарив его в программу Лены Коломийченко по национальным вопросам.
      Уже значительно позже, в конце 1999 года, мой приятель майор-ракетчик Вячеслав (по понятным соображениям фамилию я опущу), в прошлом командир дивизиона мобильных "СС-25" с разделяющимися головными частями индивидуального наведения, поведал мне, как проходил вывод стратегического ядерного оружия с территории Белоруссии и как потом, когда натовцы бомбили сербскую территорию, кое-кто из достаточно умных местных политиков пожалел о собственном теперь уже безъядерном статусе. Части РВСН из Белоруссии передислоцировали под Бологое и в Козельск, заменив "25-е" РГЧ на моноблочные "Тополя-М". Спрашивается, откуда я это знаю? Все просто. Не надо быть "вражеским разведчиком", чтобы отследить маршрут командировок осевших в Белоруссии по семейным обстоятельствам российских офицеров к новым местам дислокации их "изделий". А в прошлом, прожив двадцать с лишним лет в Речице, я только уже на Западе узнал, что жил по соседству с частью РВСН; да и то даже американская военная разведка достоверно знала только места расположения штаба ракетной дивизии и базы хранения боеголовок.
      Так кто же в конце концов получил выгоду от передислокации частей РВСН? Россия? Белоруссия? А может, НАТО? Мне могут возразить, опять приводя в пример аварию на Чернобыльской АЭС или протесты в той же Европе против мирного атома. Например, Германия готова позакрывать чуть ли не все свои АЭС. Ну а оттого, что под колесами автомобилей ежегодно гибнут десятки тысяч людей, никто не собирается сворачивать автомобильную промышленность в той же Германии. А что касается Чернобыля, то никому не приходила в голову мысль, что авария на ЧАЭС могла быть и хорошо спланированной диверсией с далеко идущими политическими последствиями. Деморализованный случившимся, Горбачев фактически приказал тогда нашим кораблям ВМФ уйти с траверса Ливии, тем самым открыв дорогу американским самолетам, летевшим бомбить Триполи. Еще через пять лет настал черед Багдада. Какого-либо противодействия с советской стороны американцы могли уже не опасаться. На "внутреннем фронте" началась газетная кампания по борьбе как с мирным, так и с военным атомом, целью которой было посеять как можно больше паники и недоверия среди населения. Вот и задайтесь теперь вопросом: кому это было выгодно? И что за ядерная держава Россия, если теперь по велению каких-то там "чубайсов" можно запросто отключить подачу электроэнергии к пультам запусков "изделий". За неуплату!
      К матери в Речицу в этот раз я так и не вырвался. Проводил почему-то грустную Наташу на поезд в Москву и подумывал было над сворачиванием своих дел в Минске, как вдруг неожиданно получил "добро" на беседу с одним из сотрудников КГБ республики. Заявки на имя председателя Эдуарда Ширковского я давал уже несколько раз - и все безрезультатно. В 94-м Ширковского уволили с должности председателя Белорусского КГБ, и он вернулся в Россию на должность заместителя директора СВР.
      Не знаю, может, здесь сыграла свою роль и моя недавняя встреча с "первым лицом" государства, но побеседовать со мной для радио "Свобода" вызвался старший офицер КГБ Белоруссии Петр Снопок. Почти сразу я как-то интуитивно понял, что он был в Афганистане и, перехватывая инициативу, спросил:
      - "Каскад", "Омега" или "20-й контракт"?
      - Вы, Валерий Николаевич, я вижу, неплохо разбираетесь в наших делах.
      - Не без этого. Профессия такая, знаете ли, журналист.
      - Я был советником по "20-му контракту". Кабул. Середина 80-х.
      Называю несколько фамилий возможных общих знакомых. Одна - в яблочко. Разговор заметно потеплел. По смыслу и содержанию беседа мало отличалась от тех, что я уже проводил и в СВР, и в МБ России. Правда, под конец нашей беседы Петр Снопок позволил себе некий экспромт, неожиданно "наехав" на своего бывшего председателя. Дескать, где это видано, чтобы человек, занимавший должность в органах безопасности одного государства, после увольнения тут же пришелся ко двору в разведке другого? Почувствовав явную провокационность в постановке вопроса, я осторожно возразил, что, во-первых, Ширковский числился в действующем резерве СВР, даже будучи председателем КГБ Белоруссии, и тогда ни у кого это не вызвало нареканий, а во-вторых, разве Белоруссия и Россия не союзные государства. Ваш вопрос был бы понятен, если Ширковскому предложили бы, например, должность где-нибудь в ЦРУ или в БНД, но, простите, СВР России и КГБ Белоруссии играют на "одном разведполе". Поняв, что пущенная им стрела не достигла цели, белорусский чекист поторопился свернуть беседу, как это обычно бывает в таких случаях, сославшись на "многие неотложные дела". Напоследок он, правда, поинтересовался, что связывает меня с господином Фрейдкиным. Я спокойно ответил: "Общее место работы".