Замок Убийственный

      — Центральная башня, западный флигель, рядом с церковью.
      — Человеческий мир?
      — Да.
      — А как же Снеголап?
      — Шейла придает ему человеческий облик, неё это хорошо получается.
      — Никак не возьму в толк, — заметил Такстон, — почему этот зверюга не водится с себе подобными.
      — А ты когда-нибудь видел в замке кого-нибудь подобного Снеголапу? — возразил Дюквиз.
      — Ну, с другими негуманоидами.
      Вмешался Джин:
      — Снеговичок всегда говорил, что ему нравится, как пахнут люди. Напоминает гниющую ворвань. Очень ему по вкусу.
      — А где водятся негуманоиды? — заинтересовалась Дина.
      — У них своя собственная столовая, — ответил Дюквиз. — Вы никогда там не были?
      — Нет. Где это?
      — Северная пристройка, рядом с Залом королей.
      — Возможно, с Залом горных королей? — робко предположил Такстон.
      Дюквиз пропустил замечание мимо ушей.
      — Здесь, знаете ли, много других столовых и гостевых районов.
      — Знаю, — ответила Дина. — Позавчера забрела куда-то, там было столько незнакомого народу!
      — Скорее всего, это Гости из других человеческих миров, а не с Земли.
      — Я так и поняла.
      — Они предпочитают держаться своей компанией. Так же, как и негуманоиды.
      — Так же, как и мы.
      — Дурак дурака… — пробормотал Джин.
      — Легок на помине, — заметил Далтон. Все посмотрели на вошедшего в столовую Снеголапа с устрашающего вида топором наперевес. Покрытый с ног до головы белоснежным мехом, этот громадный получеловек-полумедведь, с желтыми глазами хищника, зубастой пастью и длинными когтями, выглядел жутковато, и вряд ли кто-нибудь обрадовался бы встрече с ним в темном переулке. Но улыбался Снеголап вполне по-человечески и к тому же дружелюбно.
      — Всеобщий привет! — Подойдя к столу, он отшвырнул топор в сторону, при этом задев локтем и опрокинув супницу с крабовым консоме. — Ой, простите.
      — Ничего страшного, — вежливо ответил Такстон, накладывая на мокрые колени салфетку.
      — Заклинание иссякло, — сделал заключение Джин. — Надо заглянуть в мир к Шейле и привести тебя в порядок.
      — Итак, Джин, — продолжал Далтон, — вы со Снеголапом отправляетесь на войны и революции. Кого вы собираетесь свергнуть? Короля, князя, султана, фараона?
      Джин смущенно хмыкнул.
      — Понимаете… мы помогаем роялистам бороться с анархо-синдикалистским режимом. Слишком уж он чудовищный и такой кровавый, что по сравнению с ним монархия кажется просто раем.
      — Удивительно, что роялисты ещё сохранились.
      — В самой стране их почти не осталось — жить-то там просто невозможно, так что все они в основном эмигрировали в соседнее государство.
      — Ты, должно быть, чувствуешь себя спасителем человечества.
      — Подзаряжаю подсевшие моральные батарейки, — признался Джин.
      — А тебе, Снеголап, зачем это?
      Белоснежный зверь сел рядом с другом и лучезарно оскалился.
      — Мне просто нравится, когда мех в воздухе клочьями и кишки повсюду разлетаются.
      — Ага, понятно, подпитка усохших этических клеток, — прокомментировал Такстон.
      Как раз в этот момент вошли Джереми и Линда Барклай, держащая за руку Мелани. Последовала церемония представления новой Гостьи.
      — И как тебе у нас? Нравится? — спросила Дина.
      — Пока что нравится.
      — Это ещё фокусы не начались.
      — А… какие?
      Дина отставила чашку с кофе.
      — Да разные. Как-то, например, к нам заявились синие уроды. Потом — духи ада. Но это ещё цветочки! Иногда вдруг начинается тряска, и стены становятся резиновыми, и все в замке ходит ходуном.
      Далтон счел нужным успокоить новенькую:
      — Просто замок временами подвергается нестабильности. А также существуют зоны хронической нестабильности. Советую держаться от них подальше.
