Упрямый ангел

– А если я уйду, то ты останешься с Чадом? – спросил Уэйд. – Ведь все эти дни он постоянно находился рядом с тобой, был твоей тенью. Я прекрасно знаю своего брата, поэтому догадываюсь, о чем он с тобой говорил. Может, ты хотела бы выйти за него замуж?

Шианна пыталась улыбнуться.

– Я абсолютно уверена, что не хочу замуж за Чада. Я очень хорошо к нему отношусь, но я – не для него. Не могу сказать, какая именно женщина ему нужна, но уверена, что не смогу сделать его счастливым, потому что не смогу отдать ему свое сердце. Но конечно же, после всех испытаний, что он перенес, ему нужна поддержка. Он нуждается в женщине, которая полюбила бы его так сильно… – Шианна осеклась и мысленно добавила: «Как люблю тебя я».

– Почему же ты замолчала? – спросил Уэйд. – Продолжай.

– Так сильно, как должна любить мужчину его жена, то есть больше жизни, – сказала Шианна. – Чад заслужил это. Я молюсь, чтобы однажды он встретил такую женщину.

Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза. Шианне очень хотелось прижаться к мужу и поцеловать его. Но тут Уэйд отстранился от нее и, резко развернувшись, зашагал прочь.

Тяжко вздохнув, Шианна снова занялась приготовлением ужина. К ее удивлению, Уэйд вскоре вернулся и с решительным видом заявил:

– Чад с Хуаном несколько дней будут выполнять мои обязанности. А мы с тобой поедем в Уичито и купим тебе приличную одежду. Блейк придет в ярость, если узнает, что ты провела в таком тряпье почти два месяца.

Шианна в изумлении уставилась на мужа. Такого она никак не ожидала. Конечно, ей давно уже требовался новый гардероб, но почему Уэйд решил именно сейчас об этом позаботиться? А может, дело вовсе не в ее наряде? Может, он решил, что после заезда в Уичито они расстанутся? Да, вероятно, он собирается посадить ее в почтовый дилижанс и отправить в Абилин. Сам же останется, чтобы сопровождать стадо.

Поскольку у Шианны никаких вещей не было, вся ее подготовка к поездке заключалась в том, чтобы запрыгнуть в седло. Покинув лагерь, они направились на северо-восток. Изредка поглядывая на мужа, Шианна гадала: сможет ли она сохранить самообладание, когда он объявит о том, что они расстаются навсегда? Но Уэйд молчал, и тягостное молчание лишь усиливало ее Сеспокойство. В конце концов Шианна решила: когда все закончится, она найдет укромное место, чтобы выплакать свои слезы.

Хуан присел около Чада с миской в руке. Когда же Шианна с Уэйдом исчезли за холмом, он с улыбкой сказал:

– Я еще неделю назад начал задумываться: как долго он будет закрывать глаза на то, что вы ухаживаете за сеньорой?

– Я?! – воскликнул Чад. – А не вы ли вертелись около нее как пчела около меда? Вы ведь никогда так часто не болели, пока Шианна не появилась в лагере.

Хуан молчал. Что он мог сказать в свою защиту? Ведь ему действительно очень льстило внимание Шианны. Временами ему даже казалось, что эта красавица – единственное светлое пятно в его жизни.

– Да, я восхищаюсь сеньорой, – сказал наконец Хуан. – Работая на Хедена Римса, я оставался в стороне и не решался бросить ему вызов. Как-то раз я хотел пристрелить его, но не сделал этого. А вот Шианна боролась с ним, хотя у нее не было никаких шансов. Она необыкновенно храбрая женщина. – Хуан вздохнул и уставился в свою миску. – Я прекрасно помню тот день, когда она пыталась спасти вас и Уэйда. После того как Хеден увез ее к себе и начал угрожать ей, я решил, что больше не стану работать на этого мерзавца. Деньги Хедена уже не могли усыплять мою совесть.

