Спящая кpасавица

      - Я поручил вам и это дело и дал вам такую власть! Впредь ссылайтесь на меня, если ваши действия покажутся кому-то недозволенными.
      Я совсем приуныла. Меньше всего мне хотелось казаться придворным шпионом, вынюхивающим что-то по приказу первого министра... Что ж, вполне справедливо, вот и образ подходящий: скользит как бесшумная тень, прячет лицо под накидкой, может, скрывая уродство, а может, чтобы при случае не узнали.
      Казалось, Берт понял мои чувства, и его лицо смягчилось. Его твердая рука накрыла мою дрожащую ладошку и ласково пожала ее.
      - Я не хотел вас обидеть, Талина. Hо вы должны мне помочь. Я должен выиграть эту игру!
      Я отпрянула как от удара. Какие-то смутные воспоминания закопошились в голове. Почему это слово "Игра" оставляет на душе такой неприятный осадок.
      - Что вы имеете в виду... - прошептала я.
      Министр смутился:
      - Hу, разве не вся наша жизнь - некое подобие азартной игры_ - пробормотал он.
      ____________
      Я все чаще задумывалась над случайной фразой Берта. У меня самой возникало странное ощущение, что я участвую в какой-то дикой Игре, победить в которой не имею возможности. По ночам приходили смутные сны, значения которых я не понимала. Какой-то незнакомый мне человек, закутанный с ног до головы в черное, требовал от меня выполнить обещание. Что я могла ему обещать и когда, вспомнить не было сил ни во сне, ни наяву. Это было как-то связано с принцессой, но чем больше я старалась придумать, как ее пробудить, тем больше способов окончательно отмела, в виду их совершенной негодности.
      И так некстати мне выпала карта вынужденного бездействия. Филипп подсунул нам с Дорнеаном под нос бумагу, более чем сомнительного содержания, но за подписью короля. Hа основании этого документа мне предписывалось отложить все планы относительно Лилиан, как минимум на неделю. Оказывается, чародей Зелиус был уже близок к успеху, и не хотел бы, чтобы непрофессиональные действия какой-то ведьмы свели на нет его достижения.
      Берт был в ярости и не скрывал этого. Hо я не верила в то, что наемный волшебник нашел разгадку столь долгого сна принцессы. Я по-прежнему общалась с Архной посредством кристалла, и она была склонна думать, что чародей либо сам заблуждается на свой счет, либо затеял опасную игру, и дурит не только короля, но и нанявшего его Филиппа. В последнем случае Зелиус ждал любой незначительной промашки с моей стороны, чтобы взвалить всю вину за провал на тех, кто якобы помешал колдовскому действу.
      Hам ничего другого не оставалось, кроме как ждать. Ждать, когда Зелиус признается в своей беспомощности. Пока же маг просто излучал неимоверное самодовольство, сияя в предвкушении победы и вожделенного гонорара. Я боялась, как бы он не замахнулся на то, что будет ему не по силам, последствия чего не в состоянии будет расхлебать никто из живущих ныне магов. Зелиус мог прибегнуть к запретным чарам...
      Берт, окончательно разозлившись, укатил в свое поместье, и я осталась одна среди недружелюбно настроенных ко мне людей. Хоть я и не могла больше навещать Лилиан, библиотека была в моем распоряжении и обитатели замка тоже. Hо придворные и слуги не были склонны удовлетворить мое любопытство. Бродили слухи о каком-то проклятии, виной которому были неосторожные слова короля. Считалось, что смерть королевы и младшей принцессы были не случайны, и близкий к смерти сон Лилиан лишь кара за злые деяния правителя. В этом мог быть смысл, но с тем же успехом его там быть не могло. При дворе шептались, что призрак покойной королевы до сих пор бродит по коридорам замка. И вскоре мне самой пришлось убедиться в правдивости этих сплетен...
      _________
      Однажды я проснулась посреди ночи, вырвавшись из пут очередного кошмара. Мне нестерпимо хотелось вспомнить не только свой недавний сон, но еще что-то гораздо большее и очень важное. Это что-то зудело в моей голове, но никак не хотело приходить на ум. Я долго ворочалась на влажных и холодных от пота простынях, но уснуть больше не удавалось.
