Мир дней (№2) - Мятеж

— За две минуты нам не спуститься вниз.

— Помчимся как дьяволы — ведь вниз, а не вверх.

— Времени все равно мало.

— Смажем задницы и скатимся по перилам. На площадках нет блокировки — перила сплошные. Пронесемся со свистом без остановки.

Она так расхохоталась, что вывалилась из кресла. Дункан хотел было рассердиться, а может, просто смутился, но глядя на нее, смеющуюся, и сам заулыбался. Слава Богу, она больше не хмурится. Она оставалась на полу, спиной к креслу, хотя и перестала покатываться со смеху. Смахнув рукой слезы. Сник сказала:

— Ты сумасшедший! Скатиться по перилам на двадцать этажей! Сколько это? Не меньше трехсот футов, если вытянуть по прямой? Четыреста? А может, и больше?!

— У нас четыре минуты. Четыре минуты, пока вода не высохнет на линзах камер. Первые пару минут вода спасает нас от трения. А то и больше. Считаем — три. Еще придется смазать штаны. Смазка быстро не сгорит, перила ведь мокрые. За четыре минуты окажемся внизу. Может, быстрее.

— А что если мы потеряем хватку? Руки будут смазаны, сильное давление воды… Если мы упадем…

Она содрогнулась.

— К черту! Я сделаю это с тобой или без тебя!

Сник встала и посмотрела на него. Слегка улыбнулась. Ухмыльнулась?

— У тебя определенно хватает изобретательности и воображения. Хотя это ужасно опасно.

— А мы сейчас не в большей опасности?

Она кивнула.

— Я согласна.

Он схватил ее, прижал к себе, крепко обнял.

— Замечательно!

Дункан быстро освободил ее из объятий.

— Прошу извинить. Я не намеревался… Я был так рад…

— Ради Бога! Я могу быть и не влюбленной в тебя, но никак не считаю тебя нерасполагающим, пожалуй, ты очарователен. Я обожаю крепкие объятия.

Дункан резко отвернулся. Ему совсем не хотелось, чтобы она заметила, как возбудило его столь краткое ощущение ее тела. Он подошел к настенному экрану, отдал устные команды и принялся изучать появившуюся карту района. Ближайший выход с лестницы находился в трехстах футах слева от дверей его квартиры.

На экране возник мужчина, стоящий перед дверью. Он протянул руку — раздался звонок.

Дункан почувствовал, как весь дрожит.

Каребара! Какого дьявола он делает здесь?Сейчас? В это время?

Он оттолкнул первую пришедшую в голову мысль, что Каребара — органик. Будь такое, по меньшей мере пара других была бы рядом, а патрульная машина торчала бы припаркованной в поле зрения монитора, у двери. Органики всегда стараются морально сломить свою жертву, прежде чем скрутить ее физически.

Каребара, казалось, прошел через сегодняшний день не совсем невредимым. Кто-то затянул антенну на его шляпе в такой тугой узел, что профессору не под силу было развязать его. Под левым глазом красовался, блестя целебной мазью, солидный фонарь. Выглядел Каребара настороженным, даже встревоженным. Профессор непрерывно вертел головой, явно следя за переходом.

Дункан велел экрану открыть дверь и шагнул вперед. Дверь, распахнувшись, чуть не коснулась длинного тонкого носа Каребары. Шляпа слетела, открывая короткие колючие волосы, темно-каштановые и кажущиеся жесткими, как крылья жука.

— Без сомнения, вы недоумеваете, зачем я здесь? — сказал он. Каребара остановился. Рот приоткрылся. Указывая шляпой на Сник, он проклекотал:

— Что она делает тут? — А затем к ней: — Я пытался найти вас, но не застал дома.

— Убить двух зайцев одним ударом? — заметила Сник.

— Что вы здесь делаете? — спросил Дункан.

— Ваш друг Вард арестован и стоунирован!

— Кэбтэб… — почти про себя пробормотал Дункан. И громко: — Да, нам известно.

