Капля огня

      Она остановилась перед витриной небольшого магазинчика. Усатый тут же притормозил и сделал вид, что у него развязался шнурок на ботинке. Хмыкнув, девушка вошла в магазин и убедилась, что торгуют в нем весьма широким ассортиментом товаров - от синтетических дубленок до погремушек. Примерив, купила себе плетеную из соломки шляпку с круглыми полями и букетиком тряпичных незабудок. Несмотря на наивность, шляпка весьма шла ей и, к тому же, служила неплохой защитой от палящего солнца.
      Когда она покинула лавку, усатый все ещё маялся неподалеку, читая наклеенные на стену объявления. А потом опять нахально потопал следом и сопровождал до самого Дома Быта, так и не сделав попытки завести обычный в таких случаях разговор о погоде и свободном вечере.
      Максим Кузьмич Прибытков сидел на своем рабочем месте и старательно ковырялся во внутренностях часового механизма. Часовщик действительно был ушастым хлюпиком, к тому же наполовину лысым, хотя было ему лет тридцать пять, не больше. На блестящем от пота лбу краснели следы от резинки, которой крепилась лупа. И, несмотря на жару, облачен Максим Кузьмич был в клетчатую фланелевую рубашку и потертую джинсовую жилетку.
      Увидев заглядывающую в окошко девушку, он переместил черный цилиндрик-лупу с глаза на лоб и изобразил на лице внимание:
      - Что у вас?
      - Я от Антонии, - чувствуя себя шпионом, покупающим славянский шкаф, произнесла Ника.
      - Правда? - обрадовался Прибытков так, словно она принесла ему дорогой подарок. - Давайте скорее ваши часики!
      - Какие часики? - удивилась Ника, а потом сообразила: - Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Антония просила только поговорить со мной.
      - Значит, вы не часы пришли ремонтировать? - разочарованно нахмурился Макс. - А давайте, я все же посмотрю. Почищу...
      Он привстал и высунулся в окошко с вожделением уставясь на крошечные часики Ники - подарок Степана. Девушка поспешно спрятала руку за спину. Нет, в швейцарском механизме лучше просто так не ковыряться.
      - Жаль, - вздохнул Прибытков. - А я бы денег с вас не взял...
      - Я непременно обращусь к вам, как только...
      - Извините, девушка...
      - Меня зовут Вероника, - представилась Ника.
      - А меня Макс. Так вот, Вероника, - зашептал часовщик, - вы знаете, что за вами из-за угла подглядывает какой-то хмырь? Сейчас он спрятался. А вот опять высунулся.
      Ника не стала оглядываться. Раз уж играть в шпионов, то по всем правилам. Она порылась в сумочке, достала пудреницу и с помощью зеркальца тут же разглядела торчащую из-за отсека с целебными бальзамами физиономию, украшенную черными усами.
      - Вот паразит, - с чувством произнесла она, захлопнула пудреницу и помчалась к назойливому типу. Сейчас она ему задаст!
      Но усатый повел себя неожиданно, и вместо того, чтобы обрадоваться, что на него обратили внимание, развернулся и задал стрекача вниз по лестнице. Преследовать его Ника не стала, только злобно фыркнула вслед и вернулась к часовой мастерской.
      - Круто вы его, - восхитился Прибытков. - Я бы тоже испугался.
      - Он меня достал, - коротко ответила Ника. - Скажите, Макс, вы, когда в последний раз у Антонии были, ничего подозрительного не заметили?
      - Подозрительного? - изумился часовщик. - Что вы имеете в виду?
      - Ну, что угодно. Вы ведь часто у них с Орландо бываете.
      - Раза два в месяц точно забегаю. Выразить почтение, часы посмотреть. У неё ведь настоящий немецкий "Альберс" с боем. И я лично завожу механизм и регулярно смазываю его. Это просто чудо!
      Ника внимательно посмотрела на Максима Кузьмича.
      - Так вы именно ради этого так часто посещаете этот дом?
      - Ну вот, - огорчился Прибытков. - Так я и знал, что мое простодушие меня погубит. Вы только Антонии не говорите. Но когда я увидел эти часы... Огромная редкость в наших краях, им более двухсот лет. Представляете! И - в почти идеальном состоянии. Когда я открыл дверцу на задней панели корпуса... Нет, вы не подумайте, я действительно восхищаюсь госпожой Романовской как великой актрисой, и я не мог не засвидетельствовать й свое почтение, узнав, что она живет в Репьевске. А потом... Потом я стал фанатом часов - увидел их и пропал!
      - И во время последнего визита вы тоже занимались часами?
      - Да, конечно, я подрегулировал ход - совсем чуть-чуть, и, как обычно, завел их.
      - А потом?
      - Потом Орландо подал кофе. А из необычного... Ну, если рогалики с марципаном можно назвать необычным, или то, что...
      Он пожал плечами и поморщился.
      - Что бы вспомнили? - нетерпеливо спросила Ника.
      - Да просто ключа от часов на обычном месте не было, - задумчиво произнес Прибытков. - Я даже подумал, что с ним забавляется сэр Родерик.
      - Попугай?
      - Да, какаду. Он вечно таскает в свою клетку всякие металлические мелочи. Но ключ, во-первых, довольно увесистый, а во-вторых, он всегда лежал в шкатулке.
      - Деревянной?
      -Нет, в железной, Она стоит в верхнем ящике бюро. И надо же - кто-то достал и бросил, где попало - я его нашел под шкафом.
      - Интересно, - пробормотала Ника. - Спасибо вам, Макс, огромное. И... если у меня забарахлят часы, я непременно принесу их вам.

* * *

      Около выхода ее, словно сторожевой пес, ждал усатый. Ника издали смерила его внимательным взглядом - вполне достойный экземпляр - крупный и довольно смазливый, похож на молодого Омара Шарифа. В общем, по всем параметрам - обычный бабник, ищущий приключений. Так какого же черта он избегает контакта и ведет себя словно робкий пятиклассник? Нахлобучив шляпку поглубже на уши, Ника решительно двинулась к странному типу. Тот немедленно всполошился и заметался. А потом просто-напросто с приличной скоростью помчался прочь.
      Бегать по жаре за пугливыми мужчинами было занятием утомительным, но все же метров сто Ника преследовала усатого, а затем плюнула и свернула к знакомой квасной бочке. Продавщица, которая, разинув рот, наблюдала за погоней, поспешно протянула ей стакан.
      - Ну что за мерзавец,- пожаловалась ей Ника, - прилип, как банный лист.
      Девушка захлопала глазами, пытаясь сопоставить увиденное и услышанное, однако, сделать ей это не удалось, и она сочла за лучшее промолчать. Если данная фифа считает, что скачущий от нее галопом тип - прилип, её, конечно, дело.
      - А вы никогда его раньше тут не видели? - продолжила Ника. - Ну, может, он известен тем, что за девушками таскается?
      - Нет, никогда, - уверенно отозвалась продавщица. - Петька Кузин, то да - ко всем липнет, вечно озабоченный, а этого я вообще ни разу в жизни не видела.
      Чувствуя, как внутри булькает и переливается квас, Ника отошла в сторону и уселась на скамейку. Достав блокнотик, проверила список подозреваемых. Похоже, Коровина, Джемму и Прибыткова можно исключить, хотя бы условно. Вместо газовщика Сидорова возник некто рыжий и лохматый - на данный момент самый подозрительный тип. Надо бы проверить ещё интеллигентную старушку и подъездных активистов Сапожникова и Варю Мухину, но у Ники от постоянной беготни между площадью и театром уже подвело живот. И можно было бы зайти поесть в какую-нибудь местную забегаловку, но что-то подсказывало актрисе, что этого делать не стоит. Да и не мешало доложить Антонии и Орландо о проделанной работе и полученной информации - возможно, у них появятся какие-то свежие идеи.
      Обозрев для профилактики окрестности, Ника неожиданно заметила все те же черные усы, торчащие из-за газетного киоска. И тут ей неожиданно вспомнилось предостережение карлика - опасаться брюнетов. Не этого ли типа он имел в виду? И как ей теперь быть?
      Решив, что раз уж лобовые атаки не принесли успеха и теперь брюнет сам её побаивается, девушка с беспечным видом отправилась опять к театру - мимо него пролегал путь к дому Антонии. Усатый опасливо тащился следом. Когда же Ника вошла в гастроном, гордо именуемый "Центральным" и имевший целых два входа, преследователь, помедлив, последовал за нею. К счастью, магазин был не самообслуживания, а самый обычный - длинная череда прилавков с достаточным для задуманной операции количеством покупателей. Ника вихрем пронеслась по залу, и, выскочив во вторую дверь, вновь устремилась к первой. Потерявший её из виду усатый растерянно топтался перед витриной с корейскими закусками и вертел во все стороны головой. Спрятавшись за какого-то мужика, девушка подкралась к нему и внезапно выскочила, словно чертик из табакерки.
      - А ну, стоять! - прошипела она. - Отвечайте, что вам от меня надо? Какого лешего таскаетесь по пятам?
      - А-м-м... - от неожиданности промычал усатый. Глаза у него забегали, как у кота, застигнутого за кражей сосисок. - Я не понимайт.
      - Ах, так ты ещё и иностранец! - окончательно разозлилась Ника. - И по-русски ни бум-бум?
      - Нет, я говрью по-русски, но плёхо, - слегка пришел в себя усатый. - Я не понимайт, почьему...
      - Значит, за мной охотятся агенты вражеской разведки, - задумчиво констатировала Вероника. - Ну что, же, как говорится, фээсбэ нам поможет. Причем, с удовольствием.
      - Зачем фээсбэ, не надо фээсбэ, - панически зашептал неизвестный. - Я скажу, кто я йесть. Но только...
      Он покосился на бабульку с авоськой, которая с явным интересом прислушивалась к их разговору.
      - Хорошо, - кивнула Ника, - пошли на улицу. Но если попробуешь бежать...
      - Не попробую, - вначале закивал, а затем замотал головой усатый. И жалобно добавил: - Не надо фээсбэ.
      Ника отконвоировала пленного к ближайшим кустам и там приступила к допросу:
      - Ну?
      - Ви очьень красивий дэвушька, - попытался увильнуть усатый. - Хотьел познакомьиться.
      - Не ври, - ласково промурлыкала Ника и ухватила его за пуговицу на рубашке. - Ещё раз соврешь - оторву. И так, пока пуговицы не кончатся. А потом найду, что ещё отрывать, или сдам фээсбэшникам.
      Усатый тяжко вздохнул и на чистом русском языке буркнул:
      - Ладно, поговорим начистоту. Ты что в театре вынюхивала?
      - Ах, вот оно что... А твое, собственно, какое дело? Может, на работу устраивалась.
      - Не ври, - подражая её ласковой интонации, заявил усатый. - Кому ты в театре сдалась.
      От такой наглости Веронику вначале буквально перекосило, а потом разобрал смех. Отсмеявшись, она снова вцепилась в перламутровую пуговку.
      - Ладно, раз начистоту, то я искала там Анну Свидерко, местную примадонну. А нашла какую-то рехнувшуюся старуху. И что ты имеешь поведать в ответ? С чего ты-то ко мне привязался?
      - Просто меня самого эта Свидерко интересует, только мегера на входе не пропустила - фейс-контроль я у неё не прошел. А потом ты заметалась по городу, как ошпаренная кошка. Тебе что, Анна поручила наворованное припрятать?
      - А что, я похожа на грабительницу или скупщицу краденого? - немедленно ощетинилась Ника.
      - Не похожа, но всякое в жизни бывает, - философски вздохнул усатый.
      Ника присмотрелась к нему повнимательней. Впечатление брюнет, конечно, мог бы произвести. Особенно, на провинциальную дурочку. Но так как Вероника таковой не была, то оценивала беспристрастно. Ничего так мужик, но слишком декоративен. К тому же, явно восточных кровей, а к таким она относилась настороженно после нескольких инцидентов.
      - Тебя как зовут?
      - Реми, - мрачно буркнул он, словно сообщал какую-то гадость. - И если ты скажешь, что это похоже на собачью кличку или марку коньяка...
      - Не скажу, - успокоила его Ника. - У меня были знакомые Леопольд и Ромуальд, так что тебе ещё повезло. А теперь давай, излагай дальше. С чего ты вдруг про краденое заговорил?
      Усатый Реми извлек из кармана жевательную резинку, внимательно осмотрел и спрятал обратно. Потом так же внимательно осмотрел Нику.
      - У меня есть основания считать, что эта примадонна причастна к похищению одной весьма редкой вещи.
      - Какое совпадение, - прищурилась Ника. - У меня тоже. Только вот круг подозреваемых у меня куда шире.
      Они стояли друг против друга, словно секунданты противников перед дуэлью.
      - Поделишься информацией? - стараясь казаться не слишком заинтересованным спросил, наконец, усатый.
      - Это с каких это щей? Вначале ты. Можешь приступать.
      - Ладно, - решился он. - Приступаю. Только сразу скажу - ты мне все равно не поверишь, хотя врать я не собираюсь.
      - Преамбула засчитана, - отрезала Ника. - Излагай.

* * *

      Орландо бродил по квартире, словно заводной заяц из рекламы. Время шло, а от Ники не было никаких известий. В третий раз он включал духовку с томящейся в ней свининой под шубой, в четвертый - проверял, работает ли телефон. Они договорились, что Ника будет звонить сама, чтобы её мобильник не начал подавать сигнал в самый неподходящий момент. Потому что отключать звук она постоянно забывала, а обстоятельства могли возникнуть самые непредвиденные.
      - Прекрати бегать из угла в угол, - в очередной раз проворчала Антония. - Вот увидишь, девочка прекрасно со всем справится. Моя порода.
      - Не сомневаюсь, примадонна, - карлик охотно уселся на диван и тут же сполз с него. - Но если потом Магистр спросит, почему мы ему ничего не сообщили?
      - А если и спросит, какая разница? - старуха пожала плечами и перевернула страницу книги. Читала она очередной детектив и внешне выглядела абсолютно спокойной. Как удав - подумал про себя Орландо, хотя менее всего Антония напоминала удава. Скорее, мудрую черепаху Тортиллу.
      - Да, в принципе, никакой, - уныло согласился карлик. - У нас есть все шансы создать ещё одну настоящую тайну. О которой не будет знать ни единая живая душа.
      - Ты забываешь об одном, - неожиданно развеселилась старуха. - "Капля огня" за двенадцать циклов набирает энергии с избытком, и её сброс сулит много неожиданностей. Так что даже странно, что пока тихо.
      - Это-то меня и беспокоит...
      Орландо сбегал на кухню, потом выглянул по очереди во все шесть окон квартиры и вернулся в гостиную.
      Часы лениво пробили четыре раза.

* * *

      - Итак, - начал усатый, но тут же замолчал и принялся озираться. - Пойдем сядем где-нибудь, а то я сегодня за тобой убегался.
      - Вон скамейка, - Ника указала за кусты, где торчал несуразный элемент благоустройства в виде доски, подвешенной двумя цепями к столбикам.
      Усевшись на конструкцию, которая тут же принялась скрипеть и покачиваться, Реми уставился на собственные кроссовки и спросил:
      - Ты что-то слышала о древних тайных орденах и сообществах?
      - Масоны, тамплиеры, розенкрейцеры и прочие? Очень смутно, - призналась Ника. - К тому же, они давно исчезли. Или я ошибаюсь?
