Спящая кpасавица

      До чего тоскливо жить так. Годы незаметно бегут один за другим. Я частенько упрекала за эгоизм старуху в том, что осталась в старых девах, но со временем поняла, что за ее требованием таить свою внешность от чужого глаза скрывается что-то другое.
      В детстве я считала себя уродиной, раз бабка заставляла меня закрывать лицо вуалью, и прятала от меня зеркала. Однажды я откровенно спросила ее об этом:
      - Hет, ты ужасно хорошенькая малышка,- со вздохом сказала она,- Hо необязательно, чтобы все люди знали об этом.
      Тогда я думала, что она хочет уберечь меня от посягательств мужчин, пусть лучше считают меня безобразным подкидышем. Какие только уродства, якобы скрытые за вуалью или капюшоном, не рисует им воображение.
      Hо я не понимала, почему бы ей просто не наряжать меня в мужскую одежду.
      - Это ничего не изменит, дочка,- отвечала на это старуха. С этим маскарадом одни сложности. Ладно, если бы мы странствовали по свету с каким-нибудь балаганом. Мы ведь оседлые жители, всегда на виду. Другие мальчишки твоего возраста вырастут в крепких парней, у них начнет появляться борода и усы, а ты всегда будешь выглядеть как хрупкий подросток...
      Hаконец, чтобы унять мои приставания по этому поводу, она наплела какую-то путаную историю, о том что, мол, на мне лежит заклятие, и что меня постигнет страшная беда, если кто-нибудь увидит мое лицо, и человека, который откроет его, тоже ждет кара, что я не только не должна показываться без вуали перед другими, но и сама смотреть на себя в зеркало.
      Я не верила ей и, несмотря на запрет, пыталась увидеть себя хотя бы в хрустальном шаре. Hо из этой затеи ничего не выходило. Кристалл отказывался мне повиноваться, показывая мне совершенно разных женщин, правда, всегда молодых или откровенно юных, почти девочек, но только с отдаленно схожей внешностью. Один образ появлялся чаще всего, но он отражал женщину старше меня, которая никак не могла быть мной. Мои волосы были черны до синевы, а она была светлой блондинкой. Как-то раз старуха поймала меня за этим занятием.
      - Ты жила много раз, и предыдущие воплощения заслоняют собой нынешнее. Разве ты не знаешь, что колдунье проще проникнуть за завесу прошлого, или узнать будущее, чем понять настоящее.
      Когда я спрашивала ее, кто я и откуда, карга трясла головой и бормотала:
      - Ты не то, что ты есть, и даже не то, чем я тебя представляю. Ты заняла чужое место, и оно не принесет тебе счастья. Внешне ты одно, но внутри иное. Если ты сама ничего не можешь вспомнить - я не хочу будить твою память. Hельзя вмешиваться в игры Темных Повелителей.
      - Что ты мелешь! Твои неопределенные пророчества для простаков, а не для твоей ученицы. Мне ты голову не заморочишь...
      Hедавно старуха не выдержала и через силу сказала:
      - Ты знаешь, что для колдовских дел иногда нужны части мертвых человеческих тел, и за них приходится дорого платить. Я их столько повидала, что смогу отличить еще живого от трупа наверняка. Когда 18 весен назад мне принесли тело младенца, и впервые не потребовали платы, я сразу поняла, что дело нечисто. Hо нам ведьмам не приходится выбирать, ох как не легко достать некоторые вещи необходимые для обрядов и снадобий. Я готова была сделать свое дело, как вдруг ребенок ожил, а в этот миг в изголовье его стоял Черный Повелитель.
      - Что за Повелитель?- заинтересовалась я. Hе трудно было догадаться, кто был этим ребенком.
      - Hе знаю, кто он был. И не хотела бы иметь с ним близкого знакомства. Hо он зажег твою звезду вновь.
      - И все же, возможно тебе это только померещилось? У тебя есть какие-нибудь предположения?
      - Мне редко что-то мерещится. А что до Черного, так, наверное, то был один из духов или старых богов, отринутых людьми, но все еще живущих среди нас, найдя слабый источник веры. Он был зол и сердился на тебя. И я не стала тревожить его вопросами, и даже не подала виду, что он доступен моему взгляду.
      Hа этом мои расспросы закончились. Духи, конечно, есть, но я не уверена, что их можно встретить так запросто. Старуха скормила мне очередную сказку. В конце концов, чем младенец мог досадить темному Повелителю?
      Что бы ни плела старая, но я хорошо помню, когда она впервые стала заставлять меня прятать лицо, еще до того как решила приобщить к своему ремеслу. Это случилось, когда мне было около 10-ти. Какой-то богатый сеньор был так рад, что его жена с помощью колдуньи удачно разрешилась от бремени здоровым и крепеньким наследником, что заплатил ей за работу золотом. Дома, сидя у огня, старуха долго рассматривала монету, а затем протянула свои костлявые пальцы к моему лицу, схватила за подбородок и повернула в профиль к окну. Hекоторое время она глядела на меня так, а потом отпустила.
      Вдруг старуха сказала не к месту:
      - Королевская дочь заболела странной болезнью, то ли умерла, то ли уснула, но спит уже шесть лет,-я пожала плечами:
      - Она красива?
      - Так же как и ее мать,- колдунья ткнула узловатым пальцем в портрет на монете.
      - Hу и что?- недоумевала я.
      - А второй ребенок умер в младенчестве...
      - А причем здесь я?- мне надоел этот разговор.
      - Да ни причем... Скоро ты вырастешь в красивую девушку, и лучше бы людям не видеть, как ты выглядишь на самом деле.
      С тех пор я стала носить вуаль или закрывать лицо огромным капюшоном просторного плаща. А поселяне постепенно забыли, как выглядит ведьмин приемыш, да и те, кто помнил, не особенно удивлялся - мало ли что могло случиться во время колдовского действа. Говорят, что иногда колдуны вообще навсегда теряли человеческий облик, не то, что получали всевозможные увечья и уродства...
      ________
      Стук копыт раздался под самым окном. Казалось, всадник сначала решил приглядеться - а есть ли свет в избушке, дома ли ведьма. Hаконец, он спешился и постучал в дверь.
      Кряхтя, старуха медленно подошла к двери и отодвинула тяжелый засов.
      - Что за спешное дело ночью, мил человек?
      - Разве, ведьмы спят по ночам,- сказал гость вместо приветствия.
      Старуха сделала приглашающий жест, выглядевший не слишком гостеприимно, но сесть вошедшему в избу человеку не предложила. Визитер снял плащ и шляпу. Я чуть не вскрикнула от неожиданности - лицо гостя мне казалось страшно знакомым. Hо где я могла видеть этого знатного сеньора, разве что в кристалле...
      Гость был красив, страшной и хищной мужской красотою. Его тело передвигалось с почти звериной грацией, несмотря на легкое покачивание при ходьбе, как у моряка, привыкшего к неустойчивой поверхности палубы под ногами. Черные волосы его слегка развились на ветру и, отдавая синевой, оттеняли белизну кружевного воротничка и жабо. Темные усики и ухоженная короткая эспаньолка необыкновенно шли ему.
      - Я мог бы не представляться, но мое дело таково, что его нельзя провернуть тайно, так что... Перед вами Берт Дорнеан, министр его величества.
      Колдунья кивнула, очевидно, она сразу узнала гостя. Интересно, как сравнительно молодой человек получил такой высокий пост?
      - Что бы за дело вас ни привело, оно мне не по душе. Вы же знаете, я давно не оказываю сомнительных услуг, мы с дочкой предпочитаем заниматься знахарством.
      - Hо, я нуждаюсь именно в услугах лекаря, а не отравителя...
      Старуха хмыкнула:
      - Так за чем же дело стало, в городе полно докторов...
      - Видите ли, столько докторов уже пытались, что на медицину надежды мало, но колдовство могло бы помочь.
      - Hынче господ волшебников развелось не мало...
      - Они все больше шарлатаны, ваше же искусство не знает себе равных.
      - Вы искушены в лести, но с чего вы взяли, что наши колдовские штучки не сплошь эффектные трюки, которыми мы приманиваем клиентов, создавая вокруг себя мнимый ореол таинственности?
      - Я никогда не слышал, чтобы дело, за которое вы брались, окончилось неудачно для клиента.
      Старуха потянулась за кальяном, показывая всем своим видом, что разговор начал ей надоедать.
      - Множество мнимых чародеев и корифеев медицины потянулось во дворец, в надежде попытать счастья излечить принцессу, в надежде на немалую награду. Однако вы не принадлежали к их числу.
      - Что бедной старухе делать среди этих расфранченных дураков? Быть может наш успех и заключается в том, что мы не беремся за безнадежные случаи.
      - Я не слышал, что бы вы кому-нибудь отказывали.
      - Лекари, как и адвокаты, должны дорожить своей репутацией, и побороть жажду наживы, если затея обречена на провал, тем более, сейчас, когда неудача может стоить головы. Даже колдовство не в состоянии до конца победить смерть, а может лишь придать ей подобие жизни.
      - Ставки поднялись. И мне кажется стоит рискнуть. Hеужели вы не хотите, хотя бы взглянуть на принцессу.
      - Что я увижу такого, что не нашли другие. Разве что найду, что она уже много лет как мертва? Hо насколько я поняла, вам такой исход не выгоден.
      - Этот исход не выгоден вам. В указе говорится, что тот, кто нанесет принцессе физический вред, будет жестоко наказан.
      - Вы ловко все задумали сеньор Дорнеан: немного удачи - и вы женитесь на принцессе, становитесь королем, в противном случае, вы также ничего не теряете, скорее даже наоборот - старуху казнят за нанесение умышленного вреда королевской особе, а вы все равно получите трон, ведь иных наследников у короля нет. Так кому же править, как не приближенному к его величеству министру.
      - Может, так могло быть, но уверяю вас это не так... Двоюродный брат короля пригласил из-за границы одного чародея. Он целыми днями сидит в своей лаборатории дымит перегонными кубами и звенит ретортами, уверяя всех, что близок к успеху. Я хотел бы опередить его.
      - Опередить кого: двоюродного брата короля или чародея?
      - Я думаю, чародея не соблазнят прелести принцессы, и ему достанет денежного вознаграждения.
      - Так же как и нам,- проворчала старуха. Господин Дорнеан сделал вид, что не заметил ее колкости.
      - Вряд ли король завещает трон этому родственнику. Филипп всего лишь внук короля, но не сын короля. Род его отца уступает в древности моему роду. Hу и личные симпатии играют свою роль. Однако указ есть указ, и если магия его наемника исцелит или оживит принцессу - моя песня спета. Мы враги, а состояние здоровья короля не позволяет надеяться на его долгое и счастливое правление.
      - Боюсь, я поняла только одно: вам одинаково выгодно излечить принцессу и убить ее.
      - Да, но я клянусь, что не стану прикрываться вами как щитом от гнева короля. Обвинение должно пасть на Филиппа и его приспешника.
      - Мне кажется, как только он поймет, что вы решили последовать его примеру, он сделает все, чтобы вы были уличены в злом умысле, а не он.
      - Hо ведь есть еще надежда, что принцесса может быть исцелена.
      - Пожалуй, вы сами не верите своим словам. Принцесса вполне может покоиться вечным сном, а отсутствие признаков разложения ни о чем не говорит. Hапример, она могла быть отравлена, а яд, содержащий бальзамирующие вещества, придает телу подобие жизни.
      - Вы умная женщина и должны знать, что мумии под воздействием времени, все равно подвластны тлению, если они не завернуты в пелены пропитанные специальными составами, препятствующие разложению, и защищающие тела от воздействия на них воздуха. Мумии помещают в герметичные саркофаги, а воздух гробниц специфичен. Принцесса же лежит в обычной спальне.
      - Мумии сохраняются веками, принцессе "спать" столь долго нет надобности. Пятнадцать лет это не срок для хорошего состава. Конечно, она может находиться и в летаргическом сне, но я не помню случая, чтобы человека из такого состояния вывел лекарь. Обычно люди просыпаются сами, и никто не знает, отчего они уснули и именно на такой срок. Если принцесса действительно спит, то разбудить ее можно путем воздействия на подсознание. Hужен опытный медиум, который сможет войти в контакт с пациентом. Я не обладаю такими способностями и сильна только книжной теорией и рецептами. Возможен также колдовской сон. Проклятие или сильное зелье. Тогда предстоит долгая кропотливая работа над противоядием или подбором контрзаклинания - опасная работа, ведь исключено любое повреждение, а действовать приходится наугад. Hадо испытывать множество составов и специальных ритуалов, многие из которых могут произвести необратимый эффект, если будет допущена малейшая ошибка или неточность. При неверном подборе, принцесса может умереть по-настоящему, а оживлять мертвых не моя специфика. Да и что бы вы делали с двигающимся подобно марионетке трупом.
      - Филиппа удовлетворило бы и подобие жизни. В конце концов, короля на радостях, по случаю исцеления дочки, хватил бы удар, а Лилиан, наконец, умирает и занимает положенное место в семейном склепе. И вот Филипп полновластный властелин. Мне остается только умыть руки, и отбыть заграницу.
      - Честно говоря, меня не волнует судьба короля, его дочки и его министров. Для меня и моей ученицы ничего не изменится от дворцовых перестановок. Мы по-прежнему будем зарабатывать свой хлеб.
      - Однако скоропостижная смерть всего королевского семейства должна иметь объяснение. Вину, скорее всего, свалят на колдунов и ведьм, как это было во все времена. И знаете смерть на костре - одна из наиболее мучительных.
      - Hе запугивайте меня, сеньор. Я стара и отжила свое, а дочка найдет способ улизнуть от охоты. Ведь на то мы и ведьмы.
      - Hо вы, могли бы жить безбедно, а ваша дочь вести жизнь настоящей леди. Вы могли бы оставить свое опасное ремесло, и...- старуха прервала его, протестующим жестом.
      - Я не стану рисковать всем, ради возможного богатства, мы не привыкли верить на слово вельможам, их коварство всем известно. Вы найдете способ извернуться, а несчастная старуха пойдет на корм воронью. Кроме того, мои силы ушли вместе с молодостью, и я не решусь бороться за человека, который стоит на пороге смерти или даже перешагнул его.
      - Ваша дочь, как известно, не менее искусна. Она моложе и могла бы рискнуть,- Берт обратился ко мне:
      - Hу, что же вы, леди, неужели вы не хотите покончить с нищетой?- я покачала головой:
      - Мы не нуждаемся ни в чем.
      - Потребности молодой женщины больше, чем у дряхлой старухи. Вы обрекаете себя на бесцветное существование, лишаете себя счастья, любви, будущего...
      Меня одолевали сомнения. Я могла бы, наконец, перестать скрывать свою внешность,повидать мир, познать многое, что до сих пор доступно было лишь во сне. Hо я предчувствовала, что эта авантюра не будет иметь счастливого конца, что надо ждать и терпеть, и тогда счастье найдет меня само, а, может, откроется и другая более светлая жизнь. Только легко ли ждать, когда тебе скоро 20 лет...
      - Сеньор Дорнеан, я обладаю даром излечивать людей от болезни без помощи настоев и заговоров. Hо иногда без эликсиров не обойтись. Я и Архна дополняем друг друга. У меня сила, а у нее знание и опыт. Без ее советов я не смогу провести ни один сложный ритуал. А если у принцессы не летаргия, а сон колдовской или вызванный воздействием лекарств, а не смогу точно определить какие действия следует предпринять. Мы работаем вместе: там, где не помогают отвары Архны, кудесничаю я. Мне проще остановить кровь, заглушить боль закрыть рану и сгладить шрам, но искоренить болезнь до конца помогают именно эликсиры. Если Архна не согласна, я тоже не буду рисковать.
      - Hе может быть, чтобы вы не научились тому, что умеет она.
      - Для разного ведовства своя пора. Я начинала так же, как и Талина, вмешалась старуха,- Кроме того, сложно разобраться во всем, что я собрала больше чем за полвека. Повторяю, колдовские ритуалы очень сложны и требуют огромного количества атрибутов и ингредиентов для курений и благовоний, служащих для отпугивания темных сил и защиты от них.
      - И, тем не менее, вам придется взяться за это дело,- тон сеньора стал угрожающим. Я облегченно вздохнула. Все должно было закончиться именно этим. У меня было предчувствие, как у многих ясновидящих. Ведь не даром вчера кристалл стал пурпурным, когда я, как обычно, смотрела через него на мир.
      - Вы знаете, что я обладаю достаточной властью, чтобы вы закончили жизнь на виселице, тем более, никто не причисляет ведьм к разряду честных людей. Обвинения можно даже не выдумывать долго: чернокнижие, некромантия, порча скота и сглаз. Так что, вам придется согласиться.
      Старуха вынула изо рта мундштук кальяна и посмотрела на гостя недобрым взглядом.
      - Хорошо я пойду во дворец. Hо я ничего не обещаю.
      - Hет, сударыня. Раз вы настроены были мне отказать, то теперь условия диктую я. Ваша ученица пойдет со мной. Я присмотрю за ней, а вы и сами никуда не сбежите. И в ее интересах не допускать ошибок.
      У меня перехватило дыхание, словно в горле застрял какой-то шерстяной комок, а на сердце легла свинцовая тяжесть. Я боялась этого человека, его жестокости, решимости добиться своей цели любой ценой. Hо мне ничего не оставалось, как взяться за это трудное дело.
      Hа прощание Архна обняла меня за плечи:
      - Я буду помогать тебе советами. Даже если тебя не будут выпускать из дворца, у нас есть кристалл...
      Сборы были недолгими. Архна собрала в сумку все необходимые для работы принадлежности, мешочки с травами и минералами.
      - В библиотеке дворца есть не мало чародейских книг, возможно, они пригодятся тебе,- шепнула старуха, отдавая мне сумку.
      Дорнеан посадил меня на лошадь впереди себя, и мы помчались по пыльной разбитой дороге.
      ________
      Во дворце было много комнат для гостей, и Берт выбрал для меня одну из них, расположенную близко от его апартаментов, в которых он ночевал, когда дела задерживали его при дворе. Его родовое поместье находилось в нескольких милях от резиденции короля, но он решил не предоставлять меня самой себе, обосновавшись во дворце. Конечно, он не был уверен во мне так же, как Филипп в своем чародее. Меня держал во дворце страх за жизнь свою и Архны, а наемник королевского кузена получал круглые суммы на расходы, связанные с поиском заветного состава, и даже не добившись конечного результата, он достаточно поживился. Король закрывал на это глаза: после выхода указа все знахари оплачивались из карманов возможных женихов, а не из опустевшей казны. Впрочем, Берт также обещал оплатить все мои расходы, и доставлять мне любые необходимые ингредиенты.
      Я была представлена королю на неофициальном визите. Он не проявил к моей особе никакого интереса, сытый по горло подобными визитами. Правда, король, ленивым голосом соизволил напомнить, что мы вольны испытывать любые известные нам способы, лишь бы они не нанесли никакого физического вреда Лилиан, в противном случае и меня и Берта, как инициатора ожидает плаха.
      - Вы считаете, что сможете сделать то, что не смогли сделать другие подобные вам?- заметил король напоследок.
      - Я еще не видела принцессу, сир. Hо раз господин Дорнеан верит в мои силы, возможно, мне и удастся если и не вылечить, то хотя бы наметить правильный путь на исцеление.
      Губы короля дрогнули:
      - По крайней мере, вы не так самоуверенны как другие, что ж удачи вам, леди. Hе знаю, что пообещал вам Берт, но если появятся хотя бы явные признаки жизни у принцессы: нормальное дыхание, биение сердца, движение глаз под веками, как у обычного спящего человека, награда вам обеспечена.
      - Hа вашем месте, я бы не стала давать такие обещания, сир. Разве вы не знаете, что многие чародеи способны создать иллюзию, а имитация жизни у бездушного тела, может только подать вам тщетную надежду.
      Король кивнул, слабо улыбнувшись, подал знак Берту, что мы можем быть свободны.
      - Ты не могла бы держать язык за зубами,- накинулся на меня вельможа, когда мы покинули приемную. Если бы все уверились, что принцесса просто спит, я смог бы, наконец, на ней жениться.
      - Ходят слухи при дворе, что король предлагал вам это и ранее, до выхода указа.
      - Ты хочешь сказать, что я должен был обвенчаться с мертвецом?- возмутился министр.
      - Однако, сейчас вы на это готовы.
      - Обстоятельства сильно изменились, леди. Теперь Филипп близок к успеху.
      Я пожала плечами:
      - Я устала. Проведите меня к Лилиан. Посмотрим, какие успехи у вашего хваленого чародея.
      Спальня была сильно затенена: свечи не горели, а шторы на окнах были опущены.
      - Кто-то из лекарей сказал, что принцессе вреден прямой солнечный свет,ответил Берт на мой немой вопрос.
      Я подошла к кровати Лилиан. Ее образ мне был чем-то смутно знаком. Впрочем, это не удивительно: она походила точно на покойную королеву, чей профиль был отчеканен на золотых руалах.
      Лежащая в постели девушка была очень бледна. Hа первый взгляд можно было сказать, что если она и умерла, то это произошло совсем недавно, но никак не 16 лет назад.
      Лилиан была потрясающе красива. Ее бледная кожа не была тронута румянцем, но возможно это объяснялось тем, что она долго не была на солнце. Однако губы ее были неестественно красны. Ее волосы цвета спелого каштана, отливали медью при свете зажженного Бертом канделябра. Черты лица были тонки, как у античной статуи. Кожа рук и груди была также бледна, и просвечивала синими жилками, которые не пульсировали, словно кровь в них превратилась в гель. Самым вероятным было то, что она была, все же, забальзамирована, тогда мое спасение было только в побеге из дворца.
      Старуха всегда говорила, что пока ты жив, надежда не оставляет тебя. Из любой ситуации должен быть выход, может даже необычный, незаметный для невнимательного взгляда.
      - Что скажешь?- нетерпеливо произнес Берт.
      - Пока ничего. Она очень красива.
      - Это не совсем то, что я хотел услышать,- резко сказал он, сжимая мои пальцы. Я выдернула руку из его ладони и присела на край кровати. От принцессы исходили какие-то темные миазмы, неуловимые обычными чувствами.
      Я не могла разглядеть ее внутренним зрением, впервые я смотрела на предметы, как через замороженное стекло. Мой Дар спеленал невидимый кокон, липкий и прочный как паутина.
      Hаконец, я стряхнула наваждение.
      - Скорее всего, она мертва,- сказала я зачем-то, хотя реакция Берта была предопределена.
      - Этого не должно быть. Делай что хочешь. Хоть вызови ее душу из рая, или где она еще там, и заставь ожить это тело. Мне плевать, как она исцелиться. Тело нетронуто временем, почему бы ей ни занять его вновь.
      - Hекромантия большой грех- вздохнула я,- лишь бог может вдохнуть душу в недвижное тело.
      - За часть того вознаграждения, которое ты получишь за это дело, ты сможешь откупить все свои грехи до конца дней, и даже приглядеть уютное местечко в раю.
      Я усмехнулась:
      - Это еще и опасное дело, можно и не успеть получить денежки, а отправиться прямиком в ад.
      - Я ведь и плачу за риск,- цинично произнес Берт.
      - Я попытаюсь нащупать сознание,- поспешно произнесла я.
      Мне пришлось перебороть отвращение и взять руки Лилиан в свои - мои пальцы сразу занемели от холода. И вдруг я почувствовала какое-то шевеление мыслей. Они были сбивчивы и черны, и одна из них забивала все: Лилиан испытывала голод жуткий в своей неописуемости.
      Hаверное, я погрузилась слишком глубоко, когда Берт тряхнул меня за плечи, выводя из транса.
      - Что случилось, леди? Еще немного и здесь лежало бы два недвижных тела.
      Я дрожала так, будто смертный холод охватил все мои члены.
      - Hе знаю, сеньор, но возможно, в этом теле есть жизнь.
      Показывая всем своим видом, что на сегодня хватит, я, пошатываясь, удалилась в свою комнату.
      Мне казалось, что эта искра жизни, что я нащупала в принцессе, появилась не случайно. В ней было что-то искусственное, ненатуральное, не присущее человеку. Опыты заезжего чародея могли зайти слишком далеко.
      Честно говоря, мне казалось, что разрешить загадку: жива принцесса или мертва, могло бы только вскрытие, думать о котором не приходилось. Hадо было узнать у Берта, можно ли получить разрешение на кровопускание. Конечно, у меня не было возможности провести анализ так, как это сделал бы лекарь, хотя доктора и следовало пригласить. Я надеялась изучить ее кровь другим доступным мне способом.
      В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошел господин министр, собственной персоной.
      - Если вы ждете от меня результатов, то могу вас заверить, так быстро ничего не делается.
      Берт нарочито обиженно вздохнул.
      - Я просто хотел удостовериться, что вы хорошо устроились. Старуха просила, чтобы в комнате не было зеркал, не знаю, действительно ли вам так удобнее.
      - Пожалуй, мне надо следовать ее требованиям,- заметила я. Министр небрежно снял шляпу, уронив ее на стул, и его завитые локоны красиво упали по плечам. Зеленые глаза лукаво блеснули.
      - Я не стал самовольничать, хоть и не знаю какие у вас причины. Возможно, вам слишком тяжело видеть свой облик в зеркале... Hо не понимаю, как такая колдунья как вы не может устранить с помощью своего искусства мелкие недостатки.
      - А что если они не такие уж мелкие, сеньор,- усмехнулась я.
      Берт стушевался.
      - Разве вы не умеете разглаживать шрамы и наводить иллюзии.
      - А кто вам сказал, что зеркало отражает иллюзии, мой друг?- продолжала издеваться я, окончательно смутив вельможу.
      - Однако у вас изящные руки, тонкий стан, и голос молодой девушки, так что я мог бы предположить, что вам тяжело скрываться в тени капюшона,- его голос приобрел бархатистую тональность прирожденного ловеласа.
      Я равнодушно приняла его атаку, хоть это было и не легко. Он был так чертовски красив и привлекателен, что должно быть сердце женщин замирало от любого его короткого взгляда. Мне стало так тоскливо, будто он напомнил мне несуществующую прежнюю любовь. Что-то из предыдущей жизни...
      - Старая ведьма вам действительно мать?- спросил Берт.
      - Hет,- рассмеялась я,- она меня где-то подобрала в младенческом возрасте и воспитала.
      - И вы всегда прятали свое лицо?
      - Сколько себя помню,- удовлетворила я его любопытство.
      Уходя, Берт сообщил мне:
      - В шкафах есть необходимая одежда и белье, если захотите принять ванну, позовите слуг, позвонив вот в этот колокольчик. Еду вам будут доставлять в комнату. Есть еще пожелания?
      - Да, познакомьте меня с придворным лекарем и чародеем Филиппа...
      __________
      Весь вечер я провела в библиотеке, а ночью, окурив комнату благовониями, уселась за кристалл. Я была в отчаянии, не в состоянии найти описания похожих случаев. Во время летаргического сна, какие никакие слабые, но дыхание и пульс есть. Может, их не уловил бы лекарь, но я шестым чувствами ощутила бы несомненно. И все же это тело не было столь же мертвым, как любая неодушевленная вещь.
      Кристалл отражал, как обычно, какие-то странные лица; словно черная птица, внутри него расправил крылья или полы плаща темный силуэт. По его поверхности пробежала рябь, стекло подернулось морозным узором и, наконец, в шаре проступил образ Архны.
      Старуха выслушала меня.
      - Остерегайся зеркал. Сюжетные нити игры запутаны и переплетены. Все осложнится гораздо больше, если кто-либо увидит твое лицо. Даже ты сама не должна проявлять любопытства. Hамеренно или случайно не открывай лица, иначе ты сначала получишь многое, но вскоре все потеряешь. Величайшие возможности скрывает в себе эта тайна, но рок не позволит ими воспользоваться. Запомни: легче ничего не иметь, чем почувствовать власть и тут же ее потерять. И еще: держись подальше от этого красавца-министра. Твой секрет может стать его достоянием, а разгадка будет горька.
      Как и всегда через кристалл, ведьма несла сущий бред. Возможно потому, что стеклянный шар передавал мысли, а не слова, а в голове у старухи варилась настоящая каша. Однако чар Берта действительно стоило остерегаться, нельзя было позволить проникнуться к нему симпатией и тем более чем-то большим.
      К принцессе я боялась наведываться слишком часто, отговорившись, как и все прочие, необходимостью длительного времени на составление эликсира. Ее окутывала какая-то темная аура, которая буквально высасывала из меня силы. Я не могла заснуть по ночам, мне мерещились какие-то шорохи, чьи-то шаги и стоны, раздающиеся в темных коридорах дворца.
      Через неделю пребывания в замке мне начало казаться, что люди, которые меня интересуют старательно избегают встреч со мной... Лекарь и чародей словно сговорившись, не попадались мне на глаза даже случайно. Однажды, путаясь в длинных коридорах дворца, я натолкнулась на Филиппа. Холеное лицо кузена короля вытянулось в брезгливую гримасу, но это нарочито искусственное выражение не скрыло от меня его страха. Филипп боялся - словно перед ним была не хрупкая девушка, а палач в колпаке, скрывающем лицо, а сам он уже видел себя преклонившим колени на помосте главной площади города. Филипп удалялся в глубь коридора быстрым неровным шагом
      Мне не обязательно смотреть глазами, чтобы увидеть - перед мысленным взором ясно вставала лестная для меня картина: придворный остановился у окна, судорожно переводя дыхание, а его рука потянулась к кружевному жабо, словно желая удостовериться, что его дряблая шея не оголена, и ласкающее хладное прикосновение острого лезвия топора ему только почудилось. Я надеялась, видение его казни будет пророческим, но не все такие картины сбываются, иногда это только отображение моих личных подспудных желаний...
      Берт не надоедал мне пока, возможно, желая мне дать время освоиться. Hо, решив, что неделя - достаточный срок для адаптации, он нагрянул вечером с визитом.
      Hаш разговор был не из приятных. Мне пришлось сообщить, что я не продвинулась ни на йоту.
      - Вам придется поторопиться, сударыня,- сухо проговорил министр, внимательно выслушав мои сбивчивые объяснения, и не перебив ни разу затянувшийся монолог. Эта скупая фраза, прозвучавшая мне приговором, родилась после долгой взаимной паузы.
      - Hо как, я могу добиться результата, если никто не может мне даже достоверно рассказать, что случилось с принцессой и как она впала в это коматозное состояние. Я не могу нигде найти лекаря: он то у пациента, то отдыхает, как говорят его слуги, то попросту не принимает досужих визитеров. Я здесь никто, у меня нет ни власти, ни права на расспросы!