Мюрреи и их окружение - Моя прекрасная повелительница

Понаблюдав за парой несколько минут, Сорча с неудовольствием осознала, что молодые люди зашли гораздо дальше, чем она думала. Казалось, они знакомы уже вечность. Ей придется всерьез предостеречь Маргарет. Дай бог, чтобы та поняла правильно. Ведь и Бэтэм, и его кузен — их пленники. Даже если юноша будет готов забыть и простить это, сэр Руари — никогда. Серьезное чувство принесет и юноше, и девушке лишь страдания.

— Маргарет, — позвала Сорча сестру, прервав воркование. — Наверное, Бэтэму пора отдохнуть. — И, повернувшись к юноше, добавила: — Вам придется лечь рядом с кузеном. Мы с Маргарет по очереди будем охранять лагерь и не сможем следить за ним.

— Я тоже могу стоять на страже, — предложил молодой воин.

— Нет. Ваши раны…

— В них нет ничего серьезного.

— Это так, но из-за них вы потеряли много сил. Очень трудно будет охранять нас этой ночью. А помочь кузену вы вполне в состоянии.

— Это очень важно, Бэтэм, — поддержала Маргарет. — Ведь если нам придется и охранять лагерь, и ухаживать за сэром Руари, то мы и глаз не сомкнем.

Сорче не понравились напыщенные рассуждения Бэтэма о помощи. Она убрала остатки ужина и, приказав Маргарет помочь юноше с постелью, отправилась устраивать ночлег себе и сестре.

Пони приветствовал хозяйку тихим ржанием. Начав поить своего любимца, Сорча увидела кузину.

— Хочешь, я первой буду дежурить? — почесав Бэнсита за ухом, предложила Маргарет.

— Ложись лучше спать, — Сорча протянула сестре одеяло. — Постели это у костра и возьми с собой оружие.

— Хорошо, — с минуту Маргарет внимательно смотрела на сестру, потом спросила: Что-то беспокоит тебя?

Сорча, подумав, как бы смягчить разговор, решила все-таки объясниться прямо.

— Думаю, тебе не стоит входить в слишком близкие отношения с Бэтэмом Керром.

— Но почему? Он очень милый молодой человек.

— Да, несомненно, мальчик очень хорош.

— Мальчик? Да ему, наверное, столько же лет, сколько и тебе — двадцать или около того.

— Очевидно, это так и есть, но все равно в нем еще много детского, — слегка улыбнувшись, заметила Сорча. — Но дело совсем не в моем к нему отношении. Я просто не хочу, чтобы ты отдала сердце человеку, с которым никогда не сможешь быть вместе. Скоро он будет считать себя твоим врагом.

— Но почему? Чем мы могли восстановить против себя Керров?

— Они будут нашими заложниками.

— Я не понимаю.

Удостоверившись, что Бэтэм достаточно далеко и не слышит их, Сорча пояснила:

— Дугал в плену у англичан. Они обязательно потребуют за него выкуп. А ты не хуже меня знаешь, что нам нечем заплатить за его свободу. Керры из Гартмора достаточно богаты. Как только я узнаю, сколько стоит свобода Дугала, я потребую эти деньги с них. У меня ведь действительно нет выбора, — добавила девушка виновато, увидев, как потрясена этой новостью сестра.

— Но Бэтэм ухаживает за мной, даже зная, что он заложник. Может быть, Керры не поставят нам это в вину?

— Он еще не знает этого.

Сорча потерла висок, напрасно пытаясь прогнать все усиливающуюся головную боль. Как она осуждает Дугала за честолюбие, за безумное стремление к славе, которое так дорого обходится всей семье!

— Я еще ничего не говорила ни ему, ни сэру Руари.

— Но почему? Мне кажется, они имеют полное право знать, что мы вовсе не спасительницы, какими кажемся.