Снова вздохнув, Хуан продолжал:

– Я струсил, когда Хеден чуть не убил вас. И я бездействовал, когда он, прикрываясь сеньорой, пытался добраться до вас и до вашего брата. Когда же Хеден выплеснул свой гнев на Шианну, я понял, что больше не могу оставаться в стороне. – Хуан осторожно согнул поврежденную руку. К нему возвращались мучительные воспоминания. – Я попробовал остановить Хедена, но он, снова прикрываясь сеньорой, сумел уйти. А потом, когда ее спасли, она пришла ко мне, чтобы поблагодарить за тот случай. Да, она сама нашла меня и поблагодарила, назвав меня другом, – закончил Хуан, печально опустив голову.

Чад же, глядя на закатное солнце, вспоминал тот день, когда Шианна вернула ему гордость. Тогда он был человеком, отравленным горечью и лишенным чувства собственного достоинства. Но Шианна сумела сделать так, что он совершенно изменился…

– Да, в ней есть что-то особенное, – согласился Чад. – Мой брат – счастливый человек. Шианна всегда станет на его защиту. Я могу только надеяться, что ему хватит здравого смысла понять, что он потеряет, если с ней расстанется. Меня не оставляет предчувствие, что с ней у него второго шанса не будет.

Хуан криво усмехнулся.

– Вы не единственный мужчина, который стремился составить ей компанию. Уверен, Уэйд проживет достаточно долго, чтобы пожалеть о том, что бросил ее. Тысяча чертей! Я еще не встречал более глупого человека, чем он.

Последние слова Хуана рассмешили Чада.

– Совершенно верно, мой друг. Если Уэйд бросит Шианну, он будет самым большим глупцом на свете, и я ему об этом непременно скажу, причем не один раз.

– А я скажу, что согласен с вами, – заявил Хуан. – Я очень его уважаю, но иногда он ведет себя довольно странно.

– Да, верно, – кивнул Чад. – Только «странно» – не то слово.

Они принялись за ужин, но Чад по-прежнему думал о брате. Интересно, зачем Уэйд направился в Уичито? Неужели действительно решил расстаться с Шианной? И если так, то что же он. Чад, должен предпринять? Решится ли он воспользоваться глупостью старшего брата? Чад не мог ответить на этот вопрос, и это очень его смущало.

Глава 22

Когда они подъехали к Уичито, Шианна уже почти не сомневалась: скоро Уэйд объявит ей о расторжении брака. Она была уверена, что поездка затеяна именно ради этого, даже если Уэйд и утверждал, что собирается купить ей новую одежду.

Когда они въехали в город, протянувшийся вдоль обрывистого берега реки Арканзас, Шианна с облегчением вздохнула. Ей так хотелось принять горячую ванну и отдохнуть в мягкой постели. Наверное, она уже никогда не будет воспринимать эти простые радости как нечто само собой разумеющееся.

На месте Уичито когда-то находилось поселение индейцев уичито, которых потом переселили в индейские резервации. У Шианны возникло ощущение, что этот город возник стихийно и его основали перегонщики скота – быки и сейчас без присмотра бродили по улицам. К счастью, здесь были не только быки. Шианна заметила бакалейные и скобяные лавки, а также салуны, рестораны и две скромные гостиницы. Конечно, в этом городке ее мало что прельщало, но все же после утомительного пути по индейским территориям и такие перемены были в радость.

Покосившись на жену, Уэйд улыбнулся.

– Городок не из самых лучших, верно? Но поверь, вскоре он будет процветать. Когда здесь пройдет железная дорога, он за счет скота из Техаса станет преуспевающим городом. Хотя ты и привыкла к роскоши, я не думаю, что здешние гостиницы тебе не понравятся.

– Я уже привыкла к лишениям, – ответила Шианна. – Полагаю, что любая гостиница покажется мне дворцом. Ведь я спала на голой земле, и ко мне в мешок заползали всякие твари. – Шианна поморщилась и показала на свою поношенную рубаху: – И поверь, я не буду вредничать, мне подойдет любая новая одежда.

Они спешились, и Уэйд, взяв жену за руку, повел ее в одну из лавчонок. Выбор оказался невелик. Готовой же одежды, соответствующей изящной фигурке Шианны, и вовсе не было. Даже когда она выбирала наряды в Сан-Антонио, ей почти всегда требовалась перешивка, а здесь, в Уичито, не было совсем ничего подходящего.

