SAS (№158) - Убить Ющенко!

— Какие люди?

Малко сделал неопределенный жест.

— Профессиональные убийцы, подосланные сотрудниками российских или украинских секретных служб. Или сторонниками Януковича...

Юрий Богданов казался удрученным. Он рассеянно отпил немного кофе и помог своей дочери с мороженым. Настоящая паинька, она с серьезным видом рассматривала Малко. Тот заметил маленький оранжевый шарфик, намотанный вокруг ее шеи. Он имел дело со сторонником Ющенко. Юрий Богданов встряхнулся.

— Что я могу сделать для вас? Я журналист, хотя вынужден был оставить работу, потому что освещал коррупционные дела. Я безработный, и мне не хотелось бы, чтобы кто-то касался моей дочери. Я очень любил Евгению, несмотря на то, что она была немного ненормальной.

— Что вы под этим подразумеваете?

Журналист грустно улыбнулся.

— Она находила, что я недостаточно зарабатываю. Ей хотелось жить в центре, носить импортную одежду. И поэтому она начала искать богатых мужчин. Мы расстались. И вот.

— Вы знаете этого поляка, Стефана?

— Нет. Мы практически больше не общались, разве что по поводу Марины.

— Когда вы отправились за вашей дочерью, вы ничего не забирали из квартиры?

Юрий Богданов какое-то время раздумывал.

— Под ее матрасом я обнаружил деньги. Взял еще несколько фотографий, какие-то бумаги.

— Вы не нашли ее сумку?

— Отчего же? Мне ее вернула милиция. А что?

— Я разыскиваю этого поляка Стефана. Он отвечает за смерть вашей жены. Но у меня нет ничего такого, что помогло бы мне отыскать его. И я подумал, что у вашей жены, вероятно, был его номер телефона или адрес. Вы разбирали ее вещи?

— Нет. Я даже не открывал ее сумку. Я посмотрю, — пообещал Юрий Богданов, — и позвоню вам, если что-то обнаружу.

Малко уже собирался одобрить предложение, когда двое мужчин распахнули дверь ресторана и остановились на входе. Они были не очень похожи на обычных посетителей. Тупые лица, черные шапочки, надвинутые на глаза, квадратные плечи борцов. Держа руки в карманах курток, они пробежали глазами по залу. Взгляд одного из них мельком остановился на Малко. Последний не обратил бы на это никакого внимания, если бы перед его глазами не возник образ: двое мужчин, стоящих недалеко от входа в ресторан «Первак», которых он принял за извозчиков. Это были они: его безошибочная память не могла подвести его. Он почувствовал, как по спине неприятно поползли мурашки.

Эти двое искали его!

Теперь он был доволен, чувствуя тяжесть «Макарова» за поясом. Двое мужчин уже вышли наружу. Юрий Богданов, сидевший спиной к входу, их не видел. Это было к лучшему, иначе он мог бы испугаться. Тем не менее это появление внесло изменения в ход событий. Улыбаясь как нельзя более беззаботно, Малко спросил:

— Вы живете далеко отсюда?

— Нет, на Декабристов. Это совсем рядом.

— Я могу пойти с вами, чтобы взглянуть на сумку? Не хотелось бы терять слишком много времени.

Юрий Богданов посмотрел на маленькую девочку, уже доевшую свое мороженое.

— Хорошо. Я все равно собирался домой. Я забирал Маринку после детсадика.

Он надел на дочку пальто, и они втроем вышли из «Макдональдса». Улица Декабристов начиналась немного дальше. Малко незаметно передвинул пистолет вперед, так, чтобы можно было легко выхватить его. Теперь он был уверен, что за ним следят. Возможно, с самого его прибытия. Пока они двигались вперед, не очень спеша из-за маленькой девочки, он оглянулся назад, и тут у него подскочил пульс.

В начале улицы возникли две массивные фигуры. Это были мужчины, побывавшие в «Макдональдс». Входя в дом, Малко заметил, как они ускорили шаг. Разумеется, он ничего не сказал. Дом, в котором жил Юрий Богданов, был как все дома на этой улице. Сероватая коробка советских времен, без лифта, отвратительно грязная, с граффити на стенах. На втором этаже они вошли в пахнущую капустой квартирку.

Усадив Маринку на диван. Юрий Богданов исчез в одной из комнат, а потом вернулся с матерчатой сумкой, которую начал опустошать на стол. Документы, кошелек, ключи, носовой платок и, наконец-то, небольшой блокнот, который он начал листать. Это была записная книжка с именами, адресами, номерами телефонов. Малко ждал с бьющимся сердцем. Вдруг Юрий Богданов остановился на букве "С" и поднял глаза.

— Это должно быть оно, — сказал он. — Стефан, 8044 616 002. Другого Стефана здесь нет, и это одна из последних записей.

Малко уже записывал номер. Украинец протянул ему блокнот. Малко просмотрел его в свою очередь, но не нашел ничего интересного.

— Я могу одолжить его? — спросил он. — Всего лишь для того, чтобы сделать копию.

Юрий Богданов слегка поколебался, потом согласился с покорным вздохом.

— Да. Если это поможет вам найти сволочей, выбросивших Евгению из окна...

В глазах у него стояли слезы.

Малко положил блокнот в карман. По крайней мере, он был в начале пути.

— Я буду держать вас в курсе, — пообещал он.

Они попрощались, и он покинул квартиру, но при выходе из дома резко остановился: два здоровяка ожидали невдалеке, засунув руки в карманы. Вид их не обещал ничего хорошего. Завидев Малко, они двинулись в его сторону, не спеша, уверенные в своей силе. Когда он попытался избежать столкновения, они разделились, загораживая ему дорогу. Один из них привычным движением наклонился вниз и вытянул нож, спрятанный в сапоге. Свободной рукой он сделал Малко знак приблизиться. Но тот двинулся назад. Дверь дома уже захлопнулась, а кода он не знал.

Нападающие весили на двоих, должно быть, килограммов триста. Тот, что стоял ближе, приказал ему надтреснутым голосом:

— Иди сюда, мудак...

Глава 7

Лезвие ножа было в метре от Малко. Тот улыбнулся и спросил по-русски:

— Вам нужны деньги?

Привычным движением он расстегнул пальто, засунул руку за пояс, вытянул оттуда пистолет Макарова и направил его на парочку. Казалось, время замерло на какие-то доли секунды, потом Малко увидел, как сузились зрачки у человека с ножом. Он мог догадаться, что тот просчитывает в уме, хватит ли у него времени вогнать в Малко нож, прежде чем сам схлопочет пулю. Должно быть, он пришел к отрицательному заключению, потому что, бросив что-то напарнику, отступил назад, а потом оба типа бросились бежать. Малко видел, как метров через пятьдесят они остановили машину на шоссе и ввалились в салон.

Его пульс медленно успокаивался. Машина, в которую сели нападающие, исчезла вдали, и Малко подумал, что на этой пустынной улице, на краю света, она появилась не случайно... Сам он должен был пройти до проспекта Миколы Бажана, прежде чем поймать такси.

— На улицу Коцюбинского, — сказал он. — 20 гривен.

— Поехали, — процедил водитель.

Дональд Редстоун будет доволен. Благодаря номеру мобильного телефона можно будет получить больше информации об этом таинственном Стефане.

* * *

Дональд Редстоун ликовал. Блокнот Евгении Богдановой уже фотокопировали. Резидент поднял глаза.

— Я попрошу Червоненко найти владельца этого телефона. У него есть нужные связи. Если мы выйдем на этого типа, то сделаем гигантский шаг вперед. В любом случае, будьте очень осторожны: они вас не оставят.

— Я предупрежу Юрия Богданова, — сказал Малко. — Эти люди могут заинтересоваться им.

— Жаль, что вы не смогли задержать их, — вздохнул американец.

— Они бы не дались, — заявил Малко. — Мне пришлось бы убить их.

После стольких лет опасных приключений он по-прежнему испытывал отвращение к хладнокровному убийству. Даже если речь шла бы о таких бесчувственных животных, как те, кто выбросил из окна Евгению и Романа Марчука.

В дверь офиса постучали, и Дональд Редстоун крикнул, чтобы входили. Это была Ирина Мюррей, по-прежнему в своем кожаном пальто черного цвета. Малко не видел ее с того времени, когда они были в «Доме кофе». Он по-быстрому рассказал ей о том, что произошло после ее ухода, и о вечере с Викторией. Потом о встрече с Юрием Богдановым.

— Великолепно! — воскликнула она в конце. — Я очень довольна, что смогла таким образом помочь вам.

— Чтобы отблагодарить вас, — предложил Малко, — я приглашаю вас сегодня на ужин, при условии, что вы свободны...

— Да, я свободна, — подтвердила она под любопытным взглядом Дональда Редстоуна. — Я заеду за вами в отель, часам к девяти.

Она удалилась с улыбкой на губах, демонстрируя при этом великолепные зубы, сияющие ослепительной белизной.

— Давайте я встречусь с Евгением Червоненко, — предложил Малко. — Сообщу ему номер этого Стефана.

Одновременно ему могла представиться возможность взглянуть на Светлану, незнакомку из аэропорта, волонтерку в избирательной команде кандидата Ющенко.

* * *

Юрий Богданов открыл входную дверь, ничего не опасаясь, полагая, что звонит сосед. Он не успел отреагировать. Двое мужчин, широких, как шкафы, в натянутых на глаза черных шапочках, в упор смотрели на него. Они наверняка воспользовались отмычкой или попросту сломали код двери, ведущей в дом. Один из них, весивший килограммов на двадцать больше, чем он, бесцеремонно затолкал его назад в квартиру и приставил нож к животу.

— Не дергайся, петух, а то урою.

Испуганная девчурка, сидевшая на диване, прекратила играть и спросила:

— В чем дело, папа? Чего хотят эти дяденьки?

— Все в порядке, доченька, — успокоил украинец, — иди играть.

Послушный ребенок вышел из комнаты. Почувствовав облегчение, он обратился к ворвавшимся:

— Что вам надо?

— Почему он приходил к тебе, тот говнюк из «Макдональдса»? — забрюзжал угрожавший ему тип.

— Это друг Евгении, моей жены, — ответил Богданов. — Он хотел узнать, как она.

— Лжешь!

Он неожиданно получил коленом в низ живота. Боль была такой, что мужчина согнулся вдвое, оцарапавшись при этом об острие приставленного к нему ножа. С парализованным дыханием и подступающей к горлу тошнотой, он пытался сохранять самообладание. Второй тип достал из кармана что-то вроде черной палочки и, приставив одним концом к его уху, пригрозил:

— Ты скажешь нам правду, засранец!

Юрию Богданову показалось вдруг, что его голова разлетается на куски. Слепящая вспышка — и невероятная боль, как будто у него в мозгу пылал огонь. В мгновение ока он осознал: это был электрический стимулятор, используемый для того, чтобы направлять скот. У него пересохло во рту. Второй заорал:

— Ты заговоришь, а иначе я пропущу ток сквозь твою малышку!..

Объятый ужасом, Юрий Богданов забормотал:

— Мне нечего скрывать. Этот человек расследует дело о смерти моей жены. Я впервые видел его.

— Что ты ему рассказал?

— Ничего, я ведь ничего не знаю.

Он изо всех сил пытался не думать о сумке Евгении, оставшейся лежать раскрытой на столе. Но нападающий уже заметил ее. Он начал трясти сумкой у него перед глазами.

— Ты отдал ему бумаги?

— Нет.

В этот момент принялся звонить мобильный телефон Юрия Богданова, лежащий на столе. Он машинально схватил его и ответил. Это был человек, с которым он незадолго до этого встречался в «Макдональдсе». Он не успел произнести хотя бы слово, как один из нападающих вырвал аппарат у него из рук. Он слушал несколько секунд, потом прервал связь.

— Кто это был?

— Я не знаю, — уверял Богданов, — я не успел спросить!

— Лжешь!

Последовал еще один удар коленом. Второй тип вышел из комнаты и вернулся, таща перепуганную девочку за руку. Он показал электрический стимулятор.

— Как думаешь, ей понравится?..

* * *

Малко какое-то время неподвижно смотрел на свой мобильный телефон, заинтригованный и взволнованный. По дороге к Евгению Червоненко он подумал, что было бы лучше предупредить Юрия Богданова, особенно после того, как он подвергся нападению при выходе из дома, и порекомендовать, чтобы тот проявил осторожность. Он услышал, как Богданов ответил, потом был какой-то странный шум, и связь прервалась. У него внезапно сильно участился пульс. А что если эти два типа в черных шапочках вернулись? Наклонившись к водителю, он произнес:

— Я передумал, сначала я еду к станции метро «Харьковская».

— Без проблем. Но это будет стоит дороже, гривен тридцать.

— Хорошо.

Пока они ехали, Малко пытался дозвониться, но никто не отвечал. Двадцать минут спустя он выходил возле дома Юрия Богданова.

Он тотчас же заметил вырванный замок от входной двери, и его тревога возросла. Он быстро взобрался по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Дверь квартиры была заперта. Он приложил ухо к двери, но ничего не услышал. Потом нажал на звонок и отступил назад, направив на дверь свой пистолет. Дверь открылась. В первую секунду Малко с трудом узнал Юрия Богданова, до такой степени его лицо было изуродовано побоями. Он смотрел вперед пустыми глазами и, казалось, не отдавал себе отчет в происходящем.

— Что случилось? — спросил Малко.

— Сюда приходили двое, — невнятно пробормотал украинец. — Они задавали мне вопросы, на которые я не мог ответить. Они пригрозили, что будут пытать Маринку электрическим током, и тогда я рассказал им все, что знал. Уходите, и не возвращайтесь никогда.

Он хлопнул дверью перед носом у Малко, и тот не осмелился настаивать. Итак, его противникам было известно, что к нему попал блокнот Евгении Богдановой и что таким образом он напал на след таинственного поляка.

Малко ушел и принялся ловить такси, чтобы вернуться в центр. Он был в замешательстве. То, что сейчас произошло, доказывало, что люди, организовавшие атаку на Ющенко, были уверены в своей безнаказанности. Они действовали в открытую. То, что они проследили за ним до Юрия Богданова, означало, что он под постоянным наблюдением. Стало быть, речь шла об очень организованном заговоре, с прикрытием на политическом уровне.

Отныне его противникам было известно, что он напал на след поляка Стефана, и действовать они будут соответствующим образом. Он взглянул на часы. Была уже половина восьмого. Слишком поздно, чтобы являться с визитом к Евгению Червоненко. Встреча откладывалась на следующее утро.

* * *

Николай Заботин сдерживал холодную злость. Вопреки всем принятым предосторожностям, этот чертов агент ЦРУ обнаружил-таки существование Стефана Освенцима. Пока это имело лишь относительное значение, но было дополнительным мотивом, чтобы избавиться от него.

Он только что встретился со своим другом, полковником Городней, в распоряжении которого находились четыре «беркутовца», занимавшиеся выполнением грязной работы. Это он свел их со Стефаном Освенцимом с целью устранения Романа Марчука и Евгении Богдановой, и они продемонстрировали полное отсутствие каких бы то ни было душевных колебаний. К сожалению, им нельзя было поручать слишком уж сложные задания.

Россиянин закурил сигарету, размышляя о том, что земная пыль, вызывавшая заклинивание его отлаженного механизма, будет в скором времени уничтожена.

* * *

Ирина Мюррей была сексуальна, как никогда, излучая усиленный эротизм всеми порами своей кожи. Ее грудь свободно двигалась под зеленым кашемировым свитером, а свою оранжевую юбочку она сменила на черную, такую же коротенькую, великолепно сочетавшуюся с ее высокими сапогами. Она повела Малко в маленький модный ресторанчик, который назывался «Чайковский» и находился в здании Бессарабского рынка, в самом низу бульвара Тараса Шевченко. В двух шагах от «Премьер-Палаца».

По телевизору крутили клипы с уймой очень красивых девушек и довольно шумных молодых людей. Ирина отодвинула свою тарелку спагетти с лососем и извинительно улыбнулась.

— Я не очень голодна...

— Кажется, у вас проблемы, — заметил Малко.

Она посмотрела на него взглядом, полным грусти.

— Мой парень действительно ненормальный. Объявил мне, что мы встретимся не раньше, чем через две недели. И что он должен закончить полотна для своей выставки. Он считает, что со мной он распыляет свою энергию и теряет вдохновение.

— По-моему, должно быть наоборот...

Ирина пригубила свой «Дефендер» пятилетней выдержки. Несмотря на свои славянские корни, она тоже предпочитала виски водке.

— Я считаю, что он по-настоящему не любит секс. Отдает предпочтение кокаину. А потом с ним надо заниматься минетом бог знает сколько времени. У меня от этого челюсть сводит.

Прелестное бесстыдство. Она положила ногу на ногу, и он почувствовал, как в нем резко возрастает желание. Этот художник действительно ненормальный.

— Хотите пропустить стаканчик в «Декадансе»? — предложила она. — Это такая модная дискотека.

— Мне не очень хочется отправляться в какой-то клуб, — сознался Малко.

— Ну что ж, хорошо, — подытожила Ирина. — В таком случае я побуду немного со своей бабушкой. Она сейчас одна.

Они пешком дошли до отеля. Он испытывал прямо-таки танталовы муки, но Ирина, казалось, твердо вознамерилась выполнять свой семейный долг. Они целомудренно поцеловались под похотливым взглядом украшенного погонами швейцара, и Ирина отправилась на край тротуара ловить машину. Прежде чем войти вовнутрь, Малко краем глаза заметил стоящего несколькими метрами выше человека, который как раз звонил по мобильному телефону. Черная шапочка, куртка — все, как обычно. Он собирался уже проявить беспокойство, когда незнакомец спрятал свой телефон в карман и пешком удалился вверх по бульвару Тараса Шевченко. Малко двинулся по парадной лестнице, ведущей к стойке администрации. Его приветствовал разодетый, как опереточный адмирал, портье.

* * *

Стефан Освенцим подпрыгнул, услышав в глубине кармана музыкальный сигнал своего мобильного телефона. Он кинулся доставать аппарат и ответил.

— Да?

— Все в порядке, — только и произнес звонивший и тут же прервал связь.

Сразу после этого поляк отключил телефон: сегодня вечером он ему больше не понадобится, и ему не хотелось, чтобы установленная на нем мелодия вдруг начала играть. У него оставалось еще немного времени: по крайней мере, минуты две, — целая вечность. Сидя на кровати в полной темноте, он сосредотачивался на предстоящем задании, при этом у него даже не ускорилось сердцебиение. Он всегда был холоднокровен, как айсберг, и если у него возникали проблемы, то не через эмоции, а из-за невезения. Человек, которого он свалил, чудесным образом выжил, с одиннадцатью пулями в теле! Тогда это была месть с его стороны. Стефан поначалу действовал в маске с прорезями для глаз, но, выпустив обойму в тело своего противника — торговца, который развел его после вооруженного ограбления, — стянул маску с лица и произнес:

— Посмотри хорошенько, кто тебя убил!

Вот только его жертва выжила, и Стефан был вынужден с чрезвычайной поспешностью покинуть Варшаву.

С помощью карманного фонарика он в десятый раз проверил предохранитель лежащего рядом с ним пистолета. Оружие, которое он получил от курирующего его офицера, не имело опознавательных знаков и было снабжено надежным глушителем. Из осторожности он решил испробовать его в доме, где жил, и результат оказался ошеломляющим. Всего лишь легкое фьють, едва уловимое на слух. Он надеялся, что после выполнения контракта он оставит у себя это идеальное оружие, хотя не очень-то верил в такую возможность.

Он напрягся — ему показалось, что он услышал какой-то звук, но это хлопнула дверь соседнего номера. Он расслабился. Его план был по-библейски незатейлив. Он покинет номер, оставив в нем свой чемодан, и двинется к лифту. Когда его жертва выйдет оттуда, то возможны два варианта: или она одна, и он сразу же убивает ее двумя выстрелами в голову, чтобы не повторять варшавской ошибки. Или в кабине находится еще кто-то: в этом случае он следует за жертвой по коридору и сначала пускает ей в голову две пули. Потом он возвращается к плану А и спускается лифтом вниз, чтобы покинуть отель, в который больше не возвратится.

Он поднялся, натянул перчатки и открыл дверь. В коридоре было пусто. Дело начиналось удачно. Спокойным шагом он двинулся к лифту. Менее чем через три минуты его задание будет выполнено, и он получит кругленькую сумму денег, а вместе с ней и могущественного друга.

Глава 8

Мал ко поднялся уже до середины лестницы, ведущей в фойе, когда ему вдруг пришло в голову, что глупо вот так отпускать Ирину Мюррей после того, как он целый вечер вожделел к ней! В особенности же разрешить ей уехать к бабушке. Охваченный непреодолимым влечением, он спустился назад по парадной лестнице и вышел на улицу. Ирина была занята переговорами с водителем машины, которую она только что остановила. Разговор оказался коротким, и автомобиль уехал без нее: не сошлись в цене.

Малко увидел в этом знак судьбы.

— Ирина, — позвал он, направляясь к ней.

Молодая женщина обернулась в тот момент, когда он остановился перед ней.

— Что происходит? — спросила она, слегка удивленная.

— Мне не хочется идти в клуб, — объяснил Малко, — но мы можем побыть еще немного вместе. Ваша бабушка не умрет от этого.

Ирина Мюррей улыбнулась.

— Нет, не умрет, — согласилась она. — Но...

— Идемте, мы же не будем обсуждать это на улице.

Они оказались в крошечном фойе. Малко колебался насчет того, стоит ли вести Ирину прямо в номер. Это было бы, наверное, немного резковато...

— Давайте пропустим по стаканчику в баре, — предложил он.

Ирина состроила гримасу.

— Это скучно!

— Или в ресторане на девятом.

— Не лучший вариант. Там не будет ни души.

Малко чувствовал, что молодой женщине на самом деле не очень-то хотелось уходить. Выход из затруднительного положения нашла она, предложив:

— Напротив есть одно модное кафе, «Ника». Можно выпить чего-нибудь там.

— "Ника" так «Ника», — согласился Малко.

Им пришлось снова спуститься вниз по бульвару Тараса Шевченко до Бессарабской площади, чтобы перейти на противоположную сторону и вернуться назад. «Ника» напоминала библиотеку, с книжными полками на стенах, с картинами, маленькими столиками. Здесь царила атмосфера интеллектуального клуба. Можно было даже покупать книги! Ирина и Малко устроились на втором этаже, заняв два глубоких кресла в спокойном закоулке.

Как только она сбросила свое пальто, Малко вновь был поражен сверхъестественным сексуальным магнетизмом молодой женщины. Каждый раз, когда она клала одну на другую свои длинные ноги, он не мог удержаться от того, чтобы не уставиться на тень в углублении под ее животом. Ирина все прекрасно видела, но, казалось, это ее не оскорбляло. Они заказали: «Дефендер» для нее и «Столичную Стандарт» для него; потом долго болтали о разных разностях, об Украине, о политике, о жизни, пока Малко не заметил:

— Ваши отношения с художником все-таки немного странные...

— Да, это правда. Но я могу долго не заниматься любовью. В какой-то момент я перестаю думать о ней.

Он представил, как касался ее груди три дня тому назад, и произнес, улыбаясь:

— А я, как только оказываюсь с вами, думаю о ней постоянно. Вы чрезвычайно привлекательны.

Ирина смущенно хихикнула.

— Посмотрите вокруг! Здесь полно роскошных молодых девушек. Для такого мужчины, как вы, проблема только в том, какую выбрать.

Движимый первым побуждением, Малко наклонился вперед и положил руку на колено в черном нейлоне.

— А я хочу вас, — сказал он. — С того момента, когда увидел вас в аэропорту.

Их глаза встретились и неподвижно застыли, не отрываясь друг от друга. Пальцы Малко продвинулись немного выше, захватывая бедро Ирины движением одновременно повелевающим и интимным.

Она не отстранила его руку, и он почувствовал, как его охватывает волна эйфории. Молчание Ирины равнялось согласию. Не стоило разрушать очарование. Не говоря больше ничего, он бросил несколько гривен на счет, затем помог молодой женщине надеть пальто. Не сказав друг другу ни слова, они спустились до Бессарабской площади, затем снова поднялись к «Премьер-Палацу».

Сердце у Малко билось, как у школьника. Он ежесекундно испытывал страх, что чары развеются. Один из двух лифтов стоял внизу. В тот момент, когда они заходили вовнутрь, он заметил стоящего сзади мужчину и молча выругался на него. Его присутствие задерживало их идиллию на несколько минут.

* * *

Стефан Освенцим минут десять прождал возле лифта, не понимая, почему не появлялась его мишень. Сначала он оставался невозмутимым, но потом происходящее стало смущать его. Что случилось? Человек, в чьи обязанности входило предупредить его о возвращении того, кого он должен был убрать, уже ушел. С этого момента он мог рассчитывать только на себя. Спустя несколько минут он вернулся в свой номер, не зная, что предпринять. Он был, как компьютер, настроенный на конкретную программу, а эта «нештатная ситуация» оказалась не предусмотренной. Уже в комнате он понял, что остался без сигарет; он улегся на кровать с лихорадочно работающей головой.

Ему представлялось несколько возможностей. Или он уходит, как было предусмотрено, но не выполнив при этом контракт, или же пытается выполнить его, прибегнув к импровизации. Ему было хорошо известно, что его работодатель будет не в восторге от его бегства. Он был полностью в его руках. Только одно его слово, и милиция сцапает его, чтобы экстрадировать в Польшу. Не очень радостная перспектива.

После получасовых размышлений он решился на обдуманный риск и позвонил в 408-й номер. С биением сердца он ждал, пока не прозвучит пятый сигнал: значит, мишень изменила свои планы и не вернулась в номер. Он мог быть или в ресторане на девятом, или в баре на втором. Или же вообще покинуть отель. Последняя гипотеза оставляла ему возможность перехватить его, но на этот раз без посторонней помощи.

Стефан Освенцим поднялся и, не одевая пальто, прошел коридором к лифту.

Бар-ресторан на восьмом был пуст. Возвращаясь к лифту, он заметил рекламу фитнес-клуба. Маловероятно, чтобы его будущая жертва решила заглянуть туда в столь поздний час... Значит, оставался бар на втором. Он обнаружил там только двух русских, методично накачивающихся пивом. Чтобы не ждать лифт, он пешком спустился на этаж, где находилась администрация, а затем проскользнул в маленький коридорчик, который выходил к лифтам. У него не хватило времени вернуться обратно: приближалась какая-то пара. Женщину он не знал, но мужчина был именно тем, кого он должен был пристрелить.

* * *

Малко отступил в сторону, чтобы пропустить Ирину Мюррей. Вслед за ними в лифт вошел какой-то мужчина. Вероятнее всего, клиент отеля, потому что на нем не было пальто. Малко, взбешенный оттого, что ему мешают, мельком окинул его взглядом: блондин, на вид лет сорока, с гладкой кожей лица и с бледно-голубыми глазами. Он мог быть откуда-то с севера, из Польши, Прибалтики или же из Сибири. Мужчина смотрел в пустоту, скрестив руки.

— What floor? [9] — спросил Малко.

— Five, please[10].

Малко нажал на обе кнопки, четвертого и пятого этажей, становясь между незнакомцем и Ириной с невозмутимым видом. Так, как будто они уже были любовниками. На четвертом они покинули незнакомца и направились в номер к Малко. Толстый голубой ковер-мокет поглощал шум их шагов.

В отеле царила полная тишина. Это был настоящий Мариенбад. Едва оказавшись в номере, Ирина расстегнула свое длинное кожаное пальто и стала напротив Малко в коридорчике у входа. Тот прижал свои губы к ее губам, и вскоре нежный, но настойчивый язык двинулся навстречу ее языку. Потом он сделал то, что хотел сделать весь вечер. Обхватив руками обе ее груди через тонкую кашемировую кофточку, он начал играть их кончиками, лаская их и заставляя их твердеть под своими пальцами. Ирина принялась расстегивать пуговицы на его рубашке и положила свои длинные пальцы на его грудь, с ловкостью возбуждая его соски. Он прижал молодую женщину к стене, и, подавшись вперед своим тазом, Ирина безудержно отдалась его ласкам. Большое зеркало в платяном шкафу отображало их сцепление, придавая сцене дополнительный эротизм. Малко снял черную юбку, обнажая бандажную ленту облегающих чулок и полоску тела выше них.

Возбужденный, как старшеклассник, он отодвинул узкие трусики и погрузился в уже увлажнившееся влагалище.

— Посмотрите, — обратилась Ирина, — как все видно в зеркале. Это так возбуждает.

Наконец-то ему попалась настоящая шлюха. Когда он стягивал узкие трусики с ее бедер, а потом тянул их по высоким сапогам, она подняла одну ногу, чтобы избавиться от них, и оставила трусики на левом сапоге. Малко почувствовал, как у него пылает в паху. Это Ирина Мюррей всей рукой взялась за его член через ткань брюк. Он хотел расстегнуть свой ремень, но она остановила его, опустила «молнию» и погрузила руку в отверстие.

— Так более возбуждающе.

Она выпустила из плавок его напряженный член, немного поласкала его, затем с естественной грацией опустилась на колени, разбросав по сторонам полы своего длинного пальто, прежде чем взять в рот. Пока он наслаждался этой лаской, она взяла его правую руку и положила себе на затылок, так, как будто это он принуждал ее к этой фелляции. Он воспользовался этим, чтобы взглянуть на их отражение в зеркале, и это еще больше возбудило его. Он наклонился и начал расстегивать пуговицы кашемировой кофточки, освобождая две необычайно упругие груди. Ирина поняла послание: вынув член Малко изо рта, она поместила его между своими грудями и начала массировать его двумя нежными шарами.

Он уже изнемогал от ее деликатесов.

Схватив ее за волосы, он заставил Ирину подняться. Их губы снова слились, и он чувствовал под своими пальцами сладкую влагу, исходившую из ее низа. Внезапно он раздвинул ей бедра, воспользовавшись для этого своим коленом, и его член коснулся обнаженного влагалища. Вот тот момент, которого он ждал с тех пор, как увидел Ирину. Он слегка согнул ноги, поискал нужную позицию и мощным рывком таза вошел в молодую женщину. По своей инициативе она подняла одну ногу, с тем чтобы он мог глубже проникнуть вовнутрь. Он опустил руку и обхватил ее за бедро, чтобы удержать в такой позиции.

Позиция была неудобной и ненадежной, но страшно возбуждающей. Он хотел выйти из нее, чтобы отвести ее в комнату, но она удержала его легким стоном.