      - Ошибаешься. Масоны вполне себе здравствуют и поныне, и даже особо этого не скрывают. Да и насчет остальных есть сведения, что они действуют до сих пор. Но я немного о другом. Были очень законспирированные ордена, созданные когда-то с определенными целями и действовавшие в очень узких рамках. Они не ставили перед собой задачи обладания реальной властью, не строили никому козни и не копили богатства. С некоторой натяжкой их цели можно назвать утилитарными, поскольку образовывались они для хранения и использования неких артефактов. Что такое артефакты знаешь?
      - Знаю, - буркнула Вероника. - Всякие магические штучки. Талисманы, амулеты...
      - Нет, талисманы и амулеты - мелочи. Настоящие древние артефакты гораздо сильнее. И их сила заключена исключительно внутри них. Обладать артефактом - дело непростое и хлопотное, особенно когда для его применения одного человека мало. Представь себе корабль, управлять которым одному человек не под силу, нужна команда.
      - Представила. И что?
      - Представь себе два таких ордена, каждый из которых обладает одним из артефактов. И вот внутри одного из орденов появляются некие... назовем их, допустим, протестантами, которые начинают носиться с идеей соединить эти могущественные раритеты и посмотреть, что из этого получится.
      - И что получится? - с любопытством спросила Ника.
      - Считается, что ничего хорошего. И магистр этого ордена тоже так думает. Это все равно, что бросить в костер мешок пороха - красиво, но очень опасно. Однако протестанты не унимаются и решают все сделать по-своему. Почему-то они уверены, что игра стоит свеч. Поняла?
      - Одного не поняла - ради чего ты все это мне рассказываешь?
      Усатый достал из кармана джинсов мобильник и, сунув его зачем-то под нос девушки, раздраженно выпалил:
      - Да просто с утра пораньше мне позвонили и сообщили, что к Антонии, хранительнице одного из артефактов, внезапно приехала внучка. И теперь эта внучка проявляет непонятную активность и явно что-то ищет. А так как мы специально организовали наблюдение за домом хранительницы, нас это озадачило. Потом тебя заметили тебя около театра, и я решил проверить, чем ты там занимаешься.
      - Ну а Свидерко тебе зачем понадобилась?
      - Мы ещё вчера из своих источников узнали, что артефакт ордена Феникса похищен. И решили, что это дело рук наших протестантов. Поэтому быстренько призвали их к ответу. Но оказалось, что они тут ни при чем. Невинны, как овечки - проверено. Так что "Каплю огня" они не крали.
      - А кто они такие, эти протестанты? - с любопытством спросила Ника.
      - Неважно, магистр лично сделал им внушение и пригрозил в три счета выгнать из ордена. Но в связи с произошедшим мы вынуждены усилить бдительность, потому что пока существует угроза соединения камней, надо быть начеку.
      Ника задумалась. Поверить в сказанное действительно было сложно. Какие-то ордена, артефакты и магистры. Но ведь и Антония говорила о "Капле огня" как о древней египетской реликвии...
      - Значит, Антония - хранительница артефакта? - пробормотала она.
      Реми молча кивнул.
      - И она хранила такую штуку у себя дома? Не верю.
      - Нет, хранилась "Капля огня" где-то в другом месте, в надежном тайнике. Но, видимо, перед обрядом её достали. И случилось то, что случилось - ситуация вышла из-под контроля.
      - А магистр у этого ордена Феникса кто? Не Орландо?
      - Нет, карлик всего лишь один из адептов. Или кто-то в этом роде. Я не вникал, у меня и без того голова кругом от всей этой ерунды идет. После того, что в театре произошло... Похоже, нет, я даже уверен, что "Каплю огня" туда притащили. Но вот кто это сделал?
      - Почему ты решил, что рубин там?
      - Значит, Антония не все тебе сказала... - задумчиво констатировал усатый. И повторил: - Не всё. Потому что иначе ты бы поняла, что эта глупая курица Анна Свидерко держала в руках "Каплю огня". Ты же видела, во что она превратилась!
      - Кто, "Капля"?
      - Нет, Анна. Надеюсь, твоя бабушка хотя бы предупредила тебя, что к камню нельзя прикасаться?
      - Да, - растерянно кивнула Ника. - Предупредила. И насчет двадцать четвертого июня - тоже. Но я так и не поняла, что же должно произойти в этот день.
      - Не в день, а в ночь. Ночью должен быть проведен ритуал возрождения, насколько я знаю. Минуло ровно двенадцать циклов, и в ночь летнего солнцеворота артефакт должен быть активизирован.
      Нике опять захотелось пить. Она вспомнила о квасе и облизнула пересохшие губы. Но, увы, вожделенная бочка была далеко, и топать к ней желания она не испытывала.
      - Сейчас принесу газировки, - вздохнул Реми. - Не бойся, не удеру. Надо обсудить ситуацию и придумать, как действовать дальше.
      Пока усатый бегал в гастроном, девушка размышляла. И чем больше она думала, тем больше у неё возникало вопросов. Поэтому, когда Реми притащил бутылку охлажденной минералки и два одноразовых стаканчика, она сразу взяла быка за рога:
      - А какое ты отношение имеешь к ордену Феникса? И что за второй орден?
      - К ордену Феникса - только постольку, поскольку появилась угроза необдуманных действий. А второй орден... назовем его условно орденом Асгарда, хотя называется он иначе. И раз уж ты посвящена в тайну "Капли огня", то должна знать, что второй артефакт, которым обладает орден Асгарда - "Капля льда", огромный, размером в два кулака кусок прозрачного белого янтаря. Считается, что "Капля льда" - часть Алатырь-камня, но в этом ни у кого уверенности нет.
      - Ни фига себе, - пробормотала Ника, которой вдруг показалось, что она спит и бредит. Вот тихий городишко Репьевск, вот гастроном и перекошенная урна около его входа, вот некий тип по имени Реми, более всего похожий на кавказского дон-жуана. И рассказывает этот тип такие вещи, которым бы впору звучать в кабинете районного психиатра.
      - Значит, кусок Алатырь-камня... - вздохнула она, подставляя стакан под вторую порцию минералки. - Это который на острове Буяне, да?
      - Понятия не имею, - пожал плечами Реми. - У нас существуют разные интерпретации появления "Капли льда", кто-то даже говорит, что этот камень похитил небезызвестный бог Локи у живущих под землей карликов-цвергов вместе с ожерельем Брисингамен. Ожерелье-то он потом отдал, а камень - нет. Оставил в качестве сувенира, так сказать.
      Вероника почувствовала, что голова её окончательно пошла кругом - какие-то, кажется, скандинавские и славянские предания, карлики... Карлики! Орландо?
      - Нет, Орландо не из брисингов, - угадал её мысли Реми. - И вообще, дело совсем не в них.
      - Что ты ходишь вокруг да около! - начала терять терпение Ника. - Я должна не позднее завтрашнего вечера отыскать и вернуть Антонии похищенный камень. Я обещала! И если ты заинтересован в том, же, то говори яснее - почему ты считаешь, что рубин у Свидерко, и что с ней случилось.
      - Ладно, не кипятись, - покладисто вздохнул Реми. - Я же не магистр, а всего лишь рядовой член ложи, занимающийся безопасностью. В общем, "Капля огня" - артефакт возрождения... Он может возвращать людям молодость. Теперь поняла?
      Ника онемела. Потом молча отхлебнула из стакана и кивнула.
      - Ну так вот, - Реми покосился на неё с некоторым сомнением, - ритуал возрождения, о котором я говорил, должен проводиться точно в ночь летнего солнцеворота каждые двенадцать циклов, то есть шестьдесят лет, и на него собираются все члены ордена. В эту ночь камень становится готов к полному омоложение человеческих существ - тоже на двенадцать циклов или шестьдесят лет. Те же, кому меньше шестидесяти лет, не исчезают, как можно было бы опасаться, а просто становятся детьми. Маленькими детьми.
      - Младенцами? - простонала Вероника, вдруг с ужасом вспомнив о ребенке в мужской майке, неведомо как появившемся утром в театре.
      - Ага, что-то вроде. Младенцами, да. Но есть ещё один нюанс - для омоложения прикоснуться к камню нужно только один раз! В этот момент камень и отдает накопленную энергию. Но если касание повторить, то "Капля огня" заберет энергию обратно. Я не силен в физике, но это что-то вроде аккумулятора - накопил-отдал-накопил-отдал. Взяв в руки камень во второй раз, человек опять состарится. Причем, забрать камень может больше, чем дал...
      - И как быстро это происходит?
      - Точно не знаю, из наших никто не в курсе. Вроде бы, несколько часов. Я днем около театра подслушивал вовсю, под окнами. Получается, что Анна Свидерко с утра заметно помолодела, а потом начался обратный процесс и она состарилась. А заодно с ней ещё какой-то хмырь. И это значит...
      - Это значит, что я знаю, кто украл камень! - завопила Ника так, что пьяненький мужик, рыскавший неподалеку в поисках брошенных пивных бутылок шарахнулся в сторону. А потом торопливо бросился прочь, очевидно, испугавшись, что девушка имела в виду именно его. - Петрович это, бутафор театральный!
      - Этот? - усатый ткнул пальцем вслед удирающему мужику.
      - Нет, он сейчас в Доме Малютки или что тут в городе из детских приютов имеется. Сегодня утром в мастерских, где реквизит делают, был обнаружен младенец. Голый и в мужской майке.
      - Понятно, - протянул Реми. - Ну, тогда пошли! Потому что "Капля огня" либо в театре, либо у этой парочки. Первый вариант ещё ничего, но вот второй...

* * *

      Телефонный звонок раздался в сумерках. Орландо подскочил и ринулся к аппарату, а старуха только сделала потише звук включенного телевизора. Она уже с полчаса смотрела какие-то политические дебаты, сопровождая их язвительными комментариями.
      - Это Магистр! - шепнул ей карлик, зажав трубку ладошкой.
      Она кивнула и протянула руку.
      Когда-то у неё был роман с этим человеком, несмотря на разницу в возрасте - он был младше на четыре года. Потом они долгое время избегали друг друга и встречались только при крайней необходимости. Но сейчас пора бы уже былой палитре чувств потускнеть.
      - Как ты? - послышался в трубке глуховатый баритон, который она помнила ещё совсем юным. - Все в порядке?
      - А ты как думал? - собственный голос показался ей ужасным, дребезжащим и слабым. Старуха поморщилась.
      - Значит, завтра, когда зайдет солнце?
      - Да! - раздраженно ответила она и нажала на кнопку. Потом схватила пульт, и телевизор зашелся истерическими криками. Ну не могла она ему ничего сказать! И не скажет до тех пор, пока есть надежда.
      Орландо не мог этого выдержать, сбежал на кухню, а потом и вовсе вышел во двор. Около сараев мужская компания праздновала окончание трудового дня. Из окон доносились гнусавые всхлипы - соседи смотрели мыльную оперу. Надо бы проверить машину, она может понадобиться в любой момент. Хотя что там проверять - он накануне сменил масло и съездил на заправку. Крошечная "Ока" была ему в самый раз, и за её рулем он не чувствовал мир слишком большим и неудобным. И с чего это он ляпнул о том, что её надо менять?
      Едва удержавшись, чтобы не проскакать по нарисованным на тротуаре классикам, Орландо, прошел туда-сюда, вздохнул и вернулся домой. Полумрак и тишина. Только возился в своей клетке попугай, устраиваясь на ночлег.
      - Это ужасно, - сказала старуха, когда он появился в дверях гостиной. - Ужасно чувствовать себя развалиной.
      - Никакая вы не развалина, сеньора, - не согласился он.
      - Мне лучше знать.
      Он был младше на пятнадцать лет, и привык к тому, что Антония считает его мальчишкой. А он и есть вечный мальчишка, шут, паж, кто угодно... И каждый раз он мечтает только об одном, и каждый раз его надежды разбиваются в прах. Он опять и опять становится шутом.
      В сгущающейся темноте он видел только её силуэт, и не мог знать, о чем она думает. Его примадонна. И он не знал, что в её изящной кожаной сумочке уже второй год лежит конверт с письмом из Германии. В эндокринологической клинике готовы провести курс лечения, но лечат они только детей. И она бы уже на следующей неделе привезла бы им ребенка... Если бы не её самонадеянность и старческая лень. Конечно, забрать "Каплю огня из тайника" заранее была не совсем её идея, просто Орландо было по пути, вот и решили не ждать неделю.
      - Ты тоже балбес изрядный, - она в сердцах стукнула по подлокотнику и принялась в темноте нашаривать папиросницу.
      Орландо вздохнул, щелкнул расположенным в метре от пола выключателем и согласился:
      - Балбес.

* * *

      - Мы к Коломийцеву! - Ника влетела в проходную с таким видом, словно готова была прорываться в театр с шашкой наголо. Реми скромно держался позади.
      - Опять вы? - удивилась вахтерша. - А Коломийцева нет.
      - Тогда к Саше.
      - Фамилия.
      - Романовская.
      - У нас такой нет.
      - Это я.
      - Что вы мне голову морочите! Сашина как фамилия? У нас этих Саш, как гуталина. Штук семь.
      Ника понятия не имела о фамилии бутафора и слегка скисла. И тут позади раздался знакомый голос:
      - Пропустите, Мария Степановна, это со мной.
      Обернувшись, девушка увидела в дверях сияющего, словно медный таз, Коровина. Но в следующие несколько секунд сияния поубавилось - Вадим Игоревич узрел усатого красавца Реми.
      - Господин Коровин, - немедленно сменила тон вахтерша, - всегда вам рады! Сейчас я предупрежу Юрия Евгеньевича!
      - Вы же сказали, что его нет, - немедленно уличила её Ника, но дама даже не удостоила её взглядом.
      - Предупредите, - милостиво согласился Вадим Игоревич. - А мы пока, с вашего позволения, пройдем.
      Свернув за угол, Коровин прошептал:
      - Похоже, мы разными путями вышли на один след.
      Ника торопливо кивнула.
      - Ну вот что, пока я Коломийцеву буду зубы заговаривать, вы попробуйте тут разведать, что и как.
      - Хорошо. Пошли! - девушка ухватила Реми за локоть и потащила его по темному, освещенному редкими тусклыми лампочками коридору. - Сегодня спектакль отменен, так что вряд ли в здании осталось много народа. Но все равно надо быть осторожнее.
      Дверь в уборную Свидерко была заперта. Собственно, удивительно было бы обратное. На минуту Вероника остановилась, пытаясь сообразить, где тут мастерская, потом вспомнила место, где она впервые увидела Сашку и направилась туда. Из глубины здания раздавался звук работающего станка. Внезапно дверь распахнулась, и из неё выскочили две девицы с сигаретами в руках. Даже не глянув на Нику и Реми, они шмыгнули куда-то в сторону.
      - Девушки, где у вас тут бутафоры обитают? - крикнула им в спины Вероника. Одна из девиц обернулась и ткнула вначале налево, а затем вниз. Указания были получены верные, свернув ещё пару раз, они обнаружили лестницу в подвал и по ней добрались до мастерской. Сашка был там - распиливал на станке куски фанеры.
      - Эй! - заорала Ника. - Привет!
      - Привет! - парень обернулся и удивленно поднял брови. - Опять ты?
      - Знакомься, это Реми, - кивнула девушка на своего спутника. - Саш, у нас проблемы.
      - У нас тоже, - Сашка вытер руки тряпкой и обменялся с усатым рукопожатиями. - Петрович куда-то пропал. Недавно жена его прибегала, искала. Говорит, что он с утра трезвехонький на работу ушел. Значит, замылился куда-нибудь с друганами, паразит. А у нас - сдача спектакля. Я так Коломийцеву и сказал...
      - Да погоди ты, - прервала го Ника. - Никуда он не замылился. Скажи лучше, куда вы того младенца в майке отнесли?