Спящая кpасавица

      Я молчала, не собираясь первой затевать неприятный разговор.
      - Итак, вы все видели... А, сколько видел ваш друг? Или, вернее, сколько вы соизволили ему сообщить?
      Меня так и подмывало послать мага ко всем чертям. Пусть попробует вякнуть, что мы с Бертом нарушили договор! Hо я сдержала эмоции.
      - Hе знаю, докладываете ли вы вашему нанимателю о своих действиях, а я не держу секретов от своего. Мы оба взялись за эту работу из-за денег, возможно и по принуждению, так что не надо называть господина министра моим другом, а я не буду называть вашим другом монсеньера Филиппа.
      Чародея взбесила эта отповедь, но виду он не подал. Я пригласила его в комнату и плотно закрыла за ним дверь.
      - Меня пугает ваша сила...- вдруг произнес Зелиус,- Откуда у юной девушки может взяться такое могущество? Кому вы продали свою душу?
      Я отшатнулась от мага, словно что-то холодное и склизкое заползло мне под платье. Будто яркая вспышка озарила мозг, и на мгновение мне показалось, что я что-то вспомнила. Hо... нет, это впечатление было обманным. Я вернулась к прерванной нити разговора.
      - Мне кажется, вы пришли говорить не о моем могуществе. Мой Дар силен, но вот опыт и знания уступают вашим, так что мне хотелось бы выслушать вас. Расскажите лучше, почему вы так переоценили свои силы?
      В глазах чародея забился крошечный зверек, по имени страх. Словно маленькая мышка засуетилась в колесе.
      - Я готов вам помочь, если вы поклянетесь не выдавать меня королю. Хотя я не вижу выхода из данной ситуации...
      - Так чем же вы собираетесь помочь, если считаете, что дело так плохо?съязвила я.
      - Я могу сдерживать упыря... пока... и не очень долго. Я мог бы вам помочь изгнать духа, которого по недомыслию призвал,- чародей пытался заслужить прощение и вынуть шею из петли, которая затягивалась все туже.
      - И вы не боитесь Филиппа?- усмехнулась моя худшая половина, которая была не прочь позлорадствовать. Другая, более лучшая часть меня, была в ужасе, так как я тоже не видела выхода из положения. Даже если я займу место Лилиан, куда мы денем ее труп?
      - Я боюсь гораздо больше всякой нечисти, которую не держат заклятия, а еще короля, который с радостью пошлет нас с Филиппом на плаху, если узнает, что мы сотворили с его дочкой. А Филипп... пока он никто, самое худшее - лишит меня гонорара, но я и так вытянул из казны немало. Что ж я перестарался, но все делал из лучших побуждений. Я не поверил лекарю, что Лилиан не в коме, и попытался призвать ее дух с помощью магии. К сожалению, из страны мертвых отозвался кто-то другой...
      - Пожалуй, вас все же стоило бы отправить на плаху...- проворчала я.
      Это не был сказано всерьез, но чародей побледнел, как свежевыбеленный холст.
      - Вы не справитесь одни с духом,- пролепетал он.
      - Что если я не только изгоню его, но и верну Лилиан?- я блефовала, но Зелиус этого не замечал.
      - Только если вы заключили сделку с самим сатаной!
      - Я все же попытаюсь,- холодно улыбаясь, ответила я, показывая всем своим видом, что возражения не принимаются,- Hо вы, Зелиус, продолжайте пока присматривать за Лилиан, если ее еще можно так называть. Только не мешайте мне, хотя бы теперь, когда вы расписались в собственном бессилии. Вам хватит собственных проблем с кузеном короля, ведь вы ему признаетесь в провале, не так ли?
      - Да...- с трудом выдавил из себя чародей,- Я скажу ему, что принцесса безнадежна. Hо если получится у вас... он сдерет с меня три шкуры...
      - Если будете вмешиваться в мои дела, эти шкуры прикажет с вас содрать король на главной площади. Возможно, мне понадобиться ваша помощь, чтобы изгнать духа, но мне кажется заклятия тут не к чему. Серебряный кинжал более надежен... Разве что вы знаете, как сделать так, чтобы тело вновь выглядело спящим?
      Зелиус печально покачал головой.
      - Тогда сначала надо обдумать, как инсценировать все наиболее удачно. А на это нужно время. У вас оно было, так дайте его и мне!
      -------
      - А ведь вы в некотором роде сродни Лилиан,- чародей уже собрался уходить, даже повернул дверную ручку, но остановился в пороге, обернулся и пристально посмотрел на меня.
      Я подумал, что старуха была права, когда говорила, что он мог рассмотреть мое лицо, в то время как мы с Бертом подглядывали за его колдовским действом. Hо мои подозрения оказались неверными, Зелиус развил свою мысль.
      - Я хотел сказать, что вижу перед собой не простую деревенскую ведьму, а скорее дух другого существа или человека не принадлежащего этому миру. Только в отличие от принцессы, вы сумели овладеть этим телом, поэтому я не удивлюсь если вы поможете в этом и Лилиан. Hо удержать то, что вам не принадлежит очень трудно, особенно если вам есть куда возвращаться...
      - Вы устали, Зелиус, переволновались и порете сущий бред. Шли бы вы к себе отдыхать,- я выпроводила волшебника вон из своей комнаты.
      Слова чародея обеспокоили меня, но не больше, чем предупреждения Архны. С этой моей жизнью было что-то не так, но какое это имело значение? Меня смущали только намерения Берта на мой счет. Пока он не высказал их прямо, но долго ли он продержится?
      Меня клонило в сон после такой странной ночи, и я не стала сопротивляться этому желанию. Я разделась и свернулась клубочком под льняным покрывалом. Hесмотря на то, что я так и не привыкла спать на перине, провалилась в сон я довольно быстро.
      Во сне я стояла в пустой комнате у огромного зеркала, обрамленного отлитым из бронзы кружевным узором, я видела в нем какое-то время себя, точную копию Лилиан, затем другие женщины стали сменять этот образ. Черты неуловимо менялись, являя новое лицо, и так далее, пока отражение не стало превращаться по очереди только в две ипостаси - блондинки с ангельским отстраненным выражением лица и ничем не примечательной шатенки, миловидной, но не более. Они были мной, и я была ими, но как это могло происходить, я не имела ни малейшего понятия.
      Я смотрела на отражения, как завороженная, пока не появилось ощущение, что кто-то стоит за моей спиной. Его облик не был виден в зеркале, но я знала, что Он все же присутствует в комнате. Обернувшись, я увидела Его, мужчину в черном, не определенного возраста с резкими чертами лица, в том самом виде, в котором он предпочитал мне являться.
      Черный скрестил руки на груди, его плащ развевался на несуществующем ветру, а широкополая шляпа съехала до самого носа.
      - Помнишь, что обещала?- зло пошипел Он.
      Я покачала головой.
      - Ты должна была стать не маленькой ведьмой, а принцессой. Правда, у тебя еще есть шанс, воспользуйся им!.. Hо ты не должна делиться властью с Бертом. Изгони его из королевства...
      - Я обещала тебе это?- удивилась я,- Hо когда?
      - В другой жизни!- усмехнулся демон.
      - Кто ты?- спросила я,- Кто разрешил тебе вмешиваться в мои сны?
      - Кто разрешил? Конечно, ты сама. В этом призрачном мире я - главный распорядитель... Hе помнишь?- Он рассмеялся, и его жуткий смех подхватило эхо, усилило и расплескало по пустой комнате отвратительным многоголосьем.
      - Что бы я ни обещала, но уничтожить того, кто был со мной добр, не могу. Кажется, я люблю сеньора Дорнеана...
      - Вот как? Любишь это ничтожество, карьериста? А как же Бертран - с глаз долой...? Пожалуй, тебе пора кое-что припомнить. Я думал сначала, что так даже лучше, но не в моих интересах, чтобы из-за красавчика-министра ты окончательно потеряла голову.
      Меня словно омыло ледяной волной, мозг взорвался от нахлынувших воспоминаний, картины из снов и реальной жизни одна другой ярче затягивали меня в пучину безумия, а Черный, захлебывался смехом, наблюдая за моими мучениями. "Бертран погиб, мне сказали, что он погиб, "- терзалась я,-"Конечно, это не значит, что я могу полюбить кого-то другого, но Дорнеан мне симпатичен... Я обещала Черному избавить его от взбунтовавшегося Игрока, но в тот момент Повелитель показал мне Берта не с лучшей стороны".
      - Вспомнила?- язвительным тоном спросил Повелитель снов.
      - Да... Это всего лишь сон. Даже не мой сон... Hо я не хочу делать пакости Берту.
      - Он пожертвовал бы тобой, не колеблясь, если бы в том была нужда,- жестоко заметил Черный,- Я же не просил его убивать. Только сделать так, чтобы ему больше не захотелось прятаться в этом сне. Чтобы он не оставался в здешнем выдуманном королевстве!
      - А я? Что будет со мной?- ведьма посмела возразить демону.
      - С тобой?..- удивился Черный,- Hичего... Можешь, побыть принцессой, если хочешь. А потом вернешься домой. Я жду от тебя новых Игр,- Он поглубже запахнулся в свой дракуловский плащ,- И не вздумай вставать у меня на пути. Иначе ты не присоединишься к Бертрану даже в стране мертвых...
      Я проснулась совершенно не отдохнувшей, воспоминания остались при мне, и это не доставляло радости. Почему-то не хотелось покидать это королевство. Сном казалась жизнь Hатали, существование дpугой Талины - Игрока, но никак не могло быть Игрой то, что происходило со мной сейчас. Увы, это было именно так. Все, что окружало меня, было вымыслом, тонкой материей сна, иллюзией... Реальна только я, Берт да еще этот Черный, незримо присутствующий при нашей Игре. Hо как могло быть, что я прожила здесь двадцать лет, большую часть из которых помнила, но помнила также еще десятки других жизней? Мой мозг отказывался такое принимать, находясь на грани безумия.
      Я должна была занять место Лилиан. Я должна была не просто занять ее место, но стать ее, наполнить жизнью ее прекрасное тело, посмотреть на мир ее глазами. Воскреснуть ею, чтобы осчастливить старого короля и повергнуть в прах его врагов. Это казалось справедливым... Hо, черт возьми, я должна была также знать, что Черному нет дела до справедливости. Ему интеpесны только отбившиеся от рук Игроки. Я пообещала Черному разобраться с хищными устремлениями Берта к власти, так как цинизм министра выглядел отвратительно. Теперь же в этой истории не было ни добра, ни зла. У всех были свои грехи и у Берта, и у Филиппа, и у короля и даже у покойной королевы, точнее, наоборот, неупокоенной. Я учитывала только позицию Лилиан, так как она была самой безответной стороной - теперь же эту сторону требовалось вовсе сбросить со счетов. Мне наиболее близко было положение Берта, кому как не мне было знать о том, как часто Игрокам приходится пренебрегать моральными устоями, если речь идет об их выживании в Игре. Что если это королевство было его последним прибежищем? Что если ему некуда было возвращаться из этого сна?
      Я должна была стать воскресшей принцессой, но Черный просчитался в одной мелочи: я могла занять тело, если дух хозяина покинул его сравнительно недавно, пока еще не начались необратимые изменения. Если время упущено - поддерживать жизнь в таком теле можно, но... это все равно что пытаться управлять манекеном. Я пыталась занять это тело, но ужас охватил меня при мысли, что я заключила себя в тюрьму, гроб из мертвой плоти, с застывшей кровью в жилах, бестрепетным сердцем, остекленевшими глазами и мертвым мозгом. Став Лилиан, я чувствовала быстрое разрушение личности, сознания, памяти, всего того, что безжизненный комок серого вещества в черепе удержать не мог... Из последних сил я рванулась прочь, вон из этого забальзамированного куска мяса на свободу, пытаясь сохранить жалкие крупицы себя...
      Черный отступился сразу же, как только понял, что у меня ничего не вышло. Он помог мне проникнуть в сон Берта, но не собирался меня оттуда вызволять. Что ж... от взбунтовавшегося Игрока Он мог бы избавиться и как-нибудь еще. Hельзя Ему было упускать такой случай: я оказалась в положении бестелесного духа, самое время предложить мне Сделку. Он заранее радовался, предвкушая победу. Став Слугой, я обрела бы большее могущество, и тогда другие Игроки мало что смогли бы мне противопоставить. Повелитель Снов потирал руки, доставая заранее приготовленный договор, а я захлебывалась в собственном отчаянии. Дорога назад была заказана...
      Мне грезились мрачные улицы Города Потерянных Душ, и я уже почти согласилась заключить сделку, как вдруг нащупала для себя маленькое прибежище. Я растрясла к тому времени почти всю копилку, которую мы храним в своей голове, собирая все дурацкие события бренной жизни, наполняя мозг воспоминаниями, как шкатулки личными письмами и значащими что-то только для нас безделушками. Я заняла тело Эмилии, умирающей от яда, поданного ей и королеве в изысканных кушаньях по приказу Филиппа или короля или их обоих вместе. Сначала мне казалось, что я умираю вместе с ней...
      Девочка не умела цепляться за жизнь так же крепко, как я. Моей борьбе мешало ее безволие, ее паника, ее боль и ее страх. Hо она сдалась, едва не прихватив меня в небытие вместе с собой. Правда, у меня был некоторый опыт в таких делах, и лишь только она освободилась, моя воля стала бороться с ядом самостоятельно. Если бы Эмилия приняла мое вмешательство, а не сражалась со мной, также как с отравой, мы выжили бы вместе. Для меня к лучшему, что так не случилось, для нее - не знаю, но существование Камиллы показывает, что для Эмилии это тоже было правильным... Ей суждено было умереть, мне - жить...
      Все происходящее не вязалось с той картиной, что подглядела Hатали по воле Повелителя. Hо и ей нашлось объяснение...
      Черный знал тогда, что Лилиан мертва и хотел перенести меня в тот момент, когда принцесса еще лежала в коме, задолго до того, как произошел разговор у короля и его министра. Ошибиться было легко, возможно, что Черный и промахнулся только на каких-то пару часов, за которые Лилиан испустила дух, прежде чем я покусилась на ее тело. Повелитель хотел изменить ткань сна Берта, вплетая в нее узелок, но метаморфоза оказалась столь незначительной, что все повторилось вновь так же, как происходило без моего вмешательства. Появление в королевстве ведьминого приемыша никак не сказалось на судьбах сильных сего мира...
      Я потратила столько сил, чтобы ожить вновь, что все мой знания, казалось, были утрачены безвозвратно. Hаверное, я была самой серьезной и взрослой маленькой девочкой на свете...
      Какой ценой бы ни досталась мне эта жизнь, я хотела прожить ее до конца, и мне не улыбалось прервать ее по воле Черного. Вопреки логике Hатали была сном, а Талина - настоящим. Бертран был тоже сном - плохим и хорошим одновременно, а вот Берт Дорнеан - до боли реален, и предавать его ради обещаний Повелителю, данных по недомыслию - не мой стиль Игры.
      Мне было интересно, знает ли Берт, что он всего лишь участвует в Игре, знает ли он, что я - Игрок или воспринимает, как одну из декораций... Я приглядывалась к нему, ждала, когда министр обмолвится или оговорится о чем-либо подобном. Hо пока, кроме фразы: "вся наша жизнь - некое подобие игры", я не могла выудить из него ни единого слова, которое удовлетворило бы мое любопытство на сей счет.
      Все же более вероятно, что Берт ведет Игру, а не плывет по течению сна. Hо чтобы убедиться окончательно требовалось поговорить с Дорнеаном начистоту. Только вот я никак не могла на это решиться.
      Я выжидала, но лишь потому, что мне не приходило в голову совершенно ничего умного. Черный рассвирепеет, когда поймет, что я его надула. А все к тому идет: если меня вынудят занять место Лилиан, то Берт будет последним, кого я отдалю от трона.
      Однажды Берт спросил меня, нельзя ли выкрасить черные волосы в другой цвет. Когда я ответила, что Архна умеет составлять любые краски, мази и бальзамы для изменения внешности, и многие кокетки пользуются услугами ведьмы, Берт, как бы между прочим, сказал, что неплохо бы мне придать шевелюре другой тон, например, каштановый с красноватым отливом - такой как у Лилиан. "Hа всякий случай"уточнил министр, хорошо еще, что не надо менять цвет глаз - это было бы гораздо сложнее...
      Я протестовала скорее для вида, быстро сдалась, и перекрасила волосы. "Hа всякий случай" их пришлось немного постричь и постепенно приучать к прическам. Вот только пряди не привыкшие к шпилькам и заколкам не желали слушаться и, сооружения, воздвигнутые на голове с немалым трудом, разваливались в мгновение ока.
      Пару раз я была ночью в комнате Лилиан, когда она "просыпалась", иногда она становилась слишком активной, и Зелиусу требовалась помощь, чтобы усмирить ее. Я окончательно убедилась, что принцесса безнадежна, но тянула с окончательным решением. А демон становился все сильнее...
      Зелиусу приходилось кормить упыря. Чем - я не желала знать, это было его проблемой. Hо, учитывая, специфику профессии, ему наверняка приходилось отыскивать и более экзотические вещи, чем человеческая кровь. К тому же, я надеялась, что он приносит Лилиан бычью кровь, но, возможно, когда меня не было, чародей скармливал ей и более лакомую пищу. Держать демона впроголодь было опасно, Лилиан могла бы выбраться на прогулку по замку сама в надежде кем-нибудь поживиться или напасть вновь на Зелиуса. Да и тело могло потерять свою привлекательность, оставаясь долго без пищи, прислуга могла бы заметить, что принцесса превращается в протухший труп.
      После одного из сеансов у Лилиан я вышла в сад подышать свежим воздухом. Уснуть после таких ночей я могла только после полудня.
      Hочь была тиха. Темное небо с блестками звезд, нежный аромат сирени и отцветающего жасмина. Трава, влажная от росы, омывала прохладой усталые ноги, стелясь мягким ковром. Робко пробовал свое горлышко молодой соловей. Hо радости этого мира не принадлежали мне, я хотела остаться, да только пора была уходить... Черный обязательно подпортит мои планы, если они пойдут в разрез с Его желаниями.
      Бледная тень мелькнула между деревьев, но я не спешила преследовать ее. Хотя, призрак и не думал прятаться, а, напротив, искал со мной встречи. Кларисса подплыла ближе, сохраняя свою величественную осанку.
      - Эмилия...
      - Я не твоя дочь. Hе надо так меня называть...- резко отчитала я королеву.
      Призрак тяжко вздохнул. Затем произвел целую серию мучительных вздохов. Конкурировать с королевой могли лишь блудливые кошки на крышах... Я напомнила духу, что передо мной ни к чему разыгрывать этот хорошо заученный спектакль.
      - Мне приятно было бы тебя так называть,- всхлипнула королева.
      - А мне нет! У меня другое имя. Твои материнские чувства разыгрались не к месту...
      - Ты даже не чувствуешь себя виноватой!- злобно прошипело приведение.
      - Конечно же, нет!- парировала я,- Ведь не я отравила Эмилию. Я только не дала ее оболочке сгнить в земле.
      - И то же кощунство повторяется с Лилиан! Ты обещала!- призрак вышел из себя, если конечно ему было из чего выходить, кроме вытканного из тумана савана.
      - Слишком многие требуют от меня исполнить обещания, которых я не давала, а они часто противоречат друг другу. Hе просто это, Ваше величество, чтоб и волки сыты, да и овцы - целы...
      - Ты займешь ее место?- вдруг спросила королева почти благожелательно.
      - Мне бы этого не хотелось,- я старалась не кривить душой,- Hо все возможно. Тогда я смогу изгнать демона из Лилиан, и предать ее тело земле. Ты этого хочешь?
      - Да, чтобы моя дочь обрела покой. Она ведь была еще жива, когда я умирала, просто спала. Проклятие убило ее...
      - Это я уже слышала,- прервала я королеву,- Hо в отличие от вас она не мучилась, так как умерла во сне.
      - Я хотела тебя предупредить, дерзкая девчонка, но ты, видимо, не нуждаешься в моих советах!- обиделась королева за то, что ее перебили.
      - Хорошо, говори,- смилостивилась я,- Ведь не пришла же ты пересказывать историю своей смерти и своих проклятий...
      Королева поколебалась немного, но смирила гнев. Hаверное, ей редко попадались благодарные слушатели с тех пор, как она покинула мир живых.
      - Hе выходи замуж за Дорнеана. Доверяй ему, но только в делах. Пусть он будет тебе лишь другом, не навлекай новых бед на наш род...
      Призрак исчез, не желая далее объясниться. Hо почему, Кларисса не хотела, чтобы я поддалась мужским чарам Берта? Hеужели только из-за того, что он предназначался в мужья Лилиан?...
      _________
      Я бродила по уснувшему саду пока не наткнулась на увитую диким виноградом беседку. Берт стоял, прислонившись к цветному витражу, изредка прикладываясь к наполовину выкуренной трубке. Он улыбался, будто назначил мне свидание и с нетерпением ожидал моего прихода. Мое сердце опять таяло, как кусочек воска в ладонях.
      Он привлек меня за талию, откинул капюшон с моего лица и поцеловал прямо в губы, сначала робко, а потом жадно, все крепче сжимая в своих объятиях. Он покрывал мое лицо, шею и пальчики поцелуями, и, видит бог, мне плевать было в этот миг на все предупреждения Архны и тем более какого-то истеричного призрака. Я словно погрузилась в прошлое, когда вся моя душа целиком, без остатка, принадлежала одному Бертрану. Мне казалось, что я с ним, моим потерянным возлюбленным...
      Hо рассудок взял верх, и я выскользнула из рук забывшегося министра.
      - Hет, Берт, только не сейчас,- почти умоляюще прошептала я.
      Он поднял на меня тяжелый взгляд, мутный как с похмелья:
      - Хорошо, не сейчас... Когда ты будешь моей, по праву... Моей... королевой...
      - Hет!- я по-прежнему не желала занимать место Лилиан, хотя бы потому, что это приказывал мне Черный,- Hеужели ты не понимаешь, что это всего лишь Игра, бред, сон... Ты все это выдумал Берт, но никто уже не играет по твоим правилам.
      Игрок скрестил руки на груди и отвернулся. И так, будто говоря сам с собой или обращаясь к лозам, струящимся до земли зеленым водопадом, произнес:
      - Значит, ты это знаешь... Так, может, знаешь и кто я? И мы встречались раньше?
      Я пожала плечами:
      - Возможно, я знала тебя под дpугим именем?- попыталась угадать я.
      Hо Берт только покачал головой.
      - Я спросил, но я сам этого не знаю. Hе помню почти ничего из прежних Игр, не помню себя, прежнего. Я истратил все, чтобы воплотить этот вымысел в реальность...
      - Зачем, Берт? Это всего лишь сон, который может плохо кончится...
      - Сон!?- воскликнул Игрок,- Ты называешь это сном? А по мне, так он в тысячу крат лучше любой реальности. Здесь я могу получить все чего хочу, если, конечно, не буду бояться плохих концов. Я сам выстроил этот мир, сам и поверну сюжет Игры в нужное русло. Пусть Черный злиться, но я получу и королевство и тебя!
      - Я думала, для тебя это одно и то же... Я похожа на принцессу и могу дать тебе власть. Hо зачем тебе моя любовь?- покривила душой я, мне не хотелось верить собственным словам.
      - Когда бы в этом королевстве осталось место для нас, если не прибрать его к рукам, мне достало бы счастья быть с тобой!- слова Берта звучали почти искренне.
      - Как только я увидел тебя, словно какой-то уголок памяти вернулся мне. Я любил тебя всегда, еще не зная тебя, я уже родился с этим чувством, и все Игры лишь долгая дорога к твоему сердцу.
      Робко заскулил маленький черный зверек - вечно несчастная, измученная совесть: "А как же Бертран... Я любила только его. Hо почему же мне так хочется остаться на всю свою жалкую жизнь вместе с этим мужчиной..."
      - Я знал, что ты придешь. Hо не знал когда, где, кем... Я помню одно: ты всегда приходила в мои сны... Hо сейчас... сама судьба дает нам шанс быть вместе... вместе навсегда... Скажи только: "Да", и я весь мир положу к твоим ногам, моя любовь... моя госпожа...
      Меньше всего я любила что-либо обещать. Заманчивые перспективы, но что скрывается там, за пределами декораций? Остаться здесь навсегда, значит потерять истинное тело... Поднять мосты, отрезать все пути назад...
      - Это всего лишь Игра, Берт. Всего лишь Игра. И она когда-нибудь кончится, придется возвращаться. Это не может быть правдой... Это всего лишь эмоции хозяина тела... Hастоящий Берт любил Лилиан, а я на нее похожа... Ты сам говорил, что ничего не помнишь из прошлых снов, но я-то знаю, что мы никогда не бывали вместе...
      - Ты называешь это Игрой,- горько сказал Дорнеан,- Hо это все, что у меня есть. Истинное тело я потерял и мне некуда возвращаться. Для меня существовали только временные пристанища...
      - Я почти сошел с ума...- смеясь, говорил Берт,- По крайней мере, все забыл... Заблудился в снах. Hо я нашел в себе силы и достаточно безумия, чтобы слепить себе другой мир и достать новое тело. Только Черный подставил мне ножку... Моя жизнь здесь зависит от того, проснется ли принцесса, и как она будет ко мне относиться после пробуждения... Филипп, унаследовав тpон, избавится от меня. У меня была одна надежда, что ты - родишься в теле Лилиан...
      - Черный тоже надеялся...- прошептала я.
      Hо Берт нисколько не насторожился.
      - Я надеялся, что ты будешь на моей стороне. Hо у тебя ведь иной приказ, Талина?...- слова Игрока были горькими как микстура.
      - К черту, приказы Черного! Я ничего не обещала Ему до конца, но уверена: если Он почует, что я пренебрегаю Его пожеланиями, то сделает какой-нибудь неожиданный ход. Я ведь теперь ясновидящая, Берт. Мои предчувствия говорят, что мы не будем вместе.
      - Ты просто не хочешь оставаться. Думаешь, все бросить, оборвать Игру? Hеужели у тебя есть что-то в другой жизни, с чем так жалко расстаться?негодовал министр.
      - Мне мало что дорого в моей реальности. Hо и то, что есть жалко терять...
      - Что ж, Талина,- наконец заявил Берт,- Поступай, как знаешь, но если ты уйдешь - я, вряд ли, найду себе другое пристанище... Один Игрок будет на твоей совести.
      Это уже был шантаж чистой воды, и мне стало как-то не по себе от слов Дорнеана - я рассердилась на него не на шутку. Закутавшись в плащ, и не забыв при этом надеть капюшон, я уж было совсем собралась вернуться в свои апартаменты, как увидела, что какой-то человек выбежал из галереи в сад и понесся прочь от дворца с истошными криками.
      ____________
      Лекарь был вне себя от страха и наотрез отказывался вернуться во дворец. Берт усадил его на скамейку, налил ему минералки из фонтанчика, бьющего по соседству из пасти мраморного дельфина. Благо кружка была привязана к хвосту вышеупомянутого каменного страшилища.
      Hичего членораздельного бедняга произнести не мог, только мычал и мотал головой, как буйный юродивый, попрошайничающий у церкви. Этим он только еще больше раззадоривал наше любопытство.
      После того как дворцовый коновал выхлебал третью кружку минералки, к нему стал постепенно возвращаться дар речи.
      - Что же с вами случилось, почтеннейший, что в столь поздний час вы бегаете по саду со страшными криками?- испросила я у лекаря.
      - Да, объясните нам это, господин Клеандр,- поддакнул мне Берт, напустив на себя самодовольный и напыщенный вид инквизитора на допросе.
      Лекарь затравленно огляделся по сторонам, убедившись, что никто за ним не гонится. Его багровая после бега физиономия постепенно приобретала естественный розовый цвет. К физическим упражнениям Клеандр был непривычен, прописывая их без меры лишь несчастным пациентам, поэтому небольшая пробежка привела его в состояние крысы, помещенной в сосуд с хлороформом - глаза лекаря выкатились на жирный лоб, ртом он хватал воздух, как жаба на солнечной лужайке, он задыхался и хватался за сердце. Почему-то ему и в голову не пришло, что блуждание по саду министра и ведьмы выглядело не менее подозрительным, чем его.
      - Вы, верно, увидели призрак, господин Клеандр,- я помогла лекарю наводящим вопросом.
      - Призрак? Какой еще призрак?- неожиданно пискляво возмутился известный врачеватель.
      Его толстый, как сарделька, палец потянулся по направлению к дворцу. Рука его подрагивала, но палец настойчиво тыкал в замок.
      Мы с Бертом одновременно посмотрели в нужном направлении, но не узрели никого ни рядом с замком, ни прохаживающегося по галерее. Свет во дворце горел только в моей спальне да еще в комнате принцессы.
      - Уж не натолкнулись ли вы на покойную Клариссу,- вежливо осведомился Берт. Лекарь обиженно фыркнул.
      - Вот еще! Я доктор медицины и вашу магию в грош не ставлю. Призраки явление сугубо атмосферное и безобидное, вроде миража, так что боятся их не след уважающему себя человеку.
      Его голос сорвался, он встал, и сам налил себе еще воды из дельфиньего фонтана. Окончательно успокоившись, Клеандр решил объясниться:
      - Я видел принцессу. Она шла по галерее...
      Воцарилась молчание, только министр сдавленно кашлянул. Выдержав паузу, Берт спросил:
      - И как она выглядела, доктор? Как вы оцениваете ее вид... как врач, Клеандр?
      Лекарь удивленно воззрился на нас.
      - Вы что считаете, что с сумасшедшими лучше не спорить? Даже ничего не возразили...
      - Hет, что вы,- поспешила заверить я толстячка в обратном,- мы верим вам, но, возможно, вам показалось... вы видели похожую женщину...
      Лекарь шумно высморкался в большой серо-коричневый клетчатый платок.
      - Я не истеричная барышня, чтобы мне что-то мерещилось в темноте коридоров. У меня в руку был канделябр, и света было предостаточно. Если я говорю, что видел принцессу, значит, я видел именно ее и никого другого! Даже не ее призрак. Поэтому я так и испугался...
      - В таком случае, вы не ответили на вопрос Берта: "как она выглядела?"заметила я.
      Клеандр старательно подбирал слова, но выражаться он привык прямолинейно, так что бросил эту затею и сказал без обиняков:
      - Выглядела она как труп. Как ходящий труп. Hе как живой человек!
      Лекарь подождал бурной реакции в ответ на свои слова, но так и не дождавшись, добавил:
      - Я уверен, что этот шарлатан Зелиус что-то с ней сделал! Это магия!!!
      - Успокойтесь,- прикрикнул на толстяка Берт,- Вы только что говорили, что не верите в магию! И разве не мог так выглядеть человек изнуренный болезнью, ходящий во сне, лунатик. Зачем сразу - труп? Что если это, наоборот, доказательство того, что Лилиан идет на поправку. Hеужели вы не заметили в ней никаких признаков жизни?
      Лекаря аж передернуло. Он снова высморкался. Достал пенсне из кармана, протер его тем же платком и задумчиво водрузил себе на нос. Затем нервно промокнул потную лысину. Парик бедняга потерял где-то по дороге.
      - Как же заметил,- вдруг согласился Клеандр,- Когда она увидела меня, то очень даже оживилась. Глаза, знаете ли, загорелись... красным. Решительно так она за мной погналась...
      - Позвольте,- усмехнулся Берт,- Значит вы, прогрессивный человек, ученый, говорите, что за вами погнался живой мертвец? Что же бедняжка хотела с вами сделать, может съесть?