      — А…
      — У вас скоро появится шестое чувство, и вы сможете здесь ориентироваться. И в зависимости от того, каким магическим талантом обладаете, вы сможете воспользоваться им во благо себе и другим.
      — Магический талант?
      Линда объяснила:
      — Большинство людей, очутившихся в замке, обнаруживают в себе способность творить чудеса.
      — Большинство… — проворчал Джин. — А вот у некоторых, взять хотя бы нас со Снеговичком, не очень-то получается.
      — Не слушай его. Джин — лучший в замке фехтовальщик, а Снеговичок умеет телепортировать.
      — Не очень хорошо, — возразил Снеголап. — Когда я последний раз пробовал, так врезался башкой в стену и отключился на час.
      — Ты не рассказывал, — удивился Джин.
      — Больно было.
      — Тебе нужно разбегаться, чтобы начать телепортацию?
      — Нет, обычно я просто стою и думаю. Потом делаю два-три шага, и я на месте.
      — Как же ты ухитрился врезаться в стену?
      — Вот ты мне это и объясни.
      — Может, ты материализовался внутри стены?
      Линда содрогнулась.
      — Ужас. Никогда больше этого не делай.
      — Не буду. Да мне никогда и не нравилось этим заниматься.
      Далтон обратился к Мелани:
      — Большинству людей их талант не вредит, если они достаточно осмотрительны и думают о том, что делают.
      Мелани кивнула.
      — Понятно. А какой у меня будет талант?
      — Этого никто не может сказать. Все что угодно, от материализации и телепортации до…
      — Поиска драгоценных металлов, некромантии, хиромантии… — начал загибать пальцы Джин.
      — Только не это. — Линда передернула плечами.
      — …контактерства…
      — Вот это уже что-то полезное, — предположила Мелани.
      — Контактерство очень даже полезно, — подтвердил Джин. — Я, например, в контакте с тридцатитысячелетним священником из Лемурии.
      — Правда? — Мелани посмотрела на него с уважением.
      — Ну да. В астральном плане он считается очень мудрым существом.
      Далтон с ехидством осведомился:
      — И как же зовут это мудрое астральное существо?
      — Если вы просто посмеяться хотите… — обиделся Джин.
      — Прости. Теперь я серьезно спрашиваю. Кто он?
      — Нет, ваши скептические вибрации портят мою карму.
      — Ну пожалуйста, — шутливо взмолился Далтон.
      — Только если вы серьезно.
      — Я серьезно. Как зовут сущность, с которой ты контактируешь?
      — Муррей.
      — Муррей?
      — Но он любит, когда его называют Скипом.
      Мелани повернулась к Линде.
      — Они ведь шутят, да?
      — Они всегда шутят. Не обращай на них внимания.
      — Мне понадобится некоторое время, чтобы ко всему этому привыкнуть, — решила Мелани.
      — Это точно, — кивнул Далтон.
      — После обеда, — пообещала Линда, — мы с тобой отправимся в кругосветное путешествие.
      — А сейчас что — обеденное время? — удивилась Мелани.
      — Сейчас десятый час вечера по восточному времени, так что ты, наверное, уже голодна.
      — Я не ужинала, аппетита не было, но сейчас чувствую, что проголодалась.
      — Попробуйте сыры, — предложил Такстон. — Камамбер — стоящая вещь. И трюфели здесь настоящие, насколько я могу судить.
      — Мне нравится этот омар с карри, — подхватила Дина. — Как ты относишься к карри?
      — Хочешь пирог с заварным кремом? — Далтон поднес блюдо к носу Джина.
      — Убери от меня эту унылую еду, — помотал головой Джин.
      — Тысяча извинений.
      — Мы, лихие ребята, не едим сладких пирогов, мы предпочитаем картошку с мясом. — Джин показал на Снеголапа. — А он вообще обожает восковые свечки под соусом «Тысяча островов». Но, как говорится, de gustibus поп disputandum est, —и засмеялся, довольный своей образованностью.
