...И появился ты

      Отложив приглашения, Лили пролистала бумаги Алекса. Он набросал несколько писем, прежде чем отправиться на заседание, посвященное парламентским реформам. С улыбкой смотрела она на решительный крупный размашистый почерк. Рассеянно Алекс писал управляющему одного из поместий, что вводит новую систему оплаты аренды, более выгодную для арендаторов, и что готов за свой счет починить ограды и вырыть сточные канавы. Лили задумчиво положила письмо и разгладила его на столе. И в этом Алекс честен и благороден, в отличие от большинства землевладельцев, чья жадность вошла в легенду.

***

      На следующий вечер они были приглашены на день рождения к леди Лайон, которой исполнилось шестьдесят пять лет. Лили одевалась особенно тщательно. Ожидалось шестьсот человек гостей. Многие специально приехали из загородных поместий. Сознавая, что она может оказаться в центре внимания, Лили решила надеть новое платье от Моники. Над этим платьем не покладая рук работали две помощницы Моники. Бледно-розовое, воздушное, с множеством тончайших нижних юбок, оно было изящно и расшито золотом. Шлейф, казалось, облаком летел за ней. В волосах сверкали бриллиантовые заколки, на ногах были надеты маленькие золотые туфельки с ленточками вокруг щиколоток.
      Алекс ждал ее в библиотеке. Когда она вошла, он поднял голову от бумаг. Поймав его восхищенный взгляд, Лили улыбнулась. Алекс не удержался и прижал ее к себе, целуя обнаженные плечи. Она выглядела такой изысканной, совершенной, как фарфоровая статуэтка.
      Лили прижалась к нему.
      – Ну как, сойдет?
      – Вполне сойдет, – хрипло проговорил он и быстро чмокнул ее в лоб: это все, что он мог себе позволить и не потерять голову.
      Бал оказался еще роскошнее, чем ожидала Лили. Дом, построенный в Средние века и потом расширенный и реконструированный, сверкал огнями и пестрел свежими цветами. В бальном зале играл оркестр. Леди Лайон сразу же взяла Лили под свое покровительство. Она была представлена множеству людей – министрам, оперным звездам, пэрам. Отчаявшись, она перестала запоминать имена.
      Лили смеялась и болтала, Алекса увлекла компания мужчин. Они требовали, чтобы он рассудил какое-то пари.
      – Мужчины! – сухо заметила Лили. – Спорят, за сколько секунд капля дождя пробежит по оконному стеклу. Или сколько рюмок выпьет лорд Н, прежде чем свалится под стол.
      – Да уж, – подмигнула леди Лайон. – Поразительно, на что готовы некоторые ради пари!
      Лили оскорбленно вскинула голову.
      – То пари – инициатива вашего племянника, мадам. Надеюсь, когда-нибудь мне удастся избавиться от этого воспоминания.
      – В моем возрасте вы будете рассказывать о нем своим внукам, – сказала леди Лайон. – А они будут восхищаться вашим бурным прошлым.
      – Внукам…– грустно протянула Лили.
      – Конечно. Еще не поздно, – заверила леди Лайон. Откуда ей было знать причину печали Лили. – У вас все впереди. Я родила Росса в тридцать пять. А младшую, Викторию, в сорок. Вы плодородная почва, дитя мое, и Александр уж постарается ее засеять.
      – Тетя Милдред! – воскликнула Лили.– Как можно!
      В этот момент к ним подошел лакей.
      – Прошу прощения, миледи, внизу стоит незнакомый джентльмен без приглашения. Он утверждает, что вы его пригласили. Не могли бы вы спуститься и подтвердить это?
      – Я никого не… – удивленно начала было Лили, но вдруг у нее родилось страшное подозрение. – Нет!
      Лакей смотрел на нее удивленно.
      – Миледи, прикажете отказать ему?
      – Нет, – сказала Лили с натянутой улыбкой. Леди Лайон пристально смотрела на нее. – Пожалуй, лучше мне пойти и разобраться. Я, знаете ли, очень любопытна.
      – Это опасная черта… – многозначительно проговорила леди Лайон.
