Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Безногий ас

ModernLib.Net / Биографии и мемуары / Брикхилл Пол / Безногий ас - Чтение (стр. 5)
Автор: Брикхилл Пол
Жанры: Биографии и мемуары,
Военная проза,
История

 

 


Девушка вернулась с чаем и поставила чашки на стол. Она держалась несколько напряженно, подозревая, что ее разглядывают. Позднее, когда она подошла со счетом, Бадер отпустил пару легкомысленных комплиментов, и она позволила себе разик улыбнуться.

Когда странная процессия заковыляла назад к автомобилю, все невольно улыбались, особенно когда мужчина с деревянной ногой уселся на сиденье водителя. Заскрежетав, машина дернулась и умчалась прочь. Девушка следила за ней из окна, вспоминая понравившегося ей молодого человека на деревяшке.

На обратном пути в Оксбридж все мысли Бадера вертелись вокруг двух вещей: управления автомобилем и девушки.

Когда на следующий день мать приехала за ним, он сумел убедить ее, что им просто необходимо завернуть в Пантилес, попить чаю, и уселся за тот же самый столик. Подошла девушка, которая сегодня выглядела даже более симпатичной. После некоторого спора миссис Бадер решила выпить чая со сливками. Когда девушка отошла, Дуглас заметил как можно более невинно:

«А она выглядит достаточно приятно».

Но его мать сухо заметила:

«Да, дорогой. Вот только рот подкачал».

Из этого он сделал вывод, что мать вообще не заметила девушку.

Через пару дней наступил момент, которого он так ждал. Один из врачей Оксбриджа сказал:

«Настало время, Бадер, получить новые протезы. Ваши культи достаточно поджили, поэтому вас можно отправить в Рухэмптон, сделать замеры».

Рухэмптон был госпиталем в Лондоне, где министерство пенсионного обеспечения выполняло свои обязанности. В нескольких деревянных зданиях располагались мастерские. Одни специализировались на искусственных руках, другие занимались ногами. Автомобиль КВВС доставил Бадера к конторе «Братьев Десуттер». Раньше они занимались аэропланами, но потом Марсель Десуттер потерял ногу во время аварии и сам заинтересовался искусственными конечностями. Бадер был представлен другому брату, Роберту, невысокому, плотному, подвижному человеку с крупным лицом и гривой черных волос с заметной проседью.

«Вы настоящий осел, раз потеряли обе ноги. Давайте смотреть», — бодро начал Десуттер.

Бадер спустил брюки и обнажил культи. Десуттер внимательно осмотрел их и сказал:

«Выглядят очень прилично. Кто занимался вами?»

Бадер рассказал ему о Леонарде Джойсе. Десуттер предупредил:

«Мы очень тщательно подгоняем протезы к ногам. Все займет пару недель. Какой высоты вы должны быть?»

«5 футов 10,5 дюймов в обуви».

«Вижу».

Десуттер приступил к замерам, потом натянул на культи тонкие носки и залил сверху гипсом. Через 10 минут он снял отливки, носки легко соскользнули, не потревожив ни одного волоска. Бадер с интересом следил за его действиями, начиная восхищаться умением мастера.

«Отлично, — сказал Десуттер, завершив работу. — Через две недели я сообщу вам, как только мы будем готовы к примерке. Пришлите мне пару старых ботинок, чтобы я мог правильно определить размер стопы».

«Сделайте их как можно скорее, — попросил Бадер. — Я встретил красивую девушку, с которой хочу потанцевать».

«Мы сделаем все, что только можем», — ответил Десуттер, решив, что Бадер шутит. Он был неправ.

