Компас-клуб (№4) - Все в его поцелуе

Уэст указал на мужчину, стоявшего на коленях на полу, головой уткнувшись даме между ног, и шепотом спросил:

– Случайно, не сэр Алекс Коттон?

Леди Пауэл быстро покачала головой и жестом приказала ему уйти.

Не зная, следует ли ей верить, Уэст еще раз взглянул на джентльмена и заметил на нем ливрею слуги. Лакей? Леди Пауэл повезло, что их застукал на месте преступления именно Уэст. На его молчание она могла бы положиться.

– Дверь надо бы запирать понадежнее, – посоветовал Уэст, уходя. Вынырнув из кладовки, он закрыл дверь и встал под дверью, прислонившись к ней плечом. Несколько гостей, толкаясь у входа в зал, заметили его странное поведение. Он глуповато улыбнулся им, но не стал ничего объяснять. Когда он услышал звук запираемой двери, он покинул свой пост. Если леди Пауэл ухватилась за ручку так же крепко, как до того за голову лакея, то они могут не беспокоиться, что им кто-то помешает.

Уэст вернулся в бальный зал и обнаружил, что круг людей возле полковника стал уже, но не исчез полностью. Среди них он заметил двух директоров Ост-Индской компании вместе с женами и нескольких представителей принца-регента. Сам принц тоже приезжал, но уже отбыл. Несколько человек из своей свиты он оставил вместо себя, для того чтобы те непрестанно выражали полковнику свое восхищение. Поскольку принц отсутствовал, Уэст даже не пытался вести себя прилично. С настойчивостью базарной торговки, расталкивающей толпу локтями, Уэст пробился к почетному гостю и заявил во весь голос:

– Полковник сильно утомился, а я тот несчастный, кому поручено следить за его самочувствием и выполнять распоряжения лечащего врача. Вы ведь меня извините, не так ли?

Не дав полковнику ни опомниться, ни сказать что-то, Уэст схватил ручку кресла-каталки и решительно повез полковника в коридор.

– Ты знаешь, куда меня везешь, я надеюсь, – сухо заметил полковник. – Если нет, то тут на пути есть библиотека. Третьи дверь, затем через галерею.

Вопреки ожиданиям Уэста в библиотеке несколько гостей болтали у камина, кто-то, стоя на табурете, листал книги, юная пара сидела на кушетке, взявшись за руки. Они несколько виновато отдернули руки друг от друга, когда Уэст завез в комнату полковника.

Уэст думал, что ему придется попросить людей выйти из помещения, но полковник сам сказал, чтобы они вышли. Гости немедленно повиновались.

– Не знаю, что ты собирался им сообщить, – проворчал полковник, оставшись наедине с Уэстом, – но я подозреваю, ты бы заставил их поверить в то, что я уже при смерти. – Полковник замолчал, ожидая, пока Уэст не обойдет кресло. В руке полковник держал бокал с виски и не рискнул развернуть кресло самостоятельно. – Ты видел, что все остальные уже отбыли, поэтому ты так засуетился. Нехорошо, Уэст. Я рассчитываю на то, что у тебя хватит здравого смысла не привлекать к себе внимания таким образом.

При иных обстоятельствах Уэст уважительно кивнул бы, выслушав замечание полковника, даже если упрек казался незаслуженным. Его поведение указывало на крайнюю степень раздражения, которое Уэст едва мог сдержать.

– Никто из них не должен был уезжать, пока я не вернусь, согласно нашему плану.

– Планы, как приличный наряд, не шьются с первой примерки, – спокойно ответил полковник. – Ист не смог задержать отъезд никого из известных тебе персон. На случай если ты решишь, что он не очень старался, я скажу тебе, что леди София тоже пыталась их задержать. Они решительно настроились уехать. Поскольку ты еще не приехал, мы приняли определенные меры предосторожности. Истлин и леди София уехали одновременно, чтобы усыпить возможные подозрения. Норт поехал за сэром Алексом, а Саут – за Херндоном.

Уэст почувствовал, что на сердце у него стало чуть полегче. Если и ввели изменения в первоначальный план, то не столь существенные.

– Что вы думаете по поводу того, что Херндон и сэр Алекс уехали раньше почетного гостя? Они ведь говорили с вами сегодня, не так ли?

– Выразили свое почтение. Поблагодарили меня. – Он пожал плечами. – Сингапурская колония весьма усилит их позиции. Они действительно благодарны.

– Никаких упоминаний о епископах?

– Никаких.

Уэст знал, что они не стали бы вспоминать при полковнике о своих пострадавших собратьях. Перед епископами вставала нелегкая дилемма. Они знали, что основать колонию в Сингапуре стало возможным лишь после того, как пятерых членов их сообщества обезвредили, и в то же время благодаря такому поражению и лорд Херндон, и Алекс Коттон стали еще богаче.

– Они не подозревают, что вы знаете о том, что они члены «Ордена епископов»?

Полковник покачал головой;

– С чего бы им знать? – Он глотнул виски, наслаждаясь тем, как жидкость греет горло. – Я думаю, что они, вероятно, заметили твое отсутствие на приеме.

Уэст кивнул. Он тоже так подумал.

– Может, моим отсутствием объясняется их желание уехать. – Уэст невесело усмехнулся. – Не думаю, что они мне доверяют.

– Наверное, ты прав. Скажи мне, что нам принесла твоя вылазка? Надеюсь, ты узнал что-то полезное.

– Только доказательство того, что у них с Беквитом сходные интересы в эротическом искусстве. Ничего, что бы как-то намекнуло на место пребывания мисс Петти. Коллекция Херндона более разнообразная, чем у других, но он и коллекционированием занимается дольше других. Если и есть определенная тематика в ней, то она не сексуальной природы, вернее, не только о сексе. Господам нравится порабощать женщин. Они возвели это в ритуал. Я думаю, существует определенный садистский обряд, который проигрывается раз за разом, когда им заблагорассудится.

– И Академия мисс Уивер – их тайный сад, – отметил полковник. Он действительно чувствовал себя очень старым, гораздо старше своих лет. – Прости меня. Мне бы не следовало признаваться, но я бы сейчас лучше планировал с тобой какой-нибудь маневр против Наполеона. Тогда мы, по крайней мере, имели дело с людьми чести. У епископов такое понятие отсутствует. Берут девочек из работных домов, присматривают, чтобы их выходили, дали им образование, а затем забирают их для собственной забавы… – Полковник одним махом проглотил бокал виски. – Думаю, ты не хочешь выносить все на публику.

– Нет. Пострадает слишком много невинных. И в первую очередь молодые женщины.

– Ты не можешь отозвать сразу всех учредителей.

– Нет, хотя очень хочется. – Уэст провел по волосам растопыренными пальцами. – Но вначале мне нужно найти Джейн Петти, – напомнил он полковнику. – Затем я могу требовать их отставки. Не самое лучшее решение, я знаю, и не даст такого удовлетворения, как, скажем, кастрация подонков, но подобная мера – единственное, что мне остается, чтобы ни Рию, ни школу скандал не затронул.

– Ты подождешь, чтобы услышать, что скажут Норт и Саут? – спросил полковник.

Уэст кивнул.

– Я не слишком надеюсь, что Херндон или Коттон приведут их к Джейн. Если они уехали потому, что узнали о моем отъезде, тогда, скорее всего они просто вернулись домой.

– Ты оставил все в порядке?

– Да. – Никто из них не сможет сказать наверняка, что он у них побывал, до того момента, пока он сам им не скажет.

– Встреча через два дня. – Полковник замолчал, прилаживая очки. – Они собираются устроить засаду, ты ведь понимаешь.

– Я знаю.

– Мне их мысль не нравится.

– Приятно слышать.

– Даниил в пещере льва, – пробормотал полковник. Он окинул Уэста прищуренным взглядом: – И не тешь себя надеждой, что лев не съест тебя на ужин. Бог не обязательно на твоей стороне.

– Тогда мне повезло, что на моей стороне вы.

Блэквуд что-то проворчал себе под нос.

– Отвези меня обратно в зал. Уверяю тебя, что мое отсутствие должным образом отмечено. Человек пять, наверное, уже трудятся над речью, что прочтут над моей могилой.

Уэст усмехнулся:

– Вероятно, я действительно переусердствовал с заботой о вашем здоровье.

Зажав между колен пустой бокал, полковник принялся поворачивать кресло, чтобы Уэст мог взяться за ручку.

– Тебе придется забрать мисс Эшби перед отъездом, – произнес он, – если ты не хочешь, чтобы я отвез ее на Оксфорд-стрит.

– Я не понял. – Уэст схватился за ручку кресла полковника и резко развернул его лицом к себе. – Что вы хотите сказать? Разве ее не взяли с собой Нортхем и Элизабет?

– Успокойся, Уэст. Она в порядке или, по крайней мере, пытается привести себя в порядок. – Полковник видел, как вытягивается лицо у Уэста. Своими объяснениями он только усугубил тревогу коллеги. – Она пошла за добавкой. – Полковник приподнял бокал. – Ты сам знаешь, что в доме давка. Она наткнулась на леди Пауэл в холле и пролила мое виски себе на платье. Леди Пауэл сказала, что она вся облилась, и поэтому ей пришлось зайти в музыкальный салон, чтобы привести себя в порядок. Она ждет тебя там. Учитывая обстоятельства, я не думаю, чтобы она захотела уезжать с Нортом и Элизабет. Скорее она бы предпочла ехать прямо к тебе.

– Вам так сказала леди Пауэл?

– Да. Она и принесла мне мое виски.

– Где музыкальный салон?

– Не знаю.

Уэст держался изо всех сил. Он отвез полковника в бальный зал, затем нашел слугу, показавшего, где музыкальный салон. Не желая устраивать переполох, Уэст тихо постучал, затем позвал Рию по имени. Не дождавшись ответа, он попытался открыть дверь. Когда ему это не удалось, отступил, позволив слуге попытаться снова.

– Кажется, дверь заперта, ваша светлость. Я найду дворецкого. У него есть ключи от всех комнат, – сказал слуга.

Уэст присел на корточки и внимательно посмотрел на замок.

– Не затрудняйте себя. Стойте здесь, чтобы меня не беспокоили. Что-то попало внутрь.

Вопреки распространенному мнению остальных членов клуба Уэст не всегда носил нож в сапоге. Временами он носил его в рукаве фрака. Для слуги, который смотрел через плечо, клинок появился словно из воздуха. Уэст не обратил внимания на испуганное бормотание лакея и начал открывать замок. Через несколько секунд с конца его ножа уже свисало то, что не давало двери открыться.

– Надо же, серьга! – удивился слуга. – Что бы это значило?

Уэст отлично знал, что серьга могла означать. Он уже видел такую же серьгу раньше, причем в единственном экземпляре. Он бросил взгляд в сторону каморки под лестницей. Положив в карман украшение из золота и слоновой кости, но не свой нож, Уэст отпустил слугу. Как только слуга ушел, Уэст зашел в салон.

Сердце его часто билось, готовое выпрыгнуть из груди. Он подготовил себя к тому, что в салоне никого не найдет, но никакая подготовка не помогла. Быстро оглядевшись, он увидел, что комната имела только один выход – на веранду. Если Рия действительно находилась здесь – а бокал с хересом подтверждал такой факт, – то уйти она могла только через застекленную дверь.

Он попытался представить, зачем ей понадобилось уходить, но ничего не приходило ему в голову, кроме того, что сейчас он, возможно, теряет драгоценные минуты. Нет смысла делать предположения, когда совершенно не владеешь информацией.

Уэст нащупал серьгу в кармане; затем пошел искать владелицу. Леди Пауэл за многое придется ответить.

Рия проснулась в кровати, сразу почувствовав, что кровать не ее. Она подумала, присуще ли людям вообще, проснувшись, первым делом пытаться сориентировать себя в пространстве, а затем лишь задаваться вопросом, как он или она здесь очутились. На второй вопрос ей ответить куда проще. Она ясно помнила, как ее стошнило на мистера Беквита и как после он швырнул ее на пол экипажа. Учредитель оказался весьма брезгливым типом. Потом ей ничего не оставалось, как закрываться от ударов его обутых – на ее счастье – в бальные туфли ног. Рия воспользовалась единственной приемлемой тактикой защиты – тактикой дикобраза.

Рия потянулась, почувствовала боль в плече, бедре и в спине. Но она знала, что бывает и хуже. От привкуса во рту ее снова затошнило. Поджав ноги к животу и повернувшись на бок, Рия боролась с приступом рвоты.

Впервые она поняла, что в комнате не одна, когда к ее губам под не слишком удобным углом поднесли стакан с водой.

– Выпейте, мисс Эшби.

Рия схватила не стакан. Она потянулась к рукам, которые его поднесли. Слезы заволокли глаза, но временная потеря зрения ничего не меняла. Она узнала голос.

– Джейн, – прошептала она. – Милая, дорогая Джейн.

Глава 15

По настоянию Джейн Рия выпила воды. Джейн убрала стакан. Рия рывком села на кровати и поймала ее за руку, когда та стала подниматься.

– Нет, не уходи. Я так волновалась, мне надо…

Джейн мягко, но решительно убрала руку Рии и встала.

– Все в порядке, мисс Эшби. Я только хотела зажечь свечу, чтобы вы могли убедиться, что я цела. – Она поставила зеркало на умывальник, взяла подсвечник и с помощью еще красных угольев в камине подожгла фитиль. Вернувшись к кровати, она подняла свечу так, чтобы Рия могла видеть ее лицо. Однако теперь, когда свет упал и на Рию тоже, Джейн нахмурилась и спросила:

– Он бил вас, мисс? У вас губа опухла.

Рия поднесла руку ко рту. Нижняя губа действительно болела.

– Я не помню, чтобы меня били. – Рия обвела кончиком языка вокруг губ и почувствовала привкус крови. Воспоминание о том, как Беквит прижался к ее рту, нахлынуло на нее, и она побледнела. – Он поцеловал меня.

Джейн просто кивнула, затем показала на плечо Рии:

– Он туда вас не целовал?

Рия опустила глаза и увидела, что на плече будет синяк.

Но куда больше ее потрясло, что с нее сняли платье и даже ее рубашку. Рию облачили в одеяние из такого тонкого батиста, что тело просвечивало сквозь него.

– Где моя одежда? – спросила Рия.

– Пропала.

– Пропала? Я не понимаю. Ты ее унесла?

Джейн покачала головой. Она поставила подсвечник на край раковины и намочила в тазу фланелевую ткань. Капли воды попали на ее собственную батистовую рубашку, так что она прилипла к коже.

– Вам не понадобится ваша одежда. Мы все тут носим такие туники.

Рия откинула голову, когда Джейн положила ей на лоб влажный прохладный компресс. Джейн вполне владела собой, и Рию ее поведение больше всего настораживало. Никаких слез. Никаких истерик. Вообще никаких проявлений чувств. Джейн отпустила руки, и Рия сама прижала влажную ткань ко лбу.

– Ты здорова, Джейн? – участливо спросила она.

– Да.

От Рии не ускользнуло, что Джейн не поднимает глаз.

– Кто такие «мы»? – спросила Рия. – Ты сказала, что мы все носим такие туники здесь. Кто это – мы?

Джейн пожала плечами.

– Тебе не разрешают говорить? Да, Джейн? Наверное, мистер Беквит велел тебе со мной не говорить. – Когда ответа не последовало, Рия предприняла другую тактику. – Мы находимся в доме сэра Алекса?

– Нет, мисс. Вернее, дом принадлежит не только ему.

Рии пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ответ Джейн.

– Ты не можешь говорить погромче? – Когда Джейн ничего не ответила, Рия поняла, что иного ответа не будет. Она сама понизила голос до тишайшего шепота. – Мы в Лондоне?

– Да.

