В ореоле невинности

Он поблагодарил слегка изменившимся голосом и сделал добрый глоток. Девушка последовала его примеру; оба молчали.

– Ты мне тоже нравишься, Криста… очень… Но, боюсь, не могу с тобой согласиться. То, что ты предлагаешь… это неправильно.

Но его сомнения только подхлестнули Кристу.

– Почему нет? – Она заставит себя хотя бы временно выбросить из головы Фила. – Разве я тебя не привлекаю? И тебе не приходило на ум, что у нас могут завязаться… отношения такого рода? Неужели ты не хотел бы этого?

– Ну и что же, если и так? – Питер считал неудобным обсуждать подобные вещи с девушкой, которую только вчера встретил.

Мягко она взяла у него из рук стакан и поставила его на столик рядом со своим.

– Пожалуйста, не думай, что я просто хочу использовать тебя. Ты очень интересный мужчина, я бы влюбилась в тебя с первого взгляда, если бы… мне не встретился раньше тот, другой. Но ты мне и правда очень нравишься. А ведь это что-то да значит.

– Может быть… – пожал он плечами.

– Еще бы… Видишь ли… мы совсем недавно познакомились. Но мне кажется, мы уже друзья. И ты не должен думать, что берешь на себя ответственность. Ведь если не ты, Пит, мне… мне придется искать кого-то еще.

– О, черт! Если ты так ставишь вопрос… – не выдержал Питер.

Сопротивление его сломлено – он попробует. Но вся эта ситуация его ужасно смущает.

– Знаешь… заниматься любовью по заказу – слышал я от ребят – как-то не способствует… Так что смотри, за результат не ручаюсь.

Но, взглянув в испуганные глаза девушки, ласково привлек ее к себе и стал нежно, едва касаясь, целовать ее губы.

И вдруг в проеме балконной двери возникла темная голова… Фил! Словно с неба свалился!..

– А ну-ка, убери руки от этой женщины! – рявкнул он, врываясь в комнату, – настоящий герой сериала о супермене.

– О, не-е-ет! – душераздирающе кричала Криста. – Только не это! Не может быть!

– Кто ты такой, черт возьми? – возмутился Питер, не отпуская ее. – Криста сказала – вы коллеги. Почему ты ведешь себя словно ее личный телохранитель? Скорее даже – как надоедливый младший брат.

Больше всего Филу хотелось сейчас расквасить физиономию этому симпатичному молодому нахалу, отодрать его пальцы от талии своей Кристы и вышвырнуть его прочь из номера. Правда, сам он еще не совсем оправился после морской прогулки – снова у него все плывет перед глазами… Но не поэтому застыл он в нерешительности посреди комнаты. Неожиданная мысль поразила его – что, если Криста в самом деле увлеклась этим молокососом? По какому праву вмешивается он в ее личную жизнь? Простит ли она ему такую медвежью услугу? Девушка между тем пришла с себя и, в глубине души донельзя обрадованная появлением Фила, прошептала Питу на ухо:

– Может, тебе и правда лучше сейчас… уйти? Я сама тут с ним разберусь. «Ох!.. – ответили его глаза. – Так это и есть он!» А вслух молодой человек произнес, смерив Фила уничтожающим взглядом:

– О'кей, Криста! Если я тебе понадоблюсь – ты знаешь, где меня найти.

Когда дверь за ним закрылась, Криста приготовилась устроить Филу суровый разнос за столь бесцеремонное вмешательство, но, увы, не нашла нужных слов. Испытав острый прилив благодарности за то, что именно по причине этого самого вмешательства ей удалось – снова отложить свое решение, она не знала, как теперь поступить.

Между тем Фил понимал, что оказался в какой-то дурацкой роли – скорее шута, чем героя. Все же он не упустил случая еще раз высказать свое мнение о ее безумной затее:

– Неужели, ты к не понимаешь, – иго, ложась, в постель с первым встречным, рискуешь подцепить какую-нибудь кошмарную заразу?! Стоит – ли ради низвержения устаревших принципов подвергаться такой опасности?

