Любимый обманщик

— Наверное, будет правильно сначала прочитать письмо, а потом уж разговаривать с мистером адвокатом! — не согласился ней Филипп.

— Почему? — не поняла Мелисса.

— Вы будете знать, о чем вести речь! А вдруг письмо содержит что-то неожиданное. Я бы на вашем месте прочитал, а потом принимал решение. — Старик стоял на своем.

— Когда закончишь завтрак, Филипп, приходи в кабинет, — предложила Мелисса, запивая омлет остатками кофе, — мы вместе прочтем письмо.

— Хорошо, мэм! — согласился старик.

Мелисса вернулась в кабинет и аккуратно отрезала краешек конверта ножницами. Вынула листок, исписанный ровным почерком Бенджамина. Письмо оказалось не слишком длинным, всего на почтовый лист.

«Дорогой Кристиан! — писал доктор. — Столько лет прошло с тех пор, как ты покинул Туин-Фолс. И вот я получил еще одно твое послание, в котором ты отправил мне банковский чек. Я очень благодарен тебе за это. Но тысячу раз прошу меня простить, что распоряжаюсь твоими деньгами не так, как, возможно, тебе хотелось бы. К этому меня вынуждают совершенно особые обстоятельства. Ты мужественный человек, Кристиан. И если бы я не знал тебя и твоего благородного сердца, то никогда бы не поступил так.

Я чувствую близкое дыхание смерти. Опасность исходит от человека по имени Чарльз Гриффин. Когда он появился здесь и резво пошел по служебной лестнице, мне долго казалось, что я откуда-то знаю его. И сегодня ночью, сидя в своем кабинете, я вдруг вспомнил, кто это. Имя у него не настоящее. У этого человека множество имен, так же, как и лиц. Он появляется лишь для того, чтобы взорвать хрупкое согласие, возникшее в том или ином уголке страны. Он провокатор, тайный расист и ненавистник эмансипации.

Я же считаю, что мы, мужчины, присвоили себе первые роли в обществе, только исходя из позиций физической силы. Женщина, равная мужчине по происхождению, почему-то должна только обслуживать мужские прихоти.

Боюсь, что так называемый Чарльз Гриффин когда-нибудь устранит меня и примется за Мелиссу, мою милую, искреннюю и очень умную девочку. Приняв однажды ответственность за ее судьбу, тем самым я отдаю дань памяти моей милой крошке Беатрис и моей единственной женщине — жене Дельфине.

Я положил много средств и сил на образование Мелиссы, чтобы она чувствовала себя уверенно в завтрашнем дне. Я оформил присланные тобой деньги на ее имя. Они могут ей пригодиться в любой момент, чтобы откупиться от этого подлеца и подонка.

Я сделал вид, что не знаю его. Но он все время напоминает мне о своем существовании. Помнишь тот случай перед наступлением на Саванну? Вы с Филиппом и другими солдатами поймали человека, который подсыпал в котел с солдатской кашей яд. А ночью он каким-то образом скрылся и избежал кары. Боюсь, что не дожить мне до того дня, как ты появишься в Туин-Фолсе. И Мелисса какое-то время будет беззащитна перед ним.

Попроси прощения за меня у Филиппа. Много лет он был мне почти что братом, другом, помощником и телохранителем. Я перед ним в огромном, неоплатном долгу. Помню, как ты и Филипп скорбели о каждом убитом. Неважно, с какой стороны — со стороны противника или союзника. Вы считали, что, однажды взяв в руки оружие, вы предали убеждения, веру своих предков, потому не вправе вернуться домой. Вы скорбели, и я скорбел с вами, так как считал, что человек сотворен для жизни и любви, а не для смерти и вражды.

Прошу тебя, Крис, не обижай Мелиссу! Ей и так пришлось пережить много тяжких минут. Но она сумела сохранить достоинство и честь. И, пройдя через сложные испытания, осталась чистой, нежной и доверчивой. А в том, что вы обязательно полюбите друг друга, я уверен! Искренне любящий тебя, Кристиан, и свою малютку Мелиссу доктор Бенджамин Коуплендл.

30. 10. 1881 г .»

— Это письмо он написал за день до гибели! — печально сказала Мелисса.