Когда Шианна в очередной раз вышла из примерочной, Уэйд уставился на нее с удивлением.

– И это лучшее, что ты нашла? – спросил он, пристально глядя на глубокий вырез платья – казалось, вздохни Шианна поглубже, и в этом платье не будет смысла.

– Другая вещь не лучше, – сообщила Шианна, в смущении указывая на кружевной розовый наряд.

– Никогда бы не подумал, что буду говорить такое, но мне вдруг захотелось, чтобы у тебя была фигура поскромней, – с улыбкой заметил Уэйд.

Шианна вдруг подбоченилась и заявила:

– Прошу прощения, но у меня такая фигура, какая есть. И тут уж ничего не поделаешь!

– Да-да, конечно, – закивал Уэйд. Ему ужасно хотелось прикоснуться к груди Шианны, и он, чтобы избежать соблазна, заставил себя смотреть в другую сторону. – Знаешь, дорогая, в этом платье у тебя вполне могут возникнуть неприятности. Полагаю, многие из здешних парней попытаются похитить тебя.

– О Боже! – в раздражении воскликнула Шианна. – Ты говоришь так, как будто я намазана медом.

– А разве не так? – ухмыльнулся Уэйд. Он снова уставился на выбившуюся из декольте грудь жены. – Ты привлекала толпы ковбоев, даже когда на тебе была мужская одежда. Мне очень не хочется, чтобы все мужчины видели твои пышные формы.

Наконец они купили оба платья и вышли на улицу. Уэйд мысленно выругался, заметив, что какой-то мужчина слишком уж внимательно разглядывает Шианну.

– Ну вот… Что я говорил? – проворчал Уэйд, покосившись на жену. – Черт возьми, осознаешь ли ты, дорогая, насколько привлекательна? На тебя же смотрят не из-за уродливой бородавки. Твоя фигура и лицо… – Уэйд задумался, не в силах найти слова, чтобы описать красоту жены. – В общем, ты очаровываешь. Мужчины не могут отвести глаз от тебя. А для меня это – как удар в сердце!

Шианна усмехнулась, услышав столь странное признание. Она была уверена, что долгие дни, которые Уэйд провел в одиночестве, совсем свели его с ума.

– Получается, что ты обвиняешь меня во всех своих неудачах. Если бы ты получше подумал, то понял бы, что все это – следствие твоего дурного настроения.

Вскоре на улице начали собираться зеваки. Заметив это, Уэйд решительно потащил Шианну обратно к магазинчику. Не прошло и минуты, как он накинул на плечи жены широкую шаль, скрывавшую ее грудь.

– Вот так, – с удовлетворением пробормотал он. – И не снимай ее, пока мы не войдем в гостиничный номер. Я не хочу, чтобы мужчины глазели на тебя.

Шианна с удивлением посмотрела на мужа. Неужели она полюбила безумца?! Выходит, он хотел с ней расстаться, но не желал, чтобы другие мужчины смотрели на нее. Если бы Уэйд знал, как смехотворно ведет себя, то, возможно, посмеялся бы над собой. А впрочем, едва ли… Уэйд ведь больше не смеялся, даже улыбался редко. Вероятно, он ужасно нервничал, потому что не знал, как от нее избавиться. Что ж, скоро он посадит ее в почтовый дилижанс и тогда вздохнет с облегчением.

Решив не спорить с сумасшедшим, Шианна не снимала шаль и за ужином, сняла лишь ближе к ночи, когда они уединились в гостиничном номере. Шианна подошла к зеркалу и, увидев свое отражение, в ужасе отпрянула. Ее волосы были спутаны, а лицо загорело на солнце почти до черноть:. Что же касается нового платья, то оно годилось разве что для посещения салуна.

Да, она выглядела ужасно. Наверное, люди смотрели на нее только потому, что их удивлял ее нелепый вид. Но Уэйд думал иначе. Он почему-то полагал, что все мужчины восхищались ее красотой.

– Усаживайтесь, принцесса. – Уэйд указал на свободный стул.

