Словарь Брокгауза и Ефрона (№7) - Энциклопедический словарь (Л)

Разница между ними — не психологическая, а внешняя, историческая Демон богат опытом, он целые века наблюдал человечество — и научился презирать людей сознательно и равнодушно. Мцыри гибнет в цветущей молодости, в первом порыве к воле и счастью; но этот порыв до такой степени решителен и могуч, что юный узник успевает подняться до идеальной высоты демонизма. Несколько лет томительного рабства и одиночества, потом несколько часов восхищения свободой и величием природы подавили в нем голос человеческой слабости. Демоническое миросозерцание, стройное и логическое в речах Демона, у Мцыри — крик преждевременной агонии. Демонизм — общее поэтическое настроение, слагающееся из гнева и презрения; чем зрелее становится талант поэта, тем реальнее выражается это настроение и аккорд разлагается на более частные, но зато и более определенные мотивы. В основе «Думы» лежать те же лермонтовские чувства относительно «света» и «мира», но они направлены на осязательные, исторически точные общественные явления: «земля», столь надменно унижаемая Демоном, уступает место «нашему поколению», и мощные, но смутные картины и образы кавказской поэмы превращаются в жизненные типы и явления. Таков же смысл и новогоднего приветствия на 1840 г. Очевидно, поэт быстро шел к ясному реальному творчеству, задатки которого коренились в его поэтической природе; но не без влияния оставались и столкновения со всем окружающим. Именно они должны были намечать более определенные цели для гнева и сатиры поэта и постепенно превращать его в живописца общественных нравов. Роман «Герой нашего времени» — первая ступень на этом совершенно логическом пути... Роль «льва» в петербугском свете заключилась для Л. крупным недоразумением: ухаживая за кн. Щербатовой — музой стихотворения «На светские цепи», — он встретил соперника в лице сына французского посланника Баранта. В результате — дуэль, окончившаяся благополучно, но для Л. повлекшая арест на гауптвахте, потом перевод в тенгинский пехотный полк, на Кавказе. Во время ареста Л. посетил Белинский. Когда он познакомился с поэтом, достоверно неизвестно: по словам Панаева — в СПб., у Краевского, после возвращения Л. с Кавказа; по словам товарища Л. по университетскому пансиону, И. Сатина — в Пятигорске, летом 1887 года. Вполне достоверно одно, что впечатление Белинского от первого знакомства осталось неблагоприятное. Л., по привычке, уклонялся от серьезного разговора, сыпал шутками и остротами по поводу самых важных тем — и Белинский, по его словам, не раскусил Л. Свидание на гауптвахте окончилось совершенно иначе: Белинский пришел в восторг и от личности, и от художественных воззрений Л. Он увидел поэта «самим собой»; «в словах его было столько истины, глубины и простоты!» Впечатления Белинского повторились на Боденштедте, впоследствии переводчике произведений поэта. Казаться и быть для Л. были две вещи совершенно различные; пред людьми мало знакомыми он предпочитал казаться, но был совершенно прав, когда говорил: «Лучше я, чем для людей кажусь». Близкое знакомство открывало в поэте и любящее сердце, и отзывчивую душу, и идеальную глубину мысли. Только Л. очень немногих считал достойными этих своих сокровищ... Прибыв на Кавказ, Л. окунулся в боевую жизнь и на первых же порах отличился «мужеством и хладнокровием»; так выражалось официальное донесение. В стихотворении Валерик и в письме к Лопухину Л. ни слова не говорит о своих подвигах... Тайные думы Л. давно уже были отданы роману. Он был задуман еще в первое пребывание на Кавказе; княжна Мери, Грушницкий и доктор Вернер, по словам того же Сатина, были списаны с оригиналов еще в 1887 г. Последующая обработка, вероятно, сосредоточивалась преимущественно на личности главного героя, характеристика которого была связана для поэта с делом самопознания и самокритики... По окончании отпуска, весной 1841 г., Л. уехал из Петербурга с тяжелыми предчувствиями — сначала в Ставрополь, где стоял тенгинский полк, потом в Пятигорск. По некоторым рассказам, он еще в 1837 г. познакомился здесь с семьей Верзилиных и одну из сестер — Эмилию Верзилину — прозвал «La Rose du Caucase». Теперь он встретил рядом с ней гвардейского отставного офицера, Мартынова, «мрачного и молчаливого», игравшего роль непонятого и разочарованного героя, в черкесском костюме с громадным кинжалом. Л. стал поднимать его на смех, в присутствии красавицы и всего общества. Столкновения были неминуемы; в результате одного из них произошла дуэль — и 15 июня поэт пал бездыханным у подножия Машука. Кн. А. И. Васильчиков, очевидец событий и секундант Мартынова, рассказал историю дуэли с явным намерением оправдать Мартынова, который был жив во время появления рассказа в печати. Основная мысль