Книга о судах и судьях

      Снова стукнул настоятель статую по голове, и снова гул прошел:
      - Он-н! Он-н!
      Настоятель поглядел на служку н спрашивает угрожающе:
      - Слышишь? Амида говорит: "Он! Он!" Значит, все-таки ты угощение съел.
      - Да разве от одного битья статуя сознается? - отвечает служка. - Нужно устроить испытание кипятком!
      Нагрел он воды в большом котле да как плеснет на статую крутым кипятком!
      Повалил во все стороны пар, потекла вода, зашипело, забулькало, точно Амида признается:
      - С-с-слопал! С-с-слопал! Служка и говорит:
      - Слышите, настоятель? Я же вам говорил! Вот он и сознался!
 
      Японская,

106. Привычка

      Есть брахманская деревня под названием Видьястхана. В ней жил брахман Кешава. Пошел он однажды купаться и у пруда увидел прелестную купеческую дочь. Ему захотелось вступить с ней в связь. Однажды, когда он выходил из воды, она сказала ему:
      "Подними мне на голову второй кувшин". Он поднял и поцеловал ее в губы. А муж увидел это и повел его к царю. Как спастись брахману? Вот вопрос...
      У брахмана был друг, по имени Витарка. Этот Витарка подошел к нему и шепнул: "Друг, когда придешь во дворец царя, все время чмокай губами и ничего не говори". Брахман так и поступил. Министр сказал: "Никакого преступления этот человек не совершил. Это у него от рождения привычка такая". Так и оправдался брахман перед людьми благодаря спасительной мудрости Витарки.
 
      Индийская,

107. Хитрая женщина

      Жила-была женщина, и у нее был любовник. Однажды ночью их застал муж. Он убил любовника, а сам убежал. Женщина тотчас сварила труп, сделала из него похлебку и скормила ее свиньям. Так все и обошлось. Через некоторое время муж вернулся н с удивлением узнал, что дело осталось без последствий. Ночью жена ему рассказала, как она поступила, и, когда они с удовольствием обсуждали эту историю, их подслушал сосед, который в это время справлял нужду у стены. Поскольку у него были счеты с этой семьей, он па них донес.
      На суде женщина сказала:
      - Мой муж ничего не знает. Я все сделала вместе с истцом. Он тоже был моим любовником. А сейчас у него зло на меня, поэтому он донес.
      Суд оправдал мужа, а жалобщика наказал за убийство.
 
      Китайская,

108. Лай и Амаирми

      Однажды Лай и Амаирми вместе гнались за зеброй. Вскоре Лай устал и сказал Амаирми:
      - Я устал, понеси меня, Амапрми!
      - Хватайся за мой хвост, - ответила Амаирми, - я тебя понесу. А сама подумала: "Понесу его немного, а потом съем".
      Лай схватился левой рукой за большой хвост Амаирми, а правой достал свой нож.
      - Ты хорошо держишься? - спросила Амаирми. - Я совсем тебя не чувствую.
      - Хорошо, - ответил Лай и стал ножом резать ей хвост. - А теперь ты чувствуешь что-нибудь? - спросил он.
      - Нет, я ничего не чувствую.
      Лай стал резать дальше, пока Аманрми не закричала:
      - Ой, что-то меня кусает!
      - Это, наверно, мухи, - ответил Лай. Они облепили твой хвост.
      - Что это за мухи, которые так сильно кусают?
      - Это такие кусачие мухи, - ответил Лай. - Беги побыстрей, чтобы они отстали.
      Амаирми побежала быстрей, а Лай тем временем отрезал ей хвост. Амаирми почувствовала, что ей стало намного легче, и спросила:
      - На месте ли мой хвост? Лай ответил:
      - Хвост на месте, но он, кажется, разлетелся в клочья.
      - Как же это? - в ужасе воскликнула Амаирми. - Я хочу взглянуть на него.
      Она обернулась и закричала:
      - Где же мой длинный хвост?
      - Наверно, ты его потеряла по дороге, - ответил Лай.
      - Что ты наделал, Лай! - запричитала Амаирми. - Ты отрезал мой хвост!
      - Как я мог его отрезать? Это мухи его сожрали.
      - Оставь свои разговоры! - кричала Амаирми. - Сейчас я тебя убью!
      В это время навстречу им вышла сестра Амаирми. Лай испугался, потому что он был один.
      - Что у вас случилось? - спросила их сестра Аманрми.
      - Вот он отрезал мой хвост, - ответила Амаирми. Сестра посмотрела на ее хвост и засмеялась. Амаирми в гневе прыгнула на Лая, но он успел увернуться.
      - Почему ты на него бросаешься? - спросила сестра. - Так не годится. Дело надо передать правителю этой страны, пусть вынесет приговор. А ты, сестра, знай, что в нашем доме тебе нельзя теперь появляться, потому что у тебя нет хвоста.
      Амаирми заплакала. А Лай спросил:
      - Кто ваш султан?
      - Наш султан - змея Харарио, - ответила Амаирми.
      - Нет, к нему я не пойду, - сказал Лай, - он не сможет нас правильно рассудить. Лучше пойдем к нашему султану.
      - Ваш султан велит осудить меня, - возразила Амаирми, - я к нему не пойду.
      - Вы к моему не хотите, и я к вашему не хочу, - ответил Лай. - Каждому дорога своя жизнь.
      - Тогда верни мне мой хвост! - закричала Амаирми.
      - Где я его возьму? - ответил Лай [...]
      Наконец он согласился идти к змее Харарио. По дороге он набрал красной земли и вымазал себе колени, как будто они были в крови.
      Амаирми побежала к султану первой, а Лай пошел, хромая, словно еле-еле передвигал ноги.
      Харарио выслушал жалобу Амапрми и сказал:
      - Я знаю Лая, он очень хитрый человек. Пусть придет. Где он?
      - Он немного отстал, - сказала Аманрми. Харарио послал гонца поторопить Лая.
      - Султан требует, чтоб ты шел побыстрей, - сказал гонец. - Почему ты еле тянешься?
      - Дурак, - закричал на него Лай, - разве ты не видишь, что я болен и с трудом передвигаю ноги?
      И он продолжал идти не торопясь. Явившись к султану, Лай притворился совсем больным, начал тяжело стонать и охать.
      - Здравствуй, султан, - еле выговорил он наконец.
      - Здравствуй, нехороший ты человек, - ответил Харарио. - Зачем ты оскорбил моего гонца да к тому же отрезал хвост у Амаирми? Чувствуешь ли ты себя виноватым?
      Лай сел на землю и сказал:
      - Я не знаю. Посмотри сам в свои законы, и ты увидишь, виноват я или не виноват.
      - А что с твоими коленями? - спросил султан.
      - Посмотри, посмотри в свои законы, - вместо ответа продолжал твердить Лай, - ты все в них увидишь. Султан повернулся к Амаирми:
      - Это ты его так отделала? - спросил он. - Смотри, он весь изранен.
      - Посмотри лучше на мой хвост, - сказала Амаирми, - насколько он стал короче!
      - Да, я вижу, - возразил султан, - и я уже решил в душе, что Лай достоин смерти. Но так тоже не годится. Идите каждый своей дорогой.
      - Как, ты его отпускаешь ненаказанным? - спросила Амапрми.
      Лай попытался встать, но никак не мог этого сделать. Ему помогли подняться.
      - Он все равно не жилец на этом свете, - сказал султан Амаирми. - Неужели ты не видишь, что здесь не нужен мой приговор? Подожди немного, пока он сам умрет.
      Лай медленно пошел прочь. Удалившись на значительное расстояние, он крикнул:
      - Я - Лай!
      И побежал дальше со всех ног. Султан только вскрикнул от изумления. А Амаирми сказала:
      - Видишь, только что он был болен, а теперь оказался здоров и силен. Я больше знать не хочу ваших законов! Пусть теперь лучше каждый сам судит, как считает справедливым.
 
      Ираку,

О СЛЕДАХ, УЛИКАХ И СУДЕЙСКОЙ СМЕТЛИВОСТИ

109. Следы жира

      - Да продлится жизнь твоя, Мелик! - сказал мясник Али. - Э гот человек украл мои деньги, а говорит, что не брал. Когда я продавал мясо, только он стоял у прилавка, больше никого не было.
      - Что же мне теперь делать? - растерялся Мелик-Шахназар. Ведь на твоих деньгах не написано твое имя. Все деньги схожи. Как же я угадаю, чьи это деньги - твои или его?
      В это время пришел Пулу-Пуги. Узнав, о чем спор, он попросил миску горячей воды.
      "Что он будет делать?" - недоумевали односельчане.
      Когда принесли кипяток, Пулу-Пуги взял деньги, которые отобрали у вора, и бросил их в воду.
      - Да продлится твоя жизнь, Мелик! - сказал он. - Смотри, как на поверхности воды блестит жир. Значит, деньги принадлежат мяснику ,
 
      Армянская,

110. Как вор украл корову

      Купил один человек корову, привел ее домой и пустил пастись, а сам прилег отдохнуть и заснул. В это время другой человек отвязал корову и увел ее. Проснулся хозяин, увидел, что вор уводит корову, погнался за ним с криками:
      - Эй, ты, куда уводишь мою корову?
      А вор как ни в чем не бывало идет своей дорогой. Наконец хозяин настиг вора, схватил веревку и попытался отнять свою корову. Тут вор закричал:
      - Ты что, спятил? Я веду корову из дому. Как ты смеешь отнимать ее да еще ругать меня вором?
      Спорили они, спорили и к судье пошли. Судья в их деле разобраться не смог и повел обоих к королю.
      Хозяин коровы пал ниц перед королем и сказал:
      - Ваше величество, я только что купил корову, привел се домой, пустил пастись, а сам прилег отдохнуть и задремал. Просыпаюсь и вижу - вот этот человек уводит мою корову. Бросился я за ним, хочу скотину отнять, а он не отдает ее, спорит и доказывает, что корова не моя, а его.
      - А чем ты кормил корову? - спросил король.
      - Травой, ваше величество, - ответил озадаченный хозяин. Тут заговорил вор:
      - Ваше величество, я вел корову из дому. Вдруг этот человек набросился на меня, веревку вырывает, в краже обвиняет.
      - А ты чем кормил свою корову? - спросил король.
      - Горохом, ваше величество.
      Приказал король слуге принести жвачку коровы. В жвачке была одна трава и никаких следов гороха. Тогда король приказал отдать корову ее хозяину, а вора наказать плетьми.
 
      Кхмерская,

111. [Сикхалол и Лизор]

      [...] Однажды Сикхалол с несколькими юношами поехал кататься на лодке. Юноши стали купаться, а в лодке остался один Сикхалол. Лодка стояла у берега, недалеко от хижины, где женщины живут во время месячных. В это время там находилась Лизор. Она увидела Сикхалола и подумала: "Кто же этот красивый юноша?" Лизор вошла в воду и ухватилась за лодку.
      - Отпусти лодку, - попросил Сикхалол.
      - Иди ко мне, - позвала его женщина, - мне нужно тебе кое-что сказать.
      - Я не могу сойти на берег, - отвечал юноша, - я без набедренной повязки.
      Лизор придвинулась к нему поближе и сказала:
      - Приходи ко мне вечером, и мы поласкаем друг друга.
      - Но я не знаю, где ты спишь.
      - Сейчас я живу вон в той хижине. Приходи туда.
      - Ладно, приду, - сказал юноша и отплыл от берега. Дождавшись темноты, Сикхалол отправился к Лизор, и они провели вместе всю ночь. А перед рассветом юноша вернулся домой. И так они стали делать каждую ночь.
      Прошло десять дней, и вождь Соксурум пришел за женой.
      Он удивлялся, почему Лизор так долго остается в хижине. Но женщине не хотелось возвращаться домой. Она обманула мужа, сказав, что ее нечистое состояние еще не кончилось. На самом деле она собиралась по-прежнему принимать юношу [...]
      Прошло много времени - больше трех месяцев. Однажды со время любовной игры Сикхалол случайно расцарапал ногтями щеку Лизор.
      А вождь Соксурум с нетерпением ожидал жену. Наконец он пришел за ней в хижину.
      - Ты меня обманываешь! - воскликнул вождь. - Ты живешь здесь уже почти четыре месяца!
      Сначала женщина отказалась уходить домой, по муж разгневался, и ей пришлось покориться.
      На щеке Лизор все еще были видны царапины, оставленные Сикхалолом. Чтобы муж не увидел их и не догадался, откуда они взялись, женщина стала начесывать на щеки свои длинные волосы. Но Соксурум уже заметил царапины и думал, откуда они могли взяться. Однажды он откинул волосы жены с ее щек и потребовал:
      - Расскажи-ка, отчего у тебя царапины!
      - Не знаю.
      - Ты с кем-нибудь путалась?
      - Нет! - воскликнула Лизор, но муж ей не поверил.
      Он взял духовую раковину и протрубил. Сразу же все мужчины селения собрались у дома вождя. Соксурум велел им но очереди подходить и прикладывать руку к лицу жены. Он хотел найти того, кто оставил царапины. И пока мужчины один за другим подходили к Лизор, вождь стоял рядом. В руке он держал топор и был готов снести голову виновному.
      Но вот все мужчины прошли испытание, и оказалось, что виновного среди них нет.
      Тогда вождь велел назавтра прийти тем, которые жили в стороне от селения. [Среди этих людей был и Сикхалол. Все мужчины прошли испытание. На подозрении оставался один Сикхалол.]
      Соксурум велел юноше подойти и приложить руку к щеке Лизор.
      - Если ты виновен, я тебя убью! - воскликнул вождь и сжал топор.
      Сикхалол приложил пальцы к щеке женщины, и стало ясно, что это он оставил царапины. Разгневанный вождь замахнулся топором, но Сикхалол был уже обучен защищаться. Он выхватил топор из рук Соксурума и отрубил ему голову [...]
 
      Макронезийская,

112. Тяжба с баньяном

      Давным-давно жили на свете муж с женой. Муж занимался торговлей: продавал благовония. Детей у супругов не было. По торговым делам* муж часто уезжал в далекие края, лишь изредка доводилось ему жить в своем доме. Однажды, когда он давно уже не появлялся в родной деревне, его жена приглянулась деревенскому старосте. Власть старосты, как известно, велика, потому староста без труда соблазнил жену торговца и стал наведываться к лей по ночам. Однако он был осторожен: чтобы никто не догадался о его утехах, староста заглядывал в дом торговца, лишь когда совершал ночной обход. А такой обход, все знают, старостам полагается делать каждую ночь. В деревне никому и в голову не приходило заподозрить старосту в ночных шалостях.
      Между тем муж торговал в дальних краях, и все ему недосуг было заглянуть домой. Дела его шли хорошо, и он заработал большие деньги. Только когда прошли три года, незадолго до годовщины смерти своего отца, торговец вдруг затосковал по дому, подсчитал барыши и отправился в обратный путь. Он был уже совсем близко от своей деревни, когда наступила ночь. Вспомнив о деньгах - а достались они ему нелегко, - он подумал: "Я ведь так давно не был дома! Как знать, не случилось ли там чего за это время?" Достал он из котомки мешочек со ста двадцатью лянгами серебра, подошел к огромному баньяну, что на самом краю деревни, залез повыше и спрятал деньги в дупле. Потом сказал баньяну:
      - Ты знаешь меня, о баньян! Я из этой деревни. С большим трудом я скопил эти деньги, а теперь доверяю их тебе и заклинаю: сохрани их.
      Когда торговец переступил порог родного дома, жена приветливо встретила его и кинулась накрывать на стол. Но когда она увидела пустой кошель, стала браниться:
      - Проторговался ты, а я тут ждала тебя, страдала! Небось даже ни разу не вспомнил обо мне! Куда же ты дел все деньги? О небо, за что же такое наказание?
      Торговец убедился, что жена по-прежнему любит его, и успокоился. А когда они легли спать, он рассказал жене обо всем, не утаил и о том, что спрятал деньги в дупле баньяна.
      Он не знал, что в эту ночь после обхода староста по привычке заглянул в его дом. Собаки давно уже принимали старосту за своего, к тому же он научился ловко открывать ворота. Староста уже собирался было проскользнуть в дом, как услышал голоса. Он догадался, что вернулся из дальних краев торговец, остановился и прислушался. Тут-то староста и узнал, что торговец благовониями спрятал деньги в дупле баньяна. Он обрадовался и, не теряя времени, разыскал спрятанные деньги. И проделал все это он так ловко, что никто ничего не видел.
      На другой день рано утром торговец отправился за своими деньгами, по, как говорится, деньги хоть и не имели крыльев, по все-таки улетели. Торговец не нашел на месте своих денег и опечалился. Ведь бедняга не знал даже, кого и заподозрить. Он бил себя кулаком в грудь и жаловался на свою горькую судьбу. Потом он узнал, что неподалеку от тех мест живет высокомудрый старец. О нем шла слава, что он искусен улаживать спорные дела. Торговец срубил баньяновую ветку, явился с нею к ученому старцу и рассказал ему, что хочет пожаловаться на баньян. Высокомудрый старец поразмыслил и велел торговцу благовониями оставить у него баньяновую ветку и прийти на другой день утром. Мудрый судья тут же повелел страже со всех сторон огородить баньян в никого к нему не подпускать. Л потом приказал вырыть около дерева яму, да так, чтобы никто об этом не знал. В яму же мудрец посадил своего человека и наказал ему все вокруг примечать.
      На следующее утро уселся мудрец неподалеку от баньяна. Любопытных собралось - целая толпа. И начали творить суд над баньяном, стали судить дерево. Сначала мудрец сказал, что баньян признался ему. Мол, рассказал баньян, что получил па сохранение мешочек с деньгами, по кто эти деньги взял, назвать не хотел. Сколько ни допрашивал старец, больше баньян ни в чем признаваться не хотел. Как ни усердствовали стражники, баньян только горько плакал. И лишь на третий день баньян назвал наконец имя того, кто украл деньги, но сказал это на ухо одному ему, высокомудрому старцу, и не захотел сказать об этом во всеуслышание. После этого мудрец велел торговцу благовониями отправляться домой.
      - Через три дня вор будет пойман, - промолвил старец. - Ступай, ты получишь свои деньги обратно. Но ты должен устроить в своем доме пир, дабы отблагодарить небо. Да не забудь пригласить на этот пир всех жителей деревни. Пусть они порадуются вместе с тобой твоей удаче.
      Потом подозвал торговца к себе поближе и сказал шепотом:
      - Когда гости начнут собираться, не вздумай привязывать псов за домом, пусть остаются они во дворе на своем месте.
      Торговец благовониями с величайшим почтением выслушал мудреца. Дома он велел заколоть буйвола и пригласил всех односельчан на пир. Когда гости начали собираться, псы набрасывались на каждого и лаяли до хрипоты. И только одного старосту псы пропустили как своего - ведь недаром он ходил в этот дом целых три года. Люди, которых мудрец спрятал в укромном месте, тотчас выскочили, схватили старосту и привели к судье.
      Староста поначалу все отрицал. Но когда мудрец рассказал ему о его ночных похождениях и притом добавил, что баньян с самого начала описал ему, как выглядит вор, староста сознался во всех прегрешениях.
      ...В паше время в провинциях Нгеан и Хатинь бытует поговорка "Затеять тяжбу с баньяном". Так говорят об истце, который, затеяв тяжбу по одному поводу, выясняет и кое-что другое, очень для него важное.
 
      Вьетнамская,

113. Удивительный суд

      Один старый торговец шелком отправился как-то раз из Пхеньяна на юг с ценной ношей. Он хотел продать на рынке в Саривоне тридцать два маленьких рулона тонкотканого пестрого шелка. В пути его застала ночь. Ни деревни, ни гостиницы поблизости не было. К счастью, у самой дороги торговец увидел гробницу какого-то знатного человека, окруженную стеной. Справа и слева от погребального холма возвышались два больших каменных изваяния, изображавшие министров или ученых. Рядом с ними стояли два копя. Здесь торговец и решил заночевать. Он связал вместе все свои рулоны с шелком и положил их под голову. Утомленный жарой и долгой дорогой, он очень скоро заснул.
      Когда он утром проснулся, связки шелка под его головой не оказалось, вместо нее лежал жесткий камень. Торговец в ужасе вскочил: все плоды его многолетнего труда, которые должны были дать пропитание ему и его семье, были кем-то похищены. Он тут же поспешил к мандарину и рассказал ему о своей беде.
      Мандарин этот был известен своей справедливостью к бедным и угнетенным; к злоумышленникам же он был беспощаден. За это народ его любил и славил.
      Выслушав торговца, мандарин-судья спросил его:
      - Не видел ли ты кого-нибудь поблизости от гробницы?
      - Никого, господин, - ответил торговец, - кроме двух больших каменных изваяний, которые стояли по сторонам погребального холма.
      - Значит, ни одного живого существа? - еще раз спросил судья.
      - Нет, я действительно не видел ни одного человека.
      - Что ж, тогда придется доставить оба каменных изваяния, - решил мандарин, - пусть они будут свидетелями.
      Люди были очень удивлены: зачем разорять гробницу и приносить безмолвные изваяния? Но судья стоял на своем.
      - Суд и справедливость требуют этого, - сказал он. - Воровство - великое злодеяние, оно отвратительно даже бессловесным существам.
      Жителям было очень любопытно, что же будет дальше. Все хотели присутствовать на этом удивительном суде. Судья вначале не разрешал им этого, но наконец согласился, чтобы тридцать человек из числа местных жителей присутствовали при разбирательстве.
      Суд начался. Сначала были зачитаны цитаты из классических китайских книг, потом несколько параграфов из местного законодательства. Все слушали молча. Но вот торговец, причитая, рассказал о своей беде.
      Тогда судья громко и торжественно спросил у каменного изваяния, которое было доставлено с гробницы в зал суда:
      - Ты украл шелк? Статуя молчала.
      - Раз он не хочет говорить, всыпьте ему шестьдесят палок, - сказал судья.
      Служители взяли свои тяжелые дубовые палки и стали бить камень. Тут люди не смогли удержаться от смеха. Услышав это, мандарин внезапно разгневался:
      - Когда я выношу своп решения, никто не вправе смеяться! - воскликнул он. - За это вы будете наказаны.
      Люди стали просить прощения, но мандарин был неумолим.
      - Я приговариваю вас к штрафу, - сказал on. - Каждый из вас должен купить рулон шелка и принести сюда.
      Тридцать жителей, присутствовавших па суде, попробовали было спорить, но в конце концов вынуждены были подчиниться и, чтобы не получить еще более сурового наказания, покинули здание суда. Через некоторое время они вернулись. Каждый нес под мышкой рулон шелка.
      Едва торговец увидел ткань, как он воскликнул:
      - Но это тот самый шелк, что у меня украли!
      Мандарин расспросил всех, у кого они купили ткань. Доставили в суд продавца, а вскоре нашли и вора.
      Так две каменные статуи действительно обличили преступника и доказали, что даже бессловесным существам отвратительно воровство .
 
      Корейская,

114. [Как судья нашел золото]

      Один житель Куфы, уезжая надолго из родного города, закопал под деревом в пустынном месте тысячу динаров. Когда же он вернулся, то увидел, что земля под деревом разрыта, корни выворочены, а золото, которое он спрятал, исчезло.
      Загоревал он и пошел к судье Шурайху и рассказал ему о случившемся.
      - Ступай с миром, - сказал судья, - и приди ко мне через три дня, но смотри никому ничего не рассказывай.
      Тот человек ушел, а судья вызвал городского лекаря, к которому обращались со своими немощами и знатные и простолюдины, и спросил его:
      - Целителен ли корень того одинокого дерева, что растет в пустынном месте у нас за городом?
      - Да, - ответил лекарь, - польза этого корня для хворых бесспорна, а целебные свойства его для недужных бесчисленны.
      - А не пользовал ли ты кого-нибудь недавно тем корнем? - спросил судья.
      - Пользовал, - ответил лекарь, - месяц тому назад занедужил один человек болезнью, излечить которую можно только этим корнем. Я рассказал ему, где растет это дерево, и он исцелился.
      Судья отпустил лекаря и вызвал к себе того исцелившегося. Тот пришел, и судья усадил его перед собой, и принялся наставлять и усовещать мягко и обходительно, и прочел ему несколько подходящих случившемуся стихов Корана, и рассказал несколько соответствующих происшедшему преданий из жизни пророка. Так он размягчил сердце похитителя, тот сам повинился в совершенном и вернул тысячу динаров потерпевшему.
 
      Персидская,

115. Спрятанный топор

      Цзоу Цзин был честный и правдивый крестьянин. Был он беден и жил только тем, что каждый день ходил в горы за хворостом.
      Однажды нарубил он две вязанки хвороста и принес их в город на продажу. А в городе жил богач по имени Лу Жигань, он-то и купил .хворост Цзоу Цзина. Отнес Цзоу Цзин вязанки в дом богача, а сам пошел обратно в деревню.
      На другое утро собрался Цзоу Цзин опять идти в горы, хворост рубить, глядь, а топор куда-то исчез. Вспомнил он, что продал вчера хворост Лу Жиганю да и позабыл взять свой топор обратно, так и остался он, наверное, в вязанке. Заторопился он снова в город, топор свой искать.
      А богач Лу Жигань был скупой-прескупой и любил за чужой счет поживиться. Увидели оп и его жена, что топор, воткнутый в вязанке, острый, блестящий, н решили тайком оставить его у себя. Пришел Цзоу Цзин за топором, а Лу Жигань прикинулся ничего не понимающим и говорит:
      - Я вчера купил только твой хворост. Откуда же мне знать про твой топор?
      - Я ясно помню, что воткнул топор в вязанку, а хворост продал тебе. Значит, топор наверняка в твоем доме.
      А Лу Жигань знай отпирается, говорит, что "ет топора у него. Начали они ругаться. Лу Жигань кричит, что Цзоу Цзин от своей бедности совсем с ума сошел, клевещет на людей. А крестьянин остался без топора, нечем теперь хворост рубить, рассердился, действительно, а тут еще богач кричит, что он клевещет, на людей наговаривает. Рассвирепел Цзоу Цзин еще больше и давай тоже ругать Лу Жиганя.
      А у Лу Жиганя н деньги есть, и сила. Как это он спустит, что Цзоу Цзин ругал его! Схватил он бедняка и потащил в ямынь жаловаться.
      А начальник уезда, конечно, знал, что Лу Жигань местный помещик. Выслушал он дело н как заорет на Цзоу Цзина:
      - Ясно, ты клевещешь! В доме у Лу Жиганя полно денег, неужели же ему понадобился твой топор?
      А как раз в этот день приехал в эти места Бао-гун по своим делам и остановился прямо в ямыне. Услышал он об этом деле и подумал. "Этот дровосек Цзоу Цзин, наверно, в самом деле оставил свой топор в вязанке, иначе он не осмелился бы спорить с Лу Жиганем". И Бао-гун тайком послал одного из стражников к богачу домой.
      - Твой муж проиграл дело в ямыне и признался, что топор спря1ап у вас дома. Ну-ка давай его сюда скорей! - сказал стражник жене богача.
      Услышала женщина, что ее муж уже все рассказал. Делать нечего, принесла топор. Унес стражник топор и передал его Бао-гуну. А Бао-гун приказал сперва найти еще один топор, вынес его к Цзоу Цзину и говорит:
      - Посмотри-ка, твой топор или нет? Поглядел крестьянин и отвечает:
      - Это не мой!
      Велел тогда Бао-гун принести топор, взятый из дома Лу Жиганя, и крестьянин тут же сказал:
      - А вот этот мой!
      - Цзоу Цзин оставил топор в твоем доме, а ты спрятал его. Твоя жена уже отдала его, что ж ты еще отпираешься? - сказал Бао-гуп помещику.
      Услыхал Лу Жигань, что жена отдала топор, не стал дальше отпираться и признался во всем.
      А Бао-гун решил проучить богача и говорит:
      - Цзоу Цзип беден, он только и живет тем, что каждый день ходит с этим топором в горы, хворост рубить. А ты, помещик, решил присвоить его топор да еще явился с жалобой, что дровосек клевещет на тебя. Вот уж ясно, что называется "пользуешься силой, чтоб обмануть человека!"
      И Бао-гун приказал стражникам побить Лу Жиганя и выгнать из ямыня. Увидел уездный начальник, как искусно решил дело Бао-гун, и стало ему обидно и грустно, и он преклонился перед талантом Бао-гуна.
 
      Китайская,

116. Лиса в личине короля

      Однажды хитрая лиса пробралась в деревню. Она долго рыскала по курятникам, свернула головы нескольким петухам и, объевшись, легла спать.
      Случилось так, что в тот же курятник пробрался хорек. В темноте он наткнулся на лису. Перепуганная лиса прыгнула с полатей и попала в чан с краской. Выбравшись из чана, она бросилась в лес.
      Пришел солнечный день. Шерсть на лисе подсохла. Но странное дело! Шкура лисы стала походить цветом на бирюзовый камень. А как известно, этот камень в Тибете ценится больше других. Обрадовалась лиса, задрала голову, надулась, ходит важная, ни на кого не глядит.
      Повстречал лису заяц.
      - Ты кто такая и откуда? Зверь с такой шкурой мне незнаком!
      - Я королева всех зверей. Меня зовут Цзаца. Я спустилась на землю по велению небесного императора.
      Быстро разнеслась по лесу молва: новая королева объявилась! Стали звери один за другим па поклон к лисе приходить. Ее окружили почетом, лучшим мясом угощают, родниковую воду ей носят. А гордая лиса забралась на спину к слону и оттуда командует:
      - Медведь, принеси мне мед! Лань, сбегай в поле за ягодами! Хорек, раздобудь мне свежей курятины...
      Все звери повинуются новой королеве. Даже лев, гроза лесов, день и ночь стоит на страже - охраняет строгую королеву.
      И вот однажды лисица захотела, чтоб на нее посмотрела родная мать.
      "Пусть знает, какова у нее дочь! Без ее помощи в королевы выбилась!" подумала лиса и приказала:
      - Тигр, беги за девять гор и девять рек. Там у ключа найдешь нору, в норе живет моя мать! Вели ей явиться сюда.
      Не посмел ослушаться храбрый тигр. Бросился он на поиски матери королевы. Девять гор и девять рек - не преграда для тигра. Вмиг добежал он до звонкого ключа, отыскал нору, а в норе...
      Смотрит тигр и глазам не верит. "Так ведь это обыкновенная лисица! Значит, и паша "королева" тоже из той же породы!" пронеслось в голове Тигра. И, ни слова не говоря, тигр ринулся обратно. Добежал до последней горы, откуда весь лес был виден, да как закричит:
      - Гоните шарлатанку! Бейте ее! Это не королева, а самая обыкновенная лиса! Я только что видел ее мать!
      Но, как говорится, не пойманный - не вор. Стали судить да рядить звери, как доказать, что королева - простая лиса.
      И тогда хитрый хорек, которому больше других пришлось быть у королевы на побегушках, предложил:
      - Слышал я, что лисицы хорошо плавают. Пошли к реке и устроим там гонки. Если королева всех обгонит, пусть и впредь остается на троне.
      Так и сделали. Подошли к реке. Хорька назначили судьей. По его команде кинулось зверье в воду. И вдруг все увидели, что прозрачная вода вокруг лисы замутилась. Остановили гонки, вытащили королеву из реки - сразу все стало ясно!