Сегодня утром я не собирался докапываться ни до какой сути. Стабилизаторы немного провисли, и яхту сильно качнуло.
— В марсельском порту, — заявил Мэдисон, — расположена тюрьма под названием "Замок Иф". Если верить автору книги, Александру Дюма, графа Монте-Кристо посадили туда еще молоденьким матросом. Он сумел стать выдающейся величиной, практически бандитом, которому нет равных. Он совершенно бессмертен. Мне хочется посмотреть, действительно ли существует камера с таким туннелем, как описано в книге. Как мило с вашей стороны, что вы прислали Крошку спросить, куда плыть. Она такой милый, непосредственный ребенок, правда?
Это меня доконало. Я бросился к поручням.
— Нельзя становиться против ветра, — поучал тренер, вытирая меня. — Нужно было сказать стюарду, что вас тошнит. Когда начинается морская болезнь, (…), таблетки драмамина уже не помогут. Лекарство силком быстро выйдет обратно. Давайте пару кругов вокруг палубы, и все будет в порядке.
Наше путешествие в Марсель не совсем удалось. Прежде всего, французы, хотя и были очень рады нам услужить, оказались совершенно не в состоянии понять, почему мы желаем посетить Замок Иф.
С помощью переводчика, поскольку никто из нас не говорил по-французски, начальник порта объяснил нам, что если мы не являемся террористами, то он не может допустить, чтобы народ с какой-то яхты разгуливал по порту или шлялся по городу. У нас оставался еще один шанс. Если бы нам удалось доказать, что мы везем героин, двери порта гостеприимно распахнулись бы для нас.
Мэдисон уныло топнул по палубе. Крошка заявила, что мы можем остаться на борту. В Мадриде она купила новую музыку и теперь могла часами валяться в кровати и слушать ее. Все это приводило меня в отчаяние. Я пригласил начальника в соседнюю каюту и с помощью переводчика попросил принести ультра-фиолетовую лампу. Когда ее доставили, я разделся и включил ее. Начальник и переводчик уставились на светящиеся буквы: "Шпиён семейства Роксентеров".
Переводчик перевел надпись.
Начальник порта неожиданно бухнулся на колени и бросился целовать отвороты моих брюк, что-то бормоча и причитая.
— Он говорит, — сказал переводчик, — что нужно было сразу ему сообщить. Он и понятия не имел, что вы работаете на человека, который контролирует торговлю наркотиками во всем мире. Такое отношение с его стороны к лицу, представляющему Роксентера, непростительно. Теперь ему придется выйти в отставку и окончить дни в угрызениях совести.
Эти французы такие эмоциональные, такие ранимые!
— Нет-нет, — заговорил я, — достаточно того, что вы позволите нам спуститься на берег, осмотреть окрестности и посетить Замок Иф.
Начальник зарыдал от счастья и снова что-то забормотал.
— Он хочет заверить вас, — сказал переводчик, — что незаконная контрабанда героином у него полностью налажена и процветает, и он надеется, что вы так и доложите по начальству.
— Даю слово, — пообещал я.
Начальник порта выслушал перевод и начал целовать мне руки. Потом просительно произнес что-то еще.
— Он приглашает вас на ужин сегодня вечером, — сообщил переводчик. — У него красивая жена и дочь, и он настаивает, чтобы вы остались ночевать и развлеклись с ними обеими.
Я уже открыл рот, собираясь возразить, но переводчик сделал мне предупреждающий знак:
— Пожалуйста, не отказывайтесь. Вы оскорбите французскую гордость и поставите его в ужасное положение. У него будет нервный срыв.
И мне пришлось отправить Крошку и Мэдисона в замок-тюрьму, а самому пойти ужинать.
Да, не могу вспомнить Марсель без содрогания. Теперь я полностью разделяю мнение стюарда о французах.
Жена оказалась толстой коровой, а у дочери была заячья губа.
Такие вещи сильно влияют на общее впечатление от страны.
Глава 4
Мы отплыли на следующее утро. На море штормило, и я пластом валялся на своей койке. Ко мне вошли капитан и тренер.
