Женщина за зеленой дверью

      Энвер и Али следуют за ним.
      Н у р и. Дочка, тебе домой пора. Скоро гости начнут собираться. Нельзя, чтобы они тебя здесь застали. Невеста в день свадьбы должна дома сидеть, пока за ней жених не придет.
      Зейнаб (мужу). Кончай, кончай работать, опозоримся перед людьми. Идемте ковер повесим. (Идет в дом.)
      Нури, отложив молоток, следует за ней.
      Ш а р г и я. Я сейчас приду.
      Фарид (Рене). Отец прав. Идем, я тебя провожу.
      Р е н а (негромко). Ох, какое значение здесь придают соблюдению ритуалов... (Уходит с Фаридом.)
      Шаргия подходит к Салеху, который сидит спиной к ней на одном из стоящих во дворе стульев. Обнимает его за плечи.
      С а л е х. Отойди от меня.
      Шаргия (ласково). Ну, перестань сердиться!
      С а л е х. Шлюха.
      Шаргия. Значит, ты не любишь меня, если так говоришь.
      С а л е х. А что я должен тебе сказать? Я убить вас должен - и тебя и этого лысого подлеца.
      Шаргия. Нет, ты меня не любишь.
      С а л е х. Отойди от меня, видеть тебя не могу. Бедный мой сын!
      Шаргия (нарочито наивно). А что с ним случилось?
      Салех (взрывается). Слушай, не выводи меня из себя! Подлая тварь, два года обманывала меня и еще издеваешься?
      Шаргия. Я тебя не обманывала.
      Салех. Если бы я знал, что ты путалась до меня с этим... лысым, я бы... Какая шлюха! А я-то думал... честная девушка... И с кем?! Если бы я знал...
      Шаргия. Но ты никогда не интересовался мною, моей жизнью...
      Салех. Откуда я мог знать? Я думал, что женюсь на честной девушке... Нет, я больше не смогу с тобой жить.
      Шаргия. Если любишь, то сможешь.
      Салех (отталкивая ее). Как я могу любить шлюху!
      Шаргия. Значит, не любишь.
      Салех. Что ты заладила - любишь, не любишь, - совсем стыд потеряла! Отец твой в двух метрах сидит, а ты черт знает что болтаешь!.. Откуда я мог знать, что ты с колыбели с мужчинами путаешься?
      Шаргия. У меня был только один парень - Энвер.
      Салех. Какая разница, один или сто. Важно то, что я не первый.
      Шаргия. А я у тебя первая?
      Салех. Я мужчина.
      Шаргия. Но я же люблю тебя. (Обнимает его, он сопротивляется.)
      Салех (теряется). Ты что делаешь? Ты что, с цепи сорвалась? Как ты себя ведешь? Люди же смотрят.
      Шаргия. Плевать. Почему ты никогда не говоришь мне, что любишь меня?..
      Салех (совершенно обескуражен поведением жены). Что с тобой случилось? Честное слово, я убью тебя. Ты совсем голову потеряла. Ты понимаешь, что ты болтаешь? (Хватает жену за плечи.) Ты понимаешь, что я с тобой сделаю?! Я не смогу больше с тобой жить, ты меня на всю жизнь отравила. Каждый день, каждую минуту я буду помнить, что ты целовалась с этим...
      Шаргия. Ты тоже ему не нравишься.
      Салех (поражен словами жены). Ах, вот уже до чего дело дошло - вы с ним обо мне беседуете?
      Ш а р г и я. А ты что думал, раз я твоя жена, то слепая и не вижу, как ты ко мне относишься? Очень уж быстро ты забыл, как умолял выйти за тебя, как бегал за мной целый год. Почему ты сейчас никогда не говоришь мне, что любишь меня?
      Салех (оправдываясь). Разве обязательно об этом говорить? Ты что, не видишь, как я к тебе отношусь?
      Ш а р г и я. Я вижу - люди не видят.
      Салех. У меня характер такой. У каждого свой характер. Я не люблю лишней болтовней заниматься. Ты моя жена, я твой муж, - при чем тут люди?..
      Ш а р г и я. Все дело в том, что ты слишком спокоен, слишком уверен во мне, тебе даже лень слово лишнее мне сказать.
      Салех. А как можно жить, если не уверен в жене?
      Ш а р г и я. Ты должен быть уверен не потому, что я жена, а потому, что я люблю тебя. Но ты этого не понимаешь. Ты думаешь, если жена, то все в порядке до конца жизни, остальное тебя не волнует.
      Салех. А что меня должно волновать?
      Ш а р г и я. Люблю я тебя или нет - вот что тебя должно волновать. Ты что думаешь, если мы зарегистрированы, то и на всю жизнь связаны?
      Салех. Я же говорю: ты шлюха. Шлюхой была, шлюхой и осталась. Я сам с тобой разведусь. Как я смогу с тобой жить после того, что узнал про тебя?
      Ш а р г и я. Если любишь - сможешь.
      Салех. Этот лысый подлец смеется сейчас надо мной.
      Ш а р г и я. Он не знает о том, что я тебе все рассказала.
      Салех. О том, что ты с ним таскалась, он тоже не знает?!
      Ш а р г и я. Он любит меня до сих пор и не может понять, как я живу с таким человеком, как ты!..
      Салех (угрожающе). Ничего, я ему объясню.
      Ш а р г и я. Если ты прикоснешься к нему пальцем, я уйду от тебя.
      Салех. Я сам не буду с тобой жить.
      Ш а р г и я. Это твое дело, но я предупредила тебя.
      Салех. Этот подлец будет разрушать мою семью, а я должен сидеть сложа руки и смотреть на это? Я выпущу ему кишки.
      Ш а р г и я. И разрушишь свою семью окончательно.
      Салех. Он, наверное, смеется надо мной.
      Шаргия (начинает сердиться). Никто над тобой не смеется. Неужели ты и вправду такой... глупый? Почему он должен над тобой смеяться? Почему? Потому, что ты женат на женщине, которую он любит, а она из-за тебя не вышла за него замуж? Потому, что у тебя прекрасный ребенок и жена, которая до сих пор любит тебя, хотя давно пора бы разлюбить? За это он должен над тобой смеяться? Ему, бедному, совсем не до смеха сейчас. Он же любит меня... и мучается...
      Салех (неожиданно). Зачем ты мне все это рассказываешь?
      Шаргия. Чтобы раскрыть тебе глаза, чтобы не был так уверен в себе, чтобы ты понял наконец, что такое настоящая любовь. Чтобы ты знал, что не все можно решить силой...
      Салех (после паузы). Спасибо за урок. Но не удивляйся, если я совершу еще одну глупость, прежде чем окончательно поумнею. Последнюю глупость, но непоправимую.
      Из дома доносится голос Зейнаб. Она кричит: "Шаргия, Шаргия, я жду тебя"...
      Шаргия (Салеху). Что ты хочешь этим сказать?
      Салех (угрожающе). А ты увидишь. И ты увидишь и он...
      Шаргия (решительно). Ну ладно, посмотрим. Только помни, что я тебе сказала: если ты его пальцем тронешь, я уйду от тебя. (Уходит в дом.)
      Салех смотрит ей вслед, затем выходит со двора на улицу. Дашдамиров продолжает наблюдать за работой Нури. Потом встает, идет в комнату, подходит к столу, вытаскивает из ящика деньги и спускается во двор, к сапожной будке. Он впервые во дворе. Желательно подчеркнуть, что ему психологически трудно было спуститься вниз в течение всего этого времени, даже в день возвращения Мансура. Нури невольно встает на ноги. Он вполовину меньше Дашдамирова. Огромный и грузный, тот и здесь, во дворе, возвышается над Нури.
      Дашдамиров (усмехаясь). Ты помнишь, каким хорошим сапожником я был? Мы вместе работали.
      Нури (растерянно). Помню...
      Дашдамиров. Я даже лучше тебя шил. Тогда такие туфли не носили. (Показывает на продукцию Нури.) Но сапоги чарыхи я хорошо шил. Помнишь?
      Нури. Помню.
      Дашдамиров. Я дам тебе сто рублей... или сколько там нужно, и ты научишь меня шить модные туфли.
      Нури (неуверенно). Свадьба сына сегодня, гости скоро придут...
      Дашдамиров. Ничего, успеешь. На, держи. (Дает растерянному Нури сто рублей.) Я сейчас приду. (Идет к лестнице.)
      Нури продолжает стоять с деньгами в руках. К нему подходит Зейнаб.
      Зейнаб. Зачем он спустился? Это что за деньги?
      Нури. Он дал. Просит, чтобы я научил его шить туфли.
      Зейнаб. И ты согласился?
      Нури. А что делать? Попросил человек...
      3 е и н а б. Какой человек? Что за глупости болтаешь? Всю жизнь он плевал на тебя, здороваться не хотел, а ты его учить будешь? А где твое самолюбие? Где гордость?
      Нури виновато молчит.
      Ты не мужчина. Противно смотреть на тебя...
      Нури. Нам же нужны деньги... Сто рублей на земле не валяются.
      3 е и н а б. Да я с голоду подохну, но к этим деньгам не притронусь.
      Во двор входит Ф а р и д а.
      Нури. Не кричи, человек пришел.
      3 е и н а б. А ты иди переоденься. Уже гости начали собираться, а ты еще фартук не снял.
      Фарида подходит к ним. Нури садится на свое место. Зейнаб с любопытством оглядывает вошедшую.
      Фарида. Скажите, пожалуйста, здесь живет Мансур Дашдамиров?
      Зейнаб (любезно). На втором этаже. Но его сейчас нет дома. Вы подождите, он скоро придет.
      Фарида. Спасибо.
      Зейнаб. Ты садись, дочка... Вот отец его идет.
      Дашдамиров выходит на балкон. Он в другом костюме, в руках у него стул. Услышав слова Зейнаб, он, перегнувшись через перила, смотрит на Фариду. Они здороваются. Зейнаб уходит в дом.
      Фарида. Скажите, скоро придет Мансур?
      Дашдамиров. Не знаю... Если хотите подождать, поднимитесь наверх...
      Фарида. Спасибо. Я зайду позже. Извините, пожалуйста. (Уходит.)
      Дашдамиров (спускается вниз, ставит стул недалеко от будки Нури). Я шил очень хорошие сапоги. Ты помнишь это?
      Нури. Помню.
      Дашдамиров. Прошло сорок лет, но у меня еще крепкие руки. Ты же работаешь еще, а я всегда сильнее тебя был. Если я хорошие сапоги шил, то и туфли научусь делать. Это одно и то же. Правильно говорю? Не мог же я совсем разучиться. Ну, давай начинай...
      Нури (вышел из будки, встал перед Габибом и прочистил горло). Кожа бывает трех видов: хром, шевро и замша. Хром и шевро идут на мужскую обувь. Замша на дамские туфли и босоножки. Некоторые мужчины тоже носят замшевую обувь, но сейчас это бывает редко. Из шевро и хрома можно сшить туфли и для женщин. В последнее время есть спрос у населения на женские сапоги. Различаются они от мужских высоким подъемом и каблуками. Кожа на них идет...
      Дашдамиров (мрачно). Стой! Ты мне голову не морочь такими разговорами... Скажи прямо: выйдет из меня сапожник или нет?
      Нури (для него наступает минута больших сомнений; наконец чувство собственного достоинства берет верх). Нет. Не выйдет! (Маленькое тело его трясется от волнения, вытащив из кармана сложенную вчетверо сторублевку, он кидает ее Дашдамирову.)
      Дашдамиров еще некоторое время сидит на стуле, как бы обдумывая слова Нури, потом встает и, оставив стул и деньги во дворе, медленно бредет к лестнице, медленно поднимается по ней и уже у самой двери вдруг хватается за сердце и медленно валится на перила.
      Зейнаб! Зейнаб! Он умер! (Бежит на второй этаж.)
      Выскочив из дома, Зейнаб бежит следом. Они с трудом поднимают Дашдамирова, ведут его к стулу.
      Зейнаб (мужу). Что ты ему сказал?
      Нури. Ничего не сказал.
      Сажают Дашдамирова на стул, с двух сторон поддерживая его обмякшее тело.
      Зейнаб. Не могло же человеку ни с того ни с сего плохо стать? Значит, сказал что-нибудь обидное. Я тебя знаю, любого человека угробить можешь... Ему воздух сейчас нужен, побольше воздуху. (Крутит полотенцем над головой Дашдамирова.)
      Нури. Ты же сама мне сказала, чтобы я отказался учить его.
      Зейнаб. Помягче надо было, он же больной человек. (Кричит вниз.) Али, Али, Шаргия!.. Куда вы запропастились? В "скорую помощь" надо позвонить... Но главное - чтобы он не двигался... Ты тоже махай, ему воздух сейчас нужен.
      Оба машут руками и полотенцем.
      Видишь, как лицо потемнело у бедняжки, - воздуху не хватает. Я тебе сколько раз говорила - не распускай свой язык. У него и без того горя много, а ты еще ему подбавил. Сказал бы сразу: "Не хочу тебя учить", - и все. А то сперва согласился, потом отказался... Заморочил человеку голову. Габиб, Габиб, как ты себя чувствуешь? (К Нури.) Кажется, полегчало, глаза открывает, слава богу. Вот тебе и человеческая жизнь, все на волоске висим...
      Во двор входят Али, Мансур, Фарид, Энвер.
      Али (Мансуру). Наверное, она наверх поднялась. Своими ушами слышал: спрашивала, где ты живешь, красивая такая...
      3 е и н а б. Мансур, скорей, отцу плохо!
      Все бегут наверх.
      Не окружайте его, ему свежий воздух нужен.
      Дашдамиров (Мансуру). Отведи меня в комнату.
      Энвер. Вам нужен воздух.
      Мансур. Тебе нельзя двигаться.
      Дашдамиров. В комнату! (С трудом встает.)
      Мансур ведет отца в комнату, усаживает в кресло. Нури, Зейнаб, Энвер и Али спускаются во двор.
      Зейнаб. Пойду помогу Шаргие. (Мужу.) Ты иди переодевайся, хватит работать - вот-вот гости начнут собираться. Неудобно.
      Нури. А где Салех? Салеха не видно?
      Зейнаб уходит в дом. Нури следует за ней.
      А л и. У Салеха плохое настроение.
      Энвер (настороженно). С чего бы это?
      А л и. С Шаргией поругался.
      Энвер. Из-за чего?
      Али. Не знаю. Но мне лучше ему под руку не попадаться.
      Из дома выходит Ш а р г и я. На ней нарядное платье, новые туфли.
      Ш а р г и я (встревоженно). Что с отцом Мансура?
      Энвер. Уже лучше. Сердечный приступ. (Шутливо восхищается.) Какая ты нарядная!
      Ш а р г и я (показывает туфли). Английские. Салех подарил... Знаешь, у меня к тебе просьба: уйди сегодня куда-нибудь подальше отсюда.
      Энвер (удивленно). А в чем дело?
      Ш а р г и я. Ничего особенного. Но мне было бы спокойнее если бы ты находился где-нибудь очень далеко.
      Энвер. Ничего не понимаю. Свадьба же... неудобно.
      Ш а р г и я. Есть вещи поважней правил поведения. Прошу тебя, поди погуляй где-нибудь подальше.
      Энвер. А все же - что случилось? Я же должен знать, в чем дело, если это имеет ко мне отношение.
      Ш а р г и я. Самое прямое, но не стоит, чтобы ты знал. Поверь мне, будет лучше, если ты уйдешь.
      Э н'в е р (стараясь скрыть растерянность). Странная постановка вопроса.
      Ш а р г и я (К Али). Ты не видел Салеха?
      Али. Видел. Он на углу стоял. Сердитый...
      Ш а р г и я. Сейчас явится. (Энверу.) Лучше бы ты ушел.
      Э н в е р. Ты считаешь, что я должен уйти?
      Ш а р г и я. Было бы лучше.
      Э и в е р. Кому?
      Ш а р г и я. Тебе.
      Энвер. А тебе?
      Ш а р г и я. И мне тоже.
      Энвер. Скажи все-таки, что произошло?
      Ш а р г и я. Лучше не надо.
      Энвер. А что будет, если я не уйду?
      Ш а р г и я. Ничего хорошего. (Видит Салеха, вошедшего во двор с улицы.) А впрочем, могу сказать тебе, что случилось. (Продолжает смотреть на Салеха, который остановился в нескольких метрах от них в позе человека, готового к решительным действиям.) Как раз Салех пришел...
      Энвер, вздрогнув, оборачивается.
      Салех (приказывает Али). Выйди на улицу.
      Али послушно идет со двора.
      Шаргия (громко, не сводя взгляда с Салеха). Сегодня я сказала Салеху о том, что мы с тобой любили друг друга и что ты любишь меня до сих пор. Это ему не понравилось, и он обещал...
      Салех. Замолчи!
      Шаргия. ...и он обещал расправиться с тобой...
      Салех. Замолчи, я тебе говорю!
      Шаргия. ...а я ему сказала, что, если он это сделает, я разведусь с ним. И поэтому мне очень интересно, как он сейчас поступит... Он ведь знает, что я свое слово сдержу...
      Энвер. Странная постановка вопроса.
      Шаргия (Салеху). Ну что ты стоишь? Ты же настоящий мужчина. Давай действуй! (Показывает на Энвера.) Он до сих пор меня любит. Почему бы его не убить за это? А заодно и меня. Пусть пропадет наш ребенок, плевать на то, что я тебя люблю, лишь бы тебе было спокойно... Режь его, чего же ты ждешь?
      Салех делает шаг по направлению к Энверу, потом еще один. Останавливается. Затем вдруг подходит к Шаргие, дает ей сильную пощечину и идет со двора. Шаргия и Энвер смотрят ему вслед. Шаргия держится за щеку.
      Э н в е р (после паузы). Что же теперь будет?
      Во двор заскакивает Али.
      Али. Гости идут.
      Шаргия (продолжая держаться за щеку, улыбается сквозь слезы). Не знаю... но он, кажется, кое-что начал понимать.
      Али (громко). Гости идут, гости идут...
      Энвер (Шаргие). Я боюсь за тебя.
      Шаргия. Будь что будет. Главное, что он хоть что-то понял.
      Энвер (после паузы). Странно, но, кажется, ты действительно любишь его...
      Из дома выбегают Зейнаб и Hypи. Спешат навстречу первым гостям, вошедшим во двор.
      Н у р и. Здравствуйте, добро пожаловать, проходите в дом? пожалуйста.
      Гости и хозяева проходят в дом. Энвер остается один. Наверху постепенно приходит в себя Дашдамиров.
      Дашдамиров (не открывая глаз). Я должен сказать тебе, у меня никого больше нет... Меня выгнали с работы...
      Мансур. Папа, тебе нельзя сейчас разговаривать.
      Дашдамиров (тяжело дыша). Я должен сказать тебе... Эти люди тебя до добра не доведут. Они ненавидят меня, а ты мой сын. Мне мало осталось жить... Я чувствую... Неужели они дороже тебе, чем я?
      Мансур. Ну что ты говоришь, папа? Ты еще много лет будешь жить.
      Дашдамиров. Ты мой единственный сын, я хочу, чтобы ты стал настоящим человеком. Я всегда старался быть полезным. Я честно работал, куда бы меня ни послали... Но этого мало... (Горько усмехается.) Мало быть честным, преданным. Надо, оказывается, учиться. Я мало учился. Время было такое... Или сам виноват - другие же учились. Надо было остаться сапожником... Я был сапожником раньше, ты этого не знаешь, а теперь я даже сапоги шить не умею... Дай мне слово, что ты будешь учиться... и никуда не уедешь из дома...
      Мансур. Все будет хорошо, папа.
      Дашдамиров. Нет, дай мне слово, что ты будешь учиться.
      Мансур. Буду, папа, буду. Клянусь тебе.
      Дашдамиров. Больше у меня никого нет в жизни, только ты... Я всегда был занят своей работой... Мало заботился о тебе, Я плохой отец...
      Мансур. Папа, я очень люблю тебя.
      Дашдамиров. Ты многого не знаешь... Я должен сказать тебе...
      Мансур. Папа, тебе нельзя волноваться сейчас.
      Дашдамиров. Я из-за работы это сделал. Я очень любил свою работу... Если бы я вмешался, когда был твой суд, мог бы тебе помочь... Но я боялся... испортить свою репутацию. Я хочу, чтобы ты знал это... Это еще не все. Я хотел задержать твое возвращение, я позвонил в милицию. Теперь ты все знаешь. Иди... Я хочу остаться один.
      Мансур. Хорошо, папа.
      Дашдамиров. Иди, иди...
      М а н с у р. Ты поспи, закрой глаза и поспи.
      Дашдамиров закрывает глаза. Мансур на цыпочках выходит из комнаты!
      Гости продолжают прибывать. Фарид, Нури и Энвер проводят их в дом.
      Мансур спускается во двор. К нему подходит Зейнаб.
      Зейнаб. Сердце - опасная вещь, в любой момент подвести может. Недавно я в бане была, ты еще не приехал тогда, специально в пятницу пошла - в пятницу молодых поменьше бывает, а в этот раз, как назло, полно их. Я ли говорю: "Что это вас так много, что, фестиваль, что ли?.." Да, сижу, купаюсь, совсем мало осталось, кончаю уже, вдруг чувствую: задыхаться начала, воздуху мне не хватает. Рядом русская женщина мылась, такая же толстая, как я. Говорю ей: "Дай-ка мне холодной воды немного". А она говорит: "Вода же соленая, ты что, пить ее будешь?" В бане, оказывается, вода немного соленая... "Нет, говорю, хочу рот прополоскать, задыхаюсь немного...". Смотрю, женщина меня за руки тянет. "Идем, идем", - говорит и в предбанник меня тянет. Вышли, смотрю, какую-то тряпку на пол постелили, - не знаю, чистая была, грязная была, - и меня на нее укладывают. Теперь лежу я и думаю, чего это они меня уложили, бегают туда-сюда, лицо мое разглядывают. А русская женщина мне говорит: "Лежи, лежи, не шевелись". А я думаю про себя: ну, немножко задыхаться начала, выпила воды - прошло, чего они от меня хотят? Еще простудят меня... Так целый час заставили меня лежать. Послали за Шаргией, она меня домой на машине привезла. По дороге я ее спрашиваю: "В чем дело, из-за чего такой шум?" - "Из рук смерти, говорит, мама, тебя вытащили, спазма у тебя была сердечная. Если бы не эта русская женщина, там бы осталась, на месте...". Оказывается, она врач была. Когда я воду у нее попросила, она видит - у меня лицо синее-синее, губы черные - и потащила меня в предбанник...
      Али (в руках у него голубь). Чуть не умерла в тот день.
      3 е и н а б. Ты заткнись... Спрячь своего голубя. И так еле Салеха уговорили...
      Во двор с двумя кислородными подушками, наполненными вином, входит клиент Теватрос по кличке Патриот. Нури не сразу узнает его,
      Теватрос (радостно и возбужденно). Надеюсь, не опоздал? По дороге, на Ахсуинском перевале, автобус поломался, все еще там торчат, а я на другую машину пересел. Держите вино, руки у меня отваливаются - пятьдесят литров не шутка. (Ловит взгляд Зейнаб, брошенный на кислородные подушки.) Эти подушки, сестра, лучше любого бочонка - чистые, не протекают и места мало занимают. (К Нури.) Ну, где твой сын? (Оглядывает всех стоящих во дворе, пытаясь определить жениха.) Который из них?
      Нури (все еще удивленный появлением Теватроса, показывает на Фарида). Вот этот. Познакомьтесь.
      Теватрос (обнимает Фарида). Поздравляю от всей души. Хорошего сына вырастил, земляк, настоящего шемахинца.
      Ф а р и д (растерянно). Здравствуйте. Спасибо...
      Теватрос. Теватрос меня зовут. (По очереди жмет всем руки, поздравляет.)
      Нури. Молодец, что приехал!
      Теватрос. А как же иначе! Что я, умер, что ли, чтобы на свадьбу твоего сына не приехать?
      Нури. Я рад тебе. Проходи в дом. (Смотрит на часы.) Пожалуй, пора ехать за невестой.
      Зейнаб. Не рано ли?
      Нури. Пока поедут, пока вернутся, как раз будет. Лучше там посидеть, чем опоздать.
      Во двор входит Фарида.
      Фарид, пора ехать. Я посижу с Теватросом, а вы поезжайте. (Замечает Фариду, оглядывается на Мансура, ведет Теватроса в дом.)
      Теватрос (на ходу обращается к Зейнаб). Жена моя тоже хотела приехать, но в положении она, поэтому не смогла. Про сила привет передать и поздравления.
      Зейнаб. Спасибо. (Следует за мужем.)
      Фарид, Энвер, Али и Шаргия проходят мимо Фариды к воротам. Фарида и Мансур остаются во дворе одни.
      М а н с у р (виновато). Здравствуй.
      Фарида. Здравствуй. Ты, оказывается, давно приехал?
      Мансур. Да, десять дней.
      Фарида. Я не знала.
      Мансур. Я каждый день ждал тебя, никуда не выходил.
      Фарида. Мне сегодня какой-то человек позвонил и сказал, что ты приехал. Я догадалась, что это Фарид.
      Мансур. Да, это был он.
      Фарида. И тебе не стыдно?
      Мансур. Стыдно.
      Фарида. Я столько тебя ждала... (Плачет.)
      Мансур (подходит к ней, обнимает за плечи). Не надо, не плачь.
      Фарида. Я от радости.
      М а н с у р. Даже от радости не надо плакать.
      Фарида. Я иногда звонила к твоему отцу и слушала его голос вместо твоего.
      Мансур. Наши голоса не похожи.
      Фарида. Да, но мне все равно было приятно. (Оглядывается на столы.) У вас торжество? Ах да, свадьба, он мне сказал.
      Мансур. Фарид женится.
      Фарида. А если бы я не пришла?
      Мансур. Я знал, что ты придешь. Я каждый день ждал тебя.
      Фарида. Ты знаешь, я тебя совсем другим представляла...
      Мансур. Ты же видела меня.
      Фарида. Но ты был другим тогда... Или мне казалось.
      М а к с у р. Я был лучше?
      Фарида. Да.
      Мансур. Все дело в письмах. Я писал хорошие письма, и они украсили меня в твоем представлении. Никогда больше не буду этого делать.
      Фарида. Ты был добрее и веселее.
      Мансур. Я тогда еще не был птицей.
      Фарида. Какой птицей?
      Мансур. Это такая глупая сказка про человека, которого заставили взлететь и подстрелили.
      Ф а р и д а (с недоумением, чуть раздраженно). Ну и что?
      Майсур. Я уже взлетел. И теперь кто-нибудь должен нажать курок.
      Ф а р и д а. Ты странные вещи говоришь.
      М а н с у р. Я шучу. Но было бы очень кстати, если бы сейчас кто-нибудь подстрелил меня, у меня как раз то состояние...
      Ф а р и д а. Я бы с удовольствием это сделала, но, к сожалению, нет с собой ружья. Какая же ты свинья все-таки... Я ждала его пять лет, а он мне гадости говорит. (Подходит к нему ближе.) Что случилось?
      М а н с у р. Ничего... Скажи, пожалуйста, ты никогда не задумывалась, почему ты писала мне эти пять лет? Тебе кажется это нормальным?
      Фарида молчит, слушает его.
      Согласись, что нормальный человек не может писать другому в течение пяти лет, почти его не зная. Ну, согласись. Я не хочу тебя обижать, но в этом есть что-то патологическое. Честное слово... (Как бы успокаивая ее.) И во мне тоже есть какой-то дефект. Я тоже ненормальный... Иначе почему я пять лет отвечал на твои письма? И верил, что можно полюбить друг друга заочно, верил, что ты хочешь выйти за меня замуж, верил, что у нас будут дети, верил, что буду работать, верил, что смогу жить в этом дворе, смогу быть таким же, как и они... Это же фантастика какая-то, утопия. Каким надо быть идиотом, как надо заблуждаться в себе, чтобы поверить во все это!
      Фарида (спокойно). Я уже давно советую своим подругам, чтобы они, если хотят получше узнать своих мужей, переписывались с ними несколько лет. Это верное дело. Как хорошо, что ты сидел, иначе я не смогла бы так хорошо тебя изучить. (Неожиданно.) Что случилось?
      М а н су р (виновато, жалобно). Я опять влип в историю.
      Фарида. Я так и знала. Ну почему ты не позвонил мне, как приехал?
      М а н су р. Потому что я идиот... Но теперь уже поздно говорить об этом. Все рухнуло...
      Фарида. Что значит рухнуло? Пять лет мы ждали этого дня - и все рухнуло?! Этого не может быть!
      М а н с у р. Может. Наш двор не выдерживает меня больше десяти дней. Я появился здесь, чтобы снова исчезнуть. Вещички уже собраны...
      Фарида. Я не отпущу тебя никуда. Что за история?
      Мансур (иронически). Опять женщина. Я всегда страдаю из-за женщин.
      Во двор выходят Теватрос и Hyp и Мансур и Фарида молча смотрят на них.
      Теватрос (громко и удивленно). А почему его нет на свадьбе твоего сына? Вместе выросли, в одном дворе живете! Как так можно? Я пойду приведу его. Где он живет?
      Ну р и (оглядываясь на Мансура). Не надо, он все равно не придет.
      Теватрос. Как так не придет? Где он живет?
      Н у р и. Не надо его беспокоить. Он болен. Вот сын его, поговори лучше с ним.
      Теватрос (решительно направляется к Мансуру). Ты сын Габиба?
      Мансур. Да.
      Теватрос. Молодец Габиб, хорошего сына вырастил. Что с отцом?
      Мансур. Он плохо себя чувствует.
      Теватрос. Что значит плохо себя чувствует? Как можно плохо себя чувствовать в такой день?! Идем, я сразу подниму его. Где вино? Пара литров сагиянского вина - и он будет здоров! Идем, идем! (Тянет Мансура за руку.)
      Мансур (решительно высвобождаясь). К отцу нельзя... Оставьте его в покое.
      Теватрос (удивленно). Почему ты меня обижаешь? Я ничего плохого не сказал, а ты говоришь: "Оставьте в покое".
      Hypи (берет Теватроса под руку). Не обижайся, идем в дом, я тебе все объясню. (Отводит его в сторону.)
      Теватрос (сопротивляется). Подожди.
      Фарида (Мансуру). Я не отпущу тебя никуда. Я не смогу больше с тобой расстаться. (Кладет голову ему на грудь.)
      Мансур гладит ее волосы.
      Н у р и (шепотом Теватросу). Не обращай на него внимания у него большая беда.
      Теватрос. Какая беда?
      Ну р и (как бы успокаивая его). Большая, большая. Арестовать его могут. Идем в дом. (Тащит Теватроса к двери в дом.)
      Теватрос. Как арестовать? За что?
      Н у р и. Ни за что. Не виноват он ни в чем, но попался. По этому настроение плохое, не обращай внимания и не обижайся.
      Теватрос (очень громко). Почему "не обращай внимания"? (Возвращается к Мансуру). Как тебя зовут?
      Мансур (неохотно, с плохо скрытым раздражением). Мансур.
      Теватрос. Что же ты сразу не сказал, что у тебя беда? А я чуть не обиделся на тебя. Ну, скажи, что у тебя случилось?
      Мансур. Дядя Нури, кто этот человек и что ему от меня надо?
      Теватрос. Чудак ты, парень. Кто я такой? Теватрос я, земляк твой, из Шемахи.
      Мансур (не выдержав, улыбается). Ну, что ты от меня хочешь, Теватрос из Шемахи?
      Теватрос. Помочь тебе хочу. Он мне все сказал. (Показывает на Нури.) У тебя беда, я хочу тебе помочь...
      Мансур, продолжая улыбаться, разглядывает Теватроса. Он понимает, что этот странный человек мало чем может помочь ему, но слушает терпеливо.
      (Обращаясь попеременно то к Мансуру, то к Фариде.) Хорошо, что он сказал мне о твоем деле. Теперь ты даже не думай о нем, выбрось из головы и будь спокоен: раз ты не виноват, никто тебе ничего сделать не сможет. Это тебе я говорю, Теватрос. Шутка, что ли? Чтобы такого красавца в тюрьму упекли?! Да быть этого не может! Умер, что ли, я, чтобы моего земляка ни за что ни про что в тюрьму посадили? Никогда этого не допущу. И ты, девушка, не беспокойся и не плачь: если закон не нарушен, никто не понесет наказания, я законы хорошо знаю.
      С улицы доносятся звуки музыки, голоса, сигналы автомашины.
      Мансур. А вот и свадьба!
      Ф а р и д а (как в забытьи). Я никуда тебя не отпущу!
      Во дворе появляются музыканты, потом - жених и невеста, окруженные родственниками и друзьями. Навстречу им выскакивают гости, 3 е и н а б. Впереди всех тамада с бокалом в руке.
      Мансур (Фариде). Отойдем-ка в сторону, не будем мешать веселью нормальных людей!
      Тамада (стараясь перекричать шум и музыку). Дорогие друзья! Гости, минуту внимания... Прошу внимания! (Задерживает жениха и невесту и всю процессию посреди двора.)
      Постепенно шум и музыка затихают.
      Прежде чем сесть за стол, я хочу сказать пару слов. Я не могу не сказать, сердце меня заставляет... Я хочу выпить за здоровье жениха и невесты именно в тот момент, когда они вошли в свой будущий дом, в этот, я бы сказал, замечательный двор, прекрасные хозяева которого так любят праздники и веселье. Я пью за здоровье жениха и невесты, за здоровье новой семьи. Пусть они будут счастливы и живут тысячу лет... А теперь танец жениха в невесты. Музыка, прошу!
      Подбадриваемые криками гостей, жених и невеста начинают свой свадебный танец.
      Занавес
      1971