Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Майк Тоцци и Катберт Гиббонс (№1) - Плохие парни

ModernLib.Net / Крутой детектив / Бруно Энтони / Плохие парни - Чтение (стр. 16)
Автор: Бруно Энтони
Жанр: Крутой детектив
Серия: Майк Тоцци и Катберт Гиббонс

 

 


Он решил, что сможет незамеченным пробраться к дому Кинни только задними дворами. Собственно говоря, он даже не стал предварительно осматривать улицу. Он был уверен, что в машине неподалеку от входа сидит, поджидая его, пара-тройка боевиков Варги. Пускаясь на нынешнюю авантюру, он исходил из того, что ни на заднем дворе, ни в самом доме засады не будет. Если бы Кинни позвал бойцов в дом, то ему пришлось бы многое объяснять жене. Бюро категорически не рекомендовало своим сотрудникам смешивать служебные дела с личными, и миссис Кинни наверняка знала об этом, а если все боевики Варги выглядят как два жалких мерзавца, которых Тоцци мельком увидел сегодня утром, то Кинни весьма непросто убедить жену в том, что это его коллеги из ФБР.

Наблюдая за телефонными переговорами Кинни, Тоцци подумал, что значительная часть их наверняка связана с его собственной персоной. Должно быть, скликает побольше добрых молодцев, чтобы те поскорей отыскали «второго».

Тоцци устал. Он тревожился за Гиббонса. Ему страшно хотелось прямо сейчас всадить пулю между глаз Кинни. Всю ночь и весь день он провел, обдумывая, сложившуюся ситуацию и свои возможные действия в надежде перехитрить этого сукиного сына во что бы то ни стало, а сейчас ему все надоело, и он устал от непрерывных размышлений.

Позади остались чудовищные двадцать четыре часа. После того как в квартиру Гиббонса прибыла пицца, Тоцци не мешкая убрался оттуда. Он понимал, что за ним, возможно, следят, но у него сложилось интуитивное ощущение, что брать они его сейчас не станут. Сейчас – еще не станут. Ситуация была слишком выигрышной для Кинни, чтобы он не захотел ею воспользоваться. Тоцци значился в розыске, а Гиббонс получил задание найти и обезвредить его. Если сообщникам Кинни удастся припереть Тоцци где-нибудь в темном углу и уничтожить без свидетелей, они смогут затем ликвидировать Гиббонса из собственного оружия Тоцци, чтобы все дело сложилось в классическую схему: отважный агент гибнет в схватке с уходящим от заслуженного возмездия дезертиром. Кинни, разумеется, заявит о том, что был единственным свидетелем смертельного поединка, и это превратит его в героя, потому что именно он, а не кто другой в конце концов нейтрализует маньяка Тоцци. Тем самым Кинни не только избавится от угрозы разоблачения, но и заслужит Золотую звезду и окончательно укрепится в звании отличника, сукин он сын.

Покинув квартиру Гиббонса, Тоцци уложил его кольт в багажник своего «бьюика», вместе с остальным оружием, и сорвался с места, устремившись вдоль реки на север. Он ехал узкими дорогами, чтобы иметь возможность обнаружить за собой хвост. К тому времени, как он добрался до моста Джорджа Вашингтона в Форт-Ли, он пришел к выводу, что его никто не преследует. Но тут-то Тоцци и ударился в панику. Внезапно он осознал, что у него нет никаких ниточек, способных вывести на Гиббонса, и с ужасом подумал о том, что способен сделать Кинни с его другом и напарником. Кинни был безумцем, он был мясником. Здесь-то Тоцци и начал сомневаться в том, что Кинни предпочтет прибегнуть к глубоко продуманной инсценировке. Возможно, он уже обезглавил Гиббонса, пополнив ужасный список, в котором были Ландо, Блэни и Новик. Возможно, он пренебрег разоблачениями со стороны Тоцци, потому что решил: никто не отнесется всерьез к свидетельству дезертира. Возможно, он посчитал более разумным сперва расправиться с Гиббонсом, а уж потом позаботиться о Тоцци.

Гоня машину на юг по объездной магистрали, Тоцци при мысли обо всем этом обливался холодным потом. Ему надо найти Гиббонса – и сделать это как можно скорее. Ему пришло в голову, что Кинни, возможно, уже устроил засаду в мотеле, где он снимает номер. Тоцци искренне понадеялся на то, что так оно и будет. Потому что ему было наплевать на любые планы Кинни схватить его, используя Гиббонса в качестве наживки. Если, дай Бог, тот строит такие планы, Тоцци необходимо пойти на этот риск, потому что засада может вывести его на нынешнее местонахождение Гиббонса прежде, чем Кинни вновь испытает людоедскую потребность в убийстве.

Приехав в мотель, он сперва завернул на бензозаправку и попросил наполнить ему баки. Тут-то он их и обнаружил. Они находились в каких-то тридцати ярдах от него, и он смотрел сейчас прямо на них. Двое приятного вида парней, еще недавних посетителей дискотеки, сидели около мотеля в синей машине с оранжевой плексигласовой крышей, поджидая его. Конечно, он не мог поручиться в том, что они дожидаются именно его, но интуитивно он знал, что так оно и есть. Вся их история легко прочитывалась у них на лицах, смахивавших па хищную мордочку ласки, – двое молодых гангстеров, стремящихся произвести наилучшее впечатление на босса, с тем чтобы увеличить свои шансы «быть сделанными» в семействе Варги. Они сидели, подчеркнуто отвернувшись друг от друга, как две поссорившиеся старушки в приюте для престарелых. Один вид их привел Тоцци в ярость. Он прикинул шансы на то, что этим желторотым соплякам и впрямь известно, где держат Гиббонса. Шансы были не слишком серьезными. Хорошенько порастрясти их было делом рискованным, и едва ли такая игра стоила свеч. В бессильном бешенстве Тоцци принялся молотить кулаком по рулю. Так или иначе, он должен был что-то предпринять.

Служащий заправки появился у себя в окошечке, и Тоцци расплатился с ним двадцаткой. Пока тот отсчитывал сдачу, Тоцци удалось кое-что придумать. Не какой-нибудь хитрый план или целую стратегию, а просто как он должен поступить сейчас, чтобы послать Кинни весточку. Он хотел дать понять Кинни, что находится в бегах, но вовсе не прячется.

Все это промелькнуло в его мозгу словно бы в тумане, как будто он смотрел сейчас какой-то кинофильм; он мысленно следил за происходящим на экране, толком не думая об этом. Он включил мотор «бьюика», объехал бензозаправку, проехал по выгоревшей траве на задний двор мотеля, скрылся за зданием, включил задний ход, въехал задом на узкую дорожку и с расстояния в двадцать пять футов врезался в машину с двумя молодыми гангстерами. Держа ногу на педали, он вытолкнул машину мафиози на проезжую часть. Услышал, как закричали водитель и пассажир, как затрещал бампер, как заскрежетали покрышки, затем почувствовал сильный удар и едва не выпустил из рук руль. Это грузовик врезался в машину с гангстерами на дороге и отшвырнул ее под вывеску мотеля на другом конце стоянки. Тоцци совладал со взбесившимся рулем, развернулся и выехал на шоссе, промчавшись мимо изуродованной машины, зажатой между грузовиком и стальными стояками, на которых была закреплена неоновая вывеска мотеля.

Отъезжая от мотеля, Тоцци с трудом верил в то, что действительно совершил этот наезд. Все это было сущим безумием. В аварии могли пострадать невинные люди. И сам по себе поступок был просто глупым. Через час он, правда, услышал по радио, что в аварии никто серьезно не пострадал. Радиокомментатор еще и посмеялся над жалобами гангстеров, будто их нарочно вытолкнули на самую середину шоссе. Полиция сообщала, что у них в машине обнаружено большое количество белого порошка, природа которого пока не установлена. Тоцци искренне понадеялся на то, что скептицизм радиокомментатора разделяет и полиция и что, следовательно, никто не занят сейчас поисками медно-бурого «бьюика» 1977 года выпуска с помятым задним бампером.

После инцидента в мотеле Тоцци просто ездил по городу, ездил, чтобы подумать, расставить все факты по своим местам, чтобы выработать хоть какое-то подобие плана. Первым делом, и он понимал это, ему необходимо было найти пристанище хотя бы на ближайшую ночь, и квартира Джоанны представлялась наиболее естественным решением данной проблемы. Но по дороге туда его начали одолевать сомнения. Вовсе не исключено, что она, так или иначе, замешана в этом деле, подумал он. В конце концов, она была замужем за Варгой, и, что бы она о нем сейчас ни рассказывала, формально разведены они не были. Возможно, она сотрудничает с Варгой, возможно, в их первую ночь она нарочно удерживала его у себя, чтобы люди Варги успели подложить бомбу в машину его кузена. Исключить такое было нельзя. Он передумал, решив все-таки не ехать к Джоанне. И в конце концов провел ночь на заднем сиденье своего «бьюика», припаркованного у съезда к станции техобслуживания Винса Ломбарди. Но прежде чем заснуть, успел опять подумать о Джоанне. Просто он опять впал в манию преследования, решил Тоцци. За последние несколько недель он виделся с ней множество раз. И у Варги было немало возможностей захватить его во время этих свиданий. Выходит, с ней и впрямь все было в полном порядке. А он впал в манию преследования, только и всего, да и вообще вел себя во многих отношениях как самый настоящий параноик.

И вот он стоял сейчас в тени возле кустов; лицо Кинни, разговаривающего по телефону, было у него прямо перед глазами. Кинни работал сейчас сверхурочно, и Тоцци понимал, что происходит это вовсе не по заданию ФБР. Эх, если бы поставить этот аппарат на прослушку, подумал он. Ах, если бы!.. Тоцци медленно продвигался по периметру двора с заброшенным огородом. Какая тут еще прослушка?

Он миновал въездную дорожку и прошел между «вольво» и семейным грузовичком, поднялся на три ступеньки, ведущие к черному ходу. В кухне было темно. Он вспомнил, что там имеется настенный телефон, красный настенный телефон рядом с холодильником. Тоцци осторожно отвел ставни и попробовал дверь. Она оказалась не заперта. Двери в этом доме запирал скорее всего сам Кинни. Двери запирает тот, кто ложится последним, а папа обычно допоздна засиживается у себя в кабинете.

Свет из соседней комнаты струился в темную кухню и высвечивал металлическую утварь. Он слышал из комнаты какую-то паршивую рок-песню, которую слышал и раньше, но сейчас не мог вспомнить названия. Должно быть, Крисси смотрела MTV. Он подошел к двери в комнату и заглянул туда. На экране длинноволосый блондин в джинсах в обтяжку скакал по сцене, кривляясь перед камерой и корча из себя последнего идиота. На диване ему удалось увидеть даже коленки Крисси. Оставалось надеяться на то, что она вдруг не решит приготовить себе на ночь молочный коктейль.

Телефон висел справа от двери. Рядом с ним висел маленький настенный шкафчик с отделениями для счетов, памяток, рецептов и прочей ерунды. Был здесь и блокнот, в который заносились покупки. На верхнем листке было написано несколько строк, но совсем немного – явно не полный список покупок. Тоцци достал из соответствующего отделения стопку счетов и бегло просмотрел их. Ничего необычного: газ, электричество, местная аптека, телефонный узел. Он подумал, не прихватить ли счет за телефон, но отказался от этой мысли. Конечно, всегда полезно проверить счета за междугородние переговоры, но у него не было ни времени на это, ни, главное, возможности такое провернуть. Специальные агенты в силах сделать это, но уж никак не агенты-дезертиры. Специальные агенты – такие, как Кинни. Тоцци положил счет на место.

Он потянулся к телефону. Осторожно снял трубку, зажал микрофон рукой и поднес к уху. Кинни все еще был на проводе.

– ...Перечисляется на ваш счет по завершении операции. Так мы поступаем всегда, – произнес Кинни.

– Ага, ясно, прямой депозит, понятно. Но меня тут малость к стенке приперли, понял, мужик? И надо-то всего два куска, чтобы отвязаться. Два куска в задаток – что, много, что ли? Я что, прошу о чем-то невозможном?

Ноющий голос на другом конце провода сильно смахивал на Поли Тортореллу.

– Так мы дела не делаем, – сухо произнес Кинни.

– На хрена, как мы их делаем! Я что, вас хоть раз подвел? Нет. А сейчас я прошу об одолжении, а вы жметесь. Ну и как прикажете проворачивать ваше дело, если этот тип спустил на меня своего боевика? Объясните: как?

В разговоре возникла пауза. Кинни колебался.

– Ладно, – сказал он наконец. – Мне все равно придется передать тебе ключи от квартиры в Бронксе. Знаешь, где в Байонне находится парк Килл-ван-Кулл?

– Чего?

– Парк под Байоннским мостом.

– Где лодки?

– Точно. Встретимся там завтра в полдень на баскетбольной площадке. Я принесу деньги.

– Лады. Огромное спасибо.

– Только не рассчитывай, что так теперь будет всегда. Понял, Поли?

– Ага, ясное дело. Больше никогда. До завтра.

– Точно.

Кто-то из них повесил трубку, и Тоцци сообразил повесить свою, чтобы в трубке у Кинни послышались гудки. Он подождал, не наберет ли Кинни еще какой-нибудь номер. Прошла минута, он снял трубку, но услышал в ней только дыхание Кинни. Должно быть, ищет в записной книжке нужный номер, подумал Тоцци, но он ошибся.

– Крисси?

Голос Кинни раздался одновременно и в телефонной трубке и в соседней гостиной.

– В чем дело?

– Крисси, я пытаюсь работать Мы, кажется, договаривались насчет телефона, когда я работаю.

– Но я телевизор смотрю, папа. Я этого дурацкого телефона не трогала.

Ах ты, дерьмо какое. Кинни, должно быть, почувствовал разницу в звуке гудка или еще что-нибудь в этом роде. Отличный у него, судя по всему, слух! Тоцци быстро повесил трубку и шагнул к двери.

Но когда он уже взялся за ручку, у него над головой вспыхнул свет. Он обернулся и в проеме дверей увидел Кинни. В руке у Кинни был молоток.

– Тоцци, – прошипел он.

В глазах у него была ярость. Все его лицо сейчас как бы пошло вразнос, будто на нем шла борьба между слепым неистовством и садистским удовлетворением.

Тоцци упал на одно колено и полез за укрепленным на лодыжке 38-м калибром. Но Кинни рванулся к нему через всю кухню, занеся для удара молоток и напоминая индейца с томагавком. Тоцци попытался было увернуться от удара – и молоток, целившийся ему прямо в голову, прошел мимо, ударив его сверху по плечу и отозвавшись ослепительной болью вниз по руке и в сторону затылка и шеи. Он повалился навзничь, ухитрившись, однако же, увлечь за собой Кинни. Используя подвернувшуюся возможность для контрудара, Тоцци сильно ударил костяшками пальцев в подмышку Кинни, вышибая из него дух. Кинни попытался вновь поднять молоток, но Тоцци уже упирался коленями ему в грудь и выкручивал руку, держащую молоток, пока Кинни наконец не выронил его. Тоцци перехватил молоток и занес его над головой Кинни, собираясь вышибить ему мозги. Ему страшно хотелось в это мгновение увидеть, как лицо образцового агента превратится в кровавое месиво. Ему хотелось отомстить Кинни за все сразу.

– Папа! – закричала с порога Крисси. В ужасе она прижала руку ко рту.

Тоцци замер. Сукин сын. И тут ему подфартило. Хватка Тоцци ослабла. Да будь он проклят, если окажется таким же психопатом, как Кинни. Нет уж, ко всем чертям, он этому Кинни не чета. Что бы о нем ни твердили люди, все равно он этому Кинни не чета. И Гиббонс знает это. Гиббонс. И хотя сейчас это не имело ни малейшего смысла, Тоцци поспешил уверить себя в том, что ему надо пощадить Кинни, для того чтобы в живых остался Гиббонс.

Руки у Тоцци тряслись. Его мозг был не в состоянии анализировать противоположные импульсы, поступающие из глубины души и из мозга. Ему хотелось уничтожить этого ублюдка, но разум подсказывал, что так поступать нельзя, хотя и приводил причины, которые самому Тоцци казались сейчас непостижимыми.

Девочка опять закричала. Тоцци стало слышно, как на втором этаже обитатели дома выбираются из постелей. Кинни отчаянно боролся за жизнь. В конце концов ярость в Тоцци взяла верх над разумом: он прижал руку Кинни к полу и вбил молотком раз-другой пальцы Гунна в сверкающий линолеум.

Кинни застонал и скрючился над перебитыми пальцами. Тоцци рванулся к выходу уже в тот момент, когда в кухню влетели оба старших мальчика. Выскочив наружу, он помчался задним двором вдоль ограды. Гангстеры, которых Кинни наверняка держит у главного входа, надеялся он, окажутся медлительными и бестолковыми.

Глава 32

Пригнувшись к рулю «бьюика», Тоцци мог наблюдать за улицей, парком, баскетбольной площадкой и мирно поблескивающими водами Килл-ван-Кулла – узкой протоки, отделяющей Стэйтен-Айленд от Нью-Джерси. Он увидел Поли Тортореллу в красно-черной гавайской рубахе: тот сидел, высоко взобравшись на скамью, пил колу, посматривал на лодки. Торторелла сидел здесь уже минут двадцать. А Тоцци прямо здесь и заночевал.

Ровно в полдень прибыл серебристый «вольво». Золотистый «шевроле-каприз», поджидавший у дороги, отъехал чуть в сторону, освобождая место для «вольво». В «шевроле» Тоцци заметил троих парней. Они сшивались здесь уже давно, с одиннадцати.

Когда Кинни вышел из машины, Тоцци увидел, что левая рука у него перебинтована, а средний и безымянный пальцы одеты Биметаллические корсеты, благодаря чему рука казалась когтистой лапой. Тоцци вспомнил ночную схватку с Кинни. Держа молоток в правой руке, он тогда разбил Кинни левую. И сейчас пожалел о том, что не раздробил заодно и правую.

На «вольво» Кинни прибыл в одиночестве. Трое из «шевроле» высыпали наружу и принялись виться вокруг него, пока он шел на баскетбольную площадку. Кинни коротко бросил что-то одному из гангстеров, и тот, выслушав приказ, моментально занял позицию за спиной у босса. Эти парни знали, что Гунну лучше не перечить. Как это ни удивительно, на типичных мафиози из Ньюарка эта троица вовсе не смахивала. Все были в темных костюмах, при галстуках, верхняя пуговица сорочки застегнута. Они смахивали на парламентариев или на агентов ФБР.

На Кинни был голубой костюм плотного сукна, полуденная жара его, казалось, ничуть не смущала. Безжалостные лучи, многократно отражаясь на стальных и хромированных поверхностях, искажали для Тоцци перспективу, и ему приходилось все время вертеть головой, чтобы не упускать из виду Кинни и его свиту. В парке было полно детей, очумело носившихся между деревьями. Орава детишек играла на баскетбольной площадке, кое-кто здесь же катался на скейтборде. Трудно даже вообразить себе менее подходящее место для возможной перестрелки. Но Тоцци осознавал, что Кинни на это было в высочайшей степени наплевать.

Прошлой ночью Тоцци прикинул, не изменит ли Кинни место встречи с Тортореллой, осознав, что Тоцци, возможно, подслушал эту часть его разговора. Но решил, что такого не произойдет. Кинни хочет избавиться от него, потому что Тоцци слишком многое известно о его связи с Варгой. И наверняка трое гангстеров прибыли сюда не для того, чтобы защитить Кинни от Тортореллы. Кинни сделал ставку на то, что эта встреча позволит ему заманить Тоцци в ловушку.

Тоцци вживался сейчас в образ мыслей Кинни. Этому и учат в полицейской академии. Но что, если Кинни вживается в образ мыслей самого Тоцци? От этой мысли ему стало неуютно.

Кинни подошел к скамье, на которой сидел Торторелла. Он поставил на нее ногу, оперся рукой о колено и взглянул на воду. По реке проходила парусная яхта красного цвета, с большой белой буквой "М" на борту.

Тоцци увидел, что Торторелла отрицательно покачал головой. Должно быть, Кинни спросил его, не было ли за ним хвоста. Идиотский вопрос. Если бы кто-нибудь увязался за Поли, он наверняка постарался бы не попадаться тому на глаза. Да и самого Поли здесь бы не было. Хотя как знать. Деньги, судя по всему, были нужны ему позарез.

Кинни полез в нагрудный карман и извлек оттуда конверт. Объясняя что-то Торторелле, не сводившему глаз с этого конверта, он постукивал им по краю скамейки. Тоцци представил себе, как Кинни читает нотацию коротышке, внушая тому, что ему делают большую любезность, что такую любезность делают человеку раз в жизни и что тот не должен надеяться, что это может войти в правило. Кинни обязан был поставить Поли на место, прежде чем отдать ему деньги. Кинни был здесь боссом, на этот счет не имелось ни малейших сомнений.

Когда Кинни в конце концов отдал конверт Торторелле, коротышка соскочил со скамьи, пробормотал множество слов признательности и благодарности и быстро удалился. Торторелла – это стало сейчас совершенно ясно – не был частью главного заговора. Кинни, оставаясь на месте, полюбовался еще одной яхтой, а затем направился к своей машине. Трое гангстеров повелись следом за ним. Они влезли в «шевроле-каприз» и, не заводя мотор, дождались отбытия «вольво». И только когда тот уже почти исчез из виду, поехали следом.

Гоцци, припав к рулю, с трудом сдерживался, чтобы немедленно не помчаться за ними. И лишь когда «шевроле» уже почти скрылся из виду, последовал за машинами, надеясь на то, что Кинни не удосужится подстраховаться дважды, выяснив, не преследует ли кто его телохранителей. Сам Тоцци на его месте поступил бы именно так.

К счастью, Кинни решил без этого обойтись. Тоцци проехал вслед за золотистым «капризом» на север по шоссе, ведущему в Либерта-Стэйт-парк, – проехал буквально у самого подножия статуи. Тоцци всегда находил многозначительным то обстоятельство, что, хотя госпожа Свобода стоит далеко от берега, стоит эта сука задом к Джерси. Следовало бы тогдашним умельцам малость ее развернуть, чтобы она не демонстрировала здешним жителям такого вопиющего пренебрежения.

Это шоссе вело также и к главной магистрали, благодаря чему здесь было достаточное движение, чтобы ни у кого не вызвал подозрения «бьюик» Тоцци. Но когда «шевроле-каприз», вместо того чтобы въехать в парк, свернул налево, Тоцци пришлось сбросить скорость. Здесь уже движения практически не было. Убавив скорость, он дождался, пока на ту же дорогу не свернул тяжелый грузовик с прицепом, а затем продолжил преследование, используя грузовик в качестве прикрытия. Но и тот вскоре свернул к бумажной фабрике. Тоцци продолжил путь, уповая на то, что гангстеры в «шевроле» не догадаются, кого преследует коричневый, «бьюик». Теперь он уже не мог ехать медленно – на такой дороге это выглядело бы предельно подозрительно. Местность была пустынной: поле без признаков жизни на одном берегу реки и автомобильная свалка, на которой бесполезные железяки громоздились друг на дружку на высоту в шесть футов, – на другом. Тоцци бросил взгляд на массивные багажники здешних колымаг и подумал об излюбленном мафией способе захоронения тел и о Гиббонсе. Он был искренне рад, когда «каприз» проехал мимо свалки, не свернув на нее.

Дорога здесь была извилистой, она повторяла течение реки. «Каприз» исчез из виду, затерявшись за высокой травой и густым камышом. Тоцци ехал по главной здешней дороге, не соблазняясь ни одной из ведущих вправо развилок. На этой местности он хорошо ориентировался. Дорога вела к старой железнодорожной станции, куда когда-то привозили иммигрантов с Эллис-Айленда. Тоцци вспомнил, как дедушка рассказывал ему, что, пройдя медицинский осмотр на Эллис-Айленде, новоприбывшие слышали один и тот же вопрос: где они желают обосноваться – в городе или в сельской местности? Если вы выбирали город, то вас везли морем в Нижний Ист-Сайд. Если выбирали сельскую местность, вас отправляли в Джерси-Сити. Дед выбрал сельскую местность, но денег у него хватило только на то, чтобы его довезли до Нью-Йорка. И два поколения спустя семейство Тоцци не сумело продвинуться в сторону запада ни на пядь.

Вдруг главная дорога из гравийной перешла в булыжную, и старый «бьюик» затрясся на ходу. Тоцци увидел прямо перед собой мост на рамных опорах, а сразу же за ним – несколько заброшенных фабрик и складов, выглядящих крайне угрюмо под черной стальной конструкцией. И тут же он вновь заметил золотистый «каприз» и серебристый «вольво». Они были запаркованы рядом с выстроенными в одну линию списанными трейлерами на чудовищно захламленной стоянке возле старого двухэтажного кирпичного склада. Тоцци – на случай, если за ним кто-нибудь наблюдает, – не выключил мотора. За мостом тоже было множество фабрик и складов, некоторые из них еще таили в себе искру жизни. Тоцци остановился в первом же закоулке, вышел из машины и отправился назад на своих двоих.

Прячась в высокой траве, он обошел складское здание по кругу. Он увидел грузовую платформу и капоты обоих автомобилей. В высокой траве, за трейлерами, стояла и третья машина – черный «файрберд-транс-эм». Двое из тройки гангстеров стояли сейчас, прислонившись к капоту «каприза». Трое парней самого угрюмого вида сидели на краю грузовой платформы, роясь в двух белых мешках со съестными припасами и пачкая себе лица всем, что им удавалось оттуда выудить. Крупный парень-ирландец, казалось, был готов сожрать и сами мешки. Низкорослый латиноамериканец пытался завести разговор с гангстерами у «каприза», но те не обращали на него внимания. Им наверняка казалось, что в мафиозной иерархии они находятся значительно выше, и связываться с панками они не хотели. Тоцци наблюдал за всем этим, пока уголовники не закончили трапезу и не вернулись в здание склада. Он услышал, как зазвенел колокольчик грузового лифта, извещая о прибытии. Троица вошла в лифт, причем латиноамериканец, обернувшись, успел показать гангстерам у машины расставленные рожками пальцы.

Через пару минут лифт вновь приехал вниз, и оттуда вышли Кинни с третьим гангстером. Они расселись по своим респектабельным машинам, прихватили с собой поджидавшую их парочку и уехали, оставив глубокие борозды в пыли, покрывающей стоянку. Тоцци ухмыльнулся. Если Гиббонса привезли сюда, значит, он все еще жив. У трупа ни за что не оставили бы охрану.

Тоцци встал на грузовую платформу и посмотрел в пустую шахту лифта. Он был настроен немного поимпровизировать. Сперва необходимо привлечь к себе их внимание. Он заткнул 38-й калибр за пояс, приложил руки ко рту и запел первое, что пришло ему в голову:

– "О, что ты увидишь при свете зари!"

Он запел погромче – на тот случай, если им его сверху будет не слышно.

Пару секунд спустя он услышал, что лифт поднимают. Тоцци опять ухмыльнулся. Он соскочил с грузовой платформы и кинулся к проржавленным трейлерам, все окна и двери в которых были нараспашку, как у портовых шлюх. Он по-прежнему пел во все горло.

Лифт опустился, и с платформы, озираясь по сторонам, сошли крупный ирландец и плюгавый латиноамериканец. Шли они медленно, поводя по сторонам пистолетами. Латиноамериканец выглядел разозленным, а ирландец – испуганным. Тоцци по-прежнему пел:

– "Во мраке кромешном наш флаг рассмотри..."

Латиноамериканец ткнул пушкой в сторону трейлеров. Приятели решили осмотреть их.

– Эй ты, пташка, – заорал латиноамериканец, – выходи! Хотим взять твой хренов автограф на память.

А пение меж тем все не смолкало. Они осторожно приблизились к открытым трейлерам, будучи готовы пальнуть в первое, что тут пошевелится. Но пение внезапно прекратилось.

– Выходи, ублюдок! – заорал Льюис.

Ему смерть как хотелось выглядеть крутым парнем.

– Заткнись, – огрызнулся плюгавый.

Фини остался сторожить старика наверху, поэтому сейчас за главного должен был быть он, а вовсе не Льюис.

И вдруг Льюис бросился в сторону. Ему почудился шорох в трейлере, стоявшем в дальнем конце ряда. Плюгавому тоже там что-то почудилось. Он уставился в черную дыру на месте оторванной дверцы и тщательно прицелился в нее.

– Пошли, – прошептал он Льюису, – вот в этот.

Когда Тоцци увидел, как их ноги отрываются от земли и исчезают в дверном проеме стоящего посередине трейлера, он смог поверить собственным глазам. Он лежал сейчас на спине под дальним трейлером. Он ударил рукояткой револьвера по днищу трейлера, чтобы привлечь их внимание и заставить подойти поближе. Тогда он мог бы схватить их за ноги и повалить наземь. Но они повели себя просто смешно. Позволили, как дураки, обвести себя вокруг пальца. Сейчас ему было слышно, как они перешептываются во чреве стоящего посередине трейлера. «Что же, поехали!» – сказал один из них, и сразу же град пуль обрушился изнутри на стену трейлера. Судя по всему, таким образом они надеялись достать певчую пташку, находящуюся, по их предположениям, в соседнем трейлере пули начали рикошетить, ударяя в землю у ног Тоцци. Парни явно ни черта не понимают и баллистике. Для того чтобы пробить две металлические стенки, расположенные на определенном расстоянии друг от друга, и при этом не отклониться от курса, пули должны быть как минимум небольшими артиллерийскими снарядами. Вот ведь придурки!

Когда дурачье угомонилось, Тоцци подлез под их трейлер, поднялся на ноги и запер их снаружи. Град пуль изнутри обрушился теперь на дверцу трейлера. Но Тоцци, пренебрегая опасностью, навалился на нее всем телом, нашел заржавленный засов и закрыл дверцу для страховки еще и на него.

Какие все-таки придурки, подумал он еще раз, возвращаясь на грузовую платформу.

Здесь была стальная дверь, запертая на замок. Тоцци расстрелял его и отпер дверь. От вони у него помутнело в глазах. Из верхнего окошка в помещение лился слабый свет. Лестница была устлана ветошью, а все помещение и лестничные марши были заставлены стальными катушками разных размеров. Запах стоял просто чудовищный. Нелегально хранимые токсические отходы, вне всякого сомнения. Чем и славен Нью-Джерси.

Тоцци начал карабкаться по лестнице, опасаясь крыс и занося поэтому ногу на каждом шагу как, можно выше. Поднявшись наверх, он отодвинул в сторону несколько тяжелых катушек, чтобы расчистить дорогу к двери. В горле у него жгло и першило. Он принялся молотить кулаками в дверь, ведущую на пожарную лестницу, и молотил, пока не образовалась щель, достаточная для того, чтобы протиснуться внутрь.

На втором этаже Тоцци встретила пуля, вонзившаяся в стальную дверь в нескольких дюймах от его руки. Тоцци мгновенно скользнул на пол.

– Брось мне свою пушку, дерьмо, или твой приятель – покойник! – заорал Фини.

Он стоял над Гиббонсом, который был распростерт на полу, прикованный наручниками к батарее. В руке у Фини был автоматический пистолет, и целился он в голову Гиббонсу.

Тоцци, лежа на животе, на мгновение замер; сердце у него бешено колотилось. Он не отрываясь смотрел на парня с поросячьей физиономией и вспоминал давнишний кинокадр: вьетконговец в упор разносит голову южновьетнамскому офицеру. Или дело там обстояло наоборот?

– Попрощайтесь друг с дружкой, господа фэбээрщики. Оба попрощайтесь! – Этот парень с поросячьей физиономией за словом в карман не лез. – А сейчас брось сюда пушку, я сказал, или я его ухлопаю.

– А кто это? – заорал в ответ Тоцци. – Я его не знаю!

– Какого хрена ты...

Гиббонс внезапно вышел из оцепенения и схватил Фини за запястье. Автоматический пистолет выстрелил в стену. Гиббонс не отступал. Тоцци кинулся к ним, ударил Фини ногой в грудь и обеими руками перехватил правую руку Фини, в которой было оружие. Борясь, они угодили в окно и разбили стекла. Тоцци в конце концов вырвал у него пистолет и швырнул на пол.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19