Болонская кадриль

      - Эй, послушайте, вы...
      - Конечно, если бы я не был карабинером... А теперь, может быть, вы покажете мне свои документы, а?
      Санто передал сержанту свидетельство о браке и удостоверение личности. Коррадо внимательно изучил документы.
      - Ну, теперь убедились?
      - О да! Синьора Фальеро, имею честь еще раз почтительнейше поздравить вас... Я понимаю всепоглощающую страсть того француза. Стоит только поглядеть на вас - и сразу чувствуешь волнение, вы смущаете души, синьора, и...
      Фальеро вернул его на землю.
      - Успокойтесь, сержант, и помогите нам выбраться отсюда!
      - И куда же вы хотите ехать, синьор?
      - Мы возвращаемся в Болонью.
      - Невозможно! Я не имею права покидать свой участок, а по дороге на вас снова могут совершить нападение. Вы проведете ночь в этой прелестной комнатке. А мы с карабинером будем охранять ваш сон и вашу любовь...
      - Но...
      - Это приказ, синьор Фальеро! Приказ, продиктованный мне чувством ответственности! Подумайте, что синьор француз оплакивает потерю любимой и, быть может, неподалеку... А доведенный до отчаяния влюбленный способен на все, синьор! Спокойной ночи, синьора! Спокойной ночи, синьор, и не беспокойтесь ни о чем: Коррадо на посту. Пойдемте, Морано! И не забудьте, мой мальчик, самое главное - такт и скромность!
      Супруги Фальеро наконец остались вдвоем.
      - Мы оба случайно не сошли с ума? - прошептала Тоска.
      - Нет, дорогая...
      - Тогда, значит, этот карабинер существует на самом деле?
      - Увы!
      - Может, позвонить папе?
      - Он вам не поверит, а кроме того, я стану посмешищем, хотя, должно быть, в ваших глазах я и так достаточно смешон...
      - Да нет же, Санто, нет... Мы оба жертвы какой-то чудовищной, неправдоподобной игры... Попробуем уснуть, но, предупреждаю вас, нас окружают такие опасности, что раздеваться я не стану.
      Тоска скинула туфли, и муж последовал ее примеру. Но едва она сняла блузку, намереваясь накинуть халат, как снова вошел сержант. Девушка вскрикнула и скорее накрылась одеялом. Коррадо в очередной раз раскланялся и отдал честь.
      - Мое почтение красоте и целомудрию, синьора!
      Фальеро стоял в носках, и потому его гнев не производил должного впечатления.
      - Убирайтесь к черту! - заорал он.
      - Здесь дама, выбирайте выражения, синьор, э? Я только хочу позвонить своей Антонине и успокоить ее. Не сомневаюсь, что синьора меня поймет... женская солидарность, э?
      Сержант направился к телефону, а Санто поглядел на жену, закутавшуюся до самых глаз, и бессильно развел руками.
      - Алло! Антонина? Это твой Карло... Все так же невредим, сердце мое, и по-прежнему тебя люблю. Я и вправду попал в трудное, если не сказать деликатное, положение... Ты ведь меня знаешь, услада моих дней... и знаешь мою скромность... Так что, раз я говорю, что держался великолепно, можешь мне поверить... Где я? В комнате молодой пары... у них сегодня как раз брачная ночь. Видела б ты невесту, Нина! Она почти так же хороша, как ты в день нашей свадьбы!.. Что? О, Нина, как ты можешь задавать подобные вопросы?!
      Сержант осторожно накрыл трубку рукой и вне себя от восторга сообщил Тоске:
      - Она ревнует!
      И счастливый Коррадо вернулся к разговору с женой:
      - Перестань, Антонина, а то ты меня расстроишь, а ты ведь знаешь, в какое состояние я прихожу, когда ты меня расстраиваешь, э? Так что прекрати!.. Ну да, я ухожу, а она остается с мужем... Нет, не думаю, чтобы он тебе понравился... далеко не так красив, как твой Карло... и потом, без этакой военной выправки, которая тебе по душе... Спокойной ночи, моя куколка... целую тебя в шейку, под кудряшками... Ха-ха-ха!
