Замок Убийственный

      Граф снова чуть слышно выругался и отвернулся.
      — Итак, пока ничего, — бросил Тайрин Такстону, который вместе с Далтоном стоял в пределах слышимости.
      — Вы ещё не всех расспросили, — заметил Такстон.
      — Почти всех, а если толку от остальных будет столько же, сколько от графа, я далеко не продвинусь, и лорд Кармин прикажет бросить меня в подземелье за нерасторопность.
      — Сомневаюсь. Думаю, он представляет, какие проблемы могут возникнуть с этими обидчивыми аристократами.
      Тайрин нахмурился.
      — Насчет подземелья я, конечно, немного преувеличил, все же я надеюсь на понимание его величества. Похоже, никто из присутствующих ничего не видел.
      — Может, и видеть было нечего. Итак, что мы имеем на настоящий момент?
      — К, сожалению, практически ничего, — вздохнул Тайрин. — По словам принцессы Доркас, виконт появился ровно в час по замковому времени. Он был, по-видимому, в хорошем настроении и поговорил почти с каждым. Потом поиграл в мяч с Белгардом, леди Ровеной и графом Дамиком. Потом поел — изрядно, так как у него отменный аппетит, — и довольно неожиданно покинул праздник и вернулся в замок.
      Далтон заметил:
      — Тогда вполне очевидно, что убили его в замке.
      — А от этого, — подхватил Такстон, — список подозреваемых разбухает почти до бесконечности.
      — Верно, — согласился Тайрин с мукой в голосе. — Вот уж верно.
      — А все присутствующие здесь приобретают железное алиби, — добавил Такстон.
      — Не знаю, то ли чувствовать облегчение по этому поводу, то ли сожалеть о том, что нет ни одной улики, этот факт опровергающей, — сокрушался Тайрин.
      — Улика, свидетельствующая об обратном, немного сузила бы круг поиска, — рассудил Такстон, — но у нас нет ни орудия убийства, ни даже теоретически возможного подозреваемого.
      — В замке когда-нибудь случались убийства? — спросил Далтон.
      — В обозримой истории — нет, — ответил Тайрин. — Хвала богам, Опасный не по вкусу убийцам. Воришки иногда попадаются, но головорезов не было.
      — А поскольку драгоценности виконта не тронуты, то ограбление в качестве мотива можно исключить, — решительно заявил Далтон.
      — Может, вы оба спугнули вора? — предположил Тайрин.
      — Сомневаюсь, — пожал плечами Такстон. — Мы бы тогда увидели, как он выходит из ниши. А если он заслышал нас издалека, то как уважающий себя грабитель схватил бы эти кольца.
      — Верно, — согласился Тайрин, — если только…
      — Портал?
      — Да. В этой нише находится блуждающий портал. По крайней мере, так отмечено в регистрационных книгах замка. Названия мне сейчас не припомнить, но убийца мог ускользнуть через него. Если он знал периодичность появления ворот.
      — Вам известно, что на той стороне?
      — Так сразу не скажу, но можно выяснить. В любом случае это, может, к делу и не относится. Убийца мог просто затащить тело в нишу, чтобы скрыть его от посторонних глаз.
      — Ему не очень повезло, — заметил Такстон. — Мы как раз проходили мимо.
      — Я случайно заглянул туда, — возразил Далтон. — Иначе мы бы сейчас играли в гольф.
      — Но куда направлялся виконт? — поинтересовался Тайрин. — Если б он возвращался домой, так шел бы в противоположную сторону.
      Такстон поглядел Тайрину через плечо, и тот, обернувшись, обнаружил, что к ним приближается принцесса Доркас.
      — Ваше высочество. — Тайрин поклонился. Принцесса была облачена в нечто вроде сари, но гораздо более цветистое, и вся сверкала от множества золотых украшений: больших золотых серег в форме бабочек, нескольких золотых браслетов и множества золотых цепочек. В середине её лба сверкал каким-то образом прикрепленный алмаз. Черноволосая, с большими, пронзительно голубыми глазами, она была очень привлекательной, а её легкая полнота только добавляла необходимую такой важной особе величественность.