Следующие 2 недели Бадер катался на «Хамбере», не имея водительской лицензии и страховки. Он нарушал все правила и кодексы, но научился неплохо управлять автомобилем. Обычно он ездил в Пантилес на чай, что стало своего рода ритуалом. Пил и Стритфилд терпеливо это переносили. Девушка обслуживала их, и с каждым днем невидимые нити между нею и Дугласом становились все прочнее, хотя о его ногах не было сказано ни слова. Видеть ее стало для Бадера потребностью. Он начал понимать, что ситуация меняется. Он научился водить автомобиль и немного поднялся из бездны отчаяния к нормальной жизни. Познакомиться с девушкой — это было уже нечто иное. Бадер прекрасно понимал, что его будущее пока скрыто туманом неопределенности. Поэтому он не хотел позволять себе лишнего. Другую девушку он мог шлепнуть по заднице и поцеловать шутя, но только не эту. Он желал познакомиться с ней поближе и боялся этого. Он также опасался разрушить все каким-нибудь несвоевременным поступком. Все запуталось. А кроме того, имелись Хильда и другие девушки. Приходили восторженные письма из Южной Америки от Патрисии. Хотя внешне он выглядел смелым и уверенным, внутри все путалось.

Он брал с собой девушек на автомобильные прогулки, частенько при этом заглядывая в Пантилес на чай. Официантка обслуживала их, думая с некоторой неприязнью, что он жуткий бабник, с ногами или без.

Решением могли стать новые протезы. Бадер никак не мог дождаться дня, когда он их получит и сможет выйти из конторы Десуттера, свободный и совершенно независимый, почти такой же, каким он хотел быть. Может быть, ему придется немного хромать, но это неважно. Он сможет стоять рядом с другими людьми, и они даже не будут подозревать, какое это счастье — быть совершенно обычным. Он поедет на своем автомобиле в Пантилес и сядет за старый столик. Длинные брюки никому ничего не выдадут. И тогда все будет по-другому. Он написал в гараж в Кенли, где стоял его маленький MG, и попросил их заменить педали тормоза и сцепления рукоятками.

А потом позвонил Десуттер. Он сообщил, что протезы готовы к примерке.

Первое, что увидел Бадер, войдя в контору на костылях, была пара сверкающих металлических протезов, стоящих возле стены. Еще не покрашенные, они блестели множеством мелких заклепок, шарниров и винтиков. Бадер с удивлением заметил, что на них были надеты носки и его собственные ботинки.

Десуттер воскликнул:

«Не правда ли, они прекрасны. Выглядят, как настоящие».

Бадер усмехнулся, а Десуттер продолжил:

«Но теперь вы будете примерно на дюйм ниже, чем раньше».

Улыбка потускнела.

«Почему?» — недовольно спросил Бадер.

«Это для лучшего равновесия. Мы всегда так делаем. Если вам захочется стать выше, мы всегда можем удлинить протезы».

«Настолько, чтобы я мог стать выше любой девушки».

«Вы можете жениться хоть на амазонке. Если пожелаете, мы можем довести ваш рост до 7 футов», — пообещал Десуттер.

Они прошли в примерочную, длинную комнату с большими зеркалами на задней стене. В комнате имелось нечто вроде параллельных брусьев, только расположенных на такой высоте, чтобы человек мог передвигаться, придерживаясь за них. Там стоял средних лет толстяк в шортах и странной упряжи через плечо, к которой была присоединена металлическая нога. Бадер с бестактностью молодости ляпнул:

«Должен сказать, что вы смотритесь чертовски смешно».

Явно обидевшись, толстяк ответил:

«Когда ты попробуешь эти штуки, то перестанешь думать, что это чертовски смешно».

Он тяжело протопал к дальней стене и принялся натягивать брюки.

«Присядьте сюда», — предложил Десуттер, указывая на стул.

Бадер уселся и приступил к тяжелой работе — начал снимать брюки. Десуттер представил ему двух своих ассистентов в белых халатах — маленького веселого Чарли Уокера и высокого мужчину в очках, которого звали Тьюлитт. Они помогли Бадеру раздеться, а потом Уокер натянул на левую культю длинный шерстяной «носок», после чего вставил ее в кожаное гнездо его новой левой ноги. Выше гнезда с обеих сторон ноги шли металлические пластинки, которые заканчивались чем-то вроде тугого кожаного корсета, который следовало надевать на бедро. Уокер затянул корсет. Десуттер сообщил:

«Вы обнаружите, что это слегка отличается от деревяшек. У вас будет 10 дюймов совершенно негнущейся голени, и вам придется поднимать ногу чуть выше, чем обычно, если придется через что-то перешагивать».

«Точно так», — подтвердил Уокер.

Он подал Бадеру костыли и вместе с Тьюлиттом помог ему подняться. Бадер прочно стоял на одной ноге и чувствовал себя прекрасно. Почти прекрасно. Гораздо более устойчиво, чем на деревяшке. Бадер сделал широкий шаг с помощью костылей, деревянная ступня зацепилась за мат, и он едва не упал.

«Я ведь предупреждал насчет негнущейся голени», — напомнил Десуттер.

Бадер сделал еще один шаг, поднимая ногу, как цирковая лошадь, а потом прошелся по комнате на костылях, как одноногий человек.

«Отлично, — сказал он с удовлетворением. — А теперь давайте примерим правый протез».

Тьюлитт принес его. Его бедро представляло собой металлический цилиндр, доходящий до паха. Ремнями он был соединен с широким поясом, а выше шло нечто вроде военной портупеи. Тьюлитт натянул «носок» на правую культю, вставил ее в глубокое гнездо, а затем застегнул пояс поверх нижней рубашки. Потом он перекинул ремни через оба плеча Бадера, а затем пристегнул ремни левого протеза к поясу.

Бадер сидел молча. Ему начало казаться, что его затянули в лошадиную сбрую. Ремень заходил на ремень, и он чувствовал себя крайне неловко.

«Я опасаюсь, сначала это будет вас беспокоить. Но постепенно вы привыкнете. Все привыкают», — сказал Десуттер.

Тьюлитт отступил назад.

«Все нормально. Ты сможешь. Забудь о костылях».

Наступил решающий момент!

Уокер и Тьюлитт закинули руки Бадера себе на плечи и впервые подняли его на ноги. Когда вес тела полностью пришелся на культи, Бадер испытал сильный шок. Он чувствовал себя очень неловко, неустойчиво и непривычно. Особенно плохо пришлось правой культе, а сбруя причиняла боль.

В полном отчаянии он вскрикнул:

«Великий боже, это абсолютно невозможно».

«Все так говорят в первый раз, — утешил Десуттер. — Вы привыкнете. Не забывайте, что правая культя не работала почти 6 месяцев».

Бадер криво усмехнулся:

«А я-то думал, что выйду отсюда сам и начну играть в регби и все такое».

Десуттер мягко заметил:

«Вероятно, вам придется смириться с тем, что вы не сможете ходить без трости».

Бадер посмотрел на него с нескрываемым разочарованием. А потом вдруг взорвался:

«К черту! Я никогда, слышите, никогда не буду ходить с тростью!»

В этот момент он верил в то, что говорит.

«Попробуйте сделать шаг или два», — предложил Десуттер.

Бадер чувствовал, что более устойчиво держится на левой ноге, поэтому попытался передвинуть правую вперед, но это не получилось.

«Как я должен двигаться?» — спросил он.

«Попробуйте двинуть культю вперед. Колено автоматически согнется. Когда нога выдвинется вперед, опустите культю, протез выпрямится и обопрется на пятку. Это вроде щелчка кнутом», — объяснил Десуттер.

Бадер двинул культю вперед, и металлическое колено согнулось. Он бросил ногу вниз, и протез стукнул пяткой о мат.

«Уже лучше. А теперь шагните вперед», — сказал Десуттер.

Но Бадера внезапно парализовало, он не мог шевельнуться. Словно под дверную ручку подставили спинку стула.

«Какого черта? Я не могу двигаться», — вскрикнул он.

Десуттер ответил:

«А это самый большой урок. Теперь у вас нет мускулов, которые раньше двигали тело. Теперь правая нога — жесткий барьер, на который вам следует влезть. А на гребне подайтесь вперед, и тогда сила инерции двинет вас дальше».

Бадер попросил Уокера и Тьюлитта:

«Подтолкните меня через эту чертову ногу».

Они толкнули его, Бадер снова вынес правую культю вперед, и его снова толкнули. Потом он двинул вперед левую ногу, и так, шатающейся, неловкой походкой с помощью двух человек он прошел через комнату. Автоматизм движений пропал полностью Перед каждым шагом ему приходилось размышлять, что следует сделать, а потом сознательно напрягать мышцы. Когда его тянули вперед не столь сильно, Бадер чувствовал, как выставленная нога ощутимо толкает его назад. В конце концов он шлепнулся на другой стул и с чувством произнес:

«Это просто ужасно».

Десуттер успокоил:

«Так всегда в первый раз. Не отчаивайтесь. Первые шаги всегда даются тяжело. Фактически вы заново учитесь ходить, причем по совершенно новой системе. Здесь может помочь только практика, как при игре на пианино. Не беспокойтесь. Вы привыкнете, хотя это может занять и полгода».

Бадер посмотрел на него с кривой усмешкой.

«Не говорите глупостей. Через пару дней я хочу встретиться с девушкой, и я к этому времени должен научиться ходить».

Десуттер немного ошарашенно сказал:

«Вам очень поможет трость, когда нужно перенести вес тела через выставленную вперед ногу».

Бадер упрямо стиснул челюсти.

«Только не для меня! Сюда, вы, двое. Попробуем еще раз».

Уокер и Тьюлитт подняли его, но на сей раз взяли за локти, вместо того чтобы закидывать руки Бадера себе на плечи.

«Попытайтесь делать короткие шаги. Так будет легче научиться», — посоветовал Уокер.

Бадер послушался, и дела сразу пошли лучше. Помощники все еще подталкивали его вперед, но теперь Бадер не останавливался, как вкопанный, когда выносил ногу вперед, особенно правую. Втроем они несколько раз медленно прошлись по комнате. Наконец Бадер приноровился так переносить вес тела, что инерция сама вела его через выдвинутую ногу.

Наконец Десуттер сказал:

«Давайте попробуем укоротить правую ногу на полдюйма. Может, это поможет».

Бадер сел и отстегнул правый протез. Уокер и Тьюлитт унесли его, а через полчаса вернулись. Теперь правая культя уходила в гнездо на полдюйма глубже. Бадер снова пристегнул протез. Уже не нужно было преодолевать такой высокий барьер, и он чувствовал себя гораздо увереннее. Ходить не стало легче, просто это перестало быть совсем невозможным. Однако он по-прежнему ощущал себя неуклюжим и еле держался. С чужой помощью он еще несколько раз пересек комнату, а потом сказал:

«Хватит. Теперь я попробую сам».

Уокер и Тьюлитт осторожно отпустили его. Бадер дернул локтями, чтобы оттолкнуть их, и сделал первый шаг. Потом еще 3 или 4 неуклюжих рывка, и он схватился за брусья, чтобы не упасть. Бадер буквально повис на них. Но его мокрое от пота лицо сияло. Повернувшись к Десуттеру, он сказал:

«Ну, а теперь можете забрать свои проклятые палки».

Десуттер восхищенно рассмеялся:

«Я еще не видел людей с одной ногой, которые сделали бы нечто подобное».

Уокер и Тьюлитт были тоже поражены. Десуттер добавил:

«Я думаю, что на сегодня довольно. Вы должны чувствовать сильную усталость».

Это было чистой правдой. Бадер весь взмок и был утомлен. Правая культя была стерта и начала болеть. Когда он снова пристегнул деревяшку, Десуттер предложил снова попрактиковаться через пару дней. За это время он покрасит протезы и доведет их до ума. Бадер взял костыли и вышел из комнаты. Теперь он чувствовал себя на деревяшке странно и неловко. Когда он вернулся в Оксбридж, Стритфилд весело заметил:

«А, снова долговязый Джон Сильвер. Я думал, ты вернешься на своих двоих».

Бадер ответил:

«Я собирался. Но я забыл чистую пару носок».

Однако вечером, когда он улегся в постель, бравада куда-то улетела. Происходящее совсем не походило на то, что он представлял. Внутри закопошился червячок сомнения. Но Бадер успокоил себя, что потренируется еще немного, и все будет хорошо.

Через несколько дней он вернулся в Рухэмптон и обнаружил, что протезы выкрашены тусклой желтой краской. Десуттер объяснил:

«Сквозь носок этот цвет выглядит почти как настоящая кожа. И не спрашивайте меня, почему».

Снова Уокер и Тьюлитт водили его по комнате, и снова это было настоящей пыткой, хотя и не столь ужасной, как в первый раз. Спустя некоторое время Бадер попросил держать его не так прочно. Его лишь придерживали за локти, а он сумел пересечь всю комнату. Но тут перед ним появилась новая проблема. Он не мог поворачиваться. В отчаянии опершись о стену, Бадер возопил:

«А теперь-то что делать?!»

Его аккуратно развернули, но, когда он добрался до параллельных брусьев, повторилось то же самое. Он просто не мог повернуть свои протезы. Когда он дошел до противоположной стены, то сделал небольшой полукруг, придерживаясь за нее. После 2 часов упражнений Бадер уже чуть не падал от усталости.

Когда он отстегивал протезы, Десуттер признался: «Никогда бы не поверил, что это возможно. Никто из нас ничего подобного не видел».

Уокер и Тьюлитт опасались, что он сотрет культи, но все оказалось нормально. Бадер хотел забрать свои протезы, но Десуттер заявил, что их следует немного подогнать.

Прекрасным весенним утром Бадер снова приехал в Рухэмптон, чтобы забрать свои протезы. Ему грезились самые радужные перспективы. Наверное, так чувствует себя женщина, когда покупает новое шерстяное пальто. Десуттер в углу комнаты установил 3 невысокие деревянные ступеньки с перилами. Когда Бадер получил свои протезы и сделал пару кругов по комнате, он впервые попытался подняться по лестнице. Он обнаружил, что это довольно просто, когда опираешься на перила. Держишься рукой, левую ногу на ступеньку, подтягиваешь правую и так далее. Слава богу, у него еще осталось одно колено, чтобы поднять себя. Иначе это было бы невозможно. В это же утро он научился самостоятельно вставать из кресла. Двумя руками опираешься на сиденье и на левой ноге поднимаешь себя.

«Ну, вот и протезы. Теперь они ваши. Вы начали ходить немножко рано, но то, что я видел, подсказывает: для вас это в самый раз. Завернуть?» — спросил Десуттер.

Бадер ответил:

«Нет, не надо. Я уйду на них. Заберите-ка вот это… — Он отшвырнул деревяшку, но при этом чуть не упал. — Можете делать с ней все что угодно».

«А как насчет трости?» — попытался подсказать Десуттер.

«Никогда! — огрызнулся Бадер. — Я намерен ходить без нее, и начну прямо сейчас».

Впервые он начал натягивать одежду поверх протезов и упряжи. С брюками вышла маленькая заминка. Ему пришлось поднимать правую ногу рукой, и тут выяснилось, что ступня торчит под прямым углом к голени и не лезет в штанину. Ему пришлось чуть опустить ногу и медленно, по сантиметру, проталкивать протез внутрь штанины.

Потом Десуттер спохватился:

«Да, еще одно, Никогда не пытайтесь ходить без обуви. Это очень трудно, и, скорее всего, вы шлепнетесь на спину. Вы заметили, что ступни протезов имеют небольшой наклон. Это потому, что башмаки имеют толстые каблуки, и их толщину нужно компенсировать, чтобы вы чувствовали себя уверенно».

Бадер надел галстук и пиджак, поднялся, немного повертелся перед зеркалом. Он выглядел совершенно нормально. Это был ужасный момент. Просто сердце замирает. Он стоит самостоятельно! Одет, как самый обычный человек! И таким выглядит! После 7 месяцев ожидания он снова становится таким, как все. Может быть, он стал немного ниже, чем раньше, примерно 5 футов 9,5 дюймов, поэтому брюки внизу собрались складками. Мелочь. С огромным удовлетворением он произнес:

«Чертовски хорошо снова стоять».

Когда Уокер и Тьюлитт помогли ему сесть в ожидающий автомобиль, он внезапно ощутил странную неловкость. Нечто такое, словно идешь с камешком в носке… в его теперешнем положении сравнение совершенно дикое. Но так ему придется ходить до самого конца жизни! Грустная мысль.

Когда его усадили в автомобиль, Десуттер сказал:

«Не беспокойтесь, если какое-то время вам будет не по себе. Вы поправились на удивление быстро, но не ожидайте, что и дальше все пойдет такими же темпами. Какое-то время все испытывают отчаяние».

Дверца закрылась, автомобиль тронулся с места, и они крикнули на прощание:

«Удачи!»

Бадер немного расслабился на мягком сидении, но тут же обнаружил новую помеху. Он больше не мог положить ногу на ногу.

Глава 7

Когда автомобиль остановился перед дверями госпиталя в Оксбридже, и ординарец помог Бадеру выйти, он увидел подполковника, отчитавшего его когда-то за опоздание на ленч. Подполковник разговаривал с другим врачом. Бадер оттолкнул ординарца, который пытался поддержать его под локоть и сосредоточил все внимание на 6 шагах, которые ему следовало пройти торжественным маршем. Прямо как девочка в новом платье, которая хочет, чтобы на нее обратили внимание.

Подполковник лишь чуть повернул голову и коротко бросил: «Вы должны ходить с тростью, Бадер». После чего продолжил беседу. Раздраженный Бадер хлопнул дверью, изо всех сил стараясь не упасть. Зато в столовой его ждал совершенно иной прием. Послышался гул приветствий и веселых замечаний. Стритфилд воскликнул:

«Долговязый Джон снова выпустил шасси!»

Бадер подошел к ним, слишком сосредоточенный на ходьбе, чтобы отвечать кому-нибудь. Он все время боялся прервать торжественный полет посадкой на третью точку, при которой он отобьет себе хвостовое колесо. В этот день ленч получился исключительно веселым.

«Ни секунды не сомневаюсь, что ты готов рвануть в Пантилес», — заговорщицким тоном предположил Стритфилд.

Бадер быстро ответил:

«Ни за что. Сначала я должен научиться ходить на этих железяках. А затем я намерен научиться водить свой автомобиль».

Его палата находилась на первом этаже, и после ленча Бадер подошел к лестнице. Она показалась ему ужасно высокой и крутой. Но Бадер с трудом втащил себя наверх, хотя весь взмок. В палате он попытался продемонстрировать свое умение ходить, осторожно пробираясь между кроватями, хватаясь за спинки, при полном одобрении лежачих пациентов. Однако через несколько минут он так устал, что еле мог стоять. Правая культя начала дрожать от слабости. Через час он совершил еще одну прогулку, но теперь пот с него лился ручьями, а правая нога вообще грозила подломиться. Мускулы болели, испытав серьезную нагрузку после долгого периода бездействия. До Бадера теперь дошло, что все обстоит не так просто, как ему показалось на первый взгляд. До вечера он лежал, чтобы позволить отдохнуть натруженным культям.

К обеду он смог сам спуститься по лестнице, но когда он попытался подняться обратно, то не смог этого сделать. Силы окончательно покинули его. Услужливый санитар забросил руки Бадера себе на шею и втащил его в палату на своей спине, уложил на кровать. Уже лежа, Дуглас разделся и с чувством огромного облегчения отстегнул свою упряжь. После этого он прислонил протезы к стене так, чтобы их легко можно было достать. Но тут его мирные раздумья прервал лязг и грохот, это протезы рухнули на пол. Они выглядели какими-то неуклюжими и беспомощными… Бадер слишком устал, чтобы подбирать их, поэтому он только залез под простыню.

Но тут его посетила совершенно неожиданная мысль. Черт побери! Он же не почистил зубы! Ладно, отложим это до утра. А немного позднее он понял, что хочет в туалет. Проклятье! Об этом он тоже забыл. Ладно, это тоже подождет утра! Уже засыпая, он захотел высморкаться и понял, что у него нет носового платка. Это была последняя капля. Бадер принялся ругаться. В таком состоянии не могло быть и речи о сне, и он решил прицепить-таки протезы, но не смог до них дотянуться. Звонком он вызвал санитара, который подал ему протезы и предложил помочь. Но Бадер решил все делать сам. Он застегнул свою сбрую, взял носовой платок, отправился в туалет, а потом в ванную. Лишь после этого он улегся снова, прежде удостоверившись, что легко может дотянуться до протезов. Смертельно усталый, он уже начал засыпать, когда вдруг ощутил жажду. Бадер старательно гнал прочь мысль о стакане воды, однако она не отвязывалась. Понемногу он пришел в бешенство. Если он не попьет, то не сможет уснуть. Но он не намерен еще раз влезать в эту чертову сбрую. Бадер аккуратно опустился на пол, удерживаясь за кровать, и с помощью рук направился в ванную.

Тут выяснилось, что он не может достать кран.

Матерясь, он подтащил стул, кое-как влез на него и напился из стаканчика для полоскания зубов. После этого Бадер с помощью рук «пошел» обратно в спальню. Лишь ценой колоссальных усилий он сумел забраться на кровать. Постепенно напряжение оставило его, и он уснул. Последней мыслью было: теперь отход ко сну превращается в сложный ритуал, в котором нужно предусмотреть все детали, прежде чем отстегнуть протезы.

Когда он утром проснулся, то с удовлетворением вспомнил, что снова может ходить. Вспомнив урок прошлого вечера, Бадер принялся тщательно планировать свои действия. Стоит ли надевать протезы, чтобы добраться до ванной, там их снять и надеть снова? Нет. Он пойдет в ванную на культях, а протезы оденет позже. Цепляясь за перила, он сумел самостоятельно спуститься по лестнице на завтрак. После этого Бадер отправился в садик, там ступил на траву и сразу ощутил опасную неустойчивость, словно он опять делает первые шаги. Лужайка была относительно ровной, но теперь под башмаками не было жесткого пола. Он понял, что может упасть, если попробует двигаться. Он сделал шаг, но тут носок правого ботинка сразу за что-то зацепился, и Бадер нырнул вперед. Первое падение. Он лежал, размышляя об этом. Мимо пробежал человек, который весело заметил:

«Посмотри на меня, старина. Скоро ты тоже встанешь на ноги».

«Проваливай», — неприветливо проворчал Бадер.

Он перенес вес тела на руки и осторожно встал на левое колено, после чего резко оттолкнулся. И тут же снова упал на руки. Бадер попытался еще раз, встав на левую ступню и резко распрямив ногу. На этот раз ему удалось подняться, хотя это было тяжеловато. Затем он сделал еще таг, и снова упал.

В это утро он падал раз 20, однако все-таки научился ходить по траве, балансируя руками, как новичок, впервые вставший на коньки. Бадер тренировался, пока его ноги снова не начали дрожать и подламываться от усталости. Что самое скверное — разболелась правая культя, которую он, судя по всему, натер. Сложности передвижения по любой поверхности, отличающейся от ровного пола, начали его беспокоить. В будущем ему наверняка придется столкнуться и с более сложным рельефом, чем садовая лужайка. Безмятежная уверенность, которую он испытывал раньше, стала понемногу улетучиваться.

После ленча Бадер приказал санитару отнести себя в палату, где принялся тренироваться в ходьбе между кроватями, придерживаясь за спинки. Вскоре он уже рычал от боли в правой ноге и кое-как дополз до кровати. Отстегнув сбрую и сняв шерстяной носок, Бадер увидел, что в двух местах стер бедро буквально до мяса. Если и дальше все пойдет так же…

Внезапно ему в голову пришла идея, и Бадер приказал санитару принести перевязочный пластырь. Он заклеил стертые места, пристегнул протезы и попробовал встать. Получилось немного лучше, но теперь разболелась вся культя, и уже трудно было сказать, в каком месте она болит сильнее. Вечером медсестра одолжила ему свой крем, Бадер смазал потертости, и боль утихла.

Утром автомобиль отвез его обратно в Рухэмптон.

Десуттер приветствовал его:

«А я как раз ждал, что вы вернетесь. Давайте посмотрим ваши культи».

Около двух часов он провозился вместе с Тьюлиттом и Уокером, подгоняя гнезда протезов к ногам. Потом Десуттер сказал:

«Сначала вам будет трудно определить, где что не так. Пока ноги не привыкнут, они будут болеть всюду. А вот потом вы сразу сможете сказать, где протез подогнан плохо».

Бадер вернулся в Оксбридж и снова принялся тренироваться. Однако ногам не стало лучше. Через два дня он опять ковылял, постоянно падая, но при этом упрямо отказывался от всякой помощи. Он самостоятельно поднимался и снова падал. В основном он падал вперед, хотя пару раз упал на спину. По лестнице Бадер поднимался, цепляясь за перила. Когда люди видели это, они не раз предлагали ему воспользоваться тростью, но каждый раз Бадер резко отвергал это предложение. Спортивные занятия в школе приучили его не бояться падений, и теперь это ему здорово помогло. Если бы он боялся падений, то почти наверняка проиграл бы свою битву.

Бадер продолжал тренироваться час за часом, когда другой давно отправился бы отдыхать или вообще впал в отчаяние. Передвигать стертые, болящие культи стало настоящей пыткой, однако он заставлял себя. По искаженному от боли лицу струился пот, белье было мокрым насквозь, и что самое плохое — шерстяные носки на культях тоже промокали. Они теряли свою мягкость и превращались в терку. Веселое подшучивание само собой прекратилось. Люди видели, что Бадер ведет отчаянную борьбу, чтобы совершить то, что раньше никому не удавалось. Бадера могла выручить только стойкость, иначе впереди его ждала безрадостная жизнь инвалида. Над этим нельзя было смеяться.

Бадер отказывался признать, что не может ходить. Он знал, что может выучиться владеть протезами. Он напоминал человека, который пытается бежать, еще не выучившись ходить. Его правая культя просто была еще недостаточно сильной, чтобы выдерживать выпавшие на ее долю нагрузки. Чем больше Бадер заставлял себя двигаться, тем сильнее он травмировал ее. Получался замкнутый круг. Ему просто обязательно требовался отдых, потому что культи не держали его.

Вскоре автомобиль доставил Бадера, всего обклеенного пластырями, в Рухэмптон. Десуттер снова нашел какие-то дефекты в правом протезе. Он пообещал сделать более тугое гнездо, а пока посоветовал надевать два носка. Бадер почувствовал себя лучше. А Десуттер отметил, что мышцы на задней поверхности бедра стали более выпуклыми. Поэтому с помощью маленького молоточка Тьюлитту пришлось подогнать форму гнезда. Чтобы уменьшить потливость, которая приводила к потертостям, Десуттер предложил сильнее пудрить культи. Затем Уокер отлакировал кожаное гнездо на левом протезе. Бадер с восхищением следил, как они старались устранить даже самую мелкую помеху.

Но сохранилась главная проблема — неуклюжая походка. И тут Десуттер ничем не мог помочь. Он постарался успокоить Бадера, рассказав, как люди борются с этим. Даже те, кто потерял одну ногу, могут затратить много месяцев, чтобы приобрести былую ловкость. Кто-то научился играть в теннис и так здорово, что выступил на Уимблдонском турнире. А кто-то так и не оправился. Не существовало учебников для безногих людей. Бадеру все предстояло постичь самостоятельно.

Вернувшись в Оксбридж, он продолжил тренировки. Что-то получалось, что-то не получалось. Временами Бадер был близок к отчаянию, и все-таки он не сдавался. И вот, через 10 дней после того как он получил свои протезы, он понял, что начал двигаться автоматически. Для человека, который учит иностранный язык, все его слова звучат непонятной тарабарщиной, но в один прекрасный день они начинают складываться в предложения, и человек все понимает. Как только был преодолен первый барьер, Бадер двинулся вперед семимильными шагами. Через 5 дней он уже ходил, совершенно не сосредотачиваясь на своих движениях и не заботясь о сохранении равновесия.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24