— Конечно. Этот обман ненавистен мне самой, но пока придется его продолжать. Они не должны знать наших планов, пока не доберемся до ворот Дунвера. Мы для них лишь две девушки. Да, они ранены, а мы с тобой умеем постоять за себя, но все-таки гораздо безопаснее продолжить игру. Если те двое почувствуют неладное, то попытаются убежать. Думаю, нет необходимости объяснять, какие неприятности могут свалиться на нашу голову!

— Конечно, — Маргарет тяжело вздохнула и с тоской посмотрела в сторону Бэтэма. — Он так хорош. Мне очень приятно быть с ним.

— Я это вижу. Потому и решила предостеречь.

— Может быть, Бэтэм сможет понять и простить нас.

— Он-то, может быть, и простит, но Руари — никогда.

— Да, ты права. Как это грустно.

— Прости меня, кузина.

— Ты ни в чем не виновата. Это все Дугал. Он напрасно рисковал собой. Хотя парень часто поступает глупо, он наш и нужен клану. Делай все, что считаешь нужным, чтобы вернуть его. А мои чувства к Бэтэму… я сама разберусь с этим.

— То, о чем я попрошу, может привести ухаживание к развязке.

— Что ты имеешь в виду? Уж не считаешь ли, что я смогу завоевать сердце Бэтэма?

— Именно так. Я не сомневаюсь, что он сделает тебе предложение прежде, чем мы доберемся до Дунвера. А там познакомится со всеми нашими родственниками, — Сорча лукаво улыбнулась, увидев, как на лице кузины зажглась искра понимания.

— О, с ними…

— Да, со всеми. Возможно, тебя утешит факт, что мои нынешние действия избавят вас от этой конфронтации. Ведь все соберутся в Дунвере, если дело дойдет до свадьбы. Бэтэм кажется добрым и мягким. Но даже он способен взбунтоваться, если придется взять в семью «Семь Сестер».

— Конечно. И ведь это лишь небольшая часть проблемы. Я очень люблю свою семью, но бывают моменты, когда мне хотелось бы принадлежать другому клану.

Сорча рассмеялась и кивнула сочувственно:

— Ложись отдыхать. Я постою на страже.

— Ты считаешь это дежурство необходимым? Ты, наверняка, устала не меньше меня, а я с удовольствием проспала бы всю ночь.

— Маргарет, мы же стоим на земле, которую считают своей и шотландцы, и англичане. Здесь полно мошенников, воров и просто людей, которые не могут найти себе место ни в одной стране. Наша семья страдает только от того, что живет рядом с этой дикой землей. Так что лагерь охранять необходимо. Поддерживай огонь, чтобы он отгонял диких зверей, но не настолько, чтобы привлекать злодеев, считающих эти земли своими.

Кивнув, Маргарет направилась к костру. Сорча же проверила оружие и медленно вошла в лес, обступивший лагерь со всех сторон темной стеной. Она будет ходить здесь, не спуская глаз с поляны. В свете луны четко вырисовывалась ее тень — не-великое препятствие представляет она собой! Как бы искусно ни владела девушка луком, мечом и кинжалом, это не заменит отсутствия силы и роста. Но у нее есть решительность. Стряхнув минутный приступ слабости и страха, девушка начала неторопливый и внимательный обход.

В мыслях она все время ругала брата. Он прекрасно знал, что нужен семье. Дугал незаменим. Род слабеет, теряет ту силу, которая передается только от отца к сыну. Само имя Хэй может исчезнуть. Дугал еще не родил наследника, даже не нашел себе жену. Его долг перед всем кланом — обеспечить продолжение рода, прежде чем бессмысленно рисковать жизнью на поле брани. Это ему пытались внушить с раннего детства, а он постоянно пренебрегал ответственностью. На сей раз, если сэр Руари окажется мстительным, вражда затронет весь клан. Дугал не думал ни о ком.

— Может быть, мне когда-нибудь удастся вложить хоть немного ума в его пустую голову, — пробормотала девушка и сама испугалась своего голоса: таким громким он показался в тишине леса.

