Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сестры Мерридью (№4) - Идеальный поцелуй

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Грейси Анна / Идеальный поцелуй - Чтение (стр. 10)
Автор: Грейси Анна
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Сестры Мерридью

 

 


– Я был предводителем уличных мальчишек. – Его руки гладили ее по талии и бедрам, но она была так поглощена его рассказом, что забыла оттолкнуть их. Кроме того, это было очень приятно.

– В Неаполе? В Александрии? – Она смотрела на него во все глаза, пытаясь увидеть в его лице какой-нибудь признак того мальчика, которому пришлось нырять за монетками, чтобы выжить. – Но как это может быть? Вы были, вы же… наследник Вульфстона. Д'Акры никогда не бедствовали. Разве ваш отец не…

– Я родился в Италии и вырос за границей, – перебил Доминик. Грейс заметила, что он не хочет говорить о своем отце. В подсознании она отметила, что его руки забрались под ее рубашку и прикасались к обнаженной коже, но ее это мало волновало.

– Так вот почему вы ничего не знали тогда, в первый день.

– А ты помнишь! – Его белоснежные зубы опять блеснули. – Именно поэтому я так хорошо плаваю, – пробормотал он и обхватил ее груди ладонями.

Его большие пальцы прикоснулись к соскам. Грейс изогнулась, что-то внутри ее сжалось. Доминик потер соски еще раз, и все тело Грейс содрогнулось от удовольствия. Она была так удивлена, что чуть было не утонула. Ей пришлось ухватиться за плечи Доминика.

– Обхвати меня ногами за талию, – сказал он. – Тогда ты точно не утонешь.

Она послушалась его совета, но пока не почувствовала, как его теплое сильное тело прижимается к ее ногам, не помяла, насколько уязвима. Она попыталась поменять поло-жжение, но руки Доминика опустились ей на бедра и остановили всякие попытки освободиться.

– Оставайся на месте, – тихо проговорил он, обхватывая сначала ее бедра, а затем ягодицы. – Со мной ты в полной безопасности.

Только вряд ли это положение можно было назвать безопасным. Открытым, незащищенным, уязвимым – может быть. Но прежде чем Грейс успела что-то возразить, Доминик поцеловал ее со страстью и нежностью, как будто он изучал ее, молился на нее. Ее глаза были закрыты, и она видела солнечный свет, проникавший через закрытые веки, затем на ее лицо упала тень, и он поцеловал ее веки с нежностью, от которой ей захотелось плакать.

Грейс открыла глаза и взглянула на него, впитывая заново черты его лица, словно видела впервые.

Его янтарные глаза прожигали ее, он наклонился и поцеловал ее вновь, так же нежно, как и прежде. Грейс не хотела, чтобы ее боготворили, она не была еще готова к тому, чтобы'ею обладали. Она обхватила его голову руками и ответила на его поцелуй нежно и ласково. Ей казалось, что она все-таки может еще контролировать себя, даже если у нее и не получается контролировать его и ситуацию.

Но ей так только казалось. В тот самый момент, когда она поцеловала его, он издал утробный стон, родившийся где-то в груди, стон торжества, триумфа и удовлетворения, и поцеловал ее еще глубже, и ее захватила необузданная сила его желания. Оно пропитало его тело, и даже воздух, окружавший их, наэлектризовался.

Доминик поцеловал ее так, как будто в ней заключался смысл его жизни.

Она не сопротивлялась. Она была его созданием, его существом. И она наслаждалась каждой его лаской.

Ее тело прижалось к нему. Грейс целовала, лизала, пощипывала и покусывала, не отдавая себе отчета в том, что происходит. Не замечая ничего на свете, кроме его вкуса, запаха и прикосновений.

Его руки обнимали, ласкали и сжимали ее, и вдруг она поняла, что ее рубашка каким-то образом расстегнулась и ее грудь оказалась обнаженной. Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как его глаза загорелись огнем желания.