      Вслед за лакеем Лили прошла в вестибюль. Гости продолжали прибывать. В пестрой толпе выделялась темная неподвижная фигура. Лили в ужасе остановилась. Мужчина улыбнулся и насмешливо отвесил легкий поклон.
      – Вы можете поручиться за этого гостя? – спросил лакей.
      – Да, – не своим голосом подтвердила Лили. – Это мой старинный знакомый, итальянский джентльмен. Граф Джузеппе Гавацци.
      Лакей недоверчиво оглядел Джузеппе. Одет он был как подобает джентльмену – шелковые панталоны, роскошно расшитый сюртук, накрахмаленный галстук. Но было в нем что-то вульгарное. По сравнению с ним Дерек Крей-вен казался бы аристократом голубых кровей, подумала Лили.
      Было время, когда Джузеппе был вхож в высшее общество. Судя по всему, он считал, что и теперь имеет на это полное право. Но прежняя очаровательная улыбка стала слащавой, прежняя экзотическая красота казалась теперь вульгарной. Его глаза смотрели нагло. Дорогая одежда не могла скрыть сути этого человека.
      – Очень хорошо, – сказал слуга и тихо удалился.
      Джузеппе, самодовольно улыбаясь, подошел к ней.
      – Я выгляжу как в добрые старые времена в Италии, да?
      – Как ты мог! – дрожащим голосом прошептала Лили. – Убирайся отсюда!
      – Но я здесь по праву! Я хочу занять свое место. Деньги есть, голубая кровь есть, что еще нужно? Как во Флоренции, когда я впервые увидел тебя. Ты обидела меня, выйдя замуж за лорда Рэйфорда, не сказав мне. Я хочу о многом поговорить с тобой.
      – Не здесь! Не сейчас! – сквозь зубы процедила она.
      – Ты должна ввести меня в общество. Представить меня. Ты должна стать моей покровительницей!
      – Покровительницей?! – Лили не верила своим ушам. Она прижала к губам ладонь. Надо взять себя в руки. На них уже с любопытством смотрят. – Боже мой! Где моя дочь, ублюдок несчастный?
      Он покачал головой.
      – Сделай для меня кое-что, Лили. И я отдам тебе Николетту.
      Она подавила истерический смех.
      – Два года ты повторяешь одно и то же! – Она почти кричала. – С меня довольно! Довольно!
      Он шикнул на нее и легонько коснулся ее руки. К ним приближался светловолосый мужчина.
      – Это кто, лорд Рэйфорд?
      Лили взглянула через плечо. Сердце ее упало. Это был Росс, в глазах его светилось любопытство.
      – Нет, это его кузен.
      – Леди Рэйфорд, – сказал Росс, разглядывая Джузеппе.– Моя мать послала меня узнать, кто ваш таинственный гость.
      – Это мой знакомый из Италии, – непринужденно сказала Лили. Какое унижение – она вынуждена представить его! – Лорд Лайон, позвольте представить графа Джузеппе Гавацци. Он недавно прибыл в Лондон.
      – Какое приятное известие! – отозвался Росс с такой преувеличенной любезностью, что фраза прозвучала издевательски.
      Джузеппе поклонился.
      – Искренне надеюсь, что знакомство получится взаимно выгодным, лорд Лайон.
      – Надеюсь, – ответил Росс с такой надменностью, что Лили немедленно вспомнила его мать. – Как вам нравится бал, леди Рэйфорд?
      – Великолепно!
      – Вы никогда не думали о карьере на сцене, леди Рэйфорд? По-моему, в этом ваше истинное призвание.
      . Не дожидаясь ответа, он неторопливо пошел прочь.
      Лили зло посмотрела ему вслед.
      – Сейчас он все расскажет мужу! Уезжай, Джузеппе, пора положить конец этому фарсу! Твои шелковые тряпки никого не обманули!
      Это привело его в ярость. Черные глаза засверкали.
      – Нет, я хочу остаться!
      Кто-то из вновь прибывших окликнул Лили. Она рассеянно улыбнулась и повернулась к Джузеппе.
      – Здесь есть комната, где мы можем поговорить. Пойдем быстрее, пока мой муж до нас не добрался.

***

      Вертя в руках бокал бренди, Росс остановился рядом с Алексом. Компания мужчин оживленно обсуждала тактику военных действий.
      – Если бы войска были расположены вот так… – рассказывал один, для наглядности передвигая по столу табакерку, чьи-то очки и фарфоровую статуэтку.
      Алекс с улыбкой откусил зубами кончик сигары и вмешался:
      – Разумнее было бы разделиться и расположиться вот так… и вот так… – Он передвинул табакерку и очки так, что изящной вазочке некуда было отступить. – Вот, смотрите. Теперь у вазы нет никаких шансов.
      В разговор вступил другой джентльмен:
      – Не забывайте о настольной лампе и ножницах. У них необычайно выгодная позиция, и они могут нанести удар с тыла.
      – Это не так… – начал Алекс, но Росс перебил его и отвел от стола.
      – Интересная стратегия, – сухо сказал он, – но в ней есть одно слабое место, братец. Нужно всегда оставлять путь для отступления.
      Алекс повернулся к столу.
      – Ты думаешь, нужно было оставить табакерку на прежнем месте?
      – Я говорю не о военных хитростях, – сказал он, понизив голос, – а о хитростях твоей жены.
      Алекс изменился в лице, в черных глазах появился опасный огонь. Он вынул изо рта сигару и погасил ее о серебряный поднос.
      – Продолжай, прошу тебя, – любезно сказал он.– И аккуратнее выбирай слова, Росс.
      – Я ведь тебе говорил, Лили не из тех женщин, которые долго остаются с одним мужчиной. Не нужно тебе было на ней жениться. Ты совершил ошибку. Она сделает из тебя дурака. Она уже это делает.
      С холодной яростью Алекс посмотрел на брата. Как он смеет говорить такое о его жене! Да он убьет его за эти слова. Но сначала нужно узнать, что с Лили. Может быть, она опять ввязалась в историю?
      – Где она? – спросил Алекс.
      – Трудно сказать, – пожал плечами Росс. – Я думаю, в эту самую минуту она отыскала какой-нибудь укромный закуток и уединилась с итальянским голодранцем, который изображает из себя графа. Гавацци, если мне не изменяет память. Имя о чем-нибудь тебе говорит? Я так и думал.
      Алекс посмотрел на брата с таким выражением, что самонадеянность последнего как рукой смыло. Алекс повернулся и молча вышел из комнаты. Росс облегченно вздохнул. Еще не было случая, чтобы он не получил то, что хочет, нужно только немного подождать.
      – Этому, наверное, никогда не будет конца, – сказала Лили, когда они оказались в маленькой комнатке наверху. – Ты никогда ее не отдашь!
      Джузеппе заворковал, успокаивая ее.
      – Нет-нет, bellissima. Я отдам тебе Николетту в ближайшее время. Но сначала ты должна представить меня здесь. Я хочу иметь друзей. Это моя цель – иметь много денег и стать большим человеком в Лондоне.
      – Понятно, – протянула Лили.– Тебя не принимают в итальянском обществе, да что там, тебя чуть в тюрьму не посадили! И теперь ты хочешь, чтобы тебя принимали здесь! – Она с отвращением смотрела на него. – Я знаю, что у тебя на уме! Ты планируешь подцепить богатую вдову или пустоголовую юную наследницу, чтобы потом всю жизнь изображать благородного господина. Я верно угадала? Ты рассчитываешь, что я стану покровительствовать тебе и введу тебя в общество? Неужели ты надеешься, что эти люди прислушаются к моим рекомендациям? – Она горько рассмеялась. – Боже мой, Джузеппе, я для них – никто! У меня нет здесь никакого влияния!
      – Ты герцогиня Уолвертонская, – твердо сказал он.
      – Меня бы не пустили на порог, если бы не положение моего мужа!
      – Ты знаешь, что мне нужно от тебя, – безразлично сказал он. – Если ты это сделаешь, я верну Николетту.
      Лили тряхнула головой.