      — Тайрин, от брата моего что-нибудь слышно?
      — Нет, мадам. Гонец ещё не вернулся.
      — Не собирается же он оставить нас здесь навсегда!
      — Думаю, нет, мадам, но я должен дождаться известий от него.
      — Разумеется. Королевское слово — закон.
      — Я надеюсь, ждать осталось недолго, мадам. Я послал сообщение, что, по крайней мере на настоящий момент, нет улик, подтверждающих, что убийство было совершено здесь, в саду.
      — Ты уверен?
      — Я, разумеется, продолжу расследование, но сейчас не вижу причины держать всех здесь.
      — Не сомневаюсь, что брат имел веские основания, когда приказал, чтобы никто не покидал сад.
      — Я тоже, мадам. Но полагаю, он отменит свой приказ.
      Принцесса посмотрела в сторону лужайки для игр.
      — Конечно, если убийца проник обратно в замок, ему ничего не стоило убежать.
      — Даже если бы нам пришлось преследовать его в ста сорока четырех тысячах других миров, уверяю вас, мадам, мы бы это сделали. Он…
      — Или она, — перебила принцесса.
      — Разумеется. Он или она от нас бы не ушли.
      — Но ведь это задача не из легких, не так ли? Гоняться за злоумышленником по всему мирозданию?
      — Так точно, мадам. Но мы к этому готовы.
      — Не сомневаюсь, капитан Тайрин. Нисколько не сомневаюсь.
      Такстон неспешно прошагал к одному из огромных дубовых столов, который, наверное, тащили сюда из замка не меньше шестерых слуг. Даже для замка стол был довольно помпезным, деликатесы присутствовали в изобилии. В центре возвышалась башня из шариков бланманже, в которой пока проделали единственное полукруглое углубление. Что же касается горячего, то здесь было все, что только можно вообразить: от куропатки в меду до ребрышек в вине и целого молочного поросенка с яблоками.
      Скользнув по столу взглядом, он выбрал фаршированный гриб и, энергично двигая челюстями, ретировался к длинному обеденному столу, уставленному тарелками с недоеденными остатками прерванной трапезы.
      Он почти столкнулся с лордом Эрлом, который, глядя в землю, подошел справа.
      — Прошу прощения, милорд, — счел нужным извиниться Такстон.
      Эрл лишь кивнул и прошествовал дальше. Такстон поглядел ему вслед. К лорду подошел молодой человек лет восемнадцати в наряде из той же эпохи, что и костюм Эрла. Юноша выглядел двойником Эрла, только более молодым, без бороды, и когда Эрл положил ему руку на плечо, стало очевидным, что это — сын лорда.
      Такстон сделал несколько шагов и остановился, заметив что-то на земле.
      — Ого.
      На траве лежал нож, вернее стилет, с простой деревянной рукояткой и узким лезвием. Весь в крови.
      — Ого. О-го. —Он выпрямился и поглядел в сторону Тайрина, который все ещё разговаривал с Доркас, потом, помахав рукой, привлек внимание капитана. Тот подошел поближе, Далтон — за ним.
      — Что такое?
      Такстон показал.
      Тайрин наклонился и осмотрел оружие.
      — О боги и маленькие розовые саламандры!
      — Как его раньше никто не заметил? — удивился Далтон.
      — Да, интересно, почему, — подхватил Такстон.
      Тайрин выудил из кармана платок и поднял кинжал за лезвие.
      — По-моему, орудие убийства у нас есть, — заключил Далтон.
      — Если только кто-то не выронил его случайно, когда делал маникюр, — предположил Такстон.
      — Вот и доказательство, — объявил Тайрин, — что убийство было совершено здесь.
      — Нет, — возразил Такстон. — Это всего лишь указывает на то, что убийца в какой-то момент был здесь и выкинул оружие.
      — Но зачем было его здесь выкидывать?
      — Может, случайно выронил. Но я сейчас играю роль адвоката дьявола. Я бы сказал, что существует большая вероятность того, что убийство было совершено в саду, каким бы невероятным это ни казалось.
      — Действительно невероятно, — согласился Далтон. — Если это произошло где-то здесь, все было проделано с чертовской ловкостью.
