Мюрреи и их окружение (№11) - Горец-победитель

Когда она подумала о том, с какой жестокостью он убивал других, ее живот подвело от страха.

– Не спеши, красавица, – холодно сказал Рауф. – Ты еще не заплатила кое-какие долги.

– Долги? Какие долги? Может, я должна тебе что-то за то, что ты убил моего мужа? Или за то, что я не дала тебе изнасиловать меня на глазах у всех? Если и есть какие-то долги, то это ты должен мне за то, что украл у меня. А поскольку это в основном жизни дорогих мне людей, расплатиться ты можешь только своей жизнью.

– Первой умрешь ты, шлюха! Посмотри, что ты сделала с моим лицом!

Взглянув на ужасный шрам, Кайра содрогнулась. Ей никогда не забыть вопль ярости, боли и запах крови, когда она полоснула Рауфа по щеке кинжалом. Вот бы сейчас у нее был кинжал! Не в ее правилах причинять боль, но сейчас ей очень хотелось как-то обезвредить этого человека. Кайра подумала о бедном Дункане, о трупах, висящих на стенах Арджлина, о печальной судьбе женщин, запертых в крепости, и почувствовала в себе абсолютную, холодную, смертоносную силу.

– Ваше лицо лишь отражение вашей черной души! – гневно выкрикнула она.

Это оскорбление переполнило чашу. Кайра не успела понять, что произошло, как Рауф навалился на нее. Удар спиной о землю отнял у нее дыхание, и она старалась глотнуть воздуха, почти не замечая, как ее молотят жестокие руки.

Когда ей снова удалось вздохнуть, Кайра тут же сообразила, что руки у нее свободны, и начала бить Рауфа по голове, но это его только еще больше разозлило.

Большая мозолистая рука медленно сдавила горло Кайры, потом так же медленно отпустила.

– Я тебя возьму, женщина, а живая ты будешь или мертвая, это мне все равно.

Кайра перестала царапаться и изумленно посмотрела на него; и тут за спиной Рауфа ей почудилось какое-то странное движение, а уже через мгновение тяжелый обломок дерева обрушился на голову Рауфа, и он, как казалось, замертво упал на землю.

Перегнувшись через него, Мегги протянула ей руку, и Кайра потянулась к ней, но замерла, услышав сбоку шорох.

– Беги, Мегги! – Кайра пыталась крикнуть, но из ее горла вырвался только хрип.

Предупреждение запоздало: Рауф, внезапно вновь ожив, со звериным ревом вскочил на ноги. Мегги попыталась ударить его еще раз, но он выхватил у нее дубинку и отшвырнул в сторону, а потом схватил Мегги в охапку.

– Я знаю, кто ты – отродье медника. Этот трус сбежал со своими сопляками, но оставил тебя, и теперь я убью тебя так, как собирался убить твоего братца.

Кинувшись на Рауфа со спины, Кайра повисла на нем, обхватив руками за горло.

– Отпусти ее, вонючий ублюдок! Отпусти, или я выцарапаю тебе глаза!

В ответ Рауф злобно усмехнулся:

– Лучше я просто сверну ей шею.

– Да, но это будет последнее, что ты увидишь в своей жизни, потому что я тебя ослеплю, клянусь!

На миг Кайре показалось, что негодяй готов исполнить свою угрозу, и она, передвинув одну руку, надавила пальцами ему на глаза. Завопив так, что у нее заложило уши, Рауф отшвырнул от себя Мегги и попытался стряхнуть Кайру со своей спины.

Кайра, конечно же, понимала, что не сможет долго продержаться. Все, чем она могла защититься от его попыток ударить по голове, – это прижимать голову к его спине. Удары были неуклюжие, скользящие, но и их она не могла перенести. А еще она не знала, как спрыгнуть со спины и суметь быстро убежать, не говоря уж о том, чтобы защитить Мегги.

Ситуация становилась критической, и тут впереди Кайра увидела странный блеск, а потом в поле зрения вдруг оказался меч, направленный прямо в горло Рауфу. Она с изумлением уставилась на Лайама, позади которого Сигимор помогал Мегги подняться с земли.

