Голливудская серия - Сезон разводов

— Перестань, дорогая! — взмолился Линк. — Брось этот ледяной тон. Ты же знаешь, я ничего не могу с собой поделать.

— В том-то все и дело, Линк, что можешь.

— Нет, Шелби, — возразил он и потянулся к ее руке. — Тут я слабоват. И ты прекрасно знаешь почему.

Черт! Снова давит на свою беззащитность! Перед трезвым и кающимся Линком Блэквудом устоять было практически невозможно.

* * *

Мэтт Сил никогда не испытывал недостатка в девицах. Начиная с подросткового возраста, он пользовался неизменным успехом. Причем не у каких-нибудь крокодилов, а у самых хорошеньких — ведь он был высокий, светловолосый, спортивный. Профессиональный теннисист с внушительными мускулами и улыбкой до ушей. Женщины никогда не были для него проблемой. Порой он просто не знал, куда от них деваться.

Потом он познакомился с Лолой Санчес, и все переменилось. Она была не такая, как все. Сексуальная и знойная искусительница, умеющая перенести его в другой мир. В постели Лола была ангелом и дьяволом одновременно, с легкостью перенося его то в рай, то в ад. Она владела приемами, о существовании которых Мэтт даже и не подозревал, и очень скоро он стал испытывать к ней непреодолимое влечение.

Поэтому, когда явился адвокат и сообщил, что надо выметаться, Мэтт просто не поверил своим ушам.

— Лола велела мне съехать? — в изумлении переспросил он.

— Мисс Санчес отдала очень щедрые распоряжения, — пояснил Отто Ландстром. — Она не только готова выполнить все условия брачного контракта, но и выпишет вам солидный чек, при условии что вы не станете общаться с прессой.

— Она меня выставляет? — недоуменно воскликнул Мэтт. Его еще в жизни ни одна девушка не бросала. Высокие, светловолосые и спортивные всегда бросают сами. — Я же ради нее всем пожертвовал! — заныл он. — Оставил теннис… Никаким отступным этого не компенсируешь!

— Не будем забывать, вы сами подписали брачный контракт, находясь в здравом уме и твердой памяти, — напомнил адвокат невозмутимым тоном. — Любой суд будет исходить из этого. Советую не упрямиться — тогда вы получите и деньги, и доброе расположение Лолы. По-моему, это немало.

— Когда она приезжает?

— Неважно. Она хочет, чтобы вы съехали сегодня. Еще одно потрясение!

— Освободите дом через два часа — и это ваше, — продолжал Отто, размахивая у Мэтта перед носом выписанным на его имя чеком. — Только надо будет еще вот тут расписаться. — Он показал документ, озаглавленный «Протокол о намерениях».

Мэтт смекнул, что самым умным в сложившейся ситуации будет принять правила игры, хотя, конечно, можно было бы обратиться к адвокату. Но в данный момент адвоката у него не было, да и что, собственно, сумел бы предпринять адвокат? А такие деньги, слава богу, на дороге не валяются.

— И все-таки я не могу понять, почему она так со мной поступает, — пробормотал он.

Отто пожал плечами.

— Лола — кинозвезда, что хочет — то и делает. Логично. Лола всегда делает, что хочет. Ровней он для нее никогда не был. И на его мнение она плевать хотела. Даже ее мамаша и сестры с ним обходились ласковее!

Мэтт поднялся и стал собирать вещи. Взял лучшие чемоданы в доме — комплект от Луи Вюиттона, полученный Лолой в подарок.

Пош-ш-шла она! Выставить его решила. Бессердечная дрянь!

Мэтт спустился вниз, взял чек, поставил свою подпись под предложенным ему текстом и отбыл в новом «Бентли» жены.

Он это так не оставит, скоро она свое получит!

* * *

Квартира, которую Кэт сняла в Лос-Анджелесе, была просторная и светлая. В высотном доме, с панорамой города за окнами. Мебели мало — как раз то, что нужно, ничего лишнего. Однако Кэт с порога начала скучать о своей нью-йоркской квартире, где они жили с Джампом. Особенно ей недоставало ее привычных вещей. В окружении книг, рукописей, компакт-дисков, DVD и любимых картинок, купленных на уличных развалах, она чувствовала себя уверенней. Пустое, безликое жилище ей не импонировало.

Кэт бодрилась, но в глубине души готова была сломаться. Жизнь без Джампа сама по себе была проверкой на прочность. Он когда-то спас ее от самой себя, отучил от наркотиков, вернул на путь истинный. После этого они всегда были вместе, а теперь Кэт осталась одна… «Но это не значит, что я вернусь к темному прошлому, — сказала она себе. — Одиночество — еще не причина для самоуничтожения».

Кэт пролистнула городской телефонный справочник и с ужасом обнаружила, что почти все ее местные знакомые — дружки по старым временам. Общение с ними может иметь роковые последствия. Слава богу, у нее и в мыслях нет браться за старое, она уже давно поумнела и знает, что искушение чревато.

Итак, позвонить некому. Заняться нечем. Надо нанять адвоката, это сейчас первейшее дело.

Кэт позвонила в контору к Мерилу Зандаку. Но ей ответили, что он еще не вернулся из Лондона. Тогда она попросила к телефону Джонаса. Оказалось, что он в Лондоне с боссом. Ну, естественно!

Очутиться одной в Лос-Анджелесе, без единой близкой души и без каких-либо занятий — это пахло депрессией. Кэт заказала пиццу, включила телевизор и уснула под бессмысленную передачу из разряда «реалити-шоу» о том, как десять жалких баб чуть не дерутся за благосклонность одного-единственного самодовольного придурка.

* * *

Лола поневоле оказалась посвящена в драматическую историю предстоящего развода Петры Флинн. Раз Изабелла что-то надумала, ее было не остановить. Подружившись с Сереной Лейк, она со всей решимостью взялась за Петру. И вот уже их теплая компания разрослась до четверых. Они сами не заметили, как стали вместе завтракать, обедать и ужинать, вместе ходить на прогулки и вместе оккупировать тренажерный зал.

Лола не понимала, как это произошло, хотя готова была признать, что неплохо проводит время. После того, как она стала звездой, подружки для нее отошли в прошлое. Она была слишком занята и общалась теперь с женщинами совершенно иного круга. А тут вдруг оказалось, что и с кинодивами можно общаться не только светски. Порой им бывало даже очень весело, хотя Серена и грустила по утраченному возлюбленному, а Петра злилась на своего, почти уже бывшего, мужа.

В последний вечер, после двух бутылок красного вина, Лола наконец раскололась.

— Угадайте, что я вам сейчас расскажу! — объявила она. — Пока я тут, мой адвокат выпроваживает моего муженька.

— Выпроваживает откуда? — спросила Изабелла, после трех дней плотного общения с кинозвездами умудрившаяся сохранить интеллектуальную невинность.

— Да-а? — удивилась Петра, мгновенно уловив смысл сказанного. Эта двадцатипятилетняя красотка с кукольным личиком, пышными осветленными кудрями и потрясающей силиконовой грудью царствовала на полуночном экране, играя миллиардершу, борющуюся с преступностью.

— Угу, — кивнула Лола. — И все дела. Оказалось не так сложно. Адвокат сам все уладил.

— А кто твой адвокат? — поинтересовалась Серена.

— Симпатичный? — спросила Петра. — Я имею дело только с симпатичными адвокатами — как-никак полжизни с ними провожу.

Отто вряд ли тянул на это определение, хотя его лысая отполированная макушка выглядела вполне интригующе.

— А что, собственно, он уладил? — уточнила Изабелла, все еще не врубаясь.

— Она разводится, глупышка, — усмехнулась Петра и подлила себе вина.

— И, судя по всему, отделалась малой кровью, — со вздохом добавила Серена.

— Ты разводишься с Мэттом?! — опешила Изабелла. — Но почему?

— Это было неизбежно, — заявила Лола. — Он такой скучный! — Она захихикала — по-видимому, под воздействием спиртного.

— Скучный — это плохо, — согласилась Серена и сморщила хорошенький носик.

— Повеситься легче, — поддакнула Петра. Ее огромная грудь почти вываливалась из крохотного белого топа. — Все, что угодно, могу терпеть, только не скучного мужика!

— С Ричардом никогда не было скучно, — снова вздохнула Серена, вспомнив своего любовника-англичанина, который ее бросил.

— С Энди тоже, — подхватила Петра, имея в виду своего драчуна-футболиста, с которым ей предстоял развод.

— И с Тони, — неожиданно для себя призналась Лола. — Так что я приняла решение: я возвращаюсь к Тони.

— Лючия! — закричала Изабелла. — Ты с ума сошла?

— Нет, сестренка, я наконец-то прозрела и хочу вернуть себе своего Тони.

— Тони Альварес такой лапочка, — заметила Серена.

— Тони Альварес? — переспросила Петра. — Режиссер?

— Он самый, — горделиво произнесла Лола.

— Ты все правильно решила, подруга, — поддержала Петра. — Он такой красавчик. А зачем ты его бросила?

— Ты что, газет не читаешь? — вмешалась Изабелла.

— Я читаю только то, что пишут про меня, — огрызнулась Петра.

— Тони Альварес — наркоман! — припечатала Изабелла.

— А кто — нет? — хмыкнула Петра. — Я лично тоже дня не могу прожить без пары штук викодина и стаканчика водки.

— Господи! Лючия! — вскричала Изабелла, стремительно трезвея. — Что скажет мама?

— Это моя проблема, — бесстрашно объявила Лола. В ней говорило доброе красное вино.

— Подозреваю, в постели этот Тони просто кудесник… — У Петры заблестели глаза.

— Ричард был неукротим, — с тоской проговорила Серена. — С ним никто не мог сравниться.

— А член большой? — уточняла Петра как ни в чем не бывало.

Серена зарделась.

— Ну разве можно говорить о подобных вещах?!

— А что такого? — Петра пожала плечами, любуясь золотистыми наклеенными ногтями. — Они же нас обсуждают.

— Он вернулся к своей английской подружке, — жалобно произнесла Серена. — Я его ненавижу! Он меня использовал и бросил!

— Если ты действительно этого хочешь, значит, сумеешь его вернуть, — безапелляционно заявила Лола. — Из мужчин веревки можно вить.

— Это тебе, — уточнила Серена.

— Любой женщине, у которой в голове хотя бы две извилины и большие сиськи, — сказала Петра, тряхнув белокурыми кудряшками.

— А у меня больших сисек нет, — пожаловалась Серена.

— Так сделай! — посоветовала Петра. — Я же сделала. И если кому интересно, у моего Энди целых двадцать два сантиметра! А я все равно от него ухожу, потому что он меня бьет и с меня довольно.

Лола с Сереной дружно захлопали. Изабелла как воды в рот набрала. Она была слишком шокирована признанием сестры и тем, какое направление приняла беседа. Изабелла считала себя вполне земной женщиной, но обсуждать размер полового члена партнера… Это же настоящий разврат! Впрочем, это не помешало ей отметить про себя, что надо как-нибудь запастись линейкой. Армандо наверняка всех побьет!

* * *

К великому удивлению Шелби, Линк согласился на лечение.

— Мне это не нужно, — смиренно произнес он, — только газеты радовать, но если ты так хочешь…

Шелби вздохнула с облегчением. Значит, ее холодность все-таки возымела эффект!

Она позвонила Бренде, и та сказала:

— Немедленно вези его сюда.

На другой день она отвезла Линка в уединенное заведение в Малибу, куда ложились многие знаменитости, когда им требовалась помощь.

— Ты ведь понимаешь, что все это блажь, — заявил Линк, выходя из машины. — Я совершенно трезв. Уже много дней — ни капли спиртного. Так что, как видишь, я вполне могу справиться сам.

На какой-то миг Шелби размякла. Линк действительно после Европы капли в рот не брал. Но, увы, это еще не значит, что он преодолел болезнь. Ему требовалась профессиональная помощь.

Она не знала, что Линк переключился со спиртного на кокаин. Он обнаружил, что одной порции достаточно, чтобы протянуть до вечера, а поймать его на этом сложнее, чем на выпивке. Линк был уверен, что Шелби ни за что не заподозрит его в употреблении наркотиков, она для этого слишком наивна. За что он ее и любил. Будучи актрисой, живя и работая в Голливуде, она умудрялась сохранить самое невинное представление о жизни. На самом деле он очень боялся ее потерять, а порой подходил вплотную к опасной черте и сам это понимал. В Лондоне он вел себя плохо. Продул кучу денег в казино, а потом очнулся в квартире какой-то шлюхи, где его обслужили весьма бездарно.

Господи! Как глупо. Хорошо еще, Шелби ничего не узнала.

В вестибюле клиники вежливый дежурный за стойкой попросил вывернуть сумку, после чего произвел тщательный личный досмотр.

Плевать. Он же не наркоман какой-нибудь. Кокаин, спиртное… И то и другое он легко может бросить. Если захочет.

Проблема была в том, что он не хотел.

* * *

Кэт отправилась по магазинам. Не за шмотками — ее больше волновало, как придать жилой вид квартире. Она съездила в Мелроуз и обнаружила занятную лавку, где подобрала себе несколько ярких ковров. Потом заказала две кушетки под старину и роскошное мексиканское зеркало. Отыскала величественного каменного Будду и давнишний портрет маслом великого джазмена Билли Холидея. После этого она и вовсе пустилась во все тяжкие: двинула в Робертсон и купила дорогущую двуспальную кровать и кучу мягких подушек. В довершение всего были приобретены два телевизора с плоскими экранами, DVD-плеер, компьютер «Эппл» и очень экстравагантного вида стереосистема «Боз».

Теперь она почувствовала себя дома. Можно было возвращаться к работе.

ГЛАВА 17

Клодин Санчес решила созвать семейный совет. Удивительно, что это случилось спустя целую неделю после возвращения сестер из санатория. Как бы то ни было, идти туда Лола не собиралась. Она позвонила матери и сообщила, что не сможет присутствовать из-за неотложных дел.

— Явишься как миленькая, мисс Кинозвезда! — сердито отрезала Клодин. — И не далее как сегодня вечером.

Спорить с Клодин Санчес было бесполезно. Раз она решила — все семейство должно брать под козырек, включая Лолу, хоть она никак не могла понять, почему обязана слушаться. Она была богата. Знаменита. Но в глубине души оставалась дочкой Клодин Санчес.

Дела у Лолы шли хорошо. Она радовалась тому, что Элиот заручился согласием Линка Блэквуда на роль в «Состоянии души», и уже начала подбор костюмов, внутренне настраиваясь на нужный лад. Все фильмы очень разные, а этот обещал стать не просто интересным. Пришло время расплаты, и Лола не могла упустить открывающуюся возможность.

В дом родителей ее доставил Верзила Джей, телохранитель и шофер в одном лице. Вся семья уже была в сборе. Луис Санчес, Изабелла (на ее лице можно было прочесть: «Не могла же я от них скрыть!»), вторая сестра, Сельма, и Луис-младший — можно подумать, это его хоть в какой-то мере касалось!

Лола решительно шагнула в гостиную.

— Ну, что? — нетерпеливо спросила она и бросила на кресло новенькую сумочку от Гуччи. — Зачем звали? Мне надо готовиться к съемкам. Времени совсем нет.

— В этой семье, — сурово произнесла Клодин, — на развод никогда не будет времени!

— О чем ты, мама? — рассердилась Лола.

— О том, что мне рассказала твоя сестра.

— А что конкретно она тебе рассказала? — Лола бросила на Изабеллу убийственный взгляд.

Клодин издала вздох великомученицы.

— Лючия, нет смысла отпираться. Изабелла говорит, ты надумала развестись с Мэттом.

— А если и так? Это касается только меня!

— Не понимаю, что с тобой случилось, — продолжала Клодин, покачивая головой. — Я тебя такому не учила. А теперь, похоже, тебе слава в голову ударила.

Лола решила не уступать.

— Мам, как тебе в новом доме? Удобный, правда? А ведь это благодаря моей славе он у вас появился.

— Не дерзи, Лючия! — рассвирепела Клодин.

— Я ей говорил, не надо за этого Мэтта выходить, — напомнил Луис. — Тряпка он, а не мужик. Сразу ясно было: он ей не пара.

— Сиди тихо! — оборвала мужа Клодин, смерив его ледяным взглядом.

— Мама, это правда, — встрял Луис-младший, который до сих пор с безразличным видом шатался из угла в угол.

— А ты не лезь! — рявкнула Лола на брата. — Не твое дело, понял?

— Ну, конечно! — обиделся Луис-младший. — Мама с папой получают дом, сестрам достается куча барахла, а мне что?

— Интересно, тебе-то что от меня нужно? — огрызнулась Лола.

— Ты же моя сестра как-никак. Могла бы найти мне работенку…

— Почему я? Ты что, младенец? Если бы удосужился оторвать свою ленивую задницу от дивана, давно бы сам на работу устроился.

— Это кого ты ленивым называешь? — возмутился Луис-младший. — Да если ты…

— Прекратите ругаться! — приказала Клодин. — Лючия, объясни нам наконец, что тебя толкнуло на такой необдуманный шаг.

— Мама, мне двадцать четыре года, — напомнила Лола, кипя оттого, что приходится оправдываться. — Я могу делать все, что считаю нужным. И если я решила развестись с Мэттом, то это касается только нас двоих.

— А что между вами произошло? — снова подал голос Луис-старший. — Он что, поколачивал тебя?

— Ну вот еще! — хмыкнула Лола. — Хотела бы я взглянуть на мужика, который поднимет на меня руку. Я бы ему в момент мозги вправила. Ты, папа, меня сам учил — бить по яйцам.

Луис усмехнулся, радуясь, что его знаменитая дочь бесспорно обладает мужским характером — в отличие от незадачливого муженька.

— Вообще-то, это действительно не наше дело, — вмешалась Сельма. — Если Лючия считает, что поступает правильно, — пусть так и делает.

— Спасибо, — обрадовалась Лола. — А ты… — Она снова бросила злобный взгляд на Изабеллу, как ни в чем не бывало восседавшую на диване, скрестив руки. — Я тебя брала с собой в такое роскошное заведение, и вот как ты меня отблагодарила? С порога побежала к мамочке и все растрепала. Удивляюсь еще, как ты в какую-нибудь мерзкую газетенку не позвонила!

— Мама права, — объявил вдруг Луис-старший, решив взять на себя роль мужчины в доме. — Для развода нужна особая причина.

— Вот именно, — поддакнул Луис-младший. — Совершенно особая.

— О господи! — взорвалась Лола. Ей надоело, что с ней говорят, как с ребенком. — Может, хватит, а? Это же я развожусь, мать вашу, а не вы!

— Прошу прощения, мисс Кинозвезда! — угрожающе прогремела Клодин. — Что ты сказала?

— Я сказала: «Мать вашу», — с расстановкой повторила Лола.

— Вон отсюда! — крикнула Клодин в ярости. — Я не потерплю в своем доме подзаборных выражений. Вернешься, когда научишься вести себя прилично.

— С какой стати я должна перед вами отчитываться? — Лола с каждой минутой все больше свирепела. — Идите вы все знаете куда?!

Она повернулась и вышла.

Черт! Ну что за невежество! И еще воображают, что вправе ею командовать! В конце концов, она действительно звезда. Очень богатая, знаменитая и влиятельная.

Верзила Джей вытянулся по струнке и поспешил распахнуть перед хозяйкой дверь. Лола села в машину, продолжая ворчать себе под нос.

— Вы что-то сказали, мисс Лола? — спросил охранник. У этого огромного, словно шкаф, чернокожего с дредами на голове голос был тонкий, как у Майкла Джексона.

— Да! — продолжала дымиться Лола. — Никогда больше сюда меня не вози, если только мне пистолет к виску не приставят. Это приказ!

* * *

— Кастинг — штука странная и в то же время замечательная, — объяснял Мерил Зандак, сидя за огромным столом в своем бескрайнем кабинете, из окна которого открывался вид на город. — Надеюсь, ты понимаешь, какое это ответственное дело?

— Понимаю, — осторожно ответила Кэт. — Если с кастингом допустить промашку — весь фильм насмарку.

— Ты в нашем деле еще новичок, — продолжал Мерил, дымя сигарой. — Если мне удастся уговорить Лолу Санчес или Шелби Чейни сняться у тебя в главной роли, ты должна будешь меня в задницу целовать. На мужскую роль я, кажется, подбил Ника Логана. Ты должна понять: для кассы звезда — это все.

— Я уже сказала, что не вижу в этой роли ни Лолу, ни Шелби, — упрямилась Кэт.

— Пойми, теперь ты не самодеятельностью дешевой занимаешься! Ты теперь в первой лиге. Так что будь добра, повзрослей и осознай: тебе страшно повезло, что я взялся тебя продвигать. — Он снова выпустил в ее сторону густой клуб дыма.

Кэт взглянула на Джонаса. Тот сидел в торце хозяйского стола и что-то помечал в блокноте. Ясно: с этой стороны помощи не жди.

— Но, мистер Зандак… — начала было она.

— Сколько тебе раз говорить? Зови меня Мерил!

— Что, если вы пригласите актрису, которая на эту роль совсем не годится?

— Ты меня будешь учить, как дело делать?

— Я просто…

— Заткнись и слушай! — перебил он. — Если я говорю, что мы возьмем звезду первой величины, значит, мы так и сделаем. И если эта звезда не захочет, чтобы постановкой занималась ты, то ты и это проглотишь. Поняла?

— Если ставить фильм буду не я, то и фильма никакого не будет, — объявила Кэт с каменным выражением лица.

— Ты это серьезно? — удивился Мерил. — Забыла, что контракты ты уже подписала?

В голове у Кэт забили тревожные колокола.

— Какие контракты?

— Позволь мне освежить твою память, котенок. Когда моя компания взялась за прокат «Пропащей», ты подписала несколько контрактов, дающих мне все права на реализацию твоего следующего проекта. А это означает, что если актриса, взятая на главную роль, согласится сниматься под твоим руководством, то ты будешь режиссером, если же нет — ничего не поделаешь.

— Ушам своим не верю! — воскликнула Кэт, вскочив с кресла.

— А ты поверь. Ты хотела большой бюджет — ты его получила.

Кэт покинула студию в замешательстве. Ей требовалось время, чтобы переварить услышанное и изучить контракты, которые она имела неосторожность подписать. Мало ей разрыва с мужем, так еще и это!

Она села в арендованную машину, красный «Мустанг» с откидным верхом. Мысли у нее в голове неслись галопом. Она знала, что надо сделать: нанять крутого адвоката и перестать вести себя как маленькая дурочка. Теперь было ясно: Мерил Зандак настоящий жулик, и она здорово сглупила, что заранее ни с кем не посоветовалась. А виноват в этом Джамп с его вечным предубеждением против юристов. «Зачем платить, если можно самостоятельно разобраться?» — сказал он, когда Кэт получила предложение от Зандака. Потом менеджеры киностудии принесли ей на подпись контракты, и она, не консультируясь ни с какими адвокатами, просто подписала, уверенная, что Мерил ее не кинет.

И это была роковая ошибка. Какая же она дура! Идиотка! Теперь, если Мерил не врет, все права принадлежат ему, и она сама их ему отписала.

Кэт уже выруливала с парковки, когда к ней подбежал Джонас.

— Хорошо, что я тебя перехватил, — запыхавшись, выпалил он.

— А… это ты, — равнодушно отозвалась Кэт.

— Надо поговорить. Может, кофе попьем?

— О чем говорить-то?

— О многом. Кэт насупилась.

— Может, объяснишь, что случилось?

— Попробую, — сказал он, искренне желая помочь.

— Тогда лезь в машину, и поехали, — объявила Кэт, решив, что терять все равно нечего.

Джонас покачал головой.

— Сейчас не могу, я на работе. Давай попозже?

— Тогда приезжай ко мне.

— Буду, как только освобожусь.

— Это когда примерно?

— От босса зависит. Точнее, от его настроения.

— Прекрасно! — возмутилась Кэт. — Ты даже не знаешь, в котором часу у тебя кончается рабочий день.

— Кэт, не наезжай на меня, я же пытаюсь тебе помочь.

— В таком случае сделай одолжение, привези мне копии контрактов, которые я подписала.

— А у твоего адвоката их разве нет?

— Хм-мм… Адвоката у меня нет. — Теперь она сама понимала, как глупо это звучит.

— Это неразумно.

— Что-нибудь новенькое скажи, а?

— Послушай, — сочувственно произнес Джонас, — все образуется.

— Ясное дело. — Кэт тяжело вздохнула. — У главной героини будет либо латиноамериканский акцент, либо английский. И большая аппетитная задница. Идеальный выбор на роль крутой полицейской девицы, работающей под прикрытием!

Джонас робко попытался сменить тему.

— Ты ничего не рассказала про Австралию. Хорошо съездила?

— О да, — с горечью ответила Кэт. — Просто улет!

— Что-то ты не слишком рада…

— Не хочу сейчас об этом, — сказала она. Ей вдруг захотелось плакать, а давать слабину перед Джонасом было нельзя. — Потом, — пообещала она и взревела мотором.

* * *

За стойкой бара сидела загадочная особа. В темных очках, широкополой шляпе, с прямыми черными волосами и длинной челкой, закрывающей половину лица. На ней был черный облегающий костюм, на ногах — тончайшие черные чулки и самые высокие каблуки, какие можно себе представить.

— Привет. — На соседний табурет подсел мужчина.

— Привет, — отозвалась дама.

— Часто здесь бываете? — спросил он. Это был латиноамериканец, красивый, не то чтобы очень рослый, но зато мужественный, с длинными черными как смоль волосами, чувственным ртом и задумчивыми глазами.

— Иногда, — ответила женщина, потягивая мартини.

— А чем вы занимаетесь?

— Домохозяйка. А вы?

— Торгую помаленьку.

Она поставила бокал на стойку.

— А мне ничего не продадите?

— Если подниметесь ко мне в номер, вполне может быть, что подберете себе что-нибудь интересное.

— Уверена, выбор у вас большой, — усмехнулась она. Мужчина сунул ей ключ.

— Номер шестьсот три, через пять минут. И вышел из бара.

Женщина не спеша допила мартини, расплатилась, встала и выплыла из бара. Ее проводили сразу несколько пар глаз.

В лифте она сделала пару глубоких вдохов. Предвкушение ее возбуждало.

Мужчина ждал ее на постели в одних трусах. Естественно, у него была эрекция. Ничего иного она и не ожидала.

— Это то, что ты мне хотел показать? — без предисловий спросила она.

— Запри на ключ, — негромко попросил он. — Разденься, пупсик. Дай полюбоваться.

Женщина повернулась и заперла дверь. Потом сняла очки и шляпу. Длинные волосы по-прежнему ниспадали на лицо. Опытный глаз без труда определил бы, что на ней парик.

Мужчина не отрываясь смотрел на нее, его глаза похотливо блестели.

Стоя в ногах кровати, она начала медленно снимать с себя одежду. Сначала — узкий жакет. Не спеша, пуговица за пуговицей. Под ним оказался открытый черный бюстгальтер — такие обычно носят танцовщицы в Лас-Вегасе. Под кружевом наливалась полная грудь.

— Ох ты! — восхитился мужчина.

Сняв бюстгальтер, женщина расстегнула юбку и вышагнула из нее. Она осталась практически голой, в одном кружевном поясе, черных чулках и туфлях. Великолепный экземпляр!

Мужчина возбуждался все сильней, но женщина не спешила. Опустившись на кровать, она поползла по ней с видом хищной пантеры.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина. От вожделения он слегка охрип.

— Неважно, — ответила она.

Мужчина притянул ее к себе. Она приподнялась над ним, касаясь его своей теплой кожей. Потом сунула руку под резинку и медленно стянула с него трусы.

Эрекция у него была даже сильней, чем она ожидала. И когда он вошел в нее, она испытала одновременно и наслаждение, и боль.

Женщина тяжело задышала, закинула руки за голову и застонала от страсти. Мужчина закрыл ей рот рукой.

— Тише, соседей разбудишь!

— Я не дома, — напомнила она и убрала его руку.

— А вот и нет, — возразил мужчина и перевернул ее на спину. — Ты дома. Здесь твой дом. И нет ничего лучше, чем вернуться.

«Да, — подумала Лола, в восторге от новой встречи с возлюбленным. — Нет ничего лучше!»

* * *

Пяти дней в лечебнице хватило Линку сполна. На шестой он вышел на улицу и поймал такси.

— Что случилось? — опешила Шелби, когда он вошел в гостиную, открыв дверь своим ключом.

— Ничего, радость моя. — Он притянул ее к себе и поцеловал. — Я все делал, как мне велели. Ходил на все собрания, сам стелил себе постель — и прочая чушь в этом роде. А сегодня пошел на очередную консультацию, и мне велели убираться восвояси, поскольку мне там делать нечего.

— Тебя отправили домой? — не поверила Шелби.

— Да. Врач сказал, никакой проблемы с алкоголем у меня нет. Можешь проверить.

— Не собираюсь я ничего проверять, я тебе верю, Линк.

— Как хочешь. Сама решай. — Он снова ее поцеловал. — Соскучилась?

— Да, — призналась Шелби. — Очень!

— И я тоже, солнышко.

— А ты уверен…

— Послушай, — перебил он, — мы сейчас знаешь, что сделаем? Все бутылки из бара уберем, запрем в кладовку, а ключ выбросим. А?

— Хорошо, Линк, — покорно согласилась Шелби.

— А хочешь знать, почему?

— Почему?

— Потому что я больше не пью!

— Честное слово?

— Честное слово. — Он обнял ее крепче.

У Шелби словно камень с души свалился. Перед ней был новый Линк! Пять дней вдали от дома явно пошли ему на пользу.

— Как я тебя люблю! — прошептала она. В его объятиях ей было легко и надежно.

— Знаю, девочка моя, я тоже тебя люблю. — Он посмотрел ей в глаза. — Я тебя люблю больше всего на свете, а значит, если выбирать между тобой и бутылкой, — угадай, что я выберу?

— Надеюсь, что меня, — ласково улыбнулась она.

— Договорились!

Через пять минут он уже звонил своему агенту и обсуждал детали предстоящих съемок — костюмы, график и все остальное.

Шелби тоже не терпелось рассказать, какие новости в ее карьере, поэтому, едва дождавшись, когда он освободится, она заговорила:

— Представляешь, предложили сразу несколько сценариев. На два я уже почти согласилась. Первый начинают снимать вот-вот, второй — где-то через полгода.

— А что за фильмы?

— Ну… тот, что уже начинают снимать, — с довольно откровенными сценами.

Черт! Неужели она всерьез думает, что он снова пустит ее сниматься голышом? Интересно, что бы она сказала, если бы он снялся в постельной сцене?

— Один раз мы это уже проходили. И хватит, — сказал Линк, сохраняя невозмутимый тон. — Уж послушай меня, Шелби.

— Согласна, — вздохнула она. — Хотя сценарий отличный. И денег куча.

— Я сам достаточно зарабатываю, — с ударением произнес он. Что это она вдруг о деньгах заговорила? — Тебе совершенно нет нужды думать о гонораре. А второй?

— Нечто в духе Джеймса Бонда. Единственная проблема — снимать будут в разных местах, а мне не хотелось бы надолго тебя покидать.