      — Как пить дать, но я все равно настаиваю на своем.
      — Откуда такая уверенность?
      — Вряд ли убийца вернулся бы на праздник с орудием убийства и выбросил его там.
      — С праздника никто не уходил, — возразил Тайрин, — кроме лорда Эрла, но это было уже позднее.
      — Никто не был замечен, когда уходил, — поправил Такстон. — Хотя, я полагаю, так на самом деле и было.
      — Немедленно нужно отправить этот предмет доктору Мирабилису. Мы скоро узнаем, действительно ли это орудие убийства.
      — Интересно… — начал Такстон.
      — Да?
      — Какими вы располагаете в замке… ну, современными методами расследования?
      — Вам что-нибудь говорят термины «микротехнология» или «идентификация ДНК»?
      — Боже милосердный! Настолько современными?
      — Ну да. Доктор Мирабилис идет в ногу со временем.
      — Следит за прогрессом на Земле?
      — На Земле? Вряд ли. Едва ли Земля — наиболее продвинутый мир в области судебной медицины. И, если уж на то пошло, в какой-либо другой.
      — Понятно. — Такстон не нашелся, что ещё сказать.
      — По капле крови мы можем с точностью определить не только жертву, но и убийцу. Если он оставил на рукоятке отмершие клетки кожи.
      Гольфисты обменялись изумленными взглядами.
      Об отпечатках пальцев Такстон решил не спрашивать.
      — Скажите, а почему бы не воспользоваться магией, чтобы вычислить убийцу?
      — Закон замка, — ответил Тайрин. — Магия не может быть использована при расследовании серьезных преступлений или служить свидетельством на процессе, являющемся следствием такого расследования.
      — А… Это очень верно.
      — Его величество — человек самых прогрессивных взглядов.
      — О да, — согласился Такстон.
      Тайрин вызвал стражника, вручил ему завернутый в платок нож, дал указания и отослал прочь.
      — Ну вот, совсем другое дело, — расстроился Тайрин. — Придется посылать известия, противоречащие тому, что я уже сообщил. Поторопился отправить гонца. Будь прокляты их глаза.
      — Чьи? — не понял Далтон.
      — Моих людей. Им было приказано тщательно осмотреть территорию, а нож валялся прямо под их сопливыми носами. Боюсь, что многие получат нагоняй, а некоторым откажут в повышении.
      — Он у всех нас валялся под носом, — возразил Такстон. — Могу поклясться, что я проходил мимо этого места и не заметил ножа.
      — Как и другие, — добавил Далтон. Он поводил носком своего двухцветного ботинка по траве. — Трава высокая. Может, её примяли.
      — Похоже, — согласился Тайрин.
      — Или его бросили сюда совсем недавно.
      Такстон нахмурился:
      — В этом кресле сидел виконт перед тем, как уйти?
      Тайрин подошел к креслу.
      — А леди Рильма сидела рядом с ним. Вот здесь. А нож вы нашли на этом месте. Прямо за креслом виконта.
      — Итак, — размышлял вслух Такстон, — стал бы убийца возвращаться сюда и случайно или намеренно бросать орудие убийства как раз туда, где сидела жертва?
      — Значит, вы хотите сказать, что убийство было совершено здесь, где виконт ужинал с леди Рильмой? — спросил Тайрин.
      — Да. Я к этому и веду. А нож тут же выкинули.
      — И зачем было его выкидывать?
      — Сам не могу понять, — признался Такстон.
      Тайрин потер лоб.
      — Чтоб меня. Но леди Рильма…
      — Должно быть, она глядела в другую сторону.
      Далтон недоуменно вздернул брови:
      — Но как же так — ведь кругом были люди?
      Такстон вздохнул:
      — Не сходится, да? Но убийства очень часто не продумываются заранее.
      — Неужели? — заинтересовался Далтон.
      — Девяносто девять процентов убийств совершаются в минутном порыве. По импульсу. Все эти тайны запертой комнаты — плод разыгравшегося воображения сочинителей.
      — Вот оно что.
      — Нужно снова поговорить с леди Рильмой, — решил Тайрин. — Как бы болезненно это ни было.