Сильные руки оттащили Кайру от Рауфа – это Эван положил конец ее мучениям.

– Какой ты упрямый, Рауф, – холодно произнес Лайам. – Мог бы бежать и прожить еще несколько дней, но рискнул жизнью лишь для того, чтобы помучить двух слабых женщин.

– Думаешь, я не понимаю, что я уже труп? – сказал Рауф. – Может, я хотел заставить тебя заплатить за то, что ты отнял у меня Арджлин!

Все кончилось, подумала Кайра; ее тело ныло, ноги не держали. Она собралась спросить, почему никто не спешит убить Рауфа, но тут Рауф сам вынул меч, и никто не остановил его.

Лайам и Рауф начали поединок, и Кайра чуть не закричала от отчаяния, но каким-то чудом удержалась: она прекрасно понимала, что крик может отвлечь Лайама и это позволит Рауфу нанести смертельный удар.

Она заметила, что Эван подошел к ней и с пониманием кивнул.

Хотя у Лайама все еще болела нога, поединок закончился очень быстро. Рауф бился хорошо, но Лайам много лучше; тем не менее Кайра поклялась себе никогда больше не смотреть, как он сражается, иначе ее сердце может не выдержать напряжения.

Когда все было кончено, Лайам вытер меч о кафтан Рауфа и, убрав в ножны, повернулся к Кайре, но в этот момент его нога отказалась служить ему, видимо, решив, что на сегодня с нее достаточно. Все же Лайам с трудом сумел удержаться и не унизил себя падением в грязь, а лишь медленно опустился на землю.

Кайра присела возле него, и он улыбнулся ей вымученной улыбкой. Теперь, когда утихли страх и ярость, Лайам отчетливо ощутил острую боль в ноге: в последние дни он слишком нагружал ее и ничуть не щадил.

Когда Лайам понял, куда направился Рауф, он испугался не только за Кайру, но и за себя: он боялся ее потерять, боялся никогда больше не услышать ее смех, нежные бормотания, ритмичные звуки, которые она издавала, когда он предавался горячей страсти, боялся, что так и не узнает, любит ли она его. Игнорируя все советы успокоиться, он помчался к лагерю, и тогда Сигимор и остальные его товарищи последовали за ним.

Лайаму удавалось двигаться медленно и тихо; при этом он непрестанно повторял себе, что Кайра жива. Теперь, когда, слава Богу, все кончилось наилучшим образом, в какой-то момент он даже подумал, что прочтет ей нотацию за то, что она не спряталась и напала на мужчину, который был на полметра выше ее и гораздо тяжелее. Впрочем, это потом; наконец-то он может расслабиться, дать отдохнуть перетруженной ноге и понежиться в тепле ее благодарности за хорошо сделанное дело.

– Идиот! – раздалось рядом с ним, и Лайам, вздрогнув, повернул голову: Кайра поспешно расшнуровывала ему сапоги, в ужасе от того, что он мог повредить едва сросшуюся ногу. – Нога только-только зажила, а ты скачешь и сражаешься.

Что ж, забота о его здоровье – это почти так же хорошо, как похвала, утешил себя Лайам и тут же нахмурился. Что-то было не так с ее голосом, и вряд ли он такой тихий и хриплый оттого, что она борется со слезами.

– Что это с тобой? – подозрительно спросил он. Открыв голень, Кайра обнаружила только небольшой отек и, сразу успокоившись, ответила:

– Рауф решил мне показать, как легко задушить женщину одной рукой.

Взглянув в лицо Лайама, Кайра поняла, как сильно он страдает. Самое меньшее, что она могла для него сделать после того, как он освободил Арджлин и спас ей жизнь, – это снять боль.

Она задумчиво потерла руки, и этого оказалось достаточно, чтобы Лайам догадался: она собирается делать нечто, чего при посторонних делать не полагалось. Он схватил ее за руки.

– Послушай, дорогая, мы ведь здесь не одни, – тихо сказал он. – Ты рискуешь, открывая свой секрет.