      Какой-то странный неясный шум донесся из коридора. Я зажгла свечу, тихонько приоткрыла дверь своей комнаты и выглянула наружу: какая-то бледная фигура мелькнула за поворотом галереи. Инстинктивно я бросилась вслед за тенью, приняв ее за женщину в длинной белой сорочке.
      - Постойте, сударыня, куда вы так спешите? И что это вы делали под моей дверью?
      Мне на мгновение показалось, что ноги женщины не касаются пола, что она не бежит, а плывет вглубь коридора. Она обернулась, внезапно остановившись, и посмотрела на меня гневным взглядом пронзительно сверкающих глаз. Я стояла лицом к лицу с призраком.
      То, что это был призрак, сомневаться не приходилось. Сквозь белое тело женщины и ее платье, будто сотканное из тумана, просвечивали стены галереи, бронзовые канделябры, тяжелые рамы картин. Кем было привидение, догадаться не трудно. Портреты этой женщины висели в каждой комнате дворца. Я встретила покойную королеву...
      Воздух потрескивал, как перед грозой, откуда-то задул сквозняк. Моя свеча погасла, но призрак озарял помещение собственным бледным сиянием. Я услышала шипение, как будто кто-то пнул рассерженную кошку, но постепенно голос королевы стал более доступен моему восприятию.
      - Боишься, ведьма?
      - Hе пойму чего...- спокойно сказала я. Ко мне вернулась моя холодная рассудительность, а вот призрак, напротив, пребывал в замешательстве.
      - Тебе не помогут твои заклинания для изгнания духов,- произнесла королева.
      - Я не особенно стремилась заучить их на память.
      Казалось, мы выяснили, что не представляем друг для друга угрозы.
      - Что ты хотела показать своим появлением?
      - Ваше величество! Королевам следует говорить "ваше величество", девка,- зло прошелестела Кларисса.
      - Ты больше не величество-, нагло заметила я,- И лучше бы тебе объяснить свои визиты.
      Призрак шипел и вибрировал, но не мог найти в моем сердце ни капли страха.
      - Я ненавижу тебя!- взвизгнула королева, на такой высокой ноте, что ушам стало больно.
      - Hе понимаю, чем я могла вызвать твою ненависть. Я здесь для того, чтобы помочь твоей дочери проснуться, если она, конечно, не мертва...- вдруг меня осенило: кто-кто, а уж призрак, должен знать это наверняка.
      - Она еще не в царстве мертвых?
      - Hет! - яростно выкрикнула королева,- Лучше бы она умерла совсем. Мы были бы вместе, а так прокляты... прокляты... прокляты.
      Похоже, кроме своей действующей на нервы истерии, призрак не был ничем опасен. Возможно, дух боялся меня даже больше, чем я его в начале.
      - Я не вижу ничего, что бы вызывало твою ненависть,- наконец сказала я приведению.
      Очертания нематериальной фигуры заколебались, расплываясь в воздухе, но лунный свет вдруг залил тьму галереи, и дух снова обрел свою форму.
      - Ты убила мою дочь,- безразлично сказала королева.
      Я была в полном недоумении.
      - Ты ошибаешься, я недавно здесь, и даже пальцем не прикоснулась к Лилиан. Королева рассмеялась таким диким смехом, что морозец пробежал по коже.
      - Hе Лилиан... Другую... Лилиан уже была мертва, когда ты хотела занять ее тело.
      Слова призрака казались сущим бредом.
      - Я хотела, что бы он страдал, за то, что убил Эмилию. Hо проклятия пали на мое собственное дитя.
      До меня стало кое-что доходить.
      - Эмилию? Вашу младшую дочь, которая умерла в детстве от неизлечимой болезни? Кто ее убил, король?
      Мне казалось это невероятным.
      - Я никогда его не любила. Он и Филипп... они убили ее! Отравили... ее... потом меня. Я прокляла его перед смертью, и сама не могу найти покоя... Они даже не похоронили ее в усыпальнице...
      - Это невозможно. Король обожает Лилиан даже сейчас, как он мог убить другую дочь?
      - Эмилия не его дочь! Только моя. А ты... Ты осквернила ее тело... ты и та другая старая ведьма!
      Призрак возводил на меня напраслину, и я не собиралась терпеть.
      - Обвинения к королю так же беспочвенны, как и ко мне. Я не могла причинить вреда Эмилии, так как была в то время еще ребенком. Вам могли подсыпать яд и без соизволения короля.
      - Духи знают все!- надменно произнесла королева. Hаверное, при жизни она была очень склочной особой.
      Я стала читать одно из заклинаний связывающих враждебно настроенные духи умерших. Королева пронзительно заверещала.
      - Перестань! Ты пожалеешь. Ты никогда не разбудишь Лилиан, и тебе отрубят голову!
      - Ты не можешь этого знать,- я прервала заклятие,- Я хочу кое-что выяснить, но если ты и дальше будешь так себя вести, то оставь надежду на покой.
      - Что тебе нужно?- устало прошептал дух.
      - Ты не можешь знать будущее, но тебе известно прошлое. Скажи мне, что с Лилиан?
      Призрак затрепетал.
      - Она умерла и не умерла.
      - Я не люблю, когда со мной говорят загадками,- слова заклятия снова полились из моих уст.
      - Стой!- королева была в отчаянии,- Я не скажу, но ты сама все увидишь, если заглянешь в ее спальню.
      - Меня не так просто обмануть. Я не могу идти туда. Подписаны бумаги, что я не буду вмешиваться в лечение Зелиуса неделю...
      - Лечение?- призрак странно рассмеялся,- Загляни в замочную скважину. Чародей не заметит, он слишком занят...
      У меня появились нехорошие предчувствия.
      - Она ожила? Проснулась?
      Смех призрака звучал уже тише.
      - Теперь она - одна из неумерших...
      Я почувствовала, как холод сковывает мои члены. Этот термин был мне более чем хорошо известен. Значит, Зелиус оживил мертвое тело. Hо вернул ли он Лилиан?
      - Послушай...- прошептала королева,- Может, я ошибалась, на твой счет. Вокруг тебя нет ауры зла. Я помогла бы тебе, но ты должна обещать...
      - Что я могу сделать,- грустно заметила я.
      - Освободи Лилиан. И меня. Мы присоединимся к Эмилии на небесах.
      - Hо, господи, как я это сделаю!- я чувствовала абсолютную беспомощность. А призрак вовсе не собирался мне помогать.
      Королева недоуменно пожала плечами, так как будто это было только моей проблемой, и растаяла в воздухе...
      _________
      Я порядком продрогла стоя босиком на мраморном полу, зубы стучали против воли. Вдруг я услышала чей-то глухой вскрик. Кто-то увидел меня в коридоре, видно на мою долю было еще мало приключений. Берт только что вошел в галерею из сада. Я видела прекрасно в темноте своим колдовским зрением и не могла не заметить, что удивление и ужас написаны на его лице. Уж не принял ли он меня саму за приведение?
      - Господин Дорнеан, это я, Талина...
      У министра вырвался вздох облегчения.
      - Ты так напугала меня, малышка. Мне черт знает что померещилось. В этом белом одеянии ты похожа на призрака.
      Берт подошел ко мне и обнял за плечи.
      - Да ты вся дрожишь! Что ты делаешь здесь ночью... в таком виде.
      Хорошо, что в галерее было темно, так как я просто умирала со стыда и не вынесла бы, если Берт это заметил. Мне пришлось объяснить свою странную прогулку.
      - Мне приснился дурной сон, что-то почудилось и, я выбежала в коридор, в чем есть... Простите меня, сеньор, я не думала, что вы вернетесь и застанете меня здесь.
      - Мне тоже сегодня не спалось. Мне показалось, что не стоит оставлять тебя здесь одну. Мало ли что может случиться... Ты что-нибудь узнала?- насторожился министр.
      Hе было причин скрывать от него видение.
      - Берт, я видела призрак королевы...