автора: «в Л. было два человека: один — добродушный, для небольшого кружка ближайших друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение; другой — заносчивый и задорный, для всех прочих знакомых». Мартынов, следовательно, был сначала жертвой, а потом должен был явиться мстителем. Несомненно, однако, что Л. до последней минуты сохранял добродушное настроение, а его соперник пылал злобным чувством. При всех смягчающих обстоятельствах, о Мартынове еще с большим правом, чем о Дантесе, можно повторить слова поэта: «не мог понять в сей миг кровавый, на что он руку подымал»... Похороны Л. не могли быть совершены по церковному обряду, не смотря на все хлопоты друзей. Официальное известие об его смерти гласило: «15го июня, около 5 часов вечера, разразилась ужасная буря с громом и молнией; в это самое время между горами Машуком и Бештау скончался лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов». По словам кн. Васильчикова в 11етербурге, в высшем обществе, смерть поэта встретили отзывом: «туда ему и дорога»... Спустя несколько месяцев Арсеньева перевезла прах внука в Тарханы. — В 1889 г., по всероссийской подписке, поэту воздвигнут памятник в Пятигорске. — Поэзия Л. неразрывно связана с его личностью, она в полном смысле поэтическая автобиография. Основные черты лермонтовской природы — необыкновенно развитое самосознание, цельность и глубина нравственного мира, мужественный идеализм жизненных стремлений. Все эти черты воплотились в его произведениях, начиная с самых ранних прозаических и стихотворных излияний и кончая зрелыми поэмами и романом. Еще в юношеской «Повести» Л. прославлял волю, как совершенную, непреодолимую душевную энергию: «хотеть — значить ненавидеть, любить, сожалеть, радоваться, жить»... Отсюда его пламенные запросы к сильному открытому чувству, негодование на мелкие и малодушные страсти; отсюда его демонизм, развивавшийся среди вынужденного одиночества и презрения к окружающему обществу. Но демонизм — отнюдь не отрицательное настроение: «любить необходимо мне» — сознавался поэт, и Белинский отгадал эту черту после первой серьезной беседы с Л.: «мне отрадно было видеть в его рассудочном, охлажденном и озлобленном взгляде на жизнь и людей семена глубокой веры в достоинство того и другого. Я это и сказал ему; он улыбнулся я сказал: дай Бог». Демонизм Л. — это высшая ступень идеализма, тоже самое, что мечты людей XVIII в. о всесовершенном естественном человеке, о свободе и доблестях золотого века; это поэзия Руссо и Шиллера. Такой идеал — наиболее смелое, непримиримое отрицание действительности — и юный Л. хотел бы сбросить «образованности цепи», перенестись в идиллическое царство первобытного человечества. Отсюда фанатическое обожание природы, страстное проникновение ее красотой и мощью. И все эти черты отнюдь нельзя связывать с каким бы то ни было внешним влиянием; они существовали в Л. еще до знакомства его Байроном и слились только в более мощную и зрелую гармонию, когда он узнал эту действительно ему родную душу. В противоположность разочарованию шатобриановского Ренэ, коренящемуся исключительно в эгоизме и самообожании, лермонтовское разочарование — воинствующий протест против «низостей и странностей», во имя искреннего чувства и мужественной мысли. Пред нами поэзия не разочарования, а печали и гнева. Все герои Л. — Демон, Измаил-Бей, Мцыри, Арсений — переполнены этими чувствами. Самый реальный из них — Печорин — воплощает самое, по-видимому, будничное разочарование; но это совершенно другой человек, чем «московский Чайльд-Гарольд» — Онегин. У него множество отрицательных черт: эгоизм, мелочность, гордость, часто бессердечие, но рядом с ними — искреннее отношение к самому себе. «Если я причиною несчастья других, то и сам не менее несчастлив» — совершенно правдивые слова в его устах. Он не раз тоскует о неудавшейся жизни; на другой почве, в другом воздухе этот сильный организма несомненно нашел бы более почтенное дело, чем травля Грушницких. Великое и ничтожное уживаются в нем рядом, и если бы потребовалось разграничить то и другое, великое пришлось бы отнести к личности, а ничтожное — к обществу... Творчество Л., постепенно спускалось из-за облаков и с кавказских гор. Оно остановилось на создании вполне реальных типов и сделалось общественным и национальным. В русской новейшей литературе нет ни одного благородного мотива, в котором бы не слышался безвременно замолкший голос Л.: ее печаль о жалких явлениях русской жизни — отголосок жизни поэта, печально глядевшего на свое поколение; в ее негодовании на рабство мысли и нравственное ничтожество современников звучат лермонтовские демонические порывы; ее смех над глупостью и пошлым комедианством слышится уже в уничтожающих сарказмах Печорина над Грушницким. Ив. Иванов.

Хронологический порядок появления важнейших произведений Л.: «Хаджи-Абрек» («Библиотека для Чтения», 1835, том IX); «Бородино» («Современник», 1837, т. VI); «Песня про царя Ивана Васильевича» ("Литературные Прибавл. " к «Рус. Инвалиду», 1838, № 18); «Дума» ("Отеч. Зап. ", 1839, т. I); «Бэла» (ib., т. II); «Ветка Палестины» (ib., т. III); «Три Пальмы» (ib., т. IV); «Фаталист» (ib., т. VI); «Дары Терека» (ib., т. VII); «Тамань» (ib., 1840, т. VIII); «Воздушный корабль» (ib., т. X); «Ангел» («Одесский Альманах», 1840); «Последнее новоселье» ("Отеч. Зап. ", 1841, т. XVI); «Парус» (ib., т. VIII); «Спор» («Москвитянин», 1841, ч. 3); «Сказка для детей» («Отеч. Записки», 1842, т. XX). После смерти поэта появились: «Измаил-Бей» («Отеч. Зап.», 1843, т. XXVII); «Тамара» (ib.); «На смерть Пушкина» ("Библиогр. Зап. ", 1858, № 20; до стиха: «и на устах его печать») и мн. др. Отдедьные издания: «Герой нашего времени» (СПб., 1840; здесь впервые «Максим Максимыч» и «Княжна Мери»; 2 изд-е 1842; 3 изд., 1843); «Стихотворения» (СПб., 1840; впервые: «Когда волнуется желтеющая нива», «Мцыри» и др.); «Сочинения» (СПб., 1847, издание Смирдина);тоже (СПб., 1852; изд, Глазунова); тоже (СПб., 1856; изд. его же); «Демон» (Б., 1857 и Карлсруэ, 1857); «Ангел смерти» (Карлсруэ, 1857е «Сочинения» (СПб., 1860, под редакциею С. С. Дудышкина; впервые помещен по довольно полному списку «Демон», дан конец «На смерть Пушкина» и др.; 2 изд., 1863); «Стихотворения» (Лпц., 1862); «Стихотворения, не вошедшие в последнее издание сочинений» (Б., 1862); «Сочинения»(СПб., 1865 и 1873 и позднее, под редакц. П. А. Ефремова; к изд. 1873 г. вступительная статья А. Н. Пыпина). Когда, в 1892 г., истекло право на собственность сочинений Л., принадлежавшее книгопродавцу Глазунову, одновременно явился ряд изданий, из которых имеют научный интерес проверенные по рукописям издания под редакцией Ц. А. Висковатова, А. И. Введенского и И. М. Болдакова. Тогда же вышло иллюстриророванное издание, со статьей И. И. Иванова (М.); большое количество дешевых изданий отдельных произведений. На иностранные языки переведены: «Герой нашего времени» — на немецкий неизвестным (1845), Больтцем (1852), Редигером (1855); на английский: Пульским (1854) и неизвестным (1854); на французский: Ледюком (1845) и неизвестным (1863); на польский: Кёном (1844) и Л. Б. (1848); на шведский: неизвестными (1844 и 1856); на датский: неизвестным (1855) и Торсоном (1856). Стихотворения — на немецкий: Будбергом-Беннисгаузеном (1843), Боденштедтом (1852), Ф. Ф. Фиддером (1894; образцовый перевод поблизости к подлиннику); на франц.: Шопеном (1853), Д'Анжером (1866); «Демон» — на нем.: Сенкером (1864); на франц.: Д'Анжером (1858) и Акосовой (1860); на сербский — неизвестн. (1862); «Мцыри» — на нем.: Будбергом-Беннисгаузеном (1858); на польский: Сырокомлею (1844; 2 изд. 1848); «Боярин Орша» — на польский Г. Ц. (1858). Литература о Л. очень обширна. Помимо биографических и критических очерков, приложенных к изданиям сочинений: «Русские акты о предках поэта» («Рус. Старина» 1873, VII, 548) "Шотландские известия о родоначальнике Л. " (ib.); "О прадеде Л. " («Русский Архив» 1876, III, 107); "Указ об отставке отца Л. " («Рус. Старина» 1873, VII, 563); «Родословная Л. в России» («Рус. Старина» 1873, VII, 551); «Отзыв Сперанского об отце Л.» ("Рус. Арх. " 1872, II, 1851); "Дворянская грамота, выданная отцу Л. " («Рус. Ст.» 1882, XXXIII, 469) «Сведения о матери Л.» ("Рус. Арх. " 1872, II, 1851); «Альбом матери Л.» ("Ист. Вестн. ", 1881, VI, 375); "Документ о рождении Л. " («Рус. Ст.» 1873, VШ, 113); "Сведения о бабушке Л. " ("Pyc. Ст. " 1884, XLIII, 122); Детство Л. " ("Рус. Обозр. " 1890, авг., 794; "Ист. Вестн. " 1881, VI, 377); «Л. в Москве пребывание в пансионе» ("Рус. Ст. " 1881, LXI, 162; «Ист. Вестн.» 1884, XVl, 606; "Рус. Ст. " XLIV, 589; "Рус. Арх. " 1875, III. 384, сведения о Мерзлякове); "Ученические тетради Л. " ("Отеч. Зап. " 1859, VII, XI); «Л. в университете» ("Рус. Ст. " 1875, XIV, 60); «Сведения о профессорах» ("Рус. Арх. " 1875, III, 384); «Л. в школе гвардейских подпрапорщиков» ("Рус. Стар. " 1890, LXV, 591); Л. как Маешка ("Рус. Ст. " 1873, VII, 390; 1882, XXXV, 616; "Рус. Арх. « 1872, II, 1778;»Рус. Ст. " 1884, XLIV, 590; «Атеней» 1858, XLVIII) Л. по выходе из школы ("Рус. Ст. " 1873, VII, 383; 1882, XXXV, 616; "Рус. Арх. " 1872, II, 1772); Стихи на смерть Пушкина ("Рус. Арх. " 1872, II, 1813; "Рус. Ст. " 1873. VII, 384; "Рус. Обозр. " Ib.); Первое пребывание на Кавказе, возвращение, дуэль с Барантом ("Рус. Ст. " 1882, XXXV, 617; 1884, XLIV, 693; 1873, VII, 385). «из воспоминаний И. М. Сатина» («Сборн. общ. люб. росс. слов.»); А. Н. Пыпин, в «Вестн. Европы» 1895). Второе пребывание на Кавказе ("Рус. Ст. " 1884, XLI, 83; 1873, VII, 387; 1882, XXXV, 619; 1885, XLV, 474; 1875, XIV,61; 1879, XXIV, 529; "ист. Вестн. " 1886, XXIV, 321, 555; 1880, 1, 880; 1885, XIX, 473; XX, 712; 1890, XXXIX, 726; "Рус. Обозр. ", «Атеней», ib.; "Рус. Арх. " 1874, II, 661; 1872, 1, 206); Дуэль с Мартыновым ("Рус. Ст. " 1873, VII, 385; 1875, XIV 60; 1882, XXXV, 620; "Рус. Арх. " 1872, 1, 206; II, 1829; 1874, II, 687; «Ист. ВеСТН.» 