Замок мрачных иллюзий

Мадам Ларре молча сидела впереди, рядом с водителем. Из-за тумана мы опоздали к церковной службе, и небольшой кортеж уже отъезжал, когда мы появились у церкви. Мы последовали за ним. Когда добрались до кладбища, полил дождь. Дэнис подошел к нашей машине и подождал, пока Максвелл откроет дверцу.

— Мы уже стали беспокоиться о вас, — сказал он, помогая Лиззи выбраться из лимузина.

— Нас задержал туман.

Рядом с Дэнисом стояли доктор Шиллер и Алиса Кавендиш. Из припаркованных автомобилей стали выходить остальные приглашенные на похороны. Шиллер подошел к Лиззи и прикрыл ее от дождя своим зонтом.

Вместе с Дэнисом, державшим над нами зонт, мы с мадам Ларре последовали за ними к краю могилы. По обе стороны тропинки из гравия то появлялись, то исчезали в корчившейся дымке тумана кресты и арки могильных камней.

Речь священника была короткой и, к моему удовольствию, очень быстро закончилась. Когда последний ком земли глухо ударился о крышку гроба мадам Грассе, я отвернулась. Насколько я могла видеть, Алиса Кавендиш была единственной, кто плакал. Дэнис повел меня назад к машине. Я ожидала, что он попросит меня поехать с ним в его автомобиле, но он не стал этого делать, подтолкнув меня к «даймлеру» Лиззи.

— Меган, не удивляйтесь тому, что происходит, — шепнул он, когда мы подходили к машине. — Вы должны мне доверять. Пожалуйста, во всем положитесь на меня.

Я села в машину, и Дэнис тут же отвернулся. Мы последовали за доктором Шиллером и Алисой Кавендиш. При выезде из ворот и на всем пути к Суссекс-Воулду я не видела даже автомобиля Дэниса.

Железные ворота клиники были открыты. Привратник в голубой униформе притронулся кончиками пальцев к фуражке, когда мы проезжали мимо него. Был послеобеденный час посещений, и рядом со входом в огромное здание стояли в ряд припаркованные машины. В самом здании и на его балконах горели лампы.

Следуя за красными хвостовыми огнями машины доктора, мы завернули за угол главного корпуса.

— Куда мы едем?

— В резиденцию доктора Шиллера, — ответила мне Лиззи.

Резиденция располагалась в каменном доме с массивной дверью. Крытый переход вел от него к задней двери главного корпуса. Я все еще не видела ни Дэниса, ни его машины.

Максвелл, прикрывая зонтом, проводил нас до залитого ярким светом подъезда, где уже ждали Шиллер и Алиса. Доктор заботливо пригласил нас в дом.

Мы пили кофе с теплыми бисквитами и черничным джемом, когда экономка ввела в комнату Дэниса. Он улыбнулся присутствовавшим и сел рядом со мной.

— Туман сгустился, — пояснил он, — и я пропустил ворота, проехал почти до замка Феррари. Извините, если я кого-то обеспокоил.

— Все в порядке, Дэнис. — Как я была рада его видеть!

— С вами все хорошо? — тихо спросил он, чтобы другие не могли услышать.

— Теперь да, когда вы здесь. Я боялась, что они начнут без вас.

— Не тот случай, — сказал он. — Я все предусмотрел. Я... — Он замолчал, когда в комнату вновь вернулась экономка.

Она подошла к Шиллеру и что-то ему шепнула.

— Как зовут? — с любопытством спросил он.

— Кэрзон, — ответила она. — Джон Кэрзон.

— Не припоминаю никого с таким именем. — Шиллер нахмурился.

— Думаю, вам следует принять его, — внезапно вмешался Дэнис. — Почему — вы поймете, прочитав вот это. — Он встал, вытащил из кармана конверт и протянул его доктору Шиллеру.

— Вы знаете этого человека? — с тревогой спросил доктор.

— Знаю. Это мой дядя. Я работаю у него. Но все же вам стоит прочитать вот это.

Шиллер взял конверт и стал неуверенно вертеть его в руках. Затем взглянул на мою тетю.

— Что это?

— Судебный ордер. — Дэнис уже не улыбался. — Он предписывает вам немедленно проводить нас к Анне Саксон, пациентке вашего особого отделения для женщин. Вы содержите ее в палате номер семь.

Я наблюдала, как краска покидает лицо Шиллера. Он вновь взглянул на мою тетю, потом достал из конверта документ и развернул его.

— Проводить вас к Анне Саксон? Предположим, я не сделаю этого? По причине, связанной с состоянием пациентки. Она совершенно невменяема. Анна Саксон — шизофреничка. Буйная.