      Леди Рильма сидела в плетеном кресле под величественной плакучей ивой, очень соответствующей настроению, поскольку дама все ещё орошала слезами белый вышитый платок. Вокруг неё хлопотали три фрейлины.
      Тайрин приблизился к вдове виконта.
      — Миледи. Я понимаю…
      Леди Рильма снова зарыдала в голос. Тайрин на минуту уставился на небо. Затем снова попытался:
      — Можно я продолжу, миледи? Она, не глядя на него, кивнула.
      — Могли бы вы припомнить какие-нибудь подробности того, что происходило незадолго до того, как ваш муж вышел?
      Леди Рильма чем-то напоминала монахиню: на голове строгий платок, и лицо строгое, без малейшего следа косметики, хотя было в её облике нечто хищное — очевидно, из-за мелких острых зубов. Однако посмотрела она на Такстона с истинно святым негодованием.
      — Я же вам сказала, — повторила вдова. — Мы ужинали…
      — Одни?
      — Да, как я вам говорила.
      — Вы разговаривали?
      — Да. Сейчас не могу припомнить о чем, но, да, мы беседовали.
      — Не говорил ли он, что чего-то боится, что ему грозит какая-то опасность?
      — Нет.
      — Не упоминал ли, что поспорил с кем-нибудь, поссорился?
      — Нет.
      — Он не… — Тайрин почесал затылок. — Миледи, не было ли случая, чтобы он высказывал опасения по поводу того, что на него могут совершить покушение?
      — Нет. — Леди Рильма взяла предложенный ей чистый носовой платок и громко высморкалась.
      — Итак, что же в точности произошло прямо перед тем, как ваш супруг вышел?
      — Да ничего, я же вам сказала. Он просто поднялся и вышел.
      — Он что-нибудь сказал?
      — Да. Он сказал: «Я должен выйти».
      — Это в точности его слова?
      Леди Рильма пожала плечами.
      — Я не помню, что он сказал дословно. Он сказал: «Я выйду», или «Я должен выйти», или нечто с таким же смыслом.
      — А как он при этом выглядел?
      — Что вы имеете в виду?
      — Не выглядел ли он напуганным или расстроенным?
      — Нет. — Леди Рильма снова погудела в платок, потом вдруг задумалась. — Правда, он выглядел… ну. Я даже не знаю, как это описать. Он выглядел немного… странно.
      — Странно? Почему, миледи?
      Леди Рильма наклонила голову в одну сторону, потом в другую.
      — Странно. Как это ещё можно объяснить? У него было странное выражение лица.
      — Насколько странное? Немного странное? Очень странное?
      Леди Рильма устремила взор к небу.
      — О боги! Странноватое,если вам угодно.
      — Пожалуйста, продолжайте, миледи. Он показался вам странноватым. Затем сказал, что должен выйти?
      — Да.
      — И тут он встал и вышел?
      — Да, встал и вышел.
      — И ничего больше не сказал?
      — Ничего.
      Тайрин на минуту сделал паузу, сдерживая желание опять почесаться.
      — Да, понятно. Понятно. И до того момента ничего необычного не случилось.
      — Ничего.
      — Никто не подходил к вашему супругу?
      — Ну, подходили, но это было задолго до того, как он вышел.
      — Кто с ним разговаривал?
      — Граф Дамик.
      — И что сказал граф?
      — Я не слушала. Я следила за игрой в мяч.
      — Как долго беседовал граф с вашим супругом?
      — Очень недолго, насколько я помню.
      — И вы слышали, о чем велась речь?
      — Кажется, я уже вам сказала.
      — Простите, миледи, я повторяю, чтобы ничего не упустить. Кто-нибудь ещё говорил с виконтом, пока вы ужинали?
      — Нет. Больше никого не припомню.
      — Вы вполне уверены, миледи?
      — Вроде бы. Обождите-ка. Да. Кто-то подходил перед графом Дамиком… Лорд Эрл!
      — Он говорил с виконтом?
      — Нет. Он просто прошел мимо и коснулся спины моего мужа, будто хотел привлечь его внимание. Я подумала, что это странно, поскольку виконт с братом не разговаривали друг с другом. Возможно, он просто случайно задел его.
