Кислотники

— Его здесь нет, милочка. Может, попозже явится. Будет наверху, с другими старичками.

Тереза проталкивалась через толпу танцующих, зная, что Каузи не отстает ни на шаг. Он по-прежнему хранил молчание и полное безразличие, его не возбудили ни проникновение в святая святых Берджиса, ни компьютерная кража. Тереза была в эйфории, почти на грани оргазма, а он впал в ступор.

Когда они собирались «на дело», говорил только Каузи. Он рта не закрывал, все лопотал, что, мол, не уверен, с какого конца лучше к этому подъехать. Они изучили место, осмотрели главный вход и заднюю дверь, а потом укрылись от дождя под деревом в старом церковном дворе в Чипсайде. Рекламные плакаты с видами Балеарских островов и зимнего Майами закрывали темное окно в доме напротив. Тереза хотела убедиться, что Каузи хорошо знаком с расположением комнат в турагентстве и сумеет довести дело до конца.

Выжидая во дворе, они выкурили косяк, который Тереза купила в «Кроунере». Он вспыхивал бенгальским огнем, когда вместе с травой прогорал кокаин.

Тереза пролезла в помещение через стеклянное окошко над задней дверью, такое узкое, что на него не установили сигнализацию — тут Каузи не ошибся. Тереза встала ему на плечи и начала колотить долотом в армированное стекло. Когда оно разлетелось вдребезги, ей пришлось вырезать торчащую проволоку, моля Бога, чтобы Каузи не уронил ее.

Дальше путь был один — прыгать вниз. Тереза перегнулась через раму, стянула рукава куртки как можно ниже, закрыла глаза и полетела вниз. Боль от падения была ужасной, порезанные осколками стекла ладони кровоточили.

В окне появилось лицо Каузи. Не произнося ни слова, он махнул рукой на стену, где должен был находиться щиток сигнализации. Тереза посветила фонариком и нашла панель с кнопками. Каузи набирал код достаточно часто и зрительно помнил порядок набора цифр:

— Средний ряд, крайняя справа… верхний ряд, первая слева… та же кнопка еще раз… — монотонно бубнил он.

Код был одиннадцатизначным. Каузи засомневался лишь однажды: Тереза увидела, как он, стоя наверху, мысленно нажимает воображаемые кнопки. Вспомнив комбинацию до конца, Каузи произнес «ага!» и продиктовал ей оставшиеся цифры. Сигнализация отключилась.

Спрыгнув вниз, Каузи забрал у Терезы фонарик и повел ее в офис. Они надеялись, что стеллажи с рекламными проспектами заслонят свет включенного монитора.

Каузи нервничал, но работал методично, будто надеялся, что зеленые цифры на экране отвлекут его от мыслей о взломе. Сначала Тереза пыталась наблюдать за ним, но потом, помимо собственной воли, отвлеклась на отражение своего лица в стекле монитора: зрачки у нее расширились, губы распухли и потрескались. Всего час назад она пыталась завести Каузи и уговорить его вломиться к Берджису, предвкушение помогало ей освободиться от страха. Все это напоминало прелюдию к бурной любовной схватке…

Тереза воображала, как оттаскивает Каузи от компьютера, впивается в его губы долгим поцелуем. Представляла, как лежит голой на полу и на ее бледном теле отражается голубоватый свет экрана монитора, смешивающийся с желтыми бликами уличных фонарей. Она чувствовала, как сладко пульсирует кровь внизу живота и судорога вожделения сводит ноги.

Ей хватило одного взгляда на Каузи, барабанящего по клавиатуре, чтобы прийти в себя: да уж, с ним любовью не займешься…

Каузи потащился за ней в «Пэссинджер», хотя она его не приглашала. У Терезы сильно разболелась голова: она перевозбудилась и не очень понимала, чего они добились своей безумной выходкой.

Глава двадцать третья

Уитеншейв под унылым ночным дождем выглядел совсем пустынным и жутко тоскливым. На другой стороне жилого массива стояли полуразрушенные заброшенные дома.

Пьяный в стельку пассажир никак не мог открыть дверцу. Амджаду пришлось выйти и помочь ему. С презрением глядя на придурка, он, перекрикивая ветер, назвал цену. Поездка стоила пятерку. Придурок все пихал и пихал руку в задний карман тугих штанов, пока не вынул наконец скрученную банкноту: несмотря на замызганность, от нее так и несло фальшивкой. Амджад взял деньги, потом вытащил из машины проклятого бухого урода и с облегчением захлопнул за ним дверцу. В городе ходили упорные слухи о «грязных» деньгах, но никто толком не знал, что это были за бабки. Банкноты из киосков, торговавших сигаретами с дурью? Или касса, которую на исходе ночи сдавали в карри-хаусах, наполовину состоявшая из фальшивок, рубленных топором? Подонки, посещавшие эти заведения, любили сделать круг по городу на такси, чтобы паки потом попарились, сдавая в банк грязные клочки туалетной бумаги.

Когда «БМВ» промчался мимо такси Амджада по разделительной полосе, Амджад не стал догонять его, но постарался не упускать машину из виду. «БМВ» свернул за угол, Амджад поддал ходу и обнаружил «БМВ» в хвосте у «форда-эскорта». Он дал двум другим машинам влезть между «БМВ» и его «ниссаном». Амджад готов был поклясться, что это та самая машина, на которой прикатили стрелявшие по ресторану Джабара бандиты. Плюнув на работу, он решил выследить ублюдка и постараться хоть что-нибудь разузнать об отмороженном уроде, разрушившем мечты его друга. Он должен выяснить, кто начал войну между неграми и пакистанцами.

На языке Священной книги «Джабар» означает «могучий». Но друг Амджада превратился в слабого младенца, увидев, что стало с его рестораном. Он сам делал ремонт, разорился на тисненые обои и гипсовые рельефы из Мекки, стилизовав помещение под синий дайнер[31]. В ресторане было клевое освещение, и всякий мог убедиться, что хорошую восточную еду подают на сверкающих чистотой столах. Высший класс… был!

Дворники «ниссана» смахивали со стекла потоки дождевой воды. Старенькие протекторы шин скользили на мокрой дороге. «БМВ» прибавил скорость. Его тормозная система наверняка обеспечивает мгновенную остановку, нето что у «ниссана» Амджада. Принсес-парк-уэй заливал оранжевый свет фонарей, но улица оставалась полутемной из-за пелены дождя. Несколько светофоров Амджад проскочил на желтый: «БМВ», поймав «зеленую волну», проехал без остановок четыре перекрестка. Амджад нагнал «БМВ» у пятого и бросил равнодушный взгляд на машину, надеясь обмануть бдительность пассажиров.

В «БМВ» сидел только водитель: темнокожий мужик лет тридцати с характерными проборами в коротких волосах. Младший брат Амджада как-то говорил, что это Тас-Мен.

Амджад отвернулся. Все ясно — тот самый ублюдок, значит, живет он в Уитеншейве, а ездит на «БМВ». Разбогател, сволочь, купил дорогую тачку. Чтоб он сдох!

«БМВ» повернул направо. Амджад подъехал следом к клубу «Пэссинджер», заглушил мотор и погасил фары. Он, пожалуй, и сам не знал, с чего вдруг решил заделаться сыщиком, но его это мало волновало. Амджад выключил радиотелефон — дядя наверняка волнуется из-за того, что он не выходит на связь. Плевать…

На табличке с надписью «Не курить!» (Амджад игнорировал призыв) висели его четки. Некоторые бусины точно приносили ему удачу, знай он, какие именно, выбросил бы остальные. Он открыл пачку «Эмбесси» и закурил. Впрочем, удача ему не понадобится — Амджад собирался просто сидеть и наблюдать: сейчас надо решить, что он будет слушать — бхангру[32] или суфийские песнопения. Удача пусть отдыхает.

Тас-Мен вылез из машины, навел брелок ключей на дверцу и запер замок. Темнокожий бандит подошел к клубу. Амджад смог разглядеть его широкое приплюснутое лицо с пустыми безжизненными глазами. Прическа вся в проборах — от лба до шеи. Сомнений не осталось — именно его младший брат Амджада назвал обдолбанным мудаком. («Придержи свой сучий язык! — залепив брату оплеуху, крикнул тогда Амджад. — Мама не должна слышать от тебя таких слов!»)

Амджад — он, конечно, не собирался этого делать — вполне мог бы прогуляться к машине и осмотреть ее, а то и открыть на пару минут. Но отключить сигнализацию можно только изнутри, а он не собирался светиться, во всяком случае не перед клубом.

Вышибалы в униформе — строгих черных костюмах — поприветствовали гостя, он в ответ кивнул, без улыбки. Подняв руки, Тас-Мен повернулся вокруг своей оси, но никто не стал его обыскивать. А ведь при нем вполне могла быть пушка. В «БМВ» могли лежать и пулеметы. Почему бы и нет? По Манчестеру колесят полицейские машины с вооруженными до зубов легавыми, они кружат по городу как проклятые в ожидании вызова на очередное место преступления. А чем гангстеры хуже? Амджад затянулся сигаретой и опустился чуть ниже на сиденье. Водить «ниссан» в Манчестере — все равно что вывесить табличку «такси» на крыше машины. Не счесть, сколько в этом городе такси без всяких лицензий с черными парнями за рулем — надо же им как-то зарабатывать на пропитание.

В клуб валом валил народ, и Амджад внимательно вглядывался в лица посетителей: некоторые чем-то неуловимым походили на владельца «БМВ», но большинство — мужчины и женщины — были помоложе. Объединяло всех одно — черный цвет кожи.

Амджад проторчал на стоянке минут сорок пять и тут заметил Майкла Кросса, быстро шагающего мимо домов-башен Мосс-Сайда. Следом, практически не отставая, несмотря на высокие каблуки, шла женщина. Это была сегодняшняя пассажирка Амджада. У которой мать родом из Суринама. С чего бы это им вместе идти в клуб? Потанцевать собрались? Амджад не представлял, что может связывать эту иностранку с Майклом Кроссом.

Подойдя к двери, Майкл обменялся рукопожатиями с дюжими парнями на входе, поднял руки для досмотра, но вышибалы только головами покачали — мол, хорошая шутка. Майкл показал карманы, один из парней отошел в сторону, пропуская его, и Амджад заметил, как он осторожно приподнял сзади куртку Майкла. Если он и надеялся обнаружить пушку, то ошибся.

Эстелла не упустила маневр вышибалы. Может, парень просто решил полюбоваться все еще крепкой задницей Майкла? Она подмигнула вышибале, приведя его в замешательство. В дверях Эстелла не только раскрыла свою сумку, но и сняла пальто, покружившись перед охранниками, мол, под этим платьем нет ничего, чего там быть не должно. Один из парней потянулся за ее пальто, чтобы обыскать карманы.

— Это необязательно, — сказала она, — я сдам его в гардероб.

Когда они шли по темному коридору, Майкл изо всех сил делал вид, что не знаком с Эстеллой. Он до сих пор злился на нее. Эстелла решила играть по его правилам: она щедро расточала улыбки направо и налево, у мужиков от удивления отвисала челюсть, и они одобрительно свистели в ответ на ее призывное вилянье бедрами. Она сдала пальто в гардероб и спокойно стояла, дожидаясь Майкла, а он намеренно не торопился, здороваясь за руку со всеми приятелями и ясно давая понять, что не собирается ни с кем ее знакомить.

Когда Майкл наконец присоединился к ней, она слегка подтолкнула его локтем. Он мгновенно завелся, со злостью отпихнув ее руку, словно ему было противно даже прикасаться к ней после выходки на ринге. Эстелла пожала плечами и прошла следом за ним через вращающиеся двери в клуб.

В зале громыхала музыка в стиле рэгги, — казалось, даже стены потели. На танцполе выделывались посетители: они изгибались в непристойных позах, виляли бедрами и трясли задами. Тон задавали танцоры на сцене — их стиль изумлял, наряды — широченные штаны и платья в облипку — поражали воображение.

Эстелла подмигнула Майклу, спросила, не хочет ли он заглянуть в бар.

— Только не в твоей компании! Я иду в свой клуб — наверх. — И Майкл пошел дальше.

«Долго он будет злиться?» — думала Эстелла. Она же признала, что ему единственному удалось нанести ей хук, — а это был почти комплимент, так что нечего дурить из-за шлепка по заднице!

Коридор и лестница заведения были забиты посетителями. Интересно, а как поступают те, кому надо спуститься? Майкл, небрежно кивая, отвечал на приветствия, и Эстелла сообразила, что в клубе существует определенная иерархия. Она слегка «пригасила» улыбку и едва поворачивала голову, когда кто-то криком «эй-крошка-крошка» пытался привлечь ее внимание. Майкл ни разу не остановился, чтобы поинтересоваться, не отстала ли Эстелла.

Когда она вошла в залитый ослепительно ярким светом продымленный бар, обшитый сосновыми панелями, первой ее мыслью было: «Ну прям семидесятые, чистый зал ожидания в аэропорту!» В передней части зала все столики были заняты. За матовой стеклянной перегородкой находилась, по-видимому, гостиная для постоянных посетителей.

— Я закажу себе выпить, — сказал Майкл. — Не болтайся под ногами, не порти мне малину!

— Хорошо. Если не трудно, закажи для дамы джин и коньяк, Майкл.

Одно обстоятельство сильно удивило Эстеллу: в этом модном баре собирались люди самых разных возрастов. Многие из посетителей — во всяком случае, люди постарше — выглядели бы куда уместнее в Вест-Индском общественном клубе. Кое-кого Эстелла узнавала: когда они виделись в последний раз, седины в волосах было поменьше. Некоторые ее бывшие знакомцы сидели за столом в шерстяных круглых шапочках крупной вязки. Атмосфера в зале была непринужденная, в воздухе висел запах марихуаны и спиртного, люди разговаривали и смеялись.

Из бара вернулся Майкл: он взял себе кружку «Гиннесса» и стаканчик крепкого, Эстелле же не принес ничего.

Сделав глоток, он довольно замычал. Классное пойло! А Эстелла пусть глотает слюни.

Допив, Майкл отправился здороваться со следующим кружком, Эстелла засеменила следом между низкими столиками, заставленными бутылками. Майкл явно расслабился — и дело было не только в выпивке. Путешествуя по залу, Майкл все больше времени проводил с каждым из приятелей. Эстелла пожимала протянутые ей руки через плечо Майкла и представлялась:

— Я Эстелла.

Все с интересом смотрели на нее и одобрительно подмигивали Майклу, но вопрос задал только один из завсегдатаев:

— Я тебя знаю, подруга?

Эстелла сказала, что нет, и позволила ему поцеловать ей руку, хихикая про себя: раньше ты этого не делал, Карлтон Смит!

— Могу я заказать всем по стаканчику? — спросила она. — Если кто-нибудь поможет мне донести выпивку до стола…

Сразу нашелся доброволец. Майкл бросил на нее сердитый взгляд, она ответила очаровательной улыбкой, как бы говорившей, что ханжество тут неуместно, к чему раздражаться по такому пустяковому поводу. Оглядев окружающих — а их было не меньше пятидесяти, — Эстелла обратилась к парню, пожиравшему ее глазами:

— Такая классная обстановка, я уже как пьяная. Ты не принесешь выпивку, милый?

Друзья Майкла потеснились, давая ей место за столом. Эстелла втиснулась, закатывая глаза и обмахивая лицо: боже, я такая нежная!

Ее цепкий взгляд не выпускал из поля зрения другую половину бара. Значит, вот где гангстеры устраивают сходки! Она засекла их. В самом дальнем углу сидел Тас-Мен. Обернувшись