— В таком случае вам будет вручен ордер на ваш арест. — Дэнис угрожающе посмотрел на доктора. — Кстати, как вы сказали? Анна Саксон является или была шизофреничкой?

Шиллер взглянул на экономку:

— Проводите его.

Та кивнула и поспешно вышла.

— Каким образом ваше расследование связано с нами? — сердито спросила Лиззи.

— Я хочу, чтобы вы тоже увидели пациентку доктора Шиллера.

— Нет!

— Думаю, вы должны ее увидеть, — сурово настаивал Дэнис. — Мы все должны. Вы не согласны? — обратился он к вошедшему Джону Кэрзону.

— Почему же, я согласен, — ответил тот. — Не проводите ли нас, доктор, к мисс Саксон? Советую вам сделать это, поскольку, как я уверен, ни один из нас не будет рад вмешательству полиции на данном этапе.

— Я не возражаю, чтобы вы увидели пациентку, — проворчал Шиллер. — Но вы должны понять, что она не в себе и что ее состояние является хроническим. Это не только мое мнение. Если вы ее отсюда заберете, то только в другую психиатрическую лечебницу.

— В данный момент, доктор, нас интересует только личность самой пациентки, а не ее диагноз или трактовка ее состояния.

Шиллер пожал плечами:

— Хорошо. Идемте.

И он повел нас по крытому переходу к двери, которую открыл огромный санитар в белой униформе. Он с любопытством посмотрел на нас, но ничего не сказал.

Мы вошли в длинный, узкий коридор, по обеим сторонам которого находились закрытые двери, каждая с двумя блокирующими засовами и зарешеченным оконцем. В центре коридора сидела медицинская сестра. Она встала, когда мы появились.

— Анна Саксон из седьмой палаты бодрствует? — спросил ее Шиллер.

— Да, доктор. Она лежала на полу, но мы ее подняли.

Шиллер бросил взгляд на Джона Кэрзона, тот кивнул и сказал:

— Если не возражаете, я хотел бы первым взглянуть на нее. Затем я позову каждого из вас по очереди, и вы скажете мне, знакома ли вам эта женщина.

Я с тревогой огляделась. Помещение было ярко освещено, и в одной из комнат через окошко я заметила лицо женщины, пристально смотревшей на меня из полумрака своей палаты. Кто-то ровно и громко храпел. Эти засовы и решетки что-то напомнили мне...

— Мадам Ларре! — позвал Джон Кэрзон, стоя у одной из палат в дальнем конце коридора.

Экономка с неохотой направилась в его сторону. Когда она приблизилась, Джон спросил:

— Вы знаете эту женщину? Вы когда-нибудь видели ее прежде?

— Нет, месье.

Мадам Ларре вернулась к нам. Я заметила, как она побледнела, и ее губы сжались в тонкую линию. Следующей была Алиса Кавендиш. Она глубоко вздохнула и покачала головой.

— Нет! — истерично всхлипнула она. — Нет, я никогда прежде ее не видела!

— Мадемуазель Феррари!

Лиззи взглянула на меня и пошла к палате. Я видела, как она заглянула в окошко и вдруг отскочила назад, когда сжатая в кулак рука протянулась к ней через прутья решетки.

— Ну, мадемуазель Феррари? — спросил Джон Кэрзон. — Вы узнали эту женщину?

— Она имеет некоторое сходство с кем-то, кого я некогда знала! — пробормотала моя тетя, явно испытывая неловкость. — Нет, я не знаю ее.

Я собралась тоже идти туда, но Дэнис остановил меня:

— Нет, Меган. Твое опознание нам не нужно.

— Но...

К нам подошел Джон Кэрзон.

— Я должен вам кое-что сказать, мадам Ларре. — Он сурово посмотрел на экономку. — И это касается вас троих. Вы трое солгали. Вы так же хорошо знаете эту женщину, как и я. Знаете, что ее имя не Анна Саксон. Знаете, кто она на самом деле. И вы, мисс Кавендиш, и вы, мадемуазель Феррари. У вас, кстати, гораздо больше причин помнить ее, чем у кого бы то ни было.

Я продолжала смотреть на решетку. Решетку в дверях. Внезапно, оттолкнув Дэниса, я побежала к палате. Шиллер глупо уставился на меня и запоздало рванулся, чтобы остановить, но я его опередила. Заглянув в окошко, я закричала!

Через квадратное отверстие в двери палаты номер семь на меня смотрела моя мать, какой я видела ее в своем кошмаре. Ее руки сжимали прутья решетки, голубые глаза были налиты кровью, в растрепанных черных волосах белели седые пряди. Глаза смотрели как будто сквозь меня, не узнавая. Я услышала голос Дэниса, зовущий меня назад, но в следующий миг испарина выступила у меня на лбу, и я впала в забытье.

* * *

Я открыла глаза.

Я лежала в белой комнате на кровати. Попыталась встать, но строгий окрик Лиззи остановил меня:

— Ты должна лежать неподвижно, Меган!

— Моя мать! — Я чуть не задохнулась, вспомнив о том, что только что произошло. — Я опять видела ее! Это была она! Вы знаете — это она! — Я повернула голову и увидела тетю. Ее глаза были полны злобы.

— Знаю, она очень похожа на Бернадетту, — сказала она. — Но как я могу поверить в воскресение той, кого похоронили на моих глазах? Или... я думала, что похоронили. Много лет назад...

— Похоронили в клетке сумасшедшего дома! — горько прошептала я. — Потому что вы хотели, чтобы она все глубже и глубже погружалась в сверхъестественное, выпускала на волю силу, которую сама не могла контролировать! Вы сделали ее такой, какая она есть. Какой сделали бы и меня, если бы смогли!

— Нет! — пробормотала тетя Лиззи. — Нет, нет...

Где же Дэнис?

— И кого же вы похоронили вместо моей матери? — крикнула я. — Я хочу, чтобы ваша хваленая «сила» пришла к вам, тетя Лиззи! Чтобы она овладела вами так же, как моей матерью!

Лиззи, взбешенная, бросилась ко мне. Ее руки сомкнулись на моем горле, и она начала безжалостно сжимать пальцы... Я не могла дышать... Не могла даже закричать...

В комнату ворвался Дэнис, с яростью отбросил от меня Лиззи и приказал ей покинуть палату. Она убежала, хлопнув дверью.

— Успокойся, Меган, — ласково сказал он. — Когда ты будешь чувствовать себя лучше, а Джон покончит с делами, мы увезем тебя в Бостон. Но есть кое-что, что ты должна знать о своей тете. Она действительно думала, что ее сестра умерла. Так же как думали твои дед и бабушка. Когда мы начали это расследование, обнаружили, что тебе было оставлено довольно большое наследство, но ты могла получить его только после смерти отца. Они его ненавидели, Меган. Лиззи ненавидит до сих пор.

— Но я видела ее могилу. На надгробье — ее имя... — Я все еще была в шоке.

— Меган, — спокойно продолжал Дэнис, — твой отец хотел забрать тебя и твою мать из дома Феррари. Но Бернадетта уже была психически больной, и ему пришлось поместить ее в клинику. Твой отец уговорил доктора Шиллера, выписать свидетельство о ее смерти и дал ей имя Анна Саксон. Шиллер его обнадежил. Твой отец надеялся, что Бернадетту можно вылечить, и старался уберечь тебя от знания о ее безумии.

— Но почему? — выдохнула я, все еще ничего не понимая.

— Меган, здесь замешаны большие деньги, как ты вскоре узнаешь. Чтобы держать пациента в подобной клинике, нужно много платить. Твой отец любил свою жену и посещал ее каждые две недели. Но ему нужны были для этого деньги. И для тебя тоже. Твоя мать оставила завещание, по которому ее доля в имуществе семьи переходила тебе и твоему отцу. Но это не помогло. В то время, когда официально умерла твоя мать, дед был еще жив. Он изменил свое завещание, оставив все Лиззи и тебе в равных долях. Но к тебе наследство переходило только после смерти отца. Он не мог взять из него ни цента. Болезнь твоей матери оставила его без гроша в кармане, и он умер бедняком.

— Но могила? — Я как будто вновь увидела ее перед собой. Я могла даже различить вырезанные на надгробном камне слова.

— Джон получит сегодня разрешение на эксгумацию, но мы не ожидаем найти там что-нибудь. Шиллер сказал, что гроб был пустым.

— Мама выглядит точно так же, какой я видела ее в своем кошмаре...

— Возможно, телепатия. Кто знает... — Внезапно Дэнис крепко обнял меня, и я прильнула к его груди. — Меган, дорогая, ты должна забыть все ужасы и навсегда покинуть это место.

— И оставить здесь свою мать?

— Мы заберем ее в Бостон. Лиззи не будет возражать. Мы постараемся найти для твоей матери другую клинику, хороших специалистов. Теперь ты можешь себе это позволить, Меган.

— Мы можем.

Было очень уютно в его объятиях. Он склонил голову и приник к моим губам.

Примечания

1

Нашей эры (лат.).

2

Магарани — супруга магараджи.

3

Низам — титул правителя Хайдарабада.