Криста состроила непроницаемую гримаску.

– Не надо совсем уж отказывать мне в здравом смысле. Я предохраняюсь. А Питер Вандервелт – в высшей степени порядочный и чистоплотный молодой человек, таких еще поискать. Мы и с тобой знакомы всего несколько недель. Не говори, что ты не переспал со мной потому, что боялся чем-нибудь заразиться! В ее словах большая доля истины – Фил почел за лучшее переменить тему:

– Послушай, все равно я разрушил твои планы. Пойдем на пляж, а? Оттуда в город: поужинаем, погуляем?

Стараясь не выдать охватившего ее чувства безудержного счастья – они проведут вместе весь день! – Криста сдержанно согласилась. На пляже выбрали два шезлонга поближе к воде: ему – на самом солнцепеке, ей в тени. Они почти не разговаривали – бесполезно, слишком много нерешенных проблем. Честно говоря, близкое присутствие раздетого Фила доводило девушку почти до экстаза. Украдкой поглядывая в его сторону, она представляла: а что, если бы она решилась коснуться его мускулистых рук, пробежаться пальцами от запястья до плеч, погладить треугольник темных курчавых волос на груди… Что он почувствует, если рука ее спустится ниже, к поджарому животу, потом еще ниже… Черная полоска плавок скорее подчеркивала, чем скрывала, его мужские достоинства. «Нельзя позволять этому деспоту лишать меня таких вот ощущений! – Криста из последних сил старалась держать себя в руках. – Подумать только – из-за какой-то глупости отказывать друг другу в, том, чего мы оба так страстно желаем…» Но мысли ее текли все медленнее – утомленная всем происшедшим, она не заметила, как задремала.

Фил, рядом с ней, переживал примерно то же самое. Ему требовалась вся сила воли, чтобы удержаться и не положить руку на ее обтянутую миниатюрным бикини восхитительную попку. Один изгиб спины, тонкая талия, все эти плавные округлости могут свести мужчину с ума, просто созданы ему на погибель. Прикрыв глаза, он лежал на горячем песке, слушал, как кровь стучит в висках, и боролся с искушением дотянуться и поцеловать Кристу хотя бы в шею.

«Да что с тобой, приятель? – вопрошал он себя. – Была ли прежде на свете женщина, способная творить с тобой подобные чудеса? Мало ли ты повидал их на своем веку? Как удается ей доводить тебя до умопомрачения одним звуком своего голоса?»

Когда Криста проснулась, тень пальмы почти закрыла ее шезлонг. Фила рядом не было… Не успела она сообразить, в чем дело, как он вырос перед ней с двумя стаканами в руках.

– Апельсиновый сок – тебе, молоко – мне. До сих пор не пришел в себя после водной экскурсии.

Договорились разойтись ненадолго – принять душ и переодеться. Хмелея от надежды – может, Фил все-таки смягчится, – Криста выбрала ярко-алый полотняный сарафан с открытой спиной, удивительно сочетающийся с ее волосами цвета красного дерева. Потом тщательно, аккуратно наложила макияж – все по совету юной особы из косметического салона. Наряд довершили несколько нитей экзотических бус из стекла и дерева. Когда она бросила последний взгляд в зеркало – к ее удивлению, на нее смотрела потрясающая модель из модного журнала.

В дверь постучал Фил, одетый тоже легко и свободно: белая спортивная куртка, бледно-розовая рубашка, светло-серые летние брюки. Его только что вымытые густые темные волосы издавали едва уловимый аромат липы.

– Сногсшибательно смотришься! – Он взял ее руки в свои, страстно вглядываясь в лицо. – Только не забывай – ты моя подруга!