      — Иногда предпочитаю парафиновые, — поправил его Снеголап. — Зависит от настроения.
      Джин заметил тревогу в зеленых глазах Мелани.
      — Простите, мы ведь, кажется, не представили вам Снеголапа?
      — Нет, — прошептала девушка.
      — Мелани, — торжественно объявил он, — разрешите представить вам нашего друга Снеголапа.
      — Привет, Мелани! — заулыбался Снеголап.
      — Привет.
      — Я не такой страшный, каким выгляжу.
      — Рада с вами познакомиться, Снеголап.
      — Я тоже. Я это сказал потому, что заметил, что вы на меня не глядите.
      — Немного испугалась. Простите.
      — Ничего.
      — На самом деле он — киска, — заверил её Джин. — Правда. Расскажи ей про свои хобби, Снеговичок.
      — Мои хобби?
      — Да. Плетение кружев, клуазоне, батик — всякие пустяковины.
      — Что это за ерунда такая — батик?
      Мелани нервно хихикнула.
      — А ещё Снеговичок — фанатик-птицелов, — продолжал Джин. — Он каждое утро меряет шагами болото, с подзорной трубой в лапе, в надежде углядеть зяблика, или свиристеля, или хотя бы куропатку, а может, перепелку, гнездящуюся в густой траве.
      Линда закатила глаза.
      — Джин, ну в самом деле…
      — Иногда я ни слова не понимаю из того, что он говорит, — покачал головой Снеголап.
      — Джин — наш местный Остряк, с большой буквы, — пояснила Линда.
      — Остряк-самоучка, — поправил Далтон.
      — Местный клоун, — предложил свою версию Такстон.
      — Спасибо. Спасибо, — поднимаясь, произнес Джин. Он величаво водрузил себе на голову шляпу с перьями. — Желал бы я продолжить эту увлекательную беседу, но нас ждут великие дела. — Положив ладонь на рукоятку меча, он обратился к Снеголапу: — Garscon?
      — Ты это мне? — поинтересовался Снеголап.
      — «Allons, enfants de la patrie».
      — Костюмы не из того периода, — сделал замечание Далтон.
      Мсье Дюквиз пропел:
      — «Le jour de gloire est… ar-ri-ve!»
      — Пошли, Д'Артаньян, — пригласил Джин мохнатого друга, хлопая его по спине.
      Снеголап продолжал мотать головой.
      — Вообще тебя не понимаю. — Поднявшись, он закинул на плечо топор. — Приятно было познакомиться, Мелани. До встречи.
      — Пока.
      Оба авантюриста покинули зал.
      — Любопытно, — заявила Мелани.
      — Они занятные, — согласился Такстон. — И вечно у них какие-нибудь затеи. Что же касается меня…
      — Ты такой же зануда, как и я, — закончил Далтон. — Пошли, поиграем в гольф.
      — О боже, — произнес Такстон, устремив к потолку безнадежный взгляд.
      — Гольф? — удивилась Мелани. — А тут где-то есть поле? За стенами замка?
      — Поле есть внутри стен замка, — поправил Далтон. — Снаружи, кроме четырехсотфутового обрыва и пустыни, ничего нет.
      Такстон отбросил салфетку.
      — Что ж, надо, так надо. Линда спросила:
      — Мистер Такстон, если вы терпеть не можете гольф, почему всегда уступаете и идете играть?
      — По той простой причине, что лучшего занятия мне не найти.
      — Но в замке бесчисленное множество миров.
      Он слабо улыбнулся ей.
      — Но, видите ли, дорогая, я-то оказался здесь.
      Линда невесело кивнула.
      — Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду.
      Далтон похлопал Такстона по спине.
      — Держись, старик.
      — О нет, я не хочу, чтобы у всех создалось впечатление, будто я несчастен в Опасном. По-моему, здесь просто чудесно.
      — Тогда вперед, на поле.
      — Уже иду. Приятно было познакомиться, Мелани.
      — Взаимно. Приятной игры.
      — Что ж, постараемся.
      Все это время Джереми сидел молча, погруженный в свои мысли. Когда гольфисты ушли, он откинулся на спинку стула и громко рыгнул.
