Молли Мун - Молли Мун останавливает время

Джорджия Бинг

Молли Мун останавливает время

MOLLY MOON STOPS THE WORLD

by Georgia Byng

Copyright © 2003 by Molly Moon Ltd

This edition published by arrangement with A P Watt at United Agents LLP and The Van Lear Agency LLC

© Е. Токарева, перевод, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

Посвящается Тигру,

ослепительному лучику света

Глава первая

Удобно устроившись на заднем сиденье своего лимузина, Дивина Наттель читала статью в глянцевом журнале. Со страницы ей улыбалось ее собственное круглое личико. Дивину сфотографировали в окружении рекламных плакатов всех фильмов и концертов с ее участием.

«Юная суперзвезда Дивина Наттель, – гласила статья, – вернулась на Бродвей и снова выступает в прославленном шоу „Звезды на Марсе“. После ухода таинственной незнакомки Молли Мун, неожиданно покинувшей Нью-Йорк, мисс Наттель стала основной претенденткой на главную роль».

Дивина вскипела. Ей до смерти надоело, что газеты, когда пишут о ней, тут же вспоминают и о Молли Мун.

– Остановитесь у кафе-мороженого на Мэдисон, – рявкнула она шоферу.

Тот кивнул и принялся ловко лавировать на шумной четырехполосной нью-йоркской улице.

Настроение Дивины было испорчено. И спасти положение могло только большое вкусное мороженое. День не задался с самого утра, когда она, как обычно, приехала в бродвейский театр репетировать новую песню к «Звездам на Марсе». Во-первых, разболелось горло, и она никак не могла взять верхние ноты. Потом ее окончательно вывело из себя одно ужасное происшествие. Дивина сердито царапала ногтем кремово-белую кожаную обивку сиденья. С родителями она виделась нечасто и особо не переживала об этом. Но сегодня девочка радовалась, что они наконец-то дома и можно пожаловаться им на невзгоды.

Как посмел тот чокнутый бизнесмен ворваться без приглашения в ее гримерку? Как он сумел незамеченным пробраться мимо охраны? И какая наглость – предложить ей рекламировать его дрянную линию одежды «Домашняя мода»! Неужели он не знает, что сначала нужно поговорить с ее агентом? И до чего же нелепо ей пришлось покинуть театр! Дивина выбежала через служебный вход и плюхнулась в поджидавший лимузин, даже не успев наложить легкий макияж!

Она никак не могла выкинуть из головы этого жуткого мистера Клетса. При одной мысли о нем по спине пробегал холодок. Его взгляд намертво отпечатался в ее памяти – примерно так бывает, когда долго смотришь на солнце, и потом темное пятно накладывается на все, что видишь. Стоило зажмуриться, и перед внутренним взором снова вставали его безумные глаза. Дивина вспомнила, как он с силой схватил ее за руку и заставил смотреть на себя. Она поддалась и на миг взглянула, но сразу вырвалась и убежала.

Чтобы успокоиться, Дивина принялась любоваться фотографией в журнале. До чего же яркие и улыбчивые у нее глаза! Такие синие, такие красивые – не то что у этой Молли: близко посаженные, навыкате, темно-зеленые. О да, Дивина хорошо запомнила глаза наглой самозванки. Ну почему только одно ее имя заставляет скрипеть зубами от зависти? Молли Мун – всего лишь жалкая посредственность. И что все в ней находят? Молли украла у нее роль, заграбастала тысячи долларов, которые по праву принадлежали Дивине, и свела с ума весь Нью-Йорк. Даже сейчас, когда чумазая нахалка уехала из города, ее продолжают называть звездой двадцать первого века. А этот титул должен принадлежать Дивине!

Лимузин остановился возле ее любимого кафе-мороженого на Мэдисон-авеню. Девочка застегнула черную соболью шубку и натянула подобранные в тон меховые перчатки. Вечер выдался холодный, однако Дивина решила после пройтись пешком. Она вышла из машины и небрежно махнула шоферу: езжай, мол, домой. По пути к кафе Дивина с наслаждением прислушивалась к цокоту своих каблучков по мостовой.

Она заказала фирменное блюдо – «Понедельнично-вторнично-средо-четвергово-пятнично-субботнично-воскресный десерт». Решительно выкинув из головы все мысли о Молли Мун, Дивина достала ручку с золотым пером и принялась отрабатывать автограф на бумажной салфетке. Сохранить подпись с завитушками или изменить стиль?

Вкуснейший десерт она съела без остатка. И уже через двадцать минут по дороге домой пожалела об этом: все-таки холодный мартовский вечер – не самое подходящее время для громадной порции мороженого.

Дивина задумалась, чем займется дома. Позвонить кому-нибудь? Но подруг у нее не было. Она не желала их заводить: а вдруг придется делиться нарядами? К тому же Дивина не выносила, когда ей перечили.

Вдалеке показалась темная громада многоквартирного дома. Ей туда. Но обычно силуэт здания обведен гирляндой зеленых огоньков и не выглядит таким мрачным. Неужели все фонарики перегорели? Надо будет пожаловаться привратнику.

А вот и он: стоит у дверей со светящимся жезлом, которым подзывают такси.

Дивина перешла широкую улицу. До парадного входа оставалось совсем чуть-чуть – всего сотня метров, правда залитых пугающей темнотой. Лишь в одном месте уличный фонарь отбрасывал на тротуар круглое оранжевое пятно. Дивину притягивал свет. Она любила купаться в лучах прожекторов.

В лужице света белел какой-то мятый прямоугольник – мусор, наверное. Еще один повод нажаловаться привратнику. Однако, подойдя поближе, Дивина увидела, что это вовсе не мусор, а конверт. И – странное дело! – на конверте написано ее имя!

Очередное письмо от поклонника? Дивина зажмурилась от удовольствия.

Она сняла перчатки, подняла конверт и достала листок. В письме было всего две строки:

Дорогая Дивина!

Мне очень жаль, но ты слишком много знаешь.

На плечо девочке легла тяжелая рука. Вздрогнув, Дивина подняла глаза. Она уже видела этого человека! Лютый зимний холод сковал тело. Уши словно ватой заложило. Привычный нью-йоркский шум вдруг исчез. Не было больше ни машин, ни гудков, ни сирен. Остался лишь голос. Ее собственный. Дивина визжала. Она пыталась отбиваться. Все без толку: сильные руки тащили ее к припаркованной неподалеку машине. Девочка бросила отчаянный взгляд на привратника в униформе. Тот застыл, подняв светящийся жезл.

– Помогите! Помогите! – закричала она так громко, как только могла.

Но привратник не шелохнулся. Он стоял и смотрел в другую сторону. Брыкающуюся девочку швырнули в салон – бесцеремонно, точно бродячего щенка в собачий фургон.

«Роллс-ройс» увез Дивину Наттель в непроглядную ночь.

Глава вторая

Молли Мун весело подбросила огромный пакет медовых пшеничных хлопьев. Тот перекувырнулся над узким проходом между рядами полок в супермаркете. Толстая картонная пчела на нем совершила свой первый и последний в жизни настоящий полет. Пакет с хрустом приземлился в тележку для покупок.

– В яблочко! Двадцать очков в мою пользу! – довольно воскликнула Молли.

Из-за стеллажа с кукурузными хлопьями на нее посыпался дождь разноцветных коробочек с жевательной резинкой «Отпад».

– Ну как Руби умудряется потреблять столько жвачки? – прозвучал надтреснутый мальчишеский голос. – Ей всего-то пять лет.

– Она ею картинки приклеивает, – ответила Молли, толкая металлическую тележку к рыбным консервам. – А вот как Роджер умудряется лопать столько сардин? Холодными, прямо из банки! Жуткая отрава. И картинки сардинами не приклеишь.

– Десять очков за эти жвачки, зеленоглазая, и удвой счет, потому что я кидал их с другой стороны стеллажа.

Из-за высоченного штабеля банок с фасолью показался обладатель хрипловатого голоса. Его кудрявую шевелюру большей частью закрывала белая шапка с опущенными ушами.

Он положил в тележку вместительную бутыль концентрированного апельсинового сока.

– Спасибо, – поблагодарила Молли.

Она обожала концентрированный апельсиновый сок. И пила его, не разбавляя.

Небрежно проведя рукой по спутанным вьющимся волосам, Молли достала из-за уха ручку и зачеркнула цифры в потрепанном блокноте.

Молли: 45 100 140 175 210.

Рокки: 40 90 133 183 228.

– Ладно, на этой неделе ты выиграл. Но до Пасхи я тебя одолею.

Потом она заглянула в список, озаглавленный «Покупки для Счастливого приюта» и поделенный на части:

Скучное:

картошка, пастернак, салат, помидоры, баклажаны, сельдерей, цыплята, отбивные, сосиски, молоко, хлеб, масло, кофе, чай в пакетиках, пшеничная мука, сахар, медовые пшеничные хлопья, овсяная крупа, замороженный горошек, сливки, 10 банок сардин, яйца, корм для попугайчиков, корм для собак, корм для мышей, орехи кешью.

Интересное:

«Кьют», газированная вода, чипсы, печенье, кетчуп, конфеты, зефир в шоколаде, батончики «Небо», концентрированный апельсиновый сок, крекеры с сыром, шербет, журналы.

Подарки:

жвачка «Отпад», попкорн, пена для бритья и лезвия, шоколад, блеск для губ, отбеливатель для зубов.

Почти все пункты были вычеркнуты. Осталось купить еще несколько вещей.

Счастливым приютом назывался сиротский дом, где жили Молли и Рокки. Когда Молли была совсем маленькой, ее подкинули к дверям этого заведения в коробке из-под зефира в шоколаде кондитерской фабрики «Мун». Так она и получила свою фамилию. До недавних пор детский дом назывался Хардвикским приютом, и жизнь там была совсем не легкой. Но незадолго до Рождества девочке-подкидышу выпал удивительный шанс.

В библиотеке городка Брайерсвилль она нашла старую книгу в потрепанном кожаном переплете. Называлась она «Гипноз», автором был знаменитый доктор Логан. Этот труд перевернул жизнь Молли. Девочка изучила приемы из книги и открыла в себе гипнотические способности. Она сбежала из Хардвика, прихватив мопсика Петульку – собаку приютской директрисы. Путь Молли лежал в Нью-Йорк. Там с помощью гипноза она получила главную роль в бродвейском мюзикле «Звезды на Марсе». Девочка одурачила и подчинила своей воле сотни людей и заработала кучу денег. Но все это время за ней наблюдал мошенник, называвший себя профессором Нокманом. У мнимого профессора были свои планы. Он похитил Петульку и вынудил Молли ограбить для него банк.

Жизнь Молли превратилась в кошмар, но тут, на счастье, появился ее друг Рокки. Вместе они одолели Нокмана и уехали из Нью-Йорка. Молли оставила себе заработанные деньги и большой бриллиант, который случайно попал к ней в день ограбления банка. Дела в Хардвикском приюте наконец-то пошли на лад. Старая ведьма-директриса благодаря внушению Молли открыла в себе удивительные таланты и отправилась на поиски приключений. Помогать в приюте по хозяйству вызвалась добрая и простодушная вдова миссис Тринкелбери. Она и раньше время от времени работала тут, а теперь поселилась насовсем. Молли сказала ей, что деньги, которые она привезла из Америки, передал богатый благотворитель, желающий помочь детскому дому.

Кроме того, друзья привезли с собой загипнотизированного Саймона Нокмана. Теперь он трудился на кухне. Молли под гипнозом внушила ему, что он должен совершать лишь хорошие поступки. Она надеялась, что рядом с такой доброй женщиной, как миссис Тринкелбери, бывший преступник исправится и станет по-настоящему добрым человеком. До сих пор эксперимент проходил успешно.

Молли еще раз заглянула в список. Почти все куплено.

Овощи и фрукты, которые заказывала миссис Тринкелбери, сложили на самом дне тележки под бутылками с молоком и газировкой. Сверху красовались подарки для шестерых детей, на время покидавших приют.

Гордон Бойлз и Синтия Редмон проходили курс адаптации к самостоятельной жизни. Гордон, чтобы выглядеть опаснее, побрил голову. Молли купила ему пену для бритья и лезвия, а Синтии – шоколадку.

Гизела Хеккерсли и Крейг Редмон, брат-близнец Синтии, занимались на курсах бальных танцев. Молли решила купить им блеск для губ и отбеливатель для зубов.

Джинкс и Руби, двое пятилетних малышей, жили на свиноферме у добрейшей сестры миссис Тринкелбери. Молли собирала для них посылку с попкорном и жевательной резинкой.

Девочка почесала в затылке. Уж не завелось ли там что-нибудь опять?

– Осталось только купить подарки для тех, кто сейчас в приюте. Роджеру нужны гниды, тьфу – орехи.

– Бедняга Роджер. Мозги у него стали именно как орехи, – заметил Рокки, бросив в тележку пакетик с кешью.

Роджер и впрямь немного тронулся умом. С самого Рождества мозги у него все больше и больше съезжали набекрень, и сейчас он целыми днями сидел на ветвистом дубе во дворе приюта.

– Да-а, – согласилась Молли. – Кетчуп для меня и корм для попугайчиков мистера Нокмана… купили. Шербет для Джеммы и крекеры с сыром для Джерри… вот они. Остались только конфеты и журналы для миссис Тринкелбери.

Молли покатила нагруженную тележку к выходу из магазина и по дороге подхватила с полки пачку ирисок, пакет леденцов и большую коробку зефира в шоколаде.

Со стеллажа с журналами Рокки снял «Клуб знаменитостей» и «Добро пожаловать в мой мир: в гостях у звезд».

«Похищена малышка Наттель» – извещала большими черными буквами «Брайерсвилльская вечерняя хроника», но Рокки не взглянул на газеты. Вместе с Молли он выложил покупки на черную ленту конвейера. Румяная девушка с пышной прической и изящными руками принялась быстро выстукивать цены на кассовом аппарате. Молли взглянула на ее круглое деревенское лицо и нейлоновый фартук. Девушка была так не похожа на красавиц с глянцевых обложек журналов, разложенных перед ней, что казалось, они принадлежат к разным биологическим видам.

«„Оскар“! Специальный выпуск!» – трубили заголовки «Клуба знаменитостей». А под ними сияло снятое крупным планом лицо золотоволосой блондинки с хищными глазами и такой широкой улыбкой, будто ей вживили дополнительные зубы. Губы у нее походили на блестящих розовых червяков. Молли хорошо знала это лицо. Да все его знали.

«Сьюли Шампань, номинантка на „Оскар“, демонстрирует свою коллекцию туфель».

Миссис Тринкелбери будет рада. Близилось ее любимое время года – пора присуждения наград американской киноакадемии. Обычно в эти дни добрая старушка ни о чем другом не говорила.

«Добро пожаловать в мой мир» поместил фотографию чернокожего красавца. В одной набедренной повязке, как у Тарзана, он больше походил на божество, чем на человека. Полубог стоял над морем, на вершине утеса, и его длинные черные кудри эффектно развевались на ветру.

– Если меня так нарядить, я буду не хуже, – ухмыльнулся Рокки. – Надо только волосы отрастить подлиннее.

– И мускулов добавить, – бросила Молли.

«Геркулес Стоун приглашает нас на свою виллу в Малибу» – зазывал заголовок возле блестящего живота актера.

На миг Молли ощутила укол сожаления. Если бы она продолжила звездную карьеру в Нью-Йорке, то сейчас грелась бы у моря на калифорнийском солнышке и, скорее всего, блистала на обложке «Добро пожаловать в мой мир». Гипнотический талант помог бы ей подняться на самую вершину. Но она отказалась от славы и богатства и вернулась домой, к друзьям. Теперь если она чем-то и выделяется из толпы, так только своей заурядностью, в точности как девушка за кассой. Молли протянула кассирше две хрустящие банкноты. Быстро подсчитала в уме, сколько еще осталось в банке на счету Счастливого приюта, и прикусила губу. Деньги, привезенные из Нью-Йорка, таяли на глазах. Приходилось оплачивать так много счетов – жилье, отделка дома, одежда, продукты…

Потом Молли вспомнила о спасительном средстве, висевшем на шее под футболкой, и перестала тревожиться. Рука невольно потянулась к маленькому твердому бугорку величиной с миндальный орех. Огромный бриллиант. Стоит, наверное, целое состояние.

Молли взяла сдачу, радостно вздохнула и, выходя из магазина, бросила мелочь в картонную коробку перед сумасшедшей нищенкой. Та всегда сидела на ступеньках у выхода, кутаясь в спальный мешок и разговаривая сама с собой.

– Спасибо, дитя мое, – прошамкала нищенка с беззубой улыбкой.

Молли не любила, когда кто-нибудь называл ее «дитя мое». Она была круглой сиротой, а значит – никому не дитя. Но не говорить же это печальной старухе, живущей на крыльце супермаркета.

– Не за что, – ответила она. – С Новым годом вас… то есть с новым мартом.

Глава третья

Видавший виды оливково-зеленый автомобиль миссис Тринкелбери поджидал ребят на стоянке возле реки Брайер. Молли и Рокки пришлось протащиться с тележкой, полной покупок, почти по всей центральной улице. Их путь лежал мимо лавки мясника, где они часто заказывали вкусные обрезки для Петульки, мимо фотомагазина и булочной. Спустя какое-то время все приобретенное загрузили наконец в багажник, и Рокки повез пустую тележку в магазин. На обратном пути он планировал заглянуть в скобяную лавку – купить шурупы.

Молли уселась на пассажирское сиденье и плотнее запахнула джинсовую куртку. Чем бы занять остаток выходных? Погрузившись в размышления, девочка принялась выщипывать поролон, вылезавший кое-где из швов белой виниловой обивки.

Можно помочь Рокки собирать коляску или пойти на ипподром и взять урок верховой езды. Наверное, ребята захотят в брайерсвилльский бассейн…

Вот только ни одна из этих идей не вдохновляла Молли. В глубине души ей безумно хотелось заняться гипнозом. Это желание сжигало ее уже несколько месяцев. Но нельзя. Она обещала Рокки, что больше никогда не будет никого гипнотизировать. Он прав: гипноз опасен и рано или поздно непременно навлечет на них беду. К тому же просто нечестно использовать дар в эгоистических целях.

Рокки умел гипнотизировать голосом. Он научился этому по тому же учебнику доктора Логана. Молли так толком и не освоила голосовой гипноз – когда книга попала к ней, страницы о нем оказались вырваны. Но сила ее гипнотических глаз далеко превосходила возможности голоса Рокки. Гипнотизм изменил ее жизнь, и не только потому, что с его помощью многого удалось достичь. Самое главное – она в первый раз почувствовала, как это здорово, когда у тебя что-нибудь получается. Вот этого-то ощущения ей и не хватало сейчас. Без гипнотизма жизнь стала серой и скучной. Проклятое обещание связывало ее по рукам и ногам.

С самого Рождества ее беспокоило еще кое-что. Куда подевалась женщина, благодаря которой Молли отыскала и прочитала книгу по гипнотизму? Эта таинственная дама по имени Люси Логан, правнучка знаменитого автора книги, работала в брайерсвилльской библиотеке. Люси загипнотизировала Молли, чтобы та нашла книгу на полке, изучила ее и затем, после множества приключений, вернула на место. Молли очень нравилась Люси, для девочки она была самой лучшей из всех взрослых, кого она знала. Молли была очень благодарна ей и хотела подружиться. Но Люси Логан исчезла. Уволилась и куда-то уехала.

Тусклое мартовское солнце играло на поверхности холодной речной воды. Среди желтоватых бликов плавали невзрачная утка и красивый селезень. Молли долго смотрела на них, стараясь отвлечься от гипнотизма и исчезновения Люси. Ей вдруг стало интересно, где же у птиц гнездо. Потом мысли ни с того ни с сего перескочили с уток совсем на другие вещи. Наверное, это из-за нищенки и ее дурацкого «дитя мое». Молли поймала себя на том, что в тысячный раз задается вопросом, кто же ее родители.

Этот вопрос, словно назойливый комар, время от времени пытался проникнуть в ее жизнь и ужалить. Да так, что невозможно было удержаться и не почесаться.

Пребывая в хорошем настроении, Молли воображала своих родителей интересными веселыми людьми, которые по каким-то неведомым, не зависящим от них причинам потеряли своего ребенка. А когда настроение ее было паршивым, они представлялись отъявленными негодяями, которые хотели утопить свою дочь, как никчемного котенка. Но в любом настроении мысли о родителях приносили лишь огорчение. Ведь, как ни старайся вообразить папу с мамой, их все равно не найти.

И не узнать, кто они такие.

Молли закрыла глаза и попыталась успокоиться, вытряхнуть из головы непрошеные мысли.

Это она здорово умела. С раннего детства она научилась прятаться в мечтах и фантазиях. Размеренно дыша, Молли, как обычно, представила, что взлетает, поднимается над рекой Брайер, выше холмов, прямо к высокой горе. Молли парила словно птица. Неимоверная тяжесть земли осталась внизу. Девочку окутало величественное спокойствие горных хребтов. Мир велик и бесконечен, а ее заботы и тревоги в сравнении с ним столь ничтожны!

Молли успокоилась и открыла глаза. Достала из сумки батон и бутылку с кетчупом. Отломила горбушку, выдавила на хлеб соус и впилась зубами в бутерброд. Девочка долго и с наслаждением жевала любимое лакомство и смотрела на реку.

На дальнем берегу реки, за заборами, тянулись сады, среди них стояли домики с террасами. Молли часто думала, как здорово было бы жить в таком коттедже. Один из садов был больше других. В нем, кажется, стояли два дома. Тут-то Молли и заметила нечто новое.

В этом саду недавно высадили несколько густых зеленых кустов, подстриженных в форме животных и птиц. Из одного куста выстригли большую птицу с длинным хвостом, из соседнего – сидящего ушастого зайца. На верхушке тиса восседал пес с круглыми пустыми глазами. Казалось, он сторожит дом.

На блестящей листве зеленой собаки играли яркие солнечные блики. Когда лучик света отразился от прутика на том месте, где у пса должна быть пасть, девочке показалось, что причудливый зверь улыбнулся ей.

Молли вспомнила, как замечательно было в первый раз загипнотизировать Петульку – приютского мопсика. Это случилось в ноябре прошлого года. Девочка вздохнула и сунула в рот остатки хлеба с кетчупом. Как трудно сдержать обещание и никого не гипнотизировать! Все равно что не ходить на руках, когда ты этому научился. Или подавить порыв подпрыгнуть до небес, если имеешь силы скакать выше деревьев. Молли до смерти хотелось снова испытать то чувство слияния, которое захлестывало ее, когда гипнотическая сила в глазах достигала высшей точки.

Молли заглянула в подмигивающие лиственные глаза зеленого пса, и тут ее осенило. Она дала Рокки обещание не гипнотизировать людей и животных. Но никто не запрещает ей гипнотизировать неодушевленные предметы.

Чувство слияния было необычайно приятным. Молли казалось, что по ее жилам заструились лучи тропического солнца. Ласковый голос в голове звал ее дальше.

«Ну давай же, продолжай, смелее, – говорила она себе. – Это тебя согреет. Загипнотизируй собаку на кусте. Чего ты боишься? Что она перепрыгнет через реку и укусит тебя?» Молли впилась глазами в куст. Загипнотизировать растение? Но кусты не поддаются гипнозу.

«Вот именно, – шепнул внутренний голос. – Ничего не случится, а тебе зато полегчает».

Молли опустила стекло и устремила взгляд на куст-собаку. Перед глазами поднялась теплая волна, и весь мир, кроме зеленого пса, подернулся пеленой. Затем она попыталась найти внутри себя ощущения куста и прутиков. Чем дольше она смотрела на куст, тем сильнее притягивали ее подстриженные листья, тем дальше уплывали будничные городские звуки.

Душа у Молли была не на месте. Если Рокки узнает, чем она занимается, он ее не похвалит. Надо закончить поскорее, пока он не вернулся. Девочка ждала, что внутри тела вот-вот начнет медленно подниматься чувство слияния. Сначала ничего не происходило. Потом появились первые признаки: словно далекая, пришедшая извне электрическая искра пробежала по позвоночнику, поднялась в голову, закружилась, запульсировала между глазами. Голова пошла кругом, в ушах зазвенели крохотные колокольчики.

Но странное дело: ощущение было совсем не таким, как всегда. Жаркие волны, пробегающие по телу, не были похожи на привычное чувство слияния. Чем дольше Молли пересохшими глазами смотрела на собаку, тем сильнее искажалось знакомое ощущение. Вместо теплого покалывания в кожу впились ледяные иголки, и тело покрылось мурашками. Молли в ужасе ахнула и рывком выдернула себя из транса.

Из-за реки послышались резкие щелчки. Молли заметила пару садовых ножниц, подравнивавших клюв большой птицы на вершине куста. Садовника разглядеть не удалось, но кем бы он ни был, неведомые хозяева явно стремились поддерживать живую изгородь в порядке. Режущие инструменты укрощали буйную поросль причудливых зверей, украшавших кусты тиса и бирючины.

В боковое зеркальце Молли увидела миссис Тринкелбери. Проворная толстушка в вязаном пальто тащила к машине полные сумки шерсти. Придется отложить эксперименты с гипнозом.

Когда миссис Тринкелбери подошла поближе, Молли увидела, что старушка крайне взволнована.

– Т-только посмотри, к-какая ужасная новость, – сообщила она и протянула газету.

Поперек всей страницы тянулся аршинный заголовок: «Девочка-звезда исчезла!» Ниже была фотография юной актрисы и певицы Дивины Наттель. Она была в костюме астронавта, созданном специально для мюзикла «Звезды на Марсе». Текст гласил: «Дивина Наттель исчезла на пороге своего дома в Манхэттене. На месте происшествия найдена соболья перчатка. Нью-йоркская полиция считает, что это похищение».

Миссис Тринкелбери была вне себя от волнения.

– Б-бедная девочка. Б-бедные родители. Нет, Молли, ты м-можешь себе представить?

Молли могла. С легкостью. Ей довелось столкнуться с похищением, когда Нокман в Нью-Йорке украл ее любимую собачку, – это было ужасно.

– Кошмар! – ахнула Молли.

Она встречалась со знаменитой Дивиной Наттель, так что новость для нее была вдвойне ошеломляющей. Хоть Молли и не любила Дивину, но все же теперь искренне встревожилась за нее.

– В-видишь, и у знаменитостей жизнь б-бы-вает нелегка, – наставительно произнесла миссис Тринкелбери и, прищелкивая языком, как зяблик, запечатлела на лбу Молли пахнущий пирожными поцелуй. – Что-то я проголодалась. А ты? Н-надеюсь, мистер Н. готовит нам обед. Смотри-ка, я взяла нам на сегодня кассету. Фильм с Глорией Сердсенс. Той самой, которую в п-прошлом году избрали лучшей актрисой. Она чудесна. Отвлечемся от м-мыслей о Дивине.

* * *

По пути домой миссис Тринкелбери, чтобы приободриться, подпевала песням по радио. Ей страшно нравился этот мальчик, юная поп-звездочка Билли Боб Бимбл, и она обожала его хит «Сорока»:

Не отдавай свое сердце,

Он хочет его украсть.

Украсть твое сердце, о-о-о!

Не отдавай свое сердце,

Он, как сорока,

Хочет его украсть, о-о-о,

Как сорока,

Хочет украсть звезды с неба,

Солнце и луну,

И тебя, о-о-о,

Как сорока…

Через двадцать минут они доехали до Счастливого приюта. Фасад скрывался за строительными лесами. Половина здания сверкала безупречной белизной, другая еще оставалась ветхой, серой, обшарпанной. Миссис Тринкелбери понесла сумки с пряжей к парадной двери.

Навстречу ей, как черная ракета, выскочила Петулька. Виляя коротким хвостиком-баранкой, собачка запрыгнула к Молли и положила девочке на коленку подарок – маленький камушек. Потом кинулась прочь, пронеслась по гравийной дорожке и вернулась, сжимая в зубах письмо.

– Спасибо, Петулька, – поблагодарила ее Молли.

Она взяла из собачьей пасти замусоленный конверт и всмотрелась в адрес.

Когда-то на нем аккуратными зелеными буквами было выведено имя Молли, но теперь почти все буквы размазались, и можно разобрать лишь «Мо////// //////н». И адрес тоже был слизан. Видимо, Петулька долго присматривала за конвертом.

– Молли, помоги мне дотащить сумки, – окликнул подругу Рокки. – Такие тяжелые, все пальцы изрезал.

Молли сунула конверт в карман и взяла у Рокки часть пакетов. Вот почему она не сразу прочитала письмо.

Глава четвертая

Большую часть своего существования дом был развалюхой. Но капитальный ремонт преобразил Счастливый приют. Например, обшитая дубовыми панелями гостиная, холодная и продуваемая сквозняками, стала гораздо уютнее. В ней постелили новые ковры, повесили картины. Вдоль стен поставили удобные кресла, диваны и столы. Для обогрева целыми днями весело пылал камин. Заново отполированные стены пахли пчелиным воском, в вазах розовели цветущие яблоневые ветки, собранные в диком саду неподалеку от деревни Хардвик. В одном углу поставили теннисный стол, в другом – батут.

В кресле возле камина сидела семилетняя Джемма и читала детектив. В стеклах ее очков отражались пляшущие языки пламени. Как только Молли опустила сумки на пол, в прихожей раздался громкий стук.

– Сколько? – пропыхтел Джерри, распахивая дверь велосипедным колесом.

Джемма посмотрела на часы:

– Пять минут десять секунд. На этот раз хуже.

– Это потому, что меня занесло, когда я ехал через лужу.

В столовой зазвенел колокольчик.

– После обеда попробуешь еще раз, – сказала Джемма.

За стойкой посреди комнаты застыл мистер Нокман. От кастрюль с горячими овощами, сосисками и картошкой поднимался пар, и в его клубах лицо повара лоснилось от пота. Нокман выглядел в десять раз лучше, чем в те дни, когда Молли впервые встретила его. Лицо заметно похудело, приобрело здоровый цвет, на нем обрисовались скулы. Белки глаз, раньше желтые и налитые кровью, сделались по-настоящему белыми, лысина засверкала чистотой.

Сегодня мистер Нокман надел просторные серые фланелевые брюки и синюю куртку на молнии с широкой красной полосой вдоль спины. На плече восседал его любимец – волнистый попугайчик Цыпа Тика. Попугайчик весело посвистывал и время от времени дружески клевал хозяина в ухо. Ребята разобрали тарелки с едой и уселись ужинать.

В свое время, загипнотизировав Нокмана, Молли обнаружила, что единственным существом, которое он любил, был попугайчик по имени Пушок. Тот попугайчик умер. Чтобы помочь Нокману свернуть с преступного пути, Молли назначила ему специальное лечение – попугаетерапию. И теперь девочка пришла к выводу, что лечение дает неплохие результаты. Каждый раз, когда Нокман поступал обдуманно, делал что-нибудь по-настоящему доброе, Молли разрешала ему купить нового попугайчика. Правда, девочку немного тревожило, что вскоре дом может превратиться в птичник. Нокман совершал удивительно добрые поступки почти ежедневно. С Рождества он заработал уже двадцать птичек. Через шесть месяцев их количество может возрасти до двух сотен. Правда, к тому времени гипнотические внушения Молли развеются, но девочка надеялась, что Нокман и сам научится вести себя хорошо.

Теперешний Нокман неизменно лучился улыбкой. Он никогда в жизни не был так счастлив. Бывший преступник положил на тарелку миссис Тринкелбери три идеально сваренные сосиски, специально припасенные для нее.

– Не шелаете ли фасоли, торогая? – спросил он со странным немецким акцентом, который под гипнозом внушила ему Молли.

– О, б-благодарю вас, Саймон, – ответила почтенная дама и свернула для него из салфетки бумажную птичку.

* * *

После обеда все собрались в маленькой гостиной, где стоял телевизор. Миссис Тринкелбери села в кресло, остальные пристроились вокруг – кто на мешке с фасолью, кто прямо на полу.

Нокман потряс старенький видеомагнитофон, чтобы вернуть его к жизни. Миссис Тринкелбери вставила кассету, и начался ее любимый фильм – «Летние вздохи».

За два часа, пока шел фильм, прервались лишь однажды: у Джерри из кармана сбежали мышки, пришлось ловить. Когда закончилась последняя сцена и Глория Сердсенс бросилась с обрыва в море, миссис Тринкелбери заплакала, и Молли сунула руку в карман за носовым платком.

Ее пальцы наткнулись на письмо, принесенное Петулькой. Молли незаметно выскользнула из комнаты, чтобы прочитать его. Собачка не отходила от нее. Они поднялись на верхнюю ступеньку лестницы и сели.

Молли разорвала конверт. Внутри оказалась слегка пожеванная открытка с обратным адресом: «Брайерсвилль, Луговая улица, 14».

Далее зелеными чернилами шел текст, при виде которого сердце Молли затрепетало – взволнованно и в то же время с облегчением.

Пятница

Дорогая Молли!

Прости, что не давала о себе знать раньше, но я попала в аварию и лежала в больнице. Не волнуйся, со мной все в порядке, хотя поначалу было туговато.

Сейчас я снова дома и хотела бы повидаться. Расскажу все новости, но больше всего мне не терпится услышать рассказ о твоих приключениях с гипнотизмом.

Кроме того, мне нужно сообщить тебе кое-что очень важное.

Заходи на чай в воскресенье, часа в четыре.

Надеюсь тебя увидеть. Думаю, ты будешь… очень пунктуальна.

С наилучшими пожеланиями,

Люси Логан.

– Ух ты! Вот это да! Петулька, подумать только! – радостно воскликнула Молли, обнимая собачку.

Девочка обрадовалась. Она снова увидится с Люси Логан! Молли не могла дождаться встречи. Она не раз задумывалась, куда делась Люси и почему так давно не сообщала о себе. Оказывается, она все это время была в больнице. Молли надеялась, что Люси не слишком серьезно пострадала в аварии.

Молли вспомнила, как накануне прошлого Рождества ее, будто покорную воле ветра снежинку, занесло в библиотеку. Она должна была вернуть таинственную книгу по гипнотизму. Люси загипнотизировала Молли, внушив ей поступить именно так. А ключом, пробудившим ее от гипнотического забытья, была фраза «очень пунктуальна». Прочитав те же слова в письме, Молли улыбнулась.

Интересно, чего хочет от нее Люси теперь? Ей самой не терпелось поблагодарить библиотекаршу, рассказать о Нью-Йорке, обсудить гипнотизм… Была и еще одна причина, очень серьезная.

Молли готова была лезть на стену из-за обещания не использовать гипноз. При мысли о том, что она никогда больше не сможет пустить в ход заложенную в ней силу, девочка чувствовала себя обделенной. Будто внутри у нее умерла очень важная частичка души.

Как-то Люси обронила, что пускает в ход гипнотизм для того, чтобы делать людям добро. Перед тем как уехать из Нью-Йорка, Молли и Рокки тоже совершили хорошее дело с помощью гипноза. Они записали гипнотический телевизионный ролик «Посмотри на ребят, что живут по соседству». Друзья надеялись, что этим заставят взрослых уделять больше внимания детям рядом с ними. Телекомпания обещала показывать этот ролик много раз, так что он, несомненно, принесет хоть немного добра. Молли хотела, чтобы Люси поговорила с Рокки, сказала ему, что щедрый, бескорыстный гипноз идет людям только на пользу. Тогда он, может быть, согласится снять запрет. Девочке хотелось объяснить все это Люси так, чтобы Рокки не слышал.

Поэтому Молли решила идти в дом 14 по Луговой улице одна.

Глава пятая

Воскресное утро выдалось солнечным и ярким. Глянцевые листья на деревьях блестели, будто мокрые. Молли полной грудью вдохнула холодный воздух и зажмурилась от восторга. Сегодня она идет на чай к Люси Логан!

Два дрозда уселись на колючий куст и принялись клевать его красные ягоды. Глядя на них, Молли заметила тощую фигуру Роджера Фиббина – он копался в опавшей листве и сухих ветках под старым дубом. Крючковатый нос и резкие, порывистые движения делали его похожим на странную длинноногую птицу, выискивающую червяков. Наверное, он искал волшебную дверь в далекую страну.

Роджер немного повредился в уме. Он жил в пугающем выдуманном мире, где листья и камни нашептывали ему что-то. Мальчик бродил по городу, выслушивая «секретные сообщения», и складывал из бумаги самолетики с записками вроде: «На помощь! Инопланетяне пожирают мой разум!» Или: «Осторожно! Сороконожки-мозгоеды уже здесь!» Или: «Не судите о себе по внешнему виду».

Он раскидывал эти записки по всему Брайерсвиллю – опускал в почтовые ящики, бросал через заборы в сад, засовывал в машины, оставлял в магазинах. Однажды он умудрился проникнуть в кинотеатр через запасный выход и запустить в зрительный зал полсотни таких самолетиков.

Молли волновалась, не подцепил ли он какую-нибудь инфекцию мозга, когда ел отбросы из брайерсвилльских мусорных баков. Но врач сказал, что Роджеру нужен только покой, хорошее питание и доброжелательное отношение.

Молли открыла окно и крикнула:

– Роджер, все в порядке?

Роджер бросил встревоженный взгляд через плечо, проверяя, не подслушивают ли его.

– Да, сегодня они до меня не доберутся.

– На велике не хочешь покататься?

– Дел много. Не могу. Как-нибудь в другой раз.

– Ладно, когда захочешь – скажи. Тебе понравится.

Она закрыла окно и покачала головой. Поправится ли Роджер?

Утро сменилось солнечным днем.

Как весело было катить на велосипеде в Брайерсвилль: вниз под горку, по свежему воздуху, под синим небом! Вдоль обочины проклевывались тонкие зеленые ростки, цвели крокусы и нарциссы. Теплый ветерок покачивал ветви цветущих яблонь. Другие деревья после зимы еще стояли голыми, замерзшими, но на кончиках веток, там, где вот-вот распустятся молодые листья, набухли темно-розовые почки.

Дорога петляла среди полей, где паслись коровы. Молли миновала деревню Хардвик, Брайерсвилльскую начальную школу, где по случаю воскресного дня было пусто и тихо, и въехала в город. Городская ратуша с высокой зеленой крышей была закрыта. На широкой улице возле нее не было ни души.

Луговая оказалась узкой мощеной улочкой. Она пересекала реку по мосту и дальше сворачивала направо. Дом номер четырнадцать, симпатичный особняк с окнами-фонариками, стоял среди таких же старинных зданий. Молли прислонила велосипед к стене, ухватилась за дверной молоток в виде львиной лапы и дважды постучала. Потом расстегнула куртку, посмотрела на футболку и обнаружила, что за обедом заляпала ее соусом. Девочка попыталась слизать остатки подливы, но тут дверь медленно приоткрылась. Молли поспешно выплюнула край футболки.

Ее глазам предстало кошмарное зрелище. Перед ней стоял персонаж из фильма ужасов. Правда, одет он был в аккуратную плиссированную юбку, белую блузу и гладкий синий кардиган, когда-то принадлежавшие Люси Логан. Вся голова была плотно обмотана широкими бинтами, виднелся только аккуратный пучок на затылке, знакомые голубые глаза и рот Люси Логан.

Люси опиралась на костыли. Левая нога ее была обута в шлепанец, а правая сверху донизу закована в гипс. Из самого кончика гипсовой трубы выглядывали пальцы с накрашенными розовыми ногтями.

Молли изумленно таращилась, не зная, что сказать.

– А, Молли, здравствуй. Прости, тебя, наверное, пугает мой вид?

Девочка кивнула и с трудом выдавила:

– Что с вами случилось?

Люси высунулась на улицу и настороженно огляделась по сторонам. Потом втащила Молли в дом.

– Я тебе все расскажу, только входи скорее – у меня ноги замерзли.

Молли очутилась в небольшом холле. На полукруглом столе из вишневого дерева тихо тикали каминные часы. Противоположную стену украшали небольшие старинные ходики с гирьками. Люси взяла у девочки куртку и повесила на спинку кресла. Повеяло запахом поджаренного хлеба. Молли застыла в недоумении: почему хозяйка дома только что озиралась с такой подозрительностью?

– Пойдем на кухню, там теплее. – Неуклюже ковыляя на костылях, Люси повела девочку мимо узкой лестницы.

Здесь царила такая безукоризненная чистота, что Молли с отвращением вспомнила о пятне на футболке. Ну почему она не переоделась?

Люси усадила гостью на скамью в форме полумесяца в оконной нише.

– Чаю хочешь?

– Гм, лучше подогретого апельсинового сока, если есть.

Молли не посмела признаться, что с еще большим удовольствием выпила бы концентрированного сока. Она не хотела, чтобы Люси сочла ее чокнутой.

– Хорошо, – ответила Люси и поставила чайник на плиту.

Молли сидела на скамейке, зажав ладони между коленями, и старалась не смотреть на забинтованную голову хозяйки и закованную в гипс ногу. Что же это была за кошмарная авария? Молли не знала, как начать разговор. Ладони вспотели, – как всегда, когда она нервничала. Люси первой нарушила молчание:

– Прости, что я так долго не давала о себе знать. Ты, наверное, решила, что я про тебя забыла. Но я исчезла по двум причинам. Во-первых, в мою жизнь вошло нечто очень серьезное, и я никому не могла рассказать об этом. А затем я попала в аварию. Машина загорелась, мое лицо теперь страшно обожжено. Я до сих пор не могу нормально есть – приходится сосать суп через соломинку и печенье, которое тает во рту. Горло повреждено дымом. Голос, как слышишь, тоже изменился. Наверное, он навсегда останется таким хриплым, и я никогда больше не смогу петь высокие ноты. Врачи говорят, что у меня на лице до конца жизни останутся шрамы, а на голове еще и проплешины. Но, – Люси грустно улыбнулась, – мне повезло, что я осталась жива. Теперь вот отношусь ко всему гораздо серьезнее.

От ужаса Молли не могла произнести ни слова и только неловко молчала. В последние месяцы она действительно обижалась на Люси, что та забыла о ней. Ей и в голову не приходило, что с библиотекаршей могло случиться такое жуткое происшествие. Теперь девочке даже стало стыдно за свои мысли.

– Не беспокойтесь из-за меня, – торопливо проговорила она. – То есть я и вправду задумывалась, куда вы исчезли, но у меня было столько хлопот в приюте – ремонт, отделка, куча всего другого. Хотя, если бы не вы, мы бы не смогли все это затеять. Теперь у нас гораздо уютнее. Все довольны. И в школе стало лучше, потому что миссис Жаббс ушла. Ну, точнее, ее уволили.

– Я слышала, ее выгнали из-за того, что она говорила всем и каждому, какая она плохая учительница, – откликнулась Люси.

– Она и впрямь была ужасна, – подтвердила Молли, надеясь, что Люси не осудит ее. Ведь это она под гипнозом вынудила сварливую миссис Жаббс говорить о себе гадости. – Но с тех пор я прекратила заниматься гипнозом. Почти с самого Рождества, с той минуты, как сошла с самолета, я ни разу никого не загипнотизировала.

Она надеялась, что Люси похвалит ее за такую самоотверженность, но та лишь пристально смотрела на нее.

– Прекратила заниматься гипнозом? Почему? Разве тебе ничего не нужно?

Эти вопросы застали Молли врасплох.

– Я… гм… я об этом не задумывалась. Просто пообещала Рокки, что никогда больше не буду гипнотизировать.

– Ну и ну. – Люси надолго замолчала. Потом сказала: – Бери свой сок и это печенье. Пойдем в гостиную. – И заковыляла к другой двери.

Молли последовала за ней. Войдя в гостиную, она на миг даже забыла о Люси и ее повязках – ее ошеломило великолепие комнаты. Это был настоящий храм гипнотизма.

Посредине стоял стол. Его поверхность украшал инкрустированный медью узор в виде спирали. Молли взглянула на рисунок. Примерно такая же спираль украшала маятник, который когда-то был у нее. Казалось, медные витки притягивают ее взгляд к точке в самом центре стола. На девочку нахлынула приятная расслабленность. Она тотчас же отвела глаза.

– Этот столик – гипнотический?

– Не исключено, – ответила Люси.

– Теперь я всегда настороже. Помните, как легко вы меня загипнотизировали в прошлом году?

– Ну, как я уже говорила, мне хотелось, чтобы ты нашла книгу, – сказала Люси. – Не волнуйся, больше мне нет нужды тебя гипнотизировать.

– Все равно. Меня уже не удастся так легко застать врасплох, – отозвалась Молли, проводя пальцами по завиткам медной спирали. – Наверное.

Молли и впрямь насторожилась. Вся обстановка этой комнаты напоминала ей о немыслимой силе гипнотизма. Над камином, в котором весело полыхал огонь, висел портрет викторианского джентльмена с бакенбардами, в черном фраке и цилиндре. Из верхнего кармана жилетки свисала золотая цепочка, на конце которой блестели часы. Молли тотчас же узнала старика.

– Да, это и есть великий доктор Логан, – подтвердила Люси, усаживаясь в кресло. – А все вещи, что ты здесь видишь, когда-то принадлежали ему и передавались из поколения в поколение. Например, этот стол. А в шкафу у тебя за спиной лежат те самые часы, которые он держит на этом портрете. Он использовал их в качестве маятника. Объездил всю Америку, демонстрировал возможности гипноза. Так он и разбогател. У меня есть множество фотографий с его выступлений. А вот его коллекция миниатюрных часов. Взгляни.

Молли подошла к шкафу. Он был полон коричневатых фотографий в серебряных рамках. На них были люди в пышных нарядах. На фотографии доктор Логан театрально позировал на сцене возле очень странной фигуры. Женщина лежала на спинках двух стульев – прямая как доска, голова на одном стуле, ноги на другом. Тело ее ничто не поддерживало. Длинное платье было подвязано, как сложенный зонтик, чтобы не свисало до пола. Казалось, женщина одеревенела. Молли знала – это известный гипнотический трюк. Другая фотография с подписью «Брайерсвилль-парк» изображала огромный дом с высокими колоннами возле парадной двери и с роскошным крыльцом, выходящим на гравийную дорожку.

Молли осмотрела золотые карманные часы, затем – небольшие каретные часы. На стене возле шкафа висело еще трое часов: одни круглые, другие – в форме маяка, третьи – похожие на кубок. И все они показывали точное время.

– Никогда не видела в одном доме столько часов, – сказала Молли.

– Ты никогда не бывала в гостях у коллекционера, – отозвалась Люси. – Часы напоминают мне, что жизнь коротка и нельзя терять время понапрасну.

Молли задумалась об этом и выглянула из окна гостиной. Тут-то она и заметила животных, выстриженных из кустов. Оказывается, они росли в саду у Люси.

– Ух ты! А я как раз вчера разглядывала этих зверей, – воскликнула Молли. – Вот уж не знала, что они ваши. Их раньше не было! Я часто смотрела на реку со стоянки у магазина и никогда их не видела.

– Да, они здесь недавно. Я купила взрослые кусты и сама их подстригла.

– Мне понравился пес с большими глазами, – поделилась Молли.

Люси засмеялась:

– Я пыталась сделать лемура. Пожалуй, нужно поучиться на курсах по стрижке деревьев. – Она взяла печенье. – Угощайся. Мне-то уже хватит есть. После аварии я набрала лишний вес. Поедаю печенье килограммами. – Люси поежилась, как будто юбка была ей тесновата, и немного расстегнула молнию. – Эти кусты здесь посажены не просто так, – добавила она. – А для того, чтобы никто не заглядывал в окна.

И снова Люси встревоженно огляделась по сторонам, как будто чего-то боялась.

– Откуда знать, кто на меня смотрит в эту минуту, – прошептала она. Помолчала, потом заговорила очень серьезно: – Молли, сегодня мне многое нужно тебе рассказать. Но сперва я хочу услышать обо всем, что случилось с тобой после того, как ты прочитала книгу. Это очень важно. А потом я расскажу, над чем работаю. Но сначала ты.

– Конечно, – согласилась Молли.

Ей было любопытно узнать, чем же таким таинственным занята Люси, но еще больше хотелось поведать свою историю. И она начала рассказ.

– Это было невероятно. Пожалуй, лучшее время в моей жизни. И при этом худшее тоже…

Люси Логан слушала очень внимательно, но, как показалось Молли, ее не слишком интересовали проделки Молли в Брайерсвилле и Нью-Йорке. Она хотела знать, кого именно Молли загипнотизировала и каким образом. Она расспрашивала девочку, как той удалось завоевать симпатии зрителей на брайерсвилльском конкурсе талантов и выиграть его. Потом – как она загипнотизировала стюардессу, потом – работников отеля в Нью-Йорке. Ей нужно было в точности знать, как Молли справилась со своим агентом Барри Хватом, а еще – как она подчинила своей воле полный зрительный зал на спектакле «Звезды на Марсе». Она расспрашивала о каждой детали тех методов, с помощью которых Молли и Рокки ограбили Шорингс-банк, когда Нокман шантажом вынудил их это сделать. Вопросы были очень дотошными, словно Люси экзаменовала девочку.

– Значит, – подвела она итог, – ты вернула все деньги и драгоценности обратно в банк. На редкость честный поступок. Мало кто способен на такое.

Молли ничего не ответила. Ее пальцы машинально потянулись к бриллианту на шее. Она решила пока не говорить о нем. Не хотелось услышать от Люси неодобрительные слова.

– Люси… – сказала она вместо этого. – А вы? Теперь ваша очередь поведать о гипнотических приключениях.

– Конечно, – ответила Люси и взяла еще одно печенье. – Но не сейчас. – Голубые глаза смотрели на Молли из-под бинтов, словно из белой рамы. Голос был очень серьезный. – Молли, на мои похождения нет времени. У меня есть дело, из-за которого я и оставила работу в библиотеке. И дело очень трудное. Вот почему я не звонила тебе. Не хотела втягивать тебя в это, подвергать опасности. Но пришло время тебе узнать, что происходит. – Люси глубоко вздохнула. – Ты думала, что идешь ко мне на чай отдохнуть, весело поболтать, но я пригласила тебя для того, чтобы поручить тебе кое-что. Это очень, очень важно. Мне ужасно жаль, но другого выхода нет. Время на исходе.

Молли сглотнула подступивший к горлу ком. Приятный визит обращался в нечто рискованное, и девочке это совсем не нравилось.

Люси встала.

– Пойдем со мной.

Молли вышла вслед за женщиной из гостиной, прошла по коридору, увешанному еще полудюжиной часов. Длинная каменная лестница вела в подвал. Люси медленно ковыляла по ступенькам.

Внизу оказалась дверь с четырьмя замками: двумя кодовыми и двумя обычными, для ключей. Что же за секреты приходится скрывать библиотекарше? Молли стало страшно.

– Там хранятся тайны, – словно услышав ее мысли, отозвалась Люси, – которые нужно прятать от посторонних глаз. И эти тайны тебя заинтересуют. Входи.

Глава шестая

Девочка ожидала увидеть длинные ряды полок со старыми книгами и шкафы с каталожными карточками, но очутилась в ультрасовременном зале, обставленном по последнему слову техники. Металлические стеллажи вдоль стен. На дальней стене – плазменный экран. Встроенные в потолок лампы освещали серый ковер и отражались в полированном столе в центре. На столе красовались белая клавиатура, компьютерная мышка на бархатном коврике и два миниатюрных деревца-бонсай. Под телевизором располагалась стеклянная витрина. В ней были выставлены шесть пар крохотных разноцветных туфелек.

– Это старинные китайские туфельки-лотосы, – пояснила Люси, заметив интерес в глазах Молли. – Некоторые из них относятся к эпохе династии Тан, около девятисотого года нашей эры. В те времена девочкам очень туго бинтовали ноги, чтобы те не выросли большими, а потом надевали такие туфельки. Красивые, правда?

– Вы в своих приключениях добирались до Китая? – спросила Молли.

Странные маленькие туфельки отчего-то встревожили ее.

– Нет.

Люси опустилась во вращающееся хромированное кресло и жестом пригласила Молли сесть в соседнее. Потом повернулась к компьютеру.

С большого стеллажа, полного аппаратуры, донеслось тихое журчание, и на огромном настенном экране появилось меню.

– Молли, – очень серьезно произнесла Люси. – Я уволилась из библиотеки, потому что год назад обнаружила кое-что удивительное. И все последние месяцы я занималась исследованием этого явления. В мире происходит нечто страшное.

И это касается и тебя и меня – всех.

Молли твердо знала: чем бы ни был этот таинственный кошмар, она не желает про него слушать. Девочка вытерла вспотевшие руки о джинсы, а Люси дважды щелкнула мышкой по названию одного из файлов, обозначенного «ЛА». На экране появилась первая страница из газеты «Лос-Анджелес таймс». Заголовок гласил: «Похищена девочка-звезда Дивина Наттель». С фотографии улыбалось знакомое лицо юной артистки, прижимавшей к груди щенка.

– Думаю, ты об этом слышала, – сказала Люси. – Полиция не может найти никаких следов. Несчастная девочка как сквозь землю провалилась.

– Бедная Дивина, – проговорила Молли. – Она не слишком хороший человек, но надеюсь, с ней все в порядке.

– Полагаю, далеко не все, – возразила Люси. – Кроме того, подозреваю, что полиция не будет слишком усердно расследовать это исчезновение. Мне кажется, Дивину похитил человек, обладающий огромным влиянием на полицию. Скорее всего, его никогда не поймают.

– Кто он? – спросила Молли. – Откуда вы знаете?

– Сначала я тебе кое-что покажу, а потом уж поясню, кто он, по-моему, такой.

На экране замелькали картинки. Как ни странно, все они были фрагментами рекламы. Сначала появился красный спортивный автомобиль «Праймоспид», потом зеленая газонокосилка «Стриж», после – компьютер «Компьюклетс», шоколадное мороженое «Небо». Перед глазами мелькали десятки разных предметов, не имевших между собой ничего общего. Многие из них были знакомы Молли. Сине-серебристая чернильная ручка «Вдохновение», складной нож «Трик-трак», платье в горошек из линии «Домашняя мода», банка супа «Морячка», пакет медовых пшеничных хлопьев, рулон туалетной бумаги «Шелест», баночка крема «Свежий взгляд», йогурт «Витавелл» и бутылочка моющего средства «Веселые пузырьки». Молли не понимала, какое отношение имеют эти повседневные вещи к ужасному похищению Дивины Наттель.

– Молли, как ты выбираешь, что купить? – задала неожиданный вопрос Люси.

– Я просто знаю, что мне нужно, – неуверенно ответила девочка, не понимая, такого ли объяснения от нее ждут.

На экране, словно желая помочь, запрыгала банка «Кьюта».

– Но откуда ты знаешь, что тебе нужно? – продолжала спрашивать Люси. – На свете столько чудесных вещей. Например, взгляни-ка на эти конфеты. – Люси щелкнула мышкой, и по экрану поплыли конфеты десятка сортов. Жвачка «Зубастик», ириски «Ку-ку», батончики «Небо». – Откуда ты знаешь, какие конфеты покупать?

– Ну, я же знаю, какие мне нравятся.

– Да, но прежде чем ты впервые попробовала эти конфеты и поняла, какие из них тебе нравятся, как ты решила выбрать их?

– Потому что я о них слышала.

– От кого?

– От друзей.

– И?

– И из рекламы.

– Вот именно, – произнесла Люси.

Молли не понимала, куда она клонит. Она не считала, что реклама – это хорошо. Когда-то ей казалось, что напиток «Кьют» способен изменить ее жизнь, потому что у него была сказочная, блестящая реклама. А на самом деле он вызывал только отрыжку. Неужели вся реклама нужна лишь для промывания мозгов?

– Вижу, ты уже усвоила, что реклама способна заставить людей покупать вещи, – продолжала Люси. – Теперь всмотрись внимательно в эти лица.

На экране поплыли портреты знаменитостей, и Молли узнавала почти всех. Были там кинозвезды, певцы, другие известные личности. Глория Сердсенс – «королева Голливуда», юная звездочка Сьюли Шампань, мальчик-певец Билли Боб Бимбл, Геркулес Стоун, Космо Ас, боксер Кинг Лосс, каратист Тони Вам…

– Скажи, – Люси оставила на экране фотографию рыжеволосой женщины с большими карими глазами, – в курсе ли ты, чем эта дама любит подкрепиться после занятий фитнесом?

Вопрос был странный, но Молли неожиданно поняла, что прекрасно знает, чем питается Стефани Гулляш, знаменитая певица. На прошлой неделе Гизела заказала купить ей именно эти хрустящие батончики.

– «Тонкие-звонкие», – ответила Молли, чувствуя себя как на телевикторине.

– Совершенно верно, – кивнула Люси. – А этот киногерой, Геркулес Стоун? Каким дезодорантом он пользуется?

– «Дубовая роща». – Слова слетели с языка Молли даже раньше, чем она успела задуматься.

Крейг целыми днями только и говорил о Геркулесе Стоуне. Как он питается, что носит, чем брызгает знаменитые подмышки.

– Верно, – повторила Люси. – Видишь, эти звезды, как и реклама, рассказывают людям о том, что надо покупать.

Девочка кивнула.

– Миллионы людей, так же как и ты, знают эти вещи. Это-то меня и беспокоит.

И чего волноваться? Молли не понимала. Может, Люси немного старомодна и считает, что звезды не должны впускать посторонних в свою личную жизнь? Но какое отношение это имеет к похищению Дивины Наттель?

Люси вызвала на экран подборку видеоклипов. Рекламный ролик, в котором крохотная Стефани Гулляш сидит на гигантском подобии знаменитого батончика. Геркулес Стоун отбивается громадным дезодорантом-карандашом «Дубовая роща» от целой стаи мелких зеленых страшилищ. Двадцать роликов, рекламирующих все подряд – от губной помады до стиральных машин и компьютеров.

И участвовали в них самые знаменитые деятели шоу-бизнеса, спортсмены, телеведущие. Молли узнала почти всех.

– А теперь – самое важное, – сказала Люси. – Все эти товары изготовлены компаниями, принадлежащими одному и тому же человеку. Всякий раз, когда продается одна из этих вещей, он становится богаче.

– Наверно, у него очень много денег, – заметила Молли.

– Почему знаменитости дружно рекламируют именно его товары? Не слишком ли странное совпадение? – сказала Люси. – Никто из них не предлагает зрителям ни одного товара других компаний.

– Может, он платит им кучу денег? – предположила Молли.

– Не думаю, – ответила Люси. Внезапно она повернулась в кресле и посмотрела Молли прямо в лицо. – Мне кажется, он их гипнотизирует.

– Что?!

– Молли, ты же понимаешь, какой могучей силой является гипнотизм. А в плохих руках он может превратиться в опасное оружие!

Молли медленно кивнула. Ей не хотелось слышать того, что явно последует дальше.

– Я давно предполагала, – продолжала Люси, – что когда-нибудь найдется человек, который захочет обогатиться с помощью секретов гипнотизма. Мой прадедушка – а он разбогател, демонстрируя публике свои таланты, – всегда этого боялся. И он был прав. Гипнотической силой обладают не только хорошие, но и злые люди. И если плохой человек умеет гипнотизировать, его алчность уничтожит все на своем пути. Этот бизнесмен крайне опасен.

Экран отобразил высокого седовласого человека в изысканном костюме и бейсбольной кепке. Он стоял, держа под руки двух знаменитых бейсболистов.

– Ему принадлежат компании, выпускающие кроссовки «Ракета», батончики «Небо», «Дубовую рощу», «Тонкие-звонкие» и массу других вещей, которые ты сегодня видела. Он мультимультимиллиардер. Молли, он так богат, что за один день получает больше денег, чем все жители Брайерсвилля за целый год. Его зовут Праймо Клетс.

На экране появлялись все новые и новые фотографии элегантного загорелого магната. Потрясенная Молли молчала. У Клетса было широкое лицо с крупным носом, квадратный подбородок и большой рот. На самом деле ничего примечательного, но вот глаза! Один глаз был бирюзово-зеленый, другой карий, и вместе они казались странно притягательными, зовущими. В них хотелось смотреть и смотреть не отрываясь. На одном снимке миллиардер был на сафари с маленьким львенком на руках. На другом он вознесся на триста метров в корзине воздушного шара. Множество видеоклипов демонстрировали его в ресторанах, на вечеринках со знаменитостями, которые мелькали на экране получасом раньше. Сьюли Шампань, Геркулес Стоун, Глория Сердсенс, Стефани Гулляш, Космо Ас…

– Без сомнений, Праймо Клетс – гипнотизер, – сказала Люси. – Я тоже умею гипнотизировать, причем очень неплохо, и разбираюсь в этом искусстве. Потому я и заподозрила Клетса некоторое время назад. С тех пор я изучила все, что сумела найти о нем. Просматривала телепередачи со всего мира. И чем дальше, тем больше убеждалась в своей правоте. И еще. Двадцать лет назад его никто не знал. Смотри.

На следующей фотографии легко было узнать того же самого человека, только намного моложе, в футболке и джинсах. В руках он держал плакат «Сделайте вашего питомца вегетарианцем. Покупайте корм для животных „Ласковый зверек“».

– Его первое начинание окончилось грандиозным провалом.

– Однако идея неплохая, – добавила Молли, вспомнив, как Петулька любит клубнику.

– А теперь сравни этого человека с сегодняшним Праймо Клетсом. С каждым днем Клетс становится все богаче и могущественнее. Сейчас он владеет сотнями компаний, и миллионы людей по всему миру покупают его товары. Звезды радостно рекламируют его продукцию – вещи, которые на самом деле им даром не нужны. Посмотри на эту фотографию Геркулеса Стоуна – он моет посуду жидкостью «Веселые пузырьки». Это не принесет пользы карьере Стоуна. Звезде вроде него не к лицу работать по дому. Он бы не стал сниматься в таком ролике, если бы его не заставили или не загипнотизировали.

Молли лихорадочно соображала. Ей было нелегко разобраться в теориях Люси.

– Наверное, надо сообщить в полицию?

– Я ходила. Глупый поступок. Они, конечно же, сочли меня сумасшедшей. «Что за вздорная болтовня?» – сказали мне. А через неделю я попала в аварию. – При этом воспоминании Люси содрогнулась. – Мне еще повезло, что я сумела выбраться из горящей машины. Если бы я перед тем не сходила в полицию, то и не попала бы в аварию. Праймо Клетс охраняет свои тылы. Человек, обладающий такими секретами, вынужден быть осторожным. У него есть свои люди среди высоких полицейских чинов и здесь, и в Америке.

Я не сомневаюсь: если я заговорю, произойдет еще один несчастный случай. И тогда уже Клетс позаботится, чтобы я не выжила. С каждым днем ситуация ухудшается. Влияние Клетса распространяется, как плесень. Он подчиняет людей как при непосредственном контакте, так и издалека, и никто об этом не догадывается. Молли, люди должны быть свободны. Больше всего я боюсь, что амбиции Клетса не ограничиваются только богатством. Кое-кто из высокопоставленных лиц поговаривает, что его могут избрать президентом.

– Что? Американским президентом?

– Совершенно верно. Если бы ты была маниакальной эгоисткой, рвалась к власти и могла заставить людей делать все, что угодно, разве не захотела бы стать президентом?

Молли вынуждена была согласиться.

– У меня пока еще нет доказательств, что он хочет баллотироваться в президенты в этом году, – продолжала Люси. – Но это вполне возможно. Он способен сделать так, что люди его поддержат, а уж денег на избирательную кампанию ему не занимать.

Вдруг Молли в голову пришла неожиданная мысль.

– Но, Люси, со временем гипнотизм выветривается. Праймо Клетс не может годами держать под контролем тысячи людей. Ему нужно каждый раз заново гипнотизировать всех этих звезд, знаменитостей, полицейских чинов, политиков…

Люси кивнула:

– Вроде бы да, но у него под каблуком тысячи людей, и многих из них он подчинил себе не один год назад. Полагаю, он нашел способ держать людей под гипнозом постоянно. Возможно, открыл новую разновидность гипноза.

Молли нахмурилась, переваривая эту идею. Новость пугающая. Но Люси еще не закончила.

– Кроме того, я уверена, за исчезновением Дивины Наттель стоит Праймо Клетс. Мне удалось узнать, что Клетс планирует в этом году запустить в производство новую линию детской одежды «Домашняя мода». В газетах несколько раз печатали фотографии, как он выходит из манхэттенского театра после спектакля «Звезды на Марсе». Наверное, хотел, чтобы Дивина рекламировала «Домашнюю моду». Мой инстинкт гипнотизера подсказывает: у него что-то сорвалось. Может быть, Дивина отвергла его планы. Или разгадала его секрет. Или, как ни странно, сумела воспротивиться гипнозу. Как бы то ни было, полагаю, он постарается от нее избавиться. Это похищение означает, что стиль преступлений Клетса изменился в худшую сторону. Мало того что он управляет умами людей, он начал похищать детей. Это намного страшнее.

У него отказали тормоза.

Если вы когда-нибудь катались на американских горках, то вам наверняка знакомо тошнотворное чувство, которое возникает, когда вагончик медленно вползает на вершину и на миг замирает перед тем, как ринуться вниз. В животе волнами поднимаются самые дурные предчувствия. Интуиция подсказывала Молли, что через мгновение начнется жуткая, стремительная гонка. Ей хотелось зажмуриться и намертво вцепиться в подлокотники.

Люси коснулась ее плеча, будто готовя к самому худшему.

– Мы должны выяснить, как работает новый вид гипноза. Каким образом Клетс удерживает своих жертв под постоянным контролем.

– Мы? – упавшим голосом переспросила Молли.

– Возможно, ты этого и не осознаешь, но у тебя к гипнозу не просто способности. У тебя необычайный талант. Твои гипнотические упражнения в Нью-Йорке совершенно изумительны.

С Праймо Клетсом может состязаться только такой мастер, как ты. Ведь он, без сомнения, виртуозный гипнотизер. Он одним пальцем раздавит любого менее способного противника. Но ты великолепна. Я никогда ни у кого не встречала такого таланта. Молли, ты сумеешь помочь. И, раз это в твоих силах, ты должна это сделать. Если ты откажешься, весь мир покатится в тартарары. И подумай о бедняжке Дивине.

Молли вспыхнула. Слова Люси льстили ей, но она страшно боялась той просьбы, которая, как она понимала, вот-вот будет высказана.

– Что вы предлагаете?

– Я хочу, чтобы ты поехала в Лос-Анджелес, в Америку, в штаб-квартиру Праймо Клетса. – На экране возникла фотография офисного здания из синего стекла, с пальмами у парадного входа. – Он работает здесь. А это его дом. – Серый особняк среди раскидистых кедров, окруженный высоким забором, с аркой-металлоискателем у дверей.

– Прежде всего нужно выяснить, связан ли Праймо Клетс с исчезновением Дивины. Если да, разузнай, где она. Помоги ей, коли сможешь. Изучи все, что связано с Клетсом. Пообщайся со звездами, которых он себе подчинил. И сообщи мне. – Люси помолчала. – Чтобы добыть все необходимые сведения, тебе придется много раз пускать в ход гипнотизм. Но я не сомневаюсь, ты справишься. Поедешь?

Молли вспомнила, какой беспросветной была ее жизнь до того, как она нашла книгу о гипнотизме. И как счастлива она сейчас. И этим счастьем она обязана Люси. Как можно отказать ей в помощи? Но потом она подняла глаза на экран, взглянула на неприступные стальные ворота. Она представила, как хрупкая библиотекарша вылезает из горящего автомобиля, и внутренне задрожала. Ей не хотелось ехать в Америку. Не хотелось иметь дело с опасным преступником. Несмотря на это, Молли почувствовала, что кивает.

– Поеду, – ответила девочка. Потом, не удержавшись, выпалила: – А что, если Праймо Клетс загипнотизирует меня?

– Не исключено. Врать не буду, дело рискованное. Но если это произойдет, я сделаю все, чтобы вернуть тебя.

Молли потерла вспотевшие ладони о джинсы.

– Тебе, наверное, кажется, что такая задача по силам только взрослому человеку, – сказала Люси. – Но это не так. Ты гениальный гипнотизер. И великолепное секретное оружие. Сейчас объясню почему. Много лет назад мать дала мне добрый совет. Она сказала: «Люси, всегда заботься о хорошей маскировке. Тогда, если твоя сила понадобится, ты сможешь действовать, не вызывая подозрений». Библиотекарь Люси Логан, тихая серая мышка, была для меня идеальным прикрытием. За этой личностью я пряталась много лет. И таких, как я, очень много. Они скрываются за мирными профессиями, делают вид, что ничего особенного не могут. Но, Молли, никто из них не подходит для этой работы так, как ты. У тебя идеальное прикрытие. Ты можешь втереться в доверие к Клетсу и выяснить все о нем. Ты не вызовешь никаких подозрений, потому что ты всего лишь ребенок. Праймо Клетс никогда не заподозрит ребенка.

Молли чувствовала себя так, словно проглотила волшебную таблетку, которая полностью изменит ее жизнь. Снова.

– Когда мне ехать? – спросила она.

Глава седьмая

Хорошо, что на велосипеде есть фара! Молли засиделась у Люси до позднего вечера. Девочка устало крутила педали. Она пересекла вечерний Брайерсвилль, выехала из города и покатила вверх, на склон холма.

Молли чувствовала себя обманутой. Она предполагала, что Люси зовет ее поговорить о гипнотизме, рассказать что-нибудь интересное. А вместо этого библиотекарша нагрузила ее бумагами, сейчас упакованными в портфель, и полдня пугала Праймо Клетсом. Уже только за это Молли возненавидела коварного магната.

Все, о чем она узнала, казалось слишком нереальным. Представьте себе, что кто-то собрал неопровержимые доказательства того, что птицы – на самом деле космические пришельцы и намереваются захватить наш мир. Вы усомнитесь в этом, даже если вам подробно перечислят все доказательства. Точно так же Молли отнеслась к рассказу о Праймо Клетсе. Но она лучше других знала, как легко подчинить людей. В глубине души девочка чувствовала, что Люси сказала правду, хотя и не желала в это верить.

Молли старалась не задумываться о том, что будет, если Праймо Клетс поймает ее за расследованием. Если он и вправду похитил Дивину и запросто избавлялся от свидетелей, значит он настоящий псих и очень опасен. Девочка пожалела, что у нее нет суперавтомобиля с кучей крутых приспособлений. Есть только велосипед.

Но были и два момента, которые радовали Молли. Во-первых, сделка с Люси – благовидный предлог снова заняться гипнотизмом. А во-вторых, она едет в Лос-Анджелес!

* * *

В Счастливом приюте Джемма и Джерри чистили мышиную клетку. И сделали удивительное открытие.

Десять мышат суматошно бегали по картонной коробке.

– Когда ты в последний раз чистил эту клетку? – спросила Джемма и брезгливо сморщила нос.

– С Рождества я четыре раза вычищал самые грязные места. А вот здесь, где не пачкается, я и не трогал.

– И почему здесь не пачкается?

– Потому что тут мыши спят.

Джемма вытащила солому и обрывки подстилки. Джерри потянул за пачку бумаги в чистом уголке.

– Смотри, бумага как новенькая, только обгрызена по краям. – Он бросил клочки на пол.

– На ней что-то написано, – заметила Джемма и подняла обрывки. Потом собрала из них разорванную страницу. – Тут сказано: «Книга по ги…» Дальше не разберу, мыши сгрызли. А вот тут написано: «Уроки древнего искусства». Как ты думаешь, что это такое?

– Понятия не имею, – пожал плечами Джерри, взял губку и принялся мыть клетку. – Может, о рисовании?

– Это ксерокопия. – Джемма осторожно разлепила станицы. – Это о… о гипнотизме. Джерри, где ты ее достал? Еще страницы есть? – Девочка заглянула в глубину клетки.

– Были, наверное, только я выбросил. А что такое гипнотизм?

– Ну, это когда погружаешь кого-нибудь в сон и заставляешь делать всякие штуки. Откуда ты взял эти бумажки?

– Из мусорной корзины. Сто лет назад.

– Из чьей корзины?

– Не помню, может, у Руби, может, у Рокки – они всегда переводят больше всех бумаги. Рокки записывает свои песни, а потом их выкидывает.

Я и подумал, что это песня. Да ну ее, Джемма, хватит читать, ты обещала помочь мне с мышками.

Но Джемма слишком заинтересовалась находкой и забыла про мышей.

– А вдруг это важно? – пробормотала она. – Пойду-ка я в сушилку да прочитаю. Приходи, как закончишь.

Через двадцать минут Джерри и Джемма сидели, скрестив ноги, на ворохе полотенец в темном сушильном шкафу и водили тонким лучиком карманного фонаря по изодранным листам.

– Как думаешь, мы и вправду могли бы этому научиться? – спросил Джерри.

– Давай попробуем на мышках, – предложила Джема.

– Прямо сейчас? У меня в кармане Виктор.

– Нет, сначала нужно потренироваться как следует. Жалко, что тут не все уроки. Джерри, никому не говори! Это страшная тайна, понял?

– Понял, – отозвался Джерри, и они скрепили договор, стукнувшись кулаками.

* * *

Молли вернулась в Счастливый приют. Ей до смерти хотелось поговорить с Рокки. Она надеялась, что тот не ушел, по старой привычке, куда-нибудь побродить. В телевизионной комнате его не было – только миссис Тринкелбери смотрела передачу о шитье из лоскутков. Наконец девочка отыскала его в кухне. Рокки сидел с Петулькой на коленях и читал газету. Рядом с ним Нокман изучал руководство по дрессировке птиц.

– Эй, – тихонько окликнула она приятеля.

– Угу, – отозвался он и, взяв мопса под мышку, вышел в коридор.

Молли схватила его за рукав и потащила вверх по лестнице.

– Да что стряслось? Что это за портфель?

Молли усадила Рокки на скамейку у окна в самом конце коридора на верхнем этаже. Шепотом она поведала обо всем, что случилось у Люси Логан. Рокки слушал, хмурил брови и пытался уловить что-нибудь в торопливом, сбивчивом рассказе подруги. Потом она открыла портфель и показала ему фотографии и карты района Лос-Анджелеса, где жил Праймо Клетс.

– Люси считает, что нам ничего не грозит, – закончила Молли. – Мы же дети. Это вроде маскировки. Клетсу в голову не придет, что ребенок может вникать в его дела.

Рокки пожал плечами:

– По-моему, это бред. Я не верю.

– Ты отказываешься верить, потому что не хочешь ехать.

– А почему я должен хотеть ехать? – раздраженно спросил Рокки.

– Рокки, – тихо, но твердо произнесла Молли, – мне нужна помощь. Я здесь не единственная, кто умеет гипнотизировать.

– Но я во много раз слабее тебя.

– Значит, ты допускаешь, что это правда?

– Этого я не говорил.

– Ладно, даже если не веришь, все равно будешь рад провести каникулы в Лос-Анджелесе, – уверенно заявила Молли.

– Но…

– С каких это пор Рокки Скарлет отказывается от поездки в солнечный Лос-Анджелес? Там у тебя не будет ни одного приступа астмы.

– Но…

– Рокки, я ни за что на свете не поеду туда одна. Без тебя мне не справиться! – сказала Молли громче, чем намеревалась. – Послушай, там гораздо теплее, чем здесь, кругом пляжи. Мы поедем всего лишь на месяц или около того. Рокки, ну пожалуйста, поехали!

Внезапно Петулька села и энергично завиляла хвостом. В конце коридора кто-то показался.

Джемма и Джерри робко приблизились. Находясь в сушилке, они невольно подслушали последнюю часть разговора. Теперь, хоть им и было стыдно, они просто сгорали от любопытства.

– Что за каникулы? Что за пляжи? Куда вы едете? Мы тоже хотим, – сказала Джемма.

– Да, – подтвердил Джерри. – Нас нельзя оставлять. В прошлый раз, когда вы нас бросили, все кончилось ужасно. Помните?

– Но вам нельзя ехать, – начала Молли и запнулась.

У Джеммы и Джерри ни разу не было каникул. Она представила их на пляже, с ведерками и лопатками. И как они качаются на морских волнах; на экскурсии в одной из лос-анджелесских киностудий. Ее сердце дрогнуло. Им наверняка понравится, и помехой они не станут. Даже, пожалуй, пригодятся.

– Знаешь, Рокки, если взять миссис Тринкелбери, она за ними присмотрит. Мы будем выглядеть как обыкновенная семья на каникулах.

И Нокман тоже пригодится.

Молли подумала, что криминальные таланты Нокмана могут пойти им на пользу. Особенно хорошо он умел вскрывать замки. Девочка подсчитала в уме оставшиеся приютские деньги, добавила к ним средства, которые обещала Люси. Правда, мисс Логан предположила, что немалую сумму Молли может выручить с помощью гипнотизма.

– А что делать с остальными? – спросил Рокки. – На следующей неделе они вернутся со своих курсов.

– Может, попросить сестру миссис Тринкелбери – пусть поживут у нее на ферме? – предложила Молли и вопросительно посмотрела на друга.

Тот кивнул.

– Я поговорю с мистером Стратфилдом. – Молли прикинула, как загипнотизировать директора школы. – Хорошо, Джемма, когда миссис Т. досмотрит свою передачу, я скажу ей, что некий благотворитель пригласил нас в Лос-Анджелес.

Рокки ухмыльнулся:

– Я подыщу отель. А Нокман организует билеты. Выезжаем как можно скорее.

– Мы тоже едем? – неуверенно спросил Джерри.

– Конечно, – подтвердил Рокки.

– Ур-ра! – завопил Джерри. – Ур-ра-а-а-а! – И, не зная, как выразить нахлынувшую радость, запрыгал, как взбесившийся кенгуру. – Лос-Анджелес, Лос-Анджелес! – кричал он, бегая по коридору взад и вперед. Но вдруг остановился. – А где это?

– Это в Калифорнии, в Америке, – пояснил Рокки.

– Ух ты, в Америке! Вот это да! – Джерри окончательно разошелся. Он скатился по лестнице, проскакал пару кругов по вестибюлю, снова взлетел и еще долго носился вверх-вниз с воплями: – Больше в школу не пойду! Больше в школу не пойду!

Джемма десять раз поблагодарила Молли и поспешила к себе в спальню – собирать вещи.

– Мы замечательно придумали, – сказала Молли. – Потому что, если мы поедем одни и с нами что-нибудь случится, им никогда уже не побывать на каникулах.

– А что с нами может случиться? – спросил Рокки, приподнимая бровь.

– Да то же самое, что с Дивиной! Откуда я знаю. Этот мистер Клетс – настоящий маньяк, рвущийся к власти. И великолепный гипнотизер. Рокки, черт возьми, во что мы ввязались?

– В неприятности, – спокойно ответил Рокки.

– Еще в какие, – вздохнула Молли.

Глава восьмая

Следующие три дня Счастливый приют бурлил от нетерпения. При известии о каникулах миссис Тринкелбери пришла в такой восторг, что на радостях зашвырнула фартук в камин. Ей не терпелось поехать в Голливуд, кинематографическую столицу мира, где живут все ее обожаемые звезды. Она наверняка повстречает кого-нибудь из них!

Джерри очень тревожился за своих мышек и целыми днями мастерил для них дорожную клетку. Джемма часами лежала на кровати и читала ксерокопии страниц из книги по гипнотизму. Остальное время она прятала их под подушкой.

– Рокки, а море там теплое? – расспрашивал Джерри, пока они обшаривали чердак в поисках чемоданов.

– Какое там – теплое! Горячее, как кипяток. Это же Лос-Анджелес! Он находится на западе Америки на берегу Тихого океана. А вокруг пустыня. Дождей почти не бывает. В марте жара тридцать градусов. Жарче, чем в Брайерсвилле в разгар лета.

– Но если там пустыня, то как люди живут? Что они пьют? Вряд ли там много народу, – комментировал Джерри, заглядывая в дыру за плинтусом. – Смотри-ка, тут мышка живет.

– В горах над городом построено множество плотин, – объяснил Рокки. – И еще есть большие карьеры, откуда вода поступает в город. Нокман говорил, в Лос-Анджелесе живет восемь с половиной миллионов человек. Кстати, во всей Америке двести семьдесят миллионов.

– Интересно, а сколько в Америке мышей? – задумался Джерри.

– Наверное, миллиарды. – Рокки вытащил из-за выцветшей красной коляски пыльный чемодан.

Ребята стащили вниз чемодан и три старых портфеля, но тут же обнаружили, что ни один из них не открывается. Мистеру Нокману пришлось изрядно повозиться с кодовыми замками.

Нокман был не особенно рад возвращению в Америку. Там он провел почти всю жизнь. А еще не хотелось вспоминать о темном прошлом и совершенных преступлениях. Он боялся, вдруг его одолеет соблазн снова сделать что-нибудь нехорошее. Однако миссис Тринкелбери – теперь именно она руководила его перевоспитанием – сказала, что поездка пойдет на пользу. Поэтому Нокман старательно сколачивал дорожную клетку для своих двадцати попугайчиков. Молли успокоила бывшего мошенника, что благотворитель уладит все дорожные формальности с перевозкой домашних животных. Нокман поверил. Он безоговорочно следовал тому, что говорила Молли, хотя до конца и не понимал почему. Главное, птицы поедут с ним, иначе он отказался бы от путешествия.

* * *

Гипноз пришлось использовать дважды. С одним делом справился Рокки, с другим – Молли.

Задача Рокки заключалась в том, чтобы найти подходящий отель. Поездка в Лос-Анджелес выпадала на самую напряженную для города пору года. Через неделю должно было состояться вручение наград американской киноакадемии. Лучшим актерам, актрисам, режиссерам, продюсерам и прочим кинематографистам вручат золотые статуэтки «Оскаров». Все номера во всех отелях города были забронированы на этот период за несколько месяцев.

– До чего же не хочется это делать, – поморщился Рокки, снимая телефонную трубку. – Из-за нас кто-то останется без жилья.

– Ты волнуешься, потому что разучился гипнотизировать на расстоянии? – осведомилась Молли.

Но Рокки покачал головой:

– Гипнотизировать – это как ездить на велосипеде. Научишься и никогда не забудешь, как это делается.

Молли восхитилась его уверенностью. Когда десять минут спустя он вышел из телевизионной комнаты и сообщил, что заказал два бунгало и номер в отеле под названием «Шато Мармозет», она взирала на него с еще большим уважением.

– Мне нужно только время, – улыбнулся Рокки. – Чем дольше они меня слушали, тем сильнее таяли. Словно масло в руках.

Однако Молли страшно волновалась из-за своей части задания. Ей предстояло загипнотизировать директора школы, чтобы он отпустил всю их компанию – Рокки, Джемму, Роджера, Джерри и ее саму – в Лос-Анджелес. Остальным приютским ребятам нужно было его разрешение пожить на ферме у сестры миссис Тринкелбери. Молли боялась, что растеряла свои гипнотические навыки. После страшного, холодного чувства слияния, нахлынувшего на нее, когда она гипнотизировала зеленый куст, было особенно не по себе.

Но волнения оказались напрасными. В школьном кабинете директора ей даже не пришлось особо сверлить мистера Стратфилда взглядом.

Девочка объяснила, что путешествие в Калифорнию задумано в чисто образовательных целях. Они многое узнают о землетрясениях и пустынях, об американском парламенте, который называется конгрессом, поэтому поездка будет весьма информативной. Кроме того, большая часть их отлучки придется на весенние каникулы. Пропустят они всего лишь пару последних недель третьей четверти.

– А остальные ребята просили разрешить им остаться на ферме. Там они многое узнают о свиньях… ну, сами понимаете – свиньи, корма, навоз, прочее сельское хозяйство. Тоже весьма познавательно.

Мистер Стратфилд, видимо, нашел идею замечательной, потому что сказал:

– Молли, я очень ценю, что ты сама пришла за разрешением. Мне нравятся инициативные дети. Хороший игрок в гольф всегда инициативен. Он должен иметь чутье – если хочешь, чтобы мяч летел в нужную сторону, умей направить его туда. Не жди, пока кто-нибудь другой ударит по мячу за тебя – ты со мной согласна?

– Да, сэр.

– По моему мнению, все фермы должны отдать свои поля под площадки для гольфа. Как ты полагаешь?

Молли промолчала.

– Значит, вы разъезжаетесь, кто в Лос-Анджелес, кто на свиноферму. Что ж, думаю, время пройдет для вас с большой пользой, узнаете много нового… И, если будет возможность, поиграйте в гольф за меня, ладно?

– Да, сэр. Спасибо, сэр.

Тут зазвонил телефон. Снимая трубку, мистер Стратфилд кивнул Молли, давая понять, что она может идти.

Молли не верила своему успеху. Она без всякого гипноза уговорила директора отпустить их из школы! Неужели она может воздействовать некой гипнотической силой даже без применения энергии глаз? Она не понимала, как ей удалось так легко одержать победу над мистером Стратфилдом, но тем не менее радовалась этому. Весьма довольная собой, Молли вернулась в класс.

* * *

После множества хлопот, спустя несколько дней в небольшой микроавтобус уселись тридцать восемь пассажиров: пятеро детей, двое взрослых, двадцать попугайчиков, десять мышей и один мопс. Даже Роджеру не терпелось отправиться в путь – он радовался, уезжая подальше от голосов, донимавших его в приюте.

К прибытию в аэропорт миссис Тринкелбери впала в панику. Она никогда раньше не летала и ужасно боялась. Мистер Нокман держал ее за руку и пытался успокоить. В качестве довода он привел цифры, что ежегодно под копытами осликов погибает больше народу, чем в авиакатастрофах. Молли отправила свою команду к регистрационной стойке, и таможенники без промедления досмотрели багаж.

Девочка заранее объяснила Джерри и мистеру Нокману, что они ни в коем случае не должны упоминать о животных. Иначе все договоренности с благотворителем пойдут насмарку. Оба пообещали хранить молчание. Ящик с дырками для вентиляции, в который поместили мышей и попугаев, стоял на Моллиной тележке рядом с дорожной корзиной Петульки. Все остальные спокойно прошли через паспортный контроль и сканирующие аппараты для досмотра в зону ожидания. Туда, где их ждали магазины беспошлинной торговли и кафе.

Молли волновалась. Теперь она жалела, что не потренировалась в гипнозе на мистере Стратфилде. Сейчас ей придется провести свой багаж через ворота металлоискателя, мимо таможенников и сквозь рентгеновский аппарат. Кто знает, не подрастеряла ли она гипнотизерские навыки?

Один из дежурных поманил ее к себе. Петулька беспокойно топталась в дорожной корзинке, ища местечко поудобнее. Молли сглотнула подступивший к горлу ком и храбро толкнула тележку.

По пути она всеми силами вызывала знакомое чувство слияния и раскаляла глаза до высшей гипнотической силы. Молли уже не нуждалась в старомодных средствах гипноза наподобие маятника или монотонного разговора, вводящего слушателя в транс. Она пускала в ход свой талант, и через считаные секунды человек оказывался в ее власти. Этот метод должен был сработать и сейчас. Перед ней стояли двое служащих аэропорта – один смотрел на экран сканирующего устройства, другой обыскивал пассажиров, проверяя, не везут ли они оружие. Молли пристально взглянула на каждого из них, и они покорно склонили головы.

Девочка так боялась неудачи, что попросту не рассчитала силы. Она пронзила двух таможенников взглядом, который мог бы подчинить пару слонов. В итоге человек за пультом резко выпрямился, будто на электрическом стуле, а его напарник, напротив, расслабился, обмяк и принялся довольно громко напевать.

– Тише! – шикнула на него Молли.

Она испуганно огляделась, но, кажется, никто на них не смотрел. Еще несколько секунд девочка купалась в теплом, ласковом чувстве слияния, радуясь, что оно вернулось, ощущая, как оно наполняет ее с головы до пят.

– Эй, – тихо произнесла она, – вы пропустите меня, не проверяя багаж. А когда я уйду, будете считать, что досмотрели мои чемоданы и там все в порядке. Потом проснетесь. Ясно?

Оба служащих закивали. Самый сложный момент миновал. Молли прошла в свободную зону. Усмехнувшись, она направилась в магазин, торгующий электроникой. Ей требовалась миниатюрная фотокамера и побольше пленки к ней.

Петулька узнала знакомые запахи аэропорта и заволновалась. Интересно, куда Молли везет ее на этот раз? Попугайчики в темной коробке прислушивались к гулу зала ожидания и принимали его за очень странные птичьи голоса. Мышки тщетно пытались уснуть, но у них не получалось, потому что где-то вдалеке неведомый великан все повторял и повторял:

– Пассажиров на Лос-Анджелес просим пройти к выходу номер три.

* * *

Этот полет ничуть не напоминал прошлогоднее бегство, когда перед Рождеством Молли в одиночку летела через океан. Сегодня все было шумно и бестолково. Как только аэробус оторвался от земли, миссис Тринкелбери принялась громко читать молитвы и не замолкала почти до самого приземления.

На полпути через Атлантику у Джерри убежала мышка. Виктор, краса и гордость мышиного семейства, вырвался на свободу. Он пробрался к туалетам и очутился в кабинке вместе с длинноволосой туристкой. Когда девушка выскочила из кабинки с криками, что увидела белку, Виктор тихонько вернулся к Джерри.

– Мадам, белка не может оказаться на борту, – успокаивала туристку стюардесса. – Вы перенервничали из-за долгого перелета. Выпейте воды и сделайте несколько специальных упражнений.

В иной ситуации Молли, глядя на перепуганную миссис Тринкелбери, пожелала бы, чтобы полет поскорее закончился. Но сейчас ей, по правде говоря, хотелось, чтобы самолет не приземлялся еще лет сто – тогда ей не придется встречаться с Праймо Клетсом.

Она поделилась своими мыслями с Рокки.

– Если уж ты боишься, – резонно заметил он, – то подумай, каково сейчас Дивине. Надеюсь, она еще жива. Если ее и вправду похитил Клетс, то спасти беднягу сможешь только ты.

– Лишь поэтому я и согласилась, – вздохнула Молли. – Ни за что не стала бы рисковать жизнью ради того, чтобы проверить, в чем замешаны все эти звезды. Да и к тому же я в долгу перед Дивиной. Как-никак я в самом деле украла ее роль в «Звездах на Марсе».

Молли наклонилась и сунула Петульке в корзинку ломтик копченой колбасы. Собачка всегда хорошо вела себя в полетах.

* * *

Через одиннадцать часов под крыльями самолета замелькали яркие огни Лос-Анджелеса. Молли с изумлением взирала на огромный город. Казалось, он тянется во все стороны на сотни миль. И где искать Праймо Клетса?

Шасси тихо коснулось бетонного покрытия дорожки. Самолет благополучно сел. Пассажиры перевели стрелки на восемь часов назад. Здесь было семь часов вечера.

Вскоре вся полусонная команда собралась в багажном зале в ожидании чемоданов. Единственными, в ком сохранилась капля энергии, были Джемма и Джерри. Они катали Джерриных игрушечных супергероев на конвейерной ленте.

Молли смотрела, как к ней по конвейеру едет, кувыркаясь, красный чемоданчик. Несмотря на усталость, она невольно задержала на нем взгляд. Ее привлекла яркая шероховатая поверхность и желтоватая окраска лакированных замков. На миг ей показалось, что аэропорт уплыл куда-то далеко-далеко. Под крышей багажного зала остались только она да этот чемодан. Еще через мгновение чемодан словно бы оказался у нее в голове. Ощущение было необычным, но не совсем чуждым. Примерно такое же чувство Молли испытывала, когда гипнотизировала людей. Это ускользающее чувство возникало за миг до того, как ее подопечный впадал в транс. Она ощущала, что сила его личности ослабевает и он переходит под ее контроль. Это впечатление хорошо известно всем гипнотизерам. Молли успела подумать: как любопытно испытывать такое по отношению к чемодану – и тут по телу начала разливаться хорошо знакомая теплая волна слияния. Но через мгновение это чувство стало холодным как лед. Почти то же самое Молли испытала, когда пробовала загипнотизировать выстриженную на кусте собаку. Потрясенная девочка торопливо отвела взгляд от чемодана.

Странное дело. Это холодное чувство возникает, если долго и пристально смотреть на предметы. Молли стало интересно: что произойдет, если она не отведет взгляд, а позволит этому продлиться подольше? Что тогда случится? Она загипнотизирует предмет, на который смотрит? Смешно. Ну разве можно загипнотизировать чемодан? В следующий раз, решила Молли, надо будет продолжить эксперимент и посмотреть, чем обернется это холодное чувство слияния.

Наконец все пассажиры разобрали свои сумки и чемоданы и уложили их на багажные тележки. Усталая компания из Счастливого приюта потащилась на стоянку такси. Никто из них не заметил, как к Молли подошел носильщик.

– Простите за навязчивость, господа, – сказал он, сияя радостной улыбкой, – но не вы ли те самые мальчик и девочка, которые снимались в ролике «Посмотри на ребят, что живут по соседству»?

Глава девятая

Молли оторопела. Ей и в голову не приходило, что гипнотический ролик, который они сняли перед Рождеством в Нью-Йорке, известен жителям Лос-Анджелеса. Сколько же еще народу в аэропорту узнало ее?

– Гм. Да, это мы, – с неохотой выдавила Молли.

– Отлично сделано, – улыбнулся носильщик. – Ребята, давайте я вам помогу!

Он взял у Молли тележку и повел их мимо очереди на такси прямо к машине. Здесь выгрузил чемоданы в поджидавший микроавтобус и помахал вслед.

– Вот и верь после этого словам Люси: дескать, если мы дети, то нас никто не заподозрит, – проворчал Рокки, усаживаясь в микроавтобус. – Может, Праймо Клетс тоже смотрел этот ролик и с тех пор разыскивает двоих детей-гипнотизеров.

Молли была так потрясена неожиданной встречей, что не могла ничего ответить.

– Ладно, будем надеяться, что Праймо его не видел, – попытался успокоить ее Рокки.

Вскоре микроавтобус вырвался из частокола бетонных колонн и покатил к Лос-Анджелесу. Молли сидела впереди, держа на коленях Петульку, и жалела о том, что поехала. Красивые виды за окном не могли отвлечь ее от мыслей о Праймо Клетсе.

Автобус выехал из аэропорта, миновал автостоянки, проволочные заборы и ангары с лайнерами, мини-фабрики, где готовилась еда для пассажиров. Вдоль шоссе с обеих сторон тянулись громадные рекламные щиты. На одних изображались ножи «Трик-трак», на других – высокопитательный суп «Морячка». На третьих боксер Кинг Лосс вел героический поединок с громадным белым рулоном, рекламируя туалетную бумагу «Шелест».

Влияние Клетса чувствовалось повсюду. То и дело мелькал еще один плакат – фотография политика в ковбойской шляпе. Под его красно-бело-синей курткой огромными буквами значилось: «Гандолли – в президенты! Выборы в ноябре». Слава богу, подумала Молли, они хоть не выдвигают в президенты Клетса.

Микроавтобус ехал по шоссе. Все машины здесь были громадными, автофургоны – вдвое больше привычных Молли грузовиков на родине. Транспорт двигался в каждую сторону не по трем полосам, а по четырем. Вдалеке тянулись рыжеватые, поросшие кустарником холмы, на них стояли нефтяные насосы, каждый величиной с дом. Насосы походили на чудовищных голенастых птиц с железными ногами, они раскачивались взад-вперед, вонзая в землю острые клювы.

Эти птицы-насосы не на шутку встревожили Молли. А вдруг Праймо Клетс уже разослал по всей стране своих людей, приказав отыскать двух ребятишек, сделавших гипнотический ролик? Он наверняка хочет расправиться с ними, как уже, возможно, расправился с Дивиной Наттель.

Вскоре вдоль дороги появились небольшие жилые дома, потом – дома покрупнее. Дальше путь лежал по длинной торговой улице, полной баров и автосалонов с подержанными машинами. Следующая улица состояла сплошь из модных бутиков и ресторанов. Улыбающийся Геркулес Стоун на огромном плакате рекламировал новый фильм «Кровь незнакомца». Надпись большими буквами гласила: «Фильм номинирован на три награды киноакадемии: за лучший фильм, за лучшую главную женскую роль и за лучший сценарий».

Вот бегун протрусил мимо закусочной быстрого питания под названием «Скорая пончиковая помощь». Вывеска сообщала: «Открыто 24 часа. Без паники». При виде стайки из пяти собак Петулька навострила уши. Но оказалось, собаки не сами по себе – их вела на прогулку дама на роликах.

– Большие здесь пригороды, – поделилась Молли с водителем.

– Пригороды? – переспросил таксист. – Да никакие это не пригороды. Это и есть сам Лос-Анджелес. Город ангелов, ангелочек мой.

– Но где же небоскребы? – недоверчиво удивилась Молли, думая, что он ошибается.

– Здесь есть пара-другая небоскребов, но они в центре. Это не город небоскребов, куколка. Это город зеленых садов и уютных низеньких зданий. И это хорошо, ведь у нас часто бывают землетрясения. Отсюда ведь до разлома Сан-Андреас рукой подать. Ну вот, мы уже почти доехали до вашего отеля, а он стоит прямо в центре Лос-Анджелеса. Тут все дома невысокие.

– Но почти во всех городах дома в центре стоят вплотную друг к другу, – возразила Молли.

– Да потому что там места не хватает. А у нас город молодой, просторный, стройся где хочешь.

В конце широкой улицы, за рекламным щитом в форме гигантской бутылки «Кьюта», уходили вверх холмы, застроенные домами.

– Вот там, – махнул рукой шофер куда-то в сторону, – горы Сан-Габриэль, а там, – он показал назад, – Долина Смерти, туда лучше не соваться – такое пекло, что можно поджарить яичницу прямо на капоте машины.

Автобус нашел просвет в потоке транспорта и нырнул в переулок, круто поднимавшийся вверх. Молли заметила небольшую вывеску, полускрытую густой листвой: «Шато Мармозет». Здание с бесчисленными шпилями и башенками словно перенеслось сюда из волшебной сказки. Окна всех десяти этажей украшали миниатюрные балкончики. Рядом с входом в отель располагался въезд подземного гаража, оформленный в виде пещеры.

У дверей маячили трое носильщиков, больше похожие на кинозвезд, чем на гостиничных служителей. Как только машина остановилась, они поспешили выгрузить багаж.

– Добро пожаловать в «Шато Мармозет»!

Путешественники были очень рады, что наконец добрались до места. От усталости звенело в ушах, першило в горле, резало пересохшие глаза. Поднимаясь на лифте к гостиничному портье, Молли вдруг осознала, как причудливо и потрепанно выглядит их группа – коробки с мышами и попугайчиками, Нокман с отросшей щетиной.

В элегантном фойе с высокими потолками и мраморным полом царил уютный полумрак. Широкая дверь вела в величественный, но успевший слегка пообтереться холл. Было полно народа. Кое-кто бросал на компанию ребят неприязненные взгляды.

Нокман пошел искать таулет.

Молли вытащила из рюкзака документы всех спутников и положила на стойку. Портье, со щеками бугристыми, как кожура неочищенного авокадо, встревоженно взглянул на Роджера, который нежно обнимал пальму в горшке.

– Он с вами?

– Да, – ответила Молли, оглядываясь. – Не волнуйтесь, с ним все в порядке. Переутомился в дороге.

Портье обвел взглядом пятерых детей.

– Боюсь, я не могу вас поселить, пока не придут взрослые, которые за вас отвечают.

– Мм, – простонала Молли сквозь зубы. – По правде сказать, это мы за них отвечаем.

Чтобы не терять времени на объяснения, девочка поймала взгляд человека-авокадо. Через минуту он был готов делать все, о чем она его попросит. Молли решила, что Нокман поселится в главном здании, а остальные – в домиках-бунгало во дворе.

Пока портье сиял покорной улыбкой, прибыла миссис Тринкелбери. Она задержалась, поскольку в лифте очутилась рядом со знаменитым актером Космо Асом. Почтенная вдова поднялась вместе с ним на седьмой этаж и там долго любовалась, как он крутит педали велотренажера в гимнастическом зале. Теперь можно было не сомневаться, что старушке очень понравится в «Шато Мармозет».

Нокман взял ключи от номера и удалился со своим багажом и с попугайчиками вверх по лестнице. Остальную команду юноша-стюард повел к бунгало.

В саду уже стемнело. Вдоль дорожек возвышались стальные обогреватели, похожие на высокие толстые зонтики. Они изливали тепло на гостей, сидевших за столиками среди деревьев.

Тропинка петляла между клумбами белых маргариток. До Молли долетали обрывки разговоров:

– Стив говорит, ему нравится твой сценарий, но он хочет, чтобы режиссером был Спелкман. Тогда он сумеет убедить «Тинзел филмз» заняться этим проектом.

– Но Спелкман бездарь. Его фильмы – скукотища. Он не может добиться от актеров приличной игры. Нет, так не пойдет.

– Рэнди, это единственный выход.

– Сара, ты идеально подходишь для этой роли.

– Но я не хочу больше играть серьезные роли. Я смешная, – весьма решительно возразила Сара.

– Послушай, Барбара, я не желаю, чтобы мне делал прическу, или ухаживал за ногтями, или вообще прикасался ко мне человек, который ест мясо. Понятно? Не желаю терпеть около себя ни крошки этой отрицательной энергии.

– Хорошо, Блейк.

– Джин, что ты наденешь на вручение наград киноакадемии? Тебя весь мир увидит.

– Конечно, как можно меньше. Помелькаю перед камерами.

Они шли сквозь густые заросли папоротника. Над головой шелестели и покачивались пальмы.

Бунгало, предназначенное для миссис Тринкелбери и Роджера, располагалось возле сада-солярия. По камням низвергался в бассейн небольшой прозрачный водопад. Окружали водоем широколистные фикусы. Роджер дружески похлопал по стволу одно из растений, и на него из клетки сердито закричал гостиничный попугай.

Молли, Рокки, Джерри и Джемма пошли за стюардом дальше. Узкая каменистая тропа, взобравшись на вершину холма, вывела их к лучшему бунгало.

Это жилье идеально подходило для Петульки, потому что перед ним располагалась зеленая лужайка с оградой и деревянной калиткой. Весь фасад современного прямоугольного здания – сплошное стекло. Переступив порог, ребята попали в просторную гостиную с угловым диваном и телевизором. У противоположной от входа стены было обустроено нечто вроде маленькой кухни.

– Если решите что-нибудь приготовить, наш персонал все потом приберет, – сказал юноша. – Но если вам не хочется возиться у плиты, всегда можно обратиться в службу доставки и заказать обед в номер.

На кухонном столе стояла корзина с чипсами и конфетами.

– Мы будем пополнять эту корзину по вашему желанию.

Джемма принялась листать переплетенную в кожу рекламную брошюру отеля.

– Смотрите-ка! Тут есть видеотека. Куча фильмов! Их можно взять напрокат. И музыка…

Следующие десять минут Джемма висела на телефоне, обзванивая своих спутников в других номерах.

Она позвонила в сервисную службу и заказала еду. На доставленном подносе под серебряной крышкой дымились бифштексы с жареной картошкой, белели молочные коктейли. Поскольку в отеле не оказалось концентрированного апельсинового сока, Молли попросила принести гранатовый сироп. Официант объяснил, что напиток делается из свежих гранатов. Его положено добавлять в лимонад, а если смешать с имбирным пивом, то получится коктейль, который американцы называют «Ширли Темпл».

Молли с наслаждением потягивала из стакана густой гранатовый сироп со льдом. Она знала, что Ширли Темпл – девочка-звезда тридцатых годов. Следом Молли вспомнила Дивину Наттель. «Будем надеяться, ей ничего не грозит», – подумала она. Ей еще нужно было уложить Джемму и Джерри.

* * *

Молли очнулась посреди ночи. Организм решил: уже утро. Дома, в Брайерсвилле, было десять часов утра. Снова уснуть никак не получалось: на скрипучем колесе резвились мышки, а снаружи громко шелестели деревья.

«Как хорошо было бы приехать в этот отель просто на каникулы, отдохнуть», – думала Молли. Ей и дома-то совсем не хотелось выполнять опасное задание, здесь же, в Америке, это и вовсе казалось безумием.

Молли прикинула, с чего начать. Они на территории Клетса. Прежде всего, наверное, надо выяснить, замешан ли он в похищении Дивины Наттель, а если да, найти Дивину. Это самое важное.

Сон не шел. Перед глазами то и дело вставали две фотографии, которые она видела у Люси. На одной Праймо Клетс в охотничьем костюме, с ружьем под мышкой гордо держал в руках двух мертвых фазанов. На другой он же на сафари, с ружьем побольше, стоял, водрузив ногу на тушу убитой антилопы.

Молли свесила руку с кровати и погладила Петульку. По-видимому, Праймо Клетсу нравилось убивать.

Глава десятая

Ни свет ни заря раздался громкий стук в дверь. На пороге стоял Джерри. Мальчик надел плавки, надувные нарукавники для плавания и огромный гостиничный халат, который волочился за ним, как шлейф.

– Молли, пошли! Завтрак принесут к бассейну. Я заказал блинчики!

Комнату заливал яркий солнечный свет. Значит, ей все-таки удалось задремать. В первое мгновение девочке померещилось, что она снова дома, в Счастливом приюте, жарким летним утром. Потом сквозь беззаботную дрему нахлынули страшные мысли о том, что ей предстоит сделать. Молли застонала.

* * *

Через полчаса Молли и Рокки в пижамах сидели на полу и изучали бумаги Люси Логан.

– Знаешь, что я думаю? – заговорила девочка. – Мы должны сначала заглянуть к Праймо Клетсу домой, потом поговорить со звездами, которых он загипнотизировал. Может, даже сумеем что-нибудь узнать о Дивине.

– А я предлагаю позвать Нокмана, спросить, что ему нужно, чтобы вскрыть замок, – сказал Рокки. – Потом взломаем компьютерный код.

А поздно вечером, когда все разойдутся, отправимся в офис к Клетсу. Если Люси права и он в самом деле планирует загипнотизировать и удерживать под контролем тысячи, а может, и миллионы людей, если он уже подчинил своей власти сотни знаменитостей, он вряд ли держит все детали операции в голове. У него должны быть записи – от руки или на компьютере. Наверняка есть потайное место, где он прячет свои планы: в буфете под замком или в запертой комнате. И, я думаю, мы найдем какие-нибудь намеки, которые подскажут, связан ли он с похищением Дивины Наттель.

– Но почему мы должны сначала идти в офис? Почему не домой?

– Сама подумай! Он ночует дома!

– Ладно, ладно. – Молли придвинула к себе карту Лос-Анджелеса. – Его офис расположен в Вествуде, неподалеку от Беверли-Хиллз. Туда нужно ехать на шестьдесят седьмом автобусе.

– Почему на автобусе?

– Так мы не вызовем подозрений. Возьмем с собой Петульку и будем похожи на пару детей, которые выгуливают собаку вместе с… гм… дядюшкой.

Через тридцать минут перед ними послушно стоял Нокман. Он надел рубашку с коротким рукавом, разрисованную экзотическими птицами, и шорты-бермуды в цветочек. Этот наряд купила ему миссис Тринкелбери. Рот почему-то был широко открыт, и Молли увидела, что у Нокмана шесть или семь пломб. Петулька с подозрением обнюхала его ноги в пластиковых шлепанцах.

– Неохота опять воздействовать на него, – проворчала Молли. – Он так хорошо исправлялся. Надеюсь, новая порция гипноза не повлияет на его лечение. И еще больше надеюсь, что небольшое нарушение закона не заставит его вернуться к преступной жизни.

– Мы же не вмешиваемся в его самосовершенствование, – возразил Рокки. – Это всего на один вечер. К тому же ради доброго дела. Да он и не запомнит ничего.

– Ладно, – вздохнула Молли и сосредоточилась. – Нокман, сегодня вы пойдете с нами. Скажете миссис Тринкелбери, что должны выполнить кое-какую работу для нашего благотворителя – сменить замки на парадной двери.

– Кхорошо, – кивнул Нокман.

– Захватите с собой все необходимое для вскрытия обычных замков, расшифровки комбинации цифр на кодовых замках и взлома компьютерных файлов. Представьте, что собираетесь ограбить защищенный офис. Вам нужно что-нибудь особенное? – Молли замолчала, давая ему подумать.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.