Припарковав джип неподалеку от гавани, он повел ее по мощенной булыжником аллее Береговых Ворот к садам Тиволи – там ресторан под открытым небом. Жители и гости Санта-Круса обычно ужинали довольно поздно – Фил и Криста оказались здесь первыми посетителями. Приветливый официант, белозубо улыбаясь, предложил им столик на двоих – в отдалении от прохода, с живописным видом на город. Мерцающие огоньки пробивались сквозь зелень тропических пальм. Поддерживающие потолок над небольшой площадкой арки остались в стороне от их столика; фонарь «летучая мышь», подвешенный над ним, – ночью он создавал интимный полумрак – не мешал наслаждаться летними сумерками.

С улиц внизу уютно доносились негромкие отголоски разговоров: спешили домой с работы продавцы и хозяева лавочек и магазинов; выходили на вечернюю прогулку туристы. Обрывки самых разнородных мелодий звучали со стороны бара в «Мунрейк-отеле» и фешенебельного «Калабаш-клаб» на другой стороне улицы.

– Это тот самый ночной клуб, куда я собирался тебя пригласить. Доктор Худу показывает сегодня свои трюки. Консьерж в отеле сказал – потрясающее шоу.

Криста смаковала креветки и салат из огурцов, потом со вкусом пообедала. Что же касается Фила, то он ограничился вареным цыпленком и рисом: опасался приступов тошноты. Справившись с едой, они взялись за руки и направились через дорогу в «Калабаш-клаб».

По узкой лестнице поднялись на веранду. Спокойная, миловидная официантка в саронге, расписанном в пастельных тонах, улыбнувшись Кристе, провела их на свободные места. Чистейший настил с белыми пластиковыми стульями, зонтики, тентообразный навес – все это никак не вязалось с традиционным представлением о ночном клубе. Уж не ошибся ли Фил? Буфет-мармит (открытый шкаф с автоматическим подогревом) с набором традиционных карибских блюд. Среди посетителей там и сям – семьи с детьми. Одна маленькая девчушка забрела на танцевальную площадку и, ничуть не смущаясь, ритмично двигалась в такт музыке.

Сгущались сумерки, зажигались огни, и состав посетителей заметно менялся. Уходили родители со своими чадами, появлялись парочки – скоро они составляли уже большинство. Казалось, что у этих молодых людей медовый месяц. «Вот бы у нас… – пришло в голову Кристе. – И о нас бы так думали…»

Наконец появился, под гром аплодисментов, и сам доктор Худу – огромный бочкообразный негр лет пятидесяти, обнаженный по пояс. Его расшитая блестками набедренная повязка напоминала чем-то велосипедное трико, только с золотой бахромой ниже колен. На запястьях блестели браслеты, шею отяжеляло массивное золотое ожерелье, из курчавых волос живописно торчали экзотические птичьи перья. Огромные босые ноги ступали величественно. Он обошел вокруг танцевальной площадки, поочередно зажигая на ходу три факела. Шоу его и правда оказалось великолепным: он виртуозно жонглировал факелами, глотал пламя и, откинувшись назад, выдыхал небольшие огненные языки Зрители то и дело разражались восторженными аплодисментами.

В качестве антракта доктор Худу совершил торжественный променад среди посетителей. Тех, кто выглядели особенно счастливыми, он просил показать ему ладони. Фил и Криста никак не ожидали увидеть чудодея у своего столика, как вдруг услышали:

– Ну, а что у нас? Ни разу не видел здесь более подходящих друг другу рук. Вы женаты? Или живете в грехе?

– Ни то ни другое… мы просто друзья, – поторопился разуверить его Фил, смущенный всеобщим вниманием.

– От дружбы до любви один шаг! – с широкой улыбкой провозгласил доктор под одобрительный гул зрителей. – Лучше вам поторопиться и посетить священника Настоящему мужчине нужна жена.

Боясь встретиться взглядом с Филом, Криста чувствовала, как щеки ее заливает румянец.

Глава 7

Готовясь к следующему номеру программы, артист разостлал на полу большой квадрат черной материи и принес картонный ящик с пустыми ликерными бутылками – они еще хранили хмельной аромат. Под тревожную дробь барабана доктор Худу разбил молотком все содержимое ящика и рассыпал острые осколки по своему черному «ковру». Зрители из задних рядов подались вперед, заинтригованные, как и все.

– Леди и джентльмены, исполняя повеление бога Вуду, я сейчас пройдусь по битому стеклу! Даже потанцую на нем. Но с вами-то ведь все в порядке? Мне что-то боязно становится, когда гляжу на ваши лица.

Волна нервного смешка прокатилась по рядам столиков. Пробормотав нечто, поименованное им «молитвой к Вуду», неустрашимый доктор несколько напряженных минут кружил вблизи «черного квадрата», пробуя острые куски стекла, словно холодную воду, кончиком пальца босой ноги. И вдруг решительно шагнул на ткань – зловеще хрустнули под его ступнями осколки… Пронесся и затих в теплом воздухе душераздирающий вздох. Криста в ужасе спрятала лицо на плече у Фила.

– Не бойся, можешь смело смотреть… крови ни капли! – прошептал ей на ухо Фил.

К всеобщему восторгу, почитатель Вуду без всякого видимого вреда для себя стоял на стекле, прыгал по нему и ложился на острые куски всем своим крупным телом. Сдержал и обещание потанцевать на них – на блестящей черной коже не появилось ни единой царапины.

– Бог Вуду научил меня – теперь я научу вас! – объявил Худу. – Мне нужны трое добровольцев – желательно ростом выше шести футов и весом поболее ста восьмидесяти фунтов. Хочу, чтобы вы на себе испытали силу моей магии и у вас не осталось сомнений.

Как и следовало ожидать, несколько человек из публики нерешительно вышли вперед. Одна леди, в платье из яркой набивной ткани (весила она, пожалуй, все двести фунтов), явно колебалась, стоит ли участвовать в таком рискованном представлении. Однако любопытство пересилило страх.

– Превосходно! – вскричал фокусник, улыбаясь ласково-угрожающе. – Мне нужны еще двое храбрецов! – И потащил за собой Фила и еще одного рыцаря печального образа.

Криста затаила дыхание, а мрачный Фил – он терпеть не мог внимания толпы – уныло побрел за доктором, не испытывая ни малейшего желания разгуливать по битому стеклу. Хорошо еще, если удастся сохранить в целости подметки! К несчастью, доктор Худу первым делом непреклонно предложил новоявленным ассистентам разуться. Все повиновались, Фил, не желая показаться трусишкой, – тоже, хоть и с большой неохотой.

– Все готовы? – хладнокровно осведомился мучитель.

Электрические гитары и барабаны сыграли что-то вроде отчаянно-безнадежного марша.

– И зачем только я ввязалась? – пробормотала полная дама, с неприкрытой опаской взирая на блестящие бутылочные осколки.

Положив конец всеобщему волнению, маг наконец сам опрокинулся на страшные, острые стекла.

– Вы должны пройти по моему животу! – И махнул рукой трепетавшим помощникам. – Я послужу вам мостом. Теперь видите, как все просто?

Номер завершился без малейшего членовредительства – и для самого мага, и для Фила. Криста не сдержалась и горячо его обняла, когда он вернулся за столик.

– Какой ты смелый – согласился участвовать в таком опасном представлении! Ужасно за тебя боялась!

Доктор Худу, дав присутствующим немного отдохнуть от сильных ощущений, готовился к новому потрясающему аттракциону, намереваясь, видимо, привлечь к участию в нем как можно больше зрителей, как вдруг погас свет. Весь город погрузился в почти полную темноту, только вспыхивали там и сям огоньки карманных фонариков да неровное пламя ламповых фитилей. К перебоям с электричеством здесь все привыкли – несколько служащих тут же внесли на веранду факелы. В наступившей темноте Фил обхватил Кристу за плечи.

– Давай-ка удерем отсюда…

– Да уж… Вот только найдем ли выход в такой темноте?

Сцепив руки, они стали осторожно пробираться к лестнице, стараясь не наступать по дороге на чужие ноги. В Кристианстеде светила теперь лишь полная луна, она стремительно плыла в гонимых ветром облаках, словно испанский галион семнадцатого века. В ее неверном, мерцающем сиянии дома выглядели старинными особняками; изменчивые тени придавали всей округе причудливые, таинственные очертания. Вот когда Фил действительно оберегал свою даму как истинный рыцарь: осторожно вел по узким, неровным улочкам, галантно подавая руку, если попадалась хоть одна ступенька. Она не успела бы оступиться в темноте – он подхватил бы ее на руки. Наконец добрались до джипа.

– Какой путь мы с тобой проделали от Мичиган-авеню и редакции «Трибюн», а? – Фил едва коснулся ее губ в легком поцелуе.

Теплая волна наслаждения пробежала по телу Кристы – для нее это лучший момент за сегодняшний вечер.

– Да, длинный путь.

В машине Криста положила голову ему на плечо и со вздохом удовлетворения свернулась с ним рядом, когда по загородной дороге они ехали к отелю вдоль темных пальмовых рощ. Чудесно вот так прижиматься к нему и ни о чем не думать… И все-таки она, конечно, думала. Пусть все барьеры, до сих пор разделявшие их, исчезнут и они соединятся навсегда! Она уверена – самой судьбой им предназначено общее счастье. Вовсе не искушенной в сексе, воображение живо рисовало ей картины неземного блаженства, которое могли бы они подарить друг другу. С тех пор как от встретились, волнующие, волшебные видения их близости, такой желанной – и невозможной, не оставляли ее ни на день. Стань они любовниками – всем поэтам и режиссерам мира не хватило бы художественных средств изобразить их экстаз!..

У дверей ее комнаты Фил почувствовал, как не хочется ему говорить «спокойной ночи», и предложил:

– Почему бы нам не прогуляться по берегу? Ночь так чудесна. Жаль потерять хоть несколько мгновений этого дара небес… Тем более – мы можем наслаждаться им вместе.

Обнявшись, с обувью в руках, они шли по мягкому, еще не успевшему остыть песку, слушая легкий плеск волн. Яркая, круглая луна величественно плыла над их головами. Казалось, сама природа в этот вечер нашептывает им о любовных объятиях… Наконец под пальмой, скрывшей их в тени ветвей и заглушающей все звуки легким шуршанием листьев, Фил прижал Кристу к себе и губы их, истомленные ожиданием, встретились в долгом, страстном поцелуе. И магия близости, нежных прикосновений показалась влюбленным куда чудеснее, потрясла сильнее, чем все волшебство Вуду.

С невыразимой нежностью приникла Криста к груди любимого, ее губы раскрылись навстречу, как весной – бутон навстречу солнцу. В этот сказочный миг их дыхание смешалось, потом язык Фила осторожно раздвинул губы Кристы и проник в рот, лаская небо, десны, играя с робким пока языком, словно старался проникнуть в самые глубины ее существа… Одна рука его запуталась в волосах девушки, с нежностью поддерживая ее высоко запрокинутую голову, другая скользила по изгибам спины, спускаясь все ниже… Он чувствовал, как мягкая округлость Кристиных форм наполняет ладонь, ощущал биение ее крови сквозь тонкую ткань сарафана.

Никто и никогда раньше – даже и Фиа – Кб целовал так Кристу. Никого и никогда не желала она так. Страстно хотела она безраздельно, душой и телом принадлежать ему, этому мужчине, сжимающему ее в своих объятиях. Белое пламя подлинной страсти сжигало Кристу, охватывая все более интимные уголки тела, заставляя открыться, отдаться безумству чувств… Это то самое место и время, это ее мужчина; именно его она любила еще до того, как узнала. Все ее прошлое, настоящее и будущее – для него…