      Сержант повесил трубку.
      - Надеюсь, я не допустил никакой бестактности? - наивно спросил он.
      Они лежали рядом под одеялом и пытались уснуть, но сон не шел. Санто немного знобило, и все избитое тело мучительно ныло. Услышав, что жена тихонько плачет, он неловко взял ее за руку.
      - Не надо плакать, Тоска...
      - Не могу... как подумаю обо всех своих надеждах... А ведь я хотела совсем немного! Любая самая ничтожная работница в Болонье имеет право на то, в чем мне почему-то отказано, - спокойную жизнь... За что? Я уверена, что с основания мира ни у одной женщины не было такой брачной ночи, как у меня!
      - Во всем виноват Субрэй!
      - Как вы думаете, Санто, тот тип, что так выискивал Жака, добрался до него и убил?
      - Надеюсь!
      - О!
      - Послушайте, Тоска, Субрэй мне никогда особенно не нравился, но с сегодняшнего дня я его просто ненавижу! Я никогда не забуду, что он с нами сделал, и не понимаю, как вы можете даже теперь думать о нем без омерзения...
      - Может быть, оттого, что я слишком долго думала о нем с нежностью... и вам это известно, Санто...
      - Да... но вот чего я совершенно не понимаю, так почему ни на одной двери нет замка!
      - Дядя Дино страдает клаустрофобией. Замки внушают ему ужас. И потом, живя один, Дино боится, что, когда ему вдруг станет плохо, никто не сумеет вовремя войти и помочь.
      - Ну вот, а мы из-за дядюшкиных маний не можем даже запереть дверь! Хотя бы предупредил...
      - Кто мог предполагать, что нас тут ждет? Санто, вы думаете, карабинеры нас стерегут?
      - А что им еще делать?
      - Спать...
      - Ну нет, только не карабинеры! А вот вам надо попытаться хоть немного отдохнуть...
      - Спокойной ночи, Санто.
      - Спокойной ночи, Тоска.
      Полная благих намерений молодая женщина закрыла глаза и погрузилась в легкую дрему, но какой-то чуть слышный скрип вскоре вырвал ее из сонного оцепенения, так и не дав по-настоящему уснуть. Приоткрыв глаза, Тоска увидела, что дверь в ванную тихонько отворилась и в комнату скользнула какая-то тень. Она сразу вспомнила, что в ванной большое окно и выходит оно на балкон, окружающий виллу. Молодая женщина в ужасе разбудила Санто. Тот вздрогнул.
      - А? Что такое?
      - Санто... в комнате мужчина!
      - Мужчина? Вам приснилось!
      Однако он повернулся и зажег ночник. В ногах у их постели действительно стоял мужчина.
      - Вы?
      - Собственной персоной. И после всех пуль, которыми вы меня недавно угостили, большая удача, что сюда явился не мой призрак!
      - Что вам еще надо?
      - От вас - ничего. И от этой несчастной, хоть она и начала уже расплачиваться за измену, - тоже.
      Тоска как ужаленная соскочила с постели, и Субрэй с удовольствием отметил про себя, что она не раздета.
      - Это вы мне изменили!
      - И вам не стыдно? Я своими глазами видел вас в постели с другим!
      - Но он же мой муж!
      - А-а-а, признаете? Это вы задумали венчаться, а не я! И с кем же вы сочетались браком? Насколько я понимаю, не со мной?
      - Нет, конечно!
      - Ну, так кто изменил?
      Тоска схватила себя за волосы и жалобно застонала.
      - Святая Мадонна! Я схожу с ума! - забормотала она. - Меня отправят в сумасшедший дом! Я уже не знаю, за кого вышла замуж! Я уже не знаю, кто я такая! На помощь! На помощь!
      - Это только начало расплаты! - безжалостно заметил Жак.
      Санто тоже встал.
      - Сейчас здесь случится что-то страшное, Субрэй!
      - Оно уже произошло, когда эта несчастная сказала "да" в мэрии сегодня утром!
      - И на что вы рассчитывали, забравшись сюда посреди ночи?
      - Найти свой кейс!
