– Это правда, – продолжал Бауэр. – Теперь вы понимаете, зачем мне нужна была лошадь для тяжелых грунтов? Потому что призы, скромно выражаясь, стоят этого. И если вы, мисс Сидни, закроете рот и подсчитаете, то увидите, что ваша пятая часть составит…
– Я богата, – сказала Джейн, не веря своим ушам.
– Не совсем богаты, но вполне обеспечены, – Уильям быстро взглянул на нее. – Это ведь все меняет, не так ли? Вы могли бы выйти из дела прямо сейчас. Если добавить дополнительную сумму, которую я выплачу вам за вашу теперь ценную долю выигрыша, вы действительно могли бы стать богатой женщиной.
– Нет уж, спасибо.
– Хотите еще?
Джейн сомневалась. Она собиралась сказать, как говорила раньше, что подождет, посмотрит, как там карантин с акклиматизацией… Но вдруг она поняла, что дело было не в этом. Дело было в том, что – Джейн прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать возглас удивления – Джейн сделала дикое, абсолютно невозможное, невероятное открытие. Она обнаружила, и никак не могла заставить себя поверить в это, что, когда дело касалось этого человека, этого сильного, властного, удивительного мужчины…
– Да, я бы сказал, вы хотите участвовать в деле. «Нет, – подумала Джейн. – Не хочу. Не в деле.»
Как только Джейн добралась до дома, она тут же залезла в ванну. Она скреблась, намыливалась и смывалась до тех пор, пока не обнаружила яркий рыжий ободок по краям ванны. Она оценила свое отражение в зеркале и нашла себя хорошенькой.
Марриотта вернулись со скачек и тоже готовились к самому важному событию года. Когда все были причесаны и одеты, сели в машину.
Джейн поразил внешний вид зданий, которые были не просто аккуратны. Местные девушки украсили их папоротниками, лютиками и виноградными лозами. Зал, в котором должен был состояться бал, был убран бумажными фонариками и воздушными шарами. Одобрительно оглядываясь, Джейн шла вслед за Марриоттами. Вдруг она остановилась.
В другом конце зала она увидела платье из розового хлопка. Джейн, чтобы не смутить владелицу платья, спряталась за Боба Марриотта, но в этот самый момент мимо протанцевала еще одна дама в розовом.
– Ну, – заметил Уильям Бауэр, возникший рядом с ней, – Ахмед ведь и не говорил, что это единственная модель. Хотите, чтобы я отвез вас назад?
– Мне не во что переодеться, – вздохнула Джейн.
– Я вот тут с прошлого вечера думала, Джейн… – вмешалась миссис Марриотт.
– Молодец! – воскликнул ее муж в восхищении.
– Не мешай! Я вот тут думала, Джейн. Видишь ли, я видела тебя в коротком платье вчера вечером. Судя по журналам, очень многие девушки надевают их теперь для выхода. И ты вполне могла бы сделать то же самое.
– Одно я уж знаю точно, – признала Джейн с сожалением, – это я носить не могу, поскольку появилось третье розовое платье. А за ним еще одно. И еще одно. Ахмед, должно быть, выбил немалую скидку, купив сразу столько розового.
– Тогда поехали, – сказал Уильям Бауэр.
Когда они вернулись домой, Джейн долго внимательно рассматривала свое платье. Его вполне можно было надеть, как сказала миссис Марриотт. Она ведь уже так делала дома в Маленьком Холме. То парчевое платье, помнится, она надевала…
– Как вы считаете? – спросила Джейн, показывая платье Бауэру.
– Надевайте, – сказал он.
Джейн так и сделала. Платье было кремовое и спадало красивыми складками вниз ниже колен. Оно было с глубоким декольте и без рукавов, но имело вполне приличный вид. Джейн надела туфли, взяла сумочку и, стуча каблуками по полированному зеленому полу, вышла к Бауэру.
Он стоял у стеклянной двери, любуясь ночным видом.
– Ну как? – спросила Джейн.
Уильям повернулся и посмотрел на нее. Он смотрел и смотрел. Это продолжалось так долго, что Джейн стало очень неловко. Ей хотелось закричать: «Ну как?»
Потом, все еще смотря на нее – что это был за взгляд, Джейн определить не смогла, поскольку не нашла в себе силы на него ответить – он сказал:
– Я думаю, что предназначалось это платье для чего-то более лучшего, чем сегодняшний бал, мисс Сидни.
– Вы имеете в виду, что… – теперь Джейн уже посмотрела на него, посмотрела сначала сердито, а потом…
– Да, именно это я и имею в виду, – сказал он тихо.
Глава десятая
Когда они вернулись на Плато, Джейн уже не была так занята. Сан Марко передали специалистам, и его теперь тренировали для соревнований более высокого класса. Поскольку Русвен показал свое предпочтение жестким грунтам, его приучали к ним на одной из конюшен Бауэра. Одну лишь Гретель оставили здесь для осеменения. Так что Джейн работала только с одной кобылой и ухаживала за жеребенком. Она понимала, что эта передышка будет краткой, только до следующей недели, когда должна была вернуться из карантина следующая партия. За близнецами присматривать ей не приходилось, ими полностью занималась Кейт. И Джейн решила использовать свое свободное время, чтобы осмотреть окрестности.
Она объезжала окрестности на Гретель, и им обеим доставляли удовольствие прогулки по равнинам и иногда (поскольку Гретель тоже была в этих местах новичком) любопытные вылазки в невысокие скалы.
Несколько раз Тим просил ее помочь ему с лечением животных, поскольку в данный момент Джейн была единственным работником конюшни, не падающим с ног от усталости.
Семь первоклассных жеребцов были готовы для скрещивания, и фургоны прибывали отовсюду. Нужно было вести записи. Чтобы сэкономить время, некоторых жеребцов, подающих надежды, скрещивали бесплатно до их тестов на способность к осеменению. Это еще прибавляло работы. И в самый горячий момент была организована распродажа однолеток. Таких распродаж давно не было, но Джейн помнила по Англии, что это дело хлопотливое. Для нее это были прощальные слезы. Джейн всегда тяжело переживала прощание с лошадьми, которых продавали. Она вспомнила Маленький Холм, Расти, своих мальчиков и девочек.
«Интересно, а Уильям Бауэр тоже переживает», – думала она. Джейн знала, что он высмеял бы даже мягко выраженную идею о том, что они с Родденом очень привязаны к лошадям, но она несколько раз слышала, как он называл их мальчиками, девочками, ребятами и поймала его на нескольких сентиментальных взглядах, брошенных на лошадей. Джейн не была уверена, что он просто деловой человек, каким хотел казаться.
– Завтра распродажа, – сказал он Джейн коротко.
– Надеюсь, все будет хорошо.
– Спасибо, – в голосе Бауэра слышалась тень недовольства ее сухой репликой.
– Вам нужна моя помощь, мистер Бауэр? – спросила Джейн все так же сухо.
– Да. У вас ведь нет каких-нибудь особых планов?
– Только тренировка Гретель. Уильям Бауэр безразлично кивнул.
– Я о Фейр Хани, – сказал он, на этот раз заинтересованно.
– Ах, да.
– Вы знаете ее? Джейн кивнула.
– Чудесная золотистая девочка с…
– Да, с ужасным шрамом на бедре. Да, до сих пор покупателей отпугивал этот шрам.
Попрощавшись с хозяином, Джейн пошла к своей Гретель. Та с нетерпением ждала ее прихода и, несмотря на то, что время от времени с ней забавлялись дети, она больше любила прогулки с Джейн.
Почувствовав на спине хозяйку, Гретель заржала от удовольствия. Она выскочила из конюшни и помчалась навстречу зовущему зеленому дому.
В минуты радости Гретель вела себя раскованно и была напрочь лишена чувства опасности. Джейн вспомнила, как однажды Гретель дерзнула пройти по краю глубокой ямы, после чего она перестала доверять лошади выбирать дорогу самой, дабы не угодить куда-нибудь.
Здесь не было опасностей… пока, конечно, не подъедешь к пропасти. Посмотрев вперед, Джейн пустила кобылу легким шагом по направлению к обрыву. Им обеим очень нравился такой ход. Почему бы и нет? Джейн непременно хотелось совершить какую-нибудь шалость. Гретель послушно следовала ее капризу.
Придерживая лошадь, Джейн направила ее вниз по безопасной тропинке, опробованной в прошлый раз. По дороге им повстречался маленький ручеек, который сбегал вниз по долине. Отыскав небольшое углубление, Гретель с жадностью припала к воде, испытывая огромное наслаждение и радость. Если бы Джейн делала все как и прежде и не уезжала дальше обычного, вряд ли могло что-нибудь произойти. Освежившись, Джейн и Гретель могли спокойно вернуться обратно.
Проезжая мимо деревьев, Джейн обратила внимание на какой-то предмет, который внезапно промелькнул у нее перед глазами. То ли это была куча, то ли куст, то ли еще что-то, Джейн не знала. Она просто не могла знать, что это. Почувствовав неладное, Гретель раздраженно заржала, поднялась на дыбы и чуть не сбросила девушку на землю. Говорят у лошадей сильное чутье на всякие неожиданности. Успокоив кобылу, Джейн упрямо потащила ее дальше. Они проехали совсем немного, всего несколько минут. Джейн показалось, что здесь кто-то был. Это было видно по помятому кустарнику. Присмотревшись, Джейн увидела хижину, скрывающуюся в кроне деревьев. Она была выстроена из грубых необработанных бревен. Кустарники служили хорошим убежищем и защитой от чужого глаза. Да… это была, действительно, хижина. Джейн слезла с лошади и, притаившись за деревьями, стала осматриваться, и так увлеклась, что не заметила, как пропала Гретель.
– Гретель! – выкрикивала Джейн.
Она не могла понять, куда кобыла могла запропаститься. Только что лошадь была рядом и вдруг пропала, как в воздухе растворилась.
Позабыв обо всем на свете, Джейн бросилась в чащу кустарников, не разбираясь, куда и зачем она летит, пока не поняла, что теперь заблудилась и она.
Пробираясь сквозь непроходимые заросли, Джейн искала маленький ручеек, который спускался в долину, тот, который попался им по дороге и из которого пила Гретель.
Его громкое журчание раздавалось где-то на дне узкого ущелья. Надо было только прибавить шаг, чтобы добраться до него, но было очень круто, и Джейн повернула обратно. Если бы она могла взобраться на дерево, то, вероятно, дала бы обнаружить себя. Но все окружавшие ее деревья были гладкими и толстыми, смолистыми и высокими и тем самым были просто недоступны.
Ей ничего не оставалось, как продолжать поиски, хотя лучше было бы сделать передышку. Ничто уже не напоминало той заветной тропинки, всюду была только темно-зеленая трава, кустарники и деревья, деревья и ничего больше.
Она не должна была паниковать. Это лишь усугубило бы ее положение, и Джейн прекрасно знала об этом. Она знала также и о том, что может ходить кругами, изнуряя себя. Возможна ли была помощь?.. если только такая могла быть. Ей показалось, что Гретель, как это делают обычно лошади, сама ищет свою хозяйку.
Тем временем стало темнеть и продолжать поиски стало бессмысленно. Мысль о том, что ей придется провести ночь в таких непривычных условиях так напугала Джейн, что она, забыв о всех трудностях, снова бросилась сквозь непролазные заросли с еще большей решительностью.
Идти было очень тяжело. Колючие кустарники так и норовили исцарапать ее всю. Остановившись, Джейн прижалась к стволу большого дерева. Чувствовалась изрядная усталость. Вся исцарапанная, покрывшаяся волдырями, она очень хотела есть. Нестерпимо болело разбитое колено. Ветка разорвала ей блузу. Болезненно ныла лодыжка. Величие и недоступность окружающего вызывало у нее головокружение, переходящее в бред. Все казалось надуманным, нереальным. Ей стало страшно.
Найдя небольшой обломок гранита, Джейн присела. Было очень тяжело сделать даже это. Ее всю трясло. Сидя на камне, она начала понимать, что идти дальше было просто бесполезно.
Джейн оглянулась вокруг, обдумывая и вздрагивая при каждом шорохе. Внезапно на верхушку камня вбежала ящерица. Увидев ее, Джейн вскрикнула, шарахнулась в сторону и пустилась наутек.
Пробежав несколько шагов, она остановилась и вернулась обратно, но уже не к тому злосчастному камню, впрочем ящерицы там уже не было. Она вновь вспомнила о непролазных кустарниках. То, что Джейн заблудилась, было вне сомнений, она отчетливо это сознавала. Слезы наворачивались у нее на глазах. Еле передвигая ноги, спотыкаясь, Джейн слепо двигалась в неизвестном направлении уже без всякого плана. Она громко рыдала, захлебываясь в собственных слезах. Постепенно она чувствовала, что выбивается из сил, но все-таки она не сдавалась.
Это придавало ей какую-то уверенность. Крайне истощенная и измученная долгими поисками, она двинулась вперед, по своим следам. Окончательно выбившись из сил, сквозь слезы Джейн вдруг снова увидела хижину, еле видимую за плотной завесой листвы и кустарников. Потом показался мужчина. Но все это походило на сон и на игру воображения.
Потихоньку она стала спускаться вниз, пристально наблюдая за хижиной. И вот наконец она была у цели. Осторожно Джейн подошла к небольшому навесу из кустарников с металлическим перекрытием и молодыми деревцами, используемыми в качестве стен.
– Есть тут кто? – тихо спросила она и прислушалась. В хижине послышался шум.
На порог вышел мужчина. Джейн не могла поверить своим глазам. Это был Родден.
И тут она сообразила, что надо бежать, но было уже поздно что-либо предпринимать. Открыв глаза, она обнаружила себя внутри тесной темной хижины в руках Роддена.
– Все в моей власти, не правда ли? – ухмыляясь спросил Родден.
– Нет! – несмотря на слабость, определенно ответила Джейн.
– Я знаю, Джейн, – кивнул он и отпустил ее. – Ничего не будет. Однако… печально… тебе не надо бояться меня. Он подошел к примусу, который служил ему плитой, включил его и поставил греться воду.
– Родден, а почему ты так мучаешь Морин: не женишься и не расстаешься с ней?
– У меня есть ты, поэтому я не женюсь на Морин, но я не могу с ней расстаться, потому что Морин получит наследство, но это, однако, достаточно спорный вопрос.
– Какой же ты мерзкий, Родден! – с отвращением сказала Джейн.
– Я должен быть таким. Так уж получилось, что мои родители были бедными. Они дали мне образование, но человеку всегда надо больше, чем у него есть. Я хотел иметь собственное дело, Джейн, и не желал оставаться мальчиком у босса.
– И со мной там, в Маленьком Холме, ты тоже был ради денег?
– Отчасти, – заметил он, – хотя еще что-то удерживало меня возле тебя. Я был полным дураком, Джейн, я хотел получить все деньги, которые Бауэр дает работникам для подготовки к свадьбе. Как же он любит выставлять себя великодушным хозяином!
– Родден, ты просто невыносим, – крикнула Джейн.
– По крайней мере я честный. Хочется иметь собственное место, Джейн, поэтому… – он не закончил. – Как ты здесь оказалась, Джейн!
Джейн вкратце рассказала ему, как она с Гретель решила опробовать новую дорожку и как она увидела хижину сквозь листву деревьев, но побоялась подойти к ней.
– Только никому не говори об этом, Джейн, – попросил Родден.
– Не говорить? – удивилась она.
– Моему хозяину. Я не хочу, чтобы знали о моем убежище.
– Это твое убежище?
– Да.
Джейн показалось, что она начала задавать ненужные вопросы, ведь у каждого могут быть свои собственные секреты… она нахмурилась…
– Сейчас я подниму тебя на вершину, Джейн, если ты чувствуешь, что сможешь идти. Я бы приготовил чай, но уже поздно, а тебе еще надо найти лошадь. – Он сказал это так быстро, что Джейн показалось, что Родден хочет скорее от нее избавиться.
Родден знал короткий и вполне доступный путь. И к великому удивлению и счастью Джейн, тут же неподалеку ждала Гретель. Джейн была уверена, что после захода солнца лошадь вряд ли бы ждала ее, но то, что она увидела, ее просто поразило. Забыв об обидах на сбежавшую кобылу, Джейн подбежала к ней и поцеловала ее в морду.
– Будь осторожна, Джейн и забудь.
– Об убежище?
– Да.
– Что ты будешь здесь делать?
– Буду писать картины и сочинять поэмы, – с серьезным видом ответил Родден.
– Ты? – удивилась Джейн.
– Верь ни верь, а помни, что я тебе сказал. И никому! – кивая на долину, сказал он.
– Да, Родден, – пообещала она.
Последний раз оглянувшись, Джейн пришпорила лошадь. Дома она приняла душ, вышла в столовую.
– Добрый вечер, мисс Сидни. Что-то вы плохо выглядите. Вас мучают предстоящие торги? – спросил Гарри.
Лицо у Джейн действительно было бледным. Чтобы скрыть ушибы ей пришлось достаточно основательно загримироваться.
Поужинав, она поднялась наверх. После такого сумасшедшего дня Джейн сильно устала, но мысль о случившемся не давала ей покоя.
Как-то совсем кстати Джейн вспомнила, что скоро она наконец увидит своего Денди. Сердце сильно забилось у нее в груди. Дотси, Сущий Дьявол и Денди. Денди.
Забыв обо всем, что происходит в этом мире, улыбаясь, тихо и сладко Джейн уснула.
Глава одиннадцатая
Наконец пришло время ехать за тремя «Д». Было решено, что поедут за ними Морин, конюх Тим и Джейн. Джейн радовалась только тому, что скоро сможет увидеть Денди. Лишь при встрече с ним сердце учащенно билось у нее в груди. Джейн погладила лошадь по бархатной голове и прижалась губами к его большой брови. Слезы катились по ее щекам.
У Джейн не было времени заниматься с Дотси. По дороге домой она обратилась к Тиму, и он сказал, что так же, как и она, не знает, что будет.
– Медицинское обследование?
– Да, Джейн.
– Тебе надо проверить лошадей на беременность.
– Да, конечно. Мы всегда это делаем, на этой стадии тесты очень простые. Было бы замечательно, если бы Дотси оказалась беременной, хотя, как ни странно, нам пришлось бы не так уж и легко. Если бы у нее все было, как у Гретель. Тебе, видимо, придется уделить ей больше времени.
Вечером дома Джейн осмотрела Лошадь была приятного коричневого цвета, напоминающая орех, лощеная и немного толстоватая. Но это вряд ли походило на беременность, о которой говорил Тим, и хотя она и походила на бочонок, но скорее всего из-за своей лености и чрезмерного питания, что бывало и у Гретель.
– Ну что ты мне скажешь, Дотси? Лошадь заржала.
– Кто это был?
Дотси смотрела в лицо Джейн и непонимающе моргала.
– Ах ты бесстыдница! Вот напишу Расти. Что ж ты сделала? – И тут она заметила, что говорит очень громко. Уильям Бауэр стоял возле двери и все слышал.
– А я думал, что ты уже давно написала и получила ответ, – сказал Бауэр, вертя в руке письмо с американской маркой.
Джейн бросила щетку и подошла к нему. Письмо было от Расти.
Расти нравилось жить в Америке, вообще он чувствовал себя там лучше и верил, что со временем будет счастлив. В письме он интересовался ее делами.
– Очень мило с его стороны, – усмехнулся Уильям.
– «Прежде всего ты, Джейн, – громко читала она. – У тебя все в порядке? Ты счастлива? Ты не изменилась?» – Испытывая некоторое раздражение, Джейн остановилась.
– Ну что же ты, продолжай.
– Это все.
– Что это с вами? – вдруг спросил Уильям.
– Ничего… – обеспокоенно выронила Джейн. Она поняла, что Бауэр заметил ее ушибы, которые так и не зажили. – Все это глупости.
– Согласен. Но все это очень уж подозрительно. Если вы сможете опознать тот куст, который так поцарапал вас, я немедленно срежу его.
– Тот куст далеко, – сказала Джейн.
– Не там, где Родден? – спросил Бауэр.
– Да, я видела его, – холодно ответила Джейн.
– Где это произошло?
– Ой, где-то на дороге.
– Ты точно знаешь где? – наливаясь злостью, спросил Бауэр. – Ах, сэр, разве вы не знаете, что в лесу можно потеряться, тем более в ваших зарослях, но как трудно потом из них выбраться.
– И ты не помнишь, где это произошло?
Конечно, Джейн могла рассказать ему об этом месте, но обещание, данное Роддену, в котором она обязалась не выдавать его убежища, сдерживало ее.
– Меня везла Гретель, откуда ж мне знать!
– А что делал Родден в кустах?
– То же, что и я, – гулял.
Бауэр пристально посмотрел ей в лицо.
– Ты кого-нибудь еще там видела?
– Нет, – ответила Джейн.
– Ладно, – согласился Бауэр, не совсем поверивший ее словам.
Сменив тему, он начал рассказывать о новых открывающихся перед ними возможностях, о лошадях, тренировках, скачках. Бауэр говорил, что состояние Дотси вызывает у него большие сомнения. Он пересмотрел все свои записи и опять вернулся к мысли, что Дотси должна ожеребиться. И скоро все станет ясно. Нужно только написать Расти и спросить, кто отец жеребенка. С кем он сводил Дотси.
Джейн, казалось, уже не слушала его. Она думала о Расти и терялась в догадках о его возможном ответе.
А состояние Дотси между тем у всех не вызывало никаких сомнений. Она должна была ожеребиться, и Джейн готовилась к этому.
Но произошло все не так, как она рассчитывала. Однажды утром Джейн была разбужена страшной паникой. Горел лесной массив. Джейн бросилась к дому Бауэра и столкнулась в дверях с плачущей Терезой – пропали дети Роберт и Роберта. На конном заводе их, кажется, не было. Неужели они там? Неужели их привлек вид огня и треск горящих деревьев?
Джейн снова взобралась на Денди. Пелена дыма сгустилась и почернела. Задул ветер, и Джейн наблюдала, как он рвет огромное темное облако, стремясь разделить его на две части. Внизу и между ними она увидела обугленные заросли, и это зрелище наполнило ее ужасом: она никогда не думала, что огонь может двигаться так быстро и так безжалостно.
Джейн слышала, как конюхи говорили о кенгуру, застигнутых врасплох пламенем, о птицах, падавших с неба от жары, когда языки пламени взлетали вверх. Огонь рвался кверху, и теперь Джейн заметила, что ветер снова стал менять направление. Внезапно клубы дыма бросались вбок, и красные полосы огня прорывались наружу через черноту. Даже здесь был слышен его рев.
Она смотрела до тех пор, пока ее глаза, несмотря на расстояние, красные от дыма, не перестали видеть.
Это уже случалось и раньше, и Джейн говорили, что человеческих жертв не ожидалось. Там, где уже бывали пожары, у людей был опыт, они знали, что им нужно делать.
Джейн добралась до участка, где тропинка сбегала с равнины к той части долины, которую раньше она объезжала с Гретель. Джейн увидела, что здесь пожар прошел стороной; огненные клочья и ветер не нашли сюда пути.
Она натянула поводья и посмотрела вниз. Отсюда нельзя было увидеть убежище Роддена.
Джейн вспомнила тот день, когда она обнаружила его впервые, как увидела хижину между деревьями, а потом и самого Роддена.
Повинуясь ей, Денди начал спускаться с равнины. Теперь путь к хижине не казался Джейн запутанным, она удивлялась тому, что так долго блуждала в тот раз. Даже когда тропинка исчезала, Джейн все же находила узкую, но видную колею.
Тут не было не малейшего признака пожара. Как она это точно определила с высоты, ветер обошел этот участок стороной. Наконец, среди деревьев появилась хижина. Денди продолжал идти, как будто это была самая обычная горная тропа. Он переступал через поваленные стволы, задевая крупом за нависшие деревья, не выказывал норова, свойственного Гретель. Последний крутой спуск он преодолел боком, без напряжения, доставив Джейн к хижине, словно совершал прогулку вокруг конюшен. Она с любовью похлопала коня по крупу, заметив, уже не в первый раз за сегодняшнее утро, что он покрылся влажным потом. Джейн сказала ему с тревогой:
– Денди, ты не в такой хорошей форме, как я думала – тебе и мне нужно иметь это в виду.
– Затем, оставив коня без привязи (она знала, что Денди это не Гретель и никогда не уйдет сам), Джейн пошла к хижине.
– Кто-нибудь есть тут? – позвала она.
Перед глазами Джейн предстало зрелище, которое она и хотела увидеть, не смея на это надеяться. Перед ее ищущим взором возникли близнецы, глаза у обоих красные. Роберт и Роберта.
– Милые мои, – крикнула Джейн и бросилась им навстречу.
Они пробыли в ее объятиях довольно долго. Никто не сказал ни слова. Они не плакали. Джейн увидела по их перепачканным лицам, что они выплакали все слезы. Она посмотрела назад чтобы убедиться, что с Денди все в порядке.
– Почему вы здесь? – спросила она. На это они ничего не ответили; не потому, что не хотели, подумала Джейн, просто они сами не знали толком как и почему оказались здесь.
– Они никогда не вернутся, – это сказал Роберт охрипшим, но твердым голосом.
– Кто? – спросила Джейн.
– Дороти и Гаррет. Мы узнали о катастрофе по нашему транзистору, – начал рассказывать Роберт. – Мы думали, что Гаррет и Дороти уехали… Так все нам говорили. А сегодня утром мы узнали, что они погибли. – Лицо Роберта передернулось, но он сумел сдержать слезы.
– И поэтому вы захотели укрыться ото всех, – добавила Джейн. – Дать волю своему горю.
– Ты тоже нас обманывала?
– Нет, дети, я сама ничего еще не знаю. Видимо, ваш папа Уильям не надеялся на меня и говорил мне столько же, сколько и вам. Бедные дети… Боже, как много выпало на вашу долю. Здесь страшный пожар, – сказала Джейн, придя в себя. И поэтому мы были особенно обеспокоены. Все теперь вас ищут.
– Мы голодные, Джейн. У тебя нет с собой шоколада или чего-нибудь в этом роде?
– Нужно выбираться отсюда. Вы сядете на Денди, а я пойду рядом.
Они сразу вышли. Денди, пасясь неподалеку, тут же подошел к ним, словно слышал их разговор и только и ждал этого. Он покорно стоял, когда Джейн усаживала сначала Роберту, затем Роберта. Она похлопала Денди, и они двинулись в путь.
Скоро Джейн будет задавать себе бесконечные вопросы, что было бы, если бы она не посадила их обоих на Денди, если бы… Но если бы они пошли пешком, разве смогли бы они выбраться?
Они не успели добраться до тропы, когда стена огня обрушилась на них. В это время ветер сделал, по-видимому, полный поворот, поскольку до этого языки пламени лизали другую часть долины.
Джейн посмотрела вокруг – там тоже простирался огонь. Единственным спасением был путь наверх, и она, несильно шлепнув Денди, крикнула:
– Наверх! Вези их наверх, малыш!
Денди, обливаясь потом, с красными от дыма глазами, немедленно повиновался, но Джейн увидела, что это будет стоить ему больших усилий, близнецы были упитанными детьми, а склон был почти отвесный. Она бросилась за Денди, понукая и побуждая его, умоляя его идти быстрее. Огонь продолжал наступать.
Если бы только дерево не рухнуло между ними, она бежала бы за Денди до конца, но толстый ствол дерева разделил их, и в грохоте его падения, шуме листвы Денди не заметил, что его больше никто не понукает. И к счастью, беспомощно подумала Джейн, ведь Денди никогда бы ее не оставил. Он бы вернулся к ней.
Джейн видела как лошадь с детьми вышла на колею и побежала по ней вверх.
– Слава Богу, – произнесла Джейн и, увидев другую массу огня, приближающуюся к ней, бросилась назад к хижине.
Она не знала, был ли этот шаг разумным или нет, но по крайней мере хижина стояла на открытом месте, она была сделана в основном из железа, и там был бак с водой. Она поискала вокруг какие-нибудь тряпки и, намочив их в воде, разбрызгивала воду руками, так как никакой посуды или шланга в хижине не было. Джейн обливала себя водой. Она делала это до тех пор, пока дым не добрался до нее. Затем, вспомнив, что воздух распространяется лучше на поверхности, легла на пол.
Должно быть, она потеряла сознание, так как больше ничего не помнила. Первое, что Джейн увидела, был кто-то, поднимавший ее на ноги. Воздух был все еще пропитан дымом, но огня уже не было.
– Уильям, – сказала Джейн, склонившемуся над ней Бауэру.
– Да, Джейн.
– Тебя привел сюда Денди?
– Почти.
– Он благополучно довез детей?
– Да.
– Он сделал все хорошо? – в голосе Джейн была гордость.
– Да, – сказал Уильям, и в его голосе тоже прозвучала гордость. – А теперь полежи немного, Джейн. Сейчас здесь будут люди с носилками. Скоро мы отнесем тебя в постель.
– Со мной все в порядке, – заупрямилась она.
– Конечно, только наглоталась дыма, получила несколько вывихов, растяжений, царапин и все остальное в этом роде.
– Кто-нибудь, действительно, ранен?
– Нет.
– Ты уверен?
– Лучше расслабься, Джейн.
– А ты не… – она оборвала фразу, потому что к ним приблизилась бригада с носилками.
– Это чтобы ребятам было полегче, Джейн. Тим должен сделать это – ведь, в конце концов, спуск-то трудный, – извиняясь, Уильям отступил в сторону и пропустил вперед Тима. Тот ловко ввел иглу в плечо Джейн.
Больше Джейн ничего не помнила, пока не проснулась в незнакомой постели.
– Ты в моем доме, – Уильям Бауэр сидел рядом с ней. – Я подумал, здесь тебе будет спокойнее.
– Но со мной ничего не случилось.
– Нет, – согласился Уильям Бауэр. – Ничего, что нельзя было бы вылечить.
– Ни с кем ничего не случилось? – с тревогой спросила Джейн.
– Да.
– Ничего. – Но это сказал не он, Джейн помнила. В ее мозгу, все еще затуманенном, неясном, это отложилось.
– Уильям, – она попыталась сесть.
– Ляг, Джейн.
Она посмотрела на Уильяма и поняла. Поняла то, что он не хотел говорить.
– Что-то случилось с Денди? – не успокаивалась Джейн.
– Да.
– Он не забрался наверх? Но тогда почему все в порядке с близнецами?
– Он забрался наверх. С детьми все в порядке. Но потом… Потом ты увидел, что он ранен? Что он в ожогах?
– Нет, – сказал Уильям тихо, – Потом он умер, Джейн. – Он протянул свои большие руки навстречу ее рукам.
Все раскололось на части. С самых первых шагов Денди был другом Джейн.
– Плачь, тебе будет легче, – сказал Уильям, и Джейн разрыдалась.
– Как это произошло? – спросила она наконец.
– У него было слабое сердце, Джейн. Это оно не выдержало. Денди добрался до вершины, и там это произошло. К счастью, наша группа оказалась как раз там, и мы увидели, как Денди взбирается наверх с детьми.
Джейн вспомнила, что Денди был покрыт влажным потом, вспомнила, как говорила ему, что позаботится об этом. Только она не догадывалась, что это…
– Да. Тим заподозрил болезнь сердца. Он сказал мне об этом.
