Затерянный полк (№2) - Вечный союз

— А нельзя надеяться на то, что Ганс со своими войсками доберется по железной дороге до Кеннебека? — спросил Эмил. — Тогда расстояние, которое нам надо пройти, сократится до шестидесяти миль.

— Я не могу подставлять армию под удар, основываясь в своих расчетах на надежде, — ответил Эндрю. — К тому же Ганс располагает всего одной регулярной дивизией, а железнодорожных составов у него вообще нет — мы задействовали все, что было. Таким образом, джентльмены, — заключил он устало, — мы убедились, что этот план неосуществим. Кромвель рассчитал все очень точно. Давайте искать другие варианты.

Его прервал стук в дверь. Он улыбнулся, увидев входящего несколько скованной походкой Фергюсона в сопровождении Буллфинча.

— Как доехал? — спросил Эндрю, ехидно улыбаясь.

— Хм… «Как доехал». Вы требуете, чтобы я добрался сюда из Испании меньше чем за день, а я в жизни ни разу не садился на лошадь. И теперь уж я ни за какие коврижки не соглашусь приблизиться к этим тварям даже на пушечный выстрел.

Найдя свободный стул, он осторожно опустился на него и состроил гримасу, соприкоснувшись с жестким сиденьем.

— Не найдется ли у кого-нибудь выпить? — простонал он.

Эмил вопросительно посмотрел на Эндрю, и тот кивнул. Доктор вытащил из кармана фляжку и пустил ее по столу в сторону Фергюсона. Чак сделал большой глоток и, заметив, что Эндрю укоризненно качает головой, воздержался от второго. — Спасибо, сэр, сразу полегчало.

— Вылью остальное на твою филейную часть, когда мы покончим с делами, — отозвался Эмил, забирая фляжку под дружный хохот всех присутствующих, который разрядил гнетущую атмосферу, воцарившуюся после лекции Майны.

— Так какие будут предложения, джентльмены? — спросил Эндрю.

— А что если пойти чуть севернее, краем леса? — сказал Эмил. — Добавится не больше шестидесяти миль, но зато идти будет легче, чем по степи, и проблема с водой решится. Будем высылать вперед разведчиков на ее поиски.

— Если они отправят войска нам навстречу, то в лесу мы попадем в настоящую ловушку, — возразил Эндрю. — В степи, по крайней мере, мы можем увидеть их издали. И, кроме того, чтобы перебраться через Кеннебек и Пенобскот, нам нужен мост — или хотя бы его остатки. У меня есть одна идея, но боюсь, Майна не оставит от нее камня на камне. Джон, как насчет того, чтобы захватить с собой какое-то количество рельсов, восстановить разрушенные участки, а также мост через Кеннебек?

— В Испании у нас хранится миль сорок рельсов, — ответил Майна. — По нескольку миль в день можно прокладывать, если не обращать внимания на точность подгонки и соединений. Но восстановить мост — это задачка потруднее. Надо заготовить несколько сотен тысяч погонных футов пиломатериалов. На это уйдут месяцы. Мост через Пенобскот тоже, возможно, разрушен. У Гаупта в Штатах все материалы были заготовлены заранее, а мы лишены этой роскоши. Можно было бы плюнуть на мост и переправить пару паровозов с составами и рельсами на паромах, чтобы они обеспечивали все поставки. Войскам же все равно придется идти пешком.

— Дикая идея, — выразил свое мнение Эмил.

— Не такая уж дикая, как кажется, — отозвался Майна. — Однако несколько недель для этого потребуется, да к тому же не исключено, что они будут делать дырки в полотне быстрее, чем мы будем успевать штопать их. Так что проблема охраны линии по всей длине остается. Я уж не говорю о мосте. Пройдут месяцы, прежде чем какой-нибудь состав сможет пересечь по нему реку. Самое гнусное во всем этом то, что весь наш подвижной состав находится в данный момент на этом берегу. И стоит нам углубиться на запад, как проблема охраны встанет очень остро. Потеряв же наши поистине драгоценные паровозы, мы будем обречены.