      Жак без лишних церемоний отодвинул Фальеро и, сунув под матрас руку, вытащил чемоданчик.
      - Я положил его туда, когда шел спасать вас от американской гориллы, вообразившей, будто вы самая подходящая боксерская груша. Потом мне пришлось подождать, пока карабинеры уснут... А теперь остается только пожелать вам спокойной ночи!
      - Погодите!..
      Жак уже направился к двери, но, услышав оклик Санто, остановился.
      - Погодите, Субрэй... Вы, значит, считаете себя вправе пытаться довести нас с Тоской до сумасшествия? И вы, очевидно, воображаете, будто мы готовы изображать козлов отпущения, пока вам не наскучит ваша игра? Что ж, вы ошиблись, мерзавец вы этакий! Говорите, это в вас я недавно палил в саду? Единственное, о чем жалею, так это о том, что промахнулся! Но подобное упущение всегда можно исправить, синьор Субрэй!
      Продолжая говорить, Фальеро взял со столика револьвер и прицелился в Жака. Тот не верил собственным глазам.
      - Но вы не застрелите меня так хладнокровно?..
      - Вы ворвались ко мне ночью... ударили меня... И кто посмеет поставить мне в вину самозащиту?
      - Тоска не позволит...
      - Ей придется молчать - командую тут я! Мы в Италии, синьор француз, а не в вашей стране, и здесь женщины слушаются мужа!
      Субрэй отлично понимал, что при такой взвинченности противника и в самом деле рискует отправиться на тот свет. Дверь далеко... Позвать карабинеров? Они прибегут слишком поздно. И Жак приготовился закончить жизнь так по-дурацки, как вдруг Тоска, чье молчание должно было бы удивить обоих мужчин, если бы они могли обращать внимание на что-то, кроме собственной ярости, как рысь налетела на мужа. Тот потерял равновесие, и пистолет выстрелил в пол. Жак одним прыжком добрался до ванной и исчез. Одновременно дверь из гостиной распахнулась и голос сержанта скомандовал:
      - Стрелять из положения лежа! Быстро на живот, Морано!
      Карабинер выполнил приказ.
      - А теперь палите во все, что шевелится! Огонь!.. Ну, в чем дело? Вы стреляете или нет, Морано, э?
      - Никто не шевелится, сержант!
      - Мертвые есть?
      - По-моему, нет, сержант...
      Карло Коррадо осторожно заглянул в спальню и, окинув ее взглядом, вновь напустил на себя важность.
      - Кто стрелял?
      - Я.
      - Вы, синьор Фальеро? В кого же это?
      - Во француза.
      - А, в воздыхателя синьоры? Вот упорный малый, э! Не желает так просто отступать, совсем как я! Мне стоило бы с ним познакомиться...
      - В чем же дело? Бегите следом!
      - Сначала скажите, почему вы пытались его убить, синьор!
      - Потому что мне не нравится, когда ко мне в спальню забираются ночью и нарушают мой сон... я, разумеется, не имею в виду карабинеров...
      - А вы сами не приглашали француза войти?..
      - Я уже имел честь сообщить вам, что лишь вчера женился на синьоре и, каким бы странным вам это ни показалось, в настоящий момент у нас брачная ночь! Не знаю, как в ваших краях, сержант, но у нас в Болонье предпочитают проводить это время вдвоем.
      - С тем же успехом мы могли бы устроиться в комнате ожидания на вокзале, - решительно поддержала мужа Тоска. - Вряд ли там больше народа и уж наверняка безопаснее...
      Карло Коррадо отдал честь и поклонился.
      - Синьора, разве вы не думаете, что, пока я рядом, вам нечего опасаться? - проворковал он.
      Тоска пожала плечами и повернулась к нему спиной.
      - Неужели я имел несчастье рассердить вас, синьора? Это был бы первый случай, когда дама не оценила Карло Коррадо.
      Санто слишком долго сдерживался, чтобы не выложить наконец все, что накипело у него на сердце.
      - Жалкий паяц! Вот кто вы такой, сержант! Смешной клоун, неспособный даже толком выполнить собственные обязанности!