      Тайрин как будто весь обмяк.
      — Что ж, не буду вас больше беспокоить, миледи. Спасибо, что любезно согласились оказать содействие в столь сложную минуту.
      Леди Рильма снова высморкалась.
      — Рада была помочь.
      Тайрин поклонился и начал было отступать спиной вперед.
      — Да, ещё вспомнила!
      Тайрин замер.
      — Да, миледи?
      — Он хрюкнул, перед тем как выйти.
      — Он…
      — Издал звук. Я подумала… — Она хихикнула. — Я подумала, он рыгнул. Но все же это был необычный звук.
      — Что… простите, миледи. Но что за необычный звук? Вы сказали, хрюкнул?
      — Да. Он издал нечто вроде хрюканья и вдруг выпрямился.
      — А-а. Вы смотрели на него, когда он издавал этот звук?
      — Нет. Как я сказала, я подумала, что он рыгнул. С ним это часто случается. Случалось. Я, бывало, ворчала по этому поводу. — Она печально покачала головой. — Впрочем, это неважно.
      — И вам не пришло в голову на него посмотреть?
      — Нет. В тот момент нет. Я продолжала наблюдать за игрой, а когда обернулась посмотреть на него, он сидел выпрямившись. Во время еды он обычно сутулится. А тут сидел абсолютно прямо. Он отложил вилку, и вот тогда-то его вид и показался мне странноватым.
      — И затем он сказал вам, что хочет выйти?
      — Да. И вышел. Встал и вышел. И больше я его не видела.
      — Леди Рильма, постарайтесь вспомнить, — с необычайно встревоженным видом сказал Тайрин, — в тот момент кто-нибудь мог быть рядом с вашим супругом?
      — Я смотрела в другую сторону.
      — Понятно. И ничего не слышали?
      — Нет… погодите.
      Тайрин, подняв брови, поглядел на Такстона и Далтона.
      — Да, — продолжала леди Рильма. — Теперь припоминаю. В тот момент кое-кто проходил мимо. Когда я посмотрела, он находился между нашим столиком и большим столом.
      — Как близко он находился в тот момент, когда вы впервые его увидели?
      — Примерно как вон те два джентльмена. — Она указала на гольфистов.
      — И он отходил от вашего мужа?
      — Трудно сказать. Мне показалось, он просто идет мимо.
      — Он мог быть рядом с вашим мужем, когда вы услышали хрюканье?
      — Да, полагаю, мог.
      Тайрин перевел дыхание.
      — И кто был этот человек?
      — Брат короля. Принц Трент.

Клуб «Пеликан»

      Стальная дверь офиса на втором этаже большого ночного клуба отворилась, и в комнату вошел мужчина в черном смокинге, черном галстуке-бабочке, накрахмаленной рубашке с запонками из оникса, брюках в полоску и туфлях из тисненой черной кожи. Левый лацкан его пиджака украшала бутоньерка из белой гвоздики. Зачесанные назад темные волосы поблескивали в свете ламп.
      Вошедший выглядел роскошным и опасным, как дорогой кинжал.
      Офис был обставлен изысканной мебелью из светлого дерева и металла, а пол закрыт шикарным белым ковром с длинным ворсом. Мужчина сел за овальный письменный стол, протянул руку и извлек из серебряной шкатулки сигарету. Щелкнув серебряной зажигалкой, он глубоко затянулся. Выпустил в воздух дымок. Подняв трубку стоявшего на столе белого телефона, он нажал три кнопки и после минутной паузы произнес:
      — Я здесь. Ну что?
      С минуту он выслушивал ответ.
      — Где? В баре? Ясно. Кто она? Хорошо. Сейчас спущусь.
      Он поднялся и подошел к бару перед зеркалом. Выбрав бутылку виски, налил себе на два пальца, затем разбавил, прыснув пару раз сельтерской, и проглотил напиток одним духом.
      Отставив бокал, он поглядел на себя в зеркало, наклонив голову сначала в одну сторону, затем в другую. Удовлетворенный, вышел из помещения и закрыл за собой дверь.