Филипп промолчал, глотая слезы и подавляя в себе тяжелые мужские рыдания, больше похожие на придушенные стоны боли и отчаяния.

Почти час Мелисса и Филипп сидели возле стола в скорбном молчании. Мелисса вытирала слезы, которые все катились и катились по ее щекам.

Так бы они и просидели в оцепенении дольше, но послышался звон колокольчиков на упряжках, ржание коней и постукивание колес по дороге. К дому подкатило несколько экипажей, из которых вышли на дорожку, ведущую к дому, важные дамы. Мелисса спохватилась:

— Филипп, сегодня же заседание общественного совета! А я совсем забыла и ничего не приготовила к чаю!

— Может быть, стоило бы отложить ваше совещание, мэм? Извиниться? Хотите, я скажу, что вы больны?!

— Не стоит, Фил! Мне кажется, они явились не столько и не только совещаться. Они откуда-то узнали, что мистер Бентон покинул меня! — Мелисса кусала губы, не зная, как поступить. Потом решительно встала, вытерла слезы и направилась в прихожую, готовая принять гостей.

Кристиан с удовольствием наблюдал, как Сьюзан торгуется и разговаривает с Джорджем Бейчем, владельцем складов горнодобывающего оборудования. Это был высокий полноватый мужчина с седыми висками.

На его лице лишь в первое мгновение отразилось крайнее изумление, когда в его конторку ворвалась девица в индейских брюках с бахромой и грубоватых шахтерских ботинках. Он тут же справился с эмоциями и, почувствовав настоящих покупателей, склонил перед Сьюзан голову в вежливом полупоклоне:

— Мэм?! Добрый день!

— Добрый день, мистер Бейч! Я — мисс Шенли! — представилась девушка. А проще — Сьюзан Шенли из Туин-Фолса! Я хотела бы приобрести у вас оборудование по этому списку! — она протянула продавцу перечень необходимого, составленный Гарольдом Фосдиком.

— А этот молодой человек у вас в качестве грузчика или консультанта? — поинтересовался мистер Бейч.

— Крис?! — Сьюзан довольно улыбалась. — И грузчик, и консультант! — Девушка вся светилась от радости. Казалось, ослепительные искры рассыпаются в разные стороны с ее иссиня-черных волос, лаковых кожаных перчаток и начищенных ботинок. Но, главное, счастливым азартом сияли ее зеленые глаза.

— Не слишком ли нарядно он вырядился для этого случая? — посочувствовал Кристиану владелец складов. — Имейте в виду, у меня есть свои грузчики, мэм!

— Ничего! Пусть потрудится во имя возрождения Туин-Фолса! — Сьюзан веселилась на славу. — Это ему в назидание, чтобы не обманывал стариков и честных девушек! — Посмеиваясь, она помогала рабочим загружать фургон.

Кристиан тоже занимался погрузкой и сверкой отобранного оборудования. Он предпочитал помалкивать, не ввязываясь с девушкой в спор. Он вдруг почувствовал азарт, когда руки его ощутили тяжесть буровых коронок, отбойных молотков, разводных ключей и прочих настоящих рабочих инструментов.

— Таким ты мне нравишься! — сообщила Сьюзан, когда все, что они приобрели, было загружено. — Подожди здесь! — Сьюзан и Джордж Бейч отправились в конторку, чтобы выписать накладные и оформить счет.

Вернулась она еще в более благодушном настроении.

— Я выторговала у мистера Бейча двадцать процентов скидки. Ты доволен покупкой, а Крис?! У меня просто душа от радости заходится! Боюсь сглазить! Я готова работать теперь день и ночь, лишь бы больше не пришлось возвращаться в танцзал «Тиары», обнажать ноги-руки и раскручивать посетителей. Представляешь, у меня и отца теперь будет свое дело. Он написал доверенность на мое имя!

— Крис, можно тебя спросить? — Сьюзан уселась на козлы, щелкнула хлыстом.

— Спрашивай, Сьюзан! — Кристиан отряхнул пыль с костюма, устроился рядом с девушкой.

— Говорят, что это не твои деньги, а вдовы доктора? Правда, Крис? Ты ради денег забрался к ней в постель? Что-то не слишком верится в эти россказни! — Фургон покатил по дороге. А Сьюзан запела своим гортанным голосом воинственную индейскую песню.

Кристиан печально покосился на нее, взмахнул рукой и, улучив момент, когда в ритмичной мелодии возникла пауза, ответил:

— Сью, что бы я ни сделал, я не вор! Это мои деньги! Но как доказать это окружающим? Я никогда не брал денег у женщин! Это противоречит моим правилам, милая Сью!

— Но как мне хотелось бы знать, что произошло между вами! — лукаво усмехнулась девушка. — Это очень заметно было, когда мы с ней резали и заштопывали ублюдка управляющего. Направляя повозку в сторону почтовой станции, она поинтересовалась: — Ты как, Крис? Останешься проигрывать свои денежки или вернешься со мной в Туин-Фолс?

— Возвращаюсь! — Кристиан сидел задумавшийся и немного озабоченный. — У меня остались кое-какие нерешенные дела. А мы успеем вернуться до темноты, Сью?

Если не будет никаких осложнений, то успеем! — уверенно заявила девушка, но тут же огорченно присвистнула.

Фургон повернул на Мейн-стрит, и взору открылась не очень радостная картина. Возле отеля «Айдахо», подпирая бедром стену, стояла воинственно настроенная Хелен. Ее охраняли три парня с кулаками размером в отбойную кувалду.

Кристиан растерянно посмотрел на них. Он не считал себя слабаком, но справиться в одиночку был, скорее всего, не в состоянии. Оставлять вещи и удирать, не расплатившись за номер, он не собирался. Полиция тут же направится по его следу. Но ему уже надоели разборки и подозрения.

Хелен торжествующе зашагала навстречу. Парни, напрягая плечи и поигрывая мышцами рук, сопровождали проститутку, всего лишь на шаг отставая от нее. Намерения компании были ясны.

Задерживаться на проезжей части было нельзя, надо было сворачивать на стоянку дилижансов и прочих экипажей. Но много ли толку, если Сью загонит фургон во двор почтовой станции, а выехать назад им не дадут? Однако делать было нечего, и Сьюзан свернула наудачу. Кони, словно почувствовали тревогу седоков, взволнованно заржали и стали бить копытами.

— Иди сюда, кроличек мой! — Хелен шла рядом с экипажем. — Что молчишь, приятель? Мои ребятки хотят размяться с тобой!

Сьюзан хотела повторить утренний фокус с хлыстом, но боялась, что могут пострадать невинные прохожие.

— Эй, приятель? — окликнул Криса знакомый голос. Возле дилижанса, готового отправиться в Туин-Фолс, прохаживался Салливан Росс. Заметив Хелен в сопровождении грозной троицы, он крикнул: — Клод! Приятель! Нашего друга Криса обижают!

— Кто? — Клод Паттерсон, сидя на крыше экипажа, неуклюже поворачивался всем своим внушительным корпусом.

— Джентльмены! — объявил Мэтью Уэст, кучер дилижанса. — Не соблаговолите ли вы подождать четверть часа? Надо выручить одного моего приятеля. Этот парень тоже торопится в Туин-Фолс! Хотя у него свой экипаж да еще с прелестным возницей! Но им мешают проехать дрянные мальчишки. Поможем?

Компания человек из пяти сорвалась с места и двинулась к Хелен и возглавляемой ею шайке.

— Как неприятно, когда милые, но испорченные девочки вмешиваются в мужские дрязги! — Мэтью накручивал на руку сыромятный хлыст. — Не поверю, малышка, что он тебе не заплатил или как-то еще обидел! Что ты хочешь?

Шайка попятилась и вскоре исчезла из поля зрения, растворилась в толпе, бредущей по Мейн-стрит.

И точно через четверть часа по Западному шоссе в сторону Туин-Фолса мчал дилижанс, а следом за ним, немного приотстав, чтобы пассажиры не вдыхали рыжую едкую пыль, переваливаясь на выбоинах и рытвинах, катил фургон, пассажиры которого дружно выкрикивали боевые индейские песни.

Глава 10

Мелисса вышла в прихожую, чтобы встретить посетителей. А в душе у нее царила сумятица. Гостей оказалось не так много, как она предполагала. На крыльце ее ожидали только самые, как когда-то она считала, близкие ее приятельницы. Миссис Кэтрин Прэгер, все еще чувствуя себя важнейшей персоной общества, гордо подняв голову, озирала Мелиссу с высоты своего роста. Миссис Руфь Кауфманн робко скрывалась за спиной Кэтрин и смущенно поглядывала на хозяйку дома. В руке она держала коробку с воздушными пирожными. Миссис Ханна Фишер со скорбным выражением лица держалась за сердце. И в довершение на площадке перед домом остановилась потертая от времени открытая коляска, из которой степенно спустился мистер Джозеф Баллард, городской адвокат.

— Добро пожаловать, леди! Добро пожаловать, мистер Баллард! Проходите, пожалуйста! — Мелисса улыбалась, словно в ее жизни ничего серьезного не происходило. Она понимала, что приятельницы и адвокат прибыли, скорее всего, с недобрыми вестями.

— Ты, дорогая Мэл, вероятно, не в курсе дела, если так беззаботно улыбаешься? Мы пришли выразить тебе сочувствие. Мы очень сожалеем, что пустили события в городе и в твоей личной жизни на самотек! Ты неопытна, выйдя из колледжа, сразу попала под опеку доктора. И никогда не жила самостоятельно! — Миссис Прэгер по привычке играла роль первой скрипки. Она старалась произвести впечатление и тщательно подбирала слова, что, по ее мнению, придавало речи многозначительность.

— А что случилось, леди? — Мелисса провела посетителей в дом. Удобно устроила каждого в гостиной. — Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. Все сидячие места в вашем распоряжении!

Заметив прижавшегося к стене коридора Филиппа, миссис Руфь Кауфманн сделала ему знак, указав головой на кухню. И сама последовала за ним. Вернулась она с горячим чайником, подносом пирожных и тут же извинилась:

— Прости, дорогая Лисси, что я взяла на себя роль хозяйки дома без твоего разрешения! Где у тебя чайные чашки? Гости не против того, что мы с Филиппом заварили чай?! Или сварить кому-нибудь кофе?

— Это ты меня прости, дорогая Руфь! И, пожалуйста, будь хозяйкой и дальше! Словно на заседании общественного совета! — поспешила расшаркаться Мелисса. — Я не ожидала никого сегодня. Собрание общественного совета назначено на завтра, я не ошибаюсь? Впрочем, не поймите меня неверно. Я всегда рада вашему появлению в моем доме. К сожалению, кроме домашних лепешек ничего к чаю не могу предложить.

Миссис Фишер, как всегда, была настроена более решительно и любила грубовато расставлять все точки над «i»:

— Мы пришли, чтобы сообщить тебе, Лисси, что Кристиан Бентон скрылся из города вместе с твоими деньгами!

— Моими деньгами? — Мелисса довольно искренне изобразила изумление, словно первый раз слышала об этом. Хотя еще вчера она была такого же мнения. — Я не понимаю, о чем идет речь! Возможно, кто-то разъяснит? — Она обвела заинтересованным взглядом всех присутствующих.

— Хорошо! — вступил в разговор встревоженный мистер Баллард. — Попытаюсь все разъяснить. Как ваш адвокат, миссис Коуплендл, я давно веду ваши финансовые дела. И должен доложить, что два дня назад мистер Кристиан Бентон закрыл счет, который вы распорядились открыть на его имя. Он снял все деньги. Вероятно, я правильно сделал, что перевел с вашего счета всего половину состояния!

— Почему только половину?! — Мелисса возмутилась. — Я распорядилась, чтобы вы сняли все деньги, положенные на мой счет доктором. То есть мистером Коуплендлом! Все эти деньги принадлежать мистеру Бентону. Они все принадлежат ему и только ему.

— О чем ты говоришь, Лисси?! — миссис Прэгер изумленно уставилась на хозяйку дома. — Эти деньги принадлежат мистеру Бентону?! Я не верю своим ушам! Почему же тогда мистер Коуплендл завещал их тебе?! Ты хочешь сказать, что доктор присвоил чужие деньги?! Это какая-то чушь!

— Нет, это не совсем так! Между ними существовал негласный договор. Но, можешь поверить: деньги действительно принадлежат мистеру Бентону! Я со всей ответственностью заявляю, что это — не мои деньги.

— Миссис Коуплендл, как же вы будете жить? — адвокат казался огорченным и озабоченным. — С этой суммы вы имели приличную годовую ренту. У вас же остались лишь жалкие крохи! Вы привыкли не слишком стеснять себя в расходах!

— Но, вместе с тем, я никогда не стремилась к роскошному образу жизни! — возразила Мелисса. — Ну, что ж! В данной ситуации пострадают мои самые несостоятельные пациенты, для которых я больше не смогу покупать лекарства и медикаменты! — огорчилась она и тут же просияла, обрадованная неожиданно пришедшей в голову идеей: — Но я создам благотворительный фонд! Надеюсь, что наш общественный совет примет самое активное участие в работе данного фонда и поможет мне контролировать бюджет! Я не прошу вас ответить согласием тотчас! Но, пожалуйста, подумайте!

Дамы в изумлении смотрели на нее, словно на умалишенную. Мелисса принялась разливать чай и разносить гостям. Мистер Баллард чувствовал себя явно не в своей тарелке. Ему казалось, что глупость его сегодняшнего визита слишком очевидна.

— Вы должны хорошенько подумать, миссис Коуплендл! — адвокат решил все-таки настоять на своем.

— О чем вы говорите, мистер Баллард?! — Мелисса угостила всех чаем и теперь разносила пирожные, раскладывая их на тарелочки.

— Мистер Бентон не претендует на те деньги, которые остались на вашем счету! Вы можете распоряжаться ими по-прежнему!

— Позвольте полюбопытствовать, мистер Баллард! Извините, леди, что отвлекаю вас от важного вопроса, обсуждать который вы пришли! Мне очень хотелось бы знать, как распорядился половиной суммы мистер Бентон?!

— Он купил немного акций «Западной» на имя малюток мистера Фосдик. Миссис Фосдик принесла акции мне домой сегодня рано утром и хотела вернуть их. Я и сам в растерянности, но у меня хватило убедительности уговорить ее принять подарок мистера Бентона. Ими могут распоряжаться только близнецы и только по достижении ими совершеннолетия. А теперь, когда в компании дела идут на лад, у малюток имеется неплохой капитал для начала жизненного пути!

Отлично! Дальше?! — Мелисса неожиданно испытала удовлетворение и захлопала в ладоши, точно ребенок. Она думала о Кристиане и пыталась понять логику его поступков. Значит, он все-таки не столь плох, если вспомнил о несостоявшихся крестниках. Кстати, по логике вещей, Крис должен вернуться, чтобы крестить малюток!

— Немного денег он вложил в разработку шахты мистера Шенли, — продолжал докладывать мистер Баллард. — Мисс Сьюзан Шенли отправилась в столицу на склад подержанного оборудования. Она должна вернуться сегодня к вечеру.

— Со вчерашнего дня она не мисс Шенли, а миссис Фишер! — возразила Ханна Фишер. — К сожалению, наша Сью отправилась одна в такую опасную поездку! — огорченно заявила бывшая хозяйка конюшен и, картинно вздохнув, добавила: — Я так беспокоюсь за новую миссис Фишер. Марк и Сьюзан вчера оформили свой брак в мэрии! Но предпочитают пока жить в гостинице. А в ближайшее воскресенье они собираются обвенчаться!

— Сьюзан по-прежнему ходит в этих ужасных штанах, Энн! — осуждающе отметила миссис Кэтрин Прэгер. — И ты ей потакаешь? А ведь совсем недавно ты была не в восторге от выбора своего сына!

— Что делать?! — миссис Фишер была на удивление спокойна. — В брюках удобно ездить верхом на лошади, сидеть на козлах фургона. Не говоря уж о том, чтобы пробираться по выработкам и штрекам в шахте! Сьюзан теперь совладелица Поляны Мертвого Койота!

— Кто бы мог подумать, что ты станешь такой феминисткой, Энн?! — возмущенно выкрикнула миссис Прэгер, шумно отодвинула от себя чашку с недопитым чаем. И, оттолкнула столик так, что не поддержи его Руфь Кауфманн, он бы упал на пол.

Ваше мнение, миссис Прэгер, теперь мало кого волнует! — парировала миссис Фишер. — Уж как вы ратовали за мистера Гриффина, все отлично помнят! — Ядовито добавила она. — И что теперь? Он оказался подлецом, мошенником, казнокрадом! — Она нарочито обращалась к миссис Прэгер на «вы», как бы возводя между собой и Кэтрин стену и отгораживаясь ею от прошлого.

— Я до сих пор уверена, что мистера Гриффина, этого прекрасного человека, настоящего джентльмена, оклеветали! Он стал жертвой преступного сговора мистера Бакли и этого Кристиана Бентона! — настаивала миссис Прэгер.

— Тебе, Кэтрин не кажется, что ты перегибаешь? И если Кристиан Бентон узнает об этом, он вправе подать на тебя в суд! — не выдержала всегда миролюбивая миссис Кауфманн. — Обществу нужны преобразования! Прогресса науки и техники не остановить! А мода всегда следует не только веяниям нового времени, но и логике удобства и целесообразности.

— А я давно уже готова к тому, чтобы тоже облачиться в брюки! — доверительно сообщила Мелисса и засмеялась, надеясь таким образом погасить разгоравшийся спор. — Особенно, когда отправляюсь на вызовы в горы! Это очень удобно, когда садишься на лошадь верхом!

— Тебе, наверное, очень подойдет мужская одежда, Лисси! Даже больше, чем какому-нибудь толстяку! — обрадовалась миссис Кауфманн. — Ты будешь выглядеть очень эротично!

— Вы рассуждаете, как продажные женщины! Моему терпению пришел конец! — миссис Прэгер вскочила и, громко топая, неуклюже выбежала из гостиной.

Мелисса, как вежливая хозяйка, вынуждена была последовать за главной гостьей.

— Кэтрин, дорогая! — умоляюще упрашивала молодая женщина. — Остынь и вернись, пожалуйста! Прошу! Никто не хочет тебя обижать! Мы тебя любим!

— Не смейте больше называть меня на «ты», миссис Коуплендл! Вы вступили в преступную интимную связь с этим Кристианом Бентоном! Весь город знает об этом! Не соблюдая приличий, пустили его на не успевшее остыть брачное ложе мистера Коуплендла! Он, верно, не удовлетворял ваши развратные желания и запросы, миссис Коуплендл?! А когда этот проходимец, Кристиан, вас бросил, вы принялись его защищать! И заплатили ему, как престарелая, богатая блудница платит молодому любовнику! Вы проматываете наследство, оставленное вам уважаемым доктором! Моей ноги больше не будет здесь! Вы — сущая безбожница! Отступница от христианства! — громко хлопнув дверью, Кэтрин Прэгер спустилась с лестницы и зашагала к своему экипажу, где ее дожидался верный кучер.

У Мелиссы от обиды на глазах выступили слезы. Но она не собиралась никому давать отчет о своих отношениях с кем бы то ни было. Она остановилась в прихожей. Несколько минут смотрела в зеркало на свое отражение и пыталась прийти в себя. К горлу подступал комок, душили незаслуженные слезы. За что накинулась на нее правильная миссис Прэгер?

Успокоившись и промокнув глаза, Мелисса, не спеша, вернулась в гостиную с прежней, приветливой улыбкой на лице.

— Все в порядке, мистер Баллард! Все в порядке, леди! Думаю, миссис Прэгер немного погорячилась! Она остынет, одумается, и все будет по-старому! А мы сделаем вид, что ничего страшного не произошло, хорошо?!

Однако в атмосфере гостиной чувствовалась неловкость, возникшая после выходки Кэтрин Прэгер. Подруги Мелиссы не смотрели на хозяйку дома. Стыдно было за то, что они так неделикатно вломились в жизнь взрослой, самостоятельной, умной женщины, знающей себе цену. Первой пришла в себя, как всегда, доброжелательная миссис Кауфманн:

— Лисси, дорогая! Прости нас! Все решили, что после отъезда мистера Бентона ты сама не своя! Плачешь от обиды и унижения!