      - Синьор, я определенно начинаю все больше сочувствовать вашему сопернику-французу!
      - И, несомненно, именно из этих соображений позволили ему удрать?
      - Тысячу извинений, синьор! Но это вы в него стреляли... это вы промахнулись, и, следовательно, упустили француза тоже вы!.. К тому же мне лично этот человек ничего плохого не сделал! Зачем бы я стал его арестовывать?
      - А мое лицо? Посмотрите, что этот негодяй с ним сделал!
      - Видать, вы здорово вывели парня из себя, синьор... Честно говоря, не будь на мне формы, я бы тоже с удовольствием расквасил вам физиономию... Но это уже сделано... Впрочем, прошу синьору простить мне грубые слова... И я поищу вашего противника, раз уж вы не способны справиться с ним самостоятельно. Если бы тут не было синьоры... а, ладно!.. Ну и как выглядит этот бешеный?
      - Ничем не примечательный тип...
      - Прошу прощения, синьор, я обращаюсь к вашей супруге... Сдается мне, она гораздо лучше разглядела молодого человека... Итак, я слушаю вас, синьора!
      - Высокий... брюнет... красивый...
      - Очень?
      - Что?
      - Видите ли, синьора, в Италии красивых мужчин хватает... Так вот, я и хотел бы уточнить, о какой красоте идет речь - просто ли он хорош собой, но это обычное, ничем не примечательное соответствие классическим канонам, или же это истинная красота, вроде статуй Донателло и Микеланджело? Красота плюс изящество, природная грация... Или же он поразительно красив? Понимаете, синьора, я имею в виду нечто ослепительное, отчего у вас спирает дыхание и вы превращаетесь в рабыню с первой встречи?
      - Нет, все же не до такой степени...
      - Значит, вам больше повезло, чем моей Антонине... Бедная невинная овечка!.. Я тогда отправился в паломничество в Сан-Джиминьяно, и Антонина вместе с другими тосканскими девушками тоже шла туда... И как только наши две группы смешались... ах, синьора!.. Это было потрясающе, незабываемо!.. Едва мы встретились глазами, она пошатнулась, упала на колени и все было кончено!
      - Кончено?
      - Она так никогда и не сумела подняться. И вот уже одиннадцать лет стоит передо мной на коленях! Но Антонина так счастлива, как я желал бы и вам, синьора! Карабинер!
      - Сержант?
      - Мы поищем как следует, только чтобы доставить удовольствие этому синьору, хотя он, по-видимому, считает, будто корпус карабинеров был создан с единственной целью служить развлечением представителям имущих классов, страдающим бессонницей! Ну, пошли искать воображаемого француза, который якобы бродит в...
      Первый выстрел оборвал сержанта на полуслове. После второго он с беспокойством оглядел присутствующих, а услышав третий, чуть не побежал прятаться, но вопль Санто Фальеро: "Ну, теперь поверили?" - напомнил карабинеру о долге. Он бросился к телефону.
      - Антонина! Это Карло! Я просто хотел сказать тебе, что иду на смертный бой!.. Стреляют из каждого угла! Будь сильной, любовь моя, сильной, как твой Карло! А если я не вернусь, обещай навсегда остаться верной моей памяти! Спасибо!
      Он торжественно опустил трубку, вытащил револьвер и снял предохранитель.
      - Avantis carabinieri!*
      ______________
      * Вперед, карабинеры (итал.).
      И сержант пружинящей походкой вышел из дома вместе с Морано.
      Снаружи немедленно послышалась бешеная пальба: Коррадо и его подчиненный, видимо, твердо решили не жалеть патронов.
      - В кого это они так стреляют? - спросила мужа Тоска.
      Они палили во что ни попадя, и Роналд Хантер из британского М1-5, удивленный неожиданным подкреплением, явившимся на помощь Субрэю, которого он, казалось, наконец настиг, вообразил, будто вернулся во времена Дюнкерского отступления. Уткнувшись носом в куст молочая, Роналд решил переждать угрозу. Англичанин ненавидел свою работу, но выполнял каждое задание с величайшей тщательностью, не сомневаясь, что таким образом приближает счастливый день, когда он наконец сможет навсегда вернуться в Кокермаут, к Дэйзи и детям. Поэтому же Роналд всегда считал первейшим долгом сохранить супруга этой милой женщине, так хорошо умеющей готовить шоколадные кексы. Вспомнив о прежних чаепитиях, рыжий шпион улыбнулся молочаю, словно воинственные фантазии карабинеров вдруг утратили всякое значение. Унесенный волной давно испарившихся кулинарных запахов, муж Дэйзи затерялся в мечтах о домашнем уюте, и эхо выстрелов в итальянской провинции нисколько не нарушало их мирного течения.
      Хоть и будучи оптимистом по натуре, Роналд Хантер после неудачи в баре Паоло Чиафино и пережитого там кошмара едва не отказался от миссии. Он полагал, что раскрыт, и только для очистки совести отправился вечером бродить возле Палаццо дель Дженио Сивиле. При виде советской команды Хантер немного приободрился: эти тоже потерпели поражение... Однако отсутствие Майка Мортона его немного беспокоило... Около полуночи англичанину сообщили, что Субрэй - на приеме у графа Матуцци, но когда он добрался до виа Сан-Витале, новобрачные уже уезжали, а следом за ними - Мортон... Некоторое время Роналд потратил на расспросы, а потом не без труда добрался до Ча Капуцци. Как только он проник в сад, из дома выбежал мужчина с кейсом в руке. Ни секунды не колеблясь, Хантер выстрелил, но и противник явно не желал сдаваться без боя. А потом в их перестрелку внесли свою лепту карабинеры, тоже выскочившие из дома. В результате муж Дэйзи окончательно перестал понимать, что происходит. Заметив, что тот тип с кейсом снова вернулся на виллу, Роналд решил последовать за ним, если, конечно, не падет жертвой двух здоровенных итальянцев, по-прежнему паливших из ружей куда попало.
      - На войне стреляют так же?
      - Знаете, Тоска, к концу последней мне было всего четырнадцать лет, но, думаю, сражения на передовой похожи на то, что мы сейчас слышим.
      Забравшись в постель, они прислушивались к перестрелке, не понимая, что все это значит. Тоска смирилась с неизбежным и больше не плакала. Абсурд есть абсурд, и оставалось лишь ждать продолжения.
      - Как, по-вашему, это надолго, Санто?
      - Откуда же мне знать?
      - Кто бы мог подумать, что коротенькое "да" в мэрии способно послужить сигналом к такой череде событий? Похоже, какие-то темные силы поклялись не давать нам ни минуты роздыха!
      - Может, и так, Тоска, но, клянусь, теперь с этим покончено!
      Фальеро положил пистолет и обнял жену.
      - Положитесь на меня, никто нам больше не помешает - я этого не позволю!
      То ли потому, что искренний пыл Санто растрогал девушку, то ли от усталости она не стала его отталкивать.
      - Руки вверх или я стреляю! - рявкнул кто-то.
      Молодые люди отпрянули друг от друга и, поглядев в сторону ванной, увидели тщедушного рыжего человечка с револьвером в руке. Санто очень некрасиво выругался, а Тоска, будто на грани безумия, разразилась хохотом.
      - Входите же, прошу вас! - с трудом проговорила она сквозь смех.
      Хантер несколько растерялся - такой странный прием кого хочешь собьет с толку, зато Фальеро набросился на жену:
      - Что с вами, Тоска? Зачем вы пригласили этого типа?
      - А какой смысл бороться с судьбой? Вероятно, нам на роду написано то и дело принимать гостей в брачную ночь!
      - Вольно вам так легко к этому относиться, а вот я не желаю...
      Санто попытался схватить револьвер, но голос англичанина приковал его к месту.
      - Лучше не надо, синьор... я хорошо стреляю.
      - Но в конце-то концов, что вам угодно? И откуда вы взялись?
      - Откуда я - вас не касается, а хочу я, чтобы вы сказали мне, где он прячется!
      - Кто?
      Тоска схватила мужа за руку и повернулась к Хантеру.
      - Минутку, синьор, позвольте мне угадать, о ком речь. Возможно, по удивительному, по невероятному совпадению вы имели в виду Жака Субрэя?
      - Да.
      Молодая женщина торжествующе крикнула мужу:
      - Я делаю успехи, Санто! Вот увидите, скоро я начну хоть что-нибудь понимать в том, что тут происходит!
      - Ну, я-то уже давно понял, что, пока Субрэй не окажется на шесть футов под землей, я не буду знать ни минуты покоя! Слушайте, рыжий, вы ищете Субрэя, так?
      - Да.
      - Тогда найдите его, старина! А если вам понадобится помощь, чтобы отправить его на тот свет, когда поймаете, не стесняйтесь - зовите меня!
      Роналд Хантер не доверял бурным страстям.
      - Вы его не любите?
      - Мягко говоря - да.
      - Так почему вы не пытаетесь изловить его сами?
      Фальеро указал на Тоску.
      - Потому что я не желаю оставлять жену одну. Этот парень вполне способен ее украсть!
      - Ясно...
      По правде говоря, англичанин ничего не понимал, но шпиону не положено признаваться в таких вещах.
      - А где, по-вашему, он может прятаться?
      - В саду за газоном неподалеку от задней стены виллы. Там растут кипарисы.
      Рыжий человечек повернулся и хотел было снова выйти в ванную, а оттуда - на балкон, но вопрос Тоски остановил его:
      - Синьор... вы ненавидите Субрэя?
      - Я? Что за странная мысль!
      - Но мне показалось, будто вы хотите его убить...
      - Только если меня вынудят к тому обстоятельства... Коллега все-таки... А мы стараемся без особой нужды не доставлять друг другу лишних неприятностей...
      И он ушел, оставив молодую женщину в полном недоумении.
      - Санто... мне говорили, что после свадьбы и всего с ней связанного я стану по-новому смотреть на мир... Но мне скорее кажется, что я помимо своей воли попала в сюрреалистический фильм, где логика уже не имеет значения, а социальные установления - пустяк. Санто, вы когда-нибудь слышали, чтобы женщину наутро после свадьбы забирали в психиатрическую клинику?
      - Не знаю, дорогая... Что за странный вопрос!
      - Просто я чувствую, что именно это меня и ждет!
      - Вы с ума сошли?
      - Вот видите!
      - Да я вовсе не то имел в виду, Тоска!
      - Что ж, напрасно! Потому что я сумасшедшая! Слышите? Сумасшедшая!
      - Умоляю вас, дорогая, придите в себя!
      - А вас, Санто Фальеро, я ненавижу! Вы злой человек! У меня на глазах вы осмелились сказать тому рыжему незнакомцу, чтобы он убил Жака, если сможет!
      - Да какие ж вам еще нужны доказательства, чтобы открыть глаза? Неужели вы не понимаете, что этот проклятый мерзавец - причина всех наших бед?
      Не удостоив его ответом, молодая женщина схватила со столика пистолет.
      - Если рыжий убьет Жака, я застрелю вас!
      - Но ведь я ваш супруг перед лицом Бога и людей, Тоска!
      - Сейчас не самый подходящий момент мне об этом напоминать!
      - Этак вы заставите меня поверить, будто сожалеете о нашем союзе!
      - И еще как! Если супружество и в самом деле таково, я бы и злейшему врагу не пожелала выходить замуж!
      - Послушайте, Тоска миа, вы достаточно разумная девушка и должны понять, что все наши несчастья не имеют ничего общего с браком... я имею в виду сами священные узы... Это месть Субрэя, осложнившаяся чем-то таким, чего я и сам толком не понимаю...
      - Но согласитесь все же, что ни тот колосс, который вас бил, ни этот рыжий тип, ни карабинеры не были необходимым дополнением к нашей брачной ночи...
      - Бесспорно.
      - Тогда почему они здесь?
      Фальеро развел руками в знак полной неспособности дать нужный ответ. При этом он выглядел так забавно, что Тоска не удержалась от смеха.
      - Вы похожи на пингвина, Санто...
      Однако, увидев глубокое отчаяние в глазах мужа, она великодушно добавила:
      - ...но пингвины мне очень нравятся...
      И, мысленно послав последнее "прощай" Жаку, молодая женщина подошла и прижалась к груди Фальеро, и тот крепко обнял ее. Тут же в комнату вошел Карло Коррадо.
      - Прошу прощения, синьора, синьор... Я пришел с отчетом... - заявил он, отдавая честь.
      Санто хотел возмутиться, но у него уже не оставалось на это сил. На сей раз пришла очередь Тоски его успокаивать.
      - Иначе и быть не могло, друг мой... Стоит нам только подойти друг к другу, как двери немедленно открываются...
      - Я полагаю, что могу совершенно уверить синьору в том, что с этой минуты ей больше ничего не грозит, - продолжал бесстрашный сержант. - Тот тип, по всей видимости, бежал за пределы имения... А утром мы проверим, чьи там следы. Вы позволите?
      Уже в который раз за эту ночь Коррадо снял трубку.
      - Алло! А, ты тут, моя Антонина? Бодрствуешь у телефона? Отлично! Я горжусь тобой, моя мужественная голубка! Ты, конечно, выполняешь свой долг, но делаешь это с блеском, уж можешь поверить своему сержанту!.. Да, здесь все потихоньку успокаивается. У нас была отчаянная перестрелка, но, благодарение Богу, сейчас уже тихо. Мы с карабинером Морано вернемся на рассвете. Я очень надеюсь согреться в твоих объятиях, моя Антонина! О да, я хотел бы повстречать как можно больше врагов, душа моя, и победить их ради твоих прекрасных глаз!
      Прижимая трубку к щеке, Карло Коррадо слегка повернулся. Он хотел улыбнуться Тоске, но улыбка умерла, едва успев родиться, - на пороге ванной стоял невысокий, разбойничьего вида мужчина и целился из револьвера в него, сержанта! Карло вздохнул, но у него перехватило дыхание, и этот сдавленный звук произвел на Антонину впечатление отчаянного крика о помощи.
      - Что случилось, Карло мио? - испуганно вскрикнула она.
      - Попал в ловушку, - пробормотал побелевший от страха сержант. - Смерть глядит мне в глаза, Нина... Прощай, любимая...
      Тоска и Санто, сидя на постели, созерцали картину, которая больше их не удивляла. Зато в трубке, болтавшейся на проводе, они услышали какой-то грохот - где-то далеко от них, у себя дома, Антонина упала в обморок. Сержант выпрямился и, положив трубку на место, поглядел на рыжего агрессора.
      - Ну, синьор?
      Задавая вопрос, Коррадо искоса поглядывал в сторону гостиной и с облегчением заметил тихонько приоткрывшуюся дверь. Он глубоко вздохнул, от всей души призывая карабинера немного поторопиться.
      - Где человек, в которого вы только что стреляли?
      - Понятия не имею, синьор... Вероятно, сбежал?
      - Будь это так, мы бы услышали шум мотора!
      Сержант с упреком посмотрел на Санто и Тоску.
      - А вы говорили, высокий брюнет...
      - Это не тот, сержант!
      - Так что же, все жители Эмилии решили здесь встретиться этой ночью?
      - Я и вправду начинаю так думать... - с горечью признался Санто.
      Тоска рассмеялась, и звонкие ноты, выскользнув в окно, коснулись ветвей деревьев, вторя журчанию воды в фонтане. Роналду Хантеру итальянская веселось внушала ужас - он никогда не знал, то ли эти люди смеются от души, то ли морочат ему голову.
      - Довольно! - бросил он.
      Все умолкли, разглядывая его, как диковинного зверя.
      - Положение очень серьезное, а вы, кажется, не отдаете себе в этом отчета? В деле замешаны государственные интересы, настолько значительные, что по сравнению с ними жизнь мужчины, женщины и даже сержанта карабинеров ничего не значит!
      Карло попытался возразить:
      - Позвольте, синьор...
      - Нет! Я должен найти Субрэя или его труп... и поскорее!
      - Осторожно, синьор! Положите оружие на кровать, а то как бы вам самому не стать покойником!
      Англичанин вздрогнул, но, проследив направление взгляда сержанта, увидел карабинера с ружьем наизготовку. Как хороший отец семейства Хантер бросил револьвер на кровать, которая этой ночью должна была стать брачным ложем. Карло воспрянул духом. Положение изменилось в его пользу.
      - Ну, синьор, что вы скажете о таком повороте событий, а? - проговорил он, насмешливо расправив усы. - Придется вас обыскать, уж извините! Морано, не спускайте пальца с курка и при первом же подозрительном движении... Понятно?
      - Да, сержант!
      Силио Морано так сильно сосредоточился на своем противнике, что не слышал, как у него за спиной открылась дверь. Внезапно он почувствовал, что падает, и, не успев сообразить, как это произошло, приземлился на чету Фальеро. Санто, получив головой в живот, сразу утратил интерес к происходящему, а Тоска, задыхаясь под тяжестью солдата, меланхолично заметила:
      - Вы полагаете, такое поведение достойно карабинера?
      Сержант, не видевший полета своего подчиненного, узрел лишь финальную сцену - то есть кувыркание на постели.
      - Морано! - возмущенно завопил он.
      Роналд Хантер воспользовался удобным случаем и отшвырнул Карло Коррадо, и тот немедленно составил компанию Силио и синьору Фальеро. Все вместе они сплелись в некий причудливый гордиев узел, а вконец рассерженная Тоска лупила по физиономии каждого, кто попадался ей под руку. Англичанин бросился было к двери в гостиную, но, встретив кулак Майка Мортона, отлетел к постели и шлепнулся на сержанта, который как раз только что встал на ноги. Тот опять попал в черту досягаемости Тоски и сразу же заработал пощечину. Карло выругался, грозя Морано всеми возможными карами, и потребовал, чтобы тот поскорее вызволил его из столь щекотливого положения, если не хочет неприятностей. Что до Санто, то он, выведенный из строя нечаяным ударом Силио, безжизненно болтался в общей свалке, пока не скатился с кровати. Это привело его в чувство. Молодой человек открыл глаза, тупо посмотрел в потолок и, не теряя времени на обдумывание происходящего, приподнялся. Не обопрись Санто о стену, наверняка он снова упал бы, потрясенный представшей пред его изумленным взором картиной: Тоска, его законная жена, сражалась сразу с тремя мужчинами... и к тому же на постели! У супружеского терпения тоже есть пределы. Вне себя от бешенства, Фальеро схватил прекрасную урбинскую вазу дядюшки Ваччи и изо всех сил опустил ее на первую подвернувшуюся голову. Это оказалась голова сержанта. Прекрасный Карло без чувств повалился на пол. Карабинера за шиворот стянули с неправедно занятого супружеского ложа. Бедняга Силио, окончательно рассвирепев, напал на англичанина - тот так еще и не очухался после удара Мортона - и катапультировал его в другой угол комнаты, а потом кинулся на помощь шефу. Однако ему пришлось пройти мимо Санто, и тот, пустив в ход на сей раз канделябр, отправил его в нокаут. Майка весь этот спектакль, по-видимому, очень забавлял, но теперь он вспомнил о работе.
      - Спокойно! - приказал американец. - Синьор Фальеро, где Субрэй?
      Но Тоска вмешалась прежде, чем ее муж успел открыть рот.
      - Верно, его тут нет! Вы пренебрегли всеми своими обязанностями, Санто! Единственный, кого здесь не хватает, это Жак! Право же, нехорошо лишать его участия в таком ралли, тем более что финиш - в нашей спальне! Что до вас, горилла, положите-ка лучше пистолет в карман, а то как бы с вами не случилось несчастья!
      Молодая женщина надела туфли, и Майк Мортон, забавляясь ее нахальством, слишком увлекся созерцанием очаровательного раскрасневшегося личика и не заметил, что девушка идет к нему с револьвером Роналда в руке. Подойдя к американцу, Тоска от души стукнула его ногой в бедро. Мортон взвыл и ухватился обеими руками за ногу, а молодая женщина что было мочи шарахнула его по затылку рукоятью револьвера, и Майк Мортон из американского разведывательного управления без слов повалился на пол.