— «Один посуху, два по морю», — многозначительно продекламировал Фергюсон.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Эндрю, пряча улыбку.

— Видите ли, сэр, я тут на досуге поразмышлял…

— Нашел чем удивить, — усмехнулся Майна. — Ты только этим и занимаешься день и ночь напролет.

— Дело в том, что размышлять на военные темы меня не учили. Пока не началась война, я изучал в колледже инженерное дело. Но, слушая вас, я убеждаюсь, что и вы почему-то не затрагиваете вопроса о том, какой стратегии нам следует придерживаться в войне с Кромвелем.

— Чак, неужели ты действительно собираешься предложить то, о чем я думаю? — спросил Эндрю.

Улыбнувшись, Фергюсон кивнул.

— Вот почему я хотел, чтобы он присутствовал на этом собрании, — сказал Эндрю, радуясь тому, что Чак не обманул его ожиданий.

— О чем, черт побери, вы оба толкуете? — не выдержал Эмил. — Откровенно говоря, моя идея с лесом представляется мне все-таки оптимальной.

— Как я понимаю, мистер Фергюсон предлагает нам построить свой флот, — спокойно объяснил Эндрю.

Он сам, вопреки всякому здравому смыслу, подал Чаку эту безумную идею и велел обдумать ее по дороге из Испании. Теперь весь вопрос заключался в том, насколько это было осуществимо.

— У Кромвеля на руках все козыри, и пока что, надо признаться, он обыграл нас в чистую, — сказал Эндрю. Мысль об оставленной в сенате записке доставляла ему острую боль. Угроза насчет Кэтлин и Тани была ударом ниже пояса, от которого, он надеялся, Тобиас воздержится. И что его особенно заедало — это концовка, «шах и мат». С первого же момента их знакомства Кромвель видел в нем своего соперника. И теперь, когда их соперничество действительно развернулось благодаря ему не на шутку, он обставил Эндрю по всем пунктам. Так что записка беспокоила его гораздо больше, чем ему хотелось бы.

— Он ожидает, джентльмены, что мы будем пробиваться обратно, — это единственный логичный ход в нашем положении. Он тщательно продумал все ответные ходы. И поэтому нам нужно сделать то, чего он не ожидает.

Винсент, переводивший на латынь для Марка все сказанное по-русски и по-английски, прервал его:

— И к тому же нет никакой гарантии, что после того, как мы двинемся обратно в Суздаль тем же путем, что пришли сюда, Кромвель не повернет свои корабли и не вернется в Рим.

— Да, Рим не выдержит еще одного такого нападения, — согласился Эндрю. — Мы должны обеспечить его безопасность даже в том случае, если нам самим придется туго. Давайте не будем забывать об этом. Мы должны каким-то образом блокировать его возвращение сюда.

Марк расплылся в улыбке, когда Винсент перевел ему эти слова. Было видно, что напряжение, в котором он пребывал, ослабло. До сих пор все действительно выглядело таким образом, будто русская армия убирается восвояси, бросив его на растерзание врагам.

— Построить флот? — переспросил Майна. — Чак, до сих пор мне казалось, что у тебя есть голова на плечах. Железная дорога — это была твоя идея, и большинство машин, работающих у нас повсюду, сконструированы тобой. Но флот? Ты, по-моему, просто не в себе.

— Давайте выслушаем его, — предложил Эндрю, — и тогда уже решим, свихнулся он или нет.

— Прежде чем отправиться сюда из Испании, я послал телеграмму Джону Буллфинчу. Он сообщил мне, что мы захватили больше дюжины карфагенских галер. Кроме того, у нас есть восемнадцать римских галер и штук двадцать-тридцать транспортных судов. Это крупные, прочные плав. средства для перевозки зерна.

— Этим остолопам следовало сжечь их все до одного, — заметил Буллфинч.

— Освобожденный римский народ помешал этому, — ответил Эндрю, посмотрев на Марка с улыбкой.

— Карфагенские суда очень неплохи, — продолжил Буллфинч. — Большинство их с двумя рядами банок и двумя гребцами на каждом весле. На более крупных галерах — до двух сотен гребцов; возможно, они могут взять еще по двадцать-тридцать человек. На всех судах, какие есть, поместится тысячи четыре пехотинцев.

— Можно было бы перевезти на них материалы, необходимые для строительства мостов через Кеннебек и Пенобскот, — оживился Майна.

— Кромвель может поставить в устье реки один из своих броненосцев, который перестреляет нас, как куропаток, — возразил Эндрю.

— Тогда какой от них вообще толк? — спросил Эмил.

— Мы используем их, чтобы создать новый флот! — с торжеством объявил Фергюсон.

— Каким образом?

— Я не такой уж знаток истории, но парочку курсов по этому предмету мне пришлось прослушать, хотя на кой ляд все эти дурацкие подробности давно минувших событий студенту инженерного факультета — никому не известно.

— Не забывай, сынок, что я до войны преподавал историю, — невозмутимо заметил Эндрю, — так что давай лучше не заводить спор на эту тему. Всякий дурень технарь вроде тебя неизбежно его проиграет.

Фергюсон смутился, в то время как все остальные покатились со смеху.

— Как я уже сказал, сэр, — продолжил Чак, — мне посчастливилось прослушать два чрезвычайно интересных и полезных курса по истории.

— Ну вот, это другое дело, — прогудел Эндрю в лучшей профессорской манере. — Как бы то ни было, но мне почему-то запомнилось описание того, как эти древние римляне, — он кивнул в сторону Марка, — сражались. Я, правда, забыл, что это была за война, — они, похоже, только и делали, что воевали.

— Первая Пуническая война, — подсказал Винсент на латыни.

Эндрю одобрительно кивнул ему, как учитель, довольный хорошим ответом ученика.

— У карфагенян было полное преимущество на море, — сказал он, — потому что римлянам никогда до этого не приходилось участвовать в морских сражениях. Римляне захватили карфагенскую галеру, разобрали ее на части и использовали их как шаблон. Затем они соорудили конвейер — первый в истории — и построили целый флот, а римские пехотинцы в это время учились грести в песке, сидя на скамейках на берегу моря.

Марк просиял:

— Да, это был первый флот, построенный нашими предками. Тот, на котором они попали в Валдению во время великой войны с Карфагеном, был уже вторым по порядку. Так гласит легенда Вария.

— Что это за легенда Вария? — заинтересовался Эндрю,

— В ней описывается, как наш флот, отправившийся на войну с Карфагеном, был захвачен потоком света и перенесен сюда. То же самое произошло и с карфагенянами. Здесь они поплыли к югу, а мы обосновались на этом месте. Все это написано в наших исторических хрониках. Так, значит, вы знали обо всем этом? — спросил он возбужденно.

Эндрю кивнул ему.

— Так скажите мне, победили ли наши предки, ведомые великим Цинциннатом?

— Вы разгромили Карфаген, — ответил Эндрю. Сам он всегда симпатизировал карфагенянам в их борьбе с Римом, длившейся целое столетие, но сейчас, разумеется, не признался бы в этом.

— Ну вот, значит, так все и было, — пробормотал Фергюсон, несколько разочарованный тем, что за него все рассказали. — И мне пришла в голову мысль, не разобрать ли и нам одно из карфагенских судов. Можно пронумеровать все части и устроить сборочную поточную линию. Естественно, мы будем строить корабли усовершенствованным способом. У нас вполне достаточно металла для гвоздей, так что мы быстренько прибьем всю обшивку.

— Они будут пропускать воду, как решето, — возразил Буллфинч. — И где нам взять сухую выдержанную древесину?

— К черту выдержанную древесину. Возьмем, какая есть. Скорее всего и древние римляне строили свой флот из невыдержанной. И что с того, если корабли будут течь? Будем всю дорогу непрерывно вычерпывать воду. Они нужны нам только для того, чтобы добраться до Суздаля и разбить карфагенян. Настоящие корабли мы построим потом.

— А где, ради всего святого, ты собираешься добыть всю эту древесину, пускай даже невыдержанную?

— Вниз по Тибру, у самого леса, есть лесопилка. Она уже выпускает шпалы для железной дороги. За несколько дней мы напилим все необходимые ребра и доски для обшивки. Там уже заготовлено много хорошей древесины, которую собирались пилить на шпалы.

— Лучше не придумаешь! — саркастически бросил Эмил. — Мы изготавливаем эти деревяшки, отплываем на них, встречаемся с одним из этих проклятых кромвелевских броненосцев, и все, что от нас остается, — это куча щепок, а двадцатитысячная армия погружается на дно.

— Не совсем так, — вкрадчивым тоном отозвался Фергюсон. — Мы ведь построим броненосцы.

— Ха! Он таки действительно свихнулся! — воскликнул Майна.

— Как знать, может быть, для нашего спасения как раз это и требуется, — серьезно возразил Эндрю. — Продолжай, Чак. Я слушаю тебя.

Все потрясено молчали.

— Сэр, что сделал Кромвель? Он срезал все надстройки с «Оганкита» и превратил его в броненосец, то есть совершил то же самое, что и мятежники с «Мерримаком».Почему бы и нам не последовать его примеру? Для начала можно взять, скажем, эти зерновозы.

— Они не выдержат такого веса, — заметил Буллфинч.

— Значит, мы усовершенствуем их, чтобы выдержали. Мы запросто можем сделать "гладкую палубу наподобие той, что на «Мониторе», с орудийной башней. Если бы не поджимали сроки, я бы попробовал соорудить вращающуюся башню, но даже Эриксону потребовалось для этого четыре месяца, а мы, как я понимаю, таким временем не располагаем. Таким образом, мы делаем гладкую палубу, а наверху, в самой середине, небольшую орудийную башню. И вовсе не обязательно, чтобы она вращалась. Прорежем окошки со всех четырех сторон.

— Говорят, что на Миссисипи за какой-нибудь месяц строили канонерки буквально из металлолома, — подхватил Буллфинч, заразившись от Чака энтузиазмом.

— Ты думаешь, что сможешь сделать то же самое? — спросил Эндрю.

— Ну, это можно выяснить только одним способом, сэр, — усмехнулся Фергюсон.

— Минуточку! — вскричал Майна. — Где, скажи на милость, мы возьмем броню, двигатели, паровые котлы, пушки, боеприпасы?

— Все это дожидается нас в Испании, сэр, — ответил Чак невозмутимо.

Джон издал несколько нечленораздельных звуков, плюнул и, подняв кверху руки, бессильно откинулся на спинку стула.

— Я продумал все это, пока скакал верхом по этой треклятой Апелевой дороге, или как там вы ее называете.

— Аппиевой, — сказал Винсент.

— Ну да, Аппиевой. Так вот, у нас уже есть двадцать миль насыпи вдоль этой дороги, начиная от Испании. Надо быстренько проложить по ней рельсы, а когда насыпь кончится, перейти на дорогу и класть их дальше прямо по ней. Делаем так. Подгоняем друг за другом все паровозы, какие есть, разбираем проложенный позади них путь и переносим рельсы вперед. И так далее, до самых причалов. Там снимаем паровозы с рельсов, ставим их на канонерки — и вот вам готовые судовые двигатели. Паровозы новой модели будут гонять суда по морю с адской скоростью. И при этом у нас будет шестьдесят миль рельсов и шпалы, из которых можно будет изготовить и броню, и все, что нам надо.

— Боже милостивый! Эндрю, неужели ты позволишь ему сделать это? — не выдержал Майна. — Чак, — горячо обратился он к Фергюсону, — мы с тобой дружим и трудимся вместе уже много лет. А теперь ты хочешь уничтожить все, что мы создали. Это конец нашей дружбы.

— Джон, давай оставим эмоции, — спокойно урезонил его Эндрю. — Скажи лучше, считаешь ли ты, что это выполнимо.

— Послушай, Эндрю, — произнес Майна возбужденно, — самое большее, что удавалось проложить нашим рабочим до сих пор, — чуть больше полутора миль рельсов в день. При таких темпах нам потребуется месяц, чтобы добраться до Рима.

— Да, если мы будем прокладывать постоянную линию, — сказал Чак. — А мы не будем. Мы проложим временную. Шпалы набросаем как попало, гвозди будем забивать только в каждую четвертую или пятую — лишь бы рельсы не разъехались. Рельсов и шпал, которые хранятся в Испании, хватит на сорок миль. Еще двадцать возьмем с построенной железной дороги. На топографические работы наплюем. Аппиева дорога прямая, как стрела. Известно, что римляне умели строить дороги. Я думаю, мы вполне сможем проходить по четыре мили в день, если будем работать посменно днем и ночью. Таким образом, мы доберемся до Рима за две недели.

— Джон, это возможно? — поспешил задать вопрос Эндрю, прежде чем Майна успел взорваться в очередной раз.

— Да, это возможно. Но насколько вероятно — это другой вопрос.

— Но мы можем это сделать? — настаивал Эндрю. Майна сердито посмотрел на Чака и неохотно кивнул.

— Ну хорошо, — обратился он к нему. — Мы приволокли рельсы и паровозы в город. Что дальше? — Я тут прикинул в уме кое-что. Один фут рельсов весит двадцать фунтов. На одну милю получается немного больше ста тонн. Буллфинч, как ты думаешь, сколько груза могут выдержать эти транспортные суда?

— Ну, может быть, несколько сотен тонн каждое.

— Тогда проблема решена. Покрываем судно рельсами и прибиваем их костыльными гвоздями. Сооружаем орудийные башни из шпал, поверх которых кладем несколько слоев рельсов. Для простоты делаем квадратные башни со стороной восемнадцать футов, по длине рельса. Вся броня будет весить около полутора сотен тонн. Что касается двигателя, то мы просто снимаем его с рамы, точно так же как мы делаем это в мастерских. Я не очень-то разбираюсь в кораблевождении — тут я надеюсь на вашу помощь, Буллфинч.

Буллфинч, поглядев на Фергюсона, расплылся в улыбке:

— Ну надо же, флот! Черт побери, целый флот, который пустит на дно этого подонка! Да он был мне противен с того самого дня, когда я впервые ступил на палубу «Оганкита», и с тех пор нисколько не стал приятнее.

— Давайте вернемся к делу, мистер Буллфинч, — обратился к нему Эндрю с улыбкой.

— Прошу прощения, сэр, — сказал моряк и возбужденно продолжил: — Есть два пути. Во-первых, можно строить суда с гребными колесами — их делать легче, но надо обшивать со всех сторон броней. Винтовые суда, конечно, лучше, но я их практически не знаю. Каковы должны быть их размер и вес относительно мощности двигателя — не имею понятия. Все это знает Кромвель, а я по этому делу не специалист. Я могу только предполагать, как все должно быть. Я видел один из мониторов Эриксона в сухом доке. Там винт был аж футов восемь в диаметре. Но делать такие винты было бы рискованно. Установка паровозных двигателей на суда — это особая статья. У них небольшие цилиндры с высоким передаточным числом. Двигатели на судах значительно крупнее, но делают меньше оборотов, так что придется установить редукционные шестерни. Заставить гребное колесо крутиться со скоростью двести оборотов в минуту невозможно.

— Джон, мы сможем изготовить шестерни?

— За то время, что вы мне отводите, это сложно. Надо будет использовать кожаные приводные ремни, чтобы уменьшить силу, действующую на винт. Можно попробовать снять колеса с вагонов, обрезать их и напилить зубцы — не исключено, что они будут работать.

— А если сделать суда обоих типов — и колесные, и винтовые? — спросил Эндрю.

— С технической точки зрения это здравая идея, сэр, — ответил Фергюсон. — В чрезвычайных обстоятельствах неплохо иметь запасной вариант. Если одна из систем откажет, можно будет обратиться к другой.

— Винсент, сколько у него броненосцев?

— Я видел тринадцать небольших канонерок с одной или двумя пушками, сэр. «Оганкит» по сравнению с ними, конечно, монстр — на нем не менее десяти орудий.

— У нас достаточно орудий, чтобы построить по десятку судов обоих типов, — сказал Эндрю. — Но остается проблема с «Оганкитом». Как насчет этого, Фергюсон?

— Дайте мне несколько месяцев, сэр, и я построю что-нибудь адекватное.

— Откуда я возьму несколько месяцев?

— Тогда сколько, сэр?

— А сколько надо, чтобы построить суда поменьше?

— На броненосцы — тридцать дней. Ну и, может быть, удастся сделать штук семьдесят-восемьдесят гребных транспортных судов.

— В таком случае даю тебе тридцать дней.

— Так вы что, всерьез намерены ввязаться в эту авантюру? — воскликнул Майна.

— Джон, если у тебя есть более удачное предложение, я готов его выслушать.

— А как быть с орудиями, Эндрю? — спросил Джон. — С нашими четырехфунтовками мы будем выглядеть довольно бледно.

— Ты можешь отлить более крупные? — Ну, во-первых, Кромвель оставил нам две пятидесятифунтовки. Жуткое дело. Здешняя литейная выпускает несколько тонн металла в день. Думаю, мы могли бы отлить еще шесть или семь таких пушек.

— Я бы предложил карронады, сэр, — вмешался Буллфинч.

— А это что такое?

— Короткоствольные орудия. Их начали устанавливать на морских судах во время Войны за независимость. Поскольку они небольшие, то подходят для тех орудийных башен, о которых говорил Фергюсон. И металла на них уйдет вдвое меньше.

— А в чем они уступают другим?

— В дальности стрельбы. На расстоянии больше трех-четырех сотен ярдов от них мало толку, в то время как тяжелые пушки стреляют на целую милю. Но зато их можно быстрее заряжать, и на одну двухсотфунтовую карронаду уйдет столько же металла, сколько на обычную сорокафунтовку. Учтите при этом, что когда «Монитор» сражался с «Мерримаком», расстояние между ними по большей части не превышало ста ярдов, а порой они подходили почти вплотную друг к другу.

Эндрю вопросительно посмотрел на Джона.

— Если вы дадите мне металл, я отолью их. Но для надежности их придется сделать сверхмассивными. И канал ствола получится черт знает каким изогнутым. Сделать его идеально прямым в этих условиях нет никакой возможности. Правда, при тех расстояниях, о каких говорит Буллфинч, точность стрельбы не имеет особого значения.

— А как насчет пороха? — спросил Эмил. — Эти большие пушки будут жрать его со страшной скоростью.

— Будем действовать так же, как в прошлую войну. Перероем отхожие места, чтобы добыть нитраты. Уголь достанем в лесу. Вот не знаю, где взять серу. — Он вопросительно посмотрел на Винсента, который быстро перевел вопрос Марку.

Консул на минуту задумался, затем ответил что-то на латыни.

— У них есть залежи в Брендузии, — обрадовано перевел Винсент. — Это в сотне миль отсюда по берегу моря и еще двадцать вглубь территории.

— Еще один важный момент, — сказал Буллфинч. — Какой толщины их броня?

Все опять обратили свои взоры на Винсента.

— Не имею понятия, — ответил он. — Те карфагеняне, которых нам удалось взять в плен, были простыми пехотинцами с луками и пиками. Они, естественно, никогда не бывали ни на «Оганките», ни на канонерках и говорили, что все связанное с постройкой судов хранилось в строжайшей тайне.

— А лично у вас есть какие-нибудь предположения на этот счет? — спросил Эндрю у Буллфинча.

— Наверное, мне надо обсудить это с полковником Майной, сэр, — ответил Буллфинч. — Проще всего вооружиться пятидесятифунтовками. У нас уже есть две захваченные пушки и две сотни ядер к ним. Но если бы мы могли сварганить что-нибудь покрупнее, я чувствовал бы себя увереннее.

— Тут все зависит от того, сколько у нас будет металла, — отозвался Майна. — А также от того, что у меня получится. Мне никогда еще не приходилось отливать пушки большого калибра, а времени на то, чтобы проводить испытания, нет. Устанавливать что-либо мельче пятидесятифунтовок, на мой взгляд, рискованно. Орудия, захваченные у Тобиаса, в хорошем состоянии, и мы изготовили с них шаблоны. Карронады обладают меньшей пробивной силой. Весь вопрос в том, что за броня у Тобиаса. Если он делал ее в расчете на наши двенадцатифунтовки, то мы наверняка потопим его.

— Не думаю, чтобы он был настолько глуп, — заметил Эндрю.

— Да и я тоже, — согласился Джон. — Однако ты и так уже хочешь от меня слишком многого, Эндрю. Я подумаю о семидесятипятифунтовках. Дай мне день на то, чтобы произвести кое-какие расчеты, и не исключено, что я сумею отлить достаточное количество орудий, чтобы вооружить все суда. Но беда в том, что увидеть, на что они способны, мы сможем только после того, как вступим в бой.

Все замолкли, размышляя о трудностях, связанных с неопределенностью их положения.

— А что с нашими старыми пушками? — спросил Эндрю напоследок.

— У нас будет около сотни судов, — отозвался Фергюсон, — и сто орудий мы уже имеем. Все очень просто. У галер толщина борта два дюйма — как у их, так и у наших. На близком расстоянии четырехфунтовое ядро или массированный огонь из мушкетов могут запросто пробить его.

— Ну что ж, будем в основном придерживаться того плана, который вы тут наметили, — сказал Эндрю. — С некоторыми поправками.

— А какое участие будет принимать во всем этом Рим? — спросил Марк.

— Самое непосредственное, — рассмеялся Эндрю. — Без вас, Марк, мы вообще ничего не сможем сделать. Для начала было бы неплохо, если бы вы дали нам пять тысяч человек для доставки паровозов и еще десять для строительства судов — при этом с таким расчетом, чтобы они работали посменно круглые сутки.

— Круглые сутки?

— Не беспокойтесь, они приспособятся. Еще несколько тысяч понадобятся нам на работах по добыче селитры, очистке серы и пилке леса. Поговорите об этом с Джоном после того, как мы закончим, — он поможет вам организовать это дело.

— А участие в боевых операциях? — спросил консул с подозрением.

И тут Эндрю впервые осознал, что, не считая Буллфинча и еще нескольких человек во всей армии, никто из них не имеет никакого представления о том, как ведется морской бой. Так что без римлян они поистине не могли обойтись.

— Ну там-то ваши люди понадобятся в первую очередь, сэр. Я рассчитываю, что они будут командовать большинством кораблей и составят значительную часть экипажа на всех судах.

— Значит, мы вам все-таки нужны в бою, — констатировал Марк с глубоким удовлетворением. — Вы помогли мне спасти мой город, и я хочу отплатить вам тем же, чтобы союз между Русью и Римом был содружеством равных.

Эндрю улыбнулся ему в ответ. Если мерки действительно нападут на них большими силами, то наличие контингента римлян может стать решающим фактором — особенно теперь, когда в распоряжении орды были и пушки, и огнестрельное оружие, и энергия пара.

— Вы сказали, что хотите внести в план какие-то поправки? — спросил Марк.

— Да, и тут опять же потребуется ваша помощь. Дело в том, что нам надо перехитрить Кромвеля. Если только он заподозрит, чем мы тут занимаемся, то может за какие-нибудь два дня махнуть сюда и устроить нам веселую жизнь. Необходимо, чтобы наше появление в Суздале было для него полной неожиданностью. Поэтому я хочу организовать вокруг Рима — по крайней мере в радиусе пятидесяти миль — густую сеть патрулей. Для этого понадобятся тысячи людей. И важно, чтобы сами патрульные не знали о том, что делается в городе, — на тот случай, если их захватят в плен. Самое главное, чтобы Кромвель думал, что мы возвращаемся в Суздаль по суше. Я хочу отправить на запад по крайней мере три-четыре состава и два из них бронировать, как мы это делали во время войны с Тугарами. Два бронированных вагона у нас уже имеются. Понадобится также команда в две тысячи человек плюс охрана по всей линии. Командовать ими поручим Киндреду. Я выделю ему бригаду русских войск, но нужны еще несколько тысяч римлян — только не легионеров. Достаточно одному из них дезертировать, и все пропало. Будем продвигаться на запад, приводя в порядок разрушенное полотно, и попытаемся даже переправить один паровоз через Кеннебек. Поезд также будет сопровождать охрана.

— Ты хочешь поставить сразу на двух лошадей, Эндрю, как я понимаю? — заметил Эмил.

— Я вынужден это делать, — объяснил Эндрю. — Как сказал Фергюсон, в чрезвычайных обстоятельствах надо иметь запасной вариант. Все материальное обеспечение этой железнодорожной операции будет осуществляться из Испании. Ближайшую к ней часть полотна придется разобрать, чтобы иметь рельсы для восстановления путей, разрушенных западнее.

— Мало мне головной боли с флотом, так теперь еще и эта железнодорожная афера! — возмутился Майна.

— Ну, второй вариант не потребует от тебя чрезмерных усилий, Джон, — успокоил его Эндрю. — У Киндреда есть голова на плечах, он и сам может многое решить. Пошли к нему кого-нибудь из своих помощников. Я хочу, чтобы он сегодня же соорудил нечто вроде бронепоезда из того, что попадется под руку. Пусть возьмет полк солдат и проедется по линии. Это дело лучше не откладывать.

— А как насчет оружия для моих людей? — спросил Марк.

— Я дам вам две с половиной тысячи нарезных мушкетов — возьмем их у солдат, которые составят экипаж бронированных судов. Винсент, поручаю тебе подготовку римских пехотинцев. Возьми по два сержанта и офицера из каждого русского полка и поставь их во главе римских подразделений. — Эндрю взглянул на Марка: — Вы не будете возражать против того, чтобы наши люди командовали вашей пехотой — по крайней мере в этой наземной операции?

— Мне трудно что-нибудь возразить, — ответил консул. — Тем более что мои люди будут командовать большинством судов.

— Да, таким образом, мы будем действовать на паритетных началах.

Эндрю со вздохом откинулся на спинку стула и оглядел собравшихся.

— Ну что ж, можно считать, что план операции штабом одобрен? — спросил он.

Фергюсон и Марк энергично закивали в ответ, у остальных же вид был немного растерянный, если не сказать обалдевший.

— Джентльмены, — произнес Эндрю как можно весомее и убедительнее, — от этого зависит сохранение всего, чего мы добились, само будущее нашей республики. Там остались наши семьи. Нам жизненно необходимо сделать то, что мы наметили сейчас, — иначе для нас все будет кончено. Я понимаю, что требую от вас чуда. Но если мы не совершим его, то к тому времени, когда мы доберемся до Суздаля, там не останется ничего и никого.

— О Господи! — вздохнул Эмил. — Дай Гансу сил продержаться этот месяц!

— Если кто и сможет справиться с этим, так это Ганс, — бросил Эндрю. И тут впервые после отъезда из Суздаля он осознал, что его внутренний голос подсказал ему правильное решение, когда он взял с собой рабочих-металлургов, а оборону Суздаля возложил на Ганса и О’Дональда. Пока что это был единственный верный шаг, сделанный им. — Джентльмены, за работу. Джон, первым делом займись распределением рабочей силы. Винсент, начинай как можно быстрее обучение солдат и одновременно помоги Марку с подбором рабочих. Фергюсон, берись за свои расчеты. Все остальные поступают в распоряжение Майны и Фергюсона. Еще до наступления ночи надо выявить в войсках всех, кто имеет какие-либо навыки в судовождении, литье пушек, изготовлении пороха и плотницком деле, и направить их к Джону, который составит из них рабочие бригады. Четверть рабочих, которые были заняты на строительстве железной дороги, отдадим Киндреду, остальные будут участвовать в транспортировке паровозов в Рим. Все металлурги немедленно отправляются на завод. И последнее. Мистер Буллфинч, вы не против того, чтобы стать адмиралом нашего флота? Молодой моряк изумленно вытаращил глаза, не зная, что сказать на это.