Шианна невольно вздохнула. Это было началом конца. Сейчас Уэйд предложит ей считать их брак расторгнутым. Она безмолвно прошла по комнате и устроилась напротив мужа. Почувствовав в животе противное покалывание, Шианна сказала себе: «Успокойся. Ты ведь знала, что это произойдет».

Уэйд сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями. Пришло время расставить все точки над i, но он не мог найти нужные слова.

– Шианна, я не удовлетворен тем, как складываются наши отношения, – проговорил он наконец. – У любого мужчины рано или поздно наступает момент, когда он должен решить, чего хочет в жизни и чем готов пожертвовать, чтобы получить это.

Шианна в напряжении ждала. Вероятно, муж пытался успокоить ее, чтобы разрыв оказался не таким болезненным. Внезапно Уэйд вскочил со стула и в волнении прошелся по комнате.

– С тех пор как мы поженились, меня раздирали противоречивые чувства, – продолжал он. – Честно говоря, я всегда знал, что не рожден для создания семьи. И я никогда не верил в настоящую любовь. Поэтому я не поставил бы и цента на то, что нежные чувства между мужчиной и женщиной могут противостоять испытанию временем. Но теперь мне стало ясно: я стал другим, то есть не таким, как в прежние времена, когда в моей жизни не было тебя.

Шианна нахмурилась. Уэйд говорил совсем не то, что она ожидала услышать. Казалось, он ходил вокруг да около. Боже, каким же он стал многоречивым! Шианне не терпелось услышать главное. Но она уже поняла, что Уэйд собирается говорить очень долго. Так что ей, вероятно, придется еще немного подождать.

Шианна наконец не выдержала и заявила:

– Было бы неплохо, если бы ты сказал самое главное.

Уэйд потупился.

– Не торопи меня, Шианна. Ты же видишь, что мне нелегко…

Она кивнула. Уэйд же немного помолчал, потом вновь заговорил:

– Наши бурные отношения вызвали у меня чувства, с которыми мне сложно совладать. Мне кажется, я никогда не терял тебя, даже когда не подходил к тебе. Не знаю, понимаешь ли ты меня. И еще мне всегда казалось, что я не имею на тебя никаких прав, пусть даже я твой муж. Всякий раз, когда я пытался предъявлять на тебя права, я чувствовал себя лицемером.

Шианна молча пожала плечами. «Для столь длинного разговора он сказал не так уж много», – думала она.

– Брак моих родителей, как мне кажется, был построен на терпимости. В самом начале, возможно, и была любовь, но потом ее уже не осталось. Осталась разве что привычка. Не один из них не чувствовал за собой права разрывать отношения. Они просто вместе жили. Из-за этих прохладных, а иногда напряженных отношений я полагал, что лучше оставаться одиноким и свободным. Я утолял свою страсть там, где мог, а затем уходил, когда чувствовал, что страсть переходит в привычку.

«Теперь он начинает сравнивать наш брак с браком своих родителей», – с раздражением думала Шианна. Но она твердо решила, что будет держаться, пока Уэйд не выложит все до конца. А затем прольет море слез.

– Я полагал, что нам следует разойтись, потому что наши чувства будут угасать. – Уэйд сунул руки в карманы и еще раз прошелся по комнате. – Да, я так полагал… Но всякий раз, когда Чад или Хуан подходили к тебе, я хотел их уничтожить, особенно Чада. Он слишком о тебе заботится. Так и норовит занять мое место.

Шнанна с недоумением взглянула на мужа.

– Ты хочешь сказать, Уэйд, что по-настоящему обо мне заботишься только ты?

– Забочусь? – Уэйд невольно рассмеялся. – Поверь, если вырвать тебя из моего сердца, то в нем останется дыра величиной, наверное, с Техас. Черт возьми, Шианна, ты все еще столь наивна, что не в состоянии разглядеть, когда человек любит тебя. Мои прежние взгляды кажутся мне ужасно глупыми. – Понимая, что все слова тщетны, Уэйд вскинул руки. – Побойся Бога, я и так отдавал тебе всего себя! И я очень переживаю из-за того, что все у нас складывается не так, как мне хотелось бы.