 
      У пианиста был перерыв, и он упорно наигрывал какие-то баллады. Никто его не слушал. Народу собралась большая толпа, все, подогретые выпивкой, шумели и громко смеялись. В воздухе висели клубы дыма. Пахло алкоголем, духами и дешевыми сигаретами. Звякал лед, стучали столовые приборы. Официанты обслуживали посетителей, а уборщики уносили грязную посуду.
      Новый посетитель медленно спускался по винтовой лестнице, держа одну руку в кармане. На полпути остановился, вынул изо рта сигарету и оглядел салон.
      Какая-то женщина помахала ему рукой. Он сверкнул ей в ответ белозубой улыбкой и поднял руку с сигаретой в пальцах.
      Какой-то мужчина окликнул его:
      — Джонни!
      Он помахал в ответ. За несколькими столиками все люди были ему знакомы. Ещё полвитка по лестнице — и он оказался в общем зале.
      Его встретила женщина, которая только что помахала ему рукой. У неё были короткие темные волосы и бледное лицо.
      — Дара, дорогая.
      — Ах ты, задавака! Где это ты прячешься, таинственный наш?
      — Это моя самая таинственная тайна.
      — Хо-хо, ты сегодня остришь! Да вообще-то ты ведь никогда за словом в карман не лезешь. Люблю слушать твои каламбуры, малыш. Как тебе нравится мысль сразиться за меня?
      — Придется поддаваться?
      — В словесном поединке тебе нет равных.
      — Сдается мне, я тебя давно здесь не видел.
      — Чертовски занята была.
      — Все ещё пишешь для журнала?
      — Время от времени. Книжное обозрение, работы не густо. В основном пью кофе и гляжу в окно.
      — А как твой роман?
      — Два года назад написала целых три страницы. Я спринтер, Джон.
      — Некоторые из твоих рассказов превосходны.
      — Я сейчас покраснею. Но почему только «некоторые»?
      Он рассмеялся.
      Она потрепала его по щеке.
      — Здесь сегодня столько народу собралось. Когда слишком много друзей в одном помещении — это достает. Не о ком посплетничать.
      — Тогда я рад, что сейчас тоже здесь.
      — Про тебя я говорю только хорошее. Ну ладно, пойду попудрить свой клаксон. Увидимся.
      — С удовольствием, миссис Портер.
      — Не делай из меня дурочку.
      Он прошел мимо столиков, выделяя среди других знакомые лица: Джеральд и Иззи Гольдфарб, Оливер Лебанон, Рейф Лаример, Джефри С. Кацман, Монк Калаган, Руперт Бартлеби, Волтсон Алькотт и Эфраим Скай Фитцхаг с женой Сельмой.
      — Всем привет!
      — Джон Карни, чтоб мне лопнуть, — воскликнул круглолицый Волтсон Алькотт.
      — Только здесь не лопайся, — съязвил Кацман.
      — А где же зимний загар? — спросил Алькотт, внимательно изучая Карни сквозь маленькие круглые очки. — Насколько я знаю, в тюрьме ты не был. В монастырь, что ли, ушел?
      — Нет, — ответил Карни. — Прятался в большом замке.
      — Я слышал, у тебя проблемы.
      — Поэтому я вернулся, а прятался как раз не поэтому. Всем сегодня весело?
      Отовсюду раздались утвердительные крики.
      — Если бы не эта похоронная музыка, — поморщился Джерри Гольдфарб.
      — Думаешь, у тебя выйдет лучше? — фыркнул Карни.
      — Не боги горшки обжигают.
      Карни помахал пианисту и показал на Гольдфарба. Пианист кивнул, остановился и встал из-за инструмента. Гольдфарб кинулся к маленькому роялю, сел и начал наигрывать попурри из своего нового шоу, оживляя его блестящей импровизацией. Играл он так, словно имел четыре руки.
      — Теперь Гольдфарб со своей музыкой весь вечер в нашем распоряжении, — сказала Иззи. — Бесплатно. Расслабьтесь и получайте удовольствие.
      — Мне нравятся его мелодии, — заявил Руперт Бартлеби. — А вам?