– Ты такая красивая, – пробормотал он и обхватил, поглаживая большими пальцами, ее набухшие соски. Волна дрожи пробежала по ее телу, и она крепче обняла его, откинув голову и закрыв глаза. Ее мир сосредоточился на чувствах, вызываемых этим мужчиной. Он гладил и ласкал ее, пока она не почувствовала, что не может больше выносить этого, и тогда он склонил голову и его губы сомкнулись на ее прохладном нежном соске.

Она издала мягкий тихий стон и судорожно изогнулась, обхватив ногами его талию с такой силой, будто пыталась вобрать его в себя. Она дрожала и прижималась к нему в желании, молча требуя, чтобы он взял ее, не думая больше ни о чем.

Кровь бурлила у него в венах, и на мгновение Доминик забыл о своем решении заняться любовью с ней впервые в постели, забыл, что они были на виду, стояли в озере. Она обнимала его ногами, и он чувствовал ее теплую обнаженную кожу на своем животе. Его рука скользнула между ее ног, к прорези в панталонах. Не в первый раз уже он восхищался практичным дизайном женской нижней одежды.

Он гладил и ласкал ее мягкие теплые складки, а она дрожала, все сильнее прижимаясь к нему, ритмично сжимая его ногами, готовая сдаться на его милость. Он начал поглаживать большим пальцем ее маленький твердый комочек и наблюдал за тем, как ощущения захватывают ее, как она изгибается и вздрагивает от них.

Доминик напрягся и страдал от возбуждения точно так же, как и она. Ему до боли хотелось войти в нее, когда дикий лай и плеск воды отвлекли ее. Его собственная чертова собака!

Ее глаза распахнулись. Грейс растерянно оглянулась, все еще сжимая его плечи. И по мере того как он наблюдал за ней, глаза ее расширялись от осознания того, где они находятся и что делают. Она невидящим взглядом уставилась на то место, где Шеба вспугнула какое-то животное и возбужденно лаяла, бегая по мелководью на другом конце озера.

Грейс вновь повернулась к нему, тяжело дыша. Он дышал почти так же тяжело, как она. Он заметил смущение, а Затем и панику на ее лице, как только она поняла, что именно с такой силой прижимается к ней между ее ног. Одно быстрое движение – и он овладел бы ею, Доминику потребовалось все его самообладание, чтобы не сделать этого.

Она, должно быть, прочитала это в его взгляде, поскольку воскликнула:

– Нет! – Это слово вылетело у нее как стон. Она отпустила его и попыталась оттолкнуться, чуть не уйдя при этом под воду, так как забыла, что не может стоять на этой глубине. Он поймал ее за руку.

– Спокойно, с тобой все в порядке.

Она моргнула и посмотрела в сторону. Он видел, что она была смущена. Его охватила волна нежности.

– Мы не сделали ничего дурного, – тихо заверил он ее. Грейс тихо хмыкнула, явно не доверяя ему.

– Мы же совершенно свободны, ты и я, – напомнил он ей.

Она замерла и возмутилась.

– Нет, вы обручены! – сказала она и поплыла к берегу. Грейс была уничтожена. Конечно, тела их скрывала вода, но то, что она чуть было не сделала, шокировало ее. Она торопилась, стараясь оказаться от него как можно дальше.

Что на нее нашло? Он прикасался к ней так интимно, как только может мужчина прикасаться к женщине.

Бабушка Уигмор предупреждала, что она потеряет свою честь, если окунется в воды этого озера.

Фрей медленно ехал по дороге к дому Доминика. Нет, не к дому Доминика, поправил он себя, а к Вульфстону. Боже, это местечко знавало дни и получше! Интересно, какие у его друга планы на будущее?

Он не мог представить себе Доминика, ведущего оседлую размеренную жизнь. Он так нигде и не обосновался. Это был самый настоящий бродяга.

Он слез с лошади у парадного входа, а когда никто не подбежал, чтобы забрать у него коня, разглядел пару молодчиков, работавших над починкой окна, и свистнул им. Один из них посмотрел на него, и Фрей подозвал его жестом, Когда мужчина подошел достаточно близко, Фрей кинул ему поводья.

– Отведи лошадь на конюшню и присмотри затем, чтобы ее напоили и как следует почистили. – Он вложил в его руку медную монетку, и тот пошел прочь абсолютно счастливый.

Фрей позвонил в дверь. Ее открыл мальчик, тот самый мальчик, который пытался чуть раньше удрать с его багажом, только теперь его нос был в грязи, а волосы в паутине. Фрей привередливо сморщил нос.

– Я пришел повидать лорда д'Акра, – сказал он.

– Простите, его здесь нет, – сказал мальчишка и попытался закрыть дверь.

Неохотно, поскольку это была его вторая лучшая пара, Фрей поставил ботинок в проем двери и не дал ему этого сделать.

– Послушай, ты, мелкий… – К счастью, он вспомнил, что теперь является священником, а они выше препирательств. Он возобновил разговор более подобающим его сану тоном: – Сын мой. Я приехал с визитом к лорду д'Акру. Он ожидает меня.

Паренек нахмурился:

– Я вам не сын, и я уже сказал, что лорда д'Акра здесь нет.

– Это просто такое выражение, – объяснил ему Фрей, – Л новый викарий, и сейчас я войду в дом и подожду твоего хозяина. Я разговаривал с лордом д'Акром с час назад, и он пригласил меня сюда. Он сказал, что направляется домой. – Фрей распахнул дверь и вошел. Он оглядел сумрачный серый холл. Доминик, конечно, сказал ему, что условия здесь спартанские, но не до такой же степени.

Он взглянул на паренька сверху вниз и спросил:

– А ты кто такой будешь? Мальчик выпятил грудь колесом:

– Билли Финн. Я личный главный фактотум лорда д'Акра.

– Боже правый! Мальчишка скорчил гримасу.

– Вы бы так со мной не разговаривали, если бы на мне была униформа, – пробормотал он.

– Никакая униформа не придаст лоска мальчику с волосами, в которых полно паутины, – строго заявил Фрей. – А теперь проводи меня в гостиную и раздобудь напитки и что-нибудь перекусить.

Мальчик пригладил волосы, вытер руки о брюки, а затем с недовольной миной на лице распахнул дверь.

– Тогда вам сюда.

– Какой стиль и воспитание! – Фрей уже было вошел в комнату, когда мягкий голос позади него сказал:

– Вы ищете лорда д'Акра? Боюсь, что его сейчас нет.

Он обернулся и увидел на лестнице девушку, показавшуюся ему воплощением мягкости и нежности. Она спускалась по ступеням осторожно, с серьезным выражением лица, которое очаровало его. У нее было круглое приятное лицо, обрамленное темно-каштановыми кудрями, просто зачесанными назад и собранными в узел на затылке, из которого во все стороны торчали сбежавшие кончики непослушных волос. Она заметила его взгляд и покраснела. Ее рука невольно поднялась к волосам.

– Простите, сегодня столько дел, у меня волосы в беспорядке…

– Вы очаровательны, – заверил ее Фрей. Она с сомнением взглянула на него.

– Билли, дорогой, не мог бы ты попросить миссис Стоукс прислать нам чаю и ее великолепного лимонного печенья… – Она повернулась к Фрею. – Или вы хотите кофе? Или что-нибудь покрепче?

– Чай с лимонным печеньем – именно то, что нужно, – сказал он, удивившись самому себе. Он ненавидел чай. Он наблюдал за тем, как она делает распоряжение. Наверное, ему придется теперь привыкнуть к чаю. Ведь именно этот напиток обычно пьют священники.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – предложила она. – Простите, боюсь, не расслышала вашего имени.

Он тут же поклонился:

– Хэмфри Неттертон к вашим услугам. Я старый друг Доминика, то есть лорда д'Акра.

– А я мисс Петтифер. – Она сказала это так, будто он должен был знать, кто она такая. Она протянула руку, и он взял ее в свою. Как и вся она, ее рука была маленькая и мягкая. Ее глаза были карими, точь-в-точь такого же цвета, как ее волосы. Кожа была кремовой.

Они стояли, глядя друг на друга, пока Фрей не очнулся достаточно, чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Я также новый викарий церкви Святого Стефана.

– О! – Лицо ее скривилось. – О-очень рада п-познакомиться, – выговорила она и расплакалась.

Фрей понял, что в подобных обстоятельствах у мужчины есть только один выход. Он прижал девушку к груди и обнял ее, давая ей возможность выплакаться на его аккуратно завязанном шейном платке.

Она рыдала у него на груди, дрожа в его руках как маленькая мышь. Он обнимал ее, гладил по спине и пытался как-то успокоить. Ее кудри щекотали его нос. Он вдохнул ее аромат. Она пахла… он нахмурился, пытаясь понять, что это за аромат. Что-то сладкое и простое… как мыло и… анютины глазки? Разве анютины глазки пахнут? Он не был в этом уверен, но именно этот цветок она ему и напоминала.

– Простите, – сказала она через несколько мгновений. – Не знаю, что на меня нашло.

– Ну, ну, – успокаивал он. – Вы же сказали, что дел сегодня очень много.

Она посмотрела на него глазами, полными слез.

– Мой отец очень болен. С ним доктор. Он сжал ее крепче.

– Успокойтесь, уверен, все будет в порядке.

– Я б-боюсь, он опять собирается… – Она не смогла этого сказать. Ее губы дрожали.

Не долго думая Фрей поднял ее лицо за подбородок и нежно поцеловал. На вкус она была как сладости и мята.

– Все будет в порядке.

Она сморгнула и неуверенно улыбнулась:

– Вы очень добры, но я боюсь худшего. Папа уже несколько дней хочет поговорить со священником… я думаю, он хочет примириться с Богом, прежде чем… прежде…

Она смотрела на него трагическим взглядом.

– А теперь вы здесь, и он может с вами поговорить, и я боюсь, что он скоро умрет. – Ее лицо опять скривилось, и она вновь принялась орошать слезами его шейный платок. Он и так безнадежно испорчен, подумал Фрей, вновь поглаживая ее по спине.

Бедняжка! Если ее отец умирает…

Боже правый! Да ведь он и был священником, который должен был помочь отцу мисс Петтифер обрести покой. Фрей сглотнул. Ему еще никогда не приходилось приходить на помощь умирающим. Оставалось только надеяться, что она ошибается.

Мисс Петтифер схватила его за рукав.

– Вы ведь поможете мне? Правда? Фрей вынужден был согласиться.

– Я не хочу, чтобы вы сейчас встречались с папой. Я боюсь, что… боюсь, что как только он с вами поговорит… – Она замолчала, не в силах продолжать.

Что он испустит дух, молча продолжил за нее Фрей.

– Разумеется, если вы так считаете, то я пока что останусь здесь. Но если ему станет хуже, то мне придется подняться к нему.

Она кивнула:

– Да, разумеется. Благодарю вас. – Она выглядела виноватой. – Он прикован к кровати… так что он не узнает, что вы здесь, если ему кто-нибудь не скажет. Но я обещаю, что если он… если ему станет хуже…

Фрей взял ее за руку.

– Я знаю. – Он закрыл глаза, чтобы помолиться о скорейшем выздоровлении ее отца.

Но вместо этого поймал себя на том, что вспоминает вкус этих мягких сладких губ…

Фрей не хотел целовать ее. Он не знал, что на него нашло. Это было так странно. Слава Богу, она не оскорбилась. Было бы ужасно, если бы она подняла крик.

Если уж говорить об этом, то она вообще почти не отреагировала. Наверное, он теряет квалификацию.

Разумеется, девушка не реагировала, сказал он сам себе. Ее отец умирает. Что значит поцелуй незнакомого человека, когда у нее такое невообразимое горе? Он помнил, как он чувствовал себя, когда умирал его отец. Бедняжка. Он сжал ее еще крепче.

Она была такая мягкая…

Глава 12

Твой соблазнитель, Возможность!

Джон Драйден

Грейс достигла берега озера и стала выбираться на него. Доминик застонал, и девушка обернулась, чтобы посмотреть, в чем дело. Он застонал вновь.

– Вам плохо? – крикнула она.

– Я в агонии, – отозвался он, совсем не походя на человека, который неважно себя чувствует. Он не спускал с нее своих янтарных глаз, светящихся от удовольствия. Застыдившись, девушка прикрылась руками.

– Отвернитесь.

– Это выше человеческих сил.

Грейс повернулась к нему спиной и подошла к стопке своей одежды. Он снова застонал.

– Как персик в папиросной бумаге, – сказал Доминик, когда она нагнулась.

Грейс резко выпрямилась, прижимая к себе одежду.

– Немедленно прекратите болтать глупости.

– Это не глупости, это поэзия. Ты воплощение мечты. – Он медленно побрел в воде по направлению к берегу, и она поняла, какой он ее видел. Его подштанники были почти прозрачными, когда он выбирался, и плотно облегали его тело, по его словам, как папиросная бумага, только не вокруг персика.

Она старалась не смотреть, но никак не могла заставить себя отвернуться. Все-таки это была не случайная складка на ткани…

– Остановитесь, – крикнула она. Его глаза весело блестели.

– С удовольствием, – отозвался Доминик и тут же начал изображать греческую статую, меняя позы каждые несколько секунд. Только ни одна греческая статуя, которую Грейс доводилось видеть, не выглядела, как этот человек. Он был больше, сильнее и был к тому же настоящим. Она все еще ощущала его вкус на губах.

– Прекратите! – возмутилась Грейс, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. – Прикройтесь.

– Не могу. Сперва мне нужно просушить подштанники, иначе когда я вернусь в Вульфстон, они будут все еще мокрыми, и люди начнут задумываться, чем это я таким занимался. – Он взглянул на нее и добавил. – А затем они увидят мокрые следы на твоем платье, сложат два и два…

Грейс прикусила губу и задумалась. Ей хотелось как можно скорее закрыть тело с ног до головы, прямо сейчас, но он был прав.

– Как мне кажется, у тебя два варианта: ты можешь снять мокрую одежду и надеть сухую прямо на голое тело. – Он взглянул на нее исподлобья. – В этом случае тебе придется спрятать где-нибудь нижнее белье. Я мог бы положить его в свой карман.

Ни за что на свете не отдаст она ему свое нижнее белье!

– Или ты можешь посидеть на солнце, подождать, пока белье высохнет, а затем одеться. Именно это я и собираюсь сделать. – Доминик растянулся на траве, а девушка старательно не смотрела туда, куда ей хотелось смотреть больше всего на свете.

– Хорошо, так я и сделаю, – решила она. Он похлопал по земле рядом с собой, но она покачала головой. – Нет, я сяду здесь. – И она села по другую сторону куста, где чувствовала себя вполне защищенной.

– Как Пирам и Фисба, – сказал он. – Как грустно!

– И вовсе не так, – ответила она. – Мы не несчастные любовники.

– Но мы все же любовники, – сказал он, обходя куст.

Она сидела, заслоняясь от него и зная, что это бесполезно после того, что произошло между ними в озере. Она помолчала, а затем сказала:

– Я не могу.

Он сел неподалеку от нее.

– Все в порядке, я знаю. Ты еще не готова принять меня. Я могу подождать.

Грейс покачала головой:

– Можете не ждать. Я не передумаю.

Доминик просто улыбнулся. Грейс вздрогнула и отвернулась от него. Она все еще чувствовала его теплый взгляд, бродящий по ней как прикосновение, как ласка, но по крайней мере она не видела его. Она сидела на свежей зеленой траве, обняв колени, раскачиваясь вперед и назад. Эмоции захлестывали ее.

Они ведь и вправду не были несчастными. Мелли не хотела выходить за него, но помолвка все еще имела силу официальной. Грейс хотела его, но он поступал как свободный человек, в то время как он им не являлся. Это ее беспокоило.

Что же хотел он? Заняться с ней любовью. Несколько мгновений удовольствия. А дальше?

Она плохо его знала, а то, что она знала, не слишком-то ей нравилось. Он не хотел заводить дом. Он не хотел детей. Никогда.

Они еще никогда не разговаривали о женитьбе. Или даже любви. Правда, он назвал ее однажды «моя любовь», но это были просто слова. Ее грудь все еще горела от его прикосновений.

Он думал, что она платная компаньонка. У мужчин действуют двойные стандарты по отношению к женщинам другого социального положения. Скорее всего он просто хотел поразвлечься с ней, как лорды веками развлекались с прислугой, пользуясь правом господина.

Разумеется, она могла сказать ему, кто она такая на самом деле. Сейчас не было никакой необходимости скрывать это, когда сэр Джон был болен. Но Грейс пока не хотела.

Она еще никогда не оказывалась в ситуации, когда мужчина реагировал на нее, на саму Грейс. Не на мисс Мерридью, любимицу общества и наследницу, а на простую обыкновенную Грейс, девушку, которая выросла в холодном жалком доме и которая, как и ее сестры, так страстно мечтала в детстве.

Но мечты были обманчивы.

Две ее сестры позволили своим мечтам обмануть себя. Пруденс и Фейт начали с того, что совершили ужасные ошибки, приняв свои юношеские мечты о любви и счастье за реальность и влюбившись в мужчин, которые оказались настоящими мошенниками.

Они дали своим мечтам ослепить себя и пошли на ужасный риск, отдав себя и свое счастье в руки недостойных мужчин. Их жизни чуть было не были окончательно разрушены. К счастью, этого не произошло, но Грейс отныне всегда была настороже.

Она еще не была готова пойти на такой риск. Особенно ради мужчины, которого она знала всего несколько дней и который, несмотря на его приятные слова и мягкое обхождение, вполне мог оказаться еще одним недостойным доверия мошенником.

Ей нужно было нечто большее, чем приятные слова и мягкое обхождение. Нельзя позволять тому чувству восторга, что она пережила в озере, ослепить себя. Или когда он целовал ее, словно только что вышел из пустыни, а она была его первым глотком воды…

Нет, это нельзя принимать в расчет.

Он мог казаться воплощением всех ее тайных мечтаний, но она не могла доверять своим чувствам. Особенно пока он все еще был помолвлен с Мелли. И пока сама Грейс так мало о нем знала.

– У меня другие планы, – сказала она наконец. Грейс поднялась на ноги и зашла за куст, чтобы надеть платье.

– Помочь тебе с корсетом? – предложил Доминик.

– Нет, спасибо, – сухо сказала она. Вообще-то она не стала надевать корсет, когда решила пойти искупаться, но сочла за лучшее не сообщать ему об этом.

Когда она вновь появилась, полностью одетая, он сказал:

– А, вижу, что корсет ты решила не надевать. Замечательно! – И он тоже быстро оделся.

Она скрестила руки на груди и упорно боролась с румянцем.

– Зачем прятать то, что я уже видел, что уже попробовал? Его слова смутили ее, и она быстро повернулась и поспешила прочь по тропинке.

Доминик последовал за ней.

– Какие другие планы?

Грейс не сразу поняла, о чем он спрашивает.

– Я хочу путешествовать. Я хочу войти в Венецию на корабле на рассвете, я хочу увидеть восход луны над пирамидами, постоять перед Сфинксом и почувствовать свою ничтожность. Я хочу сплавиться на фелюге по Нилу и проехаться на верблюде.

Он не отставал.

– На верблюде?

– Да, а почему бы и нет? Мне кажется, поездка на верблюде должна быть весьма увлекательной. Корабль пустыни, разве это не удивительное выражение?

– Верблюды воняют, плюются и ухмыляются.

– Ухмыляются? – Девушка рассмеялась.

– Ни один человек на земле не умеет ухмыляться так, как верблюд, заверяю тебя, – сказал он. – И они чертовски упрямы. Что касается корабля пустыни, то не сомневаюсь, это из-за их раскачивающейся походки, как корабль в бурном море. Надеюсь, ты не страдаешь морской болезнью?

Грейс сделала вид, что не замечает его. Он же просто насмехается над ней.

– Вам доводилось ездить на верблюде?

– Много раз. И, скажу по правде, я бы предпочел лошадь.

– Да, но верблюды такие экзотичные.

– Только не в Египте.

Грейс в изумлении уставилась на него. Они подошли к дороге, ведущей в замок, и он взял ее руку и запихнул себе под локоть.

– Если бы я не приехала сюда с Мел… мисс Петтифер, – сказала Грейс, – я бы сейчас собирала вещи, чтобы ехать в Египет с кузиной генерала при британском консульстве.

– Правда?

– Да, у нас уже все было устроено. Мы должны были сначала отправиться в Александрию… – Грейс застенчиво посмотрела на него. – Расскажите мне, пожалуйста, об этом городе.

Доминик ничего не сказал. Вместо этого он остановился и нахмурился, словно в глубокой задумчивости.

– Разумеется, если воспоминания не слишком болезненны, – поспешно добавила она.

– Нет, все нормально. Просто я вспомнил кое-что поважнее. – Доминик повернулся к ней и серьезно сказал: – Знаешь, твои веснушки заканчиваются как раз под воротником. Там дальше нет ни одной веснушки. – Он провел пальцем по ее круглому воротнику. – Я… – он пристально посмотрел на нее, – в тот момент был занят кое-чем другим, но сейчас я это вспомнил. Разве это не удивительно?

– Ни капельки. – Она сделала шаг в сторону. – Я же сказала, что у меня другие планы. Я скажу кое-что еще, лорд д'Акр, я не флиртую с женихами других девушек, точно так же, как я и не флиртую с их мужьями. Правду сказать, я вообще не флиртую. – Она улыбнулась. – Так что вы можете меня полностью игнорировать.

– Я не хочу игнорировать тебя, Грейсток, – пробормотал Доминик.

Она беспечно отмахнулась.

– Тогда не игнорируйте, но если вы ищете флирт, то, думаю, сестры Тикел настоящие специалисты в этой области, так что можете попробовать обратиться к ним.

– Но они мне не нужны.

– Вы уверены? Они хорошенькие. Думаю, Тэнзи самая красивая, но у Тилли самая очаровательная улыбка, а о цвете лица, как у нее, можно только мечтать.

– Я предпочитаю веснушки, а особенно те места, где они заканчиваются.

Грейс покраснела и попробовала продолжить:

– Тогда вам нужна Тесса. У нее больше всех изгибов, а я знаю, что когда дело доходит до флирта, мужчины много значения придают изгибам.

– Правда?

– Мне так кажется. – Его взгляд смущал ее. Он загадочно посмотрел на нее.

– Меня не интересуют изгибы сестер Тикел. Или их улыбки и цвет волос, или любые другие качества. Мне нравятся маленькие серые злючки с веснушками.

– Ну, их… нас… меня вам не получить! – И она поспешила к замку.

– Правда? – крикнул он вслед. – Я Вульф, а мы не ждем приглашения. Мы сами выбираем жертву и преследуем ее. Так что я тебя предупредил, мисс Жертва.

Когда Доминик вернулся домой, он обнаружил Фрея, уютно устроившегося у него в гостиной, попивающего чай с лимонным печеньем. В тот самый момент, когда он вошел в комнату, мисс Петтифер вновь наполняла чашку Фрея. Губы Доминика скривились в улыбке. Он помнил, что Фрей обычно говорил о чае.

Фрей тут же объяснил цель своего визита.

– Прости, что навязываюсь так рано, Доминик, но боюсь, что дом викария в ужасном состоянии.

– То есть?

– Несколько дней назад тут был шторм, как мне сказали. Он сорвал большую часть черепицы. Крыша протекает. Все сырое и уже начало гнить – вонь стоит невообразимая. Ужасно неприятно, но такова воля Божья. Я надеялся, что ты позволишь мне воспользоваться твоим гостеприимством и пожить некоторое время в Вульфстоне.

– Разумеется, Фрей. Оставайся сколько хочешь, хотя условия здесь и несколько более спартанские, нежели те, к которым ты привык.

– Нет, вовсе не спартанские – мисс Петтифер была более чем гостеприимна. – Он улыбнулся ей глуповатой улыбкой.

Она покраснела и пробормотала что-то неразборчивое.

– Вижу, что ты уже познакомился с моей невестой, – сказал Доминик.

– А? – Фрей разинул рот и разлил чай по белоснежной манишке.

Тем вечером миссис Стоукс превзошла сама себя, подав на ужин треску с миндалем, фрикасе из курицы, зеленые бобы, рис, суп с телятиной, картофельный пирог, жареных куропаток, нечто, что она назвала крученым пирогом из ветчины с яблоками, который оказался неожиданно вкусным, салат, несколько видов желе и блюдо с лимонным печеньем.

– Что ж, мисс, я стараюсь, чтобы сэр Джон тоже что-нибудь попробовал, – сказала она, когда Грейс похвалила ее стряпню. – Того, что он съедает, и птичке не хватит.

Грейс приподняла брови.

– Я бы решила, что ему больше подойдет куриный суп. Миссис Стоукс покраснела.

– Вы меня поймали, мисс. Я и вправду посылала ему куриный суп и хлеб с маслом, но он к ним и не притронулся, бедняга. Это для священника, – созналась она. – Такой худенький молодой человек, сразу видно, что ему не хватает хорошей домашней шропширской пищи.

I Грейс рассмеялась. Казалось, всем им очень повезло, что у мистера Неттертона такое худощавое телосложение. Но даже это богатое разнообразие не могло удовлетворить Мелли. Она вяло ковыряла еду, немного откусив от курицы и съев несколько зеленых бобов. Она даже отказалась от лимонного печенья, которое было ее любимым лакомством.

– Тебе плохо, Мелли? – прошептала Грейс, когда подали последнее блюдо.

– Нет, – удивленно сказала Мелли. – А что, я плохо выгляжу?

– Нет, просто ты ничего не ешь.

– А, это. – Мелли избегала смотреть ей в глаза. – Я не голодна сегодня, вот й все.

Грейс нахмурилась. Хватало уже и того, что у сэра Джона не было аппетита. Она надеялась, что та же болезнь не постигнет и Мелли. За исключением того, что она ничего не ела, выглядела ее подруга нормально, можно даже сказать, светилась здоровьем.

Это все от беспокойства, решила Грейс. Отец Мелли не выздоравливал, фактически он медленно, но верно превращался в тень самого себя. Разумеется, Мелли начинала волноваться. Они все переживали.

– Грейс, – послышался шепот в темноте. – Ты не спишь?

– Не сплю, – отозвалась Грейс. – В чем дело, Мелли?

– Ни в чем. Просто хотела узнать, спишь ты или нет. – Наступило долгое молчание, а затем Мелли прошептала: – Тебе нравится лорд д'Акр, не так ли?

Ну и как она должна отвечать на это? Грейс подумала. «Нравится» было совсем не то слово. Временами ей хотелось его убить, а иногда хотелось прижаться к нему всем телом.

– Он… он интересный человек.

– Я видела тебя, когда ты пришла сегодня утром. Твое лицо светилось от счастья.

– Слишком яркое солнце, – пробормотала Грейс.

– Нет, Грейс. Он пришел следом за тобой всего через минуту. Ты ведь была с ним, не так ли?

Была с ним? Грейс прижала руку ко рту. Что Мелли хотела этим сказать?

– Я встретила его у озера, – сказала она как можно безразличнее.

– Я видела твое лицо. И я видела, как вы смотрели друг на друга во время ужина. Ты влюблена, Грейс, признайся. – Это не был вопрос. Мелли была одной из ее лучших подруг. Они годами мечтали о любви.

Грейс вздохнула:

– О Боже, Мелли! Я ничего не понимаю. Я только знаю, что еще никогда так себя не чувствовала. Я никогда не воображала…


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18