Рия убрала компресс со лба и положила его на нижнюю губу. Взгляд ее бродил по почти пустой комнате. Ничего лишнего. Ни одного украшения на каминной полке, ни часов, ни картин на обитых темными панелями стенах. В углу у двери стояло вращающееся зеркало в раме, умывальник возле кровати. Никаких платьев, никаких сундуков. Ни комода, ни шкафа. Пол тоже голый. В тои же стене, где стоял камин, прорублена дверь. Рия кивнула в Сторону двери и вопросительно посмотрела на Джейн.

– Для посетителей, – объяснила Джейн.

Ее ответ вначале удивил Рию, потом напугал, когда она поняла, что скрывается за словами Джейн.

– Я не знаю место, где мы находимся, – прошептала она. – Мистер Беквит сказал, что оно будет мне знакомо.

Джейн забрала у Рии влажную ткань:

– Мне еще намочить?

– Нет. – Рия пристально наблюдала за тем, как Джейн отжала тряпку и, аккуратно сложив ее вчетверо, положила на край раковины. Пальцы девушки чуть-чуть дрожали – единственное свидетельство того, что владеть собой ей удается с трудом. Движения Джейн привлекли внимание Рии к золотым браслетам на запястьях девушки. Она тут же перевела взгляд на собственные руки. На ней таких браслетов не было. Но она уже знала, что ненадолго.

– Ты можешь их снять?

Джейн быстро убрала руки за спину. Потом сложила их на коленях и постаралась прикрыть ладонями запястья. Пальцы ее стали дрожать еще сильнее. Рия положила руку на руку Джейн, и та успокоилась. Она сидела, опустив голову и не поднимая глаз. Смотрела только себе на колени.

– Они сделаны для меня, мисс Эшби.

Рия отодвинулась от изголовья и подняла руку Джейн, чтобы посмотреть на браслет. Запястья Джейн совсем тонкие, и золотые кольца довольно плотно обхватывали их. Браслеты двигались на руке, но не снимались. Они не имели никаких застежек, лишь маленькие выпуклости – заклепки в том месте, где их спаяли. Браслеты действительно сделаны для рук Джейн.

– Они уже использовались? – осторожно спросила Рия. Джейн вздрогнула всем телом, и иного ответа Рии было не нужно. Рия встала на колени и обняла Джейн за плечи. Слез у нее по-прежнему не появилось, но Рия и не ждала больше слез. Джейн казалась слишком затравленной, чтобы плакать. Она вздрогнула, но не издала ни звука, и Рия поняла, что девушка ни разу не позволила себе роскоши расслабиться и разрыдаться. Она оставалась натянутой как струна и непреклонной даже в тех объятиях, что хотели ее успокоить.

Рия опустила руки. Джейн выпрямилась. Рия коснулась ее волос на затылке, расправив запутавшиеся волоски.

– Ты мне совсем ничего не можешь сказать, Джейн? – Она почувствовала, как Джейн чуть покачала головой, и не стала настаивать.

Стараясь не замечать боли в плечах и спине, Рия встала с постели, умыла в тазу лицо и прополоскала рот. Пол был очень холодным, но она посчитала за доброе предзнаменование уже то, что ноги ее в состоянии чувствовать холод, и еще раз сполоснула лицо. Понимая, что Джейн за ней наблюдает, Рия принялась осматривать комнату. В ней отсутствовали окна, свет шел от люка на потолке. Сбежать через него все равно не получилось бы, он лишь манил призрачной возможностью выйти на свободу. Рия тут же поняла, что до него не дотянуться. Если встать на кровать, все равно не достать щеколду, а стульев в комнате не было. Перед камином лежали щипцы и кочерга, но длина их не позволяла дотянуться до стекла и разбить его.

Рия обошла комнату по периметру и обнаружила, что дверь заперта. Краем глаза Рия заметила, что Джейн сидит на кровати не шевелясь. Значит, Джейн тоже знала о запертой двери, иначе она бы попытал ась помешать Рии. На стене напротив камина висел вбитый крюк. Рия решила, что на нем висел фонарь, но тут она увидела, что таких крюков несколько и что все они вбиты на разной высоте. Рия поняла, что у них не столь утилитарное назначение. Взглянув на Джейн, она заметила, как та повернула один из браслетов будто бы в раздражении, но, возможно, своим жестом хотела ей что-то сказать.

