Приключения Виконта Адриланки (№1) - Дороги Мертвых

Рюнаак кивнул, – Да, вы проницательны. Это именно то, что я желаю узнать.

– Тогда я скажу вам.

– Я буду чрезвычайно признателен, если вы сделаете это, миледи.

– Вот ответ: мы считаем его выскочкой, простым генералом, каких тысячи, и мы полностью отвергаем его претензии. – Свои слова Зарика сопроводила самым изысканным поклоном.

Рюнаак, несмотря на поклон, вовсе не обрадовался ответу. – Вы понимате, – сказал он, – что такой ответ, скорее всего, не заставит меня полюбить вас.

– Да, но это правда, а мне говорили, что правда всегда что-нибудь да значит.

– Действительно значит. И даже так много, что нельзя бесполезно бросаться ею; особенно тогда, когда такие действия могут быть опасными.

Он сказал это достаточно угрожающим тоном, но Зарика в ответ сказала, – Опасными? Нам? – Она внимательно посмотрела вокруг. – Как, здесь есть еще кто-то, кого я не могу увидеть?

– Вот, – тихонько сказала Тазендра Китраану. – Хорошо сказано. Это самое малое, что можно сказать о маленькой Феникс.

И опять Рюнаак не обрадовался ответу. Более того, он стал просто несчастлив, вытащил меч и направил его так, что конец уставился прямо в грудь Зарике. Остальные десять солдат, командиром которых он был, не остались только наблюдателями и тоже вытащили свое оружие.

Пиро почувствовал, как сердце застучало у него в груди, тем не менее к его чести мы должны сказать, что даже хотя он спрашивал себя, как он будет вести себя в том, что выглядело как первый бой, и надеялся, что не струсит в этом бою, его меч был уже в руке. Тазендра, со своей стороны, даже не подумала вынимать меч. Вместо этого она повернулась к Зарике и спросила, – У вас есть какие-нибудь инструкции?

Теперь сама Зарика потянулась к мечу, который, несмотря на тонкость, был из хорошей стали и вполне приличной длины. Она вытащила его мягким движением человека, который знает как это сделать, и сказала, – Инструкции?

– Да. То есть я хотела сказать, не хотите ли вы оставить одного из них в живых, как пленника.

– А. Нет, в этом нет никакой необходимости.

– Очень хорошо, – холодно сказала Тазендра и потянулась к своему мечу, висящему за плечами, крепо ухватила его и вытащила, одновременно дав шпоры лошади и послав ее вперед, маневр кавалериста, старый как воин на коне, так что без всякого предупреждения она оказалась рядом с Рюнааком, и лезвие ее меча опустилось прямо на его голову. В ответ Рюнаак, захваченный врасплох, без малейшего колебания упал с лошади, убитый наповал.

– Не хотите ли вы отдать приказ к атаке? – сказала Тазендра.

– Это будет бесполезно, – ответила Зарика.

Пиро, должны мы сказать, вначале почувствовал, как его охватило странное ощущение. Странное, должны мы добавить, потому что это было не беспокойство по поводу собственной жизни, но скорее, внезапное замешательство по отношению к Зивре, то есть Зарике. Он всегда относился к ней с большой любовью, но, однако, никогда не думал о возможности, когда в ситуации, когда сталь была против стали, она будет так держать оружие в своей руке, как если бы была совершенно привычна к таким спорам. Ощущение было такое, как если бы она внезапно стала совсем другим, незнакомым человеком, и это сбивало его с толку.

Одновременно, будущее действие – то есть спор стали против стали, где ставкой была жизнь – заставило кровь хлынуть ему в голову, огонь битвы побежал по жилам. Увидев, что сделала Тазендра, Пиро, не думая, ударил пятками по бокам лошади и послал ее вперед на полной скорости. На самом деле он еще не знал, что должен сделать, но знал, что вначале надо рвануться вперед, это правильный путь; и когда увидел перед собой вооруженного врага, запаниковавшего после такой быстрой смерти командира, Пиро, не теряя времени, нанес хороший удар, который так получилось, попал солдату по правому боку. Пиро не знал наверняка, какое эффект произвел его удар, но, прежде, чем он сумел узнать, лошадь уже вынесла его из битвы, так что ему пришлось резко натянуть поводья и повернуться, чтобы понять, что он должен делать дальше.

Пока Пиро смело и достаточно эффективно атаковал врага, остальные не сидели сложа руки. Тазендра, не удовлетворившись смертью Рюнаака, опять дала лошади шпоры, бросилась на ближайшего солдата и покончила с ним почти тем же способом, так ударив его мечом по шее, что почти снесла ему голову. Одновременно Зарика бросила вперед свою лошадь, держа меч перед собой в вытянутой руке, так что, на самом деле, он скорее стал копьем, так что Драконлорд, на которого была направлена эта атака, поторопился уклониться от того, чтобы его насадили на меч, как на вертел, упал с седла и был затоптан собственной лошадью, которая внезапно впала в панику. Китраан, который умел сражаться мечом, сидя верхом на лошади, и, более того, имел преимущество, напав на не ожидавшего это врага, сумел нанести ему глубокую рану в руку, державшую меч, после чего повернулся и напал на другого, который, после обмена парами ударов, видя, что его товарищи падают слева и справа, заставил свою лошадь сделать пару шагов назад, после чего повернулся и поспешил выйти из боя, поскакав на запад с максимальной скоростью, с которой его лошадь могла нести его.

Что касается лакеев, то Мика напал на врагов так же храбро, как и Китраан, держа свою верную табуретку за одну ножку, и размахивая ею как сумашедщий. Правда, табуретка просвистела так близко от Лара, что только мгновенная реакция спасла лакея Пиро от неприятной раны в голову; но намного более важно, что один из солдат не сумел уклониться вовремя и получил удар тяжелым деревянным предметом в лицо, удар, сломавший ему нос, выбивший несколько зубов, вышибивший его с лошади и выпустивший из него изрядное количество крови.

Лар, единственный из всех не имевший оружия, никого не бил; но тем не менее и он поучаствовал в атаке, испустив пронзительный свист в добром стиле банды разбойников; он научился этому от бандитов, с которыми был связан и от которых узнал о действенности таких громких криков для устрашения врага.

Все это, или, скорее, результаты всего этого, и были тем, что увидел Пиро, повернув свою лошадь. Более того, он увидел, что те из врагов, которые были не ранены и все еще сидели на лошадях, были совершенно деморализованы – на самом деле настолько, что все, как один, повернули своих лошадей и последовали за последним противником Китраана, который так предусмотрительно бросил схватку, в результате чего Пиро и его друзья остались полными хозяевами поля боя.

Тазендра направила свою лошадь к Зарике и сказала, – Должны ли мы преследовать?

– Нет, моя дорогая. Пускай бегут.

– Очень хорошо, – сказала леди Дзур, которая, однако, казалась разочарованной ответом. – А что делать с ранеными? – спросила она потом, имея в виду соперника Мики, который все еще катался по земле, держась за лицо, и оппонента самой Зарики, который, хотя и лежал без движения, после того как на него наступила собственная лошасдь, еще дышал.

– Посадите их на лошадей и отправьте за остальными, – сказала Зарика.

– Очень хорошо, – сказала Тазендра, и жестом показала обоим лакеям, что они имели честь получить приакз и должны немедленно выполнить его. Когда это было сделано, Тазендра повернулась к Китраану и сказала, – Хорошо сделано, мой дорогой Дракон; вы, как мне кажется, вели себя очень хорошо.

Китраан поклонился, принимая комплимент.

– А вы, мой дорогой Виконт, – продолжала она, – убили ли вы своего соперника?

– Нет, – сказал Пиро. – Я ранил его, но, я уверен, что не убил.

– Очень плохо, – сказала Тазендра. – Но не будем особенно переживать за вас, так как безусловно у вас будет еще не одна возможность сделать это.

– Да, – сказал Пиро.

– Они знают имена некоторых из нас, – заметил Китраан.

– И что с того? – сказала Тазендра.

– Они знают наши имена, мы убили некоторых из их друзей. Теперь они будут искать нас.

– Тем лучше, – сказала Тазендра.

– Мы здесь не для того, чтобы сражаться, – твердо сказала Зарика. – Давайте поедем быстрее. Я не хочу терять время на такие дискуссии.

Все согласились с этим, так что они опять повернули своих лошадей на север.

Во время путешествия им начали, то там то здесь, попадаться анклавы людей с Востока, некоторые явно бродячие, остановившиеся только на день или неделю, тогда как другие строили что-то вроде деревень, и им приходилось ехать мимо неровных рядов хижин. Зарика и ее друзья не собирались общаться с людьми с Востока, и, в свою очередь, люди с Востока не обращали на них никакого внимания.

– Я знала, – сказала Тазендра, – что они идут на запад, но я не знаю, что они строят города.

– Как, вы не знаете этого? – сказала Пиро. – Разве вы не знаете, в одной Адриланке их много тысяч?

– Как, неужели это правда? – сказала Тазендара. – Ба! Но это невозможно! Люди с Востока на Смотровой Площадке Кейрона!

– О, что до этого, вам не о чем беспокоиться, – сказал Пиро.

– А почему? – спросила Тазендра. – Понимаете ли, я очень любопытна.

– Потому что, – сказал Пиро, – хотя мало кто об этом знал, похоже что Смотровой Площадке Киерона – под которой я имею в виду полку, выступающую из скал – требовалось волшебство, чтобы не падать, и, следовательно, в момент Катастрофы Андрона-

– Клянусь Лошадью! – крикнула Тазендра. – Не хотите ли вы сказать, что она рухнула?

– В море, – сказал Пиро. – На самом деле еще до моего рождения. Я знаю об этом, так как моя мать часто показывала место, где она раньше была. Поэтому, вы понимаете, не может быть никакого человека с Востока на Смотровой Площадке Кейрона.

– Лично я, – сказала Зарика, – не имею ничего против людей с Востока.

– Как, вы ничего не имеете против них? – сказал Китраан.

– Ни в малейшей степени, – сказала Зарика. – Когда я бывала в Девяти Камнях, мне приходилось проезжать через их район, где у меня есть определенные знакомства, и никогда у меня не было никаких проблем, но, напротив, часто бывали самые приятные беседы.

Китраан и Тазендра поглядели на нее с сомнением, но Пиро, который очень уважал Зарику, и который, более того, слышал, как она говорила о вещах такого сорта раньше, не сказал ничего, но пообещал себе, что он должен постараться избавиться от своего предрассудка. Надо сказать, что раньше он множество раз обещал себе это, и то, что каждый раз ему это не удавалось, не изменяло его решения.

Тазендра, с другой стороны, сказала, – Вы можете думать как вам нравится, моя дорогая Феникс, но мы хорошо знаем, что это грязные, невественные, грубые-

– Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – прервала ее Зарика.

– Очень хорошо, – сказала Тазендра, пожимая плечами.

Негромко, чтобы не быть услышанным леди Феникс, Лар наклонился к Мике и сказал, – А ты, мой друг? Что ты об этом думаешь?

– О Восточниках?

– Да, точно.

– Ну, на этот вопрос легко ответить.

– Тогда ты ответишь на него?

– Да, и немедленно.

– Тогда сделай так, я слушаю.

– По моему, если бы не было Восточников, тебе и мне не было бы над кем чувствовать свое превосходство, а чувствовать свое превосходство над кем-нибудь, я думаю, необходимо как дышать и есть.

– Ты так думаешь?

– Убежден.

– Возможно ты прав.

– Кочечно я прав. Зачем еще Фортуна сотворила нас такими разными, как не для того, чтобы мы могли чувствовать свое превосходство над другими? И этот превосходный Цикл, когда когда каждый из Благородных Домов может, время от времени, чувствовать свое превосходство над другими, за исключением нас, а мы, в свою очередь, чувствуем свое превосходство над Восточниками.

– Но, тогда, над кем Восточники чувствуют свое превосходство?

Мика нахмурился, обдумал вопрос и, после нескольких отвергнутых мыслей, сказал, – Возможно над Сариоли.

– Хорошо, а Сариоли, над кем они чувствуют свое превосходство?

– О, что до этого, Сариоли считают, что они превосходят всех на свете.

– Как, они так думают?

– Так я слышал, мой дорогой Лар.

– Ну, возможно это и правда, если ты так говоришь.

– Я убежден в этом.

– И тем не мнее, есть еще одна вещь, которая заботит меня даже больше, чем Восточники.

– Ну, если эта вещь тревожит тебя, я был бы очень рад услышать, что это такое.

– Вот она: Мы делаем пять лиг в день, не правда ли?

– И если мы их делаем?

– Только следующее: Леди Зарика, которая ведет нашу экспедицию, считает, что мы в состоянии сделать десять лиг в день.

– Да, мой друг, вот теперь я тебя понял.

– Мне представляется, что это много.

– Неужели? Ну, в старое время, мы делали десять лиг в день без всяких проблем, и делали их, заметь, не используя почту.

– Тогда ты считаешь, что мы сможем делать это не убив себя и своих лошадей?

– Клянусь Перьями Феникса! Я уверен в этом.

– Тогда я не скажу об этом больше ничего.

Что касается вопроса о природе людей с Востока, об их статусе, как людей, историк не собирается высказывать своего мнения; но, что касается убеждения доброго Мики о том, что возможно путешествовать со скоростью десять лиг в день, не повредив ни себе ни лошадям, так оно было совершенно правильно, потому что они так и делали, пока скакали через Луату, а затем и во время пути дальше на север; они стремились увидеть Восточные Горы, но до них было еще очень далеко, а от их северного конца, на расстоянии примерно пятнадцати сотен миль, находились Водопад Врат Смерти и Дороги Мертвых.

Двадцать Седьмая Глава

Как Маролан, Телдра и Арра отправились на Юг, в то время как Пиро со своей компанией на Север, и как они едва не встретились

Маролан посмотрел на запад и сказал, – Вы знаете, я начинаю верить, что у этих гор нет конца.

– Что касается этого, – сказала Телдра, – я никогда не ездила этой дорогой, так что я не могу сказать, есть ли у них конец. И, тем не менее, они должны где-то кончиться, так как мы хорошо знаем, что если кто-нибудь достаточно долго путешествует на юг, он обязательно достигнет моря.

– Возможно эти горы тянутся вплоть до океана, а потом к землям, лежащим за ним.

– Если мне будет позволено сказать так, милорд, я нахожу, что это невероятно.

– Ну, нет сомнений, вы правы. – Он повернулся к своему второму товарищу по путешествию и сказал, – А вы понимаете, моя дорогая Арра, что то, что мы собираемся сделать, совершенно неправильно.

– Как, неправильно? Каким образом, милорд?

– Ну, сейчас зима, и поэтому достаточно холодно.

– Это я тоже заметила, милорд, и вот поэтому вы надели ваш самый теплый плащ, а Леди Телдра и я закутались в меха.

– Да, но мы путешествуем на юг. И раз так, то, как вы понимаете, скоро будет лето и нам будет слишком жарко.

– Есть много справедливого в том, что вы сказали. И, тем не менее, нет никаких сомнений, что во время нашего путешествия будет и весьма приятная весна.

– И тем не менее мы должны были получше рассчитать время нашего отъезда, – заметил Маролан.

– Милорд, – сказала Арра, – Я должна напомнить вам, что когда мы уезжали, больше года назад – на самом деле почти два – мы слегка торопились. И, более того, мы даже не могли знать, что неспособны пересечь горы и надо избрать путь вокруг них.

Маролан подумал о весенних дождях, но вместо того, чтобы заговорить о них, сказал, – Я прошу прощения у вас, Арра, и у вас, моя дорогая Телдра. В последнее время я не в самом лучшем настроении, так что, боюсь, я плохой спутник в нашем путешествии.

– Не думайте об этом, – сказала Телдра. – Длинное путешествие, особенно пешком, у кого угодно испортит настроение.

– Кстати, – сказал Маролан, – не поискать ли нам лошадей, теперь, когда мы совершенно не в состоянии найти проход в этих проклятых горах?

– Неполохая мысль, – сказала Арра. – У подножия этих гор есть несколько деревушек, и во многих из них должны быть лошади, с которыми хозяева непрочь расстаться.

– Я не возражаю против хорошей лошади, – сказала Телдра. – Если мы собираемся обойти горы кругом, тогда всегда можно будет найти дорогу, не слишком трудную для животных.

– Итак, решено, – сказал Маролан. – Если кто-нибудь видит признаки деревни, тогда пусть скажет, и мы немедленно отправимся туда.

– Если я не ошибаюсь, – сказала Арра, – вы видите, что есть что-то вроде дороги здесь, а вот здесь на камне вырезан знак, который указывает направление на что-то, которое скорее всего является деревней.

– Тогда давайте пойдем в этом направлении, – сказал Маролан.

– У меня нет возражений, – сказала Телдра.

Так что они повернули и пошли вдоль дороги, и буквально через несколько часов оказались в Клиеве, маленькой деревушке, находящейся в том, что задесь называли Горами Эльфов, хотя только в пятидесяти или шестидесяти милях на запад они становились частью оромной горной цепи, называвшейся Восточными Горами. Эта деревня, которая могла похвастаться населением в тридцать или сорок человек, тем не менее поддерживала себя, выращивая коз на верних склонах гор и рожь на нижних, а также предоставляя помощь и поддержку некоторым разбойникам, которые работали вдоль ближайших дорог, ведушим к небольшим речкам, которые, в свою очередь, сливаясь вместе, образовывали то, что люди с Востока называли Рекой Эльфов, неторопливо текущей к Мелкому Морю. То, что по этим дорогам много ездили, можно было проверить по экономическому положению в самой деревне, которая была намного богаче, чем если бы зависела только от козьего молока, козьего сыра и пшеницы.

Был уже поздний полдень, когда Маролан, Телдра и Арра добрались до деревни, шагая по грязной дороге, которая служила главной улицей Клиева, и, как может легко представить себе читатель, прибытие это троицы не осталось незамеченным.

– Там, – сказала Арра. – Вы видите? Шесть или семь лошадей, привязанных у этого дома. Скорее всего это трактир, а так как я не вижу никакого признака стойл, я думаю, что нам стоит начать как раз отсюда.

– Тогда войдем, – сказал Маролан.

– Да, – сказала Телдра, – давайте так и сделаем.

Они вошли в дом, и, спустя несколько минут, вышли из него, расстреножили и сели на трех лошадей, которых они заметили раньше.

– Ну, – сказала Арра, – все прошло не так то и плохо. У нас есть лошади, и, в конце концов, ничего плохого с нами не случилось.

– И тем не менее, – сказала Телдра, – я не могу не сожалеть и не хотеть-

– Да? – сказал Маролан. – Вы хотите?

– Хотела бы я, чтобы мы понимали их язык.

– Понимать их язык? – переспросил Маролан. – Ну, мне кажется было достаточно ясно, что они говорят, даже не понимая то варварское наречие, на котором общаются в этой области. А когда они вытащили ножи, которые так красиво сверкнули в полутьме этого трактира, тогда они заговорили еще яснее, чем раньше.

– Да, верно, – сказала Арра. – Со своей стороны я должна сказать, что очень рада тому, что мой меч оказался длиннее, чем нож того парня с бородой, потому что, клянусь чем угодно, я думаю, что он был лучшим бойцом, чем я.

– А я со своей стороны, – сказала Телдра, – никак не могу отделаться от мысли, что если бы мы были способны поговорить с ними, они бы продали нам лошадей.

Маролан пожал плечами. – Ну, это была достаточно приятная маленькая схватка, и я очень сомневаюсь, что здесь о нас скоро забудут.

– О, – сказала Арра, – нет никаких сомнений, что вы правы.

– Я тоже никогда не забуду, – сказал Маролан. – Помимо всего прочего, это был первый раз, когда меня вовлекли в драку, более или менее серьезную, и на моем мече появилась кровь.

– Появилась кровь? – сказала Арра. – Ну, я думаю, что вы сделали немного больше! После схватки с вами четверо из них остались на земле, и я была была бы крайне удивлена, если по меньшей мере двое их них сумеют встать.

– Да, но, как вы заметили, у меня был меч, а у них, да, у них были только ножи.

– И тем не менее, то, что вы сделали, настоящий подвиг.

– Вы слишком добры.

– И тем не менее, – сказала Телдра, – я по-прежнему не понимаю, почему они напали на нас.

– Вы не понимаете? – сказала Арра. – Подумайте, миледи о том, что для человека вы и Маролан являетесь демонами?

– Мы? Вы меня поражаете.

– Неужели? Тогда получается, что все те, кто похож на меня, считаются демонами в землях, населенных вашим народом?

– Ну, в вашем наблюдении много правды.

– Вы так думаете? Тогда я удовлетворена.

Маролан оглянулся и заметил, – Они не преследуют нас.

– Это хорошо для нас, – сказала Арра, – и еще лучше для них.

– Да, – сказал Маролан, – я уверен, что вы правы.

– А я, – сказала Телдра, – думаю, что путешествовать верхом намного лучше, чем пешком.

– В этом, – сказал Маролан, – нет никаких сомнений.

– Давайте повернем здесь, – сказала Арра, – так как, если я не ошибаюсь в значении следов колес, которые отпечатались на земле, мы скоро выедем на дорогу, которая не только направит нас на юг, но, более того, доведет нас до моста над очередной рекой этой местности, или, по меньшей мере, глубокого ручья, который, судя по всему, пересекают дважды в день.

– Хорошо, – сказал Маролан, – я согласен, что надо повернуть здесь, так как вы считаете, что это самое лучшее.

– А сегодня ночью, когда мы остановимся, – сказала Арра, – не забудьте поблагодарить Богиню Демонов, которая, скорее всего, направляла сегодня вашу руку с мечом.

– Не премину так и сделать.

Они остановились этой ночью и расстелили одеяла по земле – которая, должны мы сказать, была приятно мягкая, так как последние несколько часов они ехали по покрытой травой равнине – и тут Маролан почувствовал, как по его непокрытой голове ударили капли дождя.

– Принесите оборудование, Арра, – сказал он. – И побыстрее.

– Очень хорошо, – сказала жрица и поторопилась принести оборудование, которое требовалось для искусства язычников, которое практиковал Маролан, а именно медные подвечники, свечи и прочие атрибуты, которые он поторопился использовать в соответсвии с ситемой, которой его научили, и, которая включала определенные жесты, песни и заклинания, так что в результате дождевые облака, по своим собственным причинам, прошли над ними, но они сами остались сухими.

– Хорошо сделано, – заметила Арра.

– Я буду сторожить первой, – сказала Телдра.

Маролан не ответил, так как, закончив колдовство, уснул глубоким сном.

Среди историков – которые, как может быть знает читатель, проводят много времени обсуждая вопросы, которые интересны только им самим – идут непрерывные споры, касающиеся общего вопроса: При каких условиях можно путешествовать пешком быстрее, чем верхом? Это, без сомнения, трудный и сложный вопрос, обсуждается ли он теоретически или в применении к конкретным историческим примерам. Когда этот вопрос обсуждается теоретически, есть так много разных условий или «переменных», как говорят арифметики, которые обеспечивают бесконечное количество аргументов и контр-аргументов: точное расстояние путешествия, физические возможности человека, особенности местности, порода лошади, тип пищи, поглощаемой человеком, тип корма, поглошаемоего лошадью, и даже обувь, или ее отсутствие, у каждого из участников. Пытаться решить проблему, обратившись к истории, ничуть не лучше, потому что всегда есть вполне достаточно различий в обстоятельствах, не позволяющих произвести точное сравнение.

Конечно, всегда можно себе представить исключительные условия: Никто не спорит, что всадник всегда обгонит пешехода на расстоянии полмили по ровной местности; аналогично, никто не собирается ставить под вопрос, что в забеге на тысячи миль атлетически сложенный человек всегда легко обгонит всадника независимо от того, какая у всадника лошадь и о какой местности идет речь.

Число, которое чаще всего используется в подобных дискуссиях (и которое, должны мы допустить, чаще всего вызывает разногласия) где-то около трех дней. То есть, если мы возьмем всадника и отправим его по прямой дороге на хорошей лошади, такой как Браункэп, и если возьмем другого человека, умеющего пробегать длинные расстояния, и тоже отправим в дорогу, и если эти невероятные условия сохранятся, тогда бегущий человек догонит всадника примерно на третий день. Мы обязаны добавить, что все попытки проверить это не дали ничего, кроме споров об обоснованности проверки; правда, согласимся и с тем, что большие суммы денег поменяли владельцев, так как, пока историки проводят свои проверки ради знаний, никогда нет недостатка в тех, кто не может видеть забег и не поставить деньги на его результат. Лично мы пришли к заключению, что, на самом деле, есть очень мало случаев, когда человек должен проехать на лошади очень большие расстояния (хотя, будьте уверены, именно такое проишествие родило на свет популярную балладу «Месть Лорда Стоунрайта»), скорее, когда сравниваются скорости всадника и пешехода в любой практической ситуации, почти всегда есть дополнительные определяющие факторы, которые важнее простых вопросов о скорости и выносливости. Другими словами, наивный наблюдатель мог бы заметить, что Маролан, Телдра и Арра скорее стали двигаться медленнее, обзаведясь лошадями. Тем не менее в их положении, был один фактор, который перевешивал все остальные: Этот фактор был не большим и не меньшим, чем удобством.

Более точно, уже тот факт, что они способны ехать, делало их путешествие более простым и приятным для всех троих – а все трое, должны мы добавить, были опытными наездниками – и вместо того, чтобы идти по десять-двенадцать часов в день, как они привыкли делать, они делали переходы по восемнадцать или девятнадцать часов в день, и, хотя не считали, что торопятся, в результате намного увеличили свою скорость, направляясь к наследственному владению Маролана – точнее к графству Саутмур.

После недели хорошей езды, Арра заметила, – Милорд Маролан, мне кажется, что у нас почти кончились наши запасы еды.

– А, – сказал Маролан. – На самом деле я тоже заметил это.

– И у вас есть план?

– Мне кажется, что в этой местности полно диких норска, и, более того, в ней в изобилии встречаются некоторые виды птиц.

– И поэтому?

– Поэтому я предлагаю поймать некоторых из них, а поймав – съесть.

Арра кивнула. – Я думаю, что это хороший план, и, с моей стороны, глосую за него всем сердцем.

– Отлично, – сказал Маролан, – но, надеюсь, вы умеете охотиться?

– Я? – сказала Арра. – Меньше всех на свете. Я надеюсь, что вы умеете.

– Нет, боюсь что никогда не изучал это искусство. Леди Телдра, а у вас, случайно, нет ли таланта охотника?

– Нет, боюсь что нет. Однако, неужели у нас не осталось никакой еды?

Маролан покачал головой. – Только кусок твердой как камень конфеты. Но-

– У меня есть идея, – сказала Арра. – Тут поблизости есть деревни, и я думаю, что у нас есть достаточно серебра, и даже определеное количество золота, чтобы приобрести все, в чем мы нуждаемся.

– Да, это правда, – сказала Телдра. – И, тем не менее, если вы вспомните тот последний раз, когда мы зашли в деревню-

– Я могу пойти сама и купить все, что нам нужно, – сазала Арра. – Кстати, нам надо и корм для лошадей, так как травы становится все меньше и меньше.

– Ба! – сказал Маролан. – Как, я должен бояться войти в деревню только потому, что у местного населения могут быть – а могут и не быть! – абсурдные суеверия.

– Тогда, – сказала Телдра, – давайте найдем деревню и войдем в нее.

– Да, – сказала Арра, – давайте так и сделаем.

Деревня Кибрук полностью отличалась от Клиева. С одной стороны, она находилась довольно низко в горах, и, таким образом, представляла меньший интерес для разбойников с большой дороги. Дальше, вместо козлов и пшеницы ее экономика основывалась на коровах, овцах и маисе. Она была значительно больше и, следовательно, более богатая. Тем не менее самое значительное различие было просто в том, что горы здесь были ниже, и в них было много проходов и долин, так что их трудно было назвать барьером, и, следовательно, как и в Горах Бли'аард на севере, здесь было больше торговли между людьми и Восточниками. Результатом, поэтому, было то, что, хотя отношение к ним трудно было назвать сердечным, они тем не менее приобрели все, в чем нуждались, и без всяких проблем.

– Ну, – сказала Арра, – что у нас тут есть?

– Давайте посмотрим, – сказала Маролан. – Два мешка зерна, десять фунтов вяленой говядины, несколько сортов сыра, который надо почистить, прежде чем резать, но в целом он довольно неплох; три буханки мягкого хлеба, много твердого хлеба, несколько копченых рыбин, которые будут замечательными, если они хотя бы наполовину так хороши, как их расхваливал наш хозяин, точильный камень, который, я уверен, может нам понадобиться только в самом крайнем случае, и четыре мешка с кормом для лошадей. Что нам еще надо?

– Много ягод эди, – добавила Телдра.

– Как, ягод эди? Меня не просили покупать их.

– Конечно не просили, милорд. Но, если посмотреть вперед, вы увидите, что они растут во множестве вдоль нашего будущего пути, так что мы сможем собрать их столько, сколько нужно.

– Ну, – сказала Арра, – не вижу ничего плохого в этом плане.

– Как и я, – сказал Маролан, – хотя мы не должны есть их слишком много, так как они служат для того, чтобы прогнать сон.

– Как, неужели они так делают? – удивилась Телдра. – Я и не знала об этом.

– Это хорошо известо тем, кто изучает Искусство.

– Как? – сказал незнакомый голос. – Вы изучаете Искусство?

Маролан повернулся и обнаружил, что стоит напротив маленького и смуглого человека с Востока, которого он никогда раньше не видел, и который, по всей видимости, лежал рядом с дорогой недалеко от края деревни. Рядом с человеком с Востока сидел среднего размера пес, грязно белого цвета, а между ног устроилась черная кошка.