Дневники 1939-1945 годов

      6 ч. вечера. Полчаса тому назад над М. К., над горами, было нечто гигантское, состоящее из белых клубов, по клубам озаренное красным. Что там, в северн. Италии? Сейчас завешивал окна - высоко, высоко мутный серп месяца - и "синие тучи весны на западе будут видны (Андреевский)"{20} синие тучи на закате. Да, это уже весна. И сердце вдруг сжалось, - молодо, нежно и грустно, - вспомнилось почему-то время моей любви, несчастной, обманутой - и все-таки а ту пору правильной: все-таки в ту пору было в ней, тогдашней, удивит, прелесть, очарование, трогательность, чистота, горячность... Впрочем, все это очень плохо говорю.
      3.2.41.
      Мрачно, холод, дождь, Эстерель пегий от снега.
      Был в городе. Каждое возвращение оттуда с тяжелой сумой через плечо (бут. вина, фрукты, овощи) на нашу крутую гору - великая мука.
      По франц. радио из Америки: вот-вот немецкое наступл. на Англ., у немцев десятки тысяч авионов, в первый налет пойдет 10 тысяч, во второй 18...
      Перенесена ко мне сверху печка угольная, а моя, дровяная наверх. Читаю Шаховского{21} (о. Иоанна) "Толстой и церковь". Смесь неглупого и глупого.
      Часто думаю с удивлением и горем, даже ужасом (ибо - не воротишь!) о той тупости, невнимательности, что была у меня в первые годы жизни во Франции (да и раньше), к женщинам.
      То дивное, несказанно-прекрасное, нечто совершенно особенное во всем земном, что есть тело женщины, никогда не написано никем. Да и не только тело. Надо, надо попытаться. Пытался - выходит гадость, пошлость. Надо найти какие-то другие слова.
      7.2.41.
      С. Бахр. в Cannes, завтракали там [...] жареный кролик с зел. бобами, компот (с сахаром) из апельсинов, хорошее кофе - давно так не ел! Счет 150 фр. После завтрака дантист [...] вырвал мне зуб. Выпил флягу коньяку опять!
      Солнечный день. Англичане взяли Бенгази (6-го вечером).
      8. 2. 41.
      Солнечный и совсем теплый день. В городе купили еще 3 кило гороху (да Г. с М. 2) - боимся, что будет полный голод [...]
      Вечером радио: разгром англичанами итальянок, армии, отступавшей из Бенгази.
      6-го видели на Cours итальянцев. Щеголи до блядства.
      Завтракали и обедали мы "роскошно", - съели по кусочку свинины (одно жесткое сало), ели салат.
      9. 2. 41. Воскр.
      Полдня тепло и солнечно, потом замутилось. [...] Вечером слушали английское радио - речь Черчиля. Предостерегал Болгарию, через которую немцы, м. б., вот-вот прорвутся в Грецию.
      11.2.41.
      Адмирал Дарлан назначен Петэном "наследником". Почему адмирал, главнокомандующий фр. флотом?
      Теплый день. С утра весь небосклон к югу и западу, под солнцем, был закрыт дымно-туман. тучей. Ходили в город - пустыня во всех лавках! Только вялый жесткий сельдерей. Сонливость - много потерял за посл. дни крови.
      12. 2. 41. Среда.
      Вчера вечером англ. радио: Франко проехал по франц. Ривьере к Муссолини. Петэн
      выехал из Виши в свое поместье (близ нас) и будет иметь свидание с Франко на его возвр. пути. В чем дело? Нынче в газетах ничего нет об этом, но сказано, что Испания решила примкнуть к "Оси" в "мировой политике". Итальянок, сообщение: "итальянский народ в страшном гневе на подлость англичан, бомбардировавших Геную, и "накажет" их жестоко". [...]
      23. 2. 41. Воскресенье.
      [...] Открытки от Веры Зайцевой и Каллаш. Вера: "Jisn gavno" (жизнь гавно). "Va bien".
      Кал.: "Jrem brukvou va bien" ("жрем брюкву"). [...]
      61/2 вечера. Никогда за всю жизнь не испытывал этого: нечего есть, нет нигде ничего, кроме фиников или капусты, - хоть шаром покати!
      24. 2. 41. Понед.
      Был в Cannes. Пошел в порт, в ресторанчик-бистро, прославившийся своей кухней среди богатых людей. Бедно, 4 столика, за конторкой седенькая жена хозяина, седой небритый хозяин, оба жили в России, вспоминают ее с восторгом и грустью, говорили (плохенько) по-русски. Жаловались: ни провизии, ни газа. Дали мне 1/2 б. оч. хорош, красного вина, салат из свеклы и рубл. кусочки курицы (кости гл. образом) и скверного "cafe national". Счет 44 фр. [...]
      Ждал час билета и посадки в автобус (на горячем солнце). Дома гороховый суп и по 2 ломтика колбасы, сделанной из черт его знает чего. [...]
      Кончил "Даму с кам[елиями]".{22} Ничуть не трогает, длинно, фальшиво.
      25. 2. 41.
      Солнце, но холодно. [...]
      Комментарии к речи (воскресной) Муссолини и к речи (вчерашней) Гитлера. [...] Оба вождя выразили "уверенность в их конечной победе". Гитлер говорил, что ni le general "hiver", ni le general "Fain"{*11} не страшны Германии и что с помощью Провидения англичане будут разбиты повсюду.
      26. 2. 41. Среда.
      Проснулся в 8, не доспал, но решил встать, начать раньше ложиться и вставать раньше. Очень тосковал вчера перед сном. Дикая моя жизнь, дикие сожители. М., Г. - что-то невообразимое. Утром туман, дождь. Так холодно, что мерзнут руки. [...].
      Вечером. Синяя муть (грядой) на западе, над ней муть красно-оранж. неба, выше небо зеленоватое.
      1.3. 41.
      Ровно год тому назад начал записывать более или менее правильно события дней. Целый год тому назад! И мог ли думать, в каком положении буду писать через год!
      Проснулся в 8, выпил ту бурду, которая называется теперь кофеем, и опять заснул часа на полтора.
      Серенький, сравнительно теплый день. Больна Вера, - насморк, кашель, легкий жар, а все-таки бегала нынче на базар.
      В первом часу радио: Болгария присоединилась к Германии, Италии и Японии! Очевидно, немцы пойдут через нее на Грецию.
      2. 3. 41 Воскр.
      [...] Присоединение Болгарии к "тройственному пакту" подписано вчера в Вене в половине второго. [...] Серьезный денек был вчера!
      4. 3. 41. Вторник.
      Немцы на границе Греции. Вечером англ. радио: разрыв дипломат, отношений Англии с Болгарией, объявление Англией ей войны.
      Ночь, молодая луна, мистраль.
      6. 3. 41. Четверг.
      Вчера завтракал в Cannes. [...] Очень глупо кое-что болтал, выпил почти бут. красн. вина. Потом в англ. кафе джин за кофеем, потом в кафе против вокзала vieux porto. Приехав, накупил вина, опять пил. Проснулся ночью, лежал в страхе, что могу умереть.
      День был солнечный и свежий. Нынче такой же. Опять думал, посидев минут пять в саду и слушая какую весенн. птичку, что иного представления о Боге, кроме Толстовского (его посл. лет), не выдумаешь. Божественность этой птички, ее песенки, ума, чувств.
      За посл. дни уже много цветущ. мимозы.
      8. 3.41.
      Вчера весь день холод, дождь, туман, вечером долго гремел гром.
      Переписал кое-что с истлевших, чудом уцелевших клочков моих записей конца 1885, начала 1886 и конца 1887 гг. и с болью сердца, поцеловав, порвал и сжег их. Продолжал вспоминать и записывать дни и годы своей жизни.
      Нынче с утра тоже дождь, тучи, туман, сейчас (к вечеру) распогодилось. [...]
      Принца Павла вызвал к себе Гитлер. Хозяин Европы вызывает! Что-то выйдет из этого вызова?
      Англию, конечно, бомбардируют, - изо дня в день, восьмой месяц! Англичане отвечают тем же. Быстро продвигаются в Абиссинии. [...]
      9. 3. 41. Воскр.
      Так холодно, что затопил с утра. Облака, тучи, просветы, иногда дождь.
      В газете ничего особенного. Бьют итальянцев в Албании и в Африке. Вчера в 10 ч. 50 вечера через Ниццу провезли в Испанию гроб Альфонса. Несколько дней тому назад бывший румынск. король бежал на автомобиле из Испании в Португалию ("avec M-me Loupesku"). Короли бегают!
      Три раза в жизни был я тяжко болен по 2, по 3 года подряд, душевно, умственно и нервно. В молодые годы оттого так плохо и писал. А нищета, а бесприютность почти всю жизнь! А несчастные жизни отца, матери, сестры! Вообще, чего только я не пережил! Революция, война, опять революция, опять война - и все с неслыханными зверствами, несказанными низостями, чудовищной ложью и т. д.! И вот старость - и опять нищета и страшное одиночество - и что впереди!
      10. 3. 41.
      С утра ужасный холод, дождь. Сейчас (4 ч. дня) с запада расчистило, солнце. Но ветер все еще с Италии и, если не повернет, не пойдет с Марселя, не жди ничего хорошего.
      Очень грустное впечатление осталось и все еще держится от переписки с клочков моих полудетских записей (1885, 86, 87 гг.). Очень жалко себя.
      11.3.41.
      Солнечное утро, безоблачн. небо. Сейчас десять минут двенадцатого, а Г. и М. и Бахрак только что проснулись. И так почти каждый день. Замечательные мои нахлебники. Бес платно содержу троих, четвертый, Зуров, платит в сутки 10 фр. [...]
      Газеты: Франц. правительство решило ни в коем случае не дать Англии захватить франц. флот и охранять торгов. корабли военными. Значит, Англия намеревается захватить флот? "Лихорадочно" укрепляется Гибралтар.
      Греческий премьер заявил, что Греция не уступит ни метра своей "священной земли". Значит, немцы готовятся вторгнуться в Грецию?
      Югославия подписала с Германией пакт о ненападении и экономический. Рузвельт через югославского посла обратился к Принцу Павлу, чтобы тот держался, ибо он, Р., уверен в победе Англии: это последнее сказано в швейц. газете - во французских об этом ни слова.
      После завтра[ка] по саду. Довольно жаркое солнце. Две ящерицы. Птичка сладко поет, уже по-весеннему. За домом цветет большое старое миндальное дерево - издали кажется, будто бумажными бело-розовыми цветами. Зеленые подушки из мелкой зелени в мелких ярких фиолетовых цветах. [...]
      12.3.41.
      Вчера вечером был с Бахр. в городе, в том синема, где не был целых 7 лет с лишком, - после того дня, когда сидел в нем с Г[алиной] и вдруг в темноте вошел Зуров и сказал: "телефон из Стокгольма, Ноб. премия дана вам..." Вчера там пели, играли и плясали испанцы. Заснул в час, выпив опять! - рюмок пять водки. Нынче проснулся в 81/2. но довольно хорошо себя чувствуя. Солнечно не яркий день, довольно тепло - уже по-весеннему. [...]
      Газета: опять о том, что Франция будет защищать франц. Африку (офиц., из Виши). От кого защищать? [...] Возобновление греческой активности в Албании.
      16. 3. 41. Воскр.
      Все дни почти сплошь солнечные, но с прохл. ветром. Нынче теплее всего. Все дни ничего не делал - верно, от потери крови. Читал "Р. Мысль" за 904 и 905 г. [...] Рассказы в "Р. М." ужасны. Даже не ожидал, что это такое было. Вера уехала к Самойловым. Насчет питания совсем скверно. Я очень похудел. Что будет с Югосл., до сих пор неизвестно.
      17. 3.41.
      Солнечно, облака, почти совсем тепло. Утром прогулка через лес.
      Греки сообщают о провале итальянок, наступления в Албании. Англичане продвигаются к Аддис-Абебе. [...] Гитлер опять говорил - "в день героев" (вчера). Опять обрисовал положение Германии после Версаля, опять сказал, что Германия "все-таки" не хотела войны, что ответств. за нее падает на таких господ как Churchill и на масонов и на евреев, затем "выразил веру" в победу Германии, в новое, прекрасное устройство Европы после победы [...] Говорил вчера вечером и Рузвельт о помощи Англии, Греции и Китаю, - с необыкн. твердо сказал, что Америка даст им "все, все": "корабли, авионы, продовольствие, пушки, танки и т. д." и что эта дача уже началась.
      19. 3. 41.
      Солнечный холодный день.
      Вчера перед [пропущено слово. - О. М.] начал писать "Натали Станкевич", писал и после обеда до часу, пил в то же время коньяк, спал мало, нынче еще не выходил на воздух (а сейчас уже почти пять), все писал словом, веду себя очень глупо, но, дай Бог не сглазить, чувствую себя не плохо: верно оттого, что принимаю уже дней пять "Pancrinol", по три ампулы в день.
      Вечер. Обед: голый гороховый суп, по две ложки шпинату, варенного в одной воде и ничем не приправленного, по одной кудре такой же цветной капусты, по 5 фиников. [...]
      В каких страстных родах двух чувств - ненависти к врагам и любви к друзьям - живу я почти непрестанно уже более четверти века, - начиная с 14-го года!
      24. 3. 41.
      Сейчас, в 10 вечера, проветривал в темноте комнату, стоял возле открытого окна - дружно орут первые лягушки.
      Весна. Все посл. дни солнечно, но все еще прохладно не на припеке. Все дни сидел почти не вставая, писал "Натали".
      4. IV. 41. Пятница.
      В шесть вечера кончил "Натали". Серо, холодный ветер, то и дело по стеклам дождь.
      Переворот в Югославии, взошел на престол Петр II, Павел бежал в Афины. Озлобление против немцев (по газетам) - страшное [...]
      31 марта послал заказное в Виши насчет денег мне из Белграда и такое же грасскому сборщику податей о своих доходах за 40-й год - не показал, разумеется, ничего. [...]
      7. IV. 41. Понедельник.
      Вчера в 121/2 дня радио: немцы ночью вторглись в Югославию и объявили войну Греции. Начало страшных событий. Сопротивление сербов будет, думаю, чудовищное. И у них 7 границ и побережье!
      В 4 поехал в Cannes, отвез Барсукову, едущему в Америку, пакет с рукописями всей своей новой книги - кроме "Натали", для передачи Алданову. Второй отдел кончается 185-ой стр. [...]
      Забыл: вчера же другая огромная весть: англичане взяли в субботу вечером Аддис-Абебу. [...]
      11. IV. 41. Пятница. (Католич. Страстная)
      Проснувшись около 8, лежал, покорно думая: ну, что ж, если даст Бог веку, надо жить, смирившись. [...]
      В 10 прошелся по Route Napoleon. Полнолуние, вся долина в тонком тумане, во впадинах полосы бело-голубого тумана.
      Еще раз (кажется, окончательно) перечитал (днем) "Натали", немного почеркал, исправил конец последней главы. [...]
      Пишу в первом часу ночи, очень усталый и грустный, в ожидании, что скажет англ. радио (слушает Бахр.).
      12. IV. 41.
      Солнечное утро, но не яркое, не ясное, облака.
      Австрия, Чехия, Польша, Норвегия, Дания, Голландия, Бельгия, Люксембург, Франция, теперь на очереди Сербия и Греция - если Германия победит, что с ней будет при той ненависти, которой будут одержимы к ней все эти страны? А если не победит, то дальше и думать страшно за немецкий народ. В Белграде, пишут газеты, сейчас тысячи трупов под развалинами простят это сербы? Да, еще Румыния, Венгрия - 13 стран! [...]
      18. IV. 41.
      [...] Избегаю читать газеты и слушать радио. [...]
      По огородам уже давно висят подушки мелких фиолет. цветочков; зацвела сирень, иудино дерево, каштанчик весь в нежнейшей зелени, рядом деревцо все в зеленовато-коричн. листве и розовых цветах - нарядно удивительно.
      В полдень радио: югославск. армия сдалась "sans conditions".
      20. IV. 41. Св. Христово Воскресение.
      Христос Воскресе, помоги Господи!
      С утра пухлые облака, солнце, сейчас (полдень) серо, тихо, неподвижно. Дубы уже дымчато засерели зеленью.
      Тобрук еще держится, греческий флот тоже. [...]
      23. IV. 41. Среда.
      [...] 34 года тому назад уехали в этот день с Верой в Палестину. Боже, как все изменилось! И жизни осталось на донышке.
      Радио, вальс, который играли в Орле на балах и в городском саду. [...]
      27. IV. 41. Воскресенье.
      В шестом часу вернулись с Верой от Самойловых - завтракали (курица под белым соусом). С утра солнечно, но дуло холодным ветром, вроде мистраля.
      Г. сказала: слушали радио - на Акрополе немецкий флаг. Вот тебе и Англия. Сейчас (около шести) тихо, слабое закатное солнце по равнине, все неподвижно. И также неподвижно, грустно-покорно на душе.
      Слух, что умер Шмелев.
      Нет больше ни Югославии, ни Греции. Все погибло в один месяц.
      2. V. 41.
      Солнце, довольно слабое, облака.
      Начал еще раз перечитывать "Темные аллеи". Перечитал и кое-где почеркал весь первый отдел.
      В пятом часу чуть не час гроза: фиолетовое с белым полированным блеском мелькание, затем, через неск. секунд, удары с затяжкой, разрывы, тяжкий стук, дребезг стекол и раскаты с одной стороны неба на другую, отходящее шипение.
      12 тысяч немцев с танками в пр. в Финляндии - это в швейц. газете будто бы идут на отдых из Норвегии. Предостережение Сталину? В пять минут возьмем Птб., ежели ты...?
      13 Мая 41.
      [...] Ночью вчера англ. радио: улетел, сбежал Hess,{23} упал на парашюте в Англии, сломал себе ногу. Непонятная история. [...]
      Был дождь и гроза. Серо, влажно. Птицы, соловей.
      Мой вес 10 июня 40 г.: 72-71.
      [...] Ходили в город, добывали папиросы. Очереди, хвосты. Серый табак стоит уже 6 фр.
      14. V. 41. Среда.
      [...] Вечерн. русское радио: в Швеции скоро не будет мяса. Да, через полгода вся Европа - и Германия в том числе - будет околевать с голоду. "Nouvelle Europe"!
      Америка, очевидно, вот-вот войдет в войну.
      Жалкая посылка (нынче утром) из Португалии: колбаса, пакетик картофельной муки, 2 маленьких плитки шоколада, пакетик чаю - все самого дрянного качества. Но и то праздник!
      16. V. 41.
      Был вчера с Бахр. в Cannes, сидели с Кантором в "Clarige'e", потом в кафе "Пикадилли". Съели с радостью и удивлением по 2 бутерброда - с яйцом и с сардинкой. Красавица в платье с маргаритками - маргаритки по красной блузке и марг. по синей юбке. [...]
      101/2 часов вечера. Зуров слушает русское радио. Слушал начало и я. Какой-то "народный певец" живет в каком-то "чудном уголке" и поет: "Слово Сталина в народе золотой течет струёй..." Ехать в такую подлую, изолгавшуюся страну!
      Прочел еще одну книжку Marcel Prevost "Lettres de femmes". Пошлое ничтожество. И был славен. [...]
      17. V. 41. Суббота.
      Мутный день с ветром. Письмо от П. Б. Струве из Белграда - от 1 Апреля. [...]
      Скучно - и все дивишься: в каком небывало позорном положении и в каком голоде Франция!
      22. V. 41. Четв. Католич. Вознесение.
      [...] С Ривьеры высылают куда попало 2 тысячи евреев. Перед завтраком заходил к Полонским в Hotel Victoria на Victor Hugo. Когда-то жил тут Боборыкин, жил в ту зиму, когда мы с Найденовым были в Ницце. [...] Кончил перечитывать "Madame Bovary", начал перечитывать "Былое и думы". У Герцена многое очень скучно. Перечитываю, скорее всего, в последний раз в жизни немного мне осталось лет. (...)
      Почти 12 ч. ночи (по новому времени). Днем было голодно, хочется спать, но м. б., дождусь англ. полночного радио.
      Лягушки, сыро, облака и звезды. Вот уже скоро 2 года - ни одного немецкого поражения!
      25. V. 41. Воскресенье.
      Будто бы потоплено в Средиз. море много англ. военных судов и в Атлант, океане самое большое. На Крите бои еще идут.
      "День матерей". Чуть не весь день этот грасский колок[ольный] звон (как часто в мае). Погода к вечеру немного портится - ветер пошел с Италии. Множество роз у нас в саду - белых, розовых, темно-красных.
      В. принесла утром кусок белого хлеба - выдавали бесплатно, по карточкам - хлеб из белой муки, подаренной Франции Америкой. Чудесный хлеб! Мы едим отвратит., кислый, желто-серый.
      5. VI. 41.
      [...] Слабость, сонливость, подавленность.
      Все гадают: что дальше? Кипр?
      Маки вдоль стены тисов перед нашей часовней - яркий огненный цвет (на солнце с оранжевым), их легкость. В саду много роз: чайные (палевые), белые с зеленоватым оттенком. Палевые, высыхая, желтеют (цвет желтка).
      12. VI. 41.
      Ездил в Ниццу, завтракал с Еленой Александровной фон Розен-Мейер, рожденной Пушкиной - дочь А. А. Пушкина, родная внучка Александра Сергеевича.
      15. VI. 41.
      Вчера у нас завтракала и пробыла до 7 вечера Е.А., эта внучка Пушкина.
      Неделю тому назад англичане начали наступление на Сирию.
      16. VI. 41. Понед., вечер.
      Прошлый год мы в этот вечер были в Ниме, по пути куда-то к черту на рога.
      Презрение первых христиан к жизни, их отвращение от нее, от ее жесткости, грубости, животности. Потом варвары. И уход в пещеры, в крипты, основание монастырей... Будет ли так и в 20, в 21 веке? [...]
      21. VI. 41. Суббота.
      Везде тревога: Германия хочет напасть на Россию? Финляндия эвакуирует из городов женщин и детей... Фронт против России от Мурманска до Черного моря? Не верю, чтобы Германия пошла на такую страшную авантюру. Хотя черт его знает. Для Германии или теперь или никогда - Россия бешено готовится.
      Послал телеграмму Алданову: "Pas nouvelles ni argent"{*12}. 12 слов, 77 фр.
      В городе купили швейцарские газеты: "отношения между Герм. и Россией вступили в особенно острую фазу". Неужели дело идет всерьез?
      С некоторых пор каждый день где-то в Грассе ревет корова. Вспоминается Россия, ярмарки. Что может быть скучнее коровьего рева!
      Одиннадцатый час вечера: швейцарское радио о падении Дамаска.
      Туманный вечер, еще не совсем стемнело (ведь наши часы на 2 часа вперед), множество лючиолей: плывут вверх, вниз, вспыхивают желто-зеленовато, гаснут и опять вспыхивают; от них в деревьях, в тени темнее, таинственнее.
      22. VI. 41. 2 часа дня.
      С новой страницы пишу продолжение этого дня - великое событие Германия нынче утром объявила войну России - и финны и румыны уже "вторглись" в "пределы" ее.
      После завтрака (голый суп из протертого гороха и салат) лег продолжать читать письма Флобера (письмо из Рима к матери от 8 апр. 1851 г.), как вдруг крик Зурова: "И. А., Герм. объявила войну России!" Думал, шутит, но то же закричал снизу и Бахр. Побежал в столовую к радио - да! Взволнованы мы ужасно. [...]
      Тихий, мутный день, вся долина в беловатом легком тумане.
      Да, теперь действительно так: или пан или пропал.
      23. VI. 41. Понедельник.
      В газетах новость пока одна, заявление наступающих на Россию: это "la guerre sainte pour preserver la civilisation mondiale du danger mortel di bolchevisme"{*13}.
      Радио в 121/2 дня: Англия вступила в военный союз с Россией. А что же Турция? Пишут, что она останется только "зрительницей событий". [...]
      Мутный, неподвижный день.
      24. VI. 41.
      Ночью болела голова и горло. Прекрасное тихое утро. И позавчера и вчера Россию в 101/2 вечера уже не слышно.
      Письма Флобера из Египта (1850 г.) превосходны. Вообще, совершенно замечательный был человек.
      Весь день лежу и читаю. 37 и 2.
      Начал читать (с конца) рассказы Левитова,{24} прочел (вернее, просмотрел) уже страниц 300 - совершенно нестерпимо, пошло и бездарно до тошноты. Но среди всего этого "Горбун" писал точно другой человек. И теперь я опять испытал некоторое очарование. И замечательно: с изумлением увидал, что много мест и фраз я помню с тех пор чуть не наизусть.
      Утром в газетах первое русское военное сообщение: будто бы русские уже бьют немцев. Но и немцы говорят, что бьют русских.
      Опять весь день думал и чувствовал: да что же это такое - жизнь Г. и M. y нас, их злоба к нам, их вечное затворничество у себя! И вот уже третий год так живут!
      29. VI. 41.
      Послал Олечке открытку:
      С постели рано я вскочил:
      Письмо от Оли получил!
      Я не читал и не молчал,
      А целый день скакал, кричал:
      "Как наша Оля подросла!
      Переросла она осла!
      А ведь не маленький осел
      Он ростом выше, чем козел.
      Потом, смотрите, как она
      Ужасно сделалась умна!
      Должно быть, очень хорошо
      Сдала экзамен на башо
      У кур и кроликов своих,
      Когда зимой кормила их!"
      Но оказалось, что во сне
      Вся эта глупость снилась мне,
      Что я письма не получал
      И не скакал и не кричал...
      И так обиделся я вдруг,
      Что посинел и весь распух.
      30. VI. 41.
      [...] И вообще становлюсь все грустнее и грустнее: все, все давит мысль о старости. [...]
      Итак, пошли на войну с Россией: немцы, финны, итальянцы, словаки, венгры, албанцы (!) и румыны. И все говорят, что это священная война против коммунизма. Как поздно опомнились! Почти 23 года терпели его!
      Швейцарские газеты уже неинтересно читать.
      В двенадцатом часу полиция. Рустан с каким-то другим. Опрос насчет нас трех мужчин, кто мы такие, т. е. какие именно мы русские. Всем трем арест при полиции на сутки - меня освободили по болезни, Зурова взяли; Бахрак в Cannes, его, верно, там арестовали. Произвели осмотр моей комнаты.
      Рустан вел (себя) удив. благородно.
      Во втором часу радио: Франция прервала дипломат. отношения с Россией ввиду ее мировой коммунистич. опасности.
      8 часов вечера.
      Был др. Deville, осматривал меня. Веру и Маргу.
      Часа в три приехал из Cannes Бахр., пошел в полицию и должен провести там ночь, как и Зуров. А, м. б., еще и день и ночь?
      На душе гадко до тошноты.
      Слухи из Парижа, что арестован Маклаков (как и все, думаю).
      Радио - немцы сообщают, что взят Львов и что вообще идет разгром "красных".
      Поздно вечером вернулись М. и Г., ходившие в полицию на свидание с 3. и Б., которым отнесли кое-что из еды и для спанья. Оказалось, что всех арестован, русских (вероятно, человек 200-300) отвезли за город в казармы; М. и Г. пошли туда и видели во дворе казармы длинную вереницу несчастных, пришибленных (и в большинстве оборванных) людей под охраной жандармов. Видели Самойлова, Федорова, Тюкова, взятых с их ферм, брошенных у некоторых, несемейных, на полный произвол судьбы со всеми курами, свиньями, со всем хозяйством. Жестокое и, главное, бессмысленное дело.
      1. VII. 41. Вторник.
      С горя вчера все тянул коньяк, ночь провел скверно, утром кровь. Вера бегала в город покупать кое-что для наших узников, потом была в казарме (это километров 5, 6 от города туда и назад). Видела 3. и Б. Они ночевали на полу, вповалку со множеством прочих.
      Вчера перед вечером и весь вечер грохотало громом. Нынче с утра солнечно, с полудня тучки, редкий дождь изредка. На душе тупая тошнота. Валяюсь и читаю Флобера (его письма 70-го года).
      В Эстонии уже горят леса. Думаю, русские будут жечь леса везде.
      Вечер, 91/2, т. е. по-настоящему 71/2. Мутно, серо, мягко, все впадины долины в полосах белесого дыма - оч. тихо, дым от вечерних топок не поднялся.
      Не запомню такой тупой, тяжкой, гадливой тоски, которая меня давит весь день. Вспомнилась весна 19-го года, Одесса, большевики - оч. похоже на то, что тогда давило.
      Наши все еще в казарме. Г. и М. были там вечером, видели Б., 3., Самойлова, Федорова - этот о своей собаке: "нынче моего сукина сына еще покормят, а завтра? Издохнет сукин сын!" Город прислал в казармы кровати, будет кормить этих узников. Большое возмущение среди французских обывателей тем, что делается.
      Как нарочно, читаю самые горькие письма Флобера (1870 г., осень, и начало 1871 г.).
      Страшные бои русских и немцев. Минск еще держится. Желтоватая, уже светящаяся половина молодого месяца. Да, опять "Окаянные дни"!
      2 VII. 41.
      Проснулся в 6, оч. плохо себя чувствуя. В. встала еще раньше и ушла в казарму, очевидно. Заснул до 81/2, сладостр. сны. В 9 телеграмма М. от кого-то. Г. вошла, прося 5 фр. для телеграфн. мальчишки и сказала, что сами русские только что объявили, что они сдали Ригу и Мурманск. Верно, царству Сталина скоро конец. Киев, вероятно, возьмут через неделю, через две.
      Приезд в Париж 28 марта 20 г., каштаны, новизна и прелесть всего (вплоть до колбасных лавок...). Какая была еще молодость! Праздничные дни были для всех нас.
      3. VII. 41. Часов в 8 вечера вернулись из казарм Бахр. и Зуров. Там было все-таки тяжело - грязь, клопы; спали в одной камере (правда, большой) человек 30. Сидели и ждали опросов. Но никто ничего не спрашивал. А нынче вдруг приехала какая-то комиссия, на паспортах у всех поставила (пропуск. О. М.) и распустила всех. Глупо и безобразно на редкость.
      5.VII.41. Суб.
      С утра довольно мутно и прохладный ветерок. Сейчас - одиннадцатый час - идет на погоду. И опять, опять, как каждое утро, ожидание почты. И за всем в душе тайная боль - ожидание неприятностей. Изумительно! Чуть не тридцать лет (за исключением десяти, сравнит, спокойных в этом смысле) живешь в ожидании - и всегда в поражении своих надежд!
      Пришла газета. Немцы: "сотни тысяч трупов красных на полях сражений..." Русские: "тысячи трупов немцев на полях сражений..."
      "Блажен, кто посетил сей мир". На мою долю этого блаженства выпало немножко много! J'en ai assez!
      6. VII. 41.
      Неподвижный день с пухлым облачным небом. Вчера письмо от Andre Gide (он в Gabris've), беспокоится за меня в связи с арестами русских. Очень меня тронул.
      Нынче ответил ему.
      Ожидания! Жизнь вообще есть почти постоянное ожидание чего-то.
      Читаю "Моя жизнь дома и в Ясной Поляне" Т. А. Кузминской. Очень много пустяков, интересных только ей.
      Противно - ничего не знаешь толком, как идет война в России.
      Англ. радио: Иден{25} сказал, что через 2 недели произойдет нечто такое, что поразит весь мир.
      Новая мудрая мера: высылают, - вернее, рассылают, куда попало и неизвестно зачем, англичан. М-те Жако, прожившая в Грассе всю жизнь, должна уехать с детьми (и бросить весь свой дом) в какое-нибудь глухое место из тех шести, что ей предложили на выбор - в горах выше Грасса и еще где-то.
      8. VII. 41. Понедельник.
      [...] Ездил один в Cannes. Купался. Жара, когда вышел из дому на автобус, страшная. На берегу песок как огонь.
      Сидел в "Клэридже" - пустота, скука. Послал Олечке открытку:
      Пишу тебе два mots, Целую за письмо, За чудную картинку, Где Ваня кормит свинку.
      В сумерки началась гроза, все увеличиваясь, все больше трепеща, дергаясь и вслед за тем на мгновение все открывая и заливая бледно-сиреневым светом; все усиливались и учащались удары грома, иногда соверш. оглушительные. Так и заснул под эти удары (около 12). Уже шумел ливень, точно заливая огонь молний (необъятных полетов, при которых иногда над Cannes в полнеба сверкала, извиваясь, огненно-золотистая змея).
      9. VII. 41. Среда.
      С утра серо и прохладно. Потом только серо, стало теплей. Сбежал в город, купил бутылку джину (франц.) и 4 полбутылки коньяку. Сейчас около 5 часов. В газетах о том, как бешено, свирепо бьются русские.[...]
      11 ч. вечера. Мутная невысокая луна, кусочек розового моря вдали за Cannes. Лягушки, серо, прохладно.
      13. VII. 41. Воскресенье.