— Стало быть, мне нет необходимости толковать вам о причастностях, возможностях и последствиях. — Профессор огляделся. — Можно мне присесть? День был не легким, и он еще не кончился. — Каребара взглянул на настенный экран. — Срок пять минут до полуночи. У нас еще много дел.

Его речь звучала весьма любопытно. Казалось, Каребара приобрел заикание с тех пор, как они в последний раз видели его.

Дункан указал на стул. Профессор присел, но тут же почти сразу вскочил.

— У нас вовсе нет времени для рассуждений. Абсолютно необходимо — речь идет о жизни или смерти — уйти отсюда немедленно. Я все объясню по пути.

Дункан не пошевелился.

— Мы никуда не сдвинемся, пока не получим объяснений. Прежде всего — вы ВПТ?

Большие зеленые глаза Каребары раскрылись еще шире.

— Конечно, кто же еще?! Я восхищаюсь вашей осторожностью. Довольно благоразумно не принимать ничего как само собой разумеющееся. Но… сегодня это уже не ВПТ. Организация называется Кукелка.

— Кукелка?

На профессорском лице выдавилась досада.

— Нет, это мое произношение… штат Джорджия, знаете ли… — Он передал по буквам: — К-У-К-О-Л-К-А. КУКОЛКА. Форма развития насекомого от личинки до полной зрелости.

— Да, — протянул Дункан. У него не было времени на расспросы, какие начальные буквы образовали слово да и не очень это его волновало.

— Пойдемте прямо в чем есть, — сказал Каребара. — Захватите лишь необходимое из ваших сумок. Идентификационные карточки, конечно.

— Нет, — твердо объявил Дункан. — Мы не пошевелимся, пока не поймем, что у вас на уме.

Каребара опять взглянул на цифровой дисплей времени.

— Я могу сказать только, что Вард арестован и что вряд ли ситуация может улучшиться; поэтому вам обоим необходимо найти убежище. Я доставлю вас в безопасное место. Ничего другого сказать не могу — это все, что я знаю. Вперед!

— Вам известно значительно больше, — заметил Дункан. — Очевидно же, что вы шишка в ВПТ… я имею в виду — КУКОЛКЕ. Вам было поручено следить за нами с момента, когда мы сели в поезд на Лос-Анджелес? Не спускать с нас глаз?

— Все расскажу по дороге. Потеряем время здесь — не попадем туда… куда я должен вас доставить.

И словно запоздалое решение — Каребара сунул руку в сумку:

— О! Да… один для каждого из вас. У меня есть…

Ладонь раскрылась — на ней блестели два черных цилиндра с острыми конусами. Четверть дюйма в длину, шестнадцатая доля дюйма в диаметре. Второй рукой он взял один цилиндр, протягивая его Дункану. Дункан наклонился, чтобы рассмотреть его. Цилиндр имел два плоских края.

— Прижмите эту штуку плоской поверхностью — сразу за гуммированным выступом — к коже, — пояснил профессор. — Она прилипнет и будет держаться, пока вы ее не снимите. Затем плоская грань откроется, и вы проглотите порошок. Не имеет значения, проглотите вы его полностью или нет. Достаточно совсем немного, чтобы дело было сделано, хотя бы лизнуть поверхность кончиком языка. Итак, возьмите один и запомните: действовать только большим и указательным пальцем, нажимая на конусы. Не трогайте основной корпус.

Дункан взял одну из капсул и поднес к глазам, чтобы лучше разглядеть.

— Чтобы дело было сделано? Вы хотите сказать, что эта штука убьет нас? — вмешалась Сник.

— У меня во рту точно такая же капсула. Посмотрите. Засуньте палец мне в рот, если не верите, — предложил Каребара.

— О, я не сомневаюсь, что капсула там, но откуда мне знать, что в ней яд?

— Ради Бога! Вы безумно подозрительны! Зачем мне дурачить вас?

— Это мы и хотели бы узнать, — Дункан был бескомпромиссен. — Вы не можете упрекать нас за подозрительность. А у нас нет причин для легковерия. Особенно учитывая все, что с нами происходит. Объясните на милость, как мы извлечем капсулу изо рта, не раскрыв ее, когда окажемся в безопасности? Или, черт подери, носить ее до конца жизни?