      — Прошу прощения.
      — Какая невоспитанность, — возмутилась Дина.
      — Я же извинился.
      Линда поглядела на потертые джинсы Мелани.
      — Хочешь, чтобы я сварганила для тебя одежку, или так будешь ходить?
      Мелани оглядела свой джемпер с выцветшей надписью «Северо-Восточный университет».
      — Так? Здесь все такие разодетые ходят. Наверное, и мне бы не помешало.
      — Ты предпочитаешь платье, накидку или штаны?
      — Штаны.
      — По-моему, тебе пойдут шорты поверх колготок. Какого цвета колготки?
      — М-м-м… черные?
      — У тебя зеленые глаза. Что если подобрать по цвету?
      — Хорошо.
      — Тогда встань.
      Мелани поднялась.
      — Зачем?
      Линда махнула правой рукой.
      — Как тебе вот это?
      Мелани снова оглядела себя. Исчезли джинсы, джемпер и посеревшие от грязи белые кроссовки. Вместо этого на ней были изумрудно-зеленые колготки, короткие коричневые кожаные штанишки, туфли в тон и курточка с тиснением поверх блузки с рукавами-буф. Прежняя одежда и обувь лежали, сложенные стопкой, у её ног.
      — Как ты это сделала?
      — Магия. Как тебе?
      — Я выгляжу как Робин Гуд. — Вдруг она изменилась в лице. — Вот дьявол, я…
      — В чем дело?
      Мелани обессиленно опустилась на стул.
      — Только сейчас вспомнила. У нас же завтра контрольная по математике!
      — Мы в любой момент можем отправить тебя обратно.
      — Вы можете? — Мелани призадумалась, а потом отчаянно затрясла головой. — Не хочу отправляться обратно. Но что подумают по поводу моего исчезновения? А мои родители…
      Линда объяснила:
      — Раньше из замка пути назад не было, и людей зачисляли или в без вести пропавшие, или в предполагаемые жертвы убийств. Но лорд Кармин восстановил Земной портал, и теперь врата почти полностью под нашим контролем. Сейчас мы можем придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы оправдать твое исчезновение.
      — Что я скажу родителям?
      — Ничего, кроме правды — что ты на время оставила учебу и поживешь у друзей. Ты будешь писать им или звонить.
      — Тут что, телефон есть?
      — С главным компьютером замка мы можем влиться в любую коммуникационную систему мира.
      — Можно послать письмо факсом, — добавил Джереми.
      — Правда? — Мелани перевела дыхание. — По-моему, у меня нет повода не остаться.
      — Действительно нет. Давай-ка перекусим, а потом я представлю тебя лорду Кармину. Джереми, он тебе не встречался?
      — В последний раз, когда я его видел, он сказал, что отправляется на праздник к своей сестре.
      — К принцессе Доркас? Ну что ж… Туда нельзя явиться без приглашения. Тогда попозже. Съешь что-нибудь, Мелани.
      Девушка подтянула к себе тарелку с сыром и вонзила зубки в сегмент камамбера. Она проголодалась, а все выглядело так аппетитно. «Не чувствуй себя виноватой из-за того, что побиваешь пузо, — сказала она себе. — В конце концов, ты ведь ешь за…»
      Она застыла, и на её веснушчатом лице появилось недоуменное выражение. Какая-то внутренняя вспышка позволила ей понять, что творится у неё внутри, с маленьким бутоном плоти, укоренившимся в её утробе. Она познала его строение и возможности, она знала все с той уверенностью, которая приходит, только когда видишь собственными глазами. Но как у неё это получилось? Может, её дар и заключается в том, чтобы видеть невидимое?
      Лицо Мелани расплылось в довольной улыбке.
      «Теперь ты ешь за троих».

Главная башня. Западное крыло

      Перекинув мешок с клюшками с одного плеча на другое, Такстон спросил:
      — Что есть?
      Они продолжали идти по полутемному коридору.
      — Экспромт.
      — Валяй.
      — Вот.
 
Сергей Рахманинов
Наломал немало дров.