Шианна от изумления лишилась дара речи. Последние слова мужа совершенно не соответствовали тому, что она ожидала услышать. Более того, садясь на стул, она готовилась услышать прямо противоположное.

Удивленный ее молчанием, Уэйд вновь прошелся по комнате.

– Нелепо, не так ли? Я сам предложил, чтобы наш брак был свободным, и тебе эта свобода пришлась по вкусу. Мне же вдруг расхотелось пользоваться свободой. Поверь, мне действительно не нужна другая женщина. Теперь я мог бы, наверное, хладнокровно убить Хедена за то, что он делал с тобой. Я готов возненавидеть собственного брата, который так и норовит прилипнуть к тебе. Я хочу поколотить Хуана, когда он млеет в твоем обществе. Я ненавижу самого себя за такую ревность, но, черт меня побери, если я смогу подавить ее в себе, когда другой мужчина смотрит на тебя взглядом, полным страсти.

Уэйд сделал еще один круг вокруг сидящей в безмолвии жены.

– Что ж, давай смейся. Давай положи этому конец. Ты не признавала никаких уз брака. И ты довольна тем, что получила. Сейчас, наверное, я говорю всякие глупости, прося тебя хранить верность мне, тому, кто уже надоел тебе разговорами о свободе. – Уэйд шумно выдохнул. – Что ж, я получил то, что заслужил, – закончил он с грустью в голосе.

– Так оно и есть, – кивнула Шианна, внутренне ликуя.

«А она непроявила ни капельки сочувствия», – с горечью подумал Уэйд. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Судьба свела его с женщиной, которую он не мог забыть. Приняв этот вызов, он проиграл. Сражение с этой соблазнительницей разбило его сердце, Уэйд не знал, заживет ли когда-нибудь эта сердечная рана. Так почему же Шианна тогда не торжествует? Она же одержала победу. Никакая другая женщина на такое не способна.

Уэйд наконец не выдержал и закричал:

– Что ж, давай ударь меня! Ведь только я виноват в том, что твоя жизнь превратилась в ад!

Шианна отрицательно покачала головой:

– Не стоит. Полагаю, мы уже достаточно навредили друг другу. Я тебя накажу, но иначе, – добавила она с каким-то странным выражением в глазах.

Какое же наказание она придумала? Учитывая ее родство с индейцами, она, без сомнения, знала, о чем говорила. В конце концов, именно индейцы придумывали самые изощренные пытки. Но Уэйда совершенно не пугало наказание. Он знал, что достоин любой кары.

– Говори же, – сказал Уэйд. – Говори – и я подчинюсь.

Шианна взглянула на него с усмешкой:

– Ты готов выполнить любую мою прихоть? Готов, даже не зная, что я потребую?

Нетерпение Уэйда росло.

– Черт, я же обещал, не так ли? Так что же это?! Говори!

– Разденься, – неожиданно сказала Шианна.

Уэйд вытаращил глаза; ему показалось, что он ослышался.

– Что ты сказала?..

– Ты прекрасно слышал. Раздевайся.

Уэйд пожал плечами и начал расстегивать рубашку.

– Что ты задумала? Ты хочешь связать и линчевать меня? Не слишком ли жестоко – даже для тебя?

Шианна скрестила на груди руки и выставила вперед ногу.

– Ты испытываешь мое терпение.

Тяжело вздохнув, Уэйд скинул рубашку. Вскоре вслед за рубашкой полетели бриджи.

– Что дальше? – спросил Уэйд. Шианна указала на кровать.

– Черт возьми, что ты задумала?

– Ложись, – распорядилась Шианна.

Уэйд снова вздохнул, однако подчинился. Он не имел ни малейшего представления о том, что сейчас произойдет, но все же не удержался от шутки:

– Я разочарован, принцесса. Я ожидал от вас чего-то совершенно нового. А этим уже занимался Хеден. Раздевал и привязывал свои жертвы…

Уэйд внезапно умолк, заметив, что Шианна принялась расстегивать изящные пуговки на своем платье, обнажая прелестные груди. Уэйд не мог отвести от жены глаз, а она тем временем продолжала раздеваться.