Рия сделала попытку открыть другую дверь комнаты, прекрасно понимая, что и оттуда ей не выйти. Она вернулась к камину и встала возле него, чтобы погреться.

– Дров нет? – спросила она. – Может, если поворошить там кочергой, можно извлечь из того бревна больше тепла?

– Вы должны вернуться в кровать, – попросила Джейн. – Я принесу дрова, но вначале вы должны вернуться в кровать.

Рия повиновалась, ей стало любопытно. Она успела здорово замерзнуть и, сильно дрожа, накинула на плечи одеяло. Джейн, как заметила Рия, казалось, почти не замечает ненормального холода помещения. Девушка встала и подошла к двери возле камина. Она два раза коротко ударила по ней костяшками пальцев. Через мгновение дверь открылась, и она исчезла за ней. Рия не успела соскочить с кровати, чтобы последовать за Джейн. Она лишь успела спустить одну ногу на пол, а другой запуталась в простынях. Разочарованная и расстроенная, она снова опустилась на кровать.

Прошло несколько минут, и дверь снова распахнулась. Вошла Джейн. Она несла несколько бревен на вытянутых руках. За ней в комнату вошел Джонатан Беквит. Джейн опустилась на колени перед камином, и бревна скатились с ее рук. Беквит закрыл дверь и оставался в комнате до тех пор, пока она не добавила еще поленьев. Рия не видела железной кочерги в его руках, пока он не поднял ее. Он коснулся загнутой частью кочерги плеча Джейн и отодвинул ее в сторону, после чего стал ворошить уголья, пока одно из бревен не треснуло и не занялось. Поманив Джейн пальцем, он велел ей встать, затем указал на крюк по левую сторону от камина.

У Рии пересохло во рту, когда она увидела, как Джейн спокойно идет туда, куда показал ей Беквит. Джейн подняла обе руки над головой и, приподнявшись на цыпочки, зацепилась браслетами за крюк. Рия не заметила, чтобы Джейн как-то стала переживать. Лицо, которое Рия помнила таким живым и подвижным, сейчас лишилось какого бы то ни было выражения.

– Хорошо смотрится, – заметил Беквит, прислонив кочергу к камину. – Вы не находите, мисс Эшби?

Рия представления не имела, какой реакции от нее ждут, даже если бы ей вздумалось как-то отвечать.

Беквит изобразил в воздухе изящный изгиб стройного тела Джейн. Глядя на Джейн, он сказал, обращаясь к Рии:

– Вы видите, как ее поза выгодно подчеркивает все достоинства тела? У нее красивая грудь. Такая позиция заставляет грудь приподниматься, словно выставляет ее напоказ. И в холоде тоже есть своя цель, понимаете? – Он вздохнул. – Боюсь, что излишек тепла сведет на нет весь шарм. Жаль. – Рия продолжала хранить молчание. Беквит решил подойти к кровати. Он остановился в нескольких футах от Рии и пристально на нее посмотрел: – Хотите выпить? Что-нибудь не такое безвкусное, как вода? Есть вино. Шерри. Бренди. Все, что ни попросите, все найдется. – Беквит задумался. – Кроме миндального ликера. Его мы не подаем.

– Вино.

– Разумеется. – Многозначительно улыбнувшись, он забрал кочергу на обратном пути. – Я не хочу, чтобы ею раскроили мне череп, а я подозреваю, что вы только ищете случай сделать подобное.

Рия не стала ничего отрицать.

– Вот видите. – Беквит вышел из комнаты.

Сбросив с себя одеяло, Рия поспешила к Джейн:

– Ты не можешь отцепиться? О, пожалуйста, не отводи глаза. Смотри на меня и скажи: какую он имеет власть над тобой, и почему ты так подчиняешься ему?

Джейн молчала. Тогда Рия сама встала на цыпочки и попыталась отцепить браслеты от крюка. Без помощи Джейн подобное не представлялось возможным. Они удерживались на месте под весом девушки. Джейн не желала идти навстречу, а у Рии не хватало сил справиться самой, тем более что она понимала – Джейн будет сопротивляться ее усилиям.

Рия понизила голос до шепота:

– Мы должны помогать друг другу, если хотим отсюда выбраться, Джейн. Нельзя так. Я… – Она немедленно замолчала и отступила, услышав движение за дверью. Возвратиться в постель она не успела. У нее возникло убеждение, что за ними наблюдали.

Рия стояла посреди комнаты, уперев ладони в бока, когда дверь открылась. Она не отвела глаз, когда Беквит медленно прошелся по ней взглядом. Рия решила, что он не сможет заставить ее испытать стыд, если она сама ему не позволит. Она тщательно следила за своими реакциями – никакого вызова и никакой дерзости. Рия на собственном опыте убедилась, как такое поведение действует на Беквита.

– Ваше вино, – Протянул ей бокал Беквит, прикрыв дверь носком туфли. – Надеюсь, вам понравится.

Рия приняла бокал и подошла ближе к камину. Она осторожно пригубила напиток, пытаясь почувствовать какой-то посторонний привкус.

– Я подал вам всего лишь вино, – пояснил Беквит.

Она подумала, что позабавила его своими подозрениями.

– Где я? – спросила она. – Вы сказали, что я узнаю место.

Беквит указал на камин:

– Осторожнее, мисс Эшби, не подходите слишком близко. Ткань вашего наряда вспыхивает в один миг. Джейн может подтвердить. Загорается как свечка.

Рия посмотрела на Джейн, но та смотрела в одну точку на противоположной стене. Так произошло с Джейн? Или она стала свидетельницей трагического события? Рия сделала глоток побольше.

– Вы не присядете, мисс Эшби?

Рии пришло в голову, что его предложение прозвучало скорее как приказ. Она решила не испытывать судьбу и присела на край кровати, зацепившись ступнями за каркас и положив на колени одеяло.

Беквит покачал головой:

– В моем присутствии вы можете не пользоваться одеялом. На самом деле вы не должны прикрывать свое тело ничем, кроме того наряда, который вам дают. Вы понимаете?

– Но здесь так холодно…

Не обращая на нее внимания, Беквит круто повернулся и подошел к Джейн. Он зажал ее сосок между костяшками указательного и среднего пальца и сильно скрутил его. Джейн вскрикнула, но крик Рии прозвучал сильнее.

Сбросив одеяло, она вскочила на ноги:

– Отпустите ее!

Она могла бы и не требовать, потому что, как только она сбросила одеяло, Беквит опустил руку.

– Сядьте, мисс Эшби, – с нажимом на каждом слове произнес Беквит. Он отвернулся от Джейн. – Причина и результат, – просто констатировал он. – Может, теперь вам все будет яснее.

Рия медленно кивнула. Она даже не пыталась дотянуться до одеяла. Одеяло все равно не помогло бы унять холодной дрожи и заставить волоски на затылке лечь нормально.

– Хорошо, – проговорил Беквит. – Вы хорошо обучаемы, хотя я и не ждал иного. У девочек обычно нет тех преимуществ, что дает ваш возраст и ваш опыт в таких вопросах, и им требуется больше времени, чтобы связи укоренились в умах. С Джейн как раз такой случай. – Он посмотрел на Джейн. – Ты можешь говорить, дорогая. Расскажи, сколько полос мне пришлось оставить на спине и ягодицах Сильвии, пока ты не научилась послушанию.

– Четыре, мисс Эшби.

Беквит потрепал девушку по щеке.

– А теперь ты стала такая дисциплинированная. – Он опустил руку, но кончики пальцев скользнули по ее горлу и соску, который пару минут назад он так нещадно выкручивал. Отвернувшись от Джейн, он вновь обратился к Рии. – Мы в Лондоне, – заявил он. – Вы, кажется, спрашивали, где мы находимся, не так ли?

– Где именно?

– Веллингтон-стрит, сорок восемь. Теперь вам намного легче? Я никогда не мог понять, зачем всем нужна такая бесполезная информация, и в то же время все хотят ее получить. Вы не находите такое любопытство забавным, мисс Эшби?

Рия не отвечала. До того как она поняла, что происходит, Беквит повернулся к Джейн и ударил ее по щеке открытой ладонью.

– Зачем вы ее бьете? Я не…

– Вы не ответили на мой вопрос.

Рия вначале не могла вспомнить, о чем ее спросили. В животе у нее все болезненно сжал ось при мысли, что он опять ударит Джейн лишь потому, что у нее недостаточно быстрая реакция.

– Нет, – произнесла она, когда до нее дошло, чего он хочет. – Я не нахожу это забавным. Я полагаю, каждая из нас хочет знать, где находится. И да, мне стало легче.

Он улыбнулся:

– Но вы ведь не знаете, где находится Веллингтон-стрит, не так ли?

– Не знаю.

– И вы не представляете, в какой части Лондона она расположена.

– Не представляю.

Беквит покачал головой, все еще озадаченный тем, что каждая попадающая сюда желала знать, куда попала, словно могла уйти отсюда по своей воле.

– Вы, конечно, еще хотите знать, зачем вы здесь.

– Я думаю, я уже понимаю.

Он хохотнул:

– Да, я полагаю, понимаете. По крайней мере, отчасти. – Беквит полез в карман своего сюртука и достал мерную ленту. – Вытяните руки, мисс Эшби.

Рия сделала то, что он велел. Когда он снимал мерку с каждого из ее запястий, руки ее дрожали. Рия хотела отвернуться, но не могла. Слишком живым и ярким встал перед ней образ ее самой с браслетами на руках.

– Пойдемте со мной, – приказал Беквит.

Не важно, удержат ли ее ноги или нет. Она встала и задержалась лишь на миг, чтобы убедиться; что ноги все еще ее держат.

– Сюда.

Она не мешкала, когда он повернул к двери, но все же решилась спросить:

– Как насчет Джейн?

– Джейн там, где ей надлежит быть. – Он сделал паузу, ожидая ее ремарки, но когда таковой не последовало, он одобрительно улыбнулся. – Сюда. – Он громко стукнул по двери, и она перед ним открылась. Он вышел и, придержав для Рии дверь, жестом велел ей следовать за ним.

Рия стояла на пороге, но не могла найти в себе силы переступить его. Она узнала это место, как и обещал ей мистер Беквит. Знакомое и чужое одновременно.

Вот кушетка, обтянутая шелком цвета сапфира. Вот тяжелые портьеры цвета рубинов. Зажженные канделябры. В полированных ореховых панелях стен отражаются чуть приглушенные цвета тканей. Именно эту комнату видела Рия на картине, изображавшей Индию Парр. И на этой самой кушетке сидел сэр Алекс Коттон, когда художник писал с него портрет.

И сейчас на той же кушетке сидел сэр Алекс, и его ярко-голубые глаза пристально и оценивающе смотрели на нее. И вокруг него сидели все члены совета учредителей Академии мисс Уивер, за исключением последнего из примкнувших к совету членов.

Рия даже не знала, к лучшему для нее или к худшему, что Уэстфал не принимал участия в дьявольском сборище.

Уэст приехал последним. Для всех присутствующих стало очевидным, что ночь он провел без сна. Он переоделся в другую одежду, но выглядел ужасно. Флинч все же над ним потрудился. Медно-рыжие завитки на затылке, еще влажные после ванны, лежали аккуратно, но в остальном ванна едва ли помогла ему освежить свой вид. Все, кто собрался в доме полковника, видели, что Уэст был не в себе.

И самую большую тревогу за него вызывало его необычайно тихое поведение. Он сел в любимое кресло полковника, специально оставленное для него, вытянул по своей привычке ноги; закрыл глаза и откинул голову, сложив на коленях руки. Складывалось впечатление, что он молится. Но собравшиеся знали Уэста настолько, что не могли даже подумать, что он прибегнет к молитве, поскольку она едва ли поможет ему обрести душевный покой.