Фил ощущал, конечно, как ее охватывает пламя желания, и испытывал почти физическую боль при мысли, что не может, не должен позволить себе утолить терзавшую их обоих жажду. Ее нежный, уступчивый рот, эта горячая пульсация внизу живота… нет, это больше, чем он мог вынести! Сорвать бы одежду, целовать ее грудь, ласкать языком твердеющие от возбуждения соски и погрузиться наконец в теплую, влажную расщелину между бедер… «Криста… моя дорогая, маленькая Криста! Хочу вобрать тебя, раствориться в тебе, стать с тобой единым, неразрывным целым! С каждым нашим вздохом желаю тебя все больше… Каждый удар сердца, толчок крови, что шумит у меня в ушах, повелевает мне взять тебя, уложить на песок, накрыть собой, своим телом…» И она желала того же – он знал, чувствовал это всем своим существом, как и то, что не посмеет воспользоваться ее беззащитностью. Снова неведомое ему прежде в отношениях с женщинами стремление оберегать, лелеять любимую остановило его. Как и в тот роковой вечер в своей квартире, когда они чуть не стали любовниками. Фил буквально разрывался на части от противоречивых побуждений. Решись он переступить заветную черту – ему не будет пути назад, с ней он ни за что на свете не сможет поддерживать беззаботно-легкую связь, как с другими женщинами.

Криста, не в силах более держать себя в руках, лепетала, приникая к нему всем телом:

– Фил… мы так нуждаемся друг в друге… Пожалуйста… не отталкивай меня снова!

Какое-то мгновение он просто держал девушку в объятиях, уткнувшись лицом в ее шею, собирая решимость; потом… аккуратно отстранился. А она… в груди ее просыпалась злость, почти ненависть…

– Не могу, радость моя, любимая… – Он с трудом подбирал слова. – Хочу тебя… больше, чем ты можешь себе представить. Но я… несу ответственность…

Пораженная тем, что расценила как откровенную жестокость, она некоторое время смотрела на него, словно не веря своим ушам. «О да! Меня ты хочешь! – Гнев терзал ее. – Только тебе не нужны лишние хлопоты – ведь я готова отдать тебе свое сердце. А это уже больше, чем тебе требуется!..» Теперь у нее одно желание – причинить ему боль, отомстить… Пусть поймет… почувствует!..

– Да пропади ты пропадом, вместе со своей идиотской ответственностью! – вне себя от ярости крикнула она, со всей силой обиды рванувшись из его рук. – Можешь искать себе других идиоток! И держи свои мерзкие руки подальше от меня, а то в следующий раз я позову полицию! – И, подхватив с песка босоножки, ринулась прочь.

«Надеюсь, этой ночью ему будет не до сна!» – мстительно думала она, открывая дверь своей комнаты. Сама она вряд ли уснет…

А оставшийся на берегу Фил терзался муками запоздалого раскаяния. Броситься вслед, вымолить прощение, разделить с ней ложе – со своей любимой!.. Но он так и не двинулся с места. Принять то, что посылает судьба, – значит взять на себя определенные обязательства. Это означает, что он должен будет жениться. А семейная жизнь не для него, о нет! И в то же время – как-то для себя незаметно – он принял реальный факт: он думает о возможном браке с Кристой без прежней антипатии.

На следующее утро Криста проснулась со страшной головной болью; еще не совсем придя в себя после сна, вспомнила причину своего подавленного настроения. Минутой позже перед ее мысленным взором пронесся весь вчерашний день, с его многообещающими посулами, завершившийся кошмарной сценой на пляже: камня на камне не осталось от ее воздушных замков. Со стоном девушка проглотила две таблетки аспирина и снова закрыла глаза. Было уже почти десять, когда она наконец заставила себя принять душ и одеться.

«И что теперь? – спрашивала она себя, доставая из холодильника содовую и наливая стакан, прежде чем спуститься вниз выпить кофе и не исключено – натолкнуться на Фила. – Вряд ли стоит звонить Питеру с целью продолжить прерванное свидание. Вот уж действительно было бы свинство с моей стороны!» Но и расписываться в полной неудаче еще рано. Посмотрим, что предлагается администрацией в программе пребывания (предусмотрительно оставлена на столике): микроавтобус отеля отходит в город через пять-десять минут. «Я знаю, что мне делать! – решила Криста, вешая через плечо фотоаппарат и спортивную сумку. – Посмотрю достопримечательности, прогуляюсь по магазинам. В любом случае мне нужно выбрать что-то памятное для бабушки…»

Как и днем раньше, Фил засел в джипе с утренней газетой, в надежде на появление Кристы. Ага, вот она – садится в автобус! Выждал некоторое время и, держась на почтительном расстоянии, поехал за ним. Он вовсе не собирался попадаться ей на глаза – не хватало еще начать день с публичного скандала. Через двадцать минут водитель автобуса высадил пассажиров возле почты, в восточной части города. Всех привлекал городской форт за небольшим парком: его построили датчане в 1749 году – как торговый центр и защиту от нападения пиратов. В лучах восходящего солнца его древние стены отливали кремово-желтым. «Тем, лучше, – окончательно успокоилась Криста, – осмотрю тут все: места исторические, может, и наберу неплохой материал для статьи в раздел путешествий. Приятное с полезным! А магазины… после обеда будет достаточно времени».

Отвлеченная сутолокой на входе, девушка не замечала Фила – он следовал за ней тенью. Воспользовавшись моментом, когда она покупала входной билет, он незаметно проскользнул, прячась за спинами молодоженов и шумного местного семейства с тремя чадами. Словно преступник, скрывающийся от полиции. Фил переходил из одного укромного уголка в другой, не выпуская Кристу из поля зрения, пока та рассматривала тюремные камеры форта и фотографировала через зарешеченное окно яркие тропические цветы. Но когда она решила побродить по узким лестницам крепостных стен. Фил оказался в незавидном положении. Еще не подозревая о его присутствии, она остановилась полюбоваться сверху на гавань, живописно украшенную разноцветными вымпелами и флагами, весело играющими на утреннем ветерке. Не зная, куда деться в узком, отлично освещенном проходе. Фил замер в слабой надежде остаться незамеченным. Однако Криста боковым зрением моментально уловила знакомые контуры его мужественной фигуры, копну растрепанных ветром темных волос и в негодовании зашипела:

– Ты соображаешь, что делаешь? Кажется, я еще вчера ясно сказала… Держись от меня подальше!

– Криста…

Рядом никого – кому до них дело? Фил схватил ее за руку. Она немедленно вырвалась и двинулась прочь.

– Ты сама знаешь, что не сердишься по-настоящему.

– Да ты соображаешь, что говоришь? – Криста в изумлении уставилась на него. – Я бы сиганула с этих стен прямо в море, лишь бы от тебя отделаться! – И, развернувшись на прочных каблуках, решительным шагом двинулась в северо-западную часть бастиона, где с неподдельным воодушевлением принялась фотографировать пушечные ядра.

Внизу, под стенами, в бухточке, стояли на приколе яхты, по всем внешним признакам принадлежащие туркам. Людей там не было – только птицы и облака бросали на суда свою тень. Заметив, что девушка достала из кармана блокнот и делает записи, Фил подумал уныло: «Она-то готовит материальчик – о путешествии, конечно. А я что? Надо бы тоже…» Но на сердце у него было тяжело и даже не столько из-за этой дурацкой размолвки: они ведь и работать вместе теперь не смогут… или как?

Словно идущая по следу охотничья собака, Фил так же, как и Криста, посетил старинную судебную палату датчан; колокольню с покатым куполом и часами; похожий на торт в яркой глазури Дворец правительства; собор Святого Себастьяна и еще рядом – исторический музей с экспозициями, посвященными в основном морским сражениям. Засмотревшись на величественную панораму, как говорят, почти не изменившуюся за протекшие столетия, Криста остановилась наконец в церковном дворе. Изрядно утомленный, Фил осмелел и опустился рядом с ней на скамью в тени раскидистого дерева.

– Криста, пообедаем вместе, а? Позволь мне пригласить тебя.

– Нет, нет и еще тысячу раз нет! Ты ведь не можешь себе позволить ничего подобного.

Вместо обеда Криста перекусила в уличном кафе – сандвич и бутылка ананасного сока; Фил мрачно восседал за соседним столиком. «Во что бы то ни стало надо от него избавиться! – думала она. – Его навязчивость просто невыносима. Даже на статье никак не сосредоточусь, не говоря уж об основной цели моего путешествия на эти благословенные острова». Поход по магазинам – вот что она совершит. Мужчины терпеть не могут медленно обходить прилавок за прилавком, подолгу рассматривая все, что понравилось, выслушивая советы продавщиц, прикидывая свои финансовые возможности… Да они все просто сатанеют, когда приходится сопровождать подруг в таких экспедициях, поневоле созерцая с тоской дорогие украшения и предметы дамского туалета и слушая охи и вздохи. Сама она ничего не теряет в любом случае – ну, деньги потратит. Но просто так ходить по магазинам Криста никогда особенно не любила. И вдруг вспомнила: Банни Шарп! Давно работая в «Трибюн», Банни специализировалась на теме торговли в Южной Америке; у нее деловые связи с массой людей во всех уголках света, и она настоятельно советовала отыскать в Кристианстеде Ника Дэнзена.

Криста без труда нашла его магазин – совсем рядом с «Калабаш-клаб», где они с Филом побывали прошлым вечером. Даже не бросив мимолетного взгляда через плечо – не следует ли он за ней, – Криста вошла внутрь. Ослепительный блеск драгоценных камней, оправленных в золото и платину, – изумруды преобладали среди них – на мгновение поразил ее, лишил дара речи. Почти забыв о цели своего визита сюда, медленно шла она вдоль великолепно оформленных витрин, созерцая под стеклом, на бархате, разноцветные, отливающие зеленым россыпи камней в драгоценных оправах. Криста почти не замечала ни Фила – он нерешительно заглянул в магазин и снова скрылся за дверью, – ни еще одного мужчину, лет сорока с небольшим, остановившегося напротив нее по другую сторону прилавка.

– Чем могу служить, мисс? – поинтересовался он с едва уловимым датским акцентом, любезно к ней склонившись.

Она взглянула в голубые глаза, ярко выделявшиеся на загорелом, худощавом, приятном лице, – мелкие веселые морщинки разбегались от их уголков. Улыбка завзятого ловеласа, виски уже тронула седина… Но впечатление производит приятное – высокую, поджарую фигуру выгодно подчеркивает дорогой тропический костюм из легкой ткани.

– Благодарю. Но я пока только любуюсь Вообще-то, я хотела бы видеть Ника Дэнзена. Вы не скажете, где его найти? Моя подруга в Чикаго, Банни Шарп, просила меня об этом.

Его улыбка стала еще шире, он внимательно оглядел ее с ног до головы.

– Это я Ник Дэнзен.

К удивлению Кристы, Банни уже успела написать Нику и предупредить его о приезде подруги.

– До четырех я занят в магазине. К несчастью, сегодня вечером еще и дежурю. Но в перерыве между работой почему бы нам вместе не выпить? Мы могли бы встретиться в «Бомбей-клаб».

Не подозревая, что Кристе уже назначено свидание, Фил, не отставая ни на шаг, обошел вместе с ней все приглянувшиеся ей магазины, а их оказалось немало – и на Кинг-стрит, и на Стревд-стрит, и в «Панам-павильоне». Это занятие как раз позволило им убить время до четырех, хотя и порядком утомило. Криста с мстительным удовлетворением прислушивалась к шаркающей походке измотанного Фила.

А он был изумлен: его подзащитная входит в двери «Бомбей-клаб» и через внутренний дворик, с безжизненно застывшими вентиляторами, направляется прямо в сторону бара. Сквозь стеклянную перегородку все видно, уселась на табурет у стойки… Да-а, но ведь Криста вовсе не из тех девушек, которые в одиночестве посещают ночные клубы. Уж кто-кто, а он-то ее знает. Зачем же она сюда пришла? Просто выпить? Уже через несколько секунд все сомнения разрешились – на табурет рядом с ней присел весьма пристойно выглядящий джентльмен средних лет и тут же расплатился за ее дайкири!