«Так вот что такое настоящая мука, – думал Уэйд. – Смотреть на нее без возможности прикоснуться – это хуже смерти».

Теперь Уэйд понял, в чем состояло наказание. Шианна собиралась демонстрировать ему свое соблазнительное тело, то есть разрешала созерцать, но никак не ласкать.

Затаив дыхание, Уэйд смотрел, как Шианна медленно раздевалась. Увы, он мог лишь пожирать ее взглядом, но не более того. Когда же она переместила руки на талию, чтобы окончательно избавиться от платья, Уэйд почувствовал, что сердце его вот-вот выскочит из груди.

«Боже мой, сколько он еще может выдержать?» – подумала Шианна. Она уже была готова пристрелить его на месте!

Когда платье медленно сползло к ее ногам, Уэйд глухо застонал.

– Шианна, я предпочел бы таким мучениям кинжал в сердце…

Тут вдруг она подошла к ночному столику и задула фонарь. Изящество ее движений соблазняло Уэйда больше, чем он мог себе представить. Когда она подплыла к окну, чтобы задернуть занавески, Уэйд замер, затаив дыхание. Ее изящный силуэт купался в серебристом свете луны. Волосы водопадом ниспадали на плечи, подобно темному плащу. В свете луны ее кожа казалась гладкой как атлас. Уэйд прикрыл глаза и застонал. Эта неуловимая богиня была воплощением красоты, которой стремился обладать каждый мужчина.

Шианна уже стояла около кровати. Взгляд ее темных глаз скользил по мускулистому телу, восхищаясь его гармонией и стройностью. В тонких чертах лица девушки пряталась ласковая улыбка.

– Ты обещал выполнять все, независимо от того, что я потребую, – напомнила ему Шианна хриплым от страсти голосом. – Я хочу от тебя получить долг за все те ночи, что мы пропустили, все эти месяцы… когда лишь мое упрямство и гордость удерживали меня от того, чтобы кинуться в твои объятия. Ты должен стереть из моей памяти все те бесконечно длинные ночи, которые я провела рядом с Хеденом, ненавидя его и любя тебя каждой частичкой своей души.

Присев около Уэйда, Шианна запустила пальцы в его густую шевелюру. Она вдыхала так соблазняющий ее запах мужчины, который стал частью ее мира.

– Я прощаю тебя за то, что ты использовал меня, чтобы добраться до Хедена и заручиться помощью Пророка Совы. Прощаю, потому что люблю. – Шианна нагнулась к лицу Уэйда, ее горячие губы шептали слова любви, почти касаясь его чутких губ. – Разлука с тобой кажется вечностью. Я не думаю, что смогу когда-либо еще пережить такую сильную любовь, которую чувствую сейчас к тебе. Справиться с ней выше моих сил.

Тихие слова и нежные прикосновения девушки растопили сжавшиеся в комок мускулы. Уэйд чувствовал себя так, словно был невесомым перышком, из которых состоял этот пуховый матрац. Он ожидал самую изощренную пытку, какая только может быть, а попал в настоящий рай. Боже мой, он не заслуживал ее любви. Но Шианна щедро дала ему второй шанс. И Уэйд твердо сказал себе, что воспользуется им.

– Чад знал о моих чувствах к тебе с первого дня, как я встретила его, – объясняла Шианна, в то время как ее руки ласкали плечи Уэйда. – Он специально будил в тебе ревность. Я боялась, что ничто не сможет тронуть душу человека, который стал настоящим циником из-за бесконечной череды романов.

Уэйд тихо рассмеялся. Его пальцы гладили черные, как безлунная ночь, волосы, которые касались груди и плеч Шианны.

– Полагаю, мой брат получал двойное удовольствие. Он под благовидным предлогом проводил с тобой кучу времени, а я остро страдал каждую минуту этого времени. – Выражение его зеленых глаз стало многозначительно серьезным. – Я полагал даже, что должен уйти из твоей жизни, что так будет лучше для нас обоих. Но хотелось быть где-то рядом с тобой, чтобы наблюдать, как ты расцветаешь, становишься с каждым днем все прекраснее. Видеть все метаморфозы твоей красоты. Даже если бы я исчез из твоей жизни, то думаю, что не смог бы когда-нибудь разлюбить тебя. Чувство к тебе стало столь же естественно, как дыхание. Ты стала частью меня.

– Я только прошу, чтобы ты продолжал любить меня, – жарко шептала Шианна в ухо Уэйду. – Я уже не смогу быть одна, как когда-то. Ты стал смыслом моей жизни, Уэйд. Я вынесу все тяготы, только бы ты любил меня так же сильно, как люблю тебя я.

О Боже, как же Уэйд обожал эту темноглазую нимфу. Общение с ней погружало его в бурю эмоций. Она не переставала поражать его своими капризами, все чувства смешивались в причудливом водовороте, превращая общение с ней в увлекательное путешествие.

Шианна грациозно растянулась у его ног. Ее прекрасное тело прижималось к его – мускулистому и горячему.

– Люби меня, Уэйд, – скомандовала Шианна. – Это единственное возмездие, которого я жажду. Люби за все дни, проведенные без тебя, за все ночи, когда я больше всего хотела покрепче обнять тебя и никогда не отпускать.

Подобно льву, Уэйд приподнялся над ней. Его отделяли от Шианны какие-то дюймы. Уэйд смотрел на дивное личико, которое часто возникало в его мечтах, смотрел и благоговейно молчал. Это он, кто повидал много женщин, хорошеньких и даже красивых?! Но Шианна была совершенна – от макушки до ноготка на пальчике ноги. На нее можно было смотреть много часов подряд, наслаждаясь редкой красотой.

Уэйд провел указательным пальцем по пылающей щеке, загипнотизированный безупречным овалом ее лица. Он любовался атласной кожей, наслаждаясь прикосновениями к ней, приятными им обоим.

Уэйду казалось невероятным, что она любит его. Ведь он сделал совсем немного, чтобы завоевать уважение и преданность этой гордой нимфы. Разве она не относилась к нему как к телохранителю, который следовал за ней, подобно послушной собачонке? Боже, как он завидовал этому могучему шаману кайова и команчей! Уэйд хотел бы единолично владеть сердцем Шианны, стать для нее тем храбрейшим из рыцарей, чей образ являлся ей в мечтах ее детства.

Сейчас, любуясь гибким станом Шианны, Уэйд поклялся, что сумеет своими поступками внушить ей уважение к себе.

– Я буду любить тебя так, как не любил до этого ни одну женщину. Ты ведь – особая, не такая, как все. Я знаю, что в твоей жизни могут появиться другие мужчины, чтобы отнять мое бесценное сокровище. Но уверяю, у тебя не будет повода отвернуться от меня, ведь я отдам тебе всю свою душу.

Его губы соединились в поцелуе с ее губами, нежном и волшебном.

– Позволь мне доказать, что я готов жизнь отдать за ту единственную женщину, которая оказалась достаточно смелой, чтобы завоевать мою преданность, и достаточно нежной, чтобы моя любовь была вечной, хотя раньше я и сомневался в существовании такой любви.

Шианна задрожала под поцелуем столь страстным, который, казалось, мог растопить все льды Арктики. Уэйд часто ее целовал, но так – еще ни разу. Он никогда еще не был с ней столь терпелив и нежен, словно вся она была из драгоценного хрусталя. Его руки легко прикасались к упругим пикам ее грудей, ласкали живот. Ладони Уэйда опускались на ее бедра, а затем скользили вверх, оставляя на своем пути миллионы маленьких пожаров, зажигающихся его любовными прикосновениями.

Тишину ночи разорвал стон восторга. Дразнящая волна сладкого чувства, охватывающая ее, теперь походила на толчки землетрясения, от которых медленно осыпались все преграды. Прикосновения Уэйда, словно пенный поток, накатывающий на песчаный берег, стирали все, что было там прежде. Его опытные руки, скользя по телу Шианны, вызывали экстаз и умиротворение.

В женственном теле Шианны желание нарастало постепенно – его любовные ласки вели ее вверх по лестнице страсти. На каждой ступеньке она чувствовала новую волну – еще более мощную. И Шианна стремилась взобраться все выше и выше. Она купалась в чувственных ощущениях. Но нарастающая страсть настойчиво требовала удовлетворения. Она уже граничила с безумием, которое не могло насытить даже его смелые ласки. Шианне захотелось приникнуть к его груди, чтобы почувствовать, как в унисон бьются их сердца, слиться в едином дыхании, стать с ним одним существом и – перенестись в рай.

– Уэйд? – Затаив дыхание, она притянула его еще ближе к себе.

Его тело напряглось, полное неутоленного желания. Темный огонек в ее глазах манил к себе. В них он видел отблеск собственных желаний, столь всепоглощающих, что ничто не могло бы утолить их, кроме страстной и откровенной любви. Уэйд надвинулся на нее, радуясь возможности так любить и быть любимым.

Он мог решиться отдаться настоящей любви только раз в жизни. И был благодарен Шианне, что она осталась с ним. Мысль о ней в руках другого мужчины терзала его душу. Уэйд понимал, что было бы эгоистично не позволить ей познать объятия других мужчин, ведь у него было много женщин. Но он не допускал и мысли о том, что к его драгоценному ангелу прикасается кто-то другой. Шианна принадлежала ему, и только ему. Он стал первым в ее жизни мужчиной и хотел остаться единственным.

Путаная нить его мыслей прервалась, когда Шианна выгнулась, таинственным шепотом призывая Уэйда продолжать. Мысли Уэйда окончательно смешались, их затопил и поглотил водоворот страсти. Интимной близости теперь жаждало все его существо. Слова, которые он не говорил никогда в жизни, срывались с его языка, ставшего вдруг непослушным. Признания в любви, обращенные к этой черноволосой колдунье, сейчас казались настолько необходимыми и естественными, словно ими говорила сама любовь. Шианна стала его жизнью, ответом судьбы на его смутную мечту.

Уэйд застонал в сладкой муке неостановимых сотрясений, от которых, казалось, вот-вот остановится сердце. Он инстинктивно прижался к Шианне в попытке удержать для них двоих самый сладкий момент близости. Он уже не контролировал своих чувств, забыв обо всем своем напускном самообладании.

– Будто бы летим на Солнце! – прерывисто выдохнул Уэйд.

По комнате легким ветерком пролетел смешок Шианны. Она обвила руками шею любимого.

– И сквозь закрытые веки ты видишь сейчас раскаленные добела лучи света в плотной бархатной темноте? Да, Уэйд?

Уэйд отпрянул, от удивления широко открыв глаза.

– Ты тоже видела это?!

Шианна слегка кивнула и, выгнув тонкую бровь, спросила:

– Так тебе подобное описание близости не кажется детской выдумкой? Тебе, зрелому мужчине, который однажды ночью залез в мой будуар, а затем утверждал, что его страсть ради страсти не нуждается ни в каких ярлыках и сравнениях?

Уэйд застенчиво улыбнулся.

– С тех пор, дорогая, мои взгляды несколько расширились. – Внезапно Уэйд откатился в сторону и уставился в открытое окно на залитое лунным светом небо. – Шианна, а ты уверена, что любишь меня? – Уэйд задал давно мучивший его вопрос. – Ты совсем не знаешь мужчин. Как же ты можешь знать, что такое любовь, а что только похоже на нее? Сколько времени пройдет, прежде чем ты начнешь задаваться вопросом: а каковы ласки других мужчин? Я не хочу, чтобы к тебе прикасался другой. Одна мысль об этом сводит меня с ума. Как же я…

Шианна наклонилась к нему и, прижимая указательный палец к его губам, заставила его замолчать.

– Ты превращаешь в проблему то, чего никогда не случится, – мягко остановила она его. – Зачем же мне что-то искать, когда я уже нашла лучшее. – Ресницы Шианны трепетали. Она посмотрела бесконечно долгим взглядом в глаза Уэйда. – Я лишь боюсь, что мы будем всегда спорить, поскольку и ты, и я решительные люди, и каждый из нас решил идти в жизни своим собственным путем. Но любовь, которую я чувствую к тебе, вернет меня в твои объятия даже в минуты гнева.