Голливудская серия - Сезон разводов

К счастью, Рассел Сэвидж подоспел вовремя и принялся ее утешать.

— Плюнь ты на все! Не знаешь, что ли, что такое газетчики? Это сборище навозных жуков, которые роются в помоях в погоне за броским заголовком. Линк с этой девицей вместе снимается. Они на виду, вот и все.

— Рассел, ты не понимаешь! — Шелби не знала, как объяснить, перед какой дилеммой оказалась. — Он обвиняет меня в том, в чем виноват сам, и слушать ничего не желает!

— Радость моя, — утешал Рассел, — я не сомневаюсь, что ты права. Но сейчас ты должна обо всем забыть и сосредоточиться на рекламе нашей картины.

— Постараюсь, — пообещала Шелби. Рассел, конечно, милый человек, но он больше озабочен своим фильмом, от этого никуда не денешься.

— Ты должна собой гордиться, — продолжал режиссер. — Не дай скандалу испортить тебе настроение.

Ей припомнилось предостережение Мерила Зандака: «Тем или иным способом он будет стараться тебе помешать».

Неужели Линк сознательно пытается отравить ей радость триумфа?

Весь день Шелби была собранной и милой, и брифинг прошел успешно. Запрещенный вопрос прозвучал лишь однажды, но Кара в таком темпе вывела репортера за дверь, что тот и охнуть не успел.

Когда мероприятие закончилось, Шелби почувствовала, что боится возвращаться в номер. Не станет она отказываться от съемок! И Питеру пакостить не станет.

Пора было выяснить отношения, они и так с этим затянули. Больше она не позволит Линку себя третировать.

* * *

Лола была сердита — за целый день она так и не дозвонилась до Тони. Чтобы как-то отвлечься, она отправилась по магазинам и взяла с собой Сельму. Сестры прочесали «Сакс», «Бергдорф» и «Барниз». В порыве щедрости Лола покупала сестре все, на чем останавливался взгляд.

— Я приехала не за шмотками, — протестовала Сельма, хотя в глубине души была очень довольна. — Я приехала по маминой просьбе.

— Не пора ли маме перестать вмешиваться в мою жизнь? — бросила Лола, одновременно давая автограф продавщице, — Я уже большая девочка и давно живу самостоятельно.

— Ее волнует репутация семьи, — объясняла Сельма. — Маму огорчает, когда твое имя появляется в скандальной хронике.

— Что-то она не больно замечает, когда меня хвалят.

— Да ты что! У нее даже специальный альбом для вырезок есть, — призналась Сельма.

— Правда? — удивилась Лола.

— Конечно. Она все вырезает — и хорошее, и плохое.

— Хорошее без плохого не бывает, — объяснила Лола, вертя в руках роскошный шелковый шарфик. — Посмотри на Мадонну, Дженнифер Лопес, Бритни Спирс — о них каждый день какую-нибудь гадость пишут. То они капризные, то наркотиками балуются, то распутничают напропалую, то уходят из семьи. Газеты сочиняют про всех без разбору. Мама должна понять, что для прессы это просто игра. Сельма пожала плечами.

— Но ты же не станешь спорить, что Тони на тебя влияет не лучшим образом:

— Ты о Тони понятия не имеешь! — рассердилась Лола. — Ты его и в глаза-то не видела.

— Это правда, — согласилась Сельма, но уступать не собиралась. — Зато я о нем много читала.

— Сегодня поедем ужинать вместе, — объявила Лола. — Сама увидишь, он замечательный парень.

— Ужинать? — замялась Сельма.

— Да, ужинать, — твердо повторила Лола. — Ты в него влюбишься, вот увидишь. Перед ним никто не может устоять.

В номере Сельма села на пол и стала перебирать обновки, а Лола машинально включила телевизор.

Хорошенькая брюнетка, ведущая новостей, начала пятичасовой выпуск. «Экс-чемпион мира по боксу в тяжелом весе Тайрел Уайт вчера ночью подвергся разбойному нападению недалеко от дома. Боксеру были нанесены тяжкие побои. У него также украдены несколько тысяч долларов наличными и драгоценности. Незадолго до нападения у мистера Уайта в ночном клубе произошла стычка с кинорежиссером Тони Альваресом, приятелем актрисы Лолы Санчес, с которой тот проводил вечер в клубе. На данный момент подозреваемых в ночном нападении на мистера Уайта нет».

Лола окаменела.

— О господи!.. — только и смогла выдавить она и, зажав рот рукой, опустилась на диван.

ГЛАВА 30

Первым делом Кэт бросилась искать рукопись сценария к «Пропащей». Этими листочками она очень дорожила и оставлять Джампу ни за что не хотела.

— Чем тебе помочь? — предложила Луанна, бродя по просторной квартире.

— Было бы очень кстати, если бы ты взяла на себя одежду и обувь, — попросила Кэт. — Хотя, может, что-то надо бы и выкинуть.

— Знаешь, сейчас не время разбираться, что выкидывать, а что — нет, — решительно заявила Луанна. — Надо поскорей отсюда убраться.

— Хорошо, хорошо. Я тогда займусь бумагами, а ты собирай шмотки.

— А что делать с фотографиями, дисками и…

— Мне нужны только мои личные фотографии. Все остальное пусть оставляет себе.

— Точно?

— Да. — Кэт никак не могла отойти от красноречивой видеозаписи, которую они только что просмотрели. — Поверить не могу, что он так со мной обошелся, — призналась она, сокрушенно покрутив головой. — Я-то ему и в мыслях не изменяла. С первого до последнего дня!

— А теперь?

— И теперь тоже. У меня еейчас просто времени ни на что нет, съемки же идут.

— Я бы на твоем месте это так не оставила. Попробуй ему отомстить — вот увидишь, легче станет.

Когда прибыли грузчики, Луанна провела их в спальню и поручила складывать вещи.

Через полчаса в замочной скважине повернулся ключ. «Черт! — подумала Кэт. — Этого только не хватало».

Но, вопреки ожиданиям, вошел не Джамп, а какая-то девица. Высокая, худенькая, рыжая, в узких джинсах, просторной белой рубахе и кожаной куртке от Фенди, принадлежащей Кэт. Ее любимой куртке!

— Ой! — испугалась девушка. — Что тут происходит? Где Джамп?

— Ты кто такая? — набросилась на нее Кэт;

— Миранда, — ответила та. — Интереснее знать, кто ты?

— Вообще-то, это мой дом, — сказала Кэт. — И на тебе моя куртка.

— Прошу прощения, — нисколько не смутилась Миранда, — но это квартира Джампа. А куртку он мне подарил.

— Вот еще новости! — возмутилась Кэт. — Джамп мой муж, точнее, почти что бывший. И это наша квартира. А куртка — моя, так что изволь ее снять.

— Не донимаю… — опешила Миранда.

— Оно и видно, — огрызнулась Кэт. Из спальни вышла Луанна.

— Это еще что за явление? — уставилась она на девушку. И тут обе узнали гостью, хотя она и перекрасилась. Девушка с пленки! Та самая, с которой Джамп развлекался на супружеском ложе.

* * *

После брифинга Шелби спустилась с Расселом, Беком и Карой в бар. Они сидели и болтали о картине, об отзывах прессы и о предстоящих премьерных показах.

Шелби была рада, что никто не затрагивает личных тем. Ей еще предстояло сегодня объясняться с Л инком, и она с ужасом ждала этого момента.

Когда она наконец собралась уходить, Рассел отвел ее в сторону.

— Послушай, — вполголоса произнес он, — я понимаю, тебе сейчас нелегко. Но запомни: никому не давай собой манипулировать, кто бы это ни был.

— Я знаю, — вздохнула она. — Придется проявить характер.

— Ты справишься, — заверил Рассел. — Я вижу, у тебя есть стержень. Так что давай избавляйся от своей британской сдержанности и вперед — как ты это делала на съемках.

Подошла Кара и обняла ее на прощание.

— Обожаю с тобой работать, — сказала она, снова поправляя свои вычурные очки. — Ты настоящий профессионал.

— Спасибо, Кара, мне тоже было приятно работать с тобой. Особенно понравилось, как ты того парня выставила.

— Неужто слушать их бред? — Кара пожала плечами. — Они знают, с кем имеют дело. Я в этом бизнесе уже пять лет.

— Ты еще девчонка, — вступил в разговор Бек и нежно взял ее за руку. — Иди сюда, выпьем еще.

Кара улыбнулась и села рядом с ним. Разница в возрасте у них была лет двадцать, но ладили они прекрасно.

— А ты, Шелби? — предложил Рассел. — Точно больше выпить не хочешь?

— Спасибо, Рассел, мне хватило. Я чувствую, как силы возвращаются.

Рассел поднял большие пальцы.

— Линк неплохой парень. Всех нас иногда подлавливают в неподобающем виде. Это все съемки виноваты. Если хочешь сохранить брак, никогда не отпускай мужа-актера на съемки одного!

— Это точно, — подхватил Бек. — Съемки на выезде — сплошное искушение. Последняя моя жена-актриса удрала с помощником оператора!

— Не слушай его, — оборвал Рассел, — он ничего не понимает.

Шелби вышла из бара, села в лифт и поехала наверх.

Она была измучена многочасовым общением с прессой и вовсе не в настроении выяснять отношения. В глубине души она даже надеялась не застать Линка в номере.

Почему у них все разладилось?

Что его вдруг потянуло на эту актриску?

Конечно, она сама виновата: нужно было сразу сказать ему про Пита. Ей нет оправданий. Разве что… Как приятно было проводить время с человеком, за которым не надо все время наблюдать и который не критикует ее по всякому поводу! Те несколько дней, что Линк провел в лечебнице в Малибу, прошли даром, теперь это абсолютно ясно. Нет ничего хуже алкоголика, отказывающегося признать свою проблему. В последнее время она на многие вещи закрывала глаза. Пора проявить характер.

Она очень любила Линка, но настало время задуматься о своем будущем.

* * *

Наконец-то Лола дозвонилась до Тони.

— Что ты наделал?! — в ужасе прошептала она в трубку. — Как ты мог?

Тони был невозмутим:

— А что я наделал?

— Тайрел Уайт! — прошипела Лола.

— Я ничего не делал. А что такое? Что случилось?

— Не пудри мне мозги, Тони, я не идиотка. В новостях только об этом и говорят.

— О чем?

— На него напали и избили. И я знаю, кто это сделал. Это ты!

— Ты мне льстишь, крошка. Я сижу в номере с рассеченной губой. Я и на улицу-то не выходил.

— Но ведь это ты все подстроил, разве нет? — Лоле очень хотелось ему поверить.

— Я даже не знаю, где этот чувак живет, — небрежно проговорил Тони. — У него наверняка куча врагов.

— Тони…

— Да, я тоже ему не друг, но это не значит, что я устроил нападение.

— Ты мне правду говоришь?

— Конечно! — После паузы он добавил: — Чем занимаешься? Не хочешь приехать? Вместе в джакузи полежим…

— Ко мне из Лос-Анджелеса сестра прилетела.

— Сестра? Надо же, а я с ней не знаком. Как ее зовут?

— Сельма. Она хорошая.

— На тебя похожа? Если да, может, нам втроем поразвлечься?

— Тони, не дури. Сельма хорошая девочка.

— Кому они нужны, эти хорошие девочки? Мне нравятся испорченные, страстные, распутные — как ты.

— Примем это за комплимент, — усмехнулась Лола. — Но должна тебя разочаровать: Сельма совсем не такая.

— Тем хуже.

— Я тут подумала, может, нам поужинать вместе? Но ты должен обещать, что будешь вести себя хорошо.

— А твоя Сельма танцует?

— Конечно. Она же моя сестра. У нас в семье все танцуют.

— Это мне подходит.

— Ты бы маму мою видел — она танцевала профессионально. Лучше всех.

— Может, мне и вправду стоит познакомиться с твоей мамой. Я слышал, это помогает определить, как с годами будет выглядеть девушка. Как думаешь, может, попробовать, а?

— Да зачем тебе?

— Ну… на случай, если мы решим остаток жизни провести вместе.

— Тони, ты что, делаешь мне предложение?

— А тебе бы хотелось? Признайся! — лукаво усмехнулся он.

— Вот негодяй!

— Не спорю, но именно это тебя и привлекает, разве нет?

— Так мы берем Сельму на ужин?

— Берем. Спускайтесь в девять тридцать, лимузин будет ждать.

— Спасибо, Тони. И ты будешь вести себя хорошо, да?

— Лучше не бывает.

Лола прошла в гостевую спальню, где Сельма примеряла обновки.

— На ужин идем вместе с Тони, — объявила она.

— Ты слишком много мне всего накупила, — сказала Сельма, разглядывая кожаную сумочку от Гуччи. — Половину отдам маме и Изабелле.

— Не выдумывай! Это все тебе. Не они же прилетели со мной повидаться, а ты.

— Меня мама послала, — напомнила Сельма. — Мы все тебя любим, Лючия.

— Сделай мне сегодня одолжение, ладно? Не называй меня Лючией. Я уже пять лет Лола. Весь мир меня знает как Лолу, так что забудьте про Лючию.

— Но это же твое имя!

— Больше — нет. Меня зовут Лола, понимаешь? Сельма взглянула с сомнением, но промолчала.

— В чем пойдешь? — спросила Лола. — Ты должна хорошо выглядеть. Ты же моя сестра!

* * *

— Он мне не говорил, что женат, — лепетала Миранда. Она была абсолютно убита.

— Наверное, не считал это существенным, — с горечью ответила Кэт.

— А тебя ничто не насторожило, когда ты увидела полный шкаф женских вещей? — удивилась Луанна.

— Он сказал, это вещи его сестры, — вздохнула Миранда. — А я, дура, ему поверила…

— Мне жаль тебя разочаровывать, — сказала Кэт. — Но он лжец и подонок.

— Теперь мне все ясно, — процедила Миранда.

— Я приехала только потому, что он пригрозил выкинуть мои вещи на улицу, — продолжала Кэт. — Наверное, собирался отдать их тебе.

— Мне жаль, что с курткой так вышло, — проговорила Миранда. — У нас оказался одинаковый размер.

— Оставь себе, — великодушно предложила Кэт.

— Ты раньше блондинкой была? — поинтересовалась Луанна.

— Да, — удивилась Миранда. — Откуда ты знаешь?

— Магия кино! — загадочно пробормотала Кэт.

— Что?

— Ничего, — ответила Кэт. Как можно злиться на девчонку, которая понятия не имела, что за ней ухлестывает женатый человек? Это Джамп во всем виноват. Каким же он оказался подлецом!

Грузчики закончили сборы и вынесли вещи. Пора ехать.

— Передай, пожалуйста, Джампу, чтоб не вздумал больше меня искать, — попросила Кэт Миранду. — Если ему есть что сказать — пусть свяжется с адвокатом. Вот и все.

— С радостью передам, — обещала Миранда. — Но сначала я ему сама все выскажу!

Подруги вышли на улицу. Кэт обняла Луанну, после чего поймала такси, чтобы ехать в аэропорт.

Первая часть программы выполнена. Но она не собиралась на этом останавливаться.

* * *

Линка в номере снова не оказалось. Шелби обошла хоромы, обдумывая предстоящий разговор. Или он прислушается к голосу разума и откажется от ультиматума, или она сегодня же возвращается в Лос-Анджелес. На десятичасовой рейс вполне можно успеть.

Наконец явился Линк. Конечно, под градусом. В глазах у него мерцал характерный злобный огонек — тот самый, которого Шелби в последнее время так боялась.

— Решила что-нибудь? — с порога начал он. — Что станешь делать? Уйдешь с картины или выгонишь вон моего старинного дружка Пита?

— Ни то и ни другое, — заявила Шелби, встретив его взгляд.

— Перестань на меня так смотреть! — закричал он. — Тоже мне нашлась независимая дамочка! Ты же не феминистка какая-нибудь, ты моя жена, чтоб тебя! Так что будешь делать?

— Я тебе сказала, Линк: ни то и ни другое. И я бы попросила тебя оставить этот неуважительный тон. Цивилизованные люди так не разговаривают. Ты меня оскорбляешь. Это недостойно, и я не намерена это дальше терпеть.

— Ты это заслужила, — враждебно произнес он. — Сама ведешь себя, как последняя шлюха, а потом удивляешься, что я с тобой так говорю.

— Линк, — сказала Шелби, твердо решив, что не заплачет, — ты прекрасно знаешь, что я тебе не изменяю. Чего, кажется, нельзя сказать о тебе. Не хотелось поднимать эту тему, но как ты объяснишь свои фотографии с Лолой Санчес?

— Господи! — прорычал он. — Они сделаны на площадке.

— Ничего подобного. Ты целуешь ее, выходя из ресторана.

— Хочешь свалить с больной головы на здоровую? — прокричал он.

— Нет, Линк, — ответила Шелби, в кои-то веки решив стоять на своем, — я просто констатирую факты.

— Хватит со мной финтить, Шелби! Я не желаю, чтобы вы с Питом работали на одной картине. Понятно тебе?

— Я этого не сделаю, Линк.

— Еще как сделаешь! — рявкнул он.

— Нет, не сделаю. И перестань диктовать мне, как себя вести.

— Пошла ты знаешь куда, Шелби! Если не послушаешься, то я с тобой разведусь. Ясно?

Шелби вдруг охватило странное спокойствие. Как будто она стояла в эпицентре бури. Сознание внезапно прояснилось. Линк — отрезанный ломоть, и она не в силах его изменить. Пора прекратить эти тщетные попытки.

— И пожалуйста. Если хочешь.

— Еще как хочу! — дрожа от злости, выкрикнул он.

— Тогда я ухожу.

— Отлично. Выметайся и не вздумай приползать назад! Между нами все кончено. Я сыт по горло женой, которая святее папы римского.

— А я сыта по горло тобой, Линк.

— Пошла отсюда! — проревел он. — Иди потряси сиськами еще в каком-нибудь кино! Ты — ноль! Слышишь меня? Ноль без палочки!

* * *

Тони был в ударе. Когда его познакомили с Седьмой, он расцеловал ее, как вновь обретенную сестренку.

— Красавица! — восхищенно воскликнул он, пуская в ход все свое обаяние. — Точь-в-точь как сестра. А платье-то какое интригующее!

На Сельме было узкое черное платье для коктейлей, купленное Лолой в «Бергдорфе». Оно ей необыкновенно шло. Кроме того, Лола успела пригласить в номер парикмахера и косметичку, и те навели на сестер лоск. Сельма выглядела блистательно, Изабелла наверняка умерла бы от зависти.

Лоле очень хотелось, чтобы Сельма и Тони понравились друг другу. Тогда, вернувшись в Лос-Анджелес, Сельма расскажет семье, какой Тони замечательный, и все наконец успокоятся.

Тони повез их в модный кубинский ресторан, один из своих любимых. Они с аппетитом поглощали курицу с ананасом, рис по фирменному рецепту, бобы и вкуснейшие кокосовые сладости на десерт. Лола с удовлетворением отмечала, что Сельма и Тони поладили. Тони был на удивление весел, и Лола решила больше не упоминать о ночном происшествии, хотя не сомневалась, что он приложил к нему руку. Что было, то было, а Тони наверняка будет упорно отрицать свою причастность.

Эти мысли заставили Лолу содрогнуться. Тони взрывной, и лучше в нем зверя не будить. Но это мужчина ее жизни, кто бы что ни говорил!

* * *

Кэт стояла в очереди отбывающих пассажиров в ожидании посадки на рейс до Лос-Анджелеса, как вдруг ее окликнул знакомый голос:

— Кэт, это ты?

— Шелби! — удивилась она. — А вы что тут делаете?

— Да вот ездила на брифинг. А ты?

— Мне не положено здесь находиться, так что, пожалуйста, Мерилу ни слова. Он взбесится, если узнает, что я в разгар съемок уезжала из Лос-Анджелеса.

— Договорились.

Служащий авиакомпании, сопровождавший Шелби, поинтересовался, не посадить ли их рядом.

— Конечно, — ответила Шелби. — Я была бы очень рада.

— И как ваш брифинг? — поинтересовалась Кэт, едва они устроились в креслах.

— Просто голова кругом идет! Все так нахваливают фильм, что даже не верится.

— Поздравляю, — улыбнулась Кэт. — Вы это заслужили.

— Уверена, у тебя то же самое было с «Пропащей», — предположила Шелби.

— Да как сказать… Моя слава продолжалась минут десять — никто, по-моему, не принял меня всерьез. Редко ведь женщины становятся режиссерами. Особенно молодые. К счастью, режиссерская слава — ничто в сравнении с актерской. — Она поморщилась. — Наверное, надоедает общественное внимание?

— Бывает, — призналась Шелби. — Но до славы Л инка мне еще далеко.

— А где он сейчас?

— Снимается в Нью-Йорке вместе с Лолой Санчес.

— Ну, вы хоть несколько часов с ним пообщались.

— Лучше бы не общались, — печально вздохнула Шелби. — Мы сейчас не очень ладим.

— Неужели? — удивилась Кэт. — Впрочем, у меня то же самое. Денек был — не дай боже.

— Правда?

— Мы с подругой ездили ко мне на квартиру собирать мои пожитки — мы с мужем разводимся. И тут, представляете, входит девица, которую я только что видела на видеозаписи в постели с моим благоверным! И на этой девице моя любимая куртка — он, видите ли, ей ее подарил. Как вам такой поворот?

— Еще хуже моего.

— Я рада, что застукала его сейчас. Дальше было бы хуже. Мы женаты всего два года, а мне казалось — целую вечность.

— Сколько же тебе лет?

— Через два месяца будет двадцать. Жду не дождусь. В девятнадцать ты еще подросток. Хотя… Я, кажется, уже вышла из переходного возраста, как по-вашему?

— Как сказать, — усмехнулась Шелби. — Если по одежде судить…

— Ой, терпеть не могу этот голливудский лоск! Все эти фальшивые груди, бесконечные разговоры о фигуре…

Шелби рассмеялась. Она была рада отвлечься от горестных мыслей о муже.

— Да и что вообще такое — эти искусственные губы и грудь? Не понимаю. По-моему, это придумали мужчины, а женщины, как всегда, послушались.

— Может, для некоторых это способ самоутверждения, — предположила Шелби.

— Ха! — хмыкнула Кэт. — Небось мужики с маленькими членами себе протезы не вшивают.

— Вшивали бы, если б могли, — усмехнулась Шелби. — Что мне в тебе нравится, Кэт, так это то, что ты вся — натуральная.

— Спасибо.

— Это большая редкость в городе, где все женщины подражают супермоделям. Ненавижу премьерные показы, когда какой-нибудь стилист заставляет меня надеть непременно новый наряд и непременно — от знаменитого дизайнера. У меня возникает чувство, будто я рекламирую одежду. Я уж не говорю обо всех этих драгоценностях, которые берутся напрокат.

— А какой у вас стиль в жизни? — заинтересовалась Кэт.

— Спортивный костюм и темные очки, чтобы спрятать мешки под глазами, — печально поведала Шелби. — В Англии я никогда не пользовалась косметикой, только на работе. Линк меня вечно дразнил. Он говорит, я не гожусь на роль кинозвезды.

— А что дурного в том, чтобы быть самой собой? Вот на меня посмотрите!

— Ты права. Я считаю, что меня должны узнавать по актерскому мастерству, а не по шикарному платью.

— Это очень по-британски, — заметила Кэт.

— А это плохо?

— Это был комплимент! Мне жутко нравится, что вы умеете так перевоплощаться. Играете эту мою даму из полиции, а вне площадки остаетесь безукоризненной английской леди.

— Никто не совершенен, — возразила Шелби. — На самом деле я абсолютно обыкновенная.

— Нет! — Кэт покачала головой. — Что-что, а обыкновенной вас никак не назовешь.

Тони с Седьмой чудесно поладили, и вообще все шло замечательно, хотя Лолу не оставляло некоторое беспокойство. В каждом новом заведении ее начинали одолевать поклонники. Она боялась, что, если на ней начнет виснуть еще какой-нибудь тип, Тони легко сможет сорваться.

— Сегодня суббота, — шепнул ей Верзила Джей. — По субботам появляться на публике небезопасно.

Верзила Джей был неразговорчив, но если уж открывал рот, то всегда оказывался прав.

— Давай вернемся в отель, — предложила Лола Тони. — Можно еще выпить у тебя в номере, посидеть с друзьями…

— Да что отель? Мне нравится быть в гуще событий. Я, может, хочу тобой любоваться. Смотреть, как ты всех заводишь. Иди потанцуй!

— Только с тобой, Тони. Надеюсь, ты еще не забыл, что случилось вчера?

— Не забыл, — усмехнулся Тони. — И Тайрел свое получил, скажешь — нет?

— Да! — рассердилась Лола. — И это все твоих рук дело!

— Да что ты заладила?

— Потому что это правда. Можешь отпираться сколько влезет, но я же тебя знаю.

Он поднял бокал.

— А ты уверена, что твоя сестра такая скромница?

— Сельма замужем, чтоб ты знал, — отрезала Лола.

— Ну, положим, ты тоже замужем, — усмехнулся Тони. — Сестренки Санчес… — мечтательно произнес он. — Может, повеселимся втроем, а? Прекрасное выйдет трио, как думаешь? Четыре изумительных сиськи, две…

— Тони! — оборвала Лола. — Ты говоришь о моей сестре.

Если хочешь перепихнуться втроем, пригласи ту шлюшку, что ты отправил назад в Лос-Анджелес.

— Да? И тогда ты согласишься быть третьей?

— Прекрати! — сверкнула она глазами. — Ты прекрасно знаешь, я этим не занимаюсь.

Он снова усмехнулся.

— Я же тебя дразню, крошка. Мне нравится, когда ты злишься. Тебе идет.

Один из приятелей Тони, Чико, жилистый музыкальный продюсер, пригласил Сельму на танец. Та начала было отказываться, но Тони поддержал приятеля:

— Иди, иди! Ты же в Нью-Йорке. Надо развлекаться.

Сельма неуверенно взглянула на сестру, и Лола ободряюще кивнула. Женщины из рода Санчес славились способностями к танцам, и она не собиралась лишать любимую сестру маленького удовольствия. Хочет потанцевать с Чико — пусть. Если честно, Лола считала мужа Сельмы редким занудой. Небось вообще ее на танцы не возит.

Едва Сельма и Чико вышли на середину зала, как Лола подбила Тони последовать их примеру. Она не собиралась снова устраивать для него показательные выступления — во всяком случае, не прилюдно и не в субботу.

Они с Тони вышли вперед, и толпа немедленно расступилась, образовав вокруг них кружок восторженных зрителей.

Звуки карибской музыки словно унесли Лолу в другой мир. Она откинула голову назад, приоткрыла рот и отдалась ритмичному танцу. Тони крепко прижимал ее к себе, они двигались как единое целое. Никогда еще Лола не была так счастлива.

Клуб они покидали в приподнятом настроении. К радости Лолы, Сельма и Тони действительно подружились. Она видела, что сестре он пришелся по вкусу. Да и как его было не любить? Красавец, обаятельный — огонь, а не мужчина! Теперь Сельма поедет домой и успокоит семейство.

Смеясь, вся компания вывалила на улицу. Тони обхватил Лолу за плечи, наклонился и шептал ей на ухо, что именно он с ней проделает, когда они вернутся в отель. Сельма оживленно говорила о чем-то с Чико.

Выстрелы прозвучали ниоткуда. Раздалась автоматная очередь — и все.

Тони машинально повалил Лолу на землю и закрыл своим телом. Сверху рухнул Верзила Джей, загораживая обоих.

Все пришло в движение, раздались крики. Падая вниз лицом, Лола успела увидеть, как медленно оседает Сельма.

Телохранители Тони выхватили пистолеты и начали отстреливаться. Но было поздно: машина со стрелком уже мчалась прочь.

— Они убили мою сестру! — закричала Лола. — О господи! УБИЛИ МОЮ СЕСТРУ!

ГЛАВА 31

Полет прошел незаметно. Шелби и Кэт многое узнали друг о друге — одиннадцатилетняя разница в возрасте не помешала им найти множество точек соприкосновения. Кэт поведала о своем наркоманском прошлом, о том, как встретила Джампа и каким крутым он ей тогда показался. Шелби рассказала о начале своей карьеры в Англии, о том, как переехала в Америку и как ее захватила любовь к Линку, едва они познакомились.

— Когда хочет, он может быть замечательным человеком, — заметила она с тоской.

— Я, помню, еще в школе смотрела фильмы с его участием, — сказала Кэт.

— Ну, не такой он и старый! — улыбнулась Шелби. — Ему сорок с небольшим.

— Я знаю, — ответила Кэт. — Но у меня такое чувство, будто он был всегда.

Стюардесса принесла ужин и попросила у Шелби автограф для племянницы, которая оказалась ее тезкой.

— Боюсь, я больше не смогу жить с Линком, — поделилась Шелби, дождавшись, когда стюардесса отойдет, — Он пьет, и это превратилось в настоящую проблему.

— А вы ему уже сказали? — спросила Кэт и захрустела сырным крекером.

— Пыталась. Но он меня как будто не слышит. Представляешь, вчера он объявил, что я должна уйти с картины или добиться увольнения Пита.

— Пита? — Кэт была поражена. — Нашего каскадера?

— Его самого.

— А зачем ему нужно, чтобы Пита выгнали?

— Видишь ли, раньше, еще до Линка, мы с Питом встречались. Я не сразу сказала ему, что Пит работает со мной в одной группе, и когда он увидел фотографию в «Пипл», то совершенно потерял голову.

— Еще бы! Эти папарацци подчас такое снимут — кто хочешь голову потеряет.

— Конечно, мне следовало быть осторожнее. Но я понятия не имела, что нас снимают. Мы с Питом поехали пообедать, все было абсолютно невинно.

— Да, известный человек всегда на виду, — заметила Кэт. — О частной жизни можно забыть.

— Вот именно.

— Все эти телепередачи, желтая пресса, журналы… Думаете, им есть дело до ваших переживаний?

— Конечно, нет.

— В том-то и беда! У человека могут возникнуть жуткие проблемы в браке — а им-то что? Они, не моргнув глазом, печатают сплетни, что вас видели там-то и с тем-то, а что потом — им плевать. Им главное — волну пустить. Черт возьми, мне повезло, что я не такая публичная фигура!

— Не зарекайся! — усмехнулась Шелби. — Ты молоденькая девушка, которая ставит прекрасный фильм. Кроме того, красивая блондинка в стиле Камерон Диас. Тебя обязательно заметят и станут писать.

— Вот уж спасибо. Жду не дождусь.

— Между прочим, из тебя бы получилась неплохая актриса.

— По-вашему выходит, все симпатичные женщины должны двигать в актрисы! — воскликнула Кэт. — Это просто сексизм какой-то!

— Ты же поняла, что я имела в виду.

— Ну да ладно, — вздохнула Кэт. — Итог у нас пока один: мы обе на пути к разводу.

— Но я не говорила, что собираюсь разводиться, — нахмурилась Шелби. — Все очень сложно. Мне надо обсудить это с моим психотерапевтом.

— Вот уж к кому бы в жизни не пошла, так это к психологу, — заметила Кэт, беря горсть орешков. — У всех у них вечно скучающий вид и единственное желание выдавить из тебя слезы.

— У тебя большой опыт?

— О да! Когда мне было четырнадцать, папаша решил, что это будет круто. Ну, не дурак ли?

— Иногда психотерапевты действительно помогают, — мягко произнесла Шелби. — Не все знают — хотя в ряде серьезных публикаций об этом упоминалось, — но у Линка было очень тяжелое детство.

— А что с ним было? — заинтересовалась Кэт.

— Я не хочу сейчас в это углубляться, — уклонилась от ответа Шелби.

— Терпеть не могу людей, которые во всем обвиняют своих родителей. — Кэт сморщила нос. — У меня такие родители, что я должна была бы вырасти абсолютной стервой. Они очень богатые, баловали меня напропалую, но настоящей любви и внимания я не видела. Так в пятнадцать лет я и стала наркоманкой. Жила сама по себе в Нью-Йорке, пока Джамп меня не вытащил. Я только сейчас научилась по-настояшему распоряжаться своей жизнью.