– Мои братья и так знают, а своим родственникам ты доверяешь, не так ли? Мегги, по-моему, тоже можно доверить секрет. – Кайра улыбнулась девочке, которая подошла и встала возле Лайама. – Ты клянешься сохранить в тайне то, что я сделаю?

– Да. – Мегги кивнула.

– Спасибо. Я предпочитаю, чтобы об этом не болтали, потому что некоторые считают этот дар опасным. – Кайра глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, закрыла глаза и положила руки на ногу Лайама.

Лайам почувствовал, как ее руки начали свое волшебное действо. Он тихо приказал братьям Кайры разыскать еду и питье – хлеб, сыр, мед, сидр. Поскольку Кайра часто возила это с собой, он велел прежде всего обыскать ее седельные сумки, а потом сел так, чтобы сразу поймать ее, когда она закончит, и избавиться от боли, которую она перенесет на себя.

Пока Кайра трудилась, все молчали, а когда она откинула голову, братья быстро подали ей еду и питье. Лайаму пришлось поторопиться, чтобы урвать для себя часть этого изобилия, пока Кайра все не съела.

Как только Кайра покончила с едой, Лайам прижал ее к себе и стал нашептывать ей о прохладных весенних дождях, о вересковых полях. Он почувствовал, как она стала расслабляться и вскоре обмякла и крепко заснула.

Первой молчание нарушила Мегги:

– С ней всегда это случается после целительства?

– Что? То, что она ест как голодный вепрь, а потом проваливается в сон? – Лайам усмехнулся. – Целительство отнимает много сил. Кайра переносит большую часть боли на себя и потом должна как-то от нее избавиться. – Лайам оглядел лагерь и убедился, что кто-то уже взвалил труп Рауфа на лошадь. – Я думаю, мы с Кайрой останемся на ночь здесь.

– Правильно, – согласился Сигимор. – А мы пока уберем трупы.

– Не забудьте снять мертвых со стен.

– Это уже делается.

– Хорошо. – Лайам увидел, что Артан нагнулся над Кайрой и отодвинул волосы, чтобы осмотреть шею. – Что там?

– Хотел посмотреть, что с ней сделал этот ублюдок, – ответил Артан. – Надо бы ее полечить. – В тусклом свете костра он различил багровые синяки на шее сестры.

– А разве она не может сама себя вылечить? – удивилась Мегги.

– Нет, но Кайра взяла с собой мазь, которой может мазать себе горло.

– Сэр Иен со своими людьми скоро придут забрать лошадей и припасы, – сообщил Сигимор, – а пока пусть Кайра хорошенько отдохнет: ее умение понадобится, когда она придет в Арджлин. Хотя несколько легкораненых и двое убитых – оба люди сэра Иена – не слишком большая плата за победу.

Лайам согласно кивнул, потом поднял Кайру на руки и перенес к их маленькому убежищу. Осторожно раздев, он затащил ее внутрь, на грубую постель, и только собрался залезть сам, как пришел сэр Иен со своими людьми. К досаде Лайама, рыцарю не терпелось обсудить битву, и только перед рассветом он смог присоединиться к Кайре.

Забравшись под одеяло, Лайам обнял жену и с облегчением вздохнул. Последние страхи рассеялись, когда она свернулась клубочком, прижавшись к нему спиной. Ему до боли хотелось любить ее, но Лайам понимал, что Кайре нужен отдых. Рауф сделал много зла за те несколько месяцев, что просидел в Арджлине, и новая владелица замка, разумеется, захочет все восстановить как можно скорее.

– Лайам, мы уже в Арджлине? – сонно спросила Кайра.

– Нет, мы пока еще в лагере, и тебе нужно отдохнуть. – Он поцеловал ее в щеку.

– Но у меня так много дел…

– Ничего страшного, начнешь позже.

– Ты боишься, что это разобьет мне сердце?

– Боюсь, что так; но я верю, что сердце восстановится, как и крепость.

Глава 19

Не выпуская руки Лайама, Кайра оглядывала двор Арджлина. Ее пугала встреча с жителями, и она подозревала, что это было одной из причин ее долгого сна. Ей хотелось убежать назад, в лес, в их убежище, но она поборола трусливое чувство. Отныне ее дом – Арджлин, и она должна сделать все, чтобы очистить его от зловонного духа Рауфа и от горьких воспоминаний.