— Я провожу на судне проверку, — заявил капитан Биттс, — чтобы убедиться, что французы нас не обокрали. — Он взглянул на мою бледную физиономию. — Главный стюард сообщил мне, что вы ходили к начальнику порта домой. Ваш кошелек еще при вас?
Я уныло пошарил под подушкой и кивнул.
— Тогда все в порядке, — сказал он. — Значит, мы лишились только сорока пяти наконечников от брандспойтов. Могло быть хуже. Надеюсь, вы не пили французского вина, а? Они выжимают сок из винограда босыми ногами, а у них у всех слоновья болезнь. Мне бы не хотелось, чтобы владелец яхты вернулся домой со слоновьей ногой в желудке.
— Начальник порта подавал вино, но я не пил, — ответил я.
— Начальник порта, — задумчиво повторил Биттс. — Господи, надеюсь, вы не спали с его женой и дочерью?
Я уныло кивнул.
— Ну, (…), лопни мои глаза! — воскликнул капитан. — Эй, тренер; быстрей бегите в мою каюту и принесите аптечку. Стюард, вы его купали?
У стюарда был очень расстроенный вид. Главный стюард метнул на него ледяной взгляд. Они оба схватили меня, сдернули с кровати, сунули под душ и принялись отмывать антибактериальным мылом.
— Сожгите простыни и одежду, которая была на нем, — приказал капитан Биттс. — Мы не можем рисковать. Французских микробов можно вытравить только огнем. У них там тиф.
Прибыла аптечка. Капитан вытащил шприцы и иглы, больше похожие на маленькие насосы. Наполнил шприцы, заставил меня лечь и вкатил мне три укола антибиотиков в ягодицу и огромную профилактическую дозу неоарсфенамина. Как было больно!
Поскольку меня тошнило, напоследок он заставил меня принять раствор драмамина.
— Если через несколько минут не полегчает, — заявил он, — придется сделать вам инъекцию марезина от морской болезни.
— Еще укол? Только не это! Мне сейчас полегчает! — заверил его я.
Я переоделся и, пошатываясь, побрел в салон, завтракать. К моему величайшему удивлению, Крошка и Мэдисон уже сидели там, уплетая омлет.
Я сделал вид, что ем, чтобы, официант не донес капитану, что мне нужно сделать еще один укол. Этот (…) экипаж был осведомлен обо всем, что происходило на борту.
Их чавканье вывело меня из себя. Я решил отвлечь их.
— Как тюрьма? — спросил я.
— Чудесно, — ответил Мэдисон. — Перед нами все двери распахнулись. Считайте, что они сдали нам тюрьму. Что вы сказали начальнику порта, Смит?
— Это государственный секрет.
— Ну, наверное, это действительно было что-то из ряда вон выходящее, — заметил он. — Нам показали скелеты, которые находятся там со времен Наполеона. Конечно, сейчас в тюрьме полно туристов, которые не смогли заплатить по счетам. Но мы нашли все, что искали.
— И что вы обнаружили? — быстро спросил я, испугавшись, что Мэдисон примется за второй омлет.
— Ничего! — воскликнул он. — Совершенно ничего. Мы подумали, что нашли ход между двумя камерами, но это оказался современный лаз, проделанный четой Дес-Мойнс, у которых украли паспорта. Так что мы выяснили только одно. Графа Монте-Кристо никогда не существовало!
— Звучит не очень утешительно, — произнес я, стараясь отвлечь их внимание от того факта, что я ничего не ем.
— Да, но это действительно так! — заметил Мэдисон. — Всемирно известный преступник, навсегда увековеченный в памяти народов, чье имя известно любому школьнику и всем режиссерам, оказывается, никогда не существовал! Всеобщая известность — и ни единого реального факта. Получается, что можно создать известную личность, вообще не придерживаясь реальных фактов. Какой газетчик получился бы из Александра Дюма! Господи, такого никто больше не смог бы сделать.
— Расскажи ему, что еще мы нашли, — подала голос Крошка.
— Ах да, — отозвался Мэдисон. — Все, кого мы спрашивали о бессмертном французе, расцветали улыбкой и говорили: "Наполеон!" Они были в таком экстазе. Так что, если вы не возражаете, Смит, давайте заглянем на Корсику и посмотрим его дом. Нам как раз по пути.
Что угодно, только бы не видеть еды. К тому же мне необходимо перебраться в другой порт, где нет такого волнения. Я побежал на капитанский мостик.
Капитан Биттс сидел в кресле и разглядывал небо и волнующееся море.
— Можем мы зайти на Корсику? — выпалил я.
— Я как раз думал, куда мы поплывем теперь, — ответил он. — Трудновато приходится капитану, когда владелец судна врывается к нему и заявляет: "Ради Бога, отплываем!" Назовите порт.
— Дом Наполеона.
— Кажется, это Аяччо, если память мне не изменяет. На западном побережье Корсики, где-то посередине. Минутку. Это французская земля. Тогда вам лучше не спускаться на берег. Я не хочу потерять владельца яхты после объятий какой-нибудь (…) французской проститутки. Я уже лишился сорока пяти наконечников.
Я обещал, что не сойду на берег. Капитан пошел в кают-компанию вычислять курс, а я быстро смылся, пока никто не заметил, как плохо я выгляжу. А то мне влепят укол марезина.
Но это не помогло. Вскоре появился тренер и обнаружил, что меня тошнит.
На следующий день мы встали на якорь в порту Аяччо. Благодаря счастливую судьбу, я стоял на неподвижной палубе и любовался величественными силуэтами гор, которые отчетливо виднелись на фоне неба. Среди сверкающей зелени мелькали розовые, желтые и фиолетовые цветы.
Нам не разрешили пользоваться собственными катерами, чтобы не лишать местное население заработка, поэтому Крошка и Мэдисон отправились на берег на пыхтящем буксире.
Я послушно проделал все необходимые упражнения и после обеда отправился в свою каюту, решив, что сейчас самое время взглянуть на экраны.
В Нью-Йорке было еще совсем рано, но Хеллер уже сидел в офисе и что-то читал. Он листал страницы слишком быстро, и я не понял, что это.
Вошла графиня Крэк, одетая в строгий черный костюм. Белокурые волосы убраны в пучок. Она выглядела как школьная учительница.
— Специалисты по микроволнам отлично все усваивают, — сообщила она. Потом обошла вокруг стола, положила руку Хеллеру на плечо и взглянула на то, что он читал. Она успевала все прочесть, а я нет.
— Послушай, Джеттеро, — произнесла она, — с чего это ты взялся за учебник по примитивной электронике?
— Здесь считается, что все в мире устроено так, как написано в этом учебнике, — ответил он. — А если на письменном экзамене написать правду, то провалишься.
— Экзамен? Тебе ведь не нужно сдавать экзамены в университете. Изя все уладил. Ты и так получишь все бумаги.
— Нет, — отозвался Хеллер. — Одно дело — контрольные работы или тесты, но совсем другое — диплом. Я не могу его получить, пока не сдам экзамены. А до сессии осталось три дня. Мне нужно подготовиться.
— Ох, Джеттеро. Ты слишком порядочный человек, чтобы выжить на этой планете! Их наука исходит из неверных предпосылок. Я каждый день объясняю это своим специалистам по микроволнам. Они делают такие глупые ошибки, что даже я это вижу и поправляю их.
— Привет, привет, привет, — послышался другой голос. — Кто дома? — Это был Бац-Бац. — Джет, я кое-что принес.
Графиня Крэк взглянула на него. Он стоял в дверях с автоматом М-1 в руках.
— Кого вы собрались застрелить? — спросила она.
— Никого, — ответствовал Бац-Бац. — Кандидатов, конечно, достаточно, но времени нет. Джет готовится сдавать экзамены, а он даже на маневрах ни разу не был. Он даже не знает, какое бывает вооружение.
— Расскажите ей, — сказал Джет. — А она расскажет мне. Я должен закончить этот чертов раздел про квадратные уравнения.
Бац-Бац перевел глаза на графиню Крэк. Челюсть у него отвисла.
— Давайте, — подбодрил его Хеллер. — Это не займет много времени. Кое-какое вооружение она и сама видела.
— Что? — переспросил Бац-Бац.
— У меня есть несколько минут, — заявила графиня Крэк. — Расскажите мне, как оно действует.
Бац-Бац, запинаясь, принялся перечислять основные вооружения, приказы и пункты уставов.
— Я все поняла, — перебила его графиня Крэк.
— Поняли? — недоверчиво спросил Бац-Бац. — Да вы даже до автомата не дотронулись!
— А зачем? — удивилась графиня Крэк. — По-моему, это весьма примитивное оружие.
— Это точно, — ответил Бац-Бац. — В армии кругом один примитив. Военно-морская пехота — вот где настоящий класс.
Он пролистал военный устав, испещренный пятнами от хлеба с маслом.
— Я все поняла, — повторила графиня Крэк.
— Да бросьте, мисс Рада. Не пытайтесь меня одурачить. Я сегодня еще не пил.
Графиня Крэк взяла у него автомат и осмотрела его.
— По-моему, он слишком легкий, — сказала она. Потом внимательно изучила действующие детали и взвесила его на руке.
Неожиданно она принялась быстро листать устав сухопутных войск. Затем пролистала устав военно-морских сил.
Бац-Бац смотрел на нее, выпучив глаза.
— Значит, — произнесла графиня Крэк, — это нужно делать так.
И, несмотря на то что в офисе негде было развернуться, она так быстро и профессионально проделала все уставные движения, что автомат так и мелькал в воздухе. А потом она продемонстрировала выучку морского офицера. Автомат со свистом рассекал воздух. Наконец она остановилась.
— Иисус Христос! — воскликнул Бац-Бац. — Никогда не видел ничего подобного! К тому же в исполнении прелестной женщины!
— Ее учил капитан по имени Снелц, — заметил Хеллер. — Она может без труда ориентироваться на любом корабле.
— Снелц? — переспросил Бац-Бац.
— Да, — ответил Хеллер. — Когда-то он служил на Флоте.
— Тогда понятно, — сказал Бац-Бац. — Мисс Рада, повторите, пожалуйста, последнее движение, которое вы сделали.
Мне стало как-то не по себе. Я совсем забыл, что ее учили обращаться с оружием. И не поручусь, что этот Снелц не обучил ее и стрельбе. Господи, а если ей придет в голову поохотиться на меня с ружьем? Ведь она и без оружия смертельно опасна.
Да, мне совершенно не нравилось, какой оборот принимало дело. Мисс Симмонс сумели переубедить. Проект со спорами завершен. Хеллер готовился сдать экзамены и получить диплом. Графиня Крэк обучала специалистов по микроволнам, преследуя какие-то отдаленные цели, которых я не мог пока понять.
Поскольку меня нет рядом, чтобы помешать им, у них скорее всего все получится.
Я уже чувствовал холод стального клинка между лопатками. Потому что, если у них все получится, меня ждет ужасный конец.
Я снова взглянул на радиопередатчик, отчаянно пытаясь придумать, что бы сказать Рату. Я должен что-то придумать.
У меня сейчас был только один способ выжить — оставаться вне пределов Турции и США и пытаться придумать что-то, что остановит грядущую катастрофу. Я не могу вечно прятаться. Рано или поздно меня настигнут.
И в тот момент я не подозревал о том, что злобный земной бог, Джаггернаут, уже занес ногу, чтобы наступить мне на глотку.
Глава 5
Крошка и Мэдисон вернулись уже на закате. Из их болтовни за ужином я понял только, что они побывали в доме Наполеона и в его музее и не узнали о нем ничего, кроме того, что существование острова целиком зависит от туризма, а туристов тут не любят.
— Что можно сказать о преступнике по его детским пеленкам? — вопрошал Мэдисон. — Все приходит в упадок. Когда-то Корсика являлась символом преступных группировок, а сейчас они держат рестораны и гостиницы. Хотя преступное сообщество всегда умело держать язык за зубами.
— Ты, наверное, думаешь, что мы шутим, — перебила его Крошка, обращаясь ко мне, и потянулась за вторым фазаном. — Каждый раз когда Мэдди велел переводчику спросить: "Где находится главная «малина» выдающегося бандита Наполеона?", — они разевали рот и таращились на нас. Так что после двух или трех порций мороженого мне придется еще идти в библиотеку.
Я вздрогнул. Крошка в библиотеке? Да она еле-еле умеет читать. Но на самом деле — она взяла радио, включила его на полную мощность, удалилась в библиотеку и принялась рыться в книгах.
Я в тупом удивлении наблюдал, как Крошка пыталась читать. Она постукивала ногой в ритм музыке и старательно шевелила губами, медленно водя пальцем по строчкам. Я заметил, что она читает каталог.
Вскоре она призвала на помощь главного стюарда. Тот посмотрел, куда она показывает, и неторопливо отпер застекленные шкафы, которые не открывались с момента постройки яхты. Крошка уставилась на тома Британской энциклопедии и вначале шарахнулась, пораженная внушительной толщиной и количеством книг. Но потом храбро приступила к делу.
— После какой буквы идет «Н», Инки?
Я услужливо нашел ей статью «Наполеон». Крошка углубилась в чтение. Это оказалось для нее тяжкой задачей. Ей пришлось сделать два перерыва, выпить содовой и закусить клубничной жвачкой, чтобы подкрепить убывающие силы. На лбу у нее выступили крупные капли пота.
Наконец она посмотрела на меня:
— Что значит «изгнание», Инки?
— Ссылка, — ответил я.
— Правда? — воскликнула Крошка. — Ага! Я нашла, где он скрывался! Где капитан Биттс? — Главный стюард взялся за телефонную трубку.
Появился довольный капитан.
— Ты опять заблудилась в тумане, Крошка? — со смехом спросил он.
— Битти, — сказала она, — я запуталась в карте. Он уселся на ручку кресла напротив нее.
— Не может этого быть, Крошка. Вспомни, как незадолго до отплытия с Бермудских островов ты терзала меня, требуя, чтобы я обучил тебя разбираться в картах. Я считал, что ты уже запомнила названия всех портов в мире.
Вот это новости! Я бы скорее поверил, что она сидит с ним в спальне, чем в кают-компании с морскими картами в руках. С каких это пор Крошка полюбила географию?
— В том-то и дело, — ответила она, — что эти (…) не назвали порт. Они говорят о каких-то других картах. Здесь сказано, что этот самый Наполеон был изгнан на… — она справилась со словарем, — "Изола д'Эльба".
— "Изола" по-итальянски означает "остров", — заметил Биттс.
— Ага, — отозвалась Крошка.
Биттс показал на огромный глобус, который висел в центре библиотеки:
— Вот здесь.
— Что это за штука? — спросила Крошка.
— Карта мира, — ответил капитан.
— Не (…), — возразила Крошка. — Ты что, разыгрываешь меня? Твои карты были плоскими.
— Земной шар круглый, Крошка, — заметил Биттс. — Это доказал Колумб.
— Давай сменим тему разговора, — погрозила ему пальцем Крошка. — Я, (…), отлично знаю, где находится Колумбус — в штате Огайо. Меня там арестовали в семь лет.
Биттс подал главному стюарду сигнал, и тот быстренько нажал на какую-то кнопку. Огромный глобус засветился разноцветными огнями. Биттс осторожно взял Крошку за палец и провел им по разноцветной поверхности.
— Вот Средиземное море. Мы находимся здесь. А это Корсика и Аяччо, где мы стояли на якоре. А теперь, — он водил ее пальцем по глобусу, — если мы пройдем по проливу Бонифачо, свернем на север от восточного побережья Корсики, то придем к…
— Изола д'Эльба! — победно воскликнула Крошка. — Он на противоположной стороне от Корсики. Вот здорово! Эй, Битти, почему ты раньше не говорил, что на этом шаре все есть? Посмотри. Бермуды. Марокко. Италия. Рим. Сицилия. Турция. Господи, Битти. Ты заставил меня портить глаза с дурацкими плоскими картами, когда тут все есть, да так просто, как жвачка!
— В четыре утра я плохо соображаю, — расхохотался капитан Биттс.
Я был шокирован. После бурной ночи со мной, когда мы отплыли с Бермудских островов, она, оказывается, отправилась к капитану Биттсу! А до меня развлекалась с паршивцем с черной челюстью! Ее аппетиты невозможно утолить! Она невыносима!
— Пусть шар светится, — заявила Крошка главному стюарду. — И шкафы тоже не запирайте. Вы меня хотели провести со своими плоскими картами и путеводителями. Больше я не буду заботиться о том, чтобы вас не отравили в ресторане Антуана. — Она снова уставилась на большой глобус. Потом схватила энциклопедию и принялась листать ее, вопя: — Эй, Мэдди, Мэдди! Я нашла, где прятался этот (…)!
— Милое дитя, — произнес капитан Биттс, любуясь ею.
— Да, мистер Бей, — поддержал главный стюард, — вы счастливец, что у вас такая милая и непосредственная племянница. Мне так нравится ее подростковый энтузиазм. Чувствуешь себя моложе.
Я подумал, что они говорят о какой-то другой Крошке, а не о той, которую я знаю. Ее энтузиазма не выдержал бы ни один смертный.
Оглядываясь назад, я не могу понять, как я, опытный и обученный агент Аппарата, не догадался, на что был нацелен ее энтузиазм. Если бы я вовремя понял это, мне удалось бы спастись.
Но этого не произошло, и я, дождавшись ее возвращения, отдал приказ отплыть к Эльбе.
— По крайней мере, это не французская территория, — заметил капитан Биттс. — Остров принадлежит Италии. Они вполне цивилизованные люди, и я вместе с экипажем смогу сойти на берег. Когда-то Европа провозглашала: "Смерть французам!" А теперь французы могут провозгласить: "Смерть всем подряд!" Если вы согласны, я немедленно отплываю из этих гнусных вод.
Глава 6
Когда мы проходили по проливу Бонифачо между Корсикой и Сардинией, море было удивительно тихим.
— Заметьте, какая разница, когда между нами и западными ветрами оказалась Корсика, — сказал Биттс.
Я заметил. Сейчас мы находились в итальянских водах, и, по-моему, я впервые видел что-то итальянское и спокойное одновременно.
Но вот и Эльба.
Главный город, Портоферрайо, оказался славным местечком. Вокруг голубого порта были разбросаны белые здания с красными крышами. Крошка и Мэдисон помчались на разведку, а я был просто счастлив прогуляться по твердой земле и поупражняться в итальянском.
В древности этруски добывали здесь железо, и название местечка значит "дымное место", наверное, из-за кузниц. Но я думаю, что англичане сослали Наполеона именно сюда, потому что это была заброшенная дыра. А сейчас это место отдыха: основные виды деятельности — туризм и Наполеон.
Место изгнания "грозы Европы" находилось прямо в городе, на пляже: в Палаццо ди Мулини. Я прогулялся там: славное местечко, совершенно не напоминает тюрьму; мне казалось, что тюрьмы должны быть похожи на Замок Мрака, а не на такой дворец. Ничего удивительного, что он сбежал! Даже нет металлической ограды под напряжением.
Крошка и Мэдисон уже побывали здесь. Когда я спросил о них, один из сторожей ответил: "А, красотка американка! Девушка". Я подумал, что он свихнулся. Он назвал ее "красоткой американкой" и утверждал, что она девушка. В руках у него было две монетки, которые Крошка, наверное, дала ему на чай. Просто удивительно, как легко люди поддаются чарам этой (…) притворы.
Они отправились в летнюю резиденцию Наполеона, на виллу Сан-Мартино, в четырех милях к югу от города. Там находился музей рисунков Наполеона. Вот так изгнание! Дворец и летняя резиденция! Этот человек, наверное, был сумасшедшим, раз попытался сбежать от такой жизни. Видел бы он Замок Мрака!
Пешком идти было далеко, но я не собирался платить целое состояние за поездку на такси, поэтому просто бродил по городу и заглядывал в разные забегаловки. Как приятно сидеть за столиком у окна, греясь в лучах раннего майского солнца, вдалеке от коварных и жестоких Хеллера, Крэк, Хисста и Гробса.
— Привет, Инксвитч.
Так я и знал, что не надо было курить гашиш. Снова начались галлюцинации. Я бы поклялся, что это голос Гробса.
— Не возражаете, если я присяду?
И правда голос Гробса.
Я обернулся, чтобы понять, есть ли у моей галлюцинации зрительный облик. Гробе собственной персоной в костюме-тройке и плотно надвинутой на уши шляпе нес ко мне стул.
Он посмотрел на меня:
— Как дела?
— Что вы здесь делаете? — задал я вопрос. Может, галлюцинация испарится?
— Ищу подходящее оружие для генерала Альпенштока. Он лелеет замыслы взорвать Ватикан, но для этого ему нужна поддержка. Я прибыл на гидроплане. — Он махнул рукой в сторону порта.
Я решил провести проверку. Я мог вообразить Гробса-галлюцинацию, но не мог представить вид транспорта, который никогда раньше не видел. Я вытянул шею. Да, у причала стояло странное сооружение, отдаленно смахивавшее на самолет. На борту было написано "Компания Спрут".
— Ну так как дела? — произнес Гробе.
— О, отлично, отлично, — поторопился ответить я.
— С этим парнем, который угрожал нашей топливной промышленности, все улажено? — спросил Гробе.
— Да, конечно! — воскликнул я. — Абсолютно.
— Славная у вас яхта, — заметил Гробе, разглядывая белое с золотом судно. — Я не видел "Золотой закат" с того момента, когда на ее борту проводилась конференция с участием Моргана. А как Мэдисон?
— О, у него тоже все в порядке, — заявил я. — Лучше не бывает. Портит людям репутации, как всегда. Замечательный человек.
— Так вы все уладили с топливом? — снова спросил Гробе. Его, очевидно, это беспокоило.
— Совершенно, — заверил его я. — Я полностью уничтожил этого парня, размазал по стенке. Он даже пальцем не сможет больше пошевелить.
— Понятно, — задумчиво произнес Гробе и встал. — Ну ладно, мне надо ехать. Время и судебное расписание никого не ждут.
Он поправил шляпу, взглянул на меня и пошел к гидроплану. Сразу же заработали моторы. Машина двинулась вперед, неожиданно взлетела почти вертикально и стремглав умчалась прочь со скоростью сотни миль в час.
Грохот двигателей замолк, и город вновь погрузился в сон.
Я сидел, не шевелясь, мой кофе совершенно остыл. Я не мог понять, что происходит. Гробе знал, что я здесь, или мы встретились случайно? Ему могли описать меня в офисе на пристани — все итальянцы слишком болтливы. В городе не так много иностранцев, потому что сейчас не сезон.
Марсель! Я назвался начальнику порта персональным шпионом семьи Роксентеров. Он мог проболтаться, что я плыл на "Золотом закате"!
Солнечные лучи перестали греть меня. Я только сейчас осознал, что солгал Гробсу. Хеллер не просто угрожал добыче топлива, он становился по-настоящему смертельно опасной угрозой!
(…) Хеллер! Всегда у меня из-за него неприятности. И всегда неожиданные!
Я чувствовал настоятельную потребность избавиться от Хеллера. Нам двоим не было места на Земле!
Я попытался успокоить себя: Гробе не узнает, что Хеллер сейчас свободен словно птица, и может спокойно осуществлять свои злобные замыслы на этой планете. Гробе, наверное, считает, что Мэдисон и я наслаждаемся законно заработанным отдыхом…
И тут до меня дошло. Если нас спросят, мы можем сказать, что, если Хеллер осмелится снова поднять голову, мы найдем новый способ прижать его.
Да, так и есть. Мы можем сказать, что когда нам стало ясно, что этот парень с новым топливом больше недееспособен, то решили немного отдохнуть, а если он снова примется за старое, мы его прищучим.
Жаль, мне это не пришло в голову, пока Гробе сидел рядом. Но я был слишком испуган. Невозможно думать, когда сердце готово выскочить из груди.
Может, послать Гробсу радиосообщение? "Хотя нам доподлинно известно, что этот парень с новым топливом не сможет больше вам вредить, мы тщательно разрабатываем новые способы очернить его имя и помешать его планам…"
Нет, Гробе может меня неправильно понять. Делать надо вот что: а) найти факты, которые помогут объявить Хеллера преступником, и б) придумать, придумать, придумать, как в самой основе подорвать планы Хеллера. Тогда, если судьба снова столкнет меня с Гробсом, я смогу спокойно сказать: "Не беспокойтесь: мы держим ситуацию под контролем". Так было бы лучше всего.
Я почувствовал себя лучше, отбросил все черные мысли и вернулся на корабль.
Я почувствовал еще большее облегчение, когда, взглянув на экран, увидел, что Хеллер зубрит перед экзаменами: он штудировал лекции, полученные в отделе разведки Г-2, о "Методах психологической войны".
Графиня Крэк бегала по магазинам вместе с дворецким — наверное, пыталась подобрать подарок Хеллеру в честь окончания университета. Но все, что ей предлагали, она отвергала как примитивные поделки. Так что отсюда мне ничто не угрожало.
Крошка и Мэдисон вернулись к ужину. Они очень проголодались и в мгновение ока уничтожили запеченную индейку по-филадельфийски, но это не помешало им оживленно делиться впечатлениями от прошедшего дня.
— В действительности, — вещал Мэдисон, — Наполеон сделал не так уж много. С Эльбы, куда его изгнали, можно увидеть берега Корсики, где он родился. Он убил столько людей, а все равно оказался там, откуда начал.
— Да, он не был настоящим преступником, — поучительно произнесла Крошка с полным ртом. — Ведь его не повесили.
— Не могу понять, почему во Франции его считают национальным героем, — продолжал Мэдисон. — Он не был французом. Он тосканец, итальянец. Но у него, конечно, есть и достоинства. Он прекрасно умел обрабатывать людей. Иностранец, который, можно сказать, разрушил Францию изнутри, потому что разочаровался в ее генералах, убил миллионы французов, а его за это провозгласили императором. За это я его очень ценю. Какой гений! Я рад, что мы все выяснили о нем. Это мне дает массу материала о том, как можно воздействовать на людей.
Крошка вытащила гроздь бананов и набросилась на нее.
— Значит, ты считаешь, что нам повезло, а, Мэдди? Ладно. Дай мне список преступников, и я займусь делом вместе со своими помощниками.
Я решил, что мне лучше заняться своими делами. Когда я в следующий раз встречу Гробса, мне следует произвести на него впечатление получше.
— Я прощаюсь с вами, — сказал я.
— Как это? — спросила Крошка. — Вообще-то, ты и есть помощник. Кто еще знает слова вроде "изгнания"?
Глава 7
Следующим объектом Крошка избрала Спартака. Он был римским гладиатором, который возглавил восстание рабов и чуть не разрушил всю империю. Она решила, что в энциклопедии о нем мало написано и мы должны немедленно отправиться в Рим. Там же, в энциклопедии, было сказано, что после поражения восстания шесть тысяч оставшихся в живых рабов были распяты вдоль Аппиевой дороги.
Крошка позвала капитана.
— Битти, — заявила она, — как насчет морской прогулки вдоль Аппиевой дороги, чтобы посмотреть на тела?
Капитан Биттс улыбнулся:
