Вдруг тишину разорвал визгливый крик Тарика.
- Я все расскажу! - пронзительно вопил он. - Все! Акиф тяжело вздохнул. Лицо у него стало усталым и старым.
- Можешь не торопиться, сынок. Когда речь идет об убийстве, я предпочитаю говорить с тем, кто это затеял, а не с шестерками вроде вас. Отведи его в камеру, Амир, да запри покрепче. А ты, приятель, проследи, чтобы с кассетой, упаси Аллах, ничего не случилось.
- Непременно! - закивал лысый. - Не дурак. Я сразу понял, что ей цены не будет!
Акиф снял со стены кепку, нахлобучил ее на голову и направился к двери. Следом за ним двинулись Нонна и Джейхун. Инженер с нефтеприисков замыкал шествие. Выйдя на крыльцо, они пересекли двор, все так же молча уселись в заляпанную грязью машину.
Пока они ехали, никто не проронил ни слова. Наконец Акиф остановил машину возле старинного дома с колоннадой. Белый как снег, он выглядел настоящим воплощением "Кассы дель Корово", из фильма Всадник без головы.
Акиф постучал в дверь.
Пожилой мужчина с седыми волосами выглянул наружу.
- Прошу прощения, - с южным акцентом проворчал он. - Боюсь, Семен Рохман еще не вставал. Как доложить? Акиф молча отстранил его с дороги.
- Обойдемся без церемоний, приятель! - С этими словами он проследовал по лестнице на второй этаж, толкнул одну из дверей и вошел.
Почти одетый, Рохман стоял у окна и смотрел на лужайку перед домом. Увидев вошедших, он удивленно вскинул брови:
- Могу я узнать, чем обязан этому вторжению?
С усталым видом Акиф опустился на ближайший стул.
- Конечно. У нас к вам небольшое дельце, адвокат: вы обвиняетесь в изнасиловании и убийстве. Точнее, четырех изнасилованиях и убийстве.
- Вы с ума сошли, Акиф! - фыркнул Рохман.
- Ничуть, - проворчал Акиф. - Странно даже, ведь я всегда считал вас порядочным парнем. Впрочем, мне говорили, что так бывает. Человек может годами вести весьма достойную жизнь, дожить до седых волос, а потом вдруг... трах! И потерять голову из-за какой-то куколки! А уж если она для него запретный плод, то дело может кончиться совсем плохо. Жизнь для него превращается в ад. И когда становится невмоготу, то он может наброситься на любую несчастную девчонку, которая, на свое несчастье, окажется у него под рукой. Вы возжелали Нонну, с первой же минуты, как увидели ее, верно? А расплатились за это другие. Девушки, которых вы изнасиловали, которых изуродовали, и все только потому, что ни одна из них не была той, которую вы страстно желали. Вам же была нужна только Нонна. Сначала вы решили, что добьетесь этого, убедив ее, что нефти на ее земле нет. Она останется бедной, только тогда Нонна станет для вас легкой добычей. Но тут вы просчитались. Да, Альберт женился на Нонне ради денег, потому что был уверен, что станет мужем очень богатой женщины. Это конечно, не совсем нравственно, но это не карается законом. Но, дав слово, он намерен был сдержать его. Может быть, потому, что любил Нонну. Впрочем, это их личное дело...
Акиф вытащил из кармана сигару и откусил кончик.
- Как бы там ни было, Нонна работала в полиции за какие-то жалкие гроши, а вы сидели тут в этом вашем мраморном гнездышке и подыхали от ревности и злобы. Но все было напрасно. И только когда месяц назад проклятый братец Альберта вернулся из Подмосковья, перед вами мелькнул луч надежды. Не знаю, как вам удалось договориться. Впрочем, это не столь важно. Да и какая разница? Деньги нужны были ему ничуть не меньше, чем вам. Он хорошо знал своего брата.
- Вы сумасшедший! - повторил Рохман. Казалось, он еще надеялся убедить всех, в том числе и себя, в нелепости всего происходящего.
Акиф закурил.