Было похоже, что здесь, снаружи, кто-то уже проделал огромную работу. Следов битвы почти не осталось, но на всем лежал отпечаток пребывания Рауфа. Ни ему, ни его людям дела не было до Арджлина, и понадобятся недели упорного труда, чтобы убрать грязь и восстановить все, что пострадало от их разрушительной силы.

– Вот негодяй, – пробормотал Лайам. – Печально, но это уже не поправить.

– Да. – Кайра посмотрела на тяжелые дубовые, покрытые тонкой резьбой двери дома. – Двери вроде бы целы.

– Но рано или поздно нам придется пройти сквозь них, милая, – мягко сказал Лайам. – Так что лучше уж с этим поскорее покончить.

Кайра кивнула, и они вошли внутрь. Им сразу же стало понятно, почему двери оставили приоткрытыми: несколько месяцев грубые мужики жили здесь как свиньи, и в холле стоял отвратительный запах. Кайра со страхом подумала, что, возможно, к нему добавляется запах от трупов, висевших на наружных стенах, и задрожала, но потом гордо выпрямилась. В Арджлине больше нет этого негодяя. Наверняка она недосчитается в доме каких-то красивых вещей, но это ничто по сравнению с потерянными жизнями. Арджлин можно отмыть и отремонтировать, а вот погибших не вернуть.

– Сначала надо осмотреть большой зал, – сказала она, и Лайам кивнул.

Едва войдя в зал, Кайра с изумлением остановилась. Полдюжины женщин мыли и отскребали пятна на полу и на мебели. Часть мебели погибла, но гобелены на стенах не пострадали.

Женщины вместе с Джоан не спеша подошли к ней.

– Миледи, мы надеялись к вашему приходу отчистить зал и еще несколько комнат, – сказала Джоан.

Кайра слегка кивнула.

– Не стоит так утруждать себя, Джоан. – Кайра увидела синяки на лицах некоторых женщин, и ее сердце заболело от жалости. – Вам надо полечиться, побыть с семьей.

– Мы и лечимся, миледи, – твердо сказала Джоан. – Избавляться от следов этих тварей – лучшее лечение.

Клара, прачка, вдруг покраснела и пригладила волосы.

– А это наш новый лэрд?

Кайра охотно представила Лайама, но ей было немного странно смотреть, как он здоровается с каждой женщиной, словно со знатной дамой, и у каждой спрашивал имя, положение в Арджлине, интересовался, какая у нее семья.

Кто-то осторожно тронул Кайру за руку, и она оглянулась; это была Джоан.

– Не надо так грустить, миледи, – сказала Джоан, отводя новую хозяйку в сторону.

– Вы здесь так страдали!

– Да, и некоторые раны останутся надолго. Пострадали все женщины Арджлина. Мы утешаем друг друга, поддерживаем, как делали это, когда находились взаперти.

– Наверняка многие остались вдовами… Джоан вздохнула:

– Это верно. Мало кто из мужчин выжил, вы не беспокойтесь, мы восприняли все это как испытание огнем.

– Я должна была…

– Нет-нет, вы сделали все, что могли. Бежали далеко и быстро. Мы все знаем, какие Рауф вынашивал планы на ваш счет, и очень удивились, когда вы вернулись, миледи. Вы были только слабой девушкой и совсем недолго пробыли замужем, но все равно вернулись и послали этого демона в ад, где ему и место.

Чувство вины» которое так долго терзало сердце Кайры, стало ее отпускать. Джоан говорила то, что все ей не раз повторяли, но слова этой женщины имели куда больший вес, ведь она сама пострадала от рук Рауфа.

– У вас красивый муж, миледи, – неожиданно сказала Джоан. – Малькольм говорит, что он хороший человек, а значит, вы привели нам прекрасного хозяина.

– О! – Кайра схватила Джоан за руку. – Я забыла поговорить с Малькольмом о его руке.

– Да, с ней плохо дело. – Джоан оглянулась и убедилась, что никто их не слышит. – Понимаете, рука очень болит. Я надеюсь, Моубри получит за это в аду тысячи мучений.