В своем романтизме
Он доходил до фанатизма.
 
      Далтон поглядел на партнера.
      — Ну как?
      Такстон поднял вверх одну бровь.
      — Всегда был о Рахманинове невысокого мнения.
      — Я спрашиваю, какого вы мнения о моем экспромте, сэр.
      — Аналогичного.
      Они продолжали шагать по коридору по направлению к пятну света, а дойдя до него, обнаружили, что освещение исходит из-под арки, ведущей на открытое пространство, залитое солнцем и весьма приятное на вид — могучие деревья, кусты и лужайки. В центре всего этого помещался английский парк с рядами живых изгородей и клумбами. Там явно в разгаре был праздник. Покрытые скатертями столы ломились от множества блюд и напитков. Несколько дюжин нарядных гостей прогуливались по саду; их обслуживало немалое количество слуг. Где-то в кустах был спрятан камерный оркестр. Чуть поодаль, на травянистой площадке, шла игра в крокет (или нечто подобное с мячами и клюшками).
      — Что это? — спросил Такстон, остановившись посмотреть.
      — Вероятнее всего, семейный праздник принцессы Доркас.
      — Что?
      — Мне один слуга рассказал. Пригласили почти всю семью Кармина. Двоюродных дядюшек, Трента. Всю замковую знать.
      — Надо же. Их нечасто увидишь.
      — Большинство из них не вылезает из своих миров. Да и о Гостях они невысокого мнения.
      — Ах, да, — кивнул Такстон. — Вероятно, мы для них — «Н. Н. К. Д.».
      — Не нашего класса, дорогуша?
      — Точно так. Как ты думаешь, они все состоят в родственных отношениях?
      — Насколько я понимаю, — задумчиво произнес Далтон, — большинство из них являются дальними родственниками. Это то, что осталось от аристократии, когда-то правившей Западными Пределами и смежными королевствами. Сотни лет назад, может тысячи, до тех пор, пока окружающая территория не превратилась в сегодняшнюю безжизненную пустыню. Со временем они сделались обитателями Опасного, и большинство из них живет в том или ином мире.
      Такстон поправил мешок с клюшками.
      — Что ж, мы в число приглашенных не входим.
      — Это точно.
      Они двинулись дальше по коридору.
      — Подожди минутку. — Такстон остановился. — Меня, кажется, тоже осенило.
      — Да?
      Такстон прокашлялся и продекламировал.
 
Иоганн Себастьян Бах
Бегал в мокрых штанах.
Его трехчастное произведение
Вызывало раздражение.
 
      — Неплохо, — одобрил Далтон. — А ты тоже обнаружил, что «Моцарт» не очень-то рифмуется?
      Такстон задумался:
      — Боди-арт?
      — Не слишком удачно. А к Бетховену подобрать что-нибудь практически невозможно.
      — Можно переменить категорию. Или можно… что это?
      Далтон остановился заглянуть в небольшую нишу слева. Из-под арки торчала пара ног в чулках.
      — Что у нас здесь? — поинтересовался Такстон.
      Пройдя в нишу, они обнаружили мужчину, лежавшего на спине. Темноволосый и бородатый, он был одет в отороченную мехом синюю накидку и длиннополый оранжевый камзол. На накидке красовалась изящная вышивка золотой нитью. Вся одежда была ладно скроена и выглядела дорогой. Почти каждый палец украшали золотые перстни с драгоценными камнями.
      Но этот богатый наряд теперь был лежащему ни к чему. Губы мужчины посинели, а лицо окрасилось в пепельный цвет. Глаза безжизненным взглядом уставились в пространство.
      Такстон стал на колени над лежащим и взял его за правое запястье.
      — Пульса нет. — Он прощупал шею, затем наклонился и приложил ухо к груди. — Сердце не бьется. Но он ещё теплый. Умер совсем недавно.
      Далтон опустился на одно колено и посмотрел покойнику в лицо.
      — Как думаешь, от чего?
      — Да все, что угодно, могло случиться. На вид ему лет сорок. Нельзя исключить и сердечный приступ.
      — У замковых аборигенов возраст трудно определить. Некоторым из них больше сотни лет.
      — Верно. И кто знает, подвержены ли они обычным болезням. С такой продолжительностью жизни — наверное, нет.
      — Но они не бессмертны, — возразил Далтон. — Когда природа возьмет свое — всего лишь дело времени. — Он осмотрел тело. — Ни синяков. Ни крови. Посмотри на эти драгоценности. Вор бы их не оставил. Видимо, бедняга умер своей смертью.
      Такстон задумчиво поскреб подбородок. Затем предложил:
      — Давай перевернем его.
      — Может, не стоит трогать?
      — Если что, положим обратно. Берись за ноги.
      Они повернули тело набок, затем аккуратно перекатили.
      Такстон поднял брови.
      — Здрасьте, а это что такое?
      — Значит, все-таки без чьей-то помощи не обошлось.
      Чуть левее от середины спины, между лопатками, в ткани виднелась небольшая прореха, окруженная темным пятном.
      — Удар ножом? — предположил Далтон.
      — Скорее, стилетом. Давай снимем накидку и осмотрим рану.
      Они с трудом стащили накидку с обмякшего тела. Обнаружив соответствующую дырку в камзоле, они повели дальнейшую борьбу с одеянием и в конце концов добрались до белой полотняной рубашки, на которой алело пятно крови.
      — Вот где вошло лезвие. — Такстон потрогал ткань. — Крови немного. Тонкий был кинжал, это точно. Глубокий удар, прямо в сердце. Однако нанесен нетвердой рукой. Может, просто повредил аорту, вызвав медленное кровотечение. Настолько медленное, что бедняга успел выйти с праздника и вернуться в замок. Но тут открылось внутреннее кровотечение… и конец.
      — С праздника? Думаешь, он оттуда?
      Такстон кивнул и задумчиво проговорил:
      — Ты его когда-нибудь раньше видел?
      Далтон покачал головой.
      — Может, это Гость.
      — Не думаю. С виду благородного происхождения.
      — Верно. А ты и в самом деле думаешь, что нападение произошло на празднике? Мы же только что видели: там все спокойно.
      — Ну и что? — возразил Такстон. — Если это произошло там, то уж, конечно, было сделано втихаря.
      — А зачем ему было возвращаться в замок?
      — Кто знает? За помощью?
      — Почему он сразу кому-нибудь не сказал?
      — Да, логики мало. — Такстон покачал головой. — Не знаю. Просто интуиция. Может, на него напали здесь или поблизости. Может, он не из знати. Скоро мы это узнаем.
      — Пойду за Тайрином, — сказал Далтон, поднимаясь на ноги. — Ты останешься?
      — Как я понимаю, гольф на сегодня отменяется.
      — Я постараюсь побыстрее. Будь осторожен. Возможно, злодей все ещё поблизости.
      — Не волнуйся, буду начеку.
      Далтон поспешил прочь.
      В нише было тихо, даже слишком тихо. Такстону пришлось попотеть, натягивая одежду на тело покойного, но в конце концов он примерно восстановил тот вид, в котором они обнаружили неизвестного мужчину.
      Он поднялся и отступил на шаг, оглядывая тело. С шумом выдохнул воздух.
      Вроде все так.
      Он начал осматривать пол вокруг тела, расширяя зону поиска до тех пор, пока не вышел в коридор. Не обнаружилось ничего, ни капельки крови.
      Вернувшись, он встал над покойником и задумался.
      Тут в коридоре послышались шаги, и Такстон оглянулся. Мимо шел человек в костюме эпохи Ренессанса. Поравнявшись с нишей, он мельком заглянул в неё, но тут же посмотрел повнимательнее — и остановился.
      — Эй, ты, — обратился он к Такстону, — что происходит?
      Такстон перевел взгляд на труп.
      — Я задал тебе вопрос, — возмутился человек, подходя ближе. Внезапно он застыл на месте, уставившись на тело. — О боги.
      Такстон отступил на шаг в сторону.
      Мужчина опустился на колени и склонился над покойником, а затем встал и поглядел на Такстона. Он, как и лежащий, был высок и чернобород, правда, выглядел несколько моложе. Глаза его поражали своей яркой голубизной.
      — Ты знаешь, что тут произошло? — спросил он.
      — В общем-то нет.
      — И когда это случилось, тоже не знаешь?
      — Мы с партнером по гольфу обнаружили его пять минут назад, — ответил Такстон, — на этом самом месте.
      Человек смерил Такстона подозрительным взглядом, а затем обернулся, чтобы снова осмотреть тело.
      — Что же произошло? — задал он вопрос в воздух.
      — Боюсь, что это никому не известно. А… можно спросить?..
      Мужчина яростно сверкнул глазами.
      — Что?
      — Вы знаете, кто этот господин?
      — Виконт Орин, кто же ещё!
      Такстон кивнул.
      Мужчина опустил голову и тихо добавил:
      — Мой брат.
      — Примите мои соболезнования, — сказал Такстон.
      — Спасибо, — сухо ответил брат Орина. — Кто-нибудь видел, в какой момент он плохо себя почувствовал?
      — Дело в том, что я не был на празднике в саду.
      — Ты разве не прислуживал? — Мужчина в который раз смерил Такстона взглядом с головы до ног. — А, ты один из них. Мне следовало догадаться по этому шутовскому наряду. Такстон опустил глаза на свои бриджи и спортивные туфли, потом перевел взгляд на облачение своего собеседника — такое же пышное, как у покойного виконта, только ещё более утяжеленное вышивкой.
      — Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок. Вам не кажется?
      До мужчины не дошел смысл поговорки, но он счел нужным обидеться.
      — Как ты смеешь? Я не потерплю подобной дерзости, слышишь? И изволь называть меня «милорд».
      Такстон кашлянул в кулак.
      — Не желаете осмотреть тело?
      — Что?
      — Это может помочь в расследовании… — Замявшись, Такстон добавил: — Милорд.
      Тот понял.
      — О, да. Да. Тело. — Он начал склоняться над братом, но остановился. — Сбегай, приведи кого-нибудь. Тайрина.
      — За ним уже пошли, милорд.
      — А-а. Хорошо. — Вельможа опустился на колени. Затем поднял глаза. — Как тебя зовут?
      — Такстон, милорд. А я с кем имею честь?
      — Эрл. Лорд Эрл.
      Такстон наблюдал, как Эрл возится с одеждой виконта.
      — Что, если нам повернуть его набок?
      Такстон помог ему, подтянув тело к себе.
      Эрл обнаружил дырку в накидке, и глаза его округлились и потемнели.
      — Милосердные боги!
      Он вскочил на ноги.
      — Его убили! Моего брата убили!
      — Похоже на то, милорд, — отозвался Такстон. — Мне ужасно жаль.
      Эрл в замешательстве беспомощно развел руками.
      — Этого не может быть. Этого просто не может быть.
      В коридоре послышался топот, и в нишу, запыхавшись, ворвался Тайрин, капитан охраны, в сопровождении двоих стражников. Он незамедлительно опустился на колени и осмотрел рану.
      — О боги, — прошептал он и, встав, в упор посмотрел на Такстона.
      — Вы кого-нибудь видели в коридоре перед тем, как обнаружили тело?
      — Ни души, — ответил Такстон.
      Эрл продолжал неподвижно стоять над трупом.
      — Милорд, вы кого-нибудь видели?
      Эрл оторвал взгляд от тела брата.
      — Нет. Я — нет.
      — Виконт присутствовал на празднике её высочества?
      — Да, — ответил Эрл. — С тех пор, как я его там видел, и четверти часа не прошло.
      — А вы видели, как он выходил, милорд?
      — Нет. Мне стало скучно, и я ушел пораньше. Я проходил по коридору, когда обнаружил здесь этого человека и моего брата… лежащего бездыханным.
      — Искренне сочувствую вам, милорд, в этот горький час.
      Эрл мрачно кивнул.
      В нишу ввалился Далтон и согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Потом выпрямился и прерывающимся голосом объяснил Такстону:
      — Запыхался немного.
      — Прости, надо было мне пойти. Не подумал об этом.
      — Ты, кажется, неплохо справился с ситуацией.
      — Милорд, — обратился Тайрин к Эрлу, — могли бы вы сообщить мне что-нибудь относительно поведения вашего брата на празднике? Может быть, нам удалось бы понять, кто напал на него.
      Лорд Эрл сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух. Затем проговорил:
      — Я немного могу сказать. Как вы, может быть, знаете, мы с братом не разговаривали. Мы и на празднике не общались. Я видел, как он играл в мяч, потом заметил, что он разговаривал за столом с леди Рильмой. Это было незадолго до моего ухода. По-моему, когда я ушел, он ещё оставался в саду.
      — Милорд, вы видели, чтобы он вел беседу с кем-то помимо своей жены?
      — Он играл с лордом Белгардом и леди Ровеной.
      — Очень хорошо, милорд. Если это не будет для вас слишком обременительно, можем мы потом ещё немного расспросить вас? Я должен пройти на праздник и сообщить её высочеству и другим гостям.
      — Да. Да, безусловно.
      — Благодарю, милорд.
      Появились ещё двое: юный паж, несущий сложенные кожаные носилки, и седоволосый пожилой человек в коричневом плаще. Хотя сам Такстон никогда не прибегал к его услугам, он узнал доктора Мирабилиса, замкового врача. Интересно, как в замке обстоят дела с судебной медициной?
      — Очевидно, кинжал или другое холодное оружие, — заключил доктор, осмотрев тело. — После вскрытия я смогу сказать больше. Но, по всей вероятности, виконт умер от раны. Он потерял много крови, возможно, было и кровоизлияние в грудную полость. Как я уже сказал, точнее мы узнаем позже.
      — Когда можно произвести вскрытие, доктор? — поинтересовался Тайрин.
      — Немедленно, если перенести тело в изолятор.
      Тело подняли на носилки. Паж достал простыню и накрыл его, затем они с одним из стражников вынесли покойника.
      — Я отправлю свой отчет непосредственно вам, капитан, — пообещал доктор и ушел.
      — Надо немедленно сообщить его величеству, — решил Тайрин. — Он был на празднике, милорд?
      — К моему уходу он ещё не появлялся, — ответил Эрл, — но я слышал, что он задерживается. — Он на минуту отвел глаза, затем добавил: — Я извещу леди Рильму.
      — Буду рад, если вы избавите меня от этого бремени, милорд. Благодарю.
      Тайрин обратился к Такстону и Далтону:
      — Господа, не соблаговолите ли вы последовать за мной в парк? Полагаю, его величество захочет услышать все свидетельства непосредственно из ваших уст.
      — Разумеется, — согласился Такстон.
      Далтон лишь кивнул.
      Тайрин, Эрл и другой стражник направились в коридор. Такстон двинулся вслед за ними. Обернувшись к замешкавшемуся приятелю, он бросил через плечо:
      — Пошли, старик.
      — А как же наши мешки? — Далтон показал на брошенные клюшки.
      — Пришлем слугу. Пошли. Началась другая игра!

Консерватория

      Концерт близился к завершению.
      Пианист в порыве вдохновения был столь неистов, что на лбу его выступили капельки пота. Мастерски и артистично он выдал блистательное глиссандо, размашисто пройдясь от одного конца клавиатуры «Бёзендорфа» к другому. Ноты потоком карабкались вверх, срастаясь в зыбко колышущееся облако ритма сначала в верхних регистрах, затем повторяясь октавой ниже.
      Оркестр за спиной у пианиста замер во время каденции.
      Музыкантов не было.
      Зато инструменты присутствовали — все симфонические инструменты западной (земной) музыки — струнные, медные духовые, деревянные духовые, ударные, хотя каждый вид был представлен лишь единственным экземпляром: одна скрипка, один контрабас, один рожок и так далее, кроме ударных, которых имелся полный набор. Инструменты восседали на стульях, или на столах, или, как виолончель или контрабас, стояли, прислоненные к стене.