      – Джузеппе, это нелепо! Прошу тебя, верни мою дочь! Я не смогу ничего для тебя сделать, даже если очень захочу! Тебе не место в высшем свете. Ты используешь людей, ты их презираешь, и это видно! Они сразу поймут, кто ты есть на самом деле!
      Она с отвращением вздрогнула, когда Джузеппе приблизился к ней и обнял за плечи. На нее пахнуло крепким одеколоном. Горячей влажной рукой он коснулся ее подбородка, шеи.
      – Ты всегда спрашиваешь: когда? когда? когда? – ласково заговорил он. – Теперь я отвечаю: когда ты поможешь мне. Я должен стать частью этого мира.
      – Нет! – со слезами вскрикнула она, когда его рука коснулась ее груди.
      – Разве ты забыла о нашей любви? – прошептал он, уверенный в своей мужской неотразимости. – Забыла, как я любил тебя?
      – Прошу тебя, – вырываясь прошептала она. – Пусти меня. Сейчас сюда придет мой муж. Он очень ревнив, и он не…
      Вдруг она похолодела: в дверях стоял Алекс. На его побелевшем лице было написано отчаяние и недоумение.
      Проследив за взглядом Лили, Джузеппе обернулся и удивленно ахнул.
      – Лорд Рэйфорд! – сказал он без тени смущения, отходя от Лили. – Я думаю, вы все поймете правильно. Я ухожу, а ваша жена вам все объяснит, да?
      Он подмигнул и с гнусной улыбкой ретировался. Лили и Алекс остались одни.
      Алекс не сводил глаз с жены. Они стояли посреди изящной комнаты, словно две безмолвные статуи. Смех и музыка доносились из зала, будто из другого мира. Лили была не в силах вымолвить ни слова. Любовь, страх, отчаяние овладели ею.
      Наконец он заговорил. Голос его было трудно узнать.
      – Почему ты позволила ему обнимать тебя?
      Лили судорожно искала какое-нибудь правдоподобное объяснение. Как убедить его, что это недоразумение? Было время, когда она легко могла придумать любую ложь. Но теперь она изменилась. Теперь она могла только молча стоять перед ним.
      Не дождавшись ответа, с исказившимся лицом Алекс вымолвил:
      – Значит, у тебя с ним связь.
      Лили молча в отчаянии смотрела на него. На лице ее был написан ужас. Ее молчание говорило само за себя. Со сдавленным криком боли он отвернулся, и она услышала;
      – Шлюха, дешевая шлюха…
      Ее глаза наполнились слезами. Он уходит. Она потеряла его. Права была леди Лайон: предательство убьет его… Чего стоят теперь ее тайны! Она с трудом шевельнула пересохшими губами и хрипло выдавила:
      – Алекс…
      Он остановился, не поворачиваясь к ней. Рука его лежала на дверной ручке. Плечи его опустились, будто на него давила неимоверная тяжесть.
      – Прошу тебя, не уходи, – в отчаянии сказала она. – Пожалуйста, позволь мне объяснить. – Она судорожно вздохнула. – Это Джузеппе Гавацци. Я познакомилась с ним в Италии. Он был моим любовником. Давно, пять лет назад. Это о нем я тебе рассказывала. – Она до боли закусила губу. – Тебе кажется отвратительным, что я с таким ничтожеством… Мне и самой он отвратителен. Это было настолько ужасно, что больше я с ним не встречалась. – У нее вырвалось рыдание. – Я думала, что никогда больше его не увижу. Но вышло иначе. Моя жизнь с той ночи изменилась навсегда.
      Вскоре я поняла, что я… я… – Она удивлялась своей трусости. – Я забеременела!
      Алекс молчал. Она боялась взглянуть на него.
      – У меня родился ребенок. Дочь. Голос его звучал странно.
      – Николь:
      – Откуда ты узнал? – слабо удивилась она.
      – Ты разговаривала во сне.
      – Ах да!
      Она слабо улыбнулась, хотя по лицу ее катились слезы.
      – Продолжай.
      Лили вытерла слезы и заговорила уже более твердым голосом.
      – Мы с тетей Салли и дочкой два года жили в Италии. Я никому не рассказала о ребенке, кроме Джузеппе. Мне казалось, он должен знать, ведь он отец. Но ему было безразлично, он даже ни разу не навестил нас. Тетя Салли вскоре умерла, и единственное, что у меня оставалось в жизни, – была Николь. Однажды я вернулась с рынка… – голос у нее задрожал, – и обнаружила, что Николь исчезла. Джузеппе увез ее. Я знала, что это он, потому что потом он прислал мне ее платьице, то, которое было на ней в тот день. Он спрятал ее и отказывался вернуть. Он требовал деньги. Все больше и больше. Полиция не могла найти его. Джузеппе участвовал во многих противозаконных делах, и вскоре ему пришлось бежать из Италии. Он увез Николь в Лондон, и я последовала за ними.
      Здесь я наняла сыщика. Джузеппе являлся членом международной криминальной организации – вот все, что ему удалось выяснить.
      – Дерек Крейвен знал об этом, – бесцветным голосом сказал Алекс.
      – Да. Он пытался помочь мне, но безрезультатно. Все карты в руках Джузеппе. Я делала все, что он требовал, но этому кошмару не видно конца. По ночам я думаю, вдруг моя девочка больна, ей плохо, одиноко, а меня нет рядом. А может, она даже не помнит меня! – У нее перехватило дыхание. Она продолжала сдавленным голосом. – В последний раз мне удалось увидеть Николь. Я уверена – это была она. Но он не разрешил мне даже коснуться ее. Она не узнала меня!
      Лили почувствовала, что силы оставили ее. Ей нужно побыть одной. Усилием воли сдерживая рыдания, она повернулась, чтобы уйти. Но знакомые руки обняли ее за плечи. Алекс рывком повернул ее к себе и прижал к груди. Она разрыдалась. Горе, которое она все эти годы прятала в своем сердце, нашло наконец выход. Ее била дрожь. Горячие слезы падали ему на рубашку. Она старалась теснее прижаться к нему. Только в его руках она чувствовала себя в безопасности.
      – Все хорошо, любимая. Все хорошо. Ты теперь не одна.
      Она попыталась унять горькие рыдания, но тщетно.
      – Успокойся, успокойся. Я все понял. Теперь я понял все.
      Алекс сам едва мог сдержать слезы. Он бы многое дал, чтобы избавить ее от этих мук. Он осыпал поцелуями ее лицо, руки, волосы.
      – Я узнаю, что с ней произошло, – твердо сказал он.– Я найду ее. Чего бы мне это ни стоило. Клянусь тебе.
      – Ты должен меня ненавидеть, – дрожащим голосом прошептала она. – Тебе бы нужно было развестись со мной…
      – Замолчи. – Его объятия стали еще крепче. – Вот, значит, как ты думаешь обо мне. Черт бы тебя побрал! Как мало ты меня знаешь! Неужели ты думала, что, узнав о твоем ребенке, я брошу тебя?
      – Конечно, – прошептала она.
      – Черт бы тебя побрал! – повторил он, задыхаясь от любви и гнева. Он поднял ее лицо за подбородок. От горькой безнадежности в ее глазах сердце его сжалось.

***

      Алекс попросил лакея помочь им незаметно покинуть дом. С этим же лакеем он передал леди Лайон, что у Лили разболелась голова и они вынуждены уехать. Оставив Лили на минутку, Алекс стремительно обошел весь дом, но Джузеппе благоразумно исчез.
      Лили была совершенно без сил и тяжело опиралась на его руку. Он подхватил ее на руки и понес к закрытому экипажу. Удивленные лакеи, так и не дождавшись объяснений, закрыли за ними дверцу. В карете Алекс с тревогой наклонился к ней, но Лили покачала головой и дрожащим голосом проговорила, что она в полном порядке. Они ехали домой. Голова Алекса кружилась от противоречивых мыслей и чувств.
      Сколько ей пришлось пережить! При этой мысли его пронзила боль. Она решила страдать в одиночестве, отгородившись от любопытных стеной тайны и лжи. Как помочь ей? Возможно ли найти Николь? Он знал только одно: он готов сдвинуть горы, чтобы ее отыскать. Его охватила безумная ярость, которая, казалось, рождалась в глубине его сердца. Будь они все прокляты – она, Дерек, безмозглые сыщики, итальянский выродок, который заварил эту кашу. И больше всего он злился на себя.
      Сквозь ярость пробивался страх. Столько лет Лили поддерживало одно – ее надежда. Если уничтожить эту надежду, что будет с Лили? Исчезнут ее жизнерадостность и живость, которые он так любит. Ему ли не знать, что происходит с людьми, потерявшими самое дорогое? Его собственный отец превратился в тень и добровольно свел себя в могилу, потому что в жизни не осталось ничего, что бы могло удержать его. Алекс посмотрел на Лили: лицо ее осунулось, глаза померкли.
      Наконец они добрались до Бэйсуотер-Роуд. Алекс бережно довел Лили до входной двери. Бэртон встретил их встревоженным взглядом.
      Вопросительно переводя взгляд с Лили на Алекса, он проговорил:
      – Вы рано вернулись, милорд.
      У Алекса не было времени объяснять. Он подтолкнул жену вперед.
      – Бэртон, дайте ей выпить стакан бренди. Заставьте ее, если понадобится. Никуда ее не выпускайте. Скажите миссис Ходжес, пусть приготовит ей ванну. Пусть кто-нибудь неотлучно находится рядом с ней вплоть до моего возвращения. Неотлучно, вы поняли меня?
      – Не извольте беспокоиться, милорд. Алекс посмотрел на невозмутимое лицо дворецкого и немного успокоился. На Бэртона можно было положиться.
      – Господи, да что же это происходит?!
      Лили решительно протиснулась между ними.
      В ее голосе послышались знакомые дерзкие нотки. Она остановилась и повернулась к мужу.
      – Куда ты, черт побери, собрался? Бренди принесите двойной, Бэртон.
      Кажется, она все же не утратила присутствия духа. У Алекса отлегло от сердца.
      – Расскажу, когда вернусь. Я скоро.
      – Больше ничего нельзя сделать, – устало сказала Лили.– Дерек уже сделал все, что возможно.
      Несмотря на нежность и сочувствие, Алекс не удержался от язвительного замечания.
      – Очевидно, тебе не приходит в голову, – любезно сказал он,– что я имею связи в тех местах, куда Дерека не пустили бы дальше порога. А теперь пойди выпей бренди, дорогая.
      Лили была готова выпалить что-нибудь едкое, но он уже повернулся и пошел прочь. Неожиданно он остановился и спросил:
      – Как фамилия сыщика, которого ты нанимала?
      – Нокс. – Она горько улыбнулась. – Высокий чин в сыскной полиции. Человек Лирмэна. Самый лучший, кого можно нанять за деньги.

***

      Сэр Джошуа Нэйтен стал главным городским судьей несколько лет назад. Алекс тогда использовал все свое влияние и деньги, чтобы протолкнуть закон о создании еще нескольких правоохранительных учреждений. Разыгралась настоящая политическая баталия. Пришлось столкнуться с коррумпированными служителями закона, которые за деньги, подарки, интимные услуги или даже выпивку могли изменить приговор. Потребовались месяцы публичных выступлений, споров, личных просьб, чтобы протолкнуть этот закон. Алекс делал это не только из принципиальных соображений, а еще и потому, что Нэйтен, смелый и умный человек, был его близким другом со школьной скамьи.
      Имя Нэйтена всегда было в одном ряду с именем Дональда Лирмэна, молодого целеустремленного судьи, который служил в Вестминстере. Они оба считали полицейский надзор наукой, которую надлежит совершенствовать и улучшать. Они вместе набрали группу офицеров и обучили их не хуже полевых командиров. Поначалу это стало излюбленным предметом насмешек. Горожане привыкли, что их покой охраняют пожилые грузные стражи. Но, несмотря на неприязнь жителей, результаты работы нового подразделения не замедлили сказаться. Их примеру последовали и другие подразделения. Офицеров отряда Лирмэна и Нэйтена стали конфиденциально нанимать банки и состоятельные горожане.
      Подтянутый, ухоженный, сдержанный, Нэйтен приветствовал Алекса дружеской улыбкой. Алекс пожал протянутую руку и извинился:
      – Прошу прощения за поздний визит.
      – Я привык к поздним визитам. Такая работа.
      Нэйтен провел Алекса в библиотеку, и они уселись в глубокие кожаные кресла.
      – Ну что ж, – сказал Нэйтен, – я к твоим услугам. Чем раньше ты расскажешь о своей проблеме, тем раньше мы начнем ее решать.
      Алекс постарался описать ситуацию как можно яснее. Нэйтен слушал внимательно, изредка задавая вопросы. Имя Гавацци ни о чем ему не говорило. При имени Альфред Нокс он заинтересовался. Когда Алекс закончил, судья откинулся в кресле и, помолчав, сказал:
      – Похищение детей – весьма доходный бизнес. Красивые девочки и мальчики – выгодная собственность. Профессионалы уводят их из парков и магазинов, а иногда похищают прямо из детской. Иногда их продают за границу. Существуют специальные рынки, профессиональные скупщики и агенты. Удобный бизнес. Его легко прикрыть при первых признаках опасности и возобновить, когда горизонт чист.
      – Ты думаешь, Гавацци занимается этим делом?
      – Я уверен, что он член преступной организации. Судя по твоему рассказу, в одиночку он не смог бы провернуть такое дело.
      Последовало долгое молчание. Наконец Алекс не выдержал.
      – Черт побери, что все это значит?
      Его нетерпение вызвало у Нэйтена сардоническую улыбку. Потом он сказал уже серьезно:
      – У меня появились кое-какие предположения. Они меня тревожат. Человек, которого наняла твоя жена, – гордость нашей бригады. Леди Рэйфорд считала, что на него можно полностью положиться. Ничего удивительного.
      – А на него действительно можно положиться? – спросил Алекс.
      Теперь я не уверен. – Нэйтен вздохнул. – Моим офицерам по долгу службы приходится сближаться с преступниками. Иногда они не могут побороть искушения использовать свое служебное положение, нарушая тем самым моральные принципы, которые призваны защищать. Боюсь, что твоя жена и дочь могли стать жертвами этой преступной игры. Нокс в этом году заработал немало «выкупных» денег. Я имею в виду деньги, которые он получил за поиск похищенных детей. Это заставило меня заподозрить, что он вступил в сговор с похитителями. Предоставлял им информацию, предупреждал об облавах и обысках, помогал избежать ареста. Возможно, что Нокс и Гавацци стали партнерами. Алекс стиснул зубы.
      – Что вы намерены предпринять?
      – Если ты позволишь, я бы организовал для них ловушку, используя леди Рэйфорд как приманку.
      – Только при условии, что она будет в полной безопасности.
      – Ей ничего не будет угрожать, – заверил его Нэйтен.
      – А ее дочь? – с тревогой спросил Алекс. – Это поможет отыскать ее?
      Нэйтен не торопился с ответом.
      – Если удача будет на нашей стороне, да, поможет.
      Алекс провел рукой по лбу и закрыл глаза.
      – Черт возьми, – пробормотал он. – Если это все, что я могу рассказать жене…
      – Это все, что я могу пока предложить, – последовал спокойный ответ.

Глава 13

      – Как, мистер Нокс был заодно с Джузеппе? – Лили не верила своим ушам. – И одновременно получал от меня деньги?
      Алекс кивнул и взял ее руки в свои.
      – Нэйтен подозревает, что Джузеппе входит в преступную организацию, а Нокс с ними сотрудничает. В последнее время он получил большие гонорары в добавление к своему окладу.
      – Гонорары? – удивилась Лили.
      – Он получал деньги от родителей похищенных и найденных детей. В этом году Нокс раскрыл несколько подобных случаев.
      Лили от гнева и изумления никак не могла прийти в себя.
      – Значит… Шайка крадет ребенка… Мистер Нокс возвращает его домой… А деньги они делят пополам, так? Но почему тогда он не вернул мою дочь так же, как остальных детей? Почему они не отдали мне Николь?
      – Должно быть, Джузеппе убедил Нокса, что выгоднее держать Николь у себя и постоянно тянуть из тебя деньги. Пока не вытянут все до последнего гроша.
      Лили замерла в оцепенении.
      – Он был прав,– наконец сказала она. – Он получил от меня целое состояние и даже больше. Я отдала ему все, что у меня было, и все, что смогла выиграть. – Она в отчаянии уронила голову на руки. – Боже мой! Какой наивной дурой я была! Как легко я дала себя провести! Она сжалась в кресле. Он легко коснулся ее опущенной головы. Длинные пальцы тихонько поглаживали волосы. До сих пор она отвергала его попытки дотронуться до нее, но это нежное ненавязчивое поглаживание заставило ее успокоиться.
      – Не вини себя, – ласково сказал он. – Ты была одинока, ты испугалась. Этим они и воспользовались. Невозможно трезво оценить ситуацию, когда твой ребенок в смертельной опасности.
      Мысли вихрем кружились в ее голове. Теперь он знает о ней все. Что он о ней думает? Жалеет ее? Презирает? Может быть, ему жаль добивать ее сейчас и он просто отложил разрыв? Она терялась в догадках и решила, что не сделает ни шагу в его сторону, пока не будет уверена в его чувствах. Лучше умереть, чем стать ему обузой. Но как можно думать об этом, когда его пальцы так нежно и легко касаются ее волос? В ней проснулось желание, и она невольно подняла к нему лицо в немой мольбе. Она тянулась к нему, ей так нужна была его близость!
      – Любимая! – Алекс посадил ее к себе на колени и зарылся лицом в ее волосы. Теперь он знает все о ней. Не только ее тело, но и ее мысли и чувства принадлежат ему безраздельно! Она сама дала ему эту власть над собой, когда открыла все свои тайны.
      – Я люблю тебя! – прошептал он, касаясь губами ее шеи.
      – Как ты можешь меня любить, когда…
      – Замолчи. Послушай меня внимательно, Вильгемина. Твои ошибки, твое прошлое, твои страхи… Ничего не имеет значения. Я все равно буду любить тебя.
      Он наклонился к ней, но она не была готова к чувственной любви. Слишком свежи ее раны… Ей нужно время.
      – Прошу тебя, не сейчас, – прошептала она и испугалась: он, наверное, рассердится, но он только крепче обнял ее, и она с благодарностью устало склонила голову ему на грудь.
      Было уже десять часов. В Ист-Энде магазины открывались в восемь, и сразу становилось шумно. По улице сновали разносчики с рыбой, проезжали телеги, торопились молочницы с бидонами. Здесь же, в Вест-Энде, жители спали допоздна. Лили приехала на назначенное место у Гайд-Парка рано и теперь из окна кареты наблюдала за проснувшимся городом. Молочницы, трубочисты, разносчики газет, посыльные трезвонили у черного входа богатых домов, здоровались с горничными. Дети в сопровождении гувернанток уже выходили на улицу подышать свежим воздухом. Родители их вряд ли поднимутся с постели до полудня. В отдалении слышался барабанный бой и музыка: это стража направлялась мимо Гайд-Парка на свои посты.
      Увидев одинокую фигуру, прислонившуюся к столбу на углу, Лили насторожилась. Это был Альфред Нокс. На нем была обычная форма бригады Лирмэна – черные бриджи и ботинки, серый китель с начищенными латунными пуговицами. На голове – форменная фуражка. Лили сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, и выглянула из экипажа. Помахав носовым платком, она вполголоса позвала:
      – Мистер Нокс, сюда! Я здесь, в карете!
      Нокс подошел и любезно поздоровался с кучером, затем сел в экипаж. Сняв головной убор, он пригладил седеющие волосы и вполголоса поздоровался с Лили, сидевшей напротив. Она посмотрела на него, словно видела впервые. Плотный мужчина среднего роста, лицо неприметное, выглядит гораздо моложе своих сорока лет.
      – Мистер Нокс, – начала она неуверенно,– благодарю вас за то, что вы любезно согласились встретиться со мной здесь, а не у меня в доме. По вполне понятной причине я вынуждена скрывать от герцога, моего мужа, наше с вами сотрудничество. Он стал бы настаивать на объяснении…