1881, VI, 449; «Всемирный Труд» 1870, X); Костелецкий, "Воспоминания о Л. " ("Рус. Ст. " 1875); К. Белевич, «Несколько картин из кавказской жизни и нравов горцев» (СПб., 1891); «Военно-судное дело» (письмо Мартынова, рассказ о похоронах Л. в приложении к «Зап. Хвостовой»); "Документы о дуэли и похоронах Л. " ("Рус. Обозр. " 1895); о знакомстве Л. с Белинским "Лит. Восп. " И. Панаева, СПб., 1888); Пыпин, «Жизнь и переписка Белинского» (II, 38); Белинский («Сочинения», III, IV); Добролюбов («Сочинения», Ш); Михайловский, «Литература и жизнь» (СПб., 1892), «О Л.», «Поэт безвременья» (отд. «Критич. очерки», СПб. 1894); Спасович, "Байронизм у Л. « („Сочинения“, 1888, т. II); Андреевский, „Литературные чтения“ (СПб.. 1891); Котляревскийе»М. Ю. Л. " (СПб. 1891: разбор этой книги B. Д. Спасовича, в «Вестн. Европы» (1891, XII); Владимиров, "исторические и народные бытовые сюжеты в поэзии Л. " (Киев, 1892); А. Камков, "Л. " ("Учения Зап. Казан. унив. " 1856, ч. 1); Чернышевский, «Очерки гоголевского периода рус. литературы» ("Соврем. " 1854 и отд. СПб. 1892); Е. Хвостова, "Воспоминания о Л. " («Русск. Вестник», 1856, № 18); С. Шестакова, "Юношеские произведения Л. " (ib., № 10); Галахов, "Л. " (ib. 1857, № 13); Ап. Григорьев, «Взгляд на рус. литературу со смерти Пушкина» («Русское Слово», 1859, №№ 2 и 3; перепечатано в «Сочинениях» Григорьева); "А. Любавский, «Дела о дуэлях» («Русск, угол. процессы», СПб. 1866 — 1867); Н. Шелгунов, «Рус. идеалы» («Дело» 1868, №№ 6 и 7); и. А. Хвостова, «Воспоминания» («Вестн. Европы» 1869, № 8 и отд. СПб. 1871); кн. А И. Васильчиков, «Несколько слов о кончине М. Ю. Л. и о дуэли его с Н. Мартыновым» («Русский Архив», 1. 872, № 1); "Случай из жизни Л. " («Древняя и Новая Россия», 1877): Бурнашев, «Воспоминания» (ib. № 9); С. Шашков, «Пушкин иЛермонтов» («Дело» 1873, № 7); И. А. Висковатов, обширная биография, занимающая весь VI т. "Сочинений Л. " изд. Рихтера, переработка статей раньше напечатанных в «Русск. Мысли», "Рес. Стар. " и др. журн. (М. 1892); В. Сторожев, «Родоначальник русс. ветви Лермонтовых» («Книговедение», 1894, №№ 5 — 8) и мн. др. Орлов, "М. Ю. Л. " (СПб., 1883). Отдельно от прочих критиков стоит В. А. Зайцев («Русское Слово»; 1862, № 9), охарактеризовавший Л., как «юнкерского поэта». Л. часто приписывали стихотворения других авторов. Так с его именем появились: барона Розена, «Смерть» («Развлечение», 1859); гр. В. А. Соллогуба, «Разлука» («Современник», 1854, т. 46); М. Розенгейма, «А годы несутся» («Русский Вестник», 1856,. № 14) и др.

Лесаж

Лесаж (Allain-Rene Lesage) — знаменитый французский сатирик и романист (1668 — 1747), бретонец по происхождению. Приехав в Париж для изучения юриспруденции, он вел веселую жизнь и бывал в свете; это давало ему обширный материал для наблюдений, которым он воспользовался много лет спустя, когда, поглощенный трудом, появлялся только в cafe Procope, своего рода литературном клубе. Литературная деятельность Л. началась переводами и переделками с испанского. В драмах самого Л.: «Don Felix Mendoce» и «Point d'honneur» испанское влияние еще сильно, но оно ослабевает в дальнейшем творчестве сатирика. Начиная с драмы «Crispin rival de son maitre», Л. переходит к сатире нравов и становится обличителем современных ему пороков. Особенно резки его нападки на финансистов и откупщиков, типичный представитель которых выведен в знаменитой комедии Л.: «Turcaret» (1709). Темный мир дельцов, беспощадных к своим жертвам, прикрывающих свое нравственное падение щедростью и благородством в обращении с светским и полусветским обществом — все это чрезвычайно ярко освещено в комедии Л. Интересны в ней также плутоватые лакеи, управляющие судьбой своих доверчивых хозяев; заимствованные у Мольера, они подготовляют тип классического героя Л. — Жиль Блаза. Лакеи Мольера, при всем своем остроумии, отличаются тривиальностью стремлений и наклонностей; у Л. Фронтены, Криспены и т. д. — до некоторой степени представители демократического начала; они сознают свое умственное превосходство и стремятся силой ума завоевать себе земные блага, в которых им отказала судьба. Лучшие и вполне самостоятельные произведения Л. — два романа: «Le Diable Boiteux» и «Gil Blas». В первом (1709) дьявол Асмодей несется, вместе со студентом Леандро, над городом и показывает ему внутренность домов, снимая с этой целью их крыши. В калейдоскопе открывающихся таким образом зрелищ развертывается перед читателем широкая картина жизни, с ее переходами от радостей к страданиям, от нищеты к роскоши, от счастья к горю и болезням. Еще шире захвачена жизнь в главном произведении Л., «Жиль Блазе». Целый ряд приключений заставляет испанского крестьянина Жиль Блаза жить среди неприглядного люда — грабителей и обманщиков, авантюристов и шарлатанов, странствующих актеров и других «picaro», т. е. мошенников. Ловкость и природный ум заменяет в этих людях стремление к справедливости; но благодаря тому, что их жертвами являются себялюбивые и близорукие баловни судьбы, читатель чувствует симпатию к торжеству находчивости в борьбе с жизнью. Сатира Л. становится более широкой и глубже захватывает жизнь общества во второй части «Жиль Блаза», появившейся в 1734 г. Бывший лакей является здесь умудренный опытом, не попадается на удочку всякого авантюриста и быстро поднимается по общественной лестнице. Л. рисует жизнь такой, какова она в действительности, перемешивая трогательное с комическим. Мораль Л. заключается в применении к обстоятельствам; житейская мудрость его также непосредственна и неизменна, как вечны законы чувств и страстей. Последние книги романа написаны в ином тоне. Жиль Блаз не только умудрен жизнью, но и пресыщен ею; он жаждет уединения среди природы и любимых книг, жаждет спокойного семейного очага: это — история семейной жизни самого автора. Заключительные аккорды романа звучат примирением с жизнью, несмотря на все ее неприглядные стороны. Литературное значение «Жиль Блаза», помимо его художественных достоинств, заключается в том, что это первый реалистический роман, сменивший во Франции эру чувствительных романов XVII в. См. E. Lintilhac, «Lesage» (в коллекции «Grands ecrivains francais»).

З. В.

Переводы сочинений Л.: А. Нартова, «Баккалавр саламанкский или похождение дона Херубино де-ла-Ронда» (СПб., 1763; 2-е изд. 1784); «Похождения Естеванилла Гонзалеца, прозванного весельчаком» (СПб., 1765 — 66); Ив. Кудрявцева, «Зулима или непорочная любовь» (СПб., 1768); Д. Щ., «Увеселительные приключения Гусмана д'Алфараша» (М., 1785); Дм. Мокеева, «Повесть о хромоногом бесе» (СПб., 1791; 2е изд. 1807); А. К., «Гусман д'Алфараш, истинная гишпанская повесть» (М., 1804); Е. Шаврова, «Исторический, генеалогический, хронологический, географический атлас» (СПб., 1809); «Шалости забавного Гусмана, или каков в колыбельку, таков и в могилку» (М., 1813); Вас. Теплова, «Похождения Жилблаза де-Сантилланы» (СПб., 1812 — 15); Пасынкова, «Хромоногий бес» (1832); В. Волжского, «Хромой бес» (1832); «Дон Жильблаз де Сантильяна, сын солдата, человек прошедший все состояния» («Зеленая Библиотека», изд. М. О. Вольфа, СПб., сокращ. перевод); Эмье, то же (М., 1871); Шлезингер, то же (М., 1873); новейшее изд. «Жиль-Блаза» Л. Ф. Пантелеева (СПб. 1895); «Хромой черт» (М., 1874); «Тюркаре», комедия, перев. С. Боборыкиной («Вест. Европы», 1874, №11) и Шерстобитовой (изд. Ледерле, 1895).

Лесбийская любовь

Лесбийская любовь — форма извращения полового чувства, неестественное влечение женщины к женщине же. Получила название от о-ва Лесбоса; в древней Греции, вообще, была довольно распространена. По преданию, Л. любовью страдала Сафо.

Лесгафт Петр Францевич

Лесгафт (Петр Францевич [Петрович]) — современный анатом. Род. в Петербурге в 1837 г.; подготовительное образование получил дома и в 1856 г. поступил в мед.хир. акд. Анатомией, под руководством проф. Грубера, стал заниматься еще студентом III курса; с 1861 г. в хирургической клинике проф. Китера. В 1865 г. д-р мед. за диссерт. «Об окончании продольных мышечных волокон прямой кишки у человека и некоторых животных»; позднее прозектор при институте практической анатомии. В 1868 г. защитил диссертацию на степень доктора хирургии «Колотомия в левой поясничной области с анатомической точки зрения». В 1869 г. Л. перешел в казанский унив. экстра-орд. проф. нормальной анатомии, но уже 1871 г. должен был оставить службу и только в 1878 г. вновь был избран вторым прозектором в мед. акд. при проф. Грубере. В 1884 г. перешел преподавателем анатомии в спб. унив. Л. опубликовал ряд выдающихся сочинений по своей специальности на русск. и нем. яз. («О круговой мышце глаза», «О некоторых мышцах и фасциях, окружающих мочеиспускательный канал», «О низшей или собственно-глоточной сумке», «Аномалии человека и относительная частота их», «О причинах, влияющих на форму костей» и мн. др.), Он известен также как специалист по антропологии и вопросам физического воспитания детей. Им обнародованы по этим предметам: «Об отношении анатомии к физическому воспитанию» (1876), «Основы естественной гимнастики» (1872); «Задачи антропологии и метод ее изучения»; «Материалы для изучения школьного возраста»; «Физическое развитие в школах»; «Приготовление учителей гимнастики в зап. Европе» и множество др. Как преподаватель, Л. пользовался и пользуется известностью за свое искреннее и бескорыстное отношение к науке. Под его руководством написано множество прекрасных диссертаций, как, напр., Рудкова: «О влиянии пищи на величину и форму пищеварительного аппарата», Браудо: «О механизме лучекистевого сустава», Горбацевича: «О влиянии цветовых лучей на животных» и множество других.

Г. М. Г.

Лёсс

Лёсс — светло-желтое однородное отложение современной геологической эпохи, представляющее тонкий суглинок, более или менее богатый углекислой известью. Главная составная часть Л. — мелкие угловатые или только слегка закругленные зерна кварца, диаметром в среднем ок. 0,03 — 0,04 мм.; кроме того, в его состав входит глина (7 — 10%) и углекислая известь, то мелкораздробленная, то образующая пленки на кварцевых зернах, то в виде отдельных продолговатых или округлых стяжений величиной с горошину, орех, еловую шишку. Эти известковые конкреции носят специальное название Losskindchen, Losspuppchen, у нас — журавчиков; они резко выделяются белыми пятнами на желтом фоне породы, почему Л. и наз. в породе «белоглазкой». При точном исследовании Л. можно констатировать в нем зерна многих минералов и немного окиси железа. Кроме журавчиков для Л. характерна полная однородность материала, пористость в виде ряда тонких, часто вертикальных канальцев, полное отсутствие слоистости, часто присутствие раковин наземных моллюсков, костей и зубов млекопитающих, а именно разных степных животных (байбака, сурка, мышей и т. д.), далее мамонта, носорога, эласмотерия и др. В Саратовской, Киевской и др. губерниях в Л. найдено много остатков этих животных. Для Л. характерна также его способность стоять, не обваливаясь, крутыми, часто даже вертикальными стенками, высотой в несколько сот фут. Л. занимает большие площади в бассейне Рейна, Некара, Майна (в долинах, на склонах и на водоразделах иногда до 400 фт. над уровнем Рейна), в Саксонии, Богемии, Франции, Венгрии и некоторых других странах. В России Л. господствует во всей средней, южной и юго-восточной ее части, где он является подпочвой чернозема, кроме того в Фергане и Туркестане, некоторых частях Сибири. Особенно большие площади покрывает Л. в Китае, где его мощность достигает 600 фт. и где в нем китайцы устраивают себе пещерообразные жилища, располагая их террасовидными уступами друг над другом. Первоначально aллювиaльная гипотеза считала Л. речным отложением, озерным, мутью, наносимой реками во время разливов, продуктом деятельности мелких струек и ручейков, образующихся на склонах из атмосферных осадков (так наз. «ruisselement»). В 70-х годах Рихтгофен, на основании своих исследований в Китае, пришел к заключению, что Л. — эоловое (субаэральное) или наветренное образование, навеянное, наносимое и перерабатываемое ветром и бурями. Наконец, некоторые поддерживают ледниковую гипотезу и считают Л. за продукт отмучивания поддонной морены ледников, вытекающих из-под глетчера ручьем, приурочивая образование Л. к ледникам ледникового периода и к их отступанию. В настоящее время не подлежит сомнению, что Л. разных стран произошли различными способами; следовательно, все названные гипотезы могут быть признаны, если только не придавать ни одной из них значения универсальности, исключающей друг. объяснения.

Ф. Л.-Л.

Лета

Лета (LhJh = забвение): — 1) дочь Эриды, мать харит. 2) Источник и река Забвения в подземном царстве. По прибытии в подземное царство умершие пили из этой реки и получали забвение всего прошедшего; наоборот, те, которые появлялись обратно на землю, должны были еще раз напиться воды из подземной реки. Представление об этом возникло уже после Гомера и перешло в народную веру. — Река Л. протекает также в стране Ена, который считается братом Л. и Фаната (Забвения и Смерти). В подземном царстве был ее трон, на котором, между прочим, сидели Тезей и Пирифой, посетившие Аид.

Н. О.

Летальный исход

Летальный исход (Exitus lethalis) — мед. выражение, означающее смертельный исход болезни.

Летаргия

Летаргия (lethargia). — Этот технический термин, которому соответствуют до известной степени русские названия «спячка» и «мнимая смерть», служит для обозначения болезненных состояний, похожих на сон и вместе с тем характеризуемых неподвижностью организма и отсутствием заметных реакций на внешние раздражения, почему они и приобретают сходство со смертью. Подобные состояния чаще всего наблюдаются при истерии, как в непосредственной связи с припадками истерических судорог, так и независимо от них. В этом случае больные, большей частью женского пола, неподвижно лежат, как бы во сне, с закрытыми глазами, с расслабленными членами, и ничем не удается пробудить их — самые сильные болевые раздражения остаются без результата; между тем больные чувствуют все, что с ними делают, а также слышат и понимают, что происходит вокруг них, но они не в состоянии произносить звуки, вообще обнаруживать свои чувства и желания. Подобное состояние может длиться несколько суток подряд, хотя большей частью продолжительность летаргических припадков не превышает нескольких часов. Нередко наблюдается сочетание Л. с бредом, а также с явлениями каталепсии; тогда члены сохраняют различные положения (сгибание, разгибание и т. п.), которые им придают искусственно, неопределенно долгое время, как бы застывают в этих положениях, обнаруживая так назыв. восковидную гибкость. Кроме того, и состояния чистой Л., и сочетания ее с каталептическими явлениями иногда удается вызывать искусственно у субъектов, погруженных в гипнотический сон. В этом случае Л. сопровождается повышенной возбудимостью двигательных нервных стволов, так что путем давления на них вызываются мышечные сокращения. Наконец, Л. наблюдается в редких случаях, независимо от истерии, в виде «мнимой смерти». Тогда к вышеописанным симптомам присоединяется отсутствие всяких признаков жизни: не заметно никаких дыхательных движений; зеркало, приложенное к губам, не тускнеет; не удается услышать биeниe сердца или прощупать пульс. Возможно, что иной раз такие мнимоумершие были заживо похоронены, хотя несомненно многие рассказы о подобных роковых ошибках недостоверны. В настоящее время нельзя допустить, чтобы врач был введен в заблуждение Л. и уполномочил на погребение мнимоумершего. Верный и простой способ для отличия Л. от смерти заключается в электрическом раздражении нервов и мышц; оно уже спустя 3 часа после смерти не вызывает более сокращений, при Л. же электрическая возбудимость сохраняется все время. Это доказано опытами и клиническими наблюдениями д-ра Розенталя в Вене. Кроме того измерение температуры тела в прямой кишке при мнимой смерти обнаруживает сохранность ее в степени близкой к норме, между тем как после действительной смерти температура тела быстро падает до 20°.