Она вздохнула и, больно споткнувшись о камень, с сожалением подумала, что башмаки из сыромятной кожи плохо защищают в такой ситуации. Продолжая размышлять, девушка неохотно признала, что значительная часть ее гнева вы-звана знакомством с Руари Керром. Она не понимала, что так притягивало ее к этому человеку, почему чувство оказалось столь стремительным и сильным, что отрицать его оказалось невозможно.

Из-за Дугала Руари суждено было стать врагом. Это и приводило в ярость, и печалило. Все, что можно было сделать в такой ситуации, — дать событиям развиваться своим ходом и молить Бога, чтобы Руари не превратил все эти сложности в долгую и кровавую войну кланов.

ГЛАВА 3

— Пленник?

Сорча с удивлением взглянула на Руари, не ожидая, что он может так громко кричать. Рыцарь пришел в ярость. Казалось, он готов соскочить со своей соломенной постели, несмотря на слабость и раны, и наброситься на захватчицу. Девушка решила, что слишком рано сказала правду. До ворот Дунвера — долгожданной цели путешествия — оставалось всего несколько ярдов, но они могли оказаться бесконечными.

— Да, пленник, которого мы освободим только за выкуп, — подтвердила Сорча, подавая Маргарет знак, чтобы та вела пони побыстрее. Я собираюсь предложить вашему клану выкупить и вас, и Бэтэма.

— И ты настаиваешь на этом, хотя твой собственный брат тоже взят в заложники? — не мог поверить Руари.

— Я именно потому так решила, что мой брат в плену. Чтобы освободить упрямца, нужны деньги.

Проклиная все на свете, рыцарь попытался приподняться и сесть. Но Сорча неожиданно поставила ему на грудь ногу и заставила лечь обратно. Ей это удалось только потому, что в борьбе с болезнью Руари потерял много сил. Взгляд его сквозь спутанные черные волосы, казалось, мог испепелить любого, самого могущественного противника. Сорча побыстрее убрала ногу, с радостью увидев, что до ворот города остается всего лишь несколько футов. Жители уже выходили им навстречу.

Девушка взглянула на Бэтэма. Уставший и ослабевший от долгой дороги, юноша ехал верхом на Бэнсите. Он тоже казался разъяренным. Но лицо его, такое мягкое и юное, выглядело скорее угрюмым, чем угрожающим. Удивляло, что Бэтэм не пытался бежать. Сорча догадывалась, что причина такого послушания крылась, скорее всего, в нежных руках Маргарет, которая держала поводья. Чтобы освободиться, Бэтэму пришлось бы сбить ее с ног. Конечно, такой путь к воле казался совершенно невозможным.

Приветственные крики жителей Дунвера становились все слышнее. Как заставить семью понять, почему она делает то, что все остальные сочтут преступлением? Долгие годы никто из них не брал врагов в плен, тем более не захватывал заложников. Снова встретив яростный взгляд рыцаря, девушка с сомнением подумала: «Хватит ли у родственников выдержки, чтобы все-таки назначить выкуп?»

Руари осторожно попытался изменить позу, чтобы взглянуть на Дунвер прежде, чем он попадет за ворота города. То, что он увидел, отнимало последнюю надежду на спасение: город оказался отлично укрепленным и всерьез охранялся.

Вверх по каменистому холму к воротам взбиралась узкая извилистая тропинка. Крепостные стены казались просто продолжением скалы. Вокруг рос лишь колючий кустарник, искореженный ветром, да мох и татарник цеплялись за камни. Ничто не могло прикрыть пленника, мечтающего о побеге. У подножия холма, в более пологой и зеленой его части, небольшая деревня создавала как бы первую линию обороны. Жители ее надежно охраняли ров с водой, защищавший те две стороны холма, которые не выходили на берег реки. Клан Хэев выбрал себе один из самых диких, опасных и живописных уголков Шотландии.

Оглядывая огромные, тяжелые, обитые железом ворота, Руари представил, как трудно было их построить и как дорого это стоило. Сорча, должно быть, сильно преувеличивала бедность семьи, пытаясь оправдать таким образом свои действия. Этот обман обидел рыцаря даже больше, чем сам плен.

Через несколько минут путники вошли во двор замка, и жители тут же окружили их плотным кольцом. Под взглядом доброй дюжины пар глаз Руари стало не по себе. Но тут он с удивлением заметил, что толпа состоит почти полностью из стариков, детей и женщин. Нескольких вооруженных мужчин с трудом можно было назвать воинами. По стенам крепости расхаживали еще несколько человек. Приходила мысль, что Дугал Хэй ушел на войну один. Столь малое количество воинов поражало. Оглядываясь вокруг, Руари невольно пытался найти ответ хоть на некоторые из возникших у него вопросов.

Сорча со смятением заметила, как все ее семь тетушек бросились к ней, чтобы обнять, но тут же нашла в себе силы рассмеяться. Говорили они одновременно. Вопросы, приветствия и восклицания слились в один неразделимый поток. Девушка с облегчением вздохнула, увидев, как оружейник Роберт пробирается сквозь толпу к ней поближе. Остановившись и сложив на груди руки, он внимательно оглядел сначала Бэтэма, затем сэра Руари и наконец перевел взгляд на Сорчу.

— Где же Дугал? — голос прозвучал так требовательно и резко, что все вокруг замолчали.

— Он жив. — Дождавшись облегченных возгласов, девушка добавила: — Но в плену у англичан.

— Черт подери этого глупого мальчишку! Господь наградил его смазливой физиономией, но не дал мозгов. Прекрасно, что он еще жив, но боюсь, это ненадолго. Чем мы сможем заплатить за его свободу?

Гризел Хэй, предпоследняя по возрасту из семи тетушек, подошла поближе к Роберту:

— Если мы все очень постараемся, то, может быть, и соберем небольшой выкуп. Не можем же мы просто бросить бедного Дугала на произвол судьбы!

Сорча улыбнулась, взглянув на свою родственницу. Большие карие глаза Гризел, как всегда, излучали оптимизм, а каштановые волосы выглядели ничуть не аккуратнее, чем обычно.

— Боюсь, тетушка, что небольшим выкупом тут не отделаешься. Англичане ведь проиграли сражение, и в плен попал сам сэр Огненная Шпора. Поэтому они потребуют кучу денег, чтобы как-то успокоить свою уязвленную гордость и возместить то, что им придется платить за своих пленных.

— Значит, Дугалу конец, — запричитала Бетти, незамужняя пожилая тетушка, слишком худая, вечно недовольная особа, казавшаяся темно-коричневой с головы до ног.

— Не хочу верить старухе, — вступил в разговор Роберт, не обращая никакого внимания на причитания Бетти, — но боюсь, что она права. Когда англичане поймут, что мы не можем выкупить Дугала, вряд ли они окажутся настолько милосердны, что отошлют парня домой.

— Я знаю это, Роберт, но думаю, что выход из положения есть.

Девушка небрежно показала в сторону Руари и Бэтэма, привлекая к своим пленникам всеобщее внимание.

— Я уже видел, что ты вернулась не одна. Твоя доброта делает тебе честь, но толку от этих парней немного.

— Не только сострадание заставило меня вытащить этих бедняг с поля.

— Вернее всего, это чувство вообще незнакомо тебе, — пробормотал Руари.

Роберт пнул ногой носилки, заставив Руари вскрикнуть от боли.

— Не смей так разговаривать с нашей леди Сорчей.

Девушка успокаивающе дотронулась до мускулистой руки своего защитника.

— Не надо, мой добрый друг, пусть злиться. Я ведь заслужила этот гнев.

— Ты? Не может быть!

— Да, именно я.

Девушка представила своих пленников:

— Это сэр Руари Керр из Гартмора, а это его кузен Бэтэм. Я взяла их в заложники. — Сказав это, Сорча молча наблюдала, как меняются чувства на лицах ее родственников. Удивление и недоверие уступило место осуждению.

— Брать заложников — противное Богу дело, — наконец произнес Роберт, и несколько голосов негромко поддержали его.

— Как я рад, что вы так думаете, — вступил в разговор Руари. — Так, может быть, вы втолкуете что-нибудь этой девчонке?

— Понимаете ли, сэр, я только оружейник и не имею никакого права бранить ее, — признался Роберт, слегка улыбаясь в ответ на удивление Руари. — Но иногда я все-таки отваживаюсь.

— Это иногда случается слишком часто, — проворчала девушка, но мужчины не обратили внимания на ее недовольство: они были поглощены своим разговором.

— Боюсь, что в этот раз мне придется подчиниться ее прихоти, сэр. Все мы против того, чтобы брать пленников в залог. Раньше это было обычным делом, но уже во времена ее дедов клан Хэев отказался от этого.

— Однако сейчас все вы готовы нарушить заветы предков и осквернить их память.

— Готовы. И надеюсь, что предки поймут нас. Дугал должен вернуться в Дунвер целым и невредимым. — Оружейник подошел поближе, чтобы отцепить носилки. — Не волнуйтесь. Мы будем заботиться о вас и о вашем кузене и не дадим в обиду.

— В мое отсутствие ничего не случилось, Роберт? — поинтересовалась Сорча, когда тот вместе с двумя помощниками повел пленников в башню. — Странно, но всякий раз, когда я покидаю Дунвер больше, чем на несколько часов, не могу прогнать чувство, что случится что-то плохое.

— На этот раз предчувствие не обмануло тебя. Похоже, что маленькая Юфимия скоро станет женщиной.

Сорча не удержалась от проклятья, а взглянув на Маргарет, увидела, что и та расстроена. Бог даст, Керры не задержатся у них надолго. Постороннему трудно будет понять и принять все сложности взаимоотношений в семье. Но даже не это больше всего волновало девушку. То, что Юфимия из ребенка превратится в женщину, поднимет завесу над истинными причинами столь уединенной и удаленной от мира жизни клана Хэев. Сорча молила судьбу, чтобы Руари и Бэтэм поскорее покинули Дунвер и не узнали его мрачных секретов.

— Уже возникли большие проблемы? — спросила она Роберта, стараясь, чтобы никто из посторонних не понял смысла разговора.

— Все еще только начинается, но гораздо стремительнее и сильнее, чем во всех случаях, какие я помню.

Покачав головой, Роберт начал вместе с конюхом поднимать носилки сэра Руари по крутым ступенькам огромного замка.

— Сама Юфимия что-нибудь замечает?

— Конечно. И, раз уж ты спросила об этом, она еще не отказалась от своих фантазий.

Помогая Маргарет поддержать на ступеньках хромающего Бэтэма, Сорча размышляла, как же ей поступить. Сначала девушка решила запереть пленников в дальней, изолированной от остальной жизни замка, комнате, но тут же сама осознала, что этого делать нельзя. Тайную трагедию, нависающую над Дунвером, как грозовое облако, невозможно запереть. Интуиция подсказывала, что Руари Керр готов испытать всю силу проклятья их клана и города. Девушка пыталась убедить себя, что все это не имеет никакого значения. И сама сомневалась в своей искренности.

Опускаясь на кровать, Руари едва сумел подавить стон. Он с трудом понимал, как смог столько перенести: битву, долгий путь в Дунвер и, наконец, боль при переходе сюда, в замок. Казалось, что эта боль должна его прикончить. Теперь, когда страх за свою жизнь не был уже таким сильным, он даже не мог забыться и тем облегчить себе страдания.

— Куда отправили Бэтэма? — с тревогой спросил рыцарь, оглянувшись и не видя юноши.

— Он в соседней комнате, — спокойно отвечала Сорча, ставя на стол большую миску с водой, чтобы умыть и обтереть раненого. — Вы весь в поту.

— Тяжело терпеть, когда тебя носят из одного места в другое.

Девушка как будто не поняла сарказма и повернулась к стоящему рядом Роберту. Они были одни в комнате. Все остальные вышли, чтобы устроить Бэтэма.

— Где Нейл?

— Скоро должна прийти, — ответил мужчина.

— Кстати, я предпочел бы, чтобы мне помогал мужчина, — заявил Руари и нахмурился, когда Сорча и Роберт лишь засмеялись в ответ.

Он еще не успел узнать, чем развеселил их, как дверь широко и с шумом распахнулась. Руари взглянул, кто бы это мог так неожиданно появиться, и застыл, пораженный. К кровати направлялась самая огромная женщина, какую он встречал за всю свою жизнь. Ростом она казалась не меньше шести футов, была массивна, крепкого сложения и явно очень сильна. Подбоченившись и встав у кровати, она внимательно разглядывала лежащего на ней мужчину. А он, в свою очередь, снизу вверх разглядывал великаншу. К его удивлению, глаза у нее были не карие, как у всех Хэев, а светло-зеленые. Но самым интересным в ее внешности казались волосы: ниже плеч спускалась огромная рыжая копна.

— О, тетушка, как приятно, что ты пришла помочь. Это сэр Руари Керр, — тут же заговорила Сорча. Девушка не смогла сдержать улыбку при виде продолжающегося столбняка, в котором находился ее пленник. — Сэр Руари, познакомьтесь с моей тетушкой Нейл Хэй.

— Нейл? — Руари наконец пришел в себя и взглянул на девушку. — Ты сказала Нейл?

— Я родилась седьмой из дочерей, и у отца уже просто не хватило фантазии на женское имя. — И добавила, пожав плечами: — Мне кажется, он верил, что, получив мужское имя, я стану таким долгожданным сыном.

— Нейл… — повторил в задумчивости Руари, качая головой, но никто не обратил на него внимания.

— Ты действительно считаешь, что этот хорошо отбитый кусок мяса сможет послужить в качестве выкупа за моего безрассудного племянника? — повернулась Нейл к девушке.

— Уверена. Керры из Гартмора достаточно богаты, чтобы выкупить своего господина и его кузена. Мы дождемся, пока англичане назначат цену за Дугала. А потом потребуем столько же с Керров.

— Но ведь так мы не получим никакой выгоды.

— Но, милая тетушка, я ведь делаю это не ради выгоды, а по необходимости.

— Ты все время твердишь об этом, хотя я не вижу ни малейшей причины, — резко заговорил Руари. — Это укрепление, эти мощные башни больше и серьезнее всех, какие я встречал за свою жизнь, кроме, может быть, моих собственных. Они, вероятно, дорого обошлись вам?

— Очень дорого. Они унесли еще и много жизней. Все состояние нашего клана ушло на эти стены, еще когда родился мой отец. Чтобы жить так близко к англичанам на этой непонятно кому принадлежащей земле, надо иметь хорошо укрепленный дом. Конечно, это дорого — очень дорого, и мои предки умели находить средства. По замку постоянно бродил какой-нибудь несчастный, ожидая, когда за него заплатят выкуп. Частыми были и набеги на английскую территорию, и они стоили немало жизней.

— А сейчас кровь этих грабителей дает себя знать в тебе.

Руари вздрогнул от удивления при виде огромного кулака Нейл, внезапно появившегося у его носа. К счастью, Роберт успел схватить великаншу за руку.

— Похоже, ее темперамент точно соответствует цвету волос, — задумчиво пробормотал рыцарь, наблюдая, как неохотно «амазонка» убрала свою руку.

— Может быть, в нашем роду еще просто не привыкли спокойно принимать оскорбления, сэр, — пояснила Сорча, с некоторым удовольствием замечая на лице своего пленника румянец смущения. — Цена этого укрепления стала ясна, когда мой отец был еще безбородым юнцом. В нашем роду почти не осталось мужчин.

— Думаю, девочка, ты напрасно говоришь ему такие вещи, — прогудела Нейл.

— И сэр Руари, и его кузен пробудут у нас некоторое время, тетушка. Они не слепые, сами увидят правду. Кроме того, сэр Руари достаточно опытный воин и, конечно, уже понял, что наш замок так силен, что кучка детей сможет защитить его.

— Да, это я уже понял, — согласился Руари неохотно. — И то, что воинов явно не хватает, тоже заметил. Сначала решил, что все они воюют, но вспомнил — Дугал отправился один.

— Дугал прекрасно понимал, что никто с ним не пойдет, да и его не пустят, если он обмолвится хотя бы словом. — Сорча достала из резного комода под узким, как щель, окном одеяло. — Только от Дугала зависит пополнение мужского населения Дунвера, сэр. Именно он сможет возместить кровь отцов, так безрассудно пролитую на полях сражений. — С помощью Нейл Сорча укрыла пленника. — Вам придется остаться здесь пока, сэр. У нас нет иного выхода. Наш клан уже лет пятьдесят не играл в эту игру, которую многие считают честной, даже вполне почетной.

— И вы решили вспомнить ее?

— Да, решили. И не думайте, что мы будем играть плохо из-за того, что в нашем войске дети, старики, увечные да женщины. — Говоря это, девушка аккуратно подоткнула одеяло и наклонилась поближе к Руари. — С вами будут обращаться уважительно, как вы того заслуживаете, но не подумайте, что причина этого в нашей слабости. Не пытайтесь убежать, мы Вас остановим. Не пытайтесь проникнуть за крепостную стену, мы Вас подстрелим. Вы наш пленник, сэр, и хотя в праве презирать своих повелителей, не позволяйте этому презрению руководить собой. Обещаю, что немедленно раскаетесь.

Внезапно Сорча поймала себя на том, что рассматривает губы своего пленника. И рот, и губы оказались красивыми и необычайно привлекательными. Они искушали, притягивали девушку настолько, что она испугалась и поэтому быстро перевела взгляд, а потом твердо посмотрела в глаза мужчины. В них она встретила растущее любопытство и намек на то, что ее чувства не остались незамеченными. Сорча резко выпрямилась.

— Надеюсь, что я ясно все объяснила, — проговорила она, благодаря Господа за твердость своего голоса.

— Да, абсолютно ясно, — последовал ответ.

— Прекрасно. А теперь, если тетушка не имеет ничего против, я оставлю вас на ее попечении.

— Конечно, иди, девочка, — согласилась Нейл, — я позабочусь об этом парне. Поговори с Робертом. Он многое хотел обсудить с тобой.

— Он собирался поговорить о Юфимии?

— Да, о малышке Юфи. Боюсь, что впереди у нас несколько беспокойных месяцев.

Со страхом ожидая новостей, которые она могла услышать, Сорча молча кивнула и вышла вместе с Робертом. Не очень-то охотно оставляла она Руари. Он был на ее попечении три дня, но причина колебаний была даже не в этом. Ей просто хорошо рядом с ним, даже несмотря на его гнев и раздражение. С тех пор, как она нашла его, раненного на поле битвы, они расстаются впервые. Девушка задумалась, стараясь разобраться в себе. Вполне понятно, что никакой надежды на взаимную симпатию между ними нет и быть не может. Поэтому самое разумное, что она может сделать, — это по возможности отдалиться от него и, заглушив свое чувство, заняться делами и заботами клана и Дунвера.

— Ну, теперь рассказывай о Юфи подробно, — обратилась девушка к Роберту, когда они спустились в большой зал замка.

— Неприятности начались уже через несколько часов после того, как вы с Маргарет отправились разыскивать Дугала.

— Не случилось никаких резких вспышек?

— Нет. И именно поэтому мне кажется, что впереди у нас много неприятностей. Духи только что утихли. Вспышка оказалась очень сильной. Все знали, что Юфи взрослеет, и ожидали, что неприятности начнутся, но даже для тех, кто не впервые с этим встречается, приступ выглядел чересчур неожиданным и резким.

— Ты думаешь, что на этот раз кто-нибудь может всерьез пострадать?

— Должен признаться, я сам побаиваюсь этого, хотя не слышал, что когда-то это кончилось действительно плохо.

— Ты прав. А как ко всему этому относится сама Юфи?

— Отказывается верить, что все это происходит из-за ее взросления.

— Точно. Я вспоминаю, что сама не хотела в это верить, когда такое происходило со мной. Уйти из детства — само по себе серьезное испытание, А когда в дело вмешиваются злые духи, все переворачивающие вверх дном, оно становится совсем страшным. А тут еще и ее фантазии. Ребенок всерьез верит, что его оставили на земле эльфы. И, похоже, считает, что ей не суждено испытать того, что написано на роду у смертных.

Сорча принялась всерьез обдумывать, что она скажет Юфимии, чтобы помочь той принять взросление со спокойным смирением. Спокойствие — это самая надежная вещь. Семья твердо знала это, пытаясь справиться с проклятьем, тяготеющим над ней. Чем спокойнее девочка, тем слабее влияние злых духов, приглушеннее голоса, меньше украденных, спрятанных, раскиданных по дальним углам предметов, да и все остальные странности проявляются не так явно. Бабка Сорчи научила ее варить чудодейственный напиток из трав. С его помощью удавалось сохранять спокойствие и, больше того, подобие дремоты несколько часов подряд. Но девушка старалась по возможности обходиться без него.

Роберт открыл тяжелую дверь, ведущую в большой зал, и Сорча вошла туда. Но тут же остановилась столь внезапно, что Роберт, не удержавшись, чуть не сбил ее с ног. Все в зале оказалось перевернутым вверх дном. Две дрожащие от страха женщины лихорадочно пытались собрать и расставить по местам подсвечники, тарелки, подносы, поднять опрокинутые скамьи. Можно было подумать, что совсем недавно закончился дикий, безумный пир, но Сорча прекрасно знала, что причина беспорядка совсем не в этом. В тот момент, когда хозяйка входила в комнату, огромный щит, висящий над выложенным камнями камином, обрушился на пол. Служанки перекрестились, глубоко вздохнули и продолжали наводить порядок. Роберт направился к щиту, девушка последовала за ним, взяв высокую табуретку, чтобы помочь повесить его на место.

— Плохо дело, — пробормотала она, поддерживая трехногую табуретку, на которой стоял оружейник.

— Да, духи что-то не на шутку разошлись на этот раз, — согласился тот.

— Может быть, Юфимии суждено стать женщиной быстрее, чем остальным?

Сорча поморщилась в ответ на красноречивый взгляд Роберта:

— Всегда нужно надеяться.

— Надейся, сколько хочешь, девочка, но думай, как же все-таки облегчить весь этот кошмар. Может быть, тебе стоит обратиться к своим собственным духам? Кто-нибудь из них должен знать, как справиться со всем этим.

— Не похоже, чтобы это было так. Я уже спрашивала их раньше. Если честно, они вообще не очень много знают. Кроме того, я предпочла бы пока держаться от них подальше. Может быть, мне удастся объяснить сэру Руари, почему летают вещи, что за голоса раздаются по ночам, но заставить его поверить в приход привидений или в мою беседу с духами вряд ли удастся.

— Ты права. Я совсем об этом не подумал.

— Уже утихли все разговоры, перешептывания, пересуды, из-за которых нашей семье пришлось здесь поселиться. Если же сэр Руари и его родственники окажутся посвященными в наши тайны, все это снова оживет. Ты же понимаешь, Роберт, что дальше нам бежать уже просто некуда.

— Но что же, по-твоему, мы сможем сделать?

— Постараться, чтобы сэр Руари покинул наш замок, считая нас всех абсолютно сумасшедшими.

ГЛАВА 4

Руари проснулся и, не открывая глаз, попытался пошевелиться. Измученное тело не слушалось, и он наконец устало открыл глаза. И даже не очень удивился, увидев, что около кровати кто-то есть. Во сне он чувствовал, что за ним наблюдают. Ведь еще ни разу за три дня его плена в замке Дунвера рыцаря не оставили без присмотра. Странным выглядело то, что стражем и сиделкой на сей раз оказалась совсем юная хрупкая девочка. Это худенькое создание с личиком эльфа еще совсем не походило на взрослую женщину, но взгляд огромных голубых глаз сверлил и тревожил. Под этим взглядом пленник чувствовал себя не в своей тарелке и, наконец, не выдержав, нахмурился.