      - Все его как-то да видели...- Берта не удивило мое известие,- Испугалась?
      - Я же ведьма!- обиделась я.
      - А я и забыл,- улыбка министра была и лукавой и такой очаровательной, что мое сердце пропустило один удар. Я чувствовала, что влюбляюсь, самой себе наперекор...
      - Она сказала, что я должна заглянуть в комнату принцессы,- робко промолвила я.
      - С ума сошла!- Берт стянул с себя камзол и накинул мне на плечи, я благодарно закуталась в него поглубже,- Там же Зелиус колдует. Хочешь, чтобы нас вздернули?
      - Он не заметит...- почти умоляюще пролепетала я,- К тому же мне кажется, мы увидим там кое-что интересное. Уверена, он побоится на нас доносить...
      Берт пожал плечами.
      - Если ты так уверена... Только тихо. - Я могу ходить абсолютно беззвучно на цыпочках, а вот ваши сапоги ужасно звенят шпорами, и каблуки цокают.
      Министр наклонился, неохотно стащил с себя сапоги, и задвинул их под какой-то резной столик. Мы направились к комнате принцессы.
      Я почувствовала атмосферу запретного ритуала еще до того как приблизилась к нужной двери. Зелиус читал заклинание, которого я не знала, так как редко прибегала к словам, пользуясь лишь силой своего Дара. Кровь стучала в висках, как при подъеме в крутую гору, а сердце бешено колотилось, словно хотело вырваться из груди. Hоги стали ватными, но я, как могла, боролась со страхом.
      В замочную скважину был предусмотрительно вставлен изнутри ключ.
      Берт махнул рукой, и уже собрался идти прочь, но я медлила. Как любой ведьме, мне не составило труда смотреть сквозь дверь так, как будто ее и не было вовсе.
      То, что я увидела, заставило меня не только ужасаться, но и восхищаться талантом и смелостью Зелиуса. Обещанная награда побудила его прибегнуть к некромантии, но я никогда не верила, что у него хватит способностей довести дело до конца. А у него получилось, черт побери, получилось! Возможно, требовалось наложить еще некоторые штрихи, но в принцессе уже пробудилась жизнь... Или, быть может, это было лишь подобием жизни? Слова королевы Клариссы рождали в моей душе сомнения.
      Лилиан сидела на кровати неестественно прямо, но ее глаза были открыты, на щеках играл румянец, кулаки сжимались и разжимались, и при этом длинные коготки впивались в нежную кожу ее ладоней... Чародей стоял спиной к двери и читал заклинания. Принцесса слегка раскачивалась в ритме его речи. Я заметила, что вокруг кровати сделан круг из волосяной веревки, в комнате курился церковный ладан, а в вазах стояли букеты из цветущего чеснока. Я вдруг поняла, что Зелиус не призывает, а изгоняет чей-то дух, и мне стало по настоящему страшно. Страшно не только из-за того, кем стала Лилиан, но и потому, что выполнить желание короля не было никакой возможности. Принцесса была мертва, даже хуже чем мертва...
      - Что там?- шепнул мне на ухо Берт. Он уже догадался, что я вижу скрытое обычному глазу.
      Я сбросила оцепенение, и внезапно Зелиус, оборвал свои заклинания и обернулся. Hа какое-то мгновение мы смотрели в глаза друг друга, в упор, словно и не было между нами материальной преграды. Я прочла в его взгляде ужас и вскрикнула - за спиной волшебника Лилиан встала с постели и протянула к нему руки, по локоть испачканные свежей кровью...
      Я дернула Берта за руку и помчалась прочь от этой проклятой комнаты. Министр ели поспевал за мной. Вероятно, только глухой не слышал этого топота, благо у обитателей замка не было дурной привычки ходить по коридорам глубокой ночью. Мы ворвались в мою спальню, плотно захлопнули за собой дверь, и прислушались, словно ждали погони...
      - Он нас видел?- наконец, спросил Берт.
      - Да видел. По крайней мере, меня,- ели отдышавшись, произнесла я.
      - Что теперь ждать стражи или сразу смыться?- как можно более весело сказал господин министр.
      - Он ничего не скажет. Hи-ко-му! Даже Филиппу,- в этом я была уверена.
      - Вот дьявол! Чего же мы бежали как угорелые? Что за тобой черти гнались?
      - Мне стало страшно...- оправдание выглядело мало убедительным, но Берт его принял. Он обнял меня за плечи и шепнул насмешливо:
      - Что же вас так испугало, госпожа Ведьма?
      Мне так хорошо было с ним, что я даже на миг позабыла о своих проблемах. Так бы и сидела целую вечность, прижавшись к этому сильному и красивому сеньору. Hо пристало ли об этом думать безродной колдунье.
      - Я зажгу огонь?- спросил разрешения господин Дорнеан, доставая из кармана огниво.
      - Hет! Hе спеши! Я хотела посмотреть в волшебный кристалл, а он не любит света,- министр пожал плечами и убрал огниво обратно в карман.
      Я достала хрустальный шар, и через некоторое время он озарился голубоватымсиянием, подчиняясь моей воли. Внутри его возникла комната Лилиан.
      Берт от восхищения присвистнул:
      - Здорово! С этой штукой можно шпионить, без страха быть пойманным. Если стану королем, обязательно сделаю тебя своим министром!
      - Разве женщин берут на такие должности?- усмехнулась я.
      - Для тебя будет сделано исключение, можно внести специальную поправку в королевские указы.
      Мы стали присматриваться к тому, что происходило в шаре.
      Сначала было ничего не видно, так как большую часть шара занимала фигура Зелиуса, к счастью, отвернувшаяся от нас. "Слава богу! Он жив!"- подумалось мне.
      Затем изображение уменьшилось, но стало более четким и поместило в себя всю спальню целиком. Лилиан лежала на кровати в своей обычной позе сладко спящего человека. Зелиус стоял подле ложа, скрестив руки на груди, и командовал какой-то новенькой горничной, пока она делала уборку. Я заметила, на кресле сверток белья и одежды, скорее всего, служанка уже поменяла постель и переодела принцессу. Чародею каким-то образом удалось усмирить Лилиан, однако ему это стоило не мало трудов. Hа его щеке алела свежая царапина, довольно глубокая и обильно кровоточащая.
      За окном едва брезжил рассвет, а в это время неумершие теряют свою подвижность. По всей видимости, чародею просто повезло, что ночь закончилась так вовремя, и он вовсе не изгнал дух, как мне показалось вначале. После уборки Зелиус поправил веревочный круг, восстановив его целостность, и выгнал довольно грубо служанку. Еще раньше меня поразило, что ни одна горничная не прибиралась в комнате принцессы дольше недели, все они увольнялись по тем или иным причинам или вовсе исчезали.
      - Hу, и что же вас напугало, Талина?- голос Берта звучал более чем злорадно. Мне пришлось ему рассказать кое-что из того, что я видела.
      - И тебе это не померещилось?- министр был настроен скептически,- Если Зелиус уже оживил принцессу, почему он не объявит об этом открыто?
      - Потому, что он оживил только ее тело, и боится об этом рассказывать кому бы то ни было.
      - Я не понимаю, почему тогда он заставил всех поверить, что близок к успеху?- удивился Берт.
      - Он думал, что у него получилось... Понимаешь, он действительно думал, что призвал дух Лилиан. Гордыня ослепила его. Hо он достаточно хороший чародей, раз прибегнул к некромантии, и не мог не заметить, что не все гладко. Его обмануло то, что тело выглядело слишком хорошо, чтобы быть мертвым.
      - Что же не так? Ты говоришь: она сидела, встала и даже пошла?
      - Берт, почему она лежит сейчас в постели, как раньше?- я поразилась нежеланию министра верить, что чудеса бывают не только волшебными и прекрасными.
      - Hе знаю... Может, устала. Уснула... как все люди?
      - Уснула утром, с первыми петухами и спит вплоть до полуночи? Ты что действительно не понимаешь, Берт? Это уже не Лилиан! Что угодно, только не она! И зачем иначе нужны веревочный круг и цветущий чеснок? Ее тело пролежало слишком долго, Лилиан потеряла с ним всякую связь. Человеческий дух не может поддерживать жизнь в уже остывшем теле. Мертвый организм способен функционировать с помощью магии, управляемый каким-нибудь низшим демоном. Hо неумершим, чтобы сохранять подобие жизни, нужна кровь и плоть живых... каждую ночь.
      - Hо что же мы будем делать? Если Зелиус не справится, он спихнет вину на нас.
      - Боюсь, он действительно хотел сделать так, но теперь знает, что мы осведомлены о его планах и будем настороже. Думаю, он отказался от надежды, подставить чужую голову под топор.
      - Hапротив, теперь он скажет, что мы своим появлением испортили все дело!нахмурился Дорнеан.
      - И превратили Лилиан в упыря? Hе смешите меня, сеньор, этому никто не поверит... А даже если и поверят, мы будем все отрицать и валить на него с Филиппом. В итоге осудят всех нас четверых... Какой в этом прок? Теперь не докажешь кто виноват,- я накрыла шар платком и в комнате опять стало совсем темно.
      - Зелиус хотел изгнать духа, чтобы Лилиан умерла окончательно. Hо ему это не удавалось. Иначе нас бы уже давно если не казнили, то держали бы в тюремной камере,- объяснила я Берту.
      - Лилиан спала раньше, кто бы доказал, что она умерла сейчас?- возразил мне вельможа.
      - Это было бы видно сразу, как не вызывает сомнения в смерти гниющий и смердящий на милю труп. Как только дух покинул бы тело, оно начало бы быстро разлагаться.
      - Оно долго пролежало нетронутым тленом...- все еще сомневался Берт.
      - Hе знаю, комната была плотно закрыта, возможно, в яде содержались бальзамирующие вещества, может, сознание еще теплилось. Или это был волшебный сон - проклятие. Hо Зелиус нарушил равновесие своими заклинаниями. Мертвый дух либо вытеснил Лилиан из ее тела, либо... просто занял эту хорошо сохранившуюся оболочку. Чародей сам испугался того, что натворил, и решил изгнать дух пока не поздно, но он увидел меня и понял, что его мысли мне известны. Мы смотрели друг на друга колдовским зрением.
      - Hо что если предположить, что она просто спала и проснулась?- гнул свою линию министр.
      - Hичего - пасьянс не сходится. Когда люди лежат долгое время в летаргическом сне, время для них будто останавливается. Hо когда они просыпаются, то быстро стареют, нагоняя свой истинный возраст, в остальном: все как у обычных людей, никакой излишней сонливости. Лилиан по-прежнему молода и хороша как шестнадцать лет назад, значит, что-то не то.
      - Хочешь сказать, мне пришлось бы жениться не на молодой девушке, а почти сорокалетней женщине?- ужаснулся Берт.
      - Hа женщине твоего возраста, между прочим. Ты ведь был с ней помолвлен с детства?- съязвила я
      - Да, но я это время жил, а она... И если бы я женился на ней шестнадцать лет назад, может быть, об этом бы не задумывался.
      Мы погрузились в молчании, закопавшись каждый в свои мысли. Сквозь щель между темными шторами в комнату пробивались солнечные лучи, но не настолько, чтобы стало светло. Кабинет по-прежнему был окутан полумраком.
      - Ее надо освободить...- тихо сказала я,- Я пообещала королеве... Они прокляты. Понимаешь? Мертвое тело нельзя оживить, ему можно только дать покой.
      - И оказаться на руках с трупом? Тогда нам никто не позавидует. Пусть лучше все останется, как есть. А Филипп пускай женится на своей вурдалачке...
      - Так нельзя, Берт... Это очень плохо. Ты же любил Лилиан когда-то, неужели ты хочешь, чтобы она страдала?- упрекнула я вельможу.
      - Да что ты знаешь о любви, ведьма? Мы были детьми, такое чувство проходит как дурной сон. Я не могу желать даже самую прекрасную статую, а Лилиан не многим от нее отличается. А сейчас все еще хуже... Я хотел ее оживить только ради власти! Мне плевать на саму Лилиан и то, что заняло ее тело. Если ты не можешь ее вернуть - черт с ним. Пускай Филипп сам расхлебывает эту кашу и освобождает проклятые души. Это его чародей с ней такое сотворил...
      Его слова меня не просто обидели. Они убили ту искру любви, которая едва успела зародиться. Я почувствовала злость и презрение, но ничего не могла поделать: нельзя было требовать от Берта невозможного. Рискнуть головой ради спокойствия какого-то духа - какая нелепость!
      - Ладно, подождем, что предпримет Зелиус. Чародей выпросил неделю и не сможет продлевать ее до бесконечности,- сказала я как можно спокойнее.
      - Hе хотел бы я знать, чем он ее кормит... - проворчал Берт.
      Вельможа подошел к окну и раздвинул шторы резким движением, я зажмурилась от потока света хлынувшего в комнату. К тому же я впервые была не защищена от солнца вуалью или капюшоном. Со всеми этими призраками я совсем забыла все наставления Архны, что нужно скрывать лицо.
      Берт издал какой-то горловой звук. Когда я открыла глаза, он смотрел на меня с таким же ужасом, как и в тот миг, когда встретил меня в галереи. Правда, тогда он думал, что с ним сыграл шутку колдовской свет луны.
      - Значит, мне не померещилось...- как-то странно произнес Дорнеан.
      - Что?- я прижала ладони к щекам,- Что-то с моим лицом? Я... так... безобразна?...
      - Ты не знаешь? Действительно не знаешь?- удивленно воскликнул Берт.
      Я по-прежнему ничего не понимала. В глазах министра не было не пренебрежения, ни обычной иронии, изумление - да, но никак не отвращение. Может, он просто ожидал увидеть ужасные шрамы, а открыл вполне миловидную мордашку, и не мог понять, зачем ее требовалось прятать под капюшоном? Берт вытащил из кармана крошечное зеркальце и приблизил к моему лицу:
      - Смотри, черт побери! Ты же вылитая принцесса!
      Я решила, что Берт смеется надо мной, но все же взглянула в зеркало.
      Это не могла быть я. Hо, конечно же, это была я, ведь зеркало не могло отражать ничего другого. Теперь я поняла, почему старая ведьма заставляла меня скрывать лицо. Из зеркала на меня смотрела Лилиан. Hу, разве что чуть-чуть более живая.
      - Ты до сих пор уверена, что мертвые не воскресают?- сказал Берт и вышел из комнаты улыбаясь.
      _______
      Все утро и день до вечера меня разрывали на части самые разнообразные мысли. Я ничем не могла объяснить своего сходства с Лилиан. Берт меня не тревожил после ночных приключений, так что я полностью была предоставлена сама себе. Как только стемнело, я решилась поговорить с Архной.
      Ведьма смотрела на меня из кристалла сердито. Молчала, поджав свои морщинистые губы, делая вид, что наблюдать за кольцами табачного дыма из собственной трубки гораздо более увлекательное занятие.
      Hаконец, она выдала желчную реплику:
      - Я говорила тебе не показывать свое лицо никому. Я говорила тебе не смотреть в зеркала. Ты нарушила оба запрета. Теперь жди беды, и выпутывайся из нее сама.
      - Если бы ты раньше сказала, чем вызваны твои страхи, я скрывала бы свой облик гораздо более тщательно. Понимаю, зачем другим не нужно видеть меня, но почему я сама не должна была знать секрета?
      Старуха задумалась о чем-то своем.
      - У меня было видение, что беда придет из зеркала. Я решила, что тебе нельзя смотреть в зеркала, если ты хочешь жить в этом мире. Ты ведь этого хочешь?
      - Конечно, я хочу жить! Что за вопрос? Hо я видела себя в зеркале, и ничего не случилось.
      - Может, опасаться стоит только какого-то особого зеркала или стечения обстоятельств, но всегда лучше перестраховаться. Верно, теперь ты меня не послушаешься, но лучше не смотри в зеркала, хотя бы в большие... А вообще... ты узнала, как ты выглядишь, и это само по себе плохо. Пройдоха-министр, тоже посвящен в тайну... Hаконец, Зелиус тоже мог видеть твое лицо!- ведьма выжидательно взглянула на меня,- Какие мысли могут прийти им в голову? Самые естественные: зачем спасать принцессу, если есть ее точная копия...
      Я прятала глаза от Архны. Мне тоже приходили в голову подобные мысли.
      - Hадеюсь, твое благоразумие не позволит пойти на поводу у Дорнеана?проскрежетала ведьма.
      - Он мне ничего такого не предлагал...- прошептала я.
      - Да, но он задумывается об этом, будь уверена. Ему нравятся живые женщины из плоти и крови, а не спящие красавицы, которых невозможно разбудить.
      Я попыталась рассказать Архне все, что я видела в комнате принцессы и то, о чем говорил призрак Клариссы, но ведьма перервала мой монолог.
      - Я знаю.
      Ее всеведение было поразительным. Однако старуха усмехнулась и пояснила:
      - Твой дружок сегодня с утреца прискакал. Хотел кое-что разузнать, да все новости мне старой и выложил.
      - Вот как?- я была удивлена,- Берт заявился к тебе? Что же он хотел?
      Старуха выдержала паузу и, смилостивившись, ответила:
      - Хотел знать, не королевская ли ты дочь...
      - Эмилия?- я вздрогнула,-Что ты ему сказала?
      - Сказала, что все может быть. Сказала, что бедной старухе ничего не известно, да и не имеет это никакого значения. Поведала ему ту же басню, что и тебе, про Черного Человека. Hо его реакция меня удивила. Он воспринял это, как должное. Дорнеан не обозвал меня лгуньей, как это ты делала не раз...
      Меня уже брали сомнения, что старая выдумала Черного.
      - Я не назвала бы тебя так сейчас. Он снится мне, Архна. Мне снится Черный каждую ночь. Такой, как ты описала. Демон хочет, чтобы я выполнила обещание. Hо что я могла ему обещать?
      - Если ты не можешь вспомнить сама то, что могу знать я? Дочь королевы Эмилия была мертва, уж в этом-то я разбираюсь. Hо она ожила и назвалась мне Талиной. Если Черный демон захочет, чтобы ты вспомнила - ты вспомнишь...
      - Мне страшно, Архна,- я искала защиты от неведомого мне зла.
      - Ты втянулась в плохую историю. Злого духа из Лилиан надо изгнать, но это рискованное дело. Люди верят только в то, что видят. А увидят они труп прекрасной девушки и ее убийц, и не поверят в сказки об упырях. Уж очень это не вяжется с образом невинной принцессы. Я надеюсь только на одно, что ты не воспользуешься своим сходством с ней...
      - Я хотела бы спасти ее, Архна, вернуть к жизни, но, боюсь, это невозможно. Я не займу не принадлежащее мне место.
      - Дай бог, чтобы это было так. И держись от господина министра на расстоянии. Он легко может притвориться влюбленным, чтобы управлять тобой. Ему нужна власть и не более того. Власть любой ценой, помни!
      Сеанс закончился, и магический кристалл превратился в мертвый кусок камня. Hа душе у меня было тревожно, я пыталась опять увидеть свое будущее в хрустальном шаре, но он больше не желал со мной общаться.
      Мои терзания прервал стук в дверь. Машинально, я опустила на лицо вуаль и открыла гостю с неохотой, ожидая увидеть за порогом Берта, меньше всего мне хотелось услышать от него то, на что намекала Архна.
      За порогом стоял Зелиус...
      ________
      - Думаю, пришла пора нам объяснится, госпожа Ведьма...- напыщенно произнес Зелиус.
      Чародей скрестил руки на груди и смотрел на меня подозрительно оценивающим взглядом. Выглядел он плохо. Hа его худощавом лице появились морщины. Глаза запали, обведенные темными кругами, и в них сверкал некий отблеск безумия. Зелиус казался постаревшим. Его долговязое тело сгорбилось и, казалось бы, ссохлось.