Если бы знать

– Но...

– Том, не знаю, что вам наговорили, но я в здравом уме и способна сама распоряжаться своим телом. Если вас беспокоит доктор Робертсон, я с ним поговорю. То же относится и к моему мужу.

– Они заботятся о вашем благе, – с непроницаемой миной проговорил Том.

– Возможно. Но я предпочитаю сама о себе заботиться.

– Миссис Кейхилл, я просто выполняю свою работу!

– Если не хотите ее потерять, советую вам больше не спорить. Мне сиделка не нужна, и мы с вами оба это знаем. Мой муж нанял вас, потому что ему так спокойнее. – Марла начала терять терпение. – Это его проблема, а не моя. Благодарю за заботу, но глотать эти чертовы пилюли я больше не собираюсь.

Оглянувшись, она увидела, что Том стоит на том же месте, словно громом пораженный. Ну и пусть. Сам виноват – нечего указывать ей, что и как делать!

Марла вернулась в спальню и подождала, пока шаги Тома не удалятся на первый этаж. Толкнула дверь кабинета Алекса. Заперто. Как всегда. Знать бы, почему. Она вышла в холл и подергала вторую дверь. Та не шелохнулась. Но ведь в тот вечер, когда она корчилась здесь на полу, Юджиния открыла эту дверь!

Значит, кто-то позаботился снова ее запереть.

Дойдя до того места, где ее вырвало, Марла опустилась на колени и потрогала пушистый ворс ковра. Ковер был абсолютно сухим, и пятно исчезло, словно его и не было.

Почему это случилось? Может быть, кто-то (загадочный пришелец в спальне?) подсыпал ей в суп рвотное? Марла задумалась, присев на пятки. Том сказал, что ей давали триазолам. Никогда прежде ока не слышала о таком лекарстве.

Все сходится на запертой двери. Двери в кабинет. Алекс держит там что-то очень важное. Что-то прячет от нее. И она должна узнать, что именно.

Марла на цыпочках спустилась на второй этаж. Из библиотеки слышался рев пылесоса – там прибиралась горничная. Марла осторожно прокралась в комнату свекрови, бесшумно притворила за собой дверь. «Я ничего дурного не делаю, – говорила она себе. – Это мой дом. Я имею полное право знать, что в нем творится».

В тот вечер Юджиния достала ключ из кармана темно-синего пиджака. Может быть, он и сейчас там?

Шансы невелики, если вспомнить, что прошло пять дней. Но попробовать стоило.

Марла осторожно отворила дверь гардеробной и шагнула туда. Включила свет, оглядела комнату, обитую кедровыми панелями. Костюмы свекрови были развешаны в строгом порядке – пиджаки вверху, юбки внизу, под каждым костюмом в аккуратном гнездышке стоят подходящие по цвету туфли. Дрожащими от волнения пальцами Марла торопливо обшарила карманы всех пиджаков, от темно-синего до цвета фламинго. Попадалась всякая мелочь – театральные билеты, программки, мелкие монеты, словом, то, что можно забыть в кармане по рассеянности.

Ключей не было.

– Черт! – проворчала Марла. Должно быть, ключ сейчас при ней в Кейхилл-хаусе – или где она там заседает?

Не теряя надежды, она принялась обшаривать сумочки – и тоже безрезультатно. Убедившись, что ключей здесь нет, Марла уже собиралась уйти из жаркой, душной гардеробной, но в этот миг с замиранием сердца услышала, как в комнату Юджинии открывается дверь. Что будет, если ее здесь застанут? Марла выключила свет, бесшумно отступила и, скользнув за ряд вешалок, спряталась за упакованным в полиэтиленовый пакет платьем.

Совсем рядом взревел пылесос, и Марла едва не подпрыгнула от испуга. Горничная тщательно, неторопливо пылесосила комнату свекрови. Марла затаила дыхание.

Может быть, ей повезет, и горничная не войдет в гардеробную.

Рев на мгновение затих. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался яркий поток света. Марла затаила дыхание. Горничная втащила свою адскую машину в комнату, и снова раздалось оглушительное рычание мотора. Марла прижалась к стене и замерла. Теперь она разглядела, что скрывает ее от посторонних глаз не что-нибудь, а свадебное платье Юджинии – кружевное, расшитое жемчугом, пожелтевшее от времени. Сколько же, интересно, ему лет?

Марла зажмурилась, не осмеливаясь даже дышать. Сколько времени можно пылесосить эту чертову комнатушку? Вдруг рев затих.

– Что? – громко крикнула горничная.

Через прозрачный пластиковый чехол Марла видела, как девушка – маленькая латиноамериканка по имени Роза, почти не говорящая по-английски, – повернула голову. Оставив свою машину, она поспешила в спальню Юджинии.

– О, сеньора Кейхилл! Si, si. Затем послышался голос свекрови:

– Может быть, закончишь потом? Мне нужно прилечь.

– Si, si. Я приду... luego... позже.

– Да, Роза, и попроси, пожалуйста, Кармен известить меня, когда придут гости. Мы ждем преподобного и миссис Фавьер.

Марла вспомнила, как договаривалась о встрече с кузиной Чериз. Визит был назначен на следующий день, но следующие пять дней она провела в постели. Из-за проклятых таблеток.

Роза исчезла, унеся с собой пылесос. Марла замерла, не осмеливаясь даже переступить с ноги на ногу. Несколько секунд спустя появилась свекровь. Она сняла темно-синий костюм, повесила его на вешалку напротив укрытия Марлы, сбросила туфли и аккуратно поставила их в гнездо под вешалкой, затем избавилась и от блузки, оставшись в одной кружевной комбинации и панталонах. Потом погасила свет и прикрыла за собой дверь.

Марла позволила себе вздохнуть. В душе у нее затеплилась слабая надежда: может быть, все-таки удастся выскользнуть отсюда незамеченной?

Медленно, как смерть, текли минуты. Мысленно отсчитав четверть часа, Марла выскользнула из укрытия и бесшумно подкралась к двери, из-под которой падала во мрак гардеробной полоска света.

Марла осторожно нажала выключатель. Гардеробная осветилась ярким светом. Не теряя времени, Марла поспешила к синему костюму и сунула руку в правый карман. Пальцы ее нащупали прохладный металл. Вот оно, кольцо с ключами! Слава богу! Очень осторожно, чтобы ключи не звякнули, она вытащила их и спрятала свою добычу в передний карман джинсов.

Что ж, пока удача на ее стороне. Осталось прокрасться мимо свекрови так, чтобы ее не разбудить.

Если, конечно, она спит, а не вяжет или листает журнал.

Но из спальни не доносилось ни шелеста страниц, ни позвякивания спиц. «Будь что будет, – решила Марла. – Придется рискнуть».

Выключив свет, она нащупала дверную ручку. Дверь с тихим щелчком приотворилась.

Марла приоткрыла дверь пошире. Спальня Юджинии тонула в полумраке, повсюду лежали глубокие тени. С кровати доносилось тихое размеренное дыхание. Молясь о том, чтобы поблизости не оказалось собачонки, Марла бесшумно пересекла комнату и открыла дверь на свободу.

Свекровь что-то пробормотала во сне. Марла выскочила в коридор и понеслась по лестнице с быстротой, на которую была способна, по дороге споткнувшись о Коко и едва не сломав себе шею.

Только добравшись до общей гостиной, она позволила себе перевести дух.

Ключи жгли ей карман; Марла хотела немедля пустить их в ход, но в этот миг внизу раздался громкий звон дверного колокольчика.

Вот черт! Внизу Кармен открыла дверь, и послышался звонкий женский голос:

– Здравствуйте, я Чериз Фавьер. Я пришла повидать Марлу.

У Марлы упало сердце. К тому времени, как гостья уйдет, Юджиния уже встанет и хватится ключей. Единственная ее надежда – избавиться от кузины как можно быстрее, прежде чем кто-нибудь разбудит свекровь. Марла поспешила вниз, где Чериз снимала плащ, отороченный модным пятнистым мехом.

– Марла! – воскликнула гостья.

Но в следующий миг улыбка ее слегка увяла.

– Марла, ты просто сказочно выглядишь!

«Ага, как же. Можно подумать, она час назад не смотрела на себя в зеркало!»

– Я так рада, так рада тебя видеть! – Стройная блондинка заключила Марлу в объятия и расплылась в широченной улыбке, грозившей обрушить многослойный макияж. – Мы с Доналдом так за тебя волновались! – Она оглянулась через плечо и немного нервно добавила: – Он сейчас подойдет. По дороге сюда ему позвонили на сотовый – что-то вроде телефона доверия, ну, ты понимаешь.

В этот момент на пороге появился высокий широкоплечий мужчина с густыми волнистыми волосами, в которых кое-где уже поблескивала седина, и добродушным загорелым лицом. Белый воротничок священника странно смотрелся в сочетании с черной рубашкой и кожаной курткой.

– Доналд, ты помнишь Марлу? – проговорила Чериз.

– Разумеется, помню! – И Доналд просиял улыбкой в тысячу ватт, обнажив ряд великолепных белых зубов и несколько золотых коронок.

Подойдя к Марле, преподобный фамильярно обнял ее за плечи одной рукой – в другой он держал потрепанную Библию.

– Как я рад тебя видеть! – прогудел он, запечатлевая у нее на лбу отеческий поцелуй. – Слава господу, с тобой все в порядке! А как мы перепугались, когда узнали, что ты снова в больнице!

– Это точно! – улыбаясь во весь рот, подтвердила Чериз.

Марла, поморщившись, высвободилась из его медвежьих объятий.

– Да, ты нам стоила немало бессонных ночей!

– Неисповедимы пути господни, – не моргнув глазом, парировала Марла.

Преподобный открыл рот, а улыбка Чериз на мгновение поблекла.

– Пойдемте в гостиную, – пригласила Марла. Едва все расселись, как, словно по заказу, появилась Кармен с кофе, чаем и сладостями.

– Миссис Юджиния говорила, что вы ждете гостей, – объяснила она. – Сейчас она и сама спустится.

У Марлы упало сердце. Если свекровь встанет – прости-прощай возможность спокойно порыться в столе и компьютере Алекса!

– Ты, наверно, слышала от Алекса и от Ника, что я пыталась с тобой связаться, – заговорила Чериз.

«А она симпатичная, – подумала Марла, глядя на кузину. – Только напрасно так ярко красится. Одни кроваво-красные губы и ногти чего стоят!»

– Да, Ник говорил, что ты звонила.

– Я просто с ума сходила от беспокойства, а Алекс не пускал меня в больницу и... – Тут она покосилась на мужа и захлопнула рот.

Доналд откинулся на диване с таким видом, словно рассчитывал остаться здесь на весь день. Может быть, даже почитать вслух Библию заблудшей пастве.

– Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше.

– Ты пережила нелегкое время, – заметил Доналд. Говорил он сочувственно, но в выражении лица Марле почудилась какая-то нотка злорадства.

– Теперь со мной все в порядке, – ответила она.

– Но мы слышали, у тебя амнезия! – возразила Чериз. – Это ведь не навсегда?

– Надеюсь, что нет.

Чериз возвела глаза к потолку. – Мы будем за тебя молиться. Ее муж кивнул.

– Может быть, прямо сейчас соединим руки и попросим у господа помощи?

Чериз поставила чашку и взяла Доналда за руку, а другой рукой потянулась к Марле. Но прежде, чем благочестивая пара успела вознести молитву, в гостиной появилась Юджиния. На сей раз на ней был унылый темно-серый костюм, вполне соответствующий выражению лица. У ног ее крутилась Коко: увидев чужаков, она глухо зарычала и заняла свой пост у любимого кресла Юджинии.

Едва увидев свекровь, Марла почувствовала, что ключи у нее в кармане весят целую тонну.

– Добрый день, Чериз, Доналд, – без улыбки поздоровалась Юджиния.

– Тетушка Джини! – Чериз вскочила и заключила пожилую леди в объятия.

– Как поживаешь? – бесцветным голосом спросила «тетушка».

Чериз отступила на шаг и широко, но не слишком уверенно улыбнулась.

– Теперь, когда наконец увидела Марлу, замечательно! Мы – я имею в виду Монти и я – просто с ума сходили от беспокойства! Я хотела, чтобы и Монти с нами приехал, но он сегодня занят, а другая возможность представится неизвестно когда.

Болтая без умолку, она села на свое место. Юджиния заняла свой «трон» и опустила руку, чтобы почесать Коко за ушами.

– Послушайте, – заговорила Чериз, протянув к свекрови обе руки ладонями вверх, – все мы знаем, что в прошлом у нашей семьи немало тяжелого, но, может быть, пора наконец прекратить раздоры? Я хочу сказать – когда я услышала, что Марла едва не погибла, то просто рухнула на колени и начала молиться. В такие-то минуты и понимаешь, как хрупка наша жизнь, как важно дорожить тем, что имеешь.

Доналд наклонился вперед и заложил руки между коленей. Золотое кольцо на левой руке гордо, объявляло, что он женат; о чем свидетельствовал перстень с печаткой на правой, Марла догадаться не могла.

– Мы с Чериз думаем, что для семьи настало время оставить старые распри в.прошлом. Разразившаяся... то есть, я хотел сказать, едва не разразившаяся трагедия – знак божий. Господь протягивает к нам руки и просит идти с ним. Возблагодарим же всевышнего за его милости! – Произнося эту тираду, он сверкал улыбкой – широкой, блаженной и фальшивой; как бумажка в три доллара.

Чериз, наклонившись, с чувством сжала руку Марлы.

– Мы с тобой всегда были близки. Я в тебе видела почти сестру. А Монти – тот тебя просто обожал! И теперь обожает. – Она смотрела Марле в лицо открытым взглядом, но на дне ее глаз, видела Марла, пряталось что-то темное и уклончивое. – В последние годы между нами пролегла трещина, но теперь самое время перебросить через нее мост!

«Какого черта они хотят? К чему все эти фальшивые пересахаренные речи?»

Открылась дверь, и на пороге гостиной появился Ник в кожаной куртке и джинсах. При виде Чериз и ее мужа уголки рта его изогнулись в иронической улыбке.

– Добрый день, Чериз, – кивнул он кузине, не вынимая рук из карманов. Пронзительный синий взгляд его скользнул по ее лицу и остановился на Марле. – Как ты сегодня?

– Лучше, – ответила Марла, отчаянным усилием воли гоня от себя воспоминания о прошлой ночи. – Гораздо лучше. Начинаю снова чувствовать себя человеком.

– Челюсть болит?

– Немного побаливает. Но я справлюсь.

– В этом я не сомневаюсь. – Ник повернулся к Доналду. – А вы, должно быть, муж Чериз?

– Прошу прощения, я вас не представила, – и Юджиния торопливо совершила ритуал представления мужчин.

Доналд протянул Нику лопату-ладонь:

– Я о вас много слышал.

– Надеюсь, не только плохое? Доналд расплылся в улыбке.

– Что вы! Чериз вас обожает!

– Значит, она в явном меньшинстве, – фыркнул Ник. Доналд рассмеялся, Чериз покраснела, а Юджиния нахмурилась сильнее прежнего. Ник устроился на диване, вытянув длинные ноги в облегающих джинсах.

Из последующей светской беседы Марла узнала, что в свое время Доналд профессионально играл в футбол. Правда, и тогда не забывал молиться перед каждым матчем. Но господь избрал его для иной стези – и однажды вражеский полузащитник, детина трехсот с половиной фунтов весу, налетел на Доналда и сломал ему три ребра, а также ногу в двух местах, чем положил конец его спортивной карьере.

– Очевидно, небесный тренер решил, что мне надлежит возглавлять не команду, а приход, – с улыбкой закончил свою историю Доналд. – Кстати, о командном духе я и хотел сегодня поговорить.

Одной рукой он сжал Библию, а другую протянул жене. Та, словно дрессированная обезьянка, немедленно переплела с ним пальцы.

– Чериз очень обеспокоена расколом в семье. Ее родителей, как вы знаете, нет в живых. Вы, Ник, годами не появляетесь дома. Ваш отец тоже отошел в лучший мир.

«Куда он клонит?» – подумала Марла.

– Все мы знаем, что в последнее время в семье не все идет гладко. Взаимные обвинения, подозрения. Порой звучат ужасные слова – слова, о которых мы сами потом жалеем. Чериз – впрочем, и Монтгомери тоже – была страшно потрясена несчастьем с Марлой. Но еще больше потрясло ее то, что, когда она хотела навестить кузину, с ней обошлись, как с чужой. – Широкие плечи Доналда поникли. – То, что Марла выжила, – несомненно, чудо. Господь не захотел призывать ее к себе. Думаю, это знак для нас. Господь исцелил Марлу: он хочет, чтобы и мы последовали его примеру и исцелили семейные раны. – Серые глаза его встретились со взглядом Ника. – Забудем о ссорах, оставим гнев и подозрения, станем снова одной командой!

Ник ответил проповеднику желчным взглядом.

– Ты это серьезно? – поинтересовался Ник. – Не припомню, чтобы я когда-нибудь играл в команде. Команда Кейхиллов. Что-то вроде «Пяти Джексонов», видимо.

– Ну не будь таким циником! – Чериз надула алые губки, безуспешно стараясь изобразить обиду. – Когда-то мы и вправду играли в одной команде. Помнишь – давным-давно, когда были детьми?

– В самом деле, очень давно, – вставила Юджиния.

– Знаете, я осталась идеалисткой, – поведала Чериз. – Я верю, что хорошие времена еще вернутся.

Муж поднялся на ноги и подал ей руку.

– Что бы ни случилось, мы одна семья, – сияя, объявила Чериз.

– В следующее воскресенье, – заговорил Доналд, – мы приглашаем вас в церковь, а после службы просим у нас отобедать.

– Пожалуйста, приходите!

Чериз обняла Марлу и Ника. Юджинию обнять не осмелилась – только протянула ей руку.

– Приводите с собой Алекса и Сисси, привозите и малыша.

«Лучше я отобедаю с гадюкой», – мысленно ответила Марла.

– А Монтгомери тоже будет? – поинтересовался Ник. Улыбка Чериз дрогнула.

– Разумеется, я его приглашу, но о Монти трудно что-то сказать заранее. Я хотела сегодня привести его с нами, но, видишь, у него оказались другие планы. Конечно, я постараюсь, чтобы он пришел.

– Посмотрим, – ледяным тоном заключила Юджиния.

Чериз предпочла этого не заметить. Супруги уже двинулись к выходу, как вдруг Ник спросил:

– Памела Делакруа, кажется, состояла в приходе Святой Троицы?

Доналд вздрогнул, на лице мелькнула тревога.

– Да, – ответил он, нахмурившись. – Большая потеря для прихода.

Марла не верила своим ушам. Наконец какая-то ниточка!

– Вы ее знали? – воскликнула она.

– К сожалению, лично – нет. Она не часто посещала службы.

– А ты? Ты ее знала? – повернулась Марла к Чериз.

– Совсем нет. Даже не знаю, как она выглядела, – быстро ответила та. – Преподобный прав: она появлялась раз в три месяца и не участвовала в наших занятиях. У нас есть кружок по изучению Библии, женский клуб и клуб одиночек, но она нигде не появлялась.

– Откуда же вы знаете, что она ходила в вашу церковь? – удивилась Марла. – Она перечисляла пожертвования?

– Нет, мы узнали уже после ее смерти от одной женщины, преподавательницы в воскресной школе для взрослых. Она увидела некролог в газете. Мы, конечно, сразу организовали «молитву по цепочке» – это значит, что прихожане обзванивают друг друга и все молятся за Пэм.

– Но, может быть, вы видели ее родных? Дочь? – спрашивала Марла.

– Мы никого из них не знаем, – отрезала Чериз и схватила сумочку, готовая бежать к дверям. Ник склонил голову набок.

– Помнится, при нашей встрече ты ни словом не упомянула о Памеле Делакруа.

– Ну, забыла, – огрызнулась она. – И что из того? Муж бросил на нее суровый взгляд, и Чериз мгновенно поправилась:

– Извини. Конечно, я должна была тебе рассказать, – забормотала она, избегая взгляда Доналда. – Но правда, совершенно вылетело из головы.

Доналд положил конец беседе, взглянув на часы.

– Прошу извинить, но через полчаса у меня встреча с церковным казначеем.

Марла и Ник проводили гостей до дверей. Там их уже ждала Кармен с леопардовым плащом Чериз.

– Очень рада была тебя видеть! – шепнула Чериз, в последний раз обнимая Марлу.

Рукопожатия, прощания и благочестивая пара удалилась, трогательно держась за руки, – живая картина христианской верности и любви.

– И что сей визит значил? – спросил Ник. Юджиния устало вздохнула:

– Деньги, Ник. Это все, что их интересует. На все готовы, чтобы добраться до денег. Пусть говорят что угодно – «провидение», «семейная солидарность», – меня-то им не обмануть. – Она бросила быстрый взгляд на Марлу. – Не пойми меня неверно. Чериз – неплохая девочка, просто ни о ком, кроме себя, не думает. Наверно, она действительно о тебе беспокоилась. А Доналд пусть молится хоть до посинения, но мы-то с Алексом знаем, чего он стоит. Алекс нанял его на работу в Кейхилл-хаус – а Доналд вляпался в ужасный скандал, опозорил и свое имя, и наше. Завел роман с одной из тамошних девушек. – Юджиния поморщилась. – Я бы ничуть не удивилась, если бы оказалось, что она и забеременела от него. Она ведь так и не сказала, кто отец ребенка. И посещала службы в церкви Святой Троицы. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы сложить два и два. – Она церемонно надкусила пирожное. Коко, лежа у ее ног, следила за хозяйкой жадным взглядом блестящих черных глазок. – Алекс, разумеется, его уволил. Скандал был страшный. Но Доналд клялся, что ни в чем не виноват, что девушка его оговорила, и в конце концов она отозвала обвинения.

– История семейства Кейхилл, часть очередная, – саркастически заметил Ник.

Зазвонил телефон. Ник, выйдя в холл, взял трубку.

– Ник Кейхилл слушает. Да... Да, она здесь. Секундочку.

– Это тебя, – проговорил он, протянув трубку Марле. – Детектив Патерно.

– Что ему нужно? – поинтересовалась Юджиния.

– Я сегодня ему звонила, хотела кое-что рассказать, – объяснила Марла.

Свекровь ничего не сказала, но посмотрела на нее словно на сумасшедшую.

Чтобы избавиться от лишних ушей, Марла поднялась в библиотеку. По дороге, прижимая трубку к уху, она вкратце рассказала детективу обо всем, что ей вспомнилось.

–...Деталей я не помню, но одно могу сказать точно: он выскочил на середину дороги и вдруг засверкал, как рождественская елка. Я свернула, чтобы его объехать; то же сделал и грузовик. Что случилось с мужчиной, не знаю; кажется, последнее, что я успела заметить, как он отпрыгнул в сторону.

Патерно задал несколько уточняющих вопросов, а затем попросил ее заехать в участок, сделать официальное заявление. Марла согласилась, пообещала немедленно позвонить, если вспомнит что-нибудь еще, и вернулась в гостиную.

– Ник говорит, что ты вспомнила катастрофу! – изумленно проговорила Юджиния.

– В основном да, – кивнула Марла.

– Но все еще не помнишь, зачем поехала в Санта-Крус? – Юджиния опустила блюдце с остатком пирожкого на пол, и Коко, радостно урча, принялась подбирать розовым язычком сладкие крошки.

– Нет, – ответила Марла, вдруг почувствовав страшную усталость. – И как я познакомилась с Пэм, тоже не помню.

«Но непременно выясню, – пообещала она себе. – Так или иначе».

Дверь черного хода с треском распахнулась, и послышались торопливые шаги. Коко тревожно залаяла. В гостиную влетела Фиона – растрепанная, с раскрасневшейся веснушчатой физиономией.

– Извиняюсь, опоздала маленько, – выпалила она. – Как там наш зайчик?

– Спит, – ответила Марла.

Не дожидаясь более подробного ответа, Фиона затопала по лестнице наверх. За спиной у нее развевался мокрый плащ.

– Что за нелепое создание, – вздохнула Юджиния, провожая ее взглядом. – Не знаю, не напрасно ли мы поручили ей заботу о малыше. – Она сунула руку в карман и нахмурилась. – Кстати, никто не видел моих ключей?

– А ты потеряла ключи? – спросил Ник.

– Наверно, куда-нибудь засунула, – ответила Юджиния.

Марла чувствовала себя преступницей. Проклятые ключи жгли ей карман.

– Странно... – хмурясь, проговорила Юджиния. – Я точно помню, что утром они были на месте.

– Найдутся, – предсказал Ник.

– Да, конечно. Но странно: обычно я ничего не теряю.

Она посвистела Коко и направилась к лифту, оставив Марлу и Ника наедине.

– Послушай, Ник, – прервала тяжелое молчание Марла, – нам надо поговорить о том, что произошло прошлой ночью.

– Я совершил ошибку.

– Мы оба совершили ошибку. – Она устало прикрыла глаза. – Хотела бы я сказать, что сожалею о случившемся, но не стану врать. Я не жалею.

– А стоило бы, – угрюмо возразил Ник.

– А ты жалеешь?

Плечи его напряглись.

– Думаю, здесь не место и не время это обсуждать.

– Может быть, ты и прав, – согласилась она, – но нельзя же просто сделать вид, что ничего не было!

– Придется, – сумрачно ответил он. – И потом, я хочу поговорить с тобой о другом. Пока ты валялась в постели, напичканная таблетками, я не сидел без дела.

– И чем же ты занимался?

– Пытался выяснить, что за чертовщина здесь творится. – Он вытащил из внутреннего кармана пиджака большой конверт и протянул Марле. – Начнем вот с этого.

Открыв конверт, Марла увидела перед собой фотографию женщины с ясными зелеными глазами и заразительной улыбкой. Подпись под фотографией гласила: «Памела Делакруа».

Значит, вот какая она была, эта Памела. А теперь она в могиле.

– Очень похожа на тебя, правда? – заметил Ник.

– Да, пожалуй. – Марла вытащила другую фотографию. – В самом деле, несомненное сходство. – На следующем снимке Памела была запечатлена в обнимку с молоденькой девушкой. – А это ее дочь?

– Да. Джули.

– Она сейчас в университете?

– Нет. Бросила учебу.

– Из-за смерти матери, – прошептала Марла, подавленная чувством вины. Господи, неужели не будет конца этому кошмару?

– Нет. Она бросила университет за неделю до того, как вы с Памелой отправились в свое путешествие на юг.

– Вот как? Но зачем тогда мы ехали в Санта-Крус?

– Вопрос на миллион долларов, – вздохнул Ник. – Может быть, вы вовсе не туда направлялись, – добавил он, вспомнив свой разговор с Уолтом Хаагой.

– А куда же?

– Надеюсь, рано или поздно ты вспомнишь.

– Пока что шансы невелики, – саркастически заметила Марла.

– А тебе не кажется странным, что ты оставила Алекса и сына, никому не сказав ни слова?

– Еще как кажется!

– Отправилась бог весть куда с женщиной, которая вполне может сойти за твою сестру?

– Но у меня нет сестры... – начала она – и осеклась. Сестра. Это слово больно царапнуло по глубинам сознания. – Нет, сестры у меня нет. Только брат.

– Рори.

– Ну да, Он, кажется, в интернате для инвалидов?

– Правильно.

– Объясни мне, Ник, – заговорила Марла, – почему у меня такое чувство, что все вокруг избегают разговоров о моем брате? Как будто что-то от меня скрывают.

Ник задумался, плотно сжав губы. Знает. Это Марла поняла по его глазам.

– Черт побери, Ник! – взорвалась она. – Объясни, в чем дело! Я имею право знать!

Он подошел к окну, нерешительно провел пальцами по волосам.

– Да, думаю, ты вправе знать.

– Естественно, черт возьми!

Ник взглянул на нее через плечо – и Марла вмиг поняла, что сейчас услышит нечто по меньшей мере неприятное. Еще одна темная тайна прошлого.

– Это произошло много лет назад. Тебе тогда было года четыре, а твоему брату и двух не было. Ваша мать куда-то собралась с вами обоими: усадила вас в машину, пристегнула к детским сиденьям, а сама зачем-то вернулась в дом. Очевидно, ты расстегнула ремень брата, и он выбрался из машины. Виктория, вернувшись, не заметила, что его нет: она дала задний ход – и наехала на Рори, который сидел на земле, должно быть, рассматривая муравья или какой-нибудь камешек.

– Нет! – воскликнула Марла, поднеся руку ко рту. Внутри у нее все содрогнулось.

– Он не умер; но мозгу был нанесен непоправимый ущерб. Доктора спасли ему жизнь, но больше ничего сделать не смогли.

Марле казалось, что в сердце ей вонзили нож и медленно поворачивают в ране.

– Я и не подозревала. – прошептала она, судорожно обшаривая потаенные закоулки сознания в поисках воспоминаний. Но не вспоминалось ничего, и в первый раз Марла подумала, что в беспамятстве есть свои положительные стороны.

– Ты сама была совсем ребенком.

– А родители... они винили меня? Ник пожал плечами.

– На этот вопрос можешь ответить только ты сама.

– Нет. Есть еще один человек. Отец. – Она поднялась с места. – И мне пора с ним встретиться.

Эта мысль придала ей силы. Вспомнились ключи в кармане – наверняка какой-нибудь из них подходит к зажиганию одной из машин! Впрочем, подумав, Марла решила не рисковать. Прежде всего ей надо проникнуть в кабинет Алекса.

– Хочешь, я тебя отвезу?

– Спасибо, – с чувством ответила она.

«Надо будет сделать дубликаты ключей.» – подумала Марла, накидывая пальто и доставая из шкафа сумочку. И вдруг новая мысль поразила ее, словно удар молнии.

Как заказать дубликаты? У нее же нет ни гроша. Ни чековой книжки. Ни кредитной карточки. Ни какого-нибудь удостоверения личности. Ни денег. Ни документов. Ни машины. Ни памяти.

Как будто и нет на свете никакой Марлы Кейхилл.

Глава 14

– Халат Сантьяго выловили из Залива, – доложила Дженет Квинн, просунув голову в кабинет Патерно. Из-за ее спины раздавались нескончаемые телефонные звонки, стрекотание факсов и жужжание множества голосов. – Идентификационная табличка на месте, хотя распознать ее трудновато. Кто-то потушил о фотографию сигарету. Ну и вода, конечно, сделала свое дело.

Войдя, она положила на стол перед Патерно два машинописных листа.

– Вот рапорт. Если хочешь взглянуть – все в отделе вещдоков.

– Отпечатки? – без особой надежды поинтересовался Патерно. Кто бы ни затеял эту неразбериху, думал детектив, этот человек хитер и не позволит себе примитивно попасться на отпечатках пальцев.

– Только самого Сантьяго. – Она плюхнулась в кресло.

– Ясно. – Языком он перебросил безвкусную жвачку за щеку. – А я сегодня разговаривал с Крейном Делакруа.

– И как, что-нибудь прояснилось?

– Он был не очень-то разговорчив. Насколько я понял, собирается подавать на Кейхиллов в суд. Не знаю уж, что у него получится, – у этой семейки к правосудию свои подходы. Для бывшей жены он нашел не слишком много добрых слов. Говорит, она забивала дочери голову всякой ерундой и, мол, из-за этого девочка бросила учебу. Еще рассказал, что незадолго до смерти Памела поделилась с ним своими планами: скоро, мол, получит кучу денег. Он спросил, откуда; она смутилась, пробормотала, что пишет книгу, в общем, явно пожалела, что проговорилась. Впрочем, сам он считает, что никаких определенных планов у нее не было – так, воздушные замки.