Структуры (№1) - Вероятностный человек

— Да, мадам. То есть пет, мадам. Я должен дополнить сказанное: против людей.

— Значит, ты можешь использовать фазеры и волновые бомбы против других существ?

Робот замешкался, как будто читал перечень правил.

— В экстренных случаях, сэр. — Он засмеялся так, как смеются роботы, издавая звуки вроде скрипящего фырканья, которое закончилось серией электронных заиканий. — Думаю, сэр, вы можете положиться на мою силу.

— Но не применять ее против людей!

— Прямо или косвенно, — согласился робот.

— Полагаться надо на свой мушкет! — заметил Хок. — Тройной заряд и хороший вулвинский порох. Нет лучшего оружия для жаркого боя, не считая гранат.

— Я учту это, сержант! — сказал Спингарн и опять обратился к роботу. — Гораций, а что тебе разрешено делать?

Вопрос был коварный.

Хотя роботу было разрешено в критических ситуациях оказывать помощь оружием, он не мог применять его, если в результате изменялись статистические вероятности в Сценах. Это означало, что робота можно призвать на помощь только в том случае, когда Спингарн уже нашел способ решения проблемы. Иначе ему придется полагаться на себя — на свои собственные таланты и свою способность манипулировать вероятностями ситуации.

— Значит, Гораций, ты можешь помочь мне найти способ манипулирования событиями, но не должен вмешиваться?

— Именно так, сэр.

— Начинай сканировать! — приказал Спингарн.

— А я? — спросила Этель.

— Отдыхай.

Марвелл, компьютер и Стражи говорили, что она тоже ему понадобится, но, видимо, только в отдаленном будущем. Этель успокоилась и расслабилась.

— Ты не забыл про меня? — спросил Хок. — Капитан, у вас есть задание для старого солдата, который рад служить вам?

— Конечно, — успокоил его Спингарн. — Не бойся, сержант. Твои таланты — вот то, что мне нужно сейчас.

— Засада на бесов? Может, подведем под них мину? Конечно, они тоже смертны, и мы можем их взорвать.

— Может быть. Но не сейчас. Видишь дорогу, на которой мы находимся?

— Чудо, — согласился Хок, вытащив глиняную трубку и набивая ее табаком, пахнущим медом. — Но чего еще ждать в преисподней? — Он ударил по кремню сталью, ц трубка загорелась во мраке.

— Докуривай трубку, сержант, а затем вырой тоннель в дороге.

— Мы разрушим ее изнутри?

— Вот именно, сержант.

Робот закончил медленное обозрение движущихся горизонтов.

— Ваши приказы? — спросил он.

— В данный момент ничего, Гораций.

— Сейчас наша с капитаном очередь, — вмешался в разговор Хок. — Оставайся на посту, мартышка! Тут работа для саперов.

— Вы разрушите дорогу? — спросила Этель, спокойно наблюдавшая за ними.

— Разрушим, — подтвердил Спингарн.

— Как? — продолжала спрашивать Этель.

— У меня есть несколько гранат, — ответил сержант, снимая ранец со своих крепких плеч. — Вы слышали, чтобы сержант саперов когда-нибудь был без своих инструментов?

— Но что будет с нами?!

— Дорога остановится. — Спингарн думал о безумном мире, ждущем их впереди. — И мы покинем ее, Этель.

— Давай останемся на дороге!

— Ив конце концов окажемся в старом Центре допросов? Мы все погибнем там!

Этель напряженно наблюдала, как кружится Хок. Воздух наполнился треском каменных блоков. Хок, человек-сверло, выкрикивал непристойные песенки восемнадцатого века, пробуравливая темную поверхность. Осколки камня шлепались на мокрые края дороги. Куски базальта отлетали вверх и со свистом уносились в пустое пространство под дорогой. Три или четыре летучие мыши, привлеченные звуками, кружились над головой сержанта. Этель вспорхнула в воздух, чтобы отогнать их, и мыши улетели с резкими криками. Впервые с тех пор, как он оказался на Талискере, Спингарн смог перевести дыхание и понял, что придется смириться с той дурацкой ситуацией, в какую он попал.

Через несколько мгновений он заметил, что Этель глядит на него.

— Что будет с нами? — спросила она.

— Понятия не имею.

— Наиболее вероятное предположение? — спросил робот.

— Давай! — ответил Спингарн, подумав.

— Мы нарушим здесь баланс существования. Мы не являемся случайным элементом в данной ситуации.

— Баланс существования?! Здесь?! Как такое может быть?

— Все сходится, сэр.

Дорога плыла в ночи. Они оставили позади уже сотни километров. Местность резко изменилась. Вокруг возвышались горы, их снеговые шапки холодно и сурово сияли в лунном свете. Позади внезапно началось извержение далекого вулкана, и его грохот эхом прокатывался через высокие пики, возбуждая мощные колебания. Небольшой отряд зачарованно прислушивался, пока не наступила полная тишина.

— Но что может произойти, когда сержант взорвет дорогу? — спросила Этель. — Легко говорить про баланс существования! Я хочу знать, что случится, когда мы окажемся в одной из Сцен!

— Готовь шнур, приятель! Капитан, мы прошли насквозь! — раздался громкий голос Хока. — Тут под дорогой что-то вроде сточной трубы — ты слышишь, приятель?!

— Слышу, сержант!

— Я засунул гранаты в глубокую трубу — тут полно каких-то штуковин, и я не знаю, для чего они нужны, — как в оружейной лавке! — продолжал кричать Хок. — Но мы остановим французские машины, верно, капитан?

Спингарн извлек из вместительного ранца сержанта длинный запал. На мгновение он снова оказался в том древнем времени подземных боев и человека в доспехах, чей меч блестел от крови саперов. Этель повисла на нем, преодолевая отвращение.

— Спингарн, ты соображаешь, что делаешь? Его хвост просвистел рядом с длинными, стройными ногами Этель.

— Какая гадость! — пожаловалась она.

Спингарн увидел, что сержант мрачно усмехнулся.

— Извини. Я научусь обращаться с ним. — Спингарн увидел, что зловещий ниш подмигивает ему. Хвост мог быть подходящим оружием в рукопашной схватке. Спингарн попытался сделать несколько контролируемых движений. Для этого надо расслабить нижнюю часть позвоночника, а затем совершить боковое движение, начиная от лодыжек.

— Спингарн! Ты порвал мне платье, ублюдок!

— Где шнур?

Сержант Хок потерял терпение.

Но скоро все было в порядке. Длинная извивающаяся трубка с порохом опущена в отверстие, которое просверлил Хок. Дальний конец трубки протянулся метра на два над обломками дороги. Хок с трудом выбрался наружу.

— Оказывается, я могу использовать свои железные ноги как бур! — пробормотал он. — Кто бы мог такое подумать о старом солдате королевы Анны? Что бы сказал капрал! Но он мертв, как и мы! Мир ему, — добавил он благочестиво. Хок нахмурился, но вмешательство робота избавило Спингарна от эсхатологической дискуссии. Он не думал, что сможет объяснить сержанту отсутствие Тиллиярда. К счастью, Гораций решил поведать очередное из своих туманных предупреждений:

— Есть высокая вероятность того, что мы приближаемся к концу дороги, сэр, — заявил Горации. — Существует почти полная уверенность, что горная цепь служит следующим звеном в этом примитивном барьере, сэр.

— Тогда зажигай запал, сержант! — приказал Спингарн.

— С большим удовольствием! — ответил Хок. — Держитесь подальше!

Спингарн подумал о древнем оружии под странной, изменяющейся дорогой. Затем, как и его спутники, он осознал всю серьезность момента. Трое людей и робот с тревогой наблюдали, как яркое, разбрасывающее искры пламя бежит по шнуру, оставляя позади дымный след, пахнущий серой. Хок выражал свое возбуждение, выкрикивая проклятия в адрес врагов, оставшихся на другом конце галактики:

— Будьте вы прокляты, мерзавцы, наглые французишки! Желаю вам сгореть в шахте и быть разорванными на мелкие кусочки!

Спингарн приказал всем быстро лечь лицом вниз, защитив голову, подальше от ямы. Но Хока нельзя было заставить принять такую простую предосторожность.

— Ложись! — завопил Спингарн.

— Пусть ложатся трусы! — ответил ухмыляющийся сержант.

В то же мгновение его отшвырнуло метров на пятьдесят вдоль дороги. Из ямы вырвалось огромное красное пламя, а вслед за ним — языки желтого пламени. Свет крошечных близнецов-лун погас под облаком черного дыма.

Сержант Хок хриплым голосом выкрикивал «Ура!».

Сила взрыва вырвала Этель из крепких объятий Спингарна, и только телескопические манипуляторы Горация помешали ей улететь через край разрушенной дороги в темный провал.

Дорога двигалась рывками, извивалась, как живая, и рушилась под ними. Когда дым рассеялся, Спингарн увидел зловещее сооружение, установленное в структуре разрушенного пути, — Центр допросов. Он выглядел, как мрачный памятник жестокой власти, как бы застывший в ожидании, выведенный из строя, но все еще функционирующий, — молчаливый часовой давно ушедшего прошлого.

Четыре фигуры начали падать через ночной воздух, когда дорога окончательно развалилась. Спингарн увидел, что Этель инстинктивно расправила крылья.

— Капитан Спингарн! Капитан! — кричал Хок в ночную тьму.

— Гораций! — заорал Спингарн во все горло. — Гораций, ты, вместилище запретов, сделай хоть что-нибудь!

Сверкающее железное основание Хока исчезло во мраке, но Этель все еще была видна. Девушка вспорхнула вверх на случайном воздушном потоке. Но где же робот? Спингарн увидел, что лунный свет отражается внизу от облака пара. Что лежало под ним?

— Капитан! — опять закричал Хок. — Раций! Ты, французский болтун, помоги мне!

— Спингарн?

Этель снизилась, ее хрупкие крылья были почти сложены. Она поднырнула под Спингарна, который па мгновение поверил, что она сможет задержать его стремительный спуск. Холодный воздух бил его по голой груди, хвост обвился вокруг лодыжки. Затем его окутал холодный и липкий туман, так что вопли Хока доносились как будто совсем из другого мира.

— Раций! — умолял Хок. — Ты, заводная мартышка, сделай же что-нибудь!

— Гораций! — завопил и Спингарн, — Это твоя обязанность, ведь мы все можем разбиться на скалах!

— Иду, сэр!

Затем робот подал энергию в излучатели, и Спингарна был пойман в невидимую сеть силовых полей.

Силовое поле задержало его вместе с сержантом Хоком. Они ошеломленно посмотрели друг на друга в тусклом сером свете — двое обезумевших и испуганных людей.

Они спускались вниз по спирали.

Девушка нашла их, и четверо пленников Талискера снова были вместе. Фигура робота сверкала и искрилась, когда он изменял силовые поля.

— Сейчас спустимся, сэр! — доложил он. Туман внезапно рассеялся, и серая мгла, покрывавшая землю внизу, исчезла. В то же мгновение все увидели огни.

— Боже! — сказал Хок.

— Очень интересно! — объявил робот.

— Спингарн! — воскликнула девушка. — Что это?

При свете больших костров они увидели группу огромных уродливых существ. Их глаза были направлены вверх.

Они видели причудливых гостей, но и только. Они не выражали пи радости, ни враждебности. В сущности, лишь холодные взгляды говорили, что пришельцев заметили. Но в отсутствии эмоций Спингарн уловил угрозу, почти такую же страшную, как и зловещий вой нематериальных существ, поймавших агента Управления по борьбе с катастрофами.

— Зобастые гиганты, — решил он. Сейчас он мог их видеть. Робот почтительно кашлянул.

— С вашего разрешения, сэр?

Глава 15

— Какие они огромные, капитан! — произнес Хок почтительно. — Они убьют нас — по мы же мертвы! Что они могут сделать с нами?!

— Гораций, что ты на это скажешь?

— Чрезвычайно интересная трансформация хромосом, сэр!

— Забери нас отсюда! Черт возьми, они прикончат нас!

— Возможно, сэр, — сказан робот спокойно. — Такой исход не выходит за пределы Вероятностного Пространства, предсказанною компьютером. Но мне не разрешено вмешиваться.

Чудовища глядели вверх, их головы были подняты с неумолимой угрозой. Зубы блестели в красном свете пламени.

— Спингарн! — содрогнулась девушка. — Забери нас отсюда!

Видимо, она лишилась последних сил. Ее ажурные крылья поникли.

— Ты не можешь покинуть пас!

— Извините, сэр, могу. Я должен вас оставить.

— Ты не можешь опустить нас сюда!

— А куда еще, мой дорогой режиссер?! Здесь пересекаются факторы Смены Сцен , сэр. Я всегда восхищался вашей ловкостью, сэр, и уверен, что вы справитесь с ситуацией!

Сержант Хок сообщил, что он лично думает о происходящем:

— Царь Тьмы не допустит такого? Его Сатанинское Величество не оставит нас гигантам?

— Оставит, — произнес Спингарн. Спокойное ожидание гигантов нагнетало страх. Этель первой упала на свободное пространство в кругу гигантов. Спингарн и Хок свалились рядом с ней.

— До свидания, сэр! Я верю в вас!

Уродливые твари издали медленный вздох облегчения, продолжавшийся несколько секунд. Затем снова раздался низкий гул, отражаясь эхом в пещерах и долинах вокруг места, где Спингарн, Этель и Хок лежали, пытаясь прийти в себя. Свирепый рев гигантов стал жить своей собственной жизнью, когда эхо вернулось через ночь.

Спингарн понял, что слишком поздно обращаться к сильным и убедительным аргументам, которые могли бы заставить робота двадцать девятого века применить оружие. Гораций исчез в сияющем блеске, ненадолго удивив гигантов, которым, похоже, хватало и того, что лежало перед ними.

Спингарн понял, что случилось самое худшее.

Гиганты ждали их и теперь с искаженными лицами разглядывали со зловещим удовлетворением. Пока что твари оставались неподвижными. Спингарн оглядывался, удивляясь при виде различных приспособлений, например, аккуратно сплетенных из веток сооружений, похожих па корзины. В центре природного амфитеатра возвышалась грубая платформа из камней, воздвигнутая, очевидно, совсем недавно. Гиганты выглядели так, словно они хорошо потрудились и были довольны своей работой. Одни из них держали в огромных руках факелы, другие — бронзовые инструменты, похожие на ланцеты, — смертоносные, тускло блестевшие орудия.

Спингарн чувствовал не только тепло и запах костров. Воздух был наполнен густыми сернистыми парами и сладковатым, тошнотворным запахом горелого мяса. Место пахло ритуалом, жертвоприношением и смертью. Память подсказала похожую картину: одна из Сцен середины третьего тысячелетия, где тоже совершались человеческие жертвоприношения. Спингарн понял, что в состоянии уловить слишком многое в своей исчезающей памяти. Возможно, гиганты не имеют в виду ничего подобного, подумал он. Может, они рады приветствовать случайных путников.

— Капитан, сэр! — обратился Хок к Спингарну, убрав глиняную трубку, которая каким-то чудом удержалась у него во рту во время спуска на землю. — Капитан, это ваши друзья?

Гиганты разглядывали Хока с интересом.

— Хотел бы надеяться, сержант, — ответил Спингарн.

Крылья Этель закрывали все ее тело; жилки в полупрозрачных перепонках вытянулись, и она казалась завернутой в яркий кокон, как куколка насекомого. Этель дрожала в испуге, и если бы Спингарн не обнял ее, то упала бы.

— Спингарн, что они сделают с нами?! Ее зубы стучали, большие глаза были широко раскрыты от страха.

— Ничего, — ответил Спингарн, зная, что говорит заведомую ложь. Кольцо гигантов продолжало постепенно сжиматься. Глупо думать, что раз гиганты значительно превосходят их в размерах, то ничего не сделают с существами, столь же уязвимыми, как и они сами. Нет. Гиганты ждали их и приготовились к приему.

Чудовища снова немного продвинулись вперед, не в силах преодолеть свое нетерпение. Более молодые самцы выбегали вперед из круга, и их оттаскивали назад взрослые — волосатые и жирные. Земля тряслась. Спингарн заметил, что ока обжигает холодом, несмотря на горящие вокруг костры. Гиганты издавали неприятный запах. Пот стекал по их сальным телам на утоптанную землю амфитеатра. Спингарн ногами ощущал поступь приближающихся чудовищ. Пока что они молчали.

— Разрешите удалиться, сэр? — прокричал Хок дрожащим от страха голосом, — Я думаю, сэр, что нам лучше убраться отсюда!

— Попробуй, Хок! — ответил Спингарн тихо.

Гиганты заметили их разговор. Приглушенный шепот вырвался из дрожащих губ. Глаза, обезумевшие от нетерпения, сверкали красным пламенем. Затем Хок начал действовать. Он поднялся, оттолкнувшись сильными руками, и немедленно начал сумасшедшее вращение, которое превратило его в человека-сверло. Земля и куски камня разлетались вокруг. Гиганты заревели в унисон:

— Баааа — лууууу — ааааа — дддд!!!

Они повторяли свой мотив, шагая вперед, все больше сжимая кольцо, сотрясая окружающий воздух во всю силу своих легких. Спингарн вцепился в девушку, чтобы не дать ей броситься прямо в их ряды. Хок, похожий на пьяный гироскоп, вертелся все быстрее.

Гиганты уже были в нескольких метрах от них.

Старец с большим животом, кричавший громче, чем его соседи, протянул огромную руку к девушке и Спингарну.

— Сюда! — позвал Хок, перекрывая рев гигантов. — Я вырою тоннель — сюда, капитан!

Он стоял уже по грудь в вырытой им яме.

— Спингарн! — закричала Этель, увидев угрожающую им руку.

Спингарн действовал инстинктивно. Все еще держа девушку обеими руками, он взмахнул длинным, мощным хвостом, ударив по руке гиганта. Кровь брызнула фонтаном. Огромная рваная рана обнажила разорванные артерии а белую кость; кровь хлынула на соседей старика. Рев затих. Двое людей слышали только деловитое вращение Хока и треск горящих сучьев в кострах. Узкие кольца смертоносного колючего хвоста маячили перед безумными глазами чудовищ.

— Аааааарррффф! — завопило чудовище, подняв кровоточащую руку.

— АААААРРРРФФФФ!!! — оглушительным ревом ответили остальные. — База — луууу — ааа — ддд!

Дальнейшие события Спингарн видел замедленно, как во сне. Этель кричала и пыталась расправить широкий крылья. Спингарн был безоружен, если не считать странного отростка, которым он хлестнул руку вожака гигантов Он снова и снова бил им, увертываясь от медленно движущихся тел. Хок рыл яму, позеленев от ярости. Наконец Спингарна поймали, схватив за хвост. Спингарн почувствовал сильную боль в позвоночнике, когда мстительный гигант раскачивал его над огнем. Этель схватили и бросили в плетеную клетку. Хока и Спингарна, с обгоревшей шерстью и полностью спаленными волосами, швырнули в другие клетки.

Кошмар на этом не закончился. Чудовища теряли терпение. Спингарн видел происходящее отрывками, пробивавшимися через океаны боли в его черепе, через агонию разрывающихся связок его хребта. Гиганты после короткого спора бросили неосторожного старика медленно умирать на твердой земле. Он чувствовал, как угасает ею жизнь, все еще находясь в шоке и не получая помощи от своих соплеменников. Они были слишком заняты и не стали отвлекаться, чтобы попытаться спасти его. Чудовища рычали друг па друга, указывая жестами на трех пленников в плетеных корзинах, стоявших на возвышающейся каменной площадке.

— Спингарн! — расслышал он испуганный голос Этель, превозмогая мучительную боль. — Спингарн, что они собираются с нами сделать?

Спингарн хорошо знал — что. Их жесты не вызывали сомнений.

Хок не потерял способности соображать. Пока гиганты были заняты спором, Спингарн увидел, как сержант набросился на толстые сучья в дальней стенке своей клетки. Через несколько секунд он был уже снаружи. Но гиганты увидели его. Спингарн выпрямился, невзирая на нескончаемую боль, превратившую время в обрывки. Он увидел, как Хока схватили за седую голову.

Два гиганта свирепо разглядывали бывшего сержанта саперов. Один из них ухмылялся, его огромные почерневшие зубы блестели в красном пламени костра. Другой бросил на платформу кусок железа. Они оба звали своих соплеменников со зловещей радостью. Спингарн разгадал их намерения, несмотря на мучительную боль. Хок тоже понял.

— Не позволяй им, Спингарн!

Этель истерично рыдала, выкрикивая по отдельности слова:

— Спингарн — вставай — останови их!

Но было слишком поздно.

Глаза сержанта искали Спингарна. Спингарн был не в силах выдержать безмолвный взгляд Хока, полный отчаяния. Затем двое гигантов поставили железное основание сержанта в самое пекло.

Хок закричал протяжно и громко.

Спингарн слышал его крики через одобрительный рев гигантов и мольбы Этель о пощаде. Когда странные отростки засветились от жара, гиганты бросили тяжелый кусок железа с платформы в ревущее пламя. Спингарн понял, как во сне, что это была масса метеоритного металла, возможно, служившего у племени гигантов фетилем.

Грубая масса железа начала светиться.

Железное основание Хока стало тускло-красным.

Гиганты некоторое время просто смотрели, затем начали действовать.

Хрюкая от напряжения, они вытащили раскаленный докрасна метеорит и слабо вскрикивающего Хока из огня, подняли Хока и поставили его на метеорит.

Глава 16

Спингарн с ужасом наблюдал за тем, как Хок вплавляется в металл.

Хок оглянулся — он еще не потерял сознания. Лицо сержанта в мрачном свете костров казалось черным. Он беззвучно извивался среди ухмыляющихся гигантов. Его тело превратилось в массу подвергаемых пытке нервов. Спингарн подумал, что Хок может умереть от шока.

Вскоре сержант, не вынеси мучительной боли, превратился в беспорядочную груду мышц. Он торчал из остывающего пьедестала-метеорита, как какое-то погибающее морское существо, стоящее на камне. На мгновение он получил передышку.

Но ее не было у Спингарна и девушки.

— Б-ллууу-аааа-дддд! — ревело племя гигантов.

Даже умирающий вожак пытался присоединиться к глухому вою. Затем, как и Спингарн, он лег на землю, на спину, глядя в черное ночное небо. Спингарн начал осматривать плетеную клетку, инстинктивно понимая, что ритуальное действо достигло кульминации.

— Бааа-луууу-ддд! — вопили гиганты.

— Нет!

Сначала Спингарн подумал, что слышит собственный голос. Он решил, что от страха потерял контроль над органами речи. Это не был и голос Этель, которая окаменела в шоковом состоянии, возможно, потеряла сознание, не выдержав того, что гиганты сделали с сержантом Хоком. Затем Спингарн заметил слабое движение в куче мусора в дальнем конце клетки. Среди зловония кто-то двигался и стонал. Рев гигантов усилился. Некоторые указывали тонкими блестящими ланцетами в сторону трех пленников. В клетке кто-то был. Еще один пленник.

С трудом соображая от боли, Спингарн пополз по грязному полу клетки. Сначала он увидел израненную, почерневшую и ослабевшую руку, затем — все тело и голову человека.

— Управление по борьбе с катастрофами! Если они… — произнес несчастный, отпрянув от копьевидного острия, просунутого через решетку. Раздался рев приказа. Когда нетерпеливого молодого гиганта оттащили от клетки, остальные притихли. Спингарн пытался осознать то, что увидел и услышал.

Управление по борьбе с катастрофами?

Агент Управления здесь, в таком страшном месте?

Еле ворочающий языком и израненный человек, лежащий в грязи клетки, был одним из энергичных агентов Управления по борьбе с катастрофами! Затем Спингарн вспомнил слова роботов-стражей и предупреждающие крики человека-волка. Каким-то образом этот человек остался в живых в критическом переплетении событий в Сценах Талискера. И он имел послание.

— Время, — прошептал человек. — Настало время. Они знают про фактор Смены Сцен. Скоро начнется!

Из его рта сочилась кровь. Они оба понимали, что он умирает.

— Что происходит? Для чего мы им нужны?

Но гиганты сами дали ответ на этот вопрос: все, что они пока что сделали, вело к единственному неизбежному выводу. В спокойных глазах умирающего Спингарн прочел подтверждение. Подобные ритуальные обряды соблюдаются во всех первобытных племенах. В критические моменты всегда появляется необходимость умилостивить местных богов.

— Они знают, что Сцены должны смениться. — Спингарн пришел в ужас от обреченности, прозвучавшей в голосе умирающего. Казалось, будто его слова раздаются из глубины могилы. — Я буду первым.

Он позволил крови течь изо рта. Сразу же началось ликование наблюдавших за ним гигантов.

— Понятно? — спросил человек.

— Да, — сказал Спингарн. — Они предсказывают будущее по нашим внутренностям.

— Спингарн! — вскричала Этель. — Что это?!

Гиганты глядели на них, ожидая подходящего момента. Они молча и весело наблюдали, как прозрачные крылья Этель трепещут от охватившего ее ужаса, как она смотрит в глубину амфитеатра на груды человеческих костей и до нее доходит назначение помоста — похожего на виселицу сооружения позади клеток — и смысл холодного обещания, видного на несуразных лицах монстров.

Этель начала кричать, и гиганты злорадно ухмыльнулись.

— Уже скоро, — прошептал изуродованный человек. — Они знают, что Сцены скоро сменятся. Когда скроются близнецы-луны!

Спингарн понимал, что девушка находится на грани безумия, но ничего не мог сделать для нее.

— Да? Скажи, когда гиганты займутся нами? — поспешил спросить Спингарн.

— Они потрошат пленников точь-в-точь перед тем как Сцены начнут двигаться, — ответил умирающий.

— Сцены меняются? — продолжал спрашивать Спингарн.

— Они проходят через нерегулярный цикл изменения. Но гиганты знают, что изменение скоро начнется, — в них имплантирована наследственная память. — Умирающий снова выплюнул кровь на грязный пол клетки. Спингарну так о многом надо было спросить его, но осталось слишком мало времени! Он дал умирающему возможность высказаться, не прерывая его больше вопросами. Сейчас важно только одно: избежать своей страшной участи — расправы на каменной площадке, которая окрасится кровью, как только луны-близнецы зайдут за пики далеких гор.

Агент Управления по борьбе с катастрофами снова заговорил.

— Ублюдок, который привел в движение Сцены, установил фактор случайной Смены Сцен. Гиганты скоро начнут. Они пытаются победить другие племена с помощью… — Изо рта говорившего внезапно хлынула кровь.

Мысли Спингарна бурлили. Разве агент не знал, что говорит с человеком, воссоздавшим Сцены? Умирающий был в шоке от боли, но его глаза светились разумом.

— …добраться до кода первыми! Любой ценой не дать призракам приблизиться к коду!

Спингарн понял — он что-то пропустил.

— Какой код? — резко спросил Спингарн. — Что за код?

— Ублюдок, установивший фактор генной мутации! — медленно произнес человек, четко выговаривая каждое слово. Его глаза все еще светились, но было ясно, что минуты его сочтены. — Ублюдок, который воссоздал Сцены! Он сделал так, что никто никогда не найдет генетический код!

— Генетический код? — переспросил Спингарн.

Отголоски прошлого снова зазвучали в глубинах памяти. Генетический код! Ключ к случайному росту клеток! Снова помимо воли с легкостью сорвались с его губ:

— Это я ввел генетический код? — в ужасе спросил он и ответил сам себе:

— Нет! Конечно, все было не так!

У Спингарна больше не осталось времени, чтобы обшаривать свою стертую память. Видя, что умирающий пытается подползти к нему, он придвинулся ближе в полной уверенности, что тот пытается помочь ему в их безвыходном положении. Но умирающий сделал попытку схватить его за горло.

— Ты! — проговорил он. — Именно ты проделал это с Талискером! Ты — ублюдок, загубивший наши жизни!

Агент яростно извивался, стараясь собрать оставшиеся силы. Его руки почти не шевелились, но он делал последние усилия, протягивая их к глазам Спингарна. Поняв, что с ним все кончено, он с ненавистью поглядел на Спингарна и яростно выплюнул последнее сообщение.

— Они выпотрошат тебя! — пророчил он. — Они вспорют тебе брюхо, вырвут твои глаза, чтобы увидеть будущее, и выбросят твой труп вон в ту кучу, подонок! — Кровь лилась из умирающего ручьем, но он продолжал говорить. — Я не последний агент… Мы расставили агентурную сеть во всех точках Изменений… Но я не скажу тебе ни слова, как добраться до них… Ты погибнешь здесь!

Высказав все, он казался почти счастливым; жизнь угасала, его руки опустились.

Спингарн содрогнулся. Агент забыл о своем долге. Умирающего человека преследовала мысль об этом коде — генетическом коде. Почему?!

Две светлые луны все еще мерцали сквозь дым костров. Спингарн отвернулся от навсегда замолкшего неподвижного человека и увидел, что гиганты ждут со все возрастающим нетерпением. Пока ничего не изменилось. Спасения не было.

— Гораций! — закричал он в ночь. — Гораций!

— Гораций? — отозвался молодой гигант. — Гораций? — переспросил он.

Другие поспешно отпихнули его в сторону. Страшная ночь снова наполнилась ожиданием важного ритуального обряда.

Гораций не придет.

Скоро начнет действовать фактор Смены Сцен. Его необходимо изменить.

Глядя на умершего агента, Спингарн продолжал размышлять.

Генетический код?

На человека была возложена ответственная миссия.

Он внял, чего ждут гиганты.

Он добрался до этого места, зная, как работают Сцены Талискера. Вооруженный знанием. Вооруженный.

Этель увидела тело агента. У нее уже не было сил кричать. Она переводила взгляд с несчастного Хока на мертвеца, со Спингарна на близнецов-лун, затем возвращалась взглядом к кольцу огромных причудливых фигур.

— Вооруженный? — произнес Спингарн вслух. Он потянулся к погибшему агенту.

Глава 17

Разочарование все больше охватывало Спингарна, пока он рылся в лохмотьях агента Управления по борьбе с катастрофами. Сцены состояли из смертоносного лабиринта беспорядочных событий, цикла неизвестных тайн. На мгновение ему показали маленькую часть странной загадки: человек говорил о генетическом коде и о нерегулярном, по все же цикле событий Гиганты ожидали, когда что-то начнется. Тогда они попытаются предсказать ближайшее будущее самым примитивным из всех способов — отыскивая предзнаменования в разорванном теле ритуальной жертвы. По откуда гиганты могли знать?! Что за наследственная память имплантирована в них? Все это крутилось в мозгу Спингарна, когда он искал то, что должно находиться где-то среди оставшихся лохмотьев. Оружие? Предмет снаряжения агента Управления по борьбе с катастрофами? Спингарн извлекал воспоминания из своего прошлого, из времен, когда он сам вводил мощные орудия двадцать девятого века в ту или иную Сцену.

Он чувствовал на себе взгляды гигантов.