      — Ещё бы, не зря же я ежегодно отстегиваю Гильдии композиторов кругленькую сумму, — ответил Карни. — Так что Джерри свое получит.
      — А я собираюсь сочинить шоу, — заявил Оливер Лебанон, — которое все превзойдет.
      — Саморекламой занимаешься? — усмехнулась Иззи.
      — Жизнь заставит.
      Скай Фитцхаг встал и прошептал на ухо Карни:
      — В баре всего один денг Твила. С женщиной.
      — Да, я знаю. Сейчас подойду.
      — Твои ребята боялись лезть на рожон.
      — Просто им пока что было приказано не дергаться.
      — Ясно. Какая же женщина свяжется с демоном?
      Вмешалась услышавшая их разговор Сельма:
      — Разве вы не знаете — демоны чертовски хороши в постели.
      — Это все байки для старых кумушек, — возразил Фитцхаг.
      — Я и есть старая кумушка.
      — Ты ещё дитя. Ты ведь не уйдешь от меня к денгу, правда?
      — Кто знает… Женщины любят время от времени пошалить.
      — Выпей ещё, Сельма.
      — Обязательно.
      Карни добавил:
      — Денги быстро истощают женщин. Роман с денгом сокращает жизнь.
      — Жизнь коротка, — протянула Сельма, — но сладка. Не то, что теперешняя — сплошное мучение.
      Фитцхаг прокомментировал:
      — Сельма не столь несчастна, как расписывает.
      — Не говори за других.
      Скай Фитцхаг безнадежно пожал плечами, сел на свое место и опрокинул себе в рот содержимое стакана.
      — До скорого, ребята, — махнул им рукой Карни. — Есть дела.
      — Только кровью ничего не подписывай, — предостерег Монк Калаган.
      — По крайней мере без своего агента.
      Карни небрежно кивнул и начал пробираться сквозь толпу. У выхода он столкнулся с Тони Монтанаро.
      — Босс! Наконец-то вы появились. У нас тут неприятности.
      — Как там дела в моем ночном клубе, управляющий?
      — Да нормально. Здесь Твил до нас добраться не может, хотя я уверен, что попытается.
      Тони был одет в белый смокинг с красной бабочкой. Его довольно длинные седеющие волосы с пробором посредине были зачесаны назад. Несмотря на серебро в волосах, он выглядел моложаво. Брови над темными глазами почти сходились у переносицы, но в лице было что-то нежное, почти младенческое.
      — Хауи рассказал мне про Талли и Курта.
      — Да, это было ужасно. Но они могли бы вести себя осторожнее. Когда связываешься с денгами без магической подстраховки, лучше сразу заказывать похороны. — Тони безнадежно махнул рукой. — Вы понимаете, о чем я?
      — Я знаю, что ты имеешь в виду. Что ещё происходит?
      — Да во всем городе что-нибудь происходит. Вот Дюка Холланда замочили.
      — Твил?
      — На улицах поговаривают, что это его работа. Он на всех наезжает, не только на нас. По всему городу никому не дает покоя.
      — Ему хочется мускулами поиграть, благо они у него есть.
      — У него есть денги. А из хозяев совсем немногие обладают реальной силой.
      — Дюк Холланд пользовался сильной поддержкой вуду, — вспомнил Карни. — Его охранные заклинания были что надо. Твил, должно быть, получил повышение в адской иерархии. Правильнее сказать, понижение. Денги Твила замочили Холландовых зомби. Холланд, конечно, человек был никудышный, но мне его жаль. Продал свою душу и слишком поздно обнаружил, что его обвели вокруг пальца. Представьте, что вы начертили защитный круг, а потом нате вам…
      — Паршиво. Что ж, похоже, нам предстоит разбираться с посетителем.
      — Он опустошил бар да ещё и шпионит.
      — Беру его на себя. Как сегодня идет игра?
      — Как всегда, в пользу заведения. Бизнес в порядке.
      — Отлично. Кстати, отец Сили сегодня здесь?
      — Да, кажется, я его видел. — Тони огляделся. — Вон там, рядом с оркестром. При нем такая киска…
      — Тони, сделай мне одолжение, пошли мальчишку в бар за бутылкой сельтерской, и пусть принесет её к столику святого отца.
      — Сельтерской? Ладно. Но отец и от чего-нибудь покрепче не отказался бы.
      — Знаю.
      — Конечно, босс, конечно.
      — А потом скидывай этот обезьяний наряд и переоденься в уличную одежду. Я хочу, чтобы ты меня кое-куда отвез.
      — О’кей, босс. Пойду скажу Энди, чтобы подменил меня.
      Карни прошел к оркестру. Джерри Гольдфарб все ещё стучал по клавишам мини-рояля. Вокруг него собралась восторженная толпа, подпевавшая новоявленному шоумену.
      Отец Сили развлекал юную даму, очень хорошенькую, с короткими каштановыми волосами, в коротком золотистом парчовом платье.
      — Джон, привет, давненько не виделись, — улыбнулся отец Сили, сверкая лысиной в отблесках светомузыки. Он поднялся и протянул пухлую руку.
      — Как дела, святой отец?
      — Так себе. У меня до сих пор нет прихода. Епископ все ещё сомневается, назначать ли меня.
      — Он не знает, какого хорошего человека мурыжит без дела.
      — Спасибо, Джон. Но мы с его превосходительством расходимся во взглядах по поводу того, где находятся души, нуждающиеся в спасении. Они здесь, а не в церквях. Бабушкам в платочках билеты в рай уже проштамповали. — Он сделал широкий жест рукой. — А эти ещё не знают, в какую гавань пришвартоваться.
      — Может, у них посадочные талоны в Харонову лодку.
      — Вполне вероятно. Джон, разреши представить тебе мою племянницу Шону Сили. Шона, это мистер Джон Карни, владелец клуба «Пеликан».
      — Здравствуйте. — Шона улыбнулась, продемонстрировав очаровательные ямочки на щечках.
      — Привет. — Карни взял в ладони её маленькую ручку. — Университет?
      — Откуда вам известно?
      — Посмотрим… Женский клуб. Омикрон-ипсилон-каппа?
      Шона слегка изумилась.
      — Вы угадали.
      — Специальность — математика.
      — История. Но раньше была математика.
      — Твоего приятеля зовут Чак, он на инженерном. Увлекается футболом, а на день рождения он подарил тебе огромного плюшевого медведя вместе с этим золотым колечком.
      Покрутив кольцо, Шона покачала головой.
      — Видно, правду говорят — вы и в самом деле волшебник.
      Отец Сили расхохотался. Карни заметил:
      — Ваш дядя много о вас рассказывал. Шона слегка покраснела.
      — Ах, это вы дразнитесь. — Она повернулась к священнику. — Но как ты узнал про медведя? Я никому о нем не говорила.
      Поставленный в тупик отец Сили пожал плечами.
      Подошел мальчишка с бутылкой сельтерской.
      Карни взял её и поставил на стол.
      — Отец, я хочу попросить вас об одолжении.
      А у стойки Тони Монтанаро практически выплевывал в морду денгу слова:
      — Я сказал, заткни пасть. Понял? Нету больше!
      — Так что нужно, чтобы взять пойла в этой вонючей дыре? — гулко разносился голос денга. Он прибавил ещё несколько отборных ругательств.
      Ростом он был шесть футов шесть дюймов; массивное тело упаковано в черный габардиновый костюм с широкими лацканами. Черная рубашка, белый шелковый галстук. Лицо казалось странно искаженным — сильно торчащие скулы, обтянутый кожей лоб, да и кожа имела зеленоватый оттенок. При этом было в его лице что-то мощное, властное, если не сказать подавляющее. Только заостренные уши совершенно не походили на человеческие.
      — Ты, денг, ничего не получишь. А теперь топай отсюда!
      — Так вот как вы обращаетесь с клиентами? Как тебе это нравится, детка?
      «Детка» была невысокой брюнеткой с густо подведенными темными глазами и яркими красными губами. Несмотря на крикливый макияж, казалась привлекательной. Одета она была в черное платье для коктейля и курила сигарету с пробковым фильтром. Выпустив в сторону Тони клуб дыма, она сердито сказала: