Злой ветер

      – Подожди секундочку, – бросила она и водрузила последний лист на поверхность массивной ядовито-зеленой плиты. – Ага, ну вот.
      И она отвернулась от плиты, снимая на ходу рукавицу. Ужасных шрамов не осталось и в помине. Сегодня Эстрелла демонстрировала мне свое истинное лицо. Нетронутое. Прекрасное. Лживое.
      – Удивляешься, как это мне удалось? – Она прикоснулась к безупречно-оливковой коже на щеке. – Ты помнишь, как я гнила заживо в той больнице, а они не могли – не хотели– помочь мне?
      – Звездочка…
      – Позволь мне закончить. Все, что тогда требовалось, так это пожертвовать мне одного единственного джинна. Но они и пальцем не пошевелили. Посчитали, что я не заслужила этого… Сказали: характер не позволяет мне нести соответствующую ответственность. – Она сверкнула на меня своими глазищами. Как же я могла просмотреть эту ненависть в ее глазах раньше? Эту горечь? Или она искусно маскировалась? – Они оставили меня с лицом, как расплавленная хоккейная маска. Помнишь?
      Конечно, я помнила. Стояла, не смея пошевелиться, не находя слов. Эстрелла снова натянула рукавицу и принялась со злостью сгребать булочки в белую китайскую вазу.
      – Наверное, они рассчитывали на мое смирение. – Сковырнув последнюю булочку, она отнесла противень в мойку. – Но я чувствовала: есть другая жизнь. Она ждала меня, и все, что требовалось, это услышать ее зов.
      Она подошла к холодильнику и вынула кувшин с молоком. Жестом предложила мне. Когда я отказалась, Звездочка пожала плечами и поставила кувшин на стол. Достала стакан, налила себе.
      – Тогда мне казалось, что я умираю, – продолжала она, прихлебывая молоко. – Как будто мою душу выжгли дотла. А затем боль прошла, потому что появилось нечто другое. Что-то настоящее… осмысленное.
      – В этом нет смысла, Звездочка. Просто пролонгированное самоубийство.
      Она взяла булочку из вазы и надкусила ее.
      – Ага, но чертовски приятное! – согласилась она. – Думаешь, меня это пугает? Детка, я умираю уже достаточно долго.
      – По мне, так ты прекрасно себя чувствуешь.
      – Ты об этом? – Она провела рукой по своему чистому лицу. – Да, Демон исцелил меня. Но, к сожалению, продержится недолго… если только я не получу обратно свою Метку. Я уже ощущаю, как жизнь замедляется во мне… Я старюсь, разрушаюсь изнутри…
      – Так зачем же ты избавилась от нее?
      Она грохнула китайской вазой об стол:
      – Я не избавляласьот нее! Наоборот, я пыталась подкормить мою Метку. Для этого мне нужен был джинн.
      Рэйчел сказала мне тогда правду.
      – Вернее, так: мне нужна была Книга, свободный джинн и ты, чтобы этим воспользоваться. Предполагалось, что ты свяжешь их воедино… и скормишь демону. Да, – еще одна мрачная улыбка. – Выглядит все очень просто… Но не тут-то было. Потому что, как только я чего-то добилась, тут же объявился Льюис, готовый надрать мне задницу. Самый сильный из Хранителей… Я думала, он убьет меня.
      Сама того не осознавая, я сделала шаг ей навстречу. Но тут же остановилась, осознав, что, ослепленная привязанностью, никогда не понимала, насколько эгоистична моя подруга.
      – И как же Льюис получил Метку?
      – Он забралее у меня. Я противилась как могла. Но этот придурок объявил, что собирается помочьмне. Я не нуждалась в его помощи!
      Ее воинственный тон никак не вязался с ярким сиянием в глазах. В них светилась боль и глубокое, болезненное отвращение к самой себе. Эстрелла достала еще один противень с булочками и быстрыми, нервными движениями плюхая в вазу.
      – Тогда отпусти его, – предложила я. – Он не может вернуть тебе Метку. Ты сама сказала: только от слабейшего к сильнейшему… Сильнее Льюиса никого нет. Цепочка замкнулась.
      – Нет! – вырвалось у нее. Это был вопль чистой, неконтролируемой боли, будто сам звук ранил ее, обдирая горло до крови. – Я должна получить ее обратно! И добьюсь этого!
      – Но как? – спокойно спросила я, поразившись своему рассудительному тону. Возможно, это следовало отнести на счет шокового состояния, но все, что я сейчас ощущала – это глубокое и искреннее сочувствие. Ведь когда-то она была такая чудесная, такая самоотверженная. Зрелище нынешней Звездочки доставляло мне неожиданно сильную боль.
      Казалось, слепая ярость заслоняет ей все. Но голос звучал легко и почти спокойно.
      – Ты указала мне путь, – произнесла Эстрелла. – Мне не удастся забрать у него Метку, но это может сделать твой горячий приятель джинн. А затем я прикажу ему передать ее мне. Льюис вообще превратился в кусок дерьма. Все, на что он способен – это сидеть и медитировать. Эдак он всю жизнь просидит с моей Меткой. Но, слава богу, я могу заставить действовать Дэвида.
      Меня сковал ужас – буквально, будто острый кусок стекла застрял в горле. Я, проглотив ком, проговорила:
      – Ничего не получится. Если Дэвид примет Метку, он не сможет от нее избавиться. Он окажется заражен, если не хуже.
      Если Метка Звездочки действительно такая сильная и зрелая, она попросту сожрет Дэвида. Мне довелось как-то увидеть погребение джинна… Упаси вас Бог от такого зрелища.
      – Прошу тебя: оставь эту мысль, Звездочка. Позволь помочь тебе, мы что-нибудь придумаем вдвоем…
      Она грохнула вазу на стол между нами.
      – Ты уже придумала. Притащила сюда этих чертовых Хранителей. Если они разыщут нас, то заберут и его, и тебя… А со мной… знаешь, что они сделают со мной, Джо? Выпотрошат и заставят жить, как я жила до того. Уродом.Даже хуже – бессильным уродом. Ты понимаешь, что я не вынесу этого.
      – Но здесь уж ничего не поделаешь, – сказала я. – Слишком поздно. Мне очень жаль, Звездочка. Действительно, очень жаль…
      – Ну, как сказать… Кое-что я могу сделать. Никто ведь не знает, куда запропастился Льюис. Так что тут большой проблемы не возникнет. Вы с ним просто исчезнете. Мне останется только отделаться от Девы Мэрион с ее подручными. Можно приказать Дэвиду взорвать их машину. Знаешь, на самом деле я терпеть не могу эти внедорожники. А обвинят во всем тебя. – Звездочка закончила снимать булочки со второго листа и протянула вазу мне. – Вот, бери.
      – Нет уж, спасибо. Я уж лучше проглочу бритву. Кстати, не уверена, что здесь не спрятана одна.
      Она улыбнулась несколько принужденно и опустила вазу на стол.
      – Итак, нам предстоит драка, я верно понимаю?
      Я смотрела на нее поверх вазы с выпечкой. Моя подруга. Моя сестра. То, во что бы могла я сама превратиться, доводись мне в тот день оказаться в горящем Йеллоустоуне. Ведь мне всегда было ясно, что Эстрелла куда больше подходит для нормальной человеческой жизни, чем я.
      – Выходит, так, Звездочка. Потому что я собираюсь забрать отсюда Льюиса и Дэвида.
      – Что ж, ты сама сказала это.
      Она откусила еще один кусочек.
      А в это время ее плита выплюнула раскаленный огненный шар, который устремился в мою сторону.
 
      Наклонившись, я упала на пол и поспешно занялась делом: удалила все молекулы кислорода из воздуха в радиусе трех футов от меня. Огонь нуждается в кислороде. Элементарная тактика, но у меня получилось: огонь полетел в мою сторону, но, наткнувшись на бескислородный барьер, рассеялся по сторонам. Выделившееся тепло тоже нетрудно контролировать. В конце концов, это всего лишь вопрос скорости колебания молекул. Я попросту замедлила их движение.
      Огонь угас, даже не опалив меня. Выйдя из воздушного пузыря, я шагнула к подруге и глубоко вздохнула.
      – Знаешь, мне очень жаль тебя, – сказала я. – Бедная маленькая Звездочка лежит совсем одна в больнице, обожженная до неузнаваемости. Ах, какие сопли. А ты когда-нибудь думала о тех Хранителях, которые умерли? Даже не получив шанса разобраться во всем? Конечно, нет. Потому что ты занята лишь собой.
      Она рассмеялась. Совершенно безумным смехом. Вытянула руки перед собой ладонями вверх, и тотчас бело-голубые язычки пламени заплясали на них, отражаясь в ее темных глазах.
      – Да, а ты будто не думаешь о себе, Джо. Плохой Боб свалил на тебя свою проблему, и что же ты делаешь? Бежишь прочь, как испуганный заяц. Спасаешь свою шкуру. Ты-то не больше меня жаждешь расстаться со своими силами! Подвергаешь людей опасности, даже убиваешь их. Так что нечего задирать нос – ты не слишком отличаешься от меня.
      – Как раз-таки отличаюсь, – возразила я. – Поэтому и отказалась использовать Дэвида как кусок «клинекса» … ради того, чтобы спасти, как ты выражаешься, свою шкуру. Именно потому, что мы с тобой совсем разные.
      – Ты собираешься драться или хныкать?
      – Я собираюсь победить, – ответила я. – Железно.
      – Да? – оскалила зубы Звездочка. – Тогда обернись.
      Я последовала ее совету.
      Там, в дверном проеме, который вел в подвал, стоял человек – высокий, долговязый, лицо почти скрывается под шапкой отросших темных волос. Одет он был в ветхую, перепачканную рубашку и заскорузлое трико. Босые немытые ноги. Если б я прошла мимо такого на улице, то обязательно опустила бы доллар в его миску с надписью «ГОТОВ РАБОТАТЬ ЗА ЕДУ».
      Это был Льюис.
      Я развела руки в стороны в универсальном жесте «никакой угрозы» и обратилась к нему:
      – Льюис? Помнишь меня? Я Джо.
      Заглянула в его огромные пустые глаза – зрачки настолько расширены, что почти скрывают радужку. Одурманен наркотиком. Или еще хуже – совершенно безумен.
      Льюис смотрел на мою грудь, что в нынешних обстоятельствах показалось мне по меньшей мере странным.
      Затем он поднял взгляд – и у меня ослабели колени: такая мука и замешательство светились в его глазах. Если Бог не накажет Звездочку за все остальные дела, то уж за это она заслуживала самого худшего.
      – Джо? – переспросил Льюис самым обыденным тоном, что казалось абсолютно диким, принимая во внимание его ужасный вид. – Мне так жаль… Я не могу остановить это.
      Затем он шагнул ко мне и изо всей силы ударил в лицо.

* * *

      Огонь и Погода не могут воевать. Это слишком опасно. Кроме того, ни одна из стихий не имеет решающего преимущества. Наши силы уравновешивают друг друга во всех отношениях.
      Но когда Погода встает против Погоды… Дело принимает совсем дурной оборот.
      Именно поэтому я объявила общую тревогу по Коду Один. Я хотела быть уверена, что эфирный слой заперт для всех возмущений. Код Один – необходимое действие для любого Хранителя, который собирается вести боевые действия, не важно в какой точке земного шара. Накрыть колпаком площадь рассеивания своих ударов – действие столь же естественное, как закрыть ставнями окна или поставить лодки на якорь во время шторма. По сути, это означает, что все приходит к состоянию покоя.
      Небо над Оклахома-сити было чистым и спокойным. Стоял абсолютный штиль. Ничто не двигалось и не могло двинуться без мощного толчка. Такого, который прорвал бы контроль сотни Хранителей и их джиннов.
      Очень маловероятное событие. Даже для Льюиса.
      Однако мне это послужило слабым утешением в тот момент, когда я наконец открыла глаза. У меня было ощущение, что я столкнулась с грузовиком марки «Мак-Трак». Я достаточно устойчива к удару молнии, могу управлять ветром и дождем, даже градом, но в боксе не сильна.
      Я со стоном перекатилась на бок и ощупала пульсирующий подбородок. Губа тоже была разбита. Исследовав ее кончиком языка, я почувствовала соленый вкус крови и попыталась сообразить, где я и что произошло.
      Ага… Все стало на свои места. Звездочка, булочки и Льюис, который одним ударом вышиб из меня дерьмо.
      И захлопнувшаяся ловушка Кода Один.
      Я, конечно, сильно ограничила в возможностях Звездочку и Льюиса, но и себе не оставила места для маневров.
      Что-то прошлось по моему лицу – легкое, как паутина, и там, где оно касалось, боль отступала. Мне было знакомо это прикосновение и тепло, которое оно рождало.
      – Она очнулась, – раздался бесстрастный голос Дэвида. Открыв глаза, я увидела, что он сидит рядом со мной. Он ничего не сказал мне, ни о чем не спросил, но его прикосновение… Я верила, что оно принадлежит Дэвиду, настоящемуДэвиду. Возможно ли, чтобы он восстал против власти Эстреллы? Если она узнает об этом…
      – Как раз вовремя, – ярость изменила голос Звездочки до неузнаваемости, сделала его грубым и бесчувственным. – Господи, девочка, ты совсем не подходишь на роль чемпионки по кикбоксингу… Один удар – и ты вырубилась на десять минут. Моя мама и то показала бы себя лучше.
      – Оставьте ее здесь, мы уходим, – пробормотала я. Утерла кровь с губ и с трудом села. – Все кончено, Звездочка. На самом деле я уже проболталась, и они с минуты на минуту будут здесь. Льюиса наверняка подвергнут неприятной операции по удалению Метки, но ты-то, детка… Тебя попросту поджарят. Так почистят, что ты даже спичку не сможешь зажечь…
      Она пнула меня в живот. Со мной такое случилось впервые и, доложу вам, ощущение не из приятных. Я согнулась пополам, подтянув колени к лицу, и чуть не задохнулась от боли. «А не повредила ли она мне жизненно важные органы? Вот уж дерьмовый конец – умереть таким образом: с чертовой Меткой, которую мне навязали насильно. Выпустить ее в эфирный слой только потому, что какая-то стерва пнула меня своим башмаком в селезенку», – подумала я.
      – Не надо, – произнес Льюис. Он сидел в углу, опершись подбородком на скрещенные руки.
      – Что не надо? – огрызнулась Звездочка, лихорадочно вышагивая туда-сюда передо мной, как крэковый наркоман, закинувшийся кофеином. – Она все испортила!Привела их сюда, все рассказала. Я не дамся им в руки! Просто не могу.
      Наблюдая за Эстреллой, я поняла: Дэвид был прав, когда предупреждал меня о разлагающем действии Метки Демона. Звездочка приняла ее, долгое время тайно носила в себе, и в результате душа ее оказалась изъедена Меткой.
      Это наводило на тревожные мысли в отношении Льюиса. У него, конечно, чертова прорва способностей, но вот в каком состоянии его душа?
      Честно говоря, не меньше беспокойства вызывала у меня и моя собственная душа.
      Звездочка налетела на Дэвида, щелкнула пальцами перед его носом.
      – Эй, ты! Перенеси нас отсюда.
      – Куда? – спросил он, не отрывая взгляда от меня.
      Темные глаза, совсем мне незнакомые. Но смотрят все так же устрашающе пристально, как раньше. «Он не полностью принадлежит тебе, Звездочка».
      Она взвыла в бешенстве, кинулась и схватила его за волосы. Запрокинув его голову так, чтобы видеть лицо.
      – Эй, смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю!
      Выражение лица у Дэвида не изменилось. Если ему и было больно, он никак этого не показывал – даже не отклонил головы. Дэвид, мыслящая кукла…
      – Я хочу в Нью-Йорк.
      – Куда именно? – ровным голосом спросил он.
      Я знала: он мог продолжать эту игру до бесконечности, уточняя предполагаемое месторасположения с точностью до квадратного дюйма. В отличие от него, Звездочке не хватало терпения. Она раздраженно отпихнула его голову так, что та ударилась о стенку.
      – Бесполезны! Оба дурака… И это называется неограниченная мощь! Я не могу заставить вас даже пальцем пошевельнуть. – Она легонько толкнула Льюиса ногой, но он никак не отреагировал, только закрыл глаза. Я ужаснулась: что же Эстрелла такое сделала с ним – человеком, обладающим почти неограниченными возможностями, – чтобы довести его до такого состояния.
      – Эй, Звездочка! – Я села, прислонившись спиной к стене, и потянулась, чтобы легонько, предостерегающе пожать руку Дэвиду. – Давай прикинем, как нам обеим выйти живыми из этой ситуации.
      Эстрелла подошла ко мне и опустилась на корточки. Глаза ее блестели, как обсидиановые ножи.
      – Твое предложение?
      – А кто сказал, что оно у меня есть?
      – Джо, не пачкай мне мозги, я же тебя знаю. У тебя всегда есть мысли. Чаще всего они яйца выеденного не стоят, но тем не менее всегда существуют. – На короткое мгновение что-то мелькнуло в ее лице, мимолетно напомнив о прежней Звездочке. Какие же мы прежде были… О, Звездочка. – Помнишь, как мы строили снеговика – идеального с анатомической точки зрения – возле офиса декана? Не бог весть какая затея, chica, но в этом был стиль.
      Конечно, я помнила… Не хотела, потому что это только усложняло мою задачу. Но не могла забыть ту безумно веселую ночь, снег, пар, шедший изо рта, наш безудержный смех. Звездочка была такой простодушной в те времена, а я на нее плохо влияла… Сейчас мне придется быть еще хуже, чтобы спасти хоть что-то от той девочки, которую я продолжала любить.
      Я сглотнула непрошеные слезы и сказала:
      – Хорошо, слушай. Отпусти Льюиса, тебе же все равно никакого проку от него. Он не сможет передать тебе Метку. А если б даже и мог, то не стал бы, потому что считает тебя буйнопомешанной. Думаю, он скорее умрет, чем доверит тебе такую силу. Ты проиграла, Звездочка. Лучше освободи Льюиса – этим ты заработаешь дополни тельные очки в противостоянии с Хранителями.
      Она презрительно фыркнула, от чего ее челка взлетела.
      – Ну да. Пожалуй, тут ты права.
      – Так все и будет, особенно если я возьму всю вину на себя. Я убила Плохого Боба. Я получила Метку. И именно я убегала от команды Мэрион почти тысячу миль. Я скажу им, что во всем виновата только я… Не ты. Они поверят, вот увидишь!
      Эстрелла смотрела на меня тяжелым, немигающим взглядом.
      – Да? – протянула она. – А почему я должна поверить, что ты скажешьвсе это?
      Я выдавила из себя улыбку.
      – Да потому что у тебя есть нечто, мне жизненно необходимое, Звездочка. – Я бросила взгляд на Дэвида, затем снова вернулась к ней. – Разбей бутылку, освободи его! И все устроится: я ухожу, как пай-девочка, Льюис свободен, все счастливы.
      – Все, кроме меня, – ядовито напомнила Звездочка. – Нет уж. Сначала я верну то, что принадлежит мне по праву.
      Я проглотила разочарование и заметила:
      – Ну, значит, ты живешь по плану другого дня.
      Звездочка нахмурилась – между великолепными черными бровями набежали некрасивые морщинки – и так долго рассматривала меня, что я подумала: «Не ослепла ли она внезапно?»
      – Это глупо, – в конце концов изрекла она. – Даже если я освобожу Дэвида, у меня останется Книга. И я в любое время смогу его вызвать. В чем же смысл?
      – А это следующая часть договора. Ты позволишь ему уничтожить Книгу.
      Эстрелла рассмеялась.
      – Ни за что! Теперь давай я изложу тебе мойсценарий, Джо. Дом сгорает. Они находят тела. Причем в виде не поддающемся идентификации… Погибают все, кроме меня и моего нового que lindo джинна. Мы же с ним счастливо живем на очаровательном тропическом острове, где нас никто не знает. Ты же понимаешь: ни ты, ни Льюис мне не нужны. Мне даже удобнее иметь вас мертвыми. – На ее губах мелькнула слабая улыбка – горькая, ненатуральная, отнюдь ее не красившая. – Ну ладно, мне пора.
      Она снова вызвала пламя на кончиках пальцев. Поиграла с ним, затем поднесла к моему лицу. Будто хотела получше рассмотреть меня.
      В следующий момент пламя охватило мои волосы. Подавив крик ужаса, я откатилась в сторону и попыталась сбить огонь ладонями. В воздухе повис тошнотворный запах.
      – Проба пера, – усмехнулась Звездочка. – Как ощущения?
      Тогда я заморозила воздух вокруг нее. Серьезно заморозила – так, что на коже у нее выступил характерный узор. Она вскрикнула и в панике отшатнулась.
      – Примерно вот так, – ответила я. – Не подталкивай меня. Я ведь могу так охладить тебя, что придется отогревать в микроволновке… Чтобы хотя бы услышать твой крик. Ты затеяла смертельную игру, Звездочка. Какая нам с тобой от этого польза?
      В глазах ее что-то промелькнуло. Она протянула руку и откинула обгоревшие волосы с моего лица… Прошла секунда, во время которой мне показалось, что и не было той бездны лет и тайн, которая развела нас.
      – Ты действительно это сделаешь? Возьмешь все на себя?
      – Да, – кивнула я. – Сделаю. И не важно уже – сохранят они мои силы или нет. Я слишком далеко зашла с этой чертовой Меткой. Моя жизнь окончена, Звездочка… И мне это известно. Хоть напоследок сделаю доброе дело.
      Эстрелла кивнула, глядя на Дэвида. Затем поднялась и подошла к рабочему столу. Достала из ящика маленькую бутылочку и поставила ее рядом с Книгой. Помедлила несколько секунд, будто прислушиваясь к чему-то над нашими головами. Может, и впрямь что-то слышала.
      – Они уже здесь, – произнесла она. – Мэрион и ее подручные, семь или восемь человек. Нам уж точно хватит, если дело дойдет до драки.
      – Но мы ведь не собираемся драться, – возразила я. – Правда?
      – Правда. – Она подняла бутылочку, разглядывая ее под разными углами. – Странно, почему это джиннов всегда держат в стеклянной посуде? Пластик был бы гораздо практичнее. Идиотские правила!
      Меня не на шутку встревожил такой поворот ее мыслей.
      – Звездочка, это не сработает!Если ты отдашь такое приказание Дэвиду, он погибнет. А если даже и нет, то все равно не сможет передать тебе Метку. Проникнув в него, она останется навечно – пока не сожрет его окончательно. Это будет ее победа.
      Я чувствовала, как меня захлестывает отчаяние. Голова раскалывалась, пот заливал глаза… Ощущение бессилия и запредельного ужаса. Да еще этот совершенно неуместный запах свежеиспеченных булочек.
      – Брось, Звездочка. Давай вместе выйдем отсюда… По крайней мере, живые.
      Какое-то время она молча рассматривала меня, наклонив голову набок.
      – Почему?
      – Что значит «почему»?
      – Почему ты хочешь спасти меня? Сначала Льюис, теперь вот ты…
      Я не верила своим ушам.
      – Потому что я люблю тебя, Звездочка. Разве ты сама не знаешь?
      Глаза Эстреллы наполнились слезами, но она решительно смахнула их. Остался лишь лихорадочный, тревожный блеск.
      – Я тоже тебя люблю, – сказала она. Снова повертела бутылочку, наблюдая за игрой граней, посмотрела на просвет. – Знаешь, пожалуй, кое-что я могла бы сделать.
      Меня окатило холодом.
      – Да?
      – Так сказать, последний шанс. Я велю Дэвиду забрать Метку и запечатаю его в бутылочке. Тогда твое слово будет против моего, посмотрим, кому поверят. Или, может, так: ты сходишь с ума и пытаешься убить Льюиса. Он – в порядке самозащиты – убивает тебя. Все погибают в нечаянном пожаре. Все, кроме меня – крайне опечаленной. Знаешь ли, этот план нравится мне больше.
      Она опустила бутылочку и, не оборачиваясь, приказала:
      – Дэвид, подойди к Льюису и забери у него Метку Демона.
      – Нет! – закричала я и толкнула ее в спину. Эстрелла упала на стол, бутылочка закачалась, но не упала. В следующее мгновение ее пальцы сомкнулись на горлышке. – Будь ты проклята, Звездочка! Нет! Не смей делать этого!
      – Забери Метку! – завопила она. Когда я попыталась отстраниться, она извернулась и обхватила меня обеими руками. Ее прикосновение обжигало – не то что иллюзия джинна, этот жар был настоящим. – Делай!
      Дэвид взлетел вверх и медленно слевитировал через всю комнату в направлении Льюиса.
      – Дэвид, не надо! Я скажу нужные слова, только не делай этого, пожалуйста… – Слишком поздно. Он мог слышать меня, но не повиноваться.
      Я наконец оторвалась от Звездочки и бросилась между ними, как раз в тот момент, когда Дэвид опустил руку… прямо внутрьЛьюиса. И тот страшно закричал.
      Звездочка метнула в меня огонь. Я увернулась, огненный шар прокатился по ступенькам, и сухое дерево загорелось. У меня не было времени заниматься этим. В конце концов, Огонь – Звездочкина специальность, вот пусть и разбирается. Я же попыталась оттолкнуть Дэвида от Льюиса.
      Но моя рука прошла сквозь его, вернее, их тела. Что бы ни происходило, творилось оно не на этом плане.
      Тогда я стремительно перешла в астрал и там увидела Дэвида – в его истинном обличье. Пылающий ангел, прекрасный, позолоченный… Руки его были глубоко погружены в некую хрустальную структуру, тоже безупречную – именно так выглядел Льюис. Что-то черное, безобразное выскочило из него, обвилось вокруг руки Дэвида и поползло по ней, как по мосту. Затем набросилось на моего любимого… Казалось, будто прекрасная бабочка погибает, разъедаемая кислотой. Не слыша крика Дэвида в эфирном слое – я чувствовалаего. Теперь он обречен на бесконечную, нескончаемую муку.
      Льюис без сил откинулся и сполз по стене. Дэвид остался один на один с этой штукой, они слились в жутком объятии – убийца и жертва, – продолжая корчиться и извиваться в схватке. И тут я почувствовала, как моя собственная Метка забеспокоилась, забилась, будто ощущая присутствие себе подобной.
      Я не раздумывала, не медлила ни минуты, чтобы не поддаться страху.
      Просто бросилась к Дэвиду, астральному Дэвиду, и нырнула внутрь него – так же, как он сделал до того с Льюисом.
      Но одновременно и моя Метка вошла в контакт с той, что обосновалась в Дэвиде.
      Сила притягивает силу – так всегда было.
      Две Метки Демона схватились не на жизнь, а на смерть.
 
      Что вы ощущаете, когда кричите? Наверное, крик бьется у вас в горле, отдается эхом в ушах… Со мной все было гораздо хуже: как будто каждая клеточка моего тела обзавелась своим голосом и завопила в агонии. При том, что наружу не вырывалось ни звука. Я горела. Замерзала. Умирала.
      Зато обе Метки торжествовали. Они все жрали, и жрали, и жрали… Сначала поглотили мою энергию Хранителя Погоды. Затем, когда от нее ничего не осталось, они накинулись на мои нервы и так преуспели, что я без сил рухнула на пол. Но и это еще был не конец – Метки уничтожили микроклеточную энергию, которая составляла саму жизнь.
      Последнее, что я помню… самое последнее… это как синапсы моего мозга исторгали свою энергию под яростное завывание Меток Демона.
      Две змеи, пожирающие друг друга.
      Потом все кончилось.
      Я – совсем одна – плавала в абсолютной темноте, прорезаемой время от времени яркими вспышками. Может, это были воспоминания… Во всяком случае, кое-что я узнавала: оплавленное лицо Звездочки, сверкающие бронзой глаза Дэвида, тепло его кожи поверх моей. Хмурый взгляд Плохого Боба. Воронка торнадо над моей головой.
      Дым. Вкус дыма. Наверное, примерно так же ощущала себя Звездочка, когда очнулась на пепелище Йеллоустоуна.
      Я не хотела умирать, но, увы, от меня ничего не зависело. Совсем ничего. А затем и это все исчезло.
 
      Прошло сколько-то времени – мне трудно судить, – и я почувствовала тепло. Не жар, не горение, а просто живое, приятное тепло – как будто заснула в ванне с идеально отрегулированной температурой.
      Я плавала в этой ванне. Бесформенная. В полном покое.
      – Открой глаза, – раздался чей-то голос. Я даже и не знала, что у меня есть глаза. Уж тем более не знала, как их открыть.
      Но они открылись без всяких усилий с моей стороны, и я увидела.
      Мир сверкал красками и тончайшими, неуловимыми оттенками – весь созданный из хрусталя и теней. О боже, это было так прекрасно! Развалины дома, дым, пепел, вот уж не представляла себе, что все может быть таким красивым. В золе валялись чьи-то кости, и они тоже казались прекрасными. Желто-белые кости, такие совершенные в своих изгибах и источаемой силе.
      Как много людей вокруг. Некоторые – воплоти, вполне реальные… А другие – эфемерные – над ними, в том месте, которое я когда-то назвала Вторым Миром. Теперь я все знала про него. Все обо всем. Я ощущала связь с небом, морем, землей, со звездами. Все это содержалось внутри меня, а сама я была соткана из огня.
      – Спускайся, – велел тот же голос. Я не знала, что это значит, но, тем не менее, повиновалась. Медленно проплыла сквозь миры, пока не очутилась в Первом Мире – том, который так хорошо знала прежде.
      Дэвид обнимал меня, и мы парили на ложе из черной горячей золы. Мимо проплывали затейливые клубы дыма, я сразу влюбилась в их красоту и хотела последовать за ними. Но внутри меня родилась мысль, которая изменила мои намерения.
      – Будь со мной, – послышался шепот. Звук ласковой волной скользнул по моей коже, проник внутрь и прошел насквозь. Я замерла, наслаждаясь этим ощущением…
      Все выглядело таким реальным. Пожарные машины с мигалками – они стояли подле ангела и были совсем настоящими. Люди в форме, разматывающие брандспойты на пепелище, которое когда-то являлось домом Звездочки, тоже были совершенно реальными.
      В подвале лежали кости – я могла видеть их среди обугленных досок.
      – Она слышит меня? – спросил кто-то. Я присмотрелась, но там, внизу, никого не увидела. – Джо, ты слышишь меня?
      Я постаралась сфокусировать взгляд и обнаружила человека, стоявшего прямо передо мной. Странным образом он был одновременно и материальным, и светящимся изнутри. Мне захотелось приблизиться и погрузиться в лихорадочное тепло его тела. Но каким-то образом я поняла, что делать этого не стоит. Что это будет плохо. И не только для него.
      И тогда я отгородилась от невероятного сияния его духа и сосредоточилась на материальных моментах – его коже лица…
      – Льюис?
      Он кивнул. Все такой же оборванный, дурно одетый но в глазах появилась осмысленность и чистота. Его душа полностью очистилась. Если Метка Демона и оставила свои омерзительные следы, то я не смогла их найти. «Какой же силой надо обладать, чтобы выжить после такого?»
      – Ты понимаешь, что сделала? – спросил он. Я не понимала, но выразить это словами не могла – просто молчала. Наверное, Льюис прочел ответ в моих глазах, потому что сказал: – Ты забрала Метку у Дэвида. Но две Метки не уживаются в одном теле. Они боролись и разрушили друг друга.
      Ага, тогда понятно, почему я ощущаю себя одновременно опустошенной и переполненной, невесомой и могущественной. Наследие той самой борьбы… Но не следы зла, я уверена. Я бы назвала это безбрежностью.
      – Она слышит меня? – повторил свой вопрос Льюис, глядя мимо меня.
      Я чувствовала стоящего рядом Дэвида – это его теплая сила помогала противостоять случайным разрозненным впечатлениям, которые нахлынули на меня со всех сторон. Клубы дыма, восходящее от кострища тепло – все это виделось мне таким прекрасным. Мне не хватало ума и сердца, чтобы объять красоту окружающего мира.
      – Думаю, да, – ответил Дэвид. – Джо, сконцентрируйся. Сделай себя материальной.