— Очень просто. Набрать в рот жидкости — вы ее получите — и подержать минуту. Она снимает адгезию на плоской грани. Затем спокойно извлечь пилюлю.

— Зачем нам совершать самоубийство, если органики схватят нас до того, как мы заберемся в вашу безопасную нору? — наседал Дункан. — Они схватили Варда. Если они докопаются, что он член… я имею в виду КУКОЛКИ… — Он помолчал. Потом сказал: — Я вижу, куда вы клоните, Вард не знает, что вы член КУКОЛКИ. Он выдаст нас обоих, но не вас. А если все трое — Вард и мы двое — будем мертвы, органики не смогут дальше двигаться по следу. Но они доберутся до всех ваших соучастников. Один из них, а может, и больше, наверняка будет связан с КУКОЛКОЙ.

— Он тоже умрет, — пообещал Каребара. — Да ну же! Мы не можем больше терять время! Идете вы со мной или нет?

У профессора несомненно был приказ прикончить обоих здесь же и немедленно, если Сник и он откажутся подчиниться. Потому-то Дункан все время был рядом с Каребарой, едва тот вошел в квартиру. Если профессор засунет руку в карман или в наплечную сумку, он не очень преуспеет — пистолет ему вытащить не удастся. Возможно, профессор получил приказ избавиться от них сразу и совсем не собирается покидать квартиру в их обществе. Сник, по всей видимости, права. Капсулы растворятся немедленно, а с ними и жизни — ее и Дункана.

Сник подошла к Каребаре и взяла с его ладони другую капсулу. Она опустила ее в сумку. Дункан сунул свою в карман рубашки.

— Мы пойдем с вами, — объявил он. — Но…

— Вам было приказано прикрепить их во рту! — громко и резко сказал Каребара.

— Я так и не знаю, какое положение вы занимаете в организации, — проговорил Дункан. — Возможно, вы ниже меня по рангу. Или мы идем без яда во рту или не идем вовсе.

С налившимся кровью лицом, с ресницами, моргающими словно крылья пытающегося взлететь таракана, Каребара отступил от Дункана. Дункан шагнул за ним. Профессор сделал еще один шаг назад, тот сохранил между ними прежнюю дистанцию. Каребара остановился, упершись спиной в дверь.

— Отойдите от меня! — взвизгнул он.

— В чем дело? — прикинулся Дункан.

Правая рука Каребары резко нырнула в сумку.

24

Каребара не успел вытащить оружие. Дункан вонзил свое колено между ног Каребары, схватил и скрутил его запястье. Отступая, он рванул профессора за руку. Профессор тяжело шлепнулся об пол, вопя и извиваясь от боли — ему было не до попытки извлечь пистолет из сумки. Но когда Дункан сдернул сумку с плеч Каребары и заглянул в нее, он не обнаружил там ожидаемого протонного пистолета. Он нашел в сумке немаркированную банку — наверное, Каребара собирался использовать ее. Дункан поднес ее к самому носу профессора, нажал кнопку, и фиолетовое облако обволокло лицо Каребары. Он судорожно вдохнул, глаза закрылись, вопли и подергивания прекратились.

Хотя Дункан и отступил, направив струю тумана на профессора, легкая затяжка досталась и ему.

«ТИ!» — тотчас определил он.

Вряд ли Каребара припас его для себя. И времени на допрос у него не было. Он просто хотел подчинить Дункана. Или лишить сознания обоих, если они откажутся от капсул.

Дункан взглянул на дисплей времени. Оставалось двадцать две минуты до полуночи. Через двенадцать минут первые вспышки уличных и квартирных огней предупредят граждан, что пора занимать цилиндры. Сирены в переходах и звонки в квартирах внесут свою лепту.

— Возьми-ка его за ноги, — попросил Пантею Дункан.

Она поспешила помочь, и Каребара был быстро водружен на диван. Диван получил команду подняться так, чтобы голова профессора оказалась на возвышении. Сник положила безвольную правую руку профессора ему на грудь.

Дункан придвинул стул к дивану и уселся. Склонившись, негромко, но в решительном тоне он приступил к допросу.

— Вы, доктор Герман Трофаллаксис Каребара, ответите на все мои вопросы полно и правдиво. Вы понимаете меня?

Губы профессора двигались с трудом. Его «да» было едва слышно.

— Отвечайте громче, произносите слова четко. Вы понимаете меня?

Профессор улучшил артикуляцию.

— Герман Трофаллаксис Каребара — ваше имя от рождения?

— Нет.

— Назовите ваше настоящее имя.

— Альбин Семпл Шамир.

Сник прошептала в самое ухо Дункана:

— Так уж необходимы эти дурацкие формальности? Зря теряем время. Почему ты не спрашиваешь о главном?

Дункан насупился, но ответил спокойно.

— Ты права. У меня к нему пара вопросов о его месте в организации.

Дункан задал их и уяснил, что Каребара вступил в нее десять облет назад. Он выходец из Атланты, штат Джорджия, откуда попал в штат Нью-Джерси. Он изучал энтомологию, получил свою степень доктора философии и при этом был секретным агентом органиков. Такое положение надежно помогало работать на подрывную организацию.

Дункан спросил, предан ли он организации.

— Да.

— Кто ваш непосредственный руководитель?

— Я не знаю.

Далее выяснилось, что человек, отдававший ему распоряжения, был в маске и разговаривал через исказитель речи.

— Как вы намеревались поступить с нами? Я имею в виду, куда вам приказали доставить Дункана и Сник?

— Куда?

— Да! В какое место?

— Я не получал такого приказа.

— Так!

Дункан взглянул на Сник.

— Кое-что открывается! Он не получал такого приказа.

— Ведено ли было убить Дункана и Сник?

— Нет.

— Лишить их сознания с помощью тумана истины?

— Нет.

— Вам не предписывалось доставить Дункана и Сник в другое место? К вашему руководителю?

— Нет.

— Вы не получали команду убить Дункана и Сник?

— Нет.

Пантея шепнула на ухо Дункану:

— Он отвечает на вопрос дословно, буквально так, как вопрос поставлен. Попробуй спросить о нас порознь. Сперва о себе.

— По какому адресу вы должны были препроводить Бивольфа из его квартиры?

— Я должен был доставить его по адресу площадь Пушкина 173А, двадцать пятый уровень.

— По какому адресу вы должны были препроводить Чэндлер?

— Мне не приказывали никуда ее доставлять.

— Что вы должны были сказать ей, придя в ее квартиру?

— У меня было задание приказать ей прибыть по адресу площадь Пушкина 173А, двадцать пятый уровень.

— Она, то есть Чэндлер, должна была сама явиться на площадь Пушкина 173А?

— Да.

— Затем вам надлежало прийти на квартиру Бивольфа и сопроводить его на площадь Пушкина 173А?

— Да.

— Что вы должны были делать, когда доставите Бивольфа на площадь?

— Передать Бивольфа кому-то.

— Кто был этот «кто-то»?

— Я не знаю.

— Каким образом «кто-то» должен был определить вас?

— «Кто-то» должен был знать меня.

— Но вы не должны знать его?

— Нет.

— После того, как вы встретили этого человека, и он принял Бивольфа под свою ответственность, что вы должны были делать?

— Мне было сказано отправляться домой.

— Какой ваш адрес?

— Башня Университета, Оранжевый переход, 358, семнадцатый уровень.

— Должна ли была Чэндлер дожидаться на площади Пушкина 173А вас и Бивольфа?

— Я не знаю.

Дункан взглянул на Сник, подняв брови и пожав плечами. Его озадачило, что Сник самой доверялось прибыть на площадь. Если бы ее по пути остановили органики, она не смогла бы оправдать свой моцион. Каребара должен был доставить ее туда же, куда и Дункана. Как тайному офицеру полиции, Каребаре достаточно было сунуть свою идентификационную карточку любым любопытным органикам, и они беспрепятственно пропустили бы его и его спутников, не задавая лишних вопросов.

Холодная мысль заставила его содрогнуться.

Что, если кто-то из КУКОЛКИ ждал, пока Сник покинет квартиру, получив указания профессора? У них могли быть инструкции, неведомые Каребаре, например, доставить куда-то и избавиться от нее. Теперь, когда Кэбтэб раскрыл ее подлинную личность, она стала опасна для организации. Впрочем, как и я сам, подумал Дункан. Я ценен для КУКОЛКИ. У меня способность лгать под действием ТИ, и я могу обучить этому других «куколок». Есть и иная причина, по которой власти относятся ко мне, словно к сокровищу.

Он встал и шагнул к двери.

— В чем дело? — спросила Сник.

Он не ответил. Дункан приоткрыл дверь и высунул голову. Сперва, взглянув в обе стороны перехода, он не заметил никого. Вторичный осмотр обнаружил далеко влево несколько неясных фигур под тентом у входа в магазин. Дункан отступил назад и подошел к Сник.

— Что теперь? — спросила она с беспокойством.

— Полагаю — двое из КУКОЛКИ.

— Прикончить меня? Почему? Я ж не новичок. Не любитель. Тоже кое-чего стою.

— Возможно, не с их позиций. Как бы то ни было, я не собираюсь оставаться с ними. Они слишком жестоки и безразличны к собственным соратникам. Потому-то организация постоянно и повсюду разыскивает своих сбежавших участников. КУКОЛКА подобна семье Муравьев, как выразился бы наш друг Каребара. Забота об общем благе не оставляет места для внимания к отдельной особи. Их приносят в жертву во имя безопасности и благополучия группы как целого организма. Но мы не муравьи. Однако…

— Что — однако?

Дункан поднял руку, требуя тишины. Обращаясь к ближайшему экрану, он запросил входной код квартирной двери и затем отдал команду заменить его.

— Самое время… Я думаю, что эти двое органиков знают входной код. И от твоей квартиры тоже. Теперь не войдут.

Он взглянул на дисплей времени.

— Они скоро попытаются ввалиться. У них мало времени, и их, вероятно, очень удивляет, какого черта Каребара до сих пор не доставил нас.

— Откуда им знать, что я здесь?

— Им должно быть известно, что мы друзья. Они не обнаружили тебя в твоей квартире и вычислили, что ты здесь. А может, и не знают. В любом случае их забота — я и профессор.

Дункан подошел к дивану.

— Давай-ка засунем его в стоунер. Можно использовать мой.

Поднимая Каребару за ноги. Сник заметила:

— Органики найдут его, и он выложит все.

— Мне безразлично! Я не собираюсь больше сохранять верность организации. КУКОЛКА заслуживает того, что получает. Нам надо исчезнуть.

Сник промолчала. Они затолкали Каребару в цилиндр, придав ему, как могли, позу эмбриона, закрыли дверцу и включили энергию. Стены осветились оранжевым светом; раздался телефонный звонок. Сник и Дункан вздрогнули. Дункан еще не успел отреагировать а настенные экраны уже высветили большие черные буквы:

К. У ВАС ЕСТЬ ПЯТЬ МИНУТ.

— Они ждут его, его и меня, — сказал Дункан.

— Почему они не захотели говорить с ним?

— Из предосторожности, я полагаю.

Хотя ситуация была трудной и опасной, Дункан улыбнулся. Даже если бы он и пожелаю отправиться на площадь Пушкина 173А, двадцать пятый уровень; он не смог бы. Эти двое на улице должны иметь приказ заполучить Сник, и, если она выйдет отсюда, они выполнят свою миссию А это значит, что он должен будет защитить ее. Но поскольку он безоружен — придется торчать в квартире.

— Все, что нам остается, — ждать, пока они уберутся. Хотя они и гэнки, это не оправдывает их пребывание вне стоунеров.

Осмотрев переход на настенном экране, Дункан сказал:

— Поищи какую-нибудь смазку. Если ничего другого нет, можно использовать масло. И прихвати тряпки для рук…

— Ты все еще всерьез намерен съехать по перилам?

— Я предпочел бы полет. Ты знаешь, как это сделать?

— Не будь самоуверенным ослом.

— Самоуверенным или нет, но я пытаюсь спасти наши задницы… Ох! Эти подлецы не стали ждать! Они уже здесь!

Хорошо освещенные ярким светом двое мужчин стояли перед дверью. Среднего роста, крепкого сложения, оба в конусообразных шляпах с обвислыми полями, в свободных рубахах-безрукавках до лодыжек, в мокасинах на босую ногу. Один — смуглый с широкоскулым лицом, с черными глазами в обрамлении мелких морщин. Черные волосы, словно усаженные остриями, выглядели грязными. Другой — длинноносый, с ушами без мочек, толстогубый, с круглыми глазами. Кожа раскрашена под зебру. Дункан подумал, что и голубые глаза его депигментированы.

Тот, который нераскрашенный, нажал на звонок.

— Мы не будем отвечать, — прошептал Дункан.

После того, как звонок прозвенел семь раз, нераскрашенный низким голосом что-то сказал коллеге. Оба извлекли из наплечных сумок протонные пистолеты.

— Они намерены разнести запорное устройство! — воскликнул Дункан.

Сник подхватила свою наплечную сумку и бросилась в глубь квартиры. Дункан и не подумал, что она струсила: он хорошо знал ее. Какие бы сомнения в правоте революционных действий ни терзали ее, какие бы колебания ни проявляла она, решаясь на побег, она будет действовать подобающе в неожиданной опасной ситуации. Сник наверняка ринулась на кухню за ножами или еще за чем-то, что можно использовать для защиты. Дункан был уверен в этом, словно читал ее мысли.

Он не мог видеть яркого пятна лазерного луча, используемого для наведения пистолета на цель, но не сомневался, что луч вонзился в щель, в которую вставляется идентификационная карточка для управления замком. Сник не успеет вернуться с ножами, хотя он сомневался, что они смогут пустить их в ход сразу у двери. Дункан приказал дивану выдвинуть колесики. Диван поднялся, и Дункан покатил его к входу. Он с грохотом прижал диван к двери как раз в тот момент, когда заструился дымок и металл расплавился.

Дункан схватил свою сумку и, приказав дивану повернуться набок, помчался на кухню. Сдвинуть диван, навалившийся на дверь, будет не долгой заботой этих двоих. Теперь он должен добежать до Сник, пока они еще не могут прицелиться в него. Почти у входа в кухню Дункан бросился на пол — ему показалось, что гости уже в квартире или открыли дверь достаточно широко, чтобы видеть его. Он пополз по полу. Погас свет — должно быть. Сник дала команду компьютеру.

Дункан быстро поднялся. От ближайших башен и верхних и нижних этажей доходил слабый свет. Свет из перехода был значительно ярче. Посетители оставили дверь открытой.

Сник — неясная фигура — сунула ему в руку нож, шепнув:

— Я велела компьютеру не подавать ток, пока я не прикажу.

Она хохотнула.

— Если они прикончат меня, тебе придется здорово повозиться, чтобы включить свет или позвонить. И сюда никому не дозвониться.

Внезапно мягкое освещение перехода отключилось: посетители поняли, что он вырисовывает их фигуры и мешает обзору квартиры.

— Они ведь знать не знают, есть ли у нас оружие, — заметил Дункан. — Они не станут рисковать.

Получив команду, огромный стол выдвинул колесики, быстро поднялся, механизм бесшумно вращал колесики в пазах ножек. Затем стол опустился, концы ножек, наоборот, поднялись. Дункан толкнул стол к кухонной двери, перевернул его набок и загородил дверной проем. Гости в сумеречном отблеске окон смогут увидеть, что вход блокирован. Они сообразят, что стол придется оттолкнуть, а не перелезать через него. Вряд ли они поступят по-другому, а тем более не станут сперва совать свою башку в проем.

— Время для них еще дороже, чем для нас, — сказал Дункан.

Он опустился на четвереньки, прополз под защитой стола по другую сторону входа и поднялся.

Один из мужчин прокричал:

— Бивольф! Чэндлер! Где Каребара?!

Дункан прижал палец к губам. Несмотря на мрак. Сник заметила его жест.

— Выходи, Бивольф! Мы знаем, что вы все трое в квартире! Никто не выйдет! Вы не спрячете от нас Каребару! Что вы сделали с ним? Где он?

Тишина была такой же плотной, как и мрак.

— Нам нужны Каребара и Чэндлер! — кричал тот же голос. — У нас нет распоряжений о тебе. Сейчас же выдай их! Сейчас же! Или мы прихватим и тебя! Не вынуждай нас стрелять!

Эти двое несомненно члены ячейки КУКОЛКИ и, возможно, знают не больше, чем он или Сник. Но их ячейка могла быть крупнее и диапазон информации — шире. А иначе откуда им известен Каребара?

Дункан размышлял, знают ли они о его значимости для КУКОЛКИ. А если — да, остановит ли это их, по крайней мере до последней черты?

Дункан поднялся на четвереньки и, толкая свою сумку, продвинулся на несколько футов назад.

Они не должны точно определить, откуда раздается его голос. Тем более, если им вздумается стрелять.

— Каребары нет! — прокричал Дункан, пятясь в сторону и затем навзничь опускаясь на пол. Сумка оставалась в пределах досягаемости.

Один из мужчин негромко выругался. Прибавилось и брюзжание второго.

— У нас нет времени слушать твой вздор! — резко проорал второй. — Давай сюда Каребару и Чэндлер! Немедленно! Или мы стреляем! Я не шучу!

— И убьете Каребару тоже! — ответил Дункан.

Подхватив сумку, он перекатился в центр кухни.

— И шлепнете меня! Ваши боссы вряд ли похвалят вас за это, вы, бараны! Известно ли вам, как они поступают с теми, кто заваливает дело?!

Из первого опять вырвалось тихое проклятие.

— Кроме того, у нас тоже есть оружие! Мы не хотим его использовать, но не вынуждайте нас! Если полезете сюда, мы убьем вас!

Дункан вновь откатился — теперь вправо, приподнялся и рукой показал Сник, что ей следует отползти подальше. Она кивнула и на несколько футов отодвинулась от стены. Дункан снова жестом велел ей лечь на пол. Она же вместо этого встала на четвереньки. Его яростные знаки заставили наконец ее повиноваться. Головой Сник повернулась к входу. Нож все еще был зажат в руке.

— Конечно у вас есть оружие! — громко произнес первый. — Почему вы не стреляли в нас, когда мы входили в дверь?

— Потому что вы представляйте КУКОЛКУ. Хотели использовать все доводы, чтобы урезонить вас.

— У нас нет времени, но есть приказ! — сказал первый. — Даю тебе три секунды — тебе и Чэндлер, выйти сюда! Держите руки высоко над головой! Мы разглядим ваши силуэты!

— Бросьте ваши пистолеты первыми, чтобы мы знали, что вы не сможете стрелять! — прокричал Дункан.

— Несомненно, мы сразу же так и сделаем! — сказал второй, и оба захохотали.

Дункан подполз к Сник. Он прошептал ей прямо в ухо:

— Когда я подам сигнал, вот так… — он поднял руку, выпрямил пальцы, а затем рубанул рукой по воздуху — вверх-вниз… — ты что-нибудь громко скажешь и мгновенно перекатишься к другой стене. Если они выстрелят, стони, будто в тебя попали.

Сник кивнула.

— Подожди, я отползу по другую сторону двери, — прошептал Дункан.

Заняв свою прежнюю позицию, он несколько раз вскинул и опустил руку.

Она громко сказала:

— Идите к чертям, вы, ублюдки!

Как и ожидал Дункан, оба сразу же определили, откуда раздался голос Сник. Воздух затрещал — два отверстия появились в стене и две дымящихся дырки — в полу. Пронзительно ревя, как раненая пума, она откатилась и смолкла — луч воткнулся всего в нескольких дюймах от нее. Рев прекратился — нападающие должны подумать, что она захлебнулась в крови. Фиолетовый свет ударил вновь — на этот раз распространившись шире и выше. Но она продолжала перекатываться.

— Среде придется чертовски попотеть, убирая здесь! — сказал Дункан. Он тоже откатился, но выстрелов не последовало. Очевидно, они поверили, что он не врет и действительно очень важен для КУКОЛКИ.

— Чэндлер! — позвал Дункан тихо, но не настолько, как он рассчитывал, чтобы эти два типа не могли слышать. — Ты в порядке? — Затем пронзительно: — Вы, проклятые убийцы! Я прикончу вас!

Невнятное бормотание доносилось из холла. Затем первый заорал:

— Кончай молоть чепуху, Бивольф! Мы не толстолобые штафирки, которых ты можешь дурачить!

— Вы убили ее! — крикнул Дункан, откатываясь к противоположной стене. Низко опустив голову, он медленно продвигался к середине дверного проема, закрытого столом. Затем он дотянулся до своей сумки, на ощупь отыскал баллон с туманом истины и положил его справа от себя. Дункан не собирался больше болтать с ними. Они наверняка бросятся вперед — терпение их кончилось.

Тем не менее они не нападали. А может, ползут и потому не слышно скрипа мокасин. Не удерживает ли их страх перед его возможно заметной ролью в КУКОЛКЕ? А не думают ли они, что и вправду убили Чэндлер?

Луч, пронзивший воздух над Дунканом, заставил его съежиться. Однако это был не выстрел протонного пистолета, а всего лишь свет карманного фонарика. Луч прыгал в темноте над столом, играл на окне… Затем он исчез. Неужели они так ищут Каребару? Уже можно было бы и понять, что профессора нет на кухне, что его засунули в цилиндр или заперли в шкафу для личных вещей. Почему они не действуют? Могли бы разделиться: один пробрался бы в квартиру, а другой держал бы под прицелом дверь в кухню…

Сник медленно двигалась, стараясь не производить шума. Она принесла маленький стол к двери и поставила его так, что из прихожей он был незаметен. Дункан гадал, что она задумала, но сохранял молчание и не подавал ей никаких знаков. Она поместила другой, еще меньший столик, на крышку первого. Теперь громоздит стул на эту пирамиду, а вот и сама встает на стул… Нога Сник на краю нижнего стола… слабо отражает свет… голая нога, похожая на белую мышь.

На лице выступила испарина. Дункан смахнул едкие капли из уголков глаз. Когда Сник отключила электричество, кондиционер тоже уснул, но если бы наступил ледяной холод, Дункана все равно бросило бы в жар. Он прикусил губу… нет… она не соскользнет… она не сделает шума, чтобы они выстрелили на звук. Слух Дункана ловил возможный шорох шагов. Пол покрыт кафельной плиткой, на ногах у них мокасины. Лишь инстинкт мог помочь ему. Но если эти «куколки» в таком же напряжении, как он, Дункан услышит их тяжелое дыхание.

У Сник было минимальное пространство для маневра. Она повернулась к стене — бедра на уровне крышки верхнего стола, ступни на краю нижнего. Сник подняла ногу, согнула ее и очень медленно перешагнула. Стол качался под ней. Она оказалась на коленях… встала… удержала равновесие… нож сверкал не так ярко, как ноги.

Возможно, она собиралась прыгнуть на одного из этих типов, чтобы пробиться к выходу, но «пусковая платформа» оказалась слишком неустойчивой…

Дункан едва слышал, не разбирая слов, как мужчины переговариваются. Казалось, говорящий где-то далеко. Дункан оставил идею сдвинуть стол в сторону и проползти в прихожую. Слишком велика вероятность, что его тотчас высветят.

«Куколки», наверно, доведены до отчаяния. У них приказ уничтожить Сник, но ни слова о том, как поступать с ним. Им известно лишь, что Дункан и Сник — для них Бивольф и Чэндлер — действительно вооружены. Каребара останется в стоунере, а когда его тело обнаружат жители Среды или, возможно. Вторника, он окажется в затруднительной ситуации. Его арестуют, какую бы историю он не поведал и какой бы пост не занимал в полиции Вторника. Одна струя ТИ заставит его расколоться.