Потом они долго лежали, держа друг друга в объятиях, забыв обо всем на свете. Чтобы не давить на Марию своим весом, Сэм немного отодвинулся и положил голову ей на плечо. Он, казалось, не замечал слез, катившихся по ее щекам, не видел отчаяния в ее глазах; он нежно целовал ее в ухо и шептал ей слова любви, шептал снова и снова.
Мария крепко прижимала его к себе и чувствовала, что он засыпает в ее объятиях. Но она по-прежнему обнимала его и гладила по волосам; ей очень трудно было расставаться с ним, и она с ужасом ждала, когда пробьют склянки – бой этот означал окончание вахты. Наконец Сэм заснул; его сердце билось ровно, и таким же ровным было дыхание.
В глазах Марии стояли слезы, когда она, надев рубашку и бриджи, склонилась к нему, чтобы навсегда запечатлеть в памяти его образ: его мужественное лицо, мускулистое тело, волосы, такие черные на фоне подушки, и губы, такие чувственные, сейчас чуть приоткрытые… Она утерла слезы и прикрыла одеялом его широкие плечи и сильные руки, которые могли быть такими нежными.
Мария снова прослезилась, и ее слезинка упала на щеку Сэма. Наклонившись, она осторожно, чтобы не разбудить, поцеловала его в лоб и отвернулась.
– Я люблю тебя, Сэм. И всегда любила.
Она затушила лампу, вытащила из кармана письмо – чернила расплылись от ее слез – и положила его на стол. Затем с тяжелым вздохом вышла из каюты.
Сама скала не так тверда и неприступна
Перед напором волн,
Как ты пред чувствами моими.
Уайетт
На баке пробили склянки, когда Мария, закутавшись в старую накидку, вышла на палубу.
Остановившись, она посмотрела на безлунное небо, посмотрела так, словно просила божественного благословения на то, что собиралась сделать. Но небесные глубины не подали ей знака, не направили, не поддержали ее.
Мария окинула взглядом палубу, погруженную во тьму. Кажется, она пришла вовремя. При свете фонаря несколько матросов спускали на воду лодку. Они весело смеялись и обменивались шутками. Мария долго колебалась, прежде чем подойти к ним. А что, если они узнают ее? Но пожалуй, нет, не узнают – они слишком заняты… и слишком пьяны, размышляла Мария.
В парусиновых бриджах, с накидкой на плечах, в широкополой фетровой шляпе, под которую упрятала свои волосы, она ничем не отличалась от любого из матросов, только была, конечно же, стройнее и изящнее.
Мария посмотрела в сторону кормы; она надеялась, что там вот-вот появится Сэм, чтобы остановить ее. Но Сэм не появлялся. Интересно, знал ли он, что его люди собираются высадиться на берег? Скорее всего знал. Сэм был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило на корабле.
Только одного он не знал – он даже не подозревал о том, что она собирается сделать.
Мария вытерла рукавом слезы. Ей становилось плохо при мысли о том, что она предала Сэма, обманула его доверие. Что он почувствует, когда, проснувшись утром, обнаружит, что она исчезла? Мария снова смахнула предательские слезы.
Нет, она не должна о нем думать. Покинуть сейчас судно – это лучший выход из положения. Лучший для них обоих. И нет пути к отступлению.
Матросы уже выстроились в очередь, чтобы спуститься по веревочной лестнице. Они передавали друг другу бутылки мадеры, смеялись и обменивались грубыми шутками.
Глубоко вздохнув, Мария вышла из тени. Как можно незаметнее приблизилась к поручням. Внизу, у борта, покачивалась на волнах лодка. Наконец последняя голова скрылась за планширом, и Мария поняла, что осталась совсем одна. Она была последней, и все ее ждали.
Но, ступив на планшир, она словно приросла к нему. Внизу Сайлас Уэст поднял фонарь, и его слабый свет выхватил из темноты лица мужчин.
– Быстрее, парень! – прокричали снизу. – Чего медлишь?
– Да боится он, вот что.
– Если бы боялся, то не вышел бы на палубу. Эй, парень, побыстрее! Не можем же мы ждать тебя всю ночь!
Мария судорожно сглотнула и закрыла глаза. Ухватившись за планшир, она, дрожа от страха, свесила вниз одну ногу… Наконец нащупала первую ступеньку раскачивающейся веревочной лестницы.
– Давай побыстрее, приятель. Чего тянешь?
Мария едва сдержалась – ей хотелось крикнуть им, чтобы они оставили ее в покое, чтобы предоставили самой себе. Один шаг, два… Охваченная ужасом, Мария до боли в пальцах вцепилась в планшир. Что она делает? Страх парализовал ее, ладони покрылись холодным потом, голова кружилась. «О Господи, помоги мне», – взмолилась она и спустилась еще на шаг.
И тут чья-то сильная рука схватила ее за запястье.
– Ты куда-то собралась, принцесса?
У Марии перехватило дыхание. Сэм! На фоне темного неба он казался разгневанным мстительным божеством.
Сэм был без рубашки, в одних бриджах, наверное, надел их в спешке, обнаружив ее исчезновение. Голос его звучал мягко, нарочито мягко, глаза же метали молнии. Марию охватила паника. Ей казалось, что она вот-вот сорвется вниз, однако Сэм крепко держал ее.
– Мария, ты, наверное, забыла, что у меня очень чуткий сон? Скорее всего забыла, иначе не пыталась бы усыпить меня вином.
– Сэм, я…
– Довольно, принцесса. У тебя впереди вся ночь, чтобы объяснить мне свое поведение. – Сэм посмотрел в лодку. – Отплывайте, парни, – приказал он, небрежно махнув рукой. – Только возвращайтесь с первыми лучами солнца, иначе нам придется отчалить без вас.
– Кэп, вы забираете парня с собой?
– Парня? – рассмеялся Сэм и тут же добавил: – Да, я забираю его с собой. Считайте, что вы родились под счастливой звездой. Если бы я вовремя не подоспел, этот парень доставил бы вам кучу хлопот.
Мария до боли кусала губы, стараясь не заплакать. Сердце ее громко колотилось в груди. Все тело покрылось холодным потом. Лестница под ней раскачивалась, и она старалась не смотреть вниз. Из лодки доносился тихий шепот:
– Что это он так взбесился?
– Взбесился? О чем вы толкуете, парни?
– О парне.
– Каком парне?
– И вовсе это не парень, а ведьма.
– Ведьма?
Раздался громкий смех. Собравшись с духом, Мария посмотрела вниз. Сидевший в лодке Фил Стюарт поднял над головой кружку, как бы салютуя Марии. Затем послышался плеск воды под веслами, и лодка стала удаляться от судна.
И тут Мария почувствовала, что лестница, на которой она висела, стала медленно опускаться во тьму. Она похолодела. Страх сковал ее сердце. По спине потекли струйки холодного пота.
А Сэм, по-прежнему удерживая ее одной рукой за запястье, другой все ниже опускал лестницу, и ноги Марии, болтаясь в воздухе, бились о корпус корабля. Охваченная ужасом, она закричала. Шляпа слетела с ее головы и исчезла во тьме.
– Сэм, пожалуйста!
Мария в отчаянии пыталась хоть за что-то уцепиться. Но он опускал ее все ниже, и вскоре Мария стала погружаться в холодную воду.
– Сэм, пожалуйста, – прохрипела она. – Сэм, пожалуйста, отпусти меня, чтобы я могла доплыть до берега. Сэм, прости, что предала тебя. Сэм, возьми меня в каюту и делай со мной что хочешь.
Глаза Сэма сверкали во тьме.
– Не беспокойся, Мария, я собираюсь забрать тебя обратно в каюту. Да поможет мне Бог!
– Сэм, пожалуйста, позволь мне объяснить тебе… – рыдала Мария.
– Я доверял тебе, – снова раздался голос Сэма. – Я верил, что мы уладили все наши разногласия. Но сейчас мне кажется, что все только начинается. Или, лучше сказать, только сейчас и начнутся все твои трудности, Мария.
– Сэм, пожалуйста, не отпускай меня. Умоляю, Сэм, не отпускай!
– А почему, принцесса? Ведь ты так стремилась покинуть меня. Неужели передумала? Какая же ты непостоянная женщина, Мария.
– Сэм, пожалуйста!..
В следующее мгновение шлюп приподнялся на волне… Голова у Марии закружилась, и она тотчас же погрузилась во тьму.
Сэм почувствовал, как она обмякла. Нахмурившись, он посмотрел вниз и теперь уже разозлился на самого себя. Резким движением Сэм поднял Марию на палубу и заглянул ей в лицо. Конечно же, он не собирался топить ее, просто хотел припугнуть, преподать ей урок… И он никак не ожидал, что она лишится чувств.
Сэм осторожно убрал пряди волос с ее бледного лица. И волосы, и лицо Марии были мокрыми от слез.
– Почему, принцесса? – проговорил он с горечью в голосе. Прижав ее к своей обнаженной груди, он уткнулся лицом в ее шелковистые волосы. – Почему ты это сделала? Неужели ты меня так ненавидишь, что решила убежать, рискуя жизнью?
Сэм не знал ответа на этот вопрос. Но поклялся, что скоро узнает, узнает во что бы то ни стало. Выругавшись сквозь зубы, он резко обернулся и увидел матросов, толпившихся у него за спиной.
– Черт возьми, что вы таращите глаза?! – закричал Сэм, прижимая к груди Марию. – Отправляйтесь немедленно спать!
– Но, кэп, мы очень беспокоимся. Что с девочкой? – спросил Страйпс. – Ее крики могли бы разбудить и покойника.
– Единственным покойником будешь сейчас ты, если не уберешься к черту и не дашь мне пройти!
Подхватив Марию на руки, Сэм быстро прошел по палубе. Матросы переглянулись и последовали за ним.
– Капитан, мне кажется…
Сэм со злостью захлопнул дверь перед носом у Страйпса и направился прямо к койке. Осторожно опустил Марию на одеяло.
Проклятие! Вечно они вмешиваются не в свои дела! Тоже мне защитники!.. Сэм схватил бутылку вина и одним движением ножа вынул из нее пробку. Прихватив кружку, подошел к окну.
В этот момент Мария пришла в себя. Осмотрелась…
Значит, он не отпустил ее. Она жива.
Туман у нее в голове медленно рассеивался. Она молча наблюдала за Сэмом. Он стоял у окна и подносил к губам кружку. Подносил снова и снова. Неожиданно он обернулся, и взгляды их встретились.
Сэм подошел к столу и со стуком поставил кружку.
– Считай, что тебе повезло, принцесса, – проговорил он ледяным голосом. – Я не прощаю тех, кто предает меня.
За дверью раздались голоса. Послышалось ворчание Ганнера. Затем в дверь постучали.
– Капитан, она жива?
– Ответь им, – приказал Сэм, сверля Марию взглядом своих черных глаз. – Они думают, что я убил тебя. И убью, если не добьюсь ответа.
Мария посмотрела на Сэма. Затем перевела взгляд на дверь и снова на Сэма.
– Со мной все хорошо, – сказала она. – Просто немного кружится голова. Не беспокойтесь обо мне.
– Вы уверены, мисс Холлет?
– Да, конечно, уверена.
Сэм подошел к койке, присел, по-прежнему глядя на Марию с гневом и недоумением.
– Удовлетворены, парни? – спросил он, не поворачиваясь к двери. – Если бы вы так беспокоились о своих собственных шкурах, то нашли бы занятие получше, чем кружить у двери, как стая голодных акул.
– Мы уходим, кэп. Просто нам хотелось убедиться, что с леди ничего плохого не случилось.
Глухое ворчание, стук когтей Ганнера по палубе, затихающие шаги…
Мария осталась наедине с Сэмом. Наедине с его яростью.
Он смотрел на нее, выжидая. Глаза его по-прежнему метали молнии, но были в этих глазах и боль, и изумление, и даже обида. Марии хотелось заговорить, но она не знала, что сказать, не знала, как объяснить свой поступок. Господи, почему она решила убежать от него… именно так? Лучше бы она ушла не таясь. А убегать тайком – это было просто ужасно. Даже пират заслуживает уважения.
Сэм со вздохом поднялся. Подошел к столу и, упершись в него руками, склонил голову. Он стоял так очень долго.
– Черт возьми, но что мне с тобой делать? – проговорил он наконец каким-то очень уж спокойным голосом. – Сколько можно биться головой о стену? Ну разве я не глупец? Все, с меня хватит. Если хочешь покинуть меня – я тебя не держу. Но сделай это достойно. Завтра мы прибудем в Провинстаун, и я высажу тебя на берег. А из порта ты без труда найдешь дорогу домой.
– Но, Сэм…
– Никаких «но», Мария. Я устал спорить с тобой. Я принял решение – завтра мы расстаемся.
Сэм налил в кружку вина, залпом осушил ее и стал расхаживать по каюте.
– Но, Сэм… мне уже не хочется покидать тебя.
– Тебе не хочется… – Внезапно подбежав к двери, Сэм распахнул ее, и Страйпс едва удержался на ногах.
– О… кэп, я просто проходил мимо и подумал… может, вам что-нибудь нужно?
– Прекрасно, – кивнул Сэм. Чувствовалось, что он едва сдерживает ярость. – А вот я думал, что свиньи летают.
– Кэп, готов поклясться на Библии…
– Черт бы тебя побрал! – взорвался Сэм. – Ты просто не можешь не подслушивать! Неужели нельзя найти себе другое занятие? Почему ты вмешиваешься в мои личные дела? Где, черт возьми, ты был, когда она замышляла побег? Разве не понимаешь, что ей грозило?
– Я… – Страйпс не знал, что ответить.
Сэм снова принялся расхаживать по каюте. Внезапно остановившись, он пристально посмотрел на Марию:
– Я требую ответа, женщина, и хочу получить его сейчас! Для начала расскажи, где ты раздобыла тряпье, в которое вырядилась.
– Нашла.
Сэм подбежал к ней и схватил за ворот рубашки.
– Не смей мне врать, Мария! Ты не могла ее найти и прекрасно об этом знаешь! Не заставляй меня повторять вопрос, иначе я так отшлепаю тебя, что ты не сможешь носить ни юбку, ни эти проклятые бриджи!
– Я уже сказала тебе, что нашла.
– Черт побери, где?
– Послушай, кэп, я видел, как она просила Джонни дать ей одежду потеплее, – подал голос Страйпс.
Сэм криво усмехнулся. Он оттолкнул от себя Марию и прошелся по каюте.
– Спасибо, Страйпс. Я рад, что хоть один человек иногда отвечает на мои вопросы. Твое любопытство иногда приносит пользу. Может, ты еще что-нибудь заметил?
Страйпс слишком хорошо знал Черного Сэма, и ему в этот момент хотелось оказаться как можно дальше от капитанской каюты.
– Ну… я видел, как она расспрашивала Ната Пейджа. Спрашивала, что обозначено на карте, которая разложена у тебя на столе.
– Ты так считаешь?
– Я знаю это наверняка, кэп.
– Ну что ж, меня не удивляет, что ты это знаешь. – Сэм снова повернулся к Марии: – Это так, принцесса? Ты спрашивала у штурмана, как пользоваться картой?
– Да. А что в этом особенного? У меня не много друзей на этой лодке. С кем же мне беседовать?
– На корабле, – поправил Сэм. – А мне кажется, дорогая леди, что у тебя слишком много друзей на борту. Знаешь что? Мне следовало бы отправить тебя с теми людьми, чтобы преподать тебе хороший урок.
Мария с недоумением посмотрела на Сэма.
– Ты что, ничего не знаешь? Ты, наверное, думаешь, что они отправились на берег, чтобы немного повеселиться?
– Так сказал Страйпс.
– Знаешь, что я тебе скажу? Ты наивная, доверчивая, глупая девчонка. Недалеко от берега стоит на якоре рыбацкая лодка, почти неохраняемая. И ее можно захватить. Пораскинь мозгами, принцесса… Что они собираются сделать с ней?
Как бы в подтверждение его слов вдали прозвучал пистолетный выстрел.
– Ты самонадеянный… негодяй!
– Страйпс, пожалуйста, уйди.
– Но, кэп, возможно…
– Проклятие! Я же приказал тебе уйти!
– Да, кэп, как прикажете.
Сэм ждал достаточно долго, чтобы быть уверенным, что Страйпс действительно ушел. Потом, снова повернувшись к Марии, схватил ее за руку и привлек к себе. Сейчас они смотрели друг другу в глаза.
– Может, ты мне наконец скажешь, Мария, что ты пыталась этим доказать?
– Я ничего не пыталась доказывать! – закричала Мария, стараясь освободиться. – Я пыталась покинуть тебя!
– Покинуть меня? – Сэм оттолкнул ее. – И это все? Почему же ты просто не попросила меня? Ты решила, что я тебе откажу?
– Решила? Да ты бы никогда не отпустил меня!
Сэм смотрел на нее в изумлении:
– Ты за кого меня принимаешь? Неужели я так отвратителен, что ты не могла провести со мной еще одну ночь?
– Ты здесь ни при чем.
– Черт возьми, тогда что же?
– Ну… много причин, – ответила Мария, заливаясь слезами. – Я боялась за тебя! Мне казалось, что, не будь меня здесь, ты мог бы лучше управляться с судном. Я бы не вынесла, если бы с тобой что-нибудь случилось. И я чувствую себя здесь… бесполезной. – Мария утирала кулаками глаза. – Тебе кажется, что я могу спокойно ждать, когда тебя повесят? Тебе кажется, что я молча могу наблюдать, как ты сам себе роешь могилу, увлекая за собой и других? Ты думаешь, что я могу быть счастливой, зная, что дорога, которую ты выбрал, ведет только в одно место?.. И это место – соседняя камера в тюрьме, где сидят твои друзья. – Она посмотрела на него красными от слез глазами. – О, Сэм, никогда не сомневайся, я люблю тебя. Я люблю тебя всем сердцем. Но я не могу просто сидеть и ждать, когда ты умрешь!
– Могу заверить тебя, Мария, до смерти мне еще далеко.
– Но ты умрешь, если будешь упорно стоять на своем.
– Я буду стоять на своем до тех пор, пока не вызволю своих людей из тюрьмы!
– И тебя повесят вместо них!
Выругавшись вполголоса, Сэм снова принялся расхаживать по каюте.
– Так вот в чем дело?! Ты что, принимаешь меня за ребенка, которого можно поучать? Неужели ты думаешь, что я не смогу сам о себе позаботиться? Я сыт по горло твоими… женскими заботами обо мне!
– Я беспокоюсь за тебя, потому что люблю. Как ты этого не понимаешь!
– Если бы ты любила меня, ты бы никогда не решилась на такой обман. И если бы ты любила меня, то сейчас бы не сидела передо мной и не лгала мне в лицо!
– Но я не лгу! – воскликнула Мария, утирая слезы. – Ты должен верить мне, Сэм.
Рыдая, она вскочила с постели и бросилась к Сэму, но он отстранил ее и проговорил:
– Почему я должен тебе верить? Неужели ты думаешь, что я поверю тебе после того представления, которое ты разыграла? Ха! Я думаю, что ты прекрасная актриса, Мария! Как я мог так в тебе ошибаться?
– Но я не лгу, – упорствовала Мария.
– Не имеет значения, – отмахнулся Сэм. – Все равно я тебе больше не верю. А сейчас, с твоего позволения, я пойду спать. – Глаза его сверкнули, на губах появилась дьявольская улыбка. – Но прежде мне бы хотелось разыграть для тебя представление – так называемую любовь.
Мария в ужасе смотрела на него. Неужели он считает, что можно насмехаться над этим? Он был словно пламя, к которому она боялась приблизиться. Он был снегом, таким же холодным, как в Истхэме зимой. И он был взбешен.
– Убирайся к черту, капитан Беллами!
– Здесь я распоряжаюсь, а не ты. Иди-ка сюда, принцесса. Надо ли напоминать тебе, что я очень нетерпелив?
– Тебе ни о чем не надо напоминать мне.
– Я сказал, иди сюда.
Мария словно приросла к полу. Ее глаза, в которых еще стояли слезы, стали злыми. Она глубоко вздохнула и пристально посмотрела на него:
– Я не позволю обращаться со мной как с продажной женщиной. Если мы бываем вместе, то только по любви. То, что ты предлагаешь мне сейчас, – это отвратительно.
– То, чем мы займемся сейчас, доставит мне удовольствие. А вот если ты мне не подчинишься, то действительно узнаешь меня с самой отвратительной стороны. Иди сюда, черт возьми, пока я окончательно не потерял терпение!
– Теряй сколько тебе угодно! – закричала Мария, продолжая смотреть ему в глаза. – Можешь бросать вещи, бить посуду, орать во всю силу своих легких – мне безразлично! Это твоя каюта, и ты можешь делать в ней что угодно. Я не стану тебя останавливать.
Подбоченившись, она смотрела на него, сверкая глазами. Сэм невольно восхищался ею. Наконец он проговорил внезапно осипшим голосом:
– Может, мне самому подойти к тебе и взять тебя силой?
– А почему бы и нет? Ты ведь все равно это сделаешь.
– Да… сделаю. Ты очень хорошо меня знаешь, принцесса. – Сэм шагнул к ней. – Хочешь узнать меня еще лучше?
– Да будь ты проклят! – закричала Мария, отскакивая от него. Но прежде чем она оказалась у двери, он схватил ее и прижал к груди. Его смех оглушил ее.
– Что мне надо сделать, чтобы приручить такую… кошку? Взять ее… – Он посмотрел ей в глаза. – Кошка. Я думаю, тебе должны нравиться коты…
Сэм впился поцелуем в ее губы, и Мария едва не задохнулась. Затем он подхватил ее на руки и понес к койке. Мария молотила его кулаками и царапалась, но Сэм, казалось, этого не замечал. Он снял с пояса ножны с кинжалом и уже начал расстегивать бриджи, когда в дверь постучали.
– Эй, кэп…
– Страйпс? В чем дело?
– Малыш Джонни сейчас на салинге. Говорит, что видит вдали огни. Он считает, что вам надо знать об этом, сэр.
– Господи! – Сэм стал застегивать бриджи. – Далеко от правого борта, Страйпс?
– Полагаю, не более мили, сэр.
– Хорошо. Подай сигнал на лодку, чтобы возвращались. Они могут погулять на берегу в другой раз.
– Не думаю, что это их обрадует, сэр.
– Я тоже не обрадуюсь, если придется оставить их здесь. Выполняй, Страйпс. Немедленно.
– Слушаюсь, кэп.
– Собирайся, – сказал Сэм, повернувшись к Марии.
– Но…
– Я сказал – собирайся. Сложи все свои вещи… Поищи в моем матросском сундучке сумку для них.
– Сложить все вещи?
Сэм решительно направился к двери. Неожиданно остановился и, взглянув через плечо, сказал:
– Да. Все свои вещи. Ты же хотела покинуть судно. Уже забыла? Завтра утром мы будем в Провинстауне.
– Но, Сэм!
– Выполняй! – Он захлопнул за собой дверь.
Мария долго смотрела на дверь. Покинуть судно? Но… она уже не хочет покидать его. Да, она хотела оставить Сэма, но не сейчас… Мария поднялась и подошла к темным кормовым окнам. Взяла кружку Сэма, поднесла к носу и поставила обратно. Покинуть? Господи, она совсем не хочет того, чего хотела раньше.
Мария не стала искать сундучок. И не стала переодеваться. Стараясь не шуметь, она вышла из каюты и, точно слепая, побрела по палубе.
И лев лежал там, умирая.
Теннисон
– Эта проклятая девчонка сведет меня с ума… – бормотал Сэм, расхаживая по каюте.
Нет, не думать о ней сейчас. Надо думать о другом. Например, о корабле… Теперь у них будет еще один корабль. Только надо подождать до утра. Почему?.. Потому что захватывать корабль под покровом ночи – в этом было бы что-то недостойное, трусливое… не джентльменское. Он капитан пиратского судна, и ему решать. Корабль подождет до утра.
Утро… Страх ударил его в грудь, точно конь копытом. Утро… Еще несколько часов – и ему придется высадить Марию на берег. Какого дьявола он ей это обещал? Но ведь она его ненавидит… Так что придется все-таки высадить ее. Не держать же здесь насильно…
Сэм не удивился, не обнаружив Марию в каюте. Сначала он хотел обыскать весь корабль и найти ее, но потом передумал. Что это изменило бы? Она бы возненавидела его еще больше. Нет, лучше отпустить ее, предоставить ей полную свободу. Пусть возвращается обратно в Истхэм к своим проклятым пуританам. Пусть выходит замуж за какого-нибудь фермера или рыбака. Пусть живет своей собственной жизнью, в которой ему нет места. Сэм опустился на стул и обхватил голову руками.
По крайней мере у него есть выпивка. Схватив бутылку, он стал пить прямо из горлышка. Но горе вином не заглушить, и сердце продолжало болеть. Сэм взял вахтенный журнал, открыл чернильницу и начал писать: «Ветер восточный, море спокойное, на севере высокие облака…» Господи, неужели он это сделал? Как мог отпустить ее?
Сэм продолжал писать. В какой-то момент он поднял голову и вдруг заметил на столе листок бумаги, исписанный аккуратным женским почерком. Нахмурившись, он непроизвольно потянулся к бутылке. Поднес ее к губам и сделал несколько глотков. Затем развернул письмо и стал читать.
Сначала он быстро пробежал письмо глазами. Потом прочитал во второй раз. Прочитал и в третий раз, более внимательно, чтобы убедиться, что правильно все понял. Что за вздор она несет? Утверждает, что его жизнь будет в опасности, если она останется на корабле… Кто вложил в ее голову эти нелепые мысли? Он подвергнется опасности, если она останется на борту!.. Сэм снова потянулся к бутылке и вдруг почувствовал легкий, но настойчивый толчок в левую руку. Он опустил глаза и увидел Ганнера. Сэм взглянул на дверь – она была чуть приоткрыта. Пес незаметно пробрался в каюту и теперь смотрел на него с мольбой в глазах.
– Ганнер, какого черта? – проворчал Сэм.
Пес опять ткнулся носом в его руку, на этот раз еще более настойчиво.
– Отвяжись от меня!
Ганнер обогнул стол и подпрыгнул. При этом он с такой силой ткнулся мордой в бутылку, что вино выплеснулось и потекло по руке Сэма, закапало на бриджи и на пол.
– Теперь я понимаю, что ты задумал! Убирайся отсюда! Я меньше всего нуждаюсь в том…
Сэм в изумлении уставился на Ганнера – пес начал с жадностью лизать красную лужицу, образовавшуюся на полу.
– Да будь я проклят… – пробормотал Сэм, поглядывая на своего заклятого врага с явным одобрением.
Ганнер смотрел на него, облизываясь. С улыбкой поднявшись из-за стола, Сэм нашел оловянную миску и налил в нее вина. Ногой пододвинул миску поближе к Ганнеру и замер в изумлении.
– Черт возьми! – Сэм расхохотался. – Может быть, ты не такой уж и злобный, а, парень?
Он вылил в миску остатки вина и, усевшись на стол, снова перечитал письмо Марии. Затем в отчаянии отбросил его. Нет, ему никогда не понять ее. То она говорит, что любит его, то вдруг ненавидит. Когда-то она каждый день ходила на скалы, высматривая его в море, а сейчас, когда они наконец вместе, ей не терпится поскорее отделаться от него. Ох уж эти женщины! Господи, почему они так отличаются от мужчин? Нет, ему никогда их не понять!
Пес облизал весь пол вокруг миски. Затем уселся и снова уставился на бутылку.
– Вот уж никак не ожидал, что она способна на такой поступок, – обратился Сэм к Ганнеру. – Мне становится страшно, когда я думаю, как она хотела украдкой сбежать от меня. А что, если бы она заблудилась? А если бы у нее закружилась голова и она бы сорвалась, а я не успел бы перехватить ее? Господи, ведь она могла утонуть… И на нее могли напасть… – Сэм застонал, живо представив себе вооруженных до зубов разбойников, индейцев, голодных волков в темном лесу.
Он откупорил еще одну бутылку.
– Она все время утверждала, что любит меня, но стоило ей подняться на борт корабля – и она забыла о своей любви ко мне.
Сэм даже не заметил, как бутылка выпала из его руки и покатилась по полу. Схватившись за голову, он раскачивался из стороны в сторону и бормотал:
– Чем я ее обидел? Разве я плохо относился к ней? Конечно, я иногда бываю слишком резок, но я ведь люблю ее. Я даже обещал покончить с пиратством! Господи, чего же ей еще надо?