— Какого унижения?! — Мелисса возмущенно посмотрела на гостей. — Меня никто не обидел. Но за сочувствие по поводу гибели моего сводного брата, которое вы, вероятно, хотели высказать мне, как верные подруги, спасибо! Каким бы он ни был человеком, я помню его ребенком — добрым и отзывчивым! И не хочу говорить о нем ничего плохого! Он умер, и вместе с ним умерло мое прошлое. Душа Джона Паркера теперь пребывает в вечности. Пусть покоится с миром! — Она нервно прошлась по гостиной, словно осматриваясь с настороженностью и опаской.

— Аминь! — дружно отозвались на ее пламенную речь гости.

— А для мистера Гриффина я приготовила корзинку с продуктами. И попрошу разрешения у мистера Бакли посетить подозреваемого. Ему еще необходима медицинская помощь! Невозможно даже виновного и осужденного оставлять без вспомоществования!

Дорогая Лисси! — миссис Фишер необычайно успокоенная, отчего выглядела теперь вполне умиротворенной и помолодевшей, стала прощаться первой: — Ты ведешь себя исключительно достойно, Мелисса! Как настоящая христианка! Мы удовлетворены состоянием твоего духа! Держись и дальше так!

— Всего доброго и вам, дорогие мои! Не волнуйтесь за мое будущее, мистер Баллард! Я не собираюсь сидеть дома и рыдать! Мистер Джейкоб Андерсон, наш новый врач, был вчера у меня с визитом! Он оставляет за мной акушерскую практику и пользование больных детей! Надеюсь, что этих средств и того, что осталось мне от родителей, хватит на сносное существование в Туин-Фолсе, где жизнь пока что достаточно недорога!

— Не слишком ли ты оптимистична, Лисси? — встревожилась миссис Кауфманн. — Тебе будет очень и очень трудно! Но я поддержу твою идею по поводу благотворительного фонда! Наверное, стоило бы подумать о проведении благотворительных ярмарок рукоделия и подержанных вещей?!

— С такими помощницами мне будет легко и радостно! Я справлюсь! — уверенно заявила Мелисса. Хотя частично разделяла мнение подруг о том, что ей придется трудно. Она уже просуществовала несколько месяцев без покровительства мужа. Ей не хватало его как врача-специалиста, как наставника и учителя.

Но за эти несколько месяцев она научилась самостоятельно искать выход из тяжелых ситуаций, решать кучу хозяйственных вопросов, в чем ей помогали настойчивость, а порой и женское обаяние.

Она привыкла во всем доверяться именно этой троице, и теперь изо всех сил сдерживалась, чтобы не показывать им письма, которые она обнаружила. В городе никто не должен знать об этих письмах! Особенно, если Кристиан вернется! Как бы ни складывались обстоятельства, ей не нужен этот человек! Она постарается не думать о нем!

Да, возможно, он самый замечательный и самый обаятельный мужчина, какого она встретила в жизни! Но все равно, он обманул ее! Хотя она была готова многое простить ему только за то, что, завладев деньгами, он не забыл про малюток четы Фосдик и Сьюзан!

Провожая гостей, так внезапно оказавшихся в ее доме, она по-прежнему приветливо улыбалась. На прощанье расцеловалась с Руфь Кауфманн и даже с Ханной Фишер. И долго, стоя на крыльце, смотрела вслед удаляющимся экипажам.

Кристиан возвращался в Туин-Фолс, удобно устроившись среди горного оборудования в фургоне Сьюзан. Девушка тоже облюбовала лежачее место. Его тут же, с особой охотой приготовили для нее Салливан Росс и Клод Паттерсон. Сами они перебрались на козлы ее повозки. Кристиану особенно была заметна перемена, случившаяся со Сьюзан. Девушка стала более уверенной, оживленной и даже похорошевшей.

С Салливаном Россом и Клодом Паттерсоном она почти мгновенно нашла общий язык. Стоило ей обратиться к первому «мистер Росс», как второй тут же обратился в слух и устроился рядом с другом, чтобы оказаться в поле зрения обаятельной и остроумной Сьюзан. И та не сочла за труд с каким-то пустячным вопросом обратиться к «мистеру Паттерсону».

Эти тридцатилетние увальни готовы были выпрыгнуть из себя, чтобы только услужить миссис Фишер.

— Сью, дорогая! Когда ты успела стать миссис Фишер? — Кристиан был одновременно растерян, обрадован и немного обижен на Марка за то, что тот не предупредил его.

— Вы же вздумали сбежать, мистер Бентон, точно крыса с корабля! — сердитым шепотом объяснила ему Сьюзан. — Марк очень расстроился, когда узнал о твоем побеге. А мне надоело ждать и полагаться на волю случая! Я поняла, что очень люблю Марка, какой бы он ни был! И не хочу больше расставаться с ним!

— Ты простила Марка, Сью?! — Кристиан пытливо смотрел в ее глаза, представляя перед собой только Мелиссу.

— Когда любишь так сильно, то понимаешь, что и прощать ничего не надо. Принимай все в жизни так, как есть! И люби то, что тебе досталось. Просто надо учесть, что Марк — домашний мальчик. Он очень любит маму и своих лошадей! Я полюбила то, что любит он. И думаю, все будет замечательно!

— Значит, ты считаешь, что женщина должна любить дело, которым занят ее возлюбленный? — продолжал расспрашивать Кристиан. И пытался представить, что же тогда должен делать влюбленный мужчина.

— Совсем не обязательно! Ты собираешься любимой женщине сделать предложение, Крис?! — Сью довольно ухмыльнулась. — Боюсь, что после твоего подлого побега миссис Коуплендл выставит тебя за дверь, так и не выслушав твои объяснения. И это будет справедливо. Потому что у обиженной женщины можно вымолить прощение. А у оскорбленной — никогда. Разве только приложить для этого огромное терпение и упорство. И сначала вернуть ее доверие, а потом добиться прощения!

Сьюзан повернулась на бок, оказавшись спиной к Кристиану. И через какое-то время задышала глубоко и ровно. Она казалась заснувшей. Но на самом деле девушка не спала, а лежала, закрыв глаза, и вспоминала Марка, Мелиссу. Она искренне радовалась за «леди доктор» — ее любят. И сочувствовала Кристиану, которому предстояло решить непростую задачу — доказать свою любовь.

Вечерело, когда фургон свернул на подъездную дорогу к Туин-Фолсу. На горы опускался туман, окрашенный закатным солнцем в оранжевые и лиловые тона. Зрелище открывалось фантастическое. Причудливые скалы с плоскими вершинами обрывались вниз, разделенные отвесными каньонами и крутыми оврагами. Трещины и расселины покрывались зеленью и цветами.

Весна в горах Йеллоустон была в полном разгаре. Свистели птицы и урчали ярко-зеленые и оранжевые древесные лягушки. Их свадебные песни сливались в нестройный хор, в котором каждое существо непостижимым образом слышало только ему предназначенное соло.

Стайка ребятишек мчалась по расцвеченному желтыми и красными маками лугу, пытаясь запустить в вечернее небо воздушного змея. Бумажное чудовище, расписанное невообразимыми иероглифами и расцвеченное яркими красками, было, вероятно, сотворено не без помощи бумажных дел мастеров из какой-нибудь лачуги Чайна-Тауна.

Оно подскакивало невысоко, рыскало из стороны в сторону, рвалось с короткой нити. А ребятишки не догадывались отпустить нитку длиннее. Из-за этого передняя часть перевешивала. Змей спотыкался над их головами, словно ударившись о невидимое препятствие, и отвесно падал вниз.

— Куда тебя подвезти? — Кристиан очнулся, вопросительно глянул на Сьюзан. Девушка сидела, касаясь бедром его ноги, и переплетала свои черные косы. От нее шло мягкое тепло. Оно согревало, но не обжигало Кристиана, точно Сьюзан была его сестрой. — В «Тиару»? Боюсь, что получить там номер теперь будет трудно!

— Спасибо, Сью! А разгрузиться? — Кристиан взялся за свои переметные сумки. Мистер Росс и мистер Паттерсон тоже выгружались, умильно и приветливо прощаясь с девушкой.

— Мы не прощаемся навсегда, миссис Фишер! — благодушно пророкотал Салливан. — До завтра!