- Нет. Просто давным-давно давший присягу обычный мент. Ладно, пойдем дальше. Как мне думается, решение далось вам нелегко. Раздираемый на части страстью к этой девушке - полицейской и воспоминаниями о трех десятках лет безупречной жизни, вы долго терзались. Потом, должно быть, что-то произошло. Феликс, которого вы здесь видите, возможно, подскажет, что именно. Но что-то подтолкнуло вас к решительным действиям. Он попытался связаться с самой Нонной напрямую, минуя вас. По правде говоря, они написали ему с полдюжины писем, писем, которые Тарик - а ему, без сомнения, хорошо заплатили - успевал перехватывать, так что Нонна их и в глаза не видела. Но вы, Рохман, понимали, что это только вопрос времени. В конце концов, рано или поздно, но представители Нефтяной компании непременно прислали бы кого-то к Нонне. Это могло случиться в любой день. Время работало против вас. Поэтому как-то утром вы подстерегли ее и попытались застрелить, рассчитывая, что подозрение падет на кого-то из тех, кто давно мечтал разделаться с ней.
Рохман с надменным видом направился к двери.
- Не рассчитывайте, что я намерен и дальше выслушивать ваши нелепые домыслы!
Джейхун Налов быстро выхватил пистолет.
- Тихо, Джека. Мне очень бы не хотелось запачкать ваш прекрасный ковер, но, если понадобится, я сделаю это! Адвокат, пожав плечами, вернулся к окну. Акиф с довольным видом пыхнул сигарой.
- В тот же вечер вы сделали еще одну попытку. Теперь я вспомнил: в тот день вы заглядывали в контору. Сказали, что ищете Нонну, и я объяснил, что она поехала на винокурню к Боре Абоеву. А вы ведь знаете окрестности не хуже нас. И догадались, что на обратном пути ей придется проехать мимо участка Цыбина. А вот что вы не могли предусмотреть - так это то, что сам Цыбин вернется домой вскоре после того, как вы укрылись в кустах, да еще поставит свой трейлер как раз на прогалине.
Сдается мне, сначала он услышал выстрелы, а вскоре заметил и вас. Тогда Рафа решил, что вы охотитесь. Но вы догадывались, что вскоре он сообразит, почему вы прятались в кустах. Поэтому, когда ночью вам позвонил Тарик, вы сразу поняли, куда отправилась Нонна. Судьба подарила вам еще один шанс!
По лицу Рохмана было заметно, что он силится сделать вдох и не может. Вытащив из кармана пачку сигарет, он сунул одну в рот, но закурить ее оказалось ему не по силам - слишком сильно тряслись руки.
Акиф, сдвинув шляпу на затылок, устало вытянул ноги.
- Итак, вы приехали на прогалину и, укрывшись за трейлером, стали поджидать Нонну. После того как она постучала в дверь и назвала себя, вы ударили ее по голове, она потерял сознание. А потом, ворвавшись в трейлер, вы застрелили Цыбина и напали на его жену. Вы все время знали, что вина падет на Нонну! И закон сделает то, что оказалось не под силу вам самому. Поэтому вы изнасиловали бедняжку Эллу ненатурально, а искусственно, чтобы экспертиза не догадалась ни о чем. Но все равно вы не чувствовали себя в безопасности. Должно было пройти немало времени, прежде чем Нонну осудят и казнят. А представители Нефтяной компании наверняка задолго до этого сумеют связаться с ним, и ваша нечистая игра тут же выплывет наружу. Тогда-то вам и пришла в голову мысль устроить так, чтобы озверевшая толпа линчевала Нонну. Должно быть, кого-то из этих подонков вы привезли из Сумгаита. Заплатили кучу денег Тарику и Джамо. Даже произнесли целую речь на суде, чтобы еще больше вывести из себя людей... А теперь все же давайте вернемся к тому, что все это время двигало вами. - Акиф выжидающе посмотрел на инженера:
- Это ведь вы брали пробы на участке Нонны?
- Да.
- А почему ваша фирма свернула работы?
- По настоянию Семена Рохмана. Он велел нам прекратить работы и заплатил отступные.
- Как он это объяснил?
- Никак. Мы не спрашивали, потому что в то время работы было полно везде. Вот мы и выполнили его распоряжение, только взяли с него слово, что если Нонна Токаева все же решит возобновить работы, то поручит это нашей компании. Поэтому до последнего времени мы не делали никаких попыток связаться с Нонной лично. А по итогам последних исследований стало ясно, что месторождение нефти на ее участке - одно из богатейших на этом острове.
- Почему же все-таки вы не поговорили лично с ней еще два года назад?
- Для этого не было повода, а главное - в то время она еще служила в Карабахе, все переговоры в качестве ее поверенного вел Рохман.
И только в прошлом месяце, когда наше руководство решило вернуться к этому проекту, Семен Рохман отказался даже выслушать нас, наши юристы вдруг решили поинтересоваться, почему это владелец столь богатых залежей предпочитает служить обычным полицейским всего за каких-то сто долларов. И тогда мы попробовали связаться с Нонной по почте.
- Вот в этом-то все и дело! - перебил инженера Джейхун. - Вы оказались между двух огней, Рохман.
Адвокату наконец удалось прикурить сигарету.
- Можете не рассчитывать, что я признаю себя виновным. И к слову сказать, что, Акиф, вообще заставило вас заподозрить меня?
На это ответила Нонна:
- Мелочи, Сема, обычные мелочи! Ты ведь предложил мне большие деньги за мой участок. Помнишь? Потом - то, как точно ты описал форму груди Эллы, а ведь предполагалось, что ты ее никогда не видел. То, как ты закуривал сигарету - одним быстрым движением. На большинстве сигаретных пачек напечатано название фирмы. А после того, как ты покинул мою камеру, я нашел на полу с полдюжины окурков с названием той же фирмы, что и у тех, которые подобрал на прогалине. Да и с удостоверением ты перестарался. Покончив с Эллой, ты вложил его ей в руку, надеясь, что это будет выглядеть убедительно, будто она в пылу борьбы сорвала его с моей рубашки. Только вот вложил ты его не в ту руку. Ксиво было зажато справа. А нашли его в ее левой руке. Если бы девушка сорвала его... Впрочем, дальше ты можешь догадаться и сам.
На губах Рохмана появилась едва заметная улыбка, и он желчно ухмыльнулся:
- Да, не повезло. Я арестован, так надо полагать?
- Точно! - кивнул Акиф. Адвокат пожал плечами:
- Тогда, с вашего позволения, я оденусь и последую за вами. Он уже открыл было ящик комода, когда Акиф с быстротой, неожиданной для такого грузного человека, как он, в три прыжка пересек комнату и выхватил из руки адвоката пистолет:
- Тихо, приятель! Старик Назиев был моим лучшим другом. Неужто забыл? И тебе еще предстоит ответить за его смерть! Я сделаю все, чтобы присутствовать при этом. Даже если мне придется для этого сбежать из тюрьмы. Я еще полюбуюсь, как тебя поджарят!
- Но я не убивал Назиева! - Рохман без сил упал на диван и спрятал лицо в ладонях.
- Да, - был вынужден признать Акиф, - не убивал. Это сделал Тарик. И мы можем это доказать. Но, как юрист, вы должны знать, что подстрекатель несет вину за убийство наравне с тем, кто спустил курок. - Исполняющий обязанности начальника надел кепку и остановил на Рохмане свой тяжелый взгляд. - Пошли!
- А как насчет меня? - не утерпела Нонна. Брови Акифа поползли вверх.
- Чтоб я сдох, а ты-то тут при чем?!
- Я все еще арестована? Или как? Акиф почесал затылок., - Официально, конечно, так и есть. Но как раз сейчас наша тюрьма забита до отказа. Так что, а знаешь, девочка, что бы я сделал на твоем месте?
- Да?
Акиф широко ухмыльнулся:
- Ну что ж, будь мне тридцать, как тебе, да имей я в перспективе много денег, да еще семью вроде твоей, уж я бы понесся домой со всех ног. И доказал это на деле, причем немедленно!
Глава 20
Нонна обошла весь дом: заглянула и в гостиную, и на кухню, даже в свой кабинет. Наконец, поднявшись по лестнице на второй этаж, вошла в спальню. Альберт сидел в кресле, устало глядел в одну точку. Увидев в дверях жену, Альберт зажмурился.
- Аллах услышал мои молитвы! - едва слышно прошептал он. - Ты жива!
Нонна почувствовала какую-то странную неловкость. Но она не имела ничего общего с тем чувством отчужденности, которое мучило его прежде.
- Да. Конечно. Со мной все в порядке. Альберт повернулся к ней:
- Они тебя не ранили? Те, кто напал на тюрьму?
Утреннее солнце уже заливало жаркими лучами спальню. Становилось жарко. Сняв с себя то, что еще оставалось от ее рубашки, Нонна повесила лохмотья на спинку стула.
- Нет. Слава Богу, Акиф с Джейхуном подоспели как раз вовремя.
- Так мне и Акиф Алиев сказал. Но когда ни ты, ни Тарик не вернулись домой, я вдруг испугался.
Все равно он узнает рано или поздно, решила Нонна и тяжело вздохнула:
- Тарик не вернется. Он в тюрьме... за убийство полковника Назиева. Похоже, они с Семеном Рохманом сделали все, чтобы убрать меня с дороги. А потом Рохман хотел заполучить мой участок, где нашли нефть.
Альберт молчал.
- Значит, у меня больше нет брата, - прошептал он наконец. Но глаза ничего не выдавали, в голосе слышался едва сдерживаемый гнев. - Поверь, если бы я только знал, что Тарик приложил руку к тому, что с тобой случилось, убил бы его лично!
Нонна присела на постель. Она была счастлива уже оттого, что могла просто смотреть на мужа. Оставалось гадать, как она могла быть такой идиоткой все это время! Она не сомневалась в его словах: Альберт всегда говорил то, что думал.
Она пожала плечами:
- А что до этого человека, Рохмана.., ты сказала, он хотел прикарманить твой участок, не знаю....
Нонна подумала, что пришло время выяснить все до конца.
- Но у Семена всегда было полно денег, - осторожно сказала она.
- Ну так что? Лишнее не помешает.
- Но ты думал, я богата, когда женился на меня. Альберт немного подумал.
- Это так. Знаешь, с самого раннего детства я мечтал о том, чтобы жениться на богатой. А когда мы только приехали в эту страну, когда ты еще верила, что на твоей земле тоже есть нефть, и только началась приватизация, я думал, что мои мечты станут явью. Мои детские мечты!
- А они разлетелись в прах...
- Но ведь ты в этом не виновата! Это же не твоя вина, что на твоем участке не оказалось нефти.
- Тогда почему ты так странно вел себя со мной все два года?
Альберт покачал головой:
- Ты не правильно задала вопрос. Это ты вела себя странно. Ты возвела между нами стену. Ты не разговаривала со мной! Вела себя так, будто я презираю тебя. - Он глубоко вздохнул. - А я, поверь, никогда этого не делал. Разве я мог забыть мою любимую женушку? Как мы любили друг друга, еще в поезде, который вез нас сюда!
Нонна еще никогда не видела мужа в таком гневе. Он трепетал от возмущения.
- Но когда мы узнали, что вместо богатства нас ждет весьма скромная судьба, разве ты пришла ко мне? Разве ты сказала мне:
"Прости, милый, я не виновата, что так получилось. Но я по-прежнему люблю тебя. И ничто в мире не разлучит нас!"? - Не дождавшись ответа, Альберт продолжал:
- Нет, не сказала. Да если бы ты промолвила такое, я бы пошел таскать камни в порт! Что могло быть важнее того, что ты меня любишь? А вместо этого ты отдалялась от меня, я ничего не мог с этим поделать.
Он сердито сжал кулаки. - А ночью разве я когда-нибудь хоть раз отказал тебе? Но ты сама отвергала меня. Что я должен был думать, как по-твоему? Что ты нашла другого? Или даже не одного - при том, как все складывалось между нами... А если мы и были близки, как прошлой ночью, когда я старался вернуть то, что было прежде, что тогда? Ты даже не потрудилась сказать: "Я люблю тебя", или что там еще говорят в таких случаях? Ты заставила меня чувствовать себя кобелем, Альфонсом, который вынужден спать с женщиной, потому что она его кормит!
Он еще долго дулся. Потом, по-видимому, полученное воспитание взяло верх. Сердито высморкавшись, Альберт встал.
- Прости. Я не должен был говорить все это, но я твой муж, я мужчина все таки. Просто мне было очень обидно, я волновался, а теперь так обрадовался, что ты жива, забыл обо всем. Ты голодна?
Нонна молча стащила с себя ботинки. Она чувствовала себя последней дурочкой, понимала, что это она была виновата во всем, а вовсе не Альберт. В собственном ослеплении обидой она видела его там, где его вовсе не было. И вдруг она почувствовала, как в ее сердце шевельнулась гордость. Но себя сдержала...
- Нет, - прошептала она. - Не голодна... Альберт, казалось, прочитал ее мысли. Он взял ее на руки, поцеловал смачно ее в губы. Потом нежно опустил в постель.
Стащив с себя остатки одежды, Нонна вытянулась на постели.
- Сейчас могу проспать не меньше месяца!
- Оно ясно, после всего, что тебе пришлось пережить! Нонна повернула голову и взглянула на мужа:
- Куда ты?
- В контору шефа твоего. - Альберт пожал плечами. - Подумал, если хорошенько попросить Акифа, он не откажется мне рассказать, что произошло этой ночью.
- Да ведь до городка километра пять, не меньше!
- Да, я знаю.
- И как ты собираешься туда добираться?
- Так же, как в те дни, когда приносил тебе поесть. Пешком! Смею напомнить, ноги у меня есть, ходить я умею.
- Понятно, - только и пробурчала она, похлопав по кровати возле себя. - Присядь-ка на минутку, милый.
Она долго ломала себе голову, стоит ли говорить Альберту о том, что их положение изменилось к лучшему. Потом решила, что с этим можно повременить. Ей хватало того, что она услышала от него. Нонна была счастлива узнать, что деньги для него не главное.
- Знаешь что? - подмигнула она.
- Что?
- Я люблю тебя.
Она вдруг даже испугалась, что так сказала. Улыбнувшись, он припал к ее губам.
- И я люблю тебя. Очень! Я так горжусь тобой. Горжусь, что у меня такая жена...
Кончиком языка Альберт коснулся едва заметных следов от побоев на ее шее.
- Нонна, давай роди ребенка мне, -тихо шептал ей в ухо Альберт.
Нонна смутилась окончательно:
- А у меня уже задержка, так что жди! - радостно воскликнула Нонна.
- Да? - стал хлопать глазами Альберт.
- Да, милый, да.
Мысль о том, что Нонна подарит ему ребенка, согрела Альберту сердце. Само собой это будет сын! Рука его инстинктивно крепче прижала к себе упругое податливое тело Нонны.
- А то, что твой брат в тюрьме.., ты?.. И услышал то же, что и раньше.
- У меня нет больше брата, - отрезал Альберт. - У меня есть жена!
Он прижал ее к себе. Страсти не было, не было и желания. Все это придет позже. Щебетание птиц среди ветвей, даже далекое урчание ворота на нефтяных вышках - все было исполнено таинственного очарования этой минуты. У Альберта вдруг перехватило дыхание, как у человека, который долго продирался сквозь непроходимую чащу и, наконец, выбрался на полянку и увидел над собой чистое небо.
Сейчас для него самым важным было чувствовать, как ровно бьется возле него ее сердце, вдыхать полной грудью аромат ее губ, ощущать жар ее тела и исходившую от него благодать. Мир наконец снизошел в его душу.
ЭПИЛОГ
На самом деле в этой истории все не так просто, как казалось со стороны.
Да, после распада СССР определенные участки земли стали приватизировать, посему, у кого на территории нашли нефть, тот успел купить землю, сделав ее собственной.
Но нефть принадлежала государству, да и покушения на Нонну не были связаны с нефтью.
Все довольно сложнее.
Все годы войны нацистская Германия страдала от нехватки горючего.
Собственных запасов нефти на ее территории нет, оставалось уповать на Плоешти, месторождение прогитлеровской Румынии, да надеяться на Фюрера, который обещал завоевать богатый нефтью Закавказье.
Но, не завоевалось, и потому экономили каждый литр бензина.
Частично положение спасали химики, они сумели создать синтетический бензин из угля, но все же этот бензин уступал натуральному.
Блицкриг не удался, война приняла затяжной характер, в которой горючее воистину стало живой водой.
Каково же было удивление немецких ученых, особенно высокопоставленных военных, когда выяснилось, что в одном из концлагерей близ горняцкого поселка, один из пленных может решить эту проблему топлива.
Высшему руководству Вермахта было доложено именно так.
Начальник концлагеря Герд Хегель вызвал его к себе, это был Амир Токаев, дед Нонны.
К слову сказать, этот лагерь в отличие от Освенцима или Дахау специализировался не на уничтожении людей, а на добыче угля.
В нем работали русские военнопленные, а поскольку на новые поступления пленных летом 1944 года рассчитывать не приходилось, оставалось беречь то, что есть.
Поэтому с пленными обходились сравнительно мягче, не допуская бессмысленных трат людского ресурса.
Последняя партия пленных поступила из под Львова, несколько дней назад, из нее и был человек, просивший аудиенции.
Хегель принял его отчасти из любопытства, но в душе теплилась надежда: вдруг этот русский горный инженер талант?
Предчувствие не обмануло Хегеля, пленный обладал именно тем, что требовалось рейху - секретом дешевого, практически дармового топлива.
Этим топливом была обыкновенная вода.
Попытки использовать воду в качестве источника энергии делались давно. Можно разложить воду на водород и кислород путем электролиза, затем применять водород в качестве горючего, а кислород - окислителя.
Загвоздка в том, что разложение воды на составные части требует энергетических затрат, больших, нежели воссоединения кислорода с водородом.
КПД любой системы меньше ста процентов. Управляемая термоядерная реакция в начале сороковых годов существовала лишь в умах физиков - теоретиков. И, наконец, воду использовали в качестве рабочего тела на гидроэлектростанциях.
Но пленный предложил совершенно другое: утилизировать силу межмолекулярных связей воды.
Известно, что молекулы воды упакованы идеально: вода несжимаема.
Но если суметь ослабить взаимодействие молекул, сделать воду рыхлой, при этом высвободится энергия, много энергии!
Воду можно сравнить с туго сжатой, запертой замком мощной пружиной.
Если открыть замки, пружина распрямится, при этом выполнит полезную работу. По подсчетам, литр воды выделит тепла столько, сколько образуется при сжигании полутора литров бензина.
Но как это осуществить практически, как освободить пружину, спросил заинтересованный Хегель.
Просто, ответил пленный.
Он наблюдал за термальными водами и пришел к выводу: нагреваются они порой до весьма высокой температуры, потому что в глубинах контактируют с неким веществом, играющим роль катализатора.
Этот катализатор и разрыхляет межмолекулярные связи воды. Он провел 20 лет в Закавказье, в долине Казбека и кавказских хребтов, в долине гейзеров, пытаясь добыть катализатор из фонтанов кипятка.
Он может продемонстрировать катализатор прямо здесь, сейчас.
Пленный достал из складок одежды невзрачную по виду железную сетчатую пластину размером с лепесток розы.
Это и есть катализатор.
Стоит поместить его в паровозный котел, и паровоз может двигаться без угля, питаясь одной водою.
Как и положено катализатору, сам он в процессе реакции не расходуется, но соли металлов способны его "отравить", поэтому вода должна быть чистой.
Единственно, что потребуется - это своевременно менять отработанную воду.
Лишних паровозов в горняцком поселке не было, и поступили проще: бросили пластину в ведро воды. Вода несколько минут разгорелась до кипения, и кипела, пока не обратилась в пар.
Пластина же, как и обещал пленный, осталась невредимой.
Проведя опыт несколько раз (а вдруг это всего лишь фокус), Хегель убедился, что пленный не лжет.
Он перевел его с подземных работ в канцелярию, а сам связался с соответствующими ведомствами.
Приехала комиссия - известные, авторитетные учены. Пленный при них продемонстрировал свой метод получения энергии из обыкновенной воды. К этому времени Хегель подготовил старую паровую машину, и она безо всякого топлива подключенная к генератору вырабатывала электрическую энергию из колодезной воды.
Это была энергетическая революция!
Единственный недостаток метода заключался в необходимости редкоземельного катализатора, но пленный считал, что отыскать его в количестве, обеспечивающем все необходимые потребности можно в районе действующих вулканов или гейзеров, высадив десант на Камчатку или в Исландию.
Если военный акции затруднительны по причинам стратегического характера, следует послать экспедицию в Антарктиду, к вулкану Эребусу.
Близость полюса особенно гарантирует богатое содержание вещества - катализатора.
Таки поступили!
Поздней осенью 1944 года три корабля отплыли к берегам ледового континента.
В апреле 1945 года в Германию вернулся один корабль, но он доставил несколько килограммов таинственного катализатора.
Однако судьба третьего Рейха была предрешена, переделывать танки и бронемашины под новое топливо не оставалось времени.
Использовать катализатор в качестве оружия попытались в самом конце войны, когда Берлин был практически взят советскими войсками, немецкое командование затопило метрополитен с коварным расчетом: размещенный в десятках местах катализатор превратит метро в клокочущий паровой котел, который взорвется сам, и взорвет павшую столицу.
Но этого не случилось.
По одним сведениям, группа по размещению катализатора была перехвачена советским отрядом особого назначения.
По другим, нацист, ответственный за операцию, подменил катализатор обыкновенным железом.
Война была проиграна, и он решил пробраться к американцам, и пробраться не с пустыми руками...
Так в том и дело, что тот пленник, дед Нонны, Амир Токаев, исчез, сбежал.
Нацисты долго искали его по всему миру, все тщетно.
С конца 1960 годов во избежания утечки информации нацисты решили ликвидировать всех родственников Амира Токаева.
В качестве более культурного ликвидатора был выбран Семен Рохман, но Семен хотел медленной смерти Нонны, так как он любил ее...
112