Сэм свалился со стола и растянулся на полу. Но Ганнер был слишком благороден или, возможно, слишком увлекся вином, во всяком случае, он не заметил унижения капитана. Капитан же, ухватившись за край стола, с трудом поднялся на ноги. Пошатываясь, с ухмылкой оглядел свои залитые вином бриджи.
И тут дверь распахнулась, и на пороге появился Страйпс. Он в ужасе уставился на Сэма.
– О Боже, кэп, что случилось?
Сэм обвел взглядом каюту. На его койке безмятежно спал пес, а по всему полу были разбросаны бутылки.
– Ничего особенного, Страйпс. Долго рассказывать.
– Но все же…
– Я же сказал, что долго рассказывать. Перестань смотреть на меня… рыбьими глазами. – Сэм провел ладонью по волосам. – Что привело тебя сюда среди ночи?
– Среди ночи? Сейчас уже почти утро. Я просто пришел сказать, что то судно – оно выглядит как бриг. И похоже, они пытаются уйти от нас.
– Говоришь, бриг? – Сэм помотал головой и в недоумении уставился на Страйпса.
– Кэп, ты что, не помнишь? Судно, которое заметил Джонни…
– Да-да, конечно… Я скоро поднимусь на палубу, а пока готовь корабль к бою. Когда мы догоним его, то сразу откроем огонь и будем надеяться на лучшее.
– Посмотрел бы ты на мальчика, кэп! Весь горит от нетерпения, хочет посмотреть, как мы захватим нашу первую добычу. Говорит, что хочет такую же, как у тебя, абордажную саблю с рукояткой, инкрустированной изумрудами. Но мне не верится, что он сумеет удержать ее в руке. С тобой все хорошо, кэп? Выглядишь ты ужасно.
– Я прекрасно себя чувствую. Отстань от меня, Страйпс. Где мой пистолет? Он был здесь всего минуту назад. – Порывшись среди бумаг на столе, Сэм нашел его и сунул за пояс.
Страйпс в изумлении смотрел на своего капитана.
– Ты собираешься на палубу в таком виде, кэп?
– Черт возьми, а почему нет? Я пират, а не лондонский денди. Хватит болтать, идем. Я и без того потерял много времени, пока…
– Но, кэп…
– Ты идешь или нет?
Схватив топор и саблю, Сэм выбежал из каюты. Следом за ним, тихонько повизгивая, трусил Ганнер.
Мария провела бессонную ночь, глядя на темные волны. Ночь, проведенная в одиночестве, пошла ей на пользу. Она долгие часы размышляла о своем неудавшемся побеге и в конце концов пришла к неутешительному для себя выводу: она совершила ужасную ошибку, решив покинуть судно.
Заря уже давно окрасила горизонт, и матросы на палубе готовили корабль к бою. В самом воздухе чувствовалось напряжение, как это обычно бывает перед грозой. Над головой Марии грохотали колеса – пушки готовили к бою. Мужчины громко переговаривались, и отчетливо звучал резкий голос Сэма, отдававшего команды. Как всегда, Мария удивлялась его выдержке – Сэм умел скрывать свои чувства даже от Страйпса, хоть тот прекрасно знал капитана. Но как, должно быть, он страдает в душе – и все из-за нее, из-за ее опрометчивого поступка.
Мария вошла в каюту и замерла, ошеломленная. Повсюду были разбросаны бутылки, пол был залит вином, а бумаги Сэма и навигационные инструменты лежали в самых неподходящих местах. Стараясь не думать о том, что происходило в каюте, Мария, осторожно обходя разбитые бутылки, подошла к столу и увидела скомканное письмо. Письмо, которое она оставила Сэму…
Что ж, теперь сомнений не оставалось: он прочитал письмо. Зажав его в кулаке, Мария опустилась на стул. С минуту она сидела, глядя в одну точку. Затем поднялась и тотчас же рухнула на койку, дав волю слезам. Но и слезы не помогали, потому что и здесь, в каюте, она слышала голос Сэма. У него был чудесный голос… Голос, приводивший ее в трепет. Голос, которому беспрекословно подчинялись все его люди, мгновенно выполнявшие распоряжения своего капитана.