– Джоан, возможно, я смогу ему помочь, по крайней мере облегчить боль. – Кайра вздохнула. – К сожалению, сначала это будет не очень приятно…

– Что надо делать?

– Сломать пальцы еще раз и соединить кости так, как надо. – Она кивнула, видя, что Джоан морщится. – Скрюченные пальцы – это оттого, что они неправильно срослись. Операцию нельзя откладывать, иначе может быть уже поздно.

– Хорошо, я поговорю с мужем. Недолгую боль можно вытерпеть, если после этого страдания прекратятся.

– Его рука будет бездействовать недель шесть.

– Ничего, все равно она и сейчас бездействует. Кайра глубоко вздохнула, набираясь мужества.

– Я понимаю, что все вы пострадали, и если какая-то женщина обнаружит, что она беременна, и не захочет воспитывать ребенка, который будет напоминать ей о мучениях, пусть приносит его ко мне.

– Вы думаете, ребенок будет для нее позором?

– Нет, но если женщину изнасиловали, она может не обрадоваться ребенку, хотя если мужчина – животное и делает такие жестокости, это не значит, что ребенок будет на него похож.

– Я вас понимаю и скажу другим, но не думаю, что от Рауфа родится много детей…

– Миледи! Как хорошо, что вы пришли! – раздался поблизости громкий вопль, и Кайра, обернувшись, увидела, что к ним бежит Кестер; лицо его выглядело встревоженным, и когда он, споткнувшись, остановился перед ней, спросила:

– Что случилось, Кестер?

– Сэр Арчи опять разбил голову!

– Мне не сказали, что он ранен.

– Возможно, это открылась старая рана. Двое людей Рауфа пытались прорваться через комнату, которую охранял сэр Арчи, и когда одна из женщин направила его меч, он убил врага, а с другим справились остальные женщины, прятавшиеся в комнатах сэра Арчи. К несчастью, этот негодяй успел ударить сэра Арчи по голове.

– И где же он? – спросила Кайра, не замечая, что Лапам подошел ближе и внимательно слушает.

– В маленькой спальне, куда нас привели, когда мы только приехали.

– Ладно, я все равно хотела осмотреть рану, и теперь по крайней мере не придется ее вскрывать. – Кайра оглянулась, прикидывая, сколько в доме работы. – Кровотечение сильное?

– Иди и позаботься о нем, – посоветовал Лайам, не дожидаясь ответа Кестера. – Я могу заняться работой, хотя этим дамам, кажется, не нужны указания. Ступай; Мегги и Кестер тебе помогут достать все, что нужно. Заодно осмотришь других раненых. – Видя, что Кайра колеблется, Лайам быстро поцеловал ее. – Иди и делай то, что умеешь делать, а я пока буду наводить здесь порядок.

Когда наконец Кайра ушла с Кестером и Мегги, которые обещали помочь ей собрать то, что понадобится для лечения раненых, женщины обступили Лайама со всех сторон.

– Может, начать с того, что все подсчитать и записать? – предложила одна из них.

– Да, бумага и перо были бы очень кстати. – Лайам уже знал, что эту женщину зовут Клара, и благодарно улыбнулся ей.

Клара побежала за письменными принадлежностями, а Джоан между тем сообщила:

– В кухне ничего делать не надо, мужчины туда почти не заходили. Мы отскребли дочиста спальню для вас и нашей миледи, и сейчас там наводят порядок.

– Подозреваю, Рауф Моубри спал в комнате хозяина.

– Да, поэтому для вас мы отмыли другую, которую занимала женщина Рауфа. – Джоан кивком указала на полную брюнетку с усталыми карими глазами. – Это Хетти. Когда Рауф спросил, кто из нас был хозяйской шлюхой, она храбро выступила вперед, поняв, что он намерен вести себя здесь как хозяин. А еще она научила нас, как себя вести, чтобы выжить, потому что в своей жизни имела много дел с мужчинами.

К удивлению Лайама, Хетти засмеялась, и смех ее охотно подхватили остальные.

– Что ж, Хетти, если ты решишь прекратить дела с мужчинами, дай мне знать. – По округлившимся глазам Хетти Лайам увидел, что она его поняла, и подумал, что очень скоро получит от нее известие. – Есть еще люди, о ком надо позаботиться?

– Да, несчастные в темнице, которых Рауф туда бросил. Сейчас туда уже пошли два ваших лэрда.

– А что люди Рауфа?

– С тех, кто убит, сняли то, что представляет какую-то ценность, и закопали в грязную яму. Это сделали люди сэра Иена, которые тут ненадолго задержались, и сын Маккейла Адам со своими людьми. Когда они закончили, я их накормила перед отъездом. Они были очень довольны, что вы избавили эти края от Моубри.

Лайам удовлетворенно кивнул; отъезд означал, что соседи не будут оспаривать права на Арджлин по причине того, что его жена не долго пробыла замужем за Дунканом Маккейлом. Одним ударом он получил земли, прекрасную крепость и надежных союзников. Все прошло так хорошо, что он, наверное, не скоро полностью поверит в случившееся.

Как только Лайам устроился в комнате, служившей Дункану кабинетом, и задумался над списком неотложных задач, в дверь вошли Сигимор, Эван и братья Кайры.

– Мы уезжаем завтра утром, – объявил Сигимор, склонившись над огромным письменным столом.

– У меня нет слов, чтобы выразить вам мою благодарность. – Лайам быстро поднялся.

– Благодарность нам не нужна, это в любом случае надо было сделать. Завоевав это место, ты, разумеется, приведешь его в порядок.

– Да, я уже пытаюсь. – Лайам указал на лежащий перед ним лист бумаги.

– Что, плохо дело? – Эван, прищурившись, посмотрел на список.

– Я бы сказал, не слишком хорошо. Вы были правы, этот человек не задумывался, что будет, когда они все съедят. Людям удалось сохранить немного коров, овец и птицы, но поголовье восстановится еще не скоро.

– В этом мы можем помочь. Небольшой взнос нас не разорит, а тебе поможет отгонять волков среди зимы.

Эвана поддержали братья Кайры и Сигимор.

– Люди Рауфа погибли, но их лошади остались. У тебя сейчас их столько, сколько тебе никогда не понадобится; ты можешь поменять лошадей на то, что тебе нужно.

– А вы сами не хотите их взять? – спросил Лайам. Сигимор кивнул:

– Мне нужен жеребец-производитель или жеребенок, но это все.

– Как себя чувствует сестра? – поинтересовался Артан.

– Разумеется, она очень расстроена тем, во что превратились некогда прекрасные земли, – ответил Лайам, – а еще больше тем, что пришлось выстрадать этим людям. Однако это пройдет, и тогда Кайра наконец избавится от чувства вины, которое ее давно гнетет.

– Что ж, будем надеяться. – Сигимор вздохнул. – А теперь скажи, есть ли здесь работа для нас и наших людей, пока у тебя есть шанс использовать наши крепкие спины.

– Верно, – поддержал Эван. – Когда я вернусь к беременной жене, боюсь, меня долго не выпустят за пределы дома.

– Так у Фионы опять будет ребенок? – Лайам удивленно взглянул на него. – В таком случае я не понимаю, зачем ты пошел с нами.

– Зато я понимаю, почему она держала в секрете свою беременность. – Эван помотал головой. – Ничего, все равно я очень скоро все узнал. Теперь надо решить, притворяться ли мне удивленным или отругать ее.

Все засмеялись и уже вскоре стали обсуждать, какую работу каждый может сделать до отъезда.

Когда Лайама оставили одного, он отправился искать Кайру. Заявление Эвана о том, что Фиона носит ребенка, заставило его подумать о том, что его жена, возможно, тоже вскоре принесет ему сына или дочь, и у него появилось сильнейшее желание ее увидеть.

Кайру он нашел в соларе – комнате под крышей замка. Эта комната избежала разгрома, и теперь Кайра сидела на мягкой скамье под удивительно большим окном.

Подойдя, Лайам сел рядом и взял жену за руку. Только тут он заметил, что она разглядывает тонкий, длинный кусочек металла.

– Что это?

Она передала ему предмет, и он стал его внимательно рассматривать.

– Похоже на кусок цепа или штуку, которую некоторые вставляют в дубинку, чтобы сделать из нее более опасное оружие.

– Именно так. – Кайра кивнула. – Это я нашла в голове у сэра Арчи.

– О Господи! Это и был источник постоянной боли!

– Я тоже так думаю. Здесь же скорее всего и причина потери зрения, но это мы выясним через некоторое время. Мне пришлось воспользоваться помощью одного из кузенов, потому что металл застрял в кости. Сейчас сэр Арчи спит, и только когда проснется, я узнаю, помогло ли удаление этой штуки улучшить зрение.

– А остальные раненые?

– Раны, полученные в бою, скоро заживут, они не тяжелые. Хуже тем несчастным, кого Рауф запер в темнице: их придется долго лечить, потому что одни избиты, других пытали и всех не кормили и не давали им воды.

– Они выживут, потому что у них есть воля к жизни.

– Ах, Лайам, они так меня благодарили, – прошептала Кайра.

– Ну, теперь ты видишь, что тебе не в чем себя винить.

Кайра улыбнулась и положила голову мужу на плечо.

– Вижу. Я чувствую себя так, будто невидимые руки сняли груз с моего сердца. Теперь оно болит только о погибших, от сочувствия к боли оставшихся в живых и о разрушениях некогда прекрасного, мирного города.

– Так и должно быть. – Лайам огляделся и невольно отметил штрихи элегантности, пронизывающие весь дом насквозь, от красивых гобеленов до ковров на полу. – Маккейлы имеют вкус к прекрасным вещам?

– Да. Знаешь, большую часть всего этого сделали здесь. Давным-давно здешний помещик начал собирать красивые ручные изделия, и слухи об этом быстро распространились среди мастеров. Многие стали сюда приезжать, тем более что здесь красивые места и хорошая земля. Изделия из Арджлина ты найдешь на любом рынке. В отличие от многих других здешних поселений Арджлин – выгодное место для всех, поэтому мне было нестерпимо думать, что сюда придет Рауф. Единственное, чего хотят здешние люди, – это делать красивые вещи. Власть Рауфа была для них особенно отвратительна.

– Что ж, теперь здесь снова наступит мир. – Лайам рассказал Кайре о надежном союзе с соседями, о лошадях, которых можно использовать для обмена, обо всем, что можно было считать хорошими известиями, как бы малы они ни были.

Кайра слушала мужа с улыбкой: он так старался говорить о хорошем, чтобы не давать ей горевать о потерях. Когда Лайам тяжело вздохнул, она поняла, что он исчерпал все хорошие новости, и чуть не засмеялась, потом выпрямилась, взяла его за руки и поцеловала.

– Все это замечательно, и нам очень повезло с родственниками. А теперь расскажи плохие новости.

Однако все оказалось не так плохо, как она думала. Рауф Моубри и его люди – злобные чудовища – не слишком интересовались красивыми вещами, но Рауф собирался разыгрывать из себя лэрда, а гобелены, стекла в окнах и ковры он считал необходимьш признаком богатства. Очевидно, ему не приходило в голову беречь людей, которые делают эти вещи; он думал только о том, как набить кошелек.

Когда Лайам закончил, Кайра сказала:

– Если не считать погибших, то хуже всего потеря продуктов и задержка посевной. К счастью, в этом году нас выручат родственники.

– Сигимор и Эван тоже в выигрыше. Еще один помещик в семье, новые союзники – разве плохо?

– Да, они практичные люди, – съязвила Кайра и встала. – Пора бы нам найти место, где мы будем спать.

– Место уже есть, и это не спальня хозяина. – Лайам усмехнулся, увидев испуг в глазах жены. – Комната хозяйки подойдет? Там жила только Хетти. Тебя это не смущает?

– Потому что она проститутка? Нет. – Кайра потянулась. – Она очень чистая проститутка. Удивляюсь, как ей это удавалось.

Лайам рассказал, как вела себя эта женщина и какое предложение он ей сделал, и Кайра вытаращила глаза.

– Надеюсь, она его примет. Я всегда думала, что она этим занимается, потому что не умеет ничего другого или думает, что не умеет. Если она отойдет от прежнего, другие женщины ее признают и у нее начнется новая жизнь.

– Я тоже в это верю. Она по крайней мере умная женщина и сама все понимает.

– Ну что ж, приступим? – Кайра взяла Лайама под руку, и он, поцеловав ее, прошептал:

– Все будет хорошо, любимая.

Глава 20

Взглянув на огород, Лайам расплылся в улыбке: сидя на корточках, Кайра и Джоан бок о бок пропалывали сорняки, а на спине у каждой примостилось по кошке. Месяц назад из Скаргласа вместе с провизией привезли двух котят Кайры, которые уже заметно подросли. Рауф терпеть не мог кошек, его люди ловили и убивали их, и большая часть собак тоже пала жертвой кровожадности палачей. Выжили только две кошки, одна из них довольно старая. Когда Гром подрастет, он будет счастливым самцом!

После битвы прошло два месяца, и Арджлин стал почти таким же красивым, как раньше. Еще не были изжиты горе и невидимые раны, но выздоровление началось. Мужчины из соседних кланов стали поглядывать на арджлинских вдов.

Жизнь продолжается, подумал Лайам, подхватив со спины Кайры Молнию. Кошка проворно влезла ему на плечо и замурлыкала, а Гром соскочил с Джоан и уселся на его сапог.

Кайра засмеялась.

– Они роняют мое достоинство. – Лайам попробовал снять Молнию с плеча, но она только еще громче замурлыкала. – Лэрд не может быть обвешан котами.

Женщины засмеялись, и Лайам подумал, что выздоровление Арджлина продолжается.

– Я обнаружил у Кестера еще один талант: он отлично ловит кроликов, вот только потом не знает, что с ними делать.

Джоан встала и отряхнула юбку.

– Я прослежу за этим, милорд. У нас будет отличный ужин.

Кайра подхватила Грома и пошла вместе с Лайамом к грубой каменной скамье. Когда они сели, она посадила кота на колени.

– Мне надо пропалывать огород.

– Мы оба скоро вернемся к работе. – Лайам обнял ее за плечи. – Как ты думаешь, успеет на твоем огороде созреть урожай?

– Если в этом году зима придет позже, то да.

– Лэрд Маккейл говорит, что при необходимости он нам поможет. Солнце чередуется с дождями, и это очень хорошо для посевов. – Лайам улыбнулся, и Кайра засмеялась.

– Я не устаю повторять, что нам повезло с родственниками и союзниками, они не дадут нам голодать. Кстати, приехал твой кузен Тейт на должность помощника. Ты доволен?

– Да, очень. Тейт, безусловно, может мне понадобиться.

– И здесь он больше, чем просто младший брат лэрда.

– Отчасти это так. Нет греха в том, чтобы иметь амбиции. В Дабхейдленде Тейт был всего лишь одним из воинов, а здесь он мой помощник, у него есть некоторая власть. Когда я понял, что у сэра Арчи восстановилось зрение, я подумал сделать его своим помощником, но он, кажется, хочет только тренировать воинов. Хорошо, что я сделал по-другому. Сэр Арчи тепло принял Тейта, а значит, я прав. Кстати, сэр Арчи ухаживает за Хетти.

– Я знаю. – Кайра кивнула. Она наслаждалась солнечным теплом и близостью Лайама. – Хетти не знает, что делать. Она живет в своем домике, красит пряжу и не имеет дел с мужчинами, но в ней нарастает чувство одиночества.

– И от одиночества ее тянет к сэру Арчи?

– Она ему сказала, что пять лет была проституткой и ложилась со многими мужчинами, а сэр Арчи на это сказал, что он пятнадцать лет был наемником и уложил в могилу больше мужчин, чем она могла бы уложить в постель за всю жизнь. Еще он сказал, что, возможно, они оба пойдут в ад, но пока они здесь, могут пожениться, чтобы быть вместе. Кажется, она беременна. Сэр Арчи не возражает против ребенка, хоть это, безусловно, дитя Рауфа. Лайам кивнул: