Скрытый космос (Книга 3, 1967-1968)

      Сегодня я обсуждал с маршалом Руденко создавшуюся обстановку. Если Мишин и космонавты за полет, а Келдыш и более высокое руководство "резервируют" свое мнение, то надо и ВВС определить свою точку зрения. Я высказался за полет, зная, что Вершинин и Пономарев за очередной технологический пуск. Не желая выступать против Вершинина и Пономарева, Руденко долго колебался, но все же я его убедил, что у нас нет оснований возражать против пилотируемого полета.
      Я часто расхожусь во мнениях с Мишиным, но в данном случае Мишин прав корабли "Союз" подготовлены для полетов, и надо смелее начинать на них летать. А товарищи, у которых "дрожат коленки", пускай не путаются у нас под ногами и не мешают нам.
      22 мая.
      Вчера мне звонил маршал Е.Я.Савицкий - он интересовался итогами расследования катастрофы 27 марта и рассказал о летном происшествии, которое на днях произошло с ним лично.
      Савицкий вылетел на самолете МиГ-17, чтобы показать группе летчиков, как надо стрелять по капонирам на аэродроме. Во время пикирования на цель на высоте 150 метров раздался слабый взрыв: резкая вспышка ослепила летчика, прямо в лицо ему полетели осколки стекла и пыль. С закрытыми глазами Савицкий на ощупь вывел самолет из пикирования, открыл глаза и, убедившись, что самолет подчиняется его воле, осмотрел кабину. Никаких разрушений в кабине он не заметил, на лице были царапины и капли крови. После посадки самолета было установлено, что причина происшествия во взрыве малюсенькой электролампочки внутри прицела. Произойди этот взрыв на секунду позже или будь на месте Савицкого менее опытный летчик, дело могло кончиться катастрофой. И никакая самая опытная аварийная комиссия не установила бы истинной причины происшествия. Все свалили бы на летчика: зазевался, не вывел вовремя самолет из пикирования или, еще того хуже, приклеили бы летчику ярлык "хулигана в воздухе".
      Беседовал с Германом Титовым, он завтра вылетает на два дня в Семипалатинск, а в первых числах июня вторично поедет в Италию. Герман очень просил разрешить поездку в Италию с женой Тамарой. Я поддержал его просьбу, но есть опасения, что в ЦК найдутся люди, которые могут забраковать самые разумные предложения. Мы долго беседовали по вопросам развития Центра, о роли и месте самого Титова в наших космических делах. Я назначил Титова командиром второго отряда космонавтов. На мое пожелание, чтобы Герман готовился к роли командира-воспитателя и хорошо показал себя в качестве командира отряда, он ответил: "Я не хочу быть администратором, мне больше подходит работа по специальности, я хочу быть полноценным летчиком-испытателем". Титов вторично просил отпустить его на испытательную работу в ГНИКИ ВВС или к Артему Ивановичу Микояну. Я пока не уверен, что Титов на правильном пути, и ничего не обещал ему. Вопрос о дальнейшей службе Титова и всех других уже летавших в космос космонавтов - это большой и трудный вопрос. Хотелось бы уже сейчас ставить их на должности начальника и заместителей начальника Центра. Но ни один из них пока не готов на эти роли.
      Вчера в ЦКБЭМ провели семинар группы космонавтов, готовящихся по программе "Союз", с целью выявления недостатков в знаниях корабля, его систем и оборудования. По докладу генерала Кузнецова, семинар прошел хорошо, все космонавты показали глубокие знания, серьезных недостатков в подготовке не обнаружено.
      Звонил Мишин, а несколько позже - Керимов. Оба звонили по одному и тому же поводу: у них появился вариант "1+2" с переходом одного космонавта из корабля в корабль. Я сказал, что мы уже рассматривали такой вариант и забраковали его как недостаточно надежный при переходе и сокращающий состав экипажа. Керимов просил посмотреть этот вариант еще раз.
      Генералы Кузнецов и Фролов вместе с космонавтами участвовали в работе комиссии Трегуба. Комиссия пришла к заключению, что из пяти рассмотренных вариантов "2+2" наиболее подходящий. Представители ВВС подписались под этим вариантом.
      Можно было бы согласиться и с вариантом "1+2", но в этом случае из состава экипажа пассивного корабля выбывает Волынов - на этом настаивает Мишин и его поддерживают даже военные космонавты. Я напрямик спросил Хрунова: "Скажи, Евгений, с кем бы ты хотел лететь - с Волыновым или с Елисеевым?" Хрунов твердо ответил: "С Елисеевым". Такой состав экипажа совпадает с пожеланиями Мишина, но при этом мы должны будем назначить командиром пассивного корабля Хрунова. Учитывая, что одной из главных задач полета является осуществление ручной стыковки, мы не сможем всего за два месяца подготовить командиром корабля даже Хрунова.
      24 мая.
      Леонов очень инициативный и энергичный работник, но очень часто он высказывает скороспелые суждения и предложения. Вчера, например, он позвонил Л.В.Смирнову по вопросу о поездке в мае группы космонавтов в Африку, не зная, что 23 мая я договорился с аппаратом Совмина и ЦК о переносе поездки с мая на июль. Наш посол в Магадишо сообщил, что в мае и июне будет период дождей и космонавтам будет затруднительно изучать южное звездное небо. Леонов ничего не знал об этом, не в курсе дела был и Смирнов. Леонов просил ускорить решение об отъезде, и Смирнов решил: отправить космонавтов 25 мая. А отправлять нельзя. Вчера и сегодня аппарат ЦК КПСС и ВПК настаивают на исполнении решения Смирнова, а я отказываюсь это сделать. В присутствии Быковского и Поповича пришлось обстоятельно разъяснить Леонову, что не всякая инициатива полезна.
      Сегодня у меня была Валя Терешкова, от меня она поехала к секретарю ЦК М.А.Суслову. Валя заходила посоветоваться, как вести себя на встрече с Сусловым, который от имени Политбюро предложит ей пост председателя Комитета советских женщин. Валя боится этой работы и намерена отбиваться от нее всеми силами. Мы договорились о формулировках мотивов отказа (малолетняя дочь, учеба, состояние здоровья).
      Сегодня исполнилось 70 лет моей старшей сестре - Марии Петровне Крашенинниковой. Я многим обязан ей: после смерти отца она была главной помощницей нашей матери в воспитании нас, желторотых - меня и трех младших сестер. Послал Марусе поздравительную телеграмму от всей нашей большой семьи.
      27 мая.
      В пятницу Валя Терешкова еще раз была у меня. Суслов объявил ей уже состоявшееся решение Политбюро о ее назначении. Все планы и надежды Вали разрушены, вся в слезах она пришла ко мне, как к родному отцу и единственному ее защитнику. Я понимал состояние Вали, утешать и уговаривать ее было бесполезно. Она непрерывно возвращалась к одной и той же мысли: "Все пропало" (космос, академия, полеты, семья, дочь). Я заверил Валю, что сделаю все возможное, чтобы новая работа не помешала ей закончить академию и оставляла время для воспитания дочери.
      Я надеюсь, что время примирит Валю с ее новым положением. Для роли председателя Комитета советских женщин Терешкова по всем данным очень подходит, но пока у нее нет главного - желания отдать себя этой работе, загореться интересом к ней.
      28 мая.
      Беседовал с Леоновым, Поповичем и Титовым. Герману объявил решение ЦК о его поездке в Италию. Титову разрешили выехать вместе с женой 31 мая на 15 дней. Герман был очень обрадован, что поедет в Италию вместе с Тамарой. Поручил Леонову вместе с Главным конструктором Даревским побывать у председателя Комитета по заработной плате и помочь повысить зарплату работникам нового конструкторского бюро.
      Вчера звонил Мишин - просил сегодня в 10 часов приехать на совещание главных конструкторов, но вчера же поздно вечером он его отменил. Совещание состоится завтра, будем опять обсуждать варианты пилотируемого полета на "Союзах". Мы топим дело в совещаниях и разговорах: у Мишина не хватает воли, чтобы решительно настоять на полете.
      29 мая.
      Хрунов провел вчера несколько упражнений по снятию скафандра без посторонней помощи. На раздевание требуется 4 минуты, особых затруднений операция по раздеванию не вызовет. Эти испытания приходится проводить из-за требования Д.Ф.Устинова - сохранить в программе полета переход космонавта из корабля в корабль. Вариант такого полета ("1+2") нами рассматривался - он возможен, но нежелателен (экипаж уменьшается на одного человека, и нет страховки при переходе). Если ЦК будет настаивать на варианте "1+2" с переходом, то выполнение такого полета можно поручить только Береговому, Волынову и Хрунову с переходом последнего. Мишин будет настаивать на переходе Елисеева, но разрешить переход Елисееву без помощи Хрунова мы не можем.
      30 мая.
      Всего девять дней назад Мишин и его заместители с пеной у рта доказывали надежность "Союзов" и необходимость пилотируемых полетов на них. Мишин тогда отстаивал вариант "2+2" (по два человека на каждом корабле). А вчера на совете главных конструкторов (присутствовали Келдыш, Тюлин, Керимов, Карась, Мишин, Глушко, Бармин, Пилюгин, Рязанский, Кузнецов, Северин, Ткачев, Воронин, Уткин и другие, от ВВС были генерал Фролов и я) Мишин внес предложение: в первой половине августа поднять в космос два корабля "Союз", осуществить автоматическую и ручную стыковку, но... отправить в пилотируемый полет только одного космонавта. Это уступка более осторожной позиции Устинова, Смирнова и Келдыша. Короче говоря, это уступка всем перестраховщикам. "Дополнительная проверка кораблей с меньшим риском", - так сформулировал это предложение Келдыш. Все главные конструкторы поддержали Мишина. Мы (военные) вынуждены были согласиться.
      После закрытия совета, почти в том же составе, обсуждали кандидатов на полет в новом варианте "0+1". Неожиданно для всех Мишин назвал первым кандидатом К.П.Феоктистова. Я высказался против, большинство заняло нейтральную позицию, Гуровский и Керимов поддержали Мишина. Решили готовить трех командиров кораблей (один основной и два дублера). Я назвал трех кандидатов на полет: Береговой, Волынов, Шаталов. Все согласились с моим предложением при условии, если кандидатура Феоктистова отпадет. В ходе споров о том, кто должен лететь, Мишин даже Анохина вспомнил, но его кандидатуру никто не поддержал. Приняли и другое мое предложение - не разбивать две сработанные пары Хрунов - Елисеев, Горбатко - Кубасов и использовать их в последующем для выхода в космос и перехода из корабля в корабль. Было решено готовить на сентябрь еще один полет двух "Союзов" со стыковкой и переходом из корабля в корабль. Обязали Мишина, Каманина, Северина, Ткачева и других в недельный срок определить программу сентябрьского полета и состав экипажей (возможны три варианта "1+3", "2+2", "1+2").
      31 мая.
      Есть решение ЦК и приказ министра обороны о назначении маршала Руденко начальником Монинской академии (маршал Красовский уходит в отставку). Сегодня Вершинин, Руденко и я обсуждали вопросы руководства космическими делами в ВВС после ухода Руденко. Решили, что эту работу буду воглавлять я (Вершинин хочет обратиться с просьбой к министру о переименовании моей должности в должность заместителя Главкома). Сегодня Главком подписал ходатайство Л. В. Смирнову о назначении меня вместо Руденко заместителем председателя в трех Государственных комиссиях по пуску "Союзов", Л-1 и Л-3.
      Терешкова рассказала мне по телефону о своей встрече с секретарем ЦК КПСС Б. Н. Пономаревым и попросила моего совета - принимать ли его предложение по обустройству в Москве служебной квартиры для приемов и встреч с иностранными женскими делегациями. Рекомендовал Вале иметь такую квартиру.
      3 июня.
      В субботу был в ЦПК - разбирался с автопроисшествием Алексея Леонова. Около часу ночи 31 мая Леонов возвращался домой на своей "Волге" после встречи в АПН с группой итальянцев. На Преображенской улице ехавший впереди самосвал внезапно и без всяких предупредительных сигналов (по словам Леонова и сотрудника ГАИ) начал поворачивать налево, перегородив путь "Волге" Леонова. При торможении из-за мокрого асфальта его машина пошла юзом и ударилась в самосвал. Леонов отделался легким испугом, но передок "Волги" серьезно пострадал. По-видимому, Леонов также виноват в этом происшествии: он увлекается скоростью и часто нарушает правила уличного движения.
      В ту же субботу встречался с Валентиной Ивановной Гагариной, она решила 7 июля вместе с дочками поехать отдохнуть в "Артек" и просила помочь оформить путевки. Сегодня позвонила Валя Терешкова и сообщила, что она выезжает на заседание Президиума Комитета советских женщин, которое проводит Б.Н.Пономарев. На заседании Президиума будет официально оформлено назначение Терешковой председателем Комитета.
      Генерал Карась рассказал о результатах совещания у Д.Ф.Устинова, которое состоялось в пятницу 31 мая. Вопреки настояниям Афанасьева и Мишина, Устинов обязал последнего провести еще один технологический пуск двух кораблей "Союз". Вариант Мишина - полет двух кораблей и одного космонавта пока отвергнут. Устинов говорил нам еще в самом начале апреля, что независимо от результатов полета двух технологических кораблей "Союз" он дал распоряжение готовить еще один беспилотный полет. Это распоряжение Устинова Мишин не выполнил и не строил технологические корабли. Теперь придется переделывать пилотируемые корабли в технологические. На этом мы потеряем еще 2-3 месяца. Жуткая бестолковщина и безответственность.
      Теперь уже ясно, что ни в августе, ни в сентябре пилотируемых полетов не будет. Есть все основания опасаться, что в 1968 году никаких пилотируемых полетов вообще не будет. Устинов, правда, требует, чтобы пилотируемые полеты на кораблях "Союз" и облет Луны на Л-1 планировались на октябрь этого года. Но это требование по "Союзам" уже невыполнимо, да и по Л-1, видимо, тоже. Группу космонавтов "Л-1" я уже отправил в отпуск с 1 июня, а в ближайшие дни придется организовать отпуск и группе Николаева - Берегового.
      5 июня.
      Беседовал вчера в ЦПК с Беляевым, Николаевым, Терешковой и Леоновым. Николаев внес предложение об отпуске всей группы космонавтов, готовящихся к полетам на "Союзах". Я согласился с ним и дал распоряжение об уходе этой группы в отпуск с 15 июня.
      Из беседы с Леоновым установил, что его автопроисшествию предшествовала целая серия серьезных нарушений. Во-первых, Леонов не имел разрешения на встречу с итальянцами. Во-вторых, при поездках на встречи в Москве космонавты обязаны пользоваться служебной машиной с шофером, Леонов же поехал один на личной машине. В-третьих, Леонов готовится к космическому полету на корабле Л-1 и по распорядку дня был обязан лечь спать в 23 часа, а он в час ночи был еще в Москве. Три эти нарушения Леонов вынужден был признать, но уверял, что был трезв и что в происшествии виноват только шофер самосвала. Хотелось бы верить, что все было именно так, однако действия Леонова после столкновения автомашин наводят на грустные размышления - он отпустил водителя самосвала с места происшествия ("А что с него взять - не судиться же мне с ним!"), тем самым косвенно признав свою вину в происшествии. Вероятнее всего, Леонов управлял машиной будучи не совсем трезвым.
      С понедельника 3 июня проводится большое стратегическое учение Главком и штаб целиком заняты учением. Расследование катастрофы 27 марта фактически прекратилось, но юридически еще не закончено. Истинная причина происшествия не установлена. Сейчас аппараты ЦК, ВПК и ВВС заняты подбором наиболее подходящей формулировки для опубликования в печати. Уже ясно, что в любой такой формулировке не будет ничего однозначного и твердо установленного.
      Вчера в лаборатории грамзаписи прослушал пластинку с записями выступлений Гагарина (заявление перед стартом, переговоры из космического корабля, рапорт правительству во Внукове и другие выступления). Кроме Гагарина, записаны голоса Циолковского, Королева, Леонова и мое выступление. Я одобрил инициативу издания такой пластинки и попросил не скупиться с тиражом.
      7 июня.
      Сегодня подписал заключение Министерства обороны о необходимости пуска двух технологических кораблей "Союз". Я уверен, что корабли уже достаточно надежно отработаны для пилотируемых полетов. Но когда главные конструкторы корабля и всех его систем считают необходимым проведение чисто технологического пуска, у нас, военных, нет никаких оснований спорить с ними. Обидно, что давно не летаем из-за нерешительности Мишина и перестраховки Устинова и Келдыша.
      12 июня.
      В понедельник 10 июня провели заседание Государственной комиссии по "Союзам". Заслушали доклады Мишина и других главных конструкторов. Решили: осуществить в июле месяце еще один технологический пуск корабля "Союз"; на сентябрь запланировать пуск двух кораблей (пассивный корабль без экипажа, а на борту активного корабля только один космонавт - вариант "0+1"); следующий полет двух пилотируемых кораблей запланировать на ноябрь-декабрь с задачей их стыковки и осуществления перехода двух космонавтов из пассивного в активный корабль (вариант "1+3").
      Более двух месяцев мы потеряли в спорах о путях повышения надежности запасной парашютной системы корабля "Союз". При самолетных испытаниях основная парашютная система надежно работала при весе спускаемого аппарата 2800 килограммов, но запасной парашют при этом весе не выдерживал скоростного напора и рвался. Первое время Мишин и Ткачев искали решение проблемы путем снижения веса спускаемого аппарата до 2600 килограммов (это можно было сделать только за счет сокращения экипажа и снятия одного кресла), но секретарь ЦК Устинов не согласился с предложением Мишина и потребовал выполнять программу полета в варианте "1+3" при весе спускаемого аппарата 2750 килограммов. Долго искали пути решения этой задачи. Вспомнили, что сотрудник ЦАГИ Бюшгенс несколько месяцев тому назад предложил для повышения устойчивости корабля при снижении в атмосфере установить на нем щиток и тем самым стабилизировать балансировочный угол корабля в пределах 23 градусов. При таком угле обеспечивается минимальное значение скоростного напора, при котором запасной парашют не должен рваться. Решили проверить это предложение сбросами спускаемого аппарата с самолета.
      На заседании 10 июня маршала Руденко вывели из состава Госкомиссии, меня утвердили заместителем председателя, а генерал-полковника Пономарева членом комиссии. После окончания заседания по инициативе Мишина мы втроем (Керимов, Мишин и я) остались для обсуждения состава экипажей для "Союза". Мишин опять пытался навязать нам Феоктистова командиром активного корабля для полета в варианте "0+1". Я отказался от обсуждения этого предложения, заявив, что Министерство обороны будет против кандидатуры Феоктистова. Я назвал следующих кандидатов на полеты.
      Вариант "0+1": командир корабля - Береговой (дублеры - Волынов и Шаталов).
      Вариант "1+3": командир активного корабля - Волынов, командир пассивного корабля - Шонин, выходящие - Хрунов и Елисеев (дублеры - Шаталов, Филипченко, Горбатко, Кубасов).
      Вчера я собрал всех космонавтов группы "Союз", объявил им решения Госкомиссии, зачитал списки экипажей и разрешил до 1 августа всем убыть в отпуск.
      14 июня.
      Несколько слов о теннисе. Впервые я взял в руки теннисную ракетку в 1929 году в городе Борисоглебске, и с тех пор это мой самый любимый вид спорта. Меня никто не учил играть, я не обладаю совершенной техникой и современным стилем игры, но я никогда еще никому не проигрывал. В Центре подготовки космонавтов уже много хороших теннисистов (Хрунов, Горбатко, Быковский, Титов, Николаев, Беляев, Попович и другие) - все они почти в два раза моложе меня и все мне проигрывают. Всегда побеждал я и многих других своих "противников": Савицкого, Мишука, Дьяченко, Смирнова, Пушкина, Симонова, Карпенко, Кузнецова. Сегодня у меня была тяжелая борьба с полковником Карпенко. Последние три недели мы встречались с ним на корте раз десять, но играли преимущественно парами. А сегодня Лева не смог поехать в Лужники, и мне пришлось сражаться против Карпенко одному. Первую партию я проиграл (1:6), но во втором сете взял себя в руки и выиграл его со счетом 6:2. Карпенко играет очень хорошо - за ним молодость и будущие победы. Заметно лучше стал играть и Лева: до сих пор я всегда его переигрывал, но, думаю, уже в этом сезоне мы с ним поменяемся ролями.
      17 июня.
      В субботу 15 июня был в ЦПК, присутствовал на итоговых политзанятиях в двух учебных группах: офицеры хорошо знают вопросы программы, но не решаются выступать без конспектов. В связи с пятидесятилетием здравоохранения в СССР обратился с приветствием к медперсоналу Центра. Вечером в Краснознаменном зале ЦДСА провели полувековой юбилей журнала "Авиация и космонавтика" (бывший "Вестник Воздушного флота"), членом редколлегии которого я работаю уже десятый раз.
      Сегодня заходили Герман Титов и генерал Белюнов, возвратившиеся в субботу из Италии. Поездкой оба довольны, но жаловались на глупости нашего посла в Риме.
      18 июня.
      Присутствовал на объединенном заседании двух аварийных подкомиссий. Заседание, проходившее в академии имени Жуковского, вел генерал-лейтенант Б. Н. Еремин. Обсуждались результаты испытаний по разгерметизации кабины самолета УТИ МиГ-15, проведенных в ГНИКИ ВВС, и итоги повторных испытаний в ЛИИ МАП.
      Представитель ЛИИ МАП доложил, что результаты повторных испытаний подтверждают выводы испытаний в ГНИКИ ВВС о том, что кабины самолета Гагарина в момент удара самолета о землю были разгерметизированы (приборы в обеих кабинах показывали отрицательное давление). За утверждение этого заключения высказались Миронов (ЛИИ), Иванов (ГНИКИ), Титов (ЦПК), генерал Еремин. Против выступили генерал-полковник Мишук и генерал-майор Шуст.
      У Мишука и Шуста нет веских аргументов, они пытаются опорочить соответствие испытаний условиям полета 27 марта и доказать, что отрицательное давление в кабинах мало по величине и может быть объяснено допусками по точности работы приборов. Оба эти возражения смехотворны. Во-первых, допуски на порядок меньше фактического показания приборов; во-вторых, авторитет ГНИКИ и ЛИИ по организации летных испытаний не подлежит сомнению, к тому же они проходили с участием членов аварийной комиссии.
      Мишук и Шуст более месяца назад дали письменное заключение о том, что кабины были загерметизированы. Сейчас им трудно опровергать самих себя, но главное в том, что, признав разгерметизацию, придется искать ее причину, а причина может быть только во взрыве на самолете после окончания пилотирования в зоне. Такой вариант событий, приведших к катастрофе Гагарина, не нравится инженерам. Работники ВПК (Строев, Смирнов) и аппарата ЦК (отдел Сербина) охотнее ищут причину катастрофы в чем угодно, только не в отказах материальной части.
      На сегодня я так представляю себе обстоятельства гибели Гагарина. В 10:30 Гагарин доложил на КП об окончании работы в зоне и выходе на курс 320 градусов. Через несколько секунд в кабине самолета произошел взрыв, разрушивший остекление кабины и выведший экипаж из работоспособного состояния - режим горизонтального полета нарушился, и самолет стал падать. Падение продолжалось менее одной минуты, за такой короткий срок Гагарин и Серегин могли не прийти в работоспособное состояние, а если даже в конце падения и очнулся хотя бы один из членов экипажа, то он из-за недостатка времени не смог предпринять что-либо для спасения. Нам пока неизвестна причина взрыва, но взрыв был - сейчас это подтверждается следующими выводами.
      1. 27 марта в 10:30 космонавты Леонов, Быковский и Попович, находившиеся на аэродроме Киржач, слышали взрыв в воздухе.
      2. Согласно результатам специальных испытаний, разгерметизация кабин произошла в воздухе.
      3. Разрушение остекления фонаря и кабин в воздухе подтверждается тем, что при самом тщательном просеивании земли в районе падения самолета удалось подобрать только 38 процентов остекления кабин и 13 процентов остекления фонаря.
      4. Отсутствие радиосвязи и попыток катапультироваться.
      Надо признать, что вероятность взрыва оборудования в кабинах самолета очень мала. Но случаи взрывов гидроаккумуляторов и кислородных баллонов на самолетах УТИ МиГ-15 все же имели место. Нельзя исключить и взрыв или разрушение кабины при столкновении самолета с шаром-зондом (в районе катастрофы обнаружено 16 шаров-зондов, а недавно один шар с двухкилограммовой подвеской упал прямо на взлетную полосу Чкаловского аэродрома). Кроме перечисленного, нельзя совсем исключить и вероятность диверсии.
      Сейчас мне совершенно ясно одно: Гагарин и Серегин абсолютно невиновны в катастрофе. В это не все верят. Мишин, Шуст и другие инженеры склонны объяснять трагедию срывом в штопор. Но эта их "теория" не выдерживает никакой критики.
      20 июня.
      Вчера у меня был Герман Титов. Он уже три месяца успешно работает командиром 2-го военного отряда космонавтов, проявляет большую заботу о подчиненных, добиваясь полного обеспечения космонавтов и их жен путевками на курорты.
      После гибели Гагарина я до особого распоряжения запретил все полеты и парашютные прыжки летчикам-космонавтам СССР. Этот запрет больше всего беспокоит Титова - Герман неудержимо рвется в воздух. Правительственная аварийная комиссия еще не закончила свою работу, и в ближайшие 2-3 месяца полеты космонавтов не разрешат. Я рекомендовал Титову уйти в отпуск, и он выразил желание побывать с семьей в Прибалтике. Основной темой нашей беседы была работа комиссии по увековечению памяти Гагарина. Я являюсь председателем этой комиссии, а Герман - один из ее членов. Ему, в частности, поручено установить контакт с руководством Саратовской области и вести наблюдения за ходом работ по завершению строительства памятника на месте посадки Гагарина 12 апреля 1961 г. Мы договорились, что в ближайшие дни слетаем в Саратов для ознакомления на месте с ходом работ.
      Вчера дочитал до конца книгу генерала армии Штеменко "Генеральный штаб в годы войны". Книга интересная, и прочитал я ее с удовольствием. В ней правдиво описаны встречи с И.В.Сталиным - он представлен автором как умный и дальновидный политик, пользовавшийся чрезвычайно большим авторитетом даже у Черчилля. Штеменко убедительно показал в своей книге, что Сталин был полноценным и выдающимся Верховным Главнокомандующим, который отлично знал обстановку на всех фронтах и при принятии решений всегда советовался с командующими фронтами и с Генеральным штабом.
      22 июня.
      Вершинин подписал вчера ходатайство в Министерство обороны о преобразовании ЦПК в испытательный исследовательский Центр космических полетов имени Ю.А.Гагарина. Одновременно он подписал письмо начальнику Генштаба с просьбой ходатайствовать перед Госпланом СССР о выделении 12 автомашин "Волга" для служебных поездок космонавтов. Четыре года тому назад для этой цели было выделено 6 автомашин, они уже сильно изношены - их необходимо заменить. Кроме того, на космодроме и в Крыму (Евпатория и Феодосия) для поездок космонавтов совершенно нет легковых машин, космонавтам приходится ездить на случайных и даже попутных машинах, по этим причинам было уже несколько автопроисшествий, в том числе и с космонавтами. В целях обеспечения безопасности космонавтов необходимо срочно выделить три машины на космодром и три в Крым.
      Более часа рассказывал вчера первому заместителю Главкома генерал-полковнику П.С.Кутахову о состоянии наших космических дел. Кутахов проявляет интерес к космосу, но знает он о нем не больше рядового гражданина страны. Хорошо, что Главком решил пока не утруждать Кутахова заботами о космосе, но постепенно его надо будет приобщать к нашим делам.
      Генерал Кузнецов отмочил очередную глупость: не имея моего распоряжения, и только по звонку из ЦК ВЛКСМ он отправил космонавта Николаева в Чехословакию для участия в фестивале дружбы молодежи. А вчера Валя Терешкова позвонила мне перед отъездом по депутатским делам в Ярославль и сказала, что она имела очень неприятный разговор с Кузнецовым, - Валя просила меня защитить от его нападок заведующую летной столовой Центра, которой Кузнецов грубит, пугая увольнением без всяких на то оснований.
      Приходится признать, что Кузнецов как руководитель Центра полностью обанкротился: он потерял авторитет у подчиненных, не может организовать выполнение даже письменных приказов, а свои устные распоряжения путает или просто забывает. За последнее время Кузнецов несколько раз лгал мне: пытался "замазать" автопроисшествие с Леоновым; утверждал, что работал над выводами по теме "Отбор", а сам и не видел их. А вчера он набрался нахальства и стал утверждать, что я в разговоре с ним по телефону разрешил отправить Николаева в Чехословакию. Телефонный разговор по этому вопросу у нас с Кузнецовым действительно был, но свелся он лишь к следующему. Кузнецов: "Мне сообщили по телефону из ЦК ВЛКСМ о том, что состоялось решение правительства о поездке Беляева и Николаева в Чехословакию на срок с 20 по 30 июня". Я: "Когда будет такое решение, будем его выполнять, но пока решения у меня нет". Решения о поездке нет до сих пор, а Кузнецов отправил Николаева в Чехословакию 19 июня и только вчера доложил мне об этом.
      Только что вернулся с собрания руководящего состава Генштаба и видов Вооруженных Сил. Генерал армии А.А.Епишев сделал доклад о положении в Чехословакии и Румынии. Более 8 месяцев в Чехословакии идет брожение в массах за идею демократизации государственного устройства. Борьба началась внутри коммунистической партии против "личной власти" Новотного и за равноправие словаков с чехами. Эту борьбу против Новотного поддержали антисоциалистические и антисоветские группировки. Новотного убрали, но в ходе борьбы окрепли и подняли голову наши враги, а компартия боится принять решительные меры к пресечению антисоветских выступлений. Обстановка в стране остается опасной: Дубчек и другие руководители признают это на словах, но мало что делают для укрепления авторитета партии и власти президента Свободы.
      Положение в Румынии, пытающейся проводить "свою" политику, тоже малоутешительное. Правда, за последние месяцы появились признаки "отрезвления": Румыния подписала договор о нераспространении ядерного оружия (ранее она выступала против него), а при подписании договора о дружбе и взаимопомощи с СССР румынская сторона приняла нашу редакцию договора (ранее были попытки многое изменить в тексте соглашения).