Понимающий взгляд

      – Да. Сан Марко может участвовать в соревнованиях на короткие дистанции.
      – Так что нет причин беспокоиться, что он не сможет делать это здесь.
      – Ему необходим мягкий грунт, – предупредила Джейн.
      – Думаю, вы пытаетесь сказать мне, что он привык к деревне, но к вашему типу деревни.
      – Да. Я не хочу хулить что-либо, думаю, что я полюблю эту страну, а вот полюбит ли ее Сан Марко – не знаю.
      – Очень хорошо, – заверил ее Уильям Бауэр, – возможно, вы не поверите, что у нас есть такие же местности, как ваши. И к тому же, регулярные соревнования. В таком случае, мы можем поставить хорошую цифру и для Сан Марко. Теперь, как насчет Русвена?
      – Он еще не зарекомендовал себя, но Расти, то есть ваш дядя, возлагал на него большие надежды, у него прекрасная родословная.
      – Тогда я поставлю среднюю цифру напротив Русвена, – и Уильям Бауэр сделал это.
      Он достал свою трубку, заказал еще кофе, затем сказал:
      – Теперь возьмемся за вторую партию.
      – Три Д.
      – Да, конечно. Три Д.
      Какое-то время занял у Бауэра обычный ритуал: он выколотил, вновь набил и раскурил трубку, потом он начал:
      – Во-первых, Дотси… – он пристально поглядел на Джейн, хотя, возможно, это могло показаться из-за дыма, подумала Джейн. – Пожалуй, мы оставим ее напоследок, – сказал он. – А сейчас, Сущий Дьявол.
      – Победитель, – с энтузиазмом подхватила Джейн. И она с гордостью рассказала о том, как молодой жокей на одном из северных соревнований, приведя Сущего Дьявола первым к финишному столбу, радостно закричал: «Ты просто молодец, ты сейчас преподнес мне мой свадебный подарок». Это случилось за день до его свадьбы.
      – Он очень выносливый, – похвалила его Джейн. – Я думаю, что Сущий Дьявол будет побеждать и на вашей арене. – Когда он записывал это, Джейн почувствовала себя немного неловко.
      – Кажется, я только расточаю похвалы, – сказала она. – Надеюсь, вы не думаете, что это… ну…
      – Чтобы набить цену? Нет, я так не думаю. Но в любом случае, – он искоса взглянул на нее, – Денди понизит общую стоимость. Мисс Сидни, – сказал он прежде, чем Джейн смогла возмущенно прервать его, – какого черта мой дядя прислал Денди?
      – Денди просто прелесть! Денди… ну, Денди… – взорвалась Джейн.
      – Ну хорошо, хорошо. Вы любите Денди. Иногда такое случается. Я думаю, это то, что называется понимающий взгляд. А что это вы так на меня смотрите.
      – Потому что, ну, Расти тоже так часто говорил. Он говорил, что если есть понимающий взгляд, то все будет в порядке.
      Они умолкли. Джейн смущенно опустила глаза, глядя в свою чашку.
      – А мой дядя не объяснил этот феномен? – спросил Уильям Бауэр, нарушая молчание.
      – Он сказал, – ответила Джейн, немного нервно, что это нечто важное, что открыто только двоим.
      – Я понимаю. Вы знаете, откуда это?
      – Взгляд?
      – Да.
      – Нет, не знаю.
      – Об этом написал человек по имени Джон Кембл. Он сказал: «Как приятна доброжелательность дома, понимающий взгляд, когда сердца стучат в унисон друг другу».
      – Понимаю, – сказала Джейн.
      Бауэр кивнул. Снова воцарилась тишина.
      – Но какого черта он прислал Денди? – вскричал вдруг он. – Мальчик, я имею в виду коня ничего не стоит. Вы совсем захватили его. Не сомневаюсь, что вы проводили с ним больше времени, чем с другими. Все это очень мило, но когда я внесу Денди в список, выручка уменьшится.
      В душе Джейн снова поднималось возмущение, но она не могла даже выразить его вслух. Наконец она почти прокричала:
      – Ну ладно, перейдем к Дотси. Вы сказали, что поговорим о ней в последнюю очередь.
      – Сможете ли вы вынести это? – заботливо спросил он.
      – Вынести что?
      – То, что я собираюсь вам сообщить, и о чем вы, я думаю, не знаете.
      Теперь Джейн уставилась на Уильяма Бауэра, но он молчал.
      – Я думаю, что у нее будет жеребенок. Имейте в виду, что я видел ее лишь мельком в Сиднее.
      – Не может быть.
      – Вы уверены? Какие у вас доказательства? – потребовал Бауэр.
      – Со всеми моими другими девочками, я имею в виду…
      – Опустим это, – прервал Джейн Бауэр. – Лучше скажите, почему вы так уверены, что я ошибся.
      – Ну, она очень проворная, – сказала Джейн.
      – Но она еще молоденькая.
      – Тонкая.
      – Неважно, – невозмутимым тоном произнес Бауэр.
      – Я наблюдала за ней.
      – У вас нет глаз на затылке. Послушайте, – сказал Бауэр немного добрее, – может быть, я не прав. В любом случае, оставим это Тиму или другим экспертам. Когда Родден освободится, я спрошу его.
      Это было уже слишком. Джейн поднялась и ушла, а Бауэр остался платить по счету. Когда он вышел, девушка уже сидела в машине.
      Он сел рядом.
      – Не стоит так переживать, мисс Сидни, – бросил Уильям. – Это случается все время. Вы не можете обмануть природу. Нет, – он вырулил на дорогу, – даже если у вас понимающий взгляд.
      – Не можете ли вы назвать конечную цифру без всяких комментариев? – спросила Джейн, когда они проехали несколько миль дальше. Все это время ушло у нее на то, чтобы упокоиться.
      – Да. Единственное, о чем я хочу предупредить вас, чтобы вы были готовы к более низкой сумме, чем та, на которую вы рассчитывали, потому что Денди не набьет ваш карман, и еще Дотси, ее положение не определено, но у меня есть подозрения, что неизвестно, от кого будет потомство.
      – Я все еще не верю вам.
      – Может быть, вы и правы.
      – Даже если это правда, Расти должен знать об этом, – как на последний аргумент Джейн сослалась на Расти.
      – Тогда мы напишем ему и спросим, не так ли? – предложил Уильям. – А пока я подвел предварительный итог, он составит… – Бауэр назвал сумму, которая просто сокрушила Джейн. Никогда еще лошади Расти не оценивались так высоко.
      – Одна пятая составит… – продолжал Бауэр.
      Джейн не могла поверить ему. Не может быть так много! Она не может быть так богата. Он просто смеется надо мной.
      – Мистер Бауэр, – возмущено сказала она, – нет никакой нужды откупаться от меня. Если я захочу уйти, я уйду, но даже все деньги мира не смогут заставить меня поторопиться. – Джейн поджала губы и закончила, – и не торопите меня.
      – Я назвал сумму, возможную в Австралии, – решительно сказал Бауэр. – Может быть, в Англии вы получили бы меньше. Там больше предложений. Но здесь высший класс встречается реже, вы можете сами диктовать цены. Так что, – он преодолел поворот, – вы все еще хотите уехать?
      – Я останусь до тех пор, пока обе партии не приспособятся к местным условиям, это то, что хотел от меня Расти.
      – Ну ладно, оставим это. К тому же это была ваша идея, назвать точную цифру.
      – Вы сделали это. Благодарю вас. – Джейн отвернулась от Бауэра и посмотрела в окно. Они все еще были в деревне, но более густо населенной. Расстояния между деревнями были меньше. Через полчаса маленькие городки…
      – Мы уже в Сиднее, – сказал Бауэр, – это окраина, но через пятнадцать минут уже будем в гостинице.
      – А что с лошадьми? – спросила Джейн.
      – Они подождут до завтра. – Бауэр ринулся в поток уличного движения и не сказал больше ни слова до тех пор, пока они не приехали в гостиницу и машина не была отправлена в гараж. Джейн поднялась в свой номер. Она не устала, так как проделанный путь для нее был слишком легок; завтра, по словам Бауэра, едва луч солнца коснется земли, они уже будут в пути, а послезавтра должен быть еще более напряженный день. Джейн вспомнила, что Уильям Бауэр уже намекал на то, чтобы она отдохнула сегодня. А любой намек Бауэра был равносилен приказу, но Джейн никогда не видела Сидней, только проезжала его и сгорала от желания увидеть город. Приняв душ и переодевшись, Джейн подошла к окну и стала рассматривать уличное движение. Она смотрела на узенькие щели между высотными зданиями, на часть гавани, разделяющую два небоскреба, недалеко от которых она находилась. Потом Джейн спустилась вниз.
      Сам Сидней произвел на нее впечатление крупного города, но площади, по которым она гуляла, впечатляли. Джейн любила Лондон, но здесь присутствовало тонкое влияние Востока, а также прелесть чего-то утонченного, тропического.
      Крупные суммы, которые посулил ей Бауэр, лишили Джейн привычки к ограничениям. Она стала просто безрассудной и раскошелилась на блузку из чистого шелка, на коричневый флакон духов и, на внезапно очутившегося бродягу, который скрипучим голосом пел «Вальсирующую Матильду».
      «Расти улыбнулся бы при виде такого певца», – подумала Джейн.
      Выйдя из магазина, девушка поняла, что заблудилась. Но не это волновало ее, так как гостиница была известна и она всегда могла спросить… на самом же деле она испугалась Уильяма Бауэра, неожиданно появившегося и идущего ей навстречу. Джейн решила не рассказывать Бауэру о своей прогулке.
      – Вы что, решили растратить свою пятую? – спросил Бауэр, осматривая покупки.
      – Это недорогие вещи, – холодно ответила Джейн.
      – А теперь куда вы направляетесь?
      Девушка задумалась. Ей хотелось увидеть пристань и Оперный театр. Но неплохо бы отнести в гостиницу покупки. Она рискнула и сказала:
      – Я не знаю точно, да и вещи мешают. – С этими словами она развернулась и пошла по направлению к гостинице. Она чувствовала себя неловко в обществе Бауэра. Ведь он ее хозяин, работодатель. Джейн ускорила шаг… затем раздраженно остановилась и обернулась. Следом шел Уильям Бауэр.
      – Заблудились, не так ли? – сказал он с ухмылкой на лице.
      – Нет, конечно. Я хочу сказать… что…
      – Заблудились. Почему вы, женщины, так рассеяны? – Он едва коснулся ее локтя своими холодными кончиками пальцев.
      – Куда мы идем? – спросила Джейн.
      – Куда бы вы хотели?
      – Мне хотелось бы увидеть гавань. Да вот с вещами – неудобно.
      Бауэр взял из рук Джейн свертки и положил их в свой пакет. Потом они сели в автобус, который шел к пристани. Джейн все очень понравилось.
      После прогулки по мокрому песчаному побережью океана они пили чай в кафе.
      – Вам нравится море? – спросил Уильям за чаепитием.
      – Да. Только… Только мне больше нравятся луга, ручьи, деревни.
      Уильям с удивлением посмотрел на нее.
      – А как вы относитесь к загонам, заводям, городам? Мне кажется, они нравятся вам ничуть не меньше, хотя вы и говорите, что любите английскую природу. Неужели австралийские пейзажи вам неприятны?
      – Нет, – сказала Джейн, – совсем не так.
      – Так значит, и наши особенности вас привлекают?
      – Да, здесь очень красиво, – сказала Джейн искренне.
      – Завтра вы увидите другую сторону Австралии. Мы выберем специальную дорогу домой для лучшего обзора и будем ехать медленно.
      – Мы будем уже вместе с лошадьми, – сказала с нетерпением Джейн. Она даже не могла представить, что у нее хватит терпения дождаться встречи с ними.
      – Конечно. За этим мы сегодня и приехали, – сказал Бауэр.
      – Хотите что-нибудь еще увидеть в Сиднее? – спросил Бауэр.
      – А можно?
      – Я никогда не говорил «нельзя».
      – Но ваши слова, мистер Бауэр, можно понять по-разному.
      – Я очень рад, что вы мне сказали это. Я должен следить за своими словами, иначе мне перестанут верить. Куда мы теперь направимся?
      – В гостиницу, – сказала Джейн. И они остановили проезжающее мимо такси.
      На следующее утро горничная пришла будить Джейн и принесла ей кофе. Мистер Бауэр попросил горничную передать Джейн, чтобы она выпила чашку кофе и поторапливалась, так как завтракать они будут уже в дороге. Джейн не стала терять времени и спустилась вниз почти вслед за Бауэром.
      – Молодец, – похвалил он. Они добрались до Карантина. Джейн направилась сразу к трем «Д», чтобы поговорить с ними, приласкать Дотси, похлопать по спине Сущего Дьявола и пробежаться пальцами по нежным ушам Денди. Дорогой… Денди. И надо же подумать? На этот раз знаток лошадей Бауэр сам заметил, что лошади голодны. И они стали кормить их. Бауэр клал пищу в свою руку, и Денди слизывал ее своим шершавым языком. Все были довольны, а Бауэр и Джейн обменивались понимающими взглядами.
      – Эти трое пристально смотрят на тебя, – заметил Бауэр. – Ты всегда играешь с любимцами?
      – Я буду проводить все свое время вместе с ними, но это будет продолжаться не более трех недель.
      Джейн гладила каждую Д по очереди.
      – Будьте умницами, – улыбнулась она. После того, как Уильям Бауэр оставил позади бешеный поток машин, он медленно ехал по избранным им дорогам. Они взяли маршрут на Голубые Горы, въезжая вверх и попадая в голубое пространство, которое незаметно переходило в зеленое, а точнее по словам Бауэра, кажущееся таким под влиянием ветра, который овевал эвкалипты.
      Затем, преодолев горную цепь, они опять повернули на юг. Уильям и Джейн позавтракали из корзинки для пикника, которую им упаковали в отеле, Уильям Бауэр вывел лошадей и сделал прогон. По дороге на юг Джейн замечала все меньше и меньше мотелей и гостиниц. Она спросила Уильяма, где они будут ночевать.
      – В местечке под названием Ирупа, – ответил Бауэр. Оно очень удобное, я смогу устроить там лошадей. В наше время не многие мотели и гостиницы могут принять у себя лошадей.
      – Для них это будет хорошо, – глядя на лошадей, сказала Джейн.
      Путешествие закончилось теплым днем. Случайно Джейн задремала. А открыв глаза… стала задыхаться. Неподалеку от себя она увидела яркий свет. Солнце село уже час назад, но небо не было темным, здесь и там его прорезали разводы зловещего красного цвета.
      – Пожар, – сказал Бауэр.
      Дымовая завеса принимала зловещий вид. Уильям подумал, что горят кусты, их было так много в Австралии. Джейн спросила, не остановятся ли они.
      – Нет. Никогда не нужно возвращаться. Да и вряд ли это горит природа.
      – Ты уверен?
      – Возможно, это горит усадьба, – сказал Уильям, – вот дьяволы!
      Они ехали еще полчаса. Стало уже довольно темно, и Джейн начала беспокоиться не только за себя, но и за лошадей. Она не знала, куда их устроить. Как бы прочтя ее мысли, Бауэр сказал:
      – Ирупа. Я же тебе говорил. Через несколько минут мы будем там. Последнюю милю они ехали в тиши. Джейн заметила, что Уильям Бауэр стал таким же беспокойным, как и она, к тому времени, когда он высунулся из окна, пытаясь всмотреться в дымовую завесу. Иногда он глубоко вдыхал воздух.
      – Рядом, – сказал он в конце концов.
      – Огонь?
      – Да.
      – Рядом с нами?
      – С гостиницей.
      – Ты хочешь сказать…
      – Я хочу сказать, что горит гостиница. Я только надеюсь… Джейн знала, что он надеялся, и она надеялась вместе с ним. Но завернув за угол, они оба поняли, что их надежды были напрасны. Все, что осталось от гостиницы, так это тлеющие руины. Только маленькая пристройка осталась неповрежденной. Бауэр развернул машину, подъехал к обочине, проехал несколько сот ярдов и велел Джейн ждать его здесь. Он ушел надолго. Джейн вышла и стала разговаривать с лошадьми, Которые были спокойны и казались довольными. Заслышав шаги, Джейн обернулась и невольно улыбнулась возвращающемуся Бауэру.
      – Новости неважные, – сказал он, подходя к Джейн, – но могло быть еще хуже. Никто не погиб. Гостиница полностью разрушена, но у меня нет сомнений в том, что Доннисоны застрахованы. Мисс Доннисон, такая же спокойная и свежая, как огурчик… и как вы, женщины, все успеваете?.. Она даже успела позвонить своей подруге Янки – хозяйке гостиницы, чтобы та оставила нам номер.
      Только в пути Джейн вспомнила взгляд Бауэра, когда он говорил это. И в ее памяти промелькнули слова Бауэра: «Нам в номер». Нам. Не вам. Не мне. И номер, а не номера. Джейн вздохнула полной грудью. Ей казалось, что она задыхается.
      – О Боже, что все это значит?
      Уильям ехал очень медленно, чтобы не проехать случайно гостиницу. Сквозь темноту Джейн рассмотрела очень маленькое здание… или это мог быть…
      – Вот здесь, мисс Сидни, – проговорил Бауэр и вышел из машины.
      Вернувшись, он неожиданно спросил:
      – А что, в Англии есть номера, предназначенные для семей?
      – Вы имеете в виду в гостиницах?
      – Да.
      – Я не знаю. Я никогда не интересовалась этим.
      – Придется объяснить тебе, – сказал Бауэр, вздохнув. – Номер для семьи больше, там несколько кроватей. Это все, что от них осталось. И нам дали семейный номер.
      – Нам? – переспросила Джейн.
      – Да, – ответил Бауэр. И подъехал к двери.
      Джейн помогла ему с Гретель, Сан Марко и Русвеном. Она выполняла тяжелую работу, которая была под силу лишь здоровому мужчине. Она кормила, поила лошадей, чистила их место. Животные, на удивление, спокойно перенесли дорогу. Было видно, что они вполне приспособились к местным условиям. В конце концов, Джейн освободилась от работы и пошла в номер. Двор гостиницы был маленьким, но ухоженным. И из-за пожара в Ирупе, тут было много машин. Номер оказался большим, как и говорил Уильям Бауэр. В нем был душ и даже кухня. И по меньшей мере шесть кроватей.
      – Сюда можно что-нибудь еще поставить, – сказал Уильям, стоя у двери и смотря на Джейн. Джейн подумала, что она должна что-то сказать. Она не могла просто стоять, ничего не делать, молча глядя на Бауэра.
      – Да, этот номер для большой семьи. Какая кровать ваша? Я беру эту. Пойду приму душ. Потом вы.
      – Я… вы… Не пора перейти на «ты»? – Бауэр смотрел на нее как-то по-другому. Джейн еще не видела его таким.
      Да и Джейн чувствовала себя по-другому. Она хотела успокоиться, быть прежней, работящей, практичной женщиной, чуждой всяких сантиментов. Сейчас же она расчувствовалась. Выйдя из душевой, Джейн не застала Бауэра в номере. Она легла в постель и закрыла глаза. Около десяти часов в гостинице выключили свет. Джейн вслушивалась в тишину, но ничего не слышала…
      Разбудили ее лучи дневного света. Открыв глаза, Джейн огляделась. Все кровати были застланы. Никто на них не спал. Джейн быстро оделась и вышла во двор. Машина, загон для лошадей, который находился неподалеку от сарая – все было, как вчера. Она вошла в сарай, где стояли Гретель, Сан Марко и Русвен. Джейн осмотрелась, но никого не увидела. Это могло означать, что Уильям Бауэр все-таки нашел для себя отдельный номер. Джейн обрадовалась, но подумала, что он мог бы вернуться и сказать ей об этом. Когда она вышла из сарая, у нее было такое чувство, что кто-то смотрит на нее. Джейн замешкалась, затем посмотрела на машину и увидела Уильяма Бауэра. Он зевнул, потянулся и поднялся всем своим грузным телом с заднего сиденья.
      – Хорошо поспала? – спросил Бауэр.
      – Да, – замешкалась Джейн. – А ты?
      – Нет. Ты никогда не спала в ящике?
      – Ты не должен был спать там, мистер Бауэр.
      – Я знаю, – кивнул он. А затем, передразнивая Джейн, проговорил: – Какая кровать ваша? Я буду спать в этой. Я приму душ, а потом вы.
      – Что ты хочешь этим сказать? – спросила Джейн с обидой в голосе.
      Уильям холодно посмотрел на нее.
      – Я ушел из номера, потому что не хотел выяснять отношения. Почему ты не сказала: Бауэр, я не засну при тебе. Ты не сказала это? Ты вела себя очень неопределенно. Ты была слишком воспитанная, слишком «вежливая» и в тебе было слишком много детского, я не мог сказать тебе то, чего хотел.
      – Тогда я скажу сейчас, – проговорила Джейн.
      – Я не хотела тебя там. Что же касается другой возможности, то…
      – Ты хочешь, чтобы я остался?
      – Ты должен знать, что для меня все это не так просто. Я должна быть готова, должна быть уверена в надежности наших отношений.
      – Так когда же?..

Глава восьмая

      В середине дня, когда они достигли долины, Джейн помахала рукой Кейт и близнецам, которые опять плавали в реке, но Уильям не остановился, возможно, по той причине, что ему нужно было преодолеть плато, но вероятнее всего, как предчувствовала Джейн, по причине плохого настроения. Они почти не разговаривали с тех пор, как покинули гостиницу. Они позавтракали в чайном домике неподалеку от дороги и поехали дальше, опять молча. Бауэр не узнал детей, когда они переходили маленький мост. Он был молчалив и задумчив.
      Он неправ, думала Джейн. Возможно, она вела себя не так, как хотелось бы ему. Но как можно сразу рассчитывать на другое. Как он уверен в себе. Джейн молча, стараясь делать это незаметно, поглядывала на своего хозяина. Надо отдать ему должное, Бауэр хороший водитель. Как умело вел он машину по дороге, которая, как понимала Джейн, была вовсе небезопасна.
      Уильям Бауэр подъехал к конному заводу.
      – Я позову конюхов, чтобы они помогли мне устроить лошадей, – сказал он. – Вам надо отдохнуть, – сказал он, снова переходя на «вы».
      – Нет, спасибо, я справлюсь сама, – возразила Джейн.
      – Это не совет, мисс Сидни, это приказ. У вас был трудный день.
      – И у вас тоже. А мне, – наконец она смогла вставить слово, – по крайней мере удалось хорошенько поспать ночью.
      – Мне нет. Но все равно вы свободны, я отпускаю вас, – настаивал на своем мистер Бауэр.
      – Я не пойду. В конце концов, я партнер, а не просто работник.
      Бауэр принял грозный вид, но было уже ясно, что ему придется уступить.
      – Хорошо, идите тогда делайте все сами. Я отпущу конюхов.
      – Да-да, на три лошади не нужны четыре человека.
      И Джейн сама дольше, чем нужно, чистила лошадей, ласкала, поила, кормила их. Она понимала, что тянет время, но ей нужно было работать, чтобы отвлечься от своих мыслей.
      Кода она вышла, было уже темно. До мотеля было несколько сотен ярдов, и Джейн с тревогой посмотрела на гаснущие огни. Может, Родден пришел опять? Может, он сейчас появится из этих кустов?
      Джейн шла спокойно. Но Родден не появился, и, когда она вошла в дом, там его тоже не было.
      После ужина она сидела в комнате отдыха и слушала пластинки. Мужчины, очевидно, были рады ее компании, особенно потому, что в этот вечер не было ни Кейт, ни Морин. Ядовито посмеиваясь, они сообщили Джейн, что Кейт совсем замучили дети. Будет теперь долго думать, прежде чем завести собственную семью. Говоря о Морин, они были более серьезны. Странно, подумала Джейн, как здесь личные проблемы становятся общим достоянием. Морин выглядит несчастной, сказали они, и через некоторое время сами приняли такой вил.
      Джейн предположила, что у Морин предсвадебный психоз.
      – Как долго тянется их предсвадебный период, – сказал диетолог.
      Тим, ветеринар, добавил:
      – Она чертовски хорошенькая девочка. Я не понимаю, почему так тянет Родден.
      – Я думаю, после его предыдущей неудачной попытки… – прошептал кто-то.
      – Да он просто обманщик, – сказал кто-то еще.
      Они дружески заспорили, и, сославшись на усталость, Джейн ушла.
      И сразу же пожалела об этом, войдя в свою комнату. У окна сидела Морин.
      – Прошу прощения, – сказала девушка. – Мне не следовало приходить. – Она пожала плечами. – Но я пришла.
      – Все в порядке, дорогая. Я рада, что ты здесь. Чаю?
      – Нет. Дело в том… Хорошо, потом. – Пауза. – Джейн… Джейн включила лампу.
      – Да, Морин?
      – Ты всегда такая спокойная.
      – Я думаю, что работая конюхом, становишься спокойной. Приходится быть спокойной с лошадьми, – ответила Джейн.
      – Я тоже это знаю, но… – девушка опять на мгновение замолчала, – Джейн…
      – Да, дорогая?
      – Я не могу спросить Кейт, она младше меня, всего на несколько месяцев, но… ну… но ты намного старше.
      – Почти на пять лет, Морин.
      – На пять? Не думала, что так много. У тебя такой вид…
      – Какой вид? – спросила Джейн.
      – Ты кажешься беспечной, не знающей страданий. Но ты же любила, правда, Джейн?
      – Когда любишь, не выглядишь несчастной.
      Джейн надеялась, что Морин не заметила, что она не ответила на ее вопрос.
      – А я несчастна. Может быть, ты сможешь помочь мне, от Кейт совсем никакой поддержки. Она только ругает Роддена – он ей не нравится и никогда не нравился. Но в этом я тоже виновата.
      – В чем?
      – В том, что он изменился. Он… – Морин молчала довольно долго, – Джейн, мне кажется, что Родден не хочет на мне жениться.
      – Но, дорогая, у тебя же его кольцо, – услышав собственный голос, Джейн была потрясена своей двуличностью.
      – Его кольцо… или кого-то еще? Я иногда так думаю. Джейн… Джейн, что-то нам с ним мешает. О, я знаю, что ты не можешь этого знать, не можешь сказать мне ничего определенного. Мне просто нужно было с кем-то поделиться, не с молоденькой Кейт, которая только скажет «брось его». Я… я больше не хочу чаю. Спасибо, Джейн.
      Джейн не успела ничего ответить, как Морин ушла.
      Джейн тоже не стала пить чай. Она пошла и села на место Морин, у окна…
      За время отсутствия на конном заводе Джейн, здесь произошло много важного. Ожеребилась Персидская Принцесса. Тим доложил Джейн, что она прекрасно разрешилась двойней. И Морин, добавил он, с большой охотой помогала ему. Но малыши, мальчик и девочка, кажется, не выживут.
      Тим попросил Джейн посмотреть на них и высказать свое мнение.
      У Джейн не было опыта в таком деле. У Расти была двойня, она тоже сначала выглядела больной, а потом и оправилась. Персидская Принцесса была в прекрасном состоянии. Но малыши… Морин, стоящая возле них на коленях, взглянула на Джейн и грустно покачала головой.
      Весь этот день девушки по очереди ухаживали за жеребятами. Несколько раз Джейн вспоминала о своих лошадях. Ей казалось, что им сейчас без нее плохо, но она гнала эту мысль. Они были здоровы, эти малютки…
      Ухаживая за жеребятами, Морин привязалась к ним. Но, зная, какой будет конец, Джейн подумала, что лучше бы этого не было. Девушке потом будет еще тяжелее.
      Так и получилось. Когда ближе к вечеру малыши умерли, Морин не могла сдержать себя. Были потоки слез. Девушка была почти в истерике. Тим подошел и обнял обезумевшую Морин своими добрыми руками. Джейн колебалась, должна ли она тоже как-то утешить ее, но решила не вмешиваться.
      Она вышла из конюшни. Навстречу ей шел Уильям Бауэр.
      – Жеребята умерли, – сказала Джейн. Бауэр кивнул.
      – Я так и думал. Плохо. Но лучше для бедных малышей уйти сразу, если уж они так слабы. Видимо, они родились с серьезной патологией.
      – Наверное, так и было, – сказала Джейн.
      – Нужно, чтобы Тим выяснил, – решил Уильям, – почему у Принцессы так получилось с двойней – это случайность или она просто не способна рожать.
      Тим и Морин все еще не появлялись.
      – Я пойду взгляну на Персидскую Принцессу, – сказала Джейн.
      – Чтобы сообщить ей плохие вести, – Уильям зажигал папиросу и с усмешкой посмотрел на Джейн прищуренными от дыма глазами.
      Джейн холодно посмотрела на хозяина.
      – Наверное, ей очень плохо. Тим сказал, что у Принцессы много молока.
      – Виноват, – сразу сказал Бауэр. Казалось, ему действительно стало стыдно. – Я не хотел уколоть вас, совсем нет. У Принцессы много молока. Но я думаю, что мы это уладим. Без нас у Роддена погибла кобыла, – Бауэр нахмурился и помолчал, – и ему очень нужна кормилица для осиротевшего жеребенка.
      Они подошли к стойлу Принцессы. Кобыла на самом деле выглядела потерянной, и Джейн сказала:
      – Я думаю, что ваше предложение мудро, она будет хорошей матерью.
      – Тогда все сделаем завтра, – согласился с ней Бауэр. Он переживает, подумала Джейн, и она чувствовала, что понимает его. Работая с лошадьми, привязываешься к ним, хотя в свое время ей трудно было поверить, что этот самоуверенный, знающий человек…
      – Я потерял еще одного сегодня. – Голос Бауэра слегка дрогнул.
      Джейн молчала.
      – Кэм был совсем стар, – сказал он через некоторое время. – Очень стар и болен…
      – Он умер? – спросила Джейн.
      – Мне пришлось умертвить его. Его скрутило ревматизмом, я не мог больше видеть, как он мучается.
      Джейн понимающе кивнула.
      – Да, вот такие дела, – нарушил небольшое молчание Уильям Бауэр. – А как ваши трое?
      – У меня даже не было времени взглянуть на них.
      – Странно. Ведь это не проста лошади, а ваша личная собственность.
      – Одна пятая этого, – напомнила ему Джейн.
      – Занимайтесь своим делом, – настойчиво посоветовал Бауэр, – и не забивайте голову чужим.
      Потом он кивнул Джейн и пошел в конюшню.
      На следующий день Джейн и Бауэр полетели в Феэервилль. Едва они поднялись в воздух, как уже начали снижаться, поскольку, опускаясь к зеленым склонам плоскогорья, которое тянется, как сказал Уильям Бауэр, направо к равнине и потом к центру Австралии.
      – Но это довольно благоустроенный городок, – опять крикнул Уильям, – госпиталь, несколько улиц с магазинами и железнодорожная станция. Джейн, как всякая женщина, немного пожалела, что она не увидит магазины, но она примирилась с этим фактом. Уильям посадил самолет на широкий отгороженный участок, стратегически размеченный для взлетов и посадок перевернутыми белыми пластиковыми ведрами. Должно быть, это и был второй конозавод. Сразу после их приземления подъехал «джип». За рулем сидел Родден, и Джейн напряглась, не из-за Роддена, а потому что свидетелем их второй встречи был Уильям Бауэр.
      Джейн стало жалко себя. Двое против одной, по-детски подумала она.
      Подошел Родден, поздоровался с ними. Джейн показались странными отношения Бауэра и Роддена. Родден, казалось, верховодил. А Уильям был скован.
      Они сели в «джип» и сразу поехали в конюшни. И пока Джейн хлопотала около маленького сиротки, мужчины вышли во двор. Скоро она услышала повышенный голос Уильяма:
      – Двое! Господи, Родден!
      – Так бывает, – Родден говорил тихо, но Джейн все слышала.
      – И это все, что ты можешь сказать? – удивился Бауэр.
      – Я, конечно, составлю отчет, но я не Мать Природа, и не Отец тоже, сэр, – дерзко ответил Родден.
      Джейн подумала, что он почти бросил Уильяму слово «сэр».
      – И не я играю роль Судьбы и не дергаю за веревочки – кому выжить, а кому нет, – продолжал Родден столь же вызывающе.
      – Но двое… почти сразу! – не успокаивался Бауэр. – Так бывает, – повторил Родден.
      – Наверное, мне следует удовольствоваться этим, но я все-таки изучу твой отчет.
      – Как профессионал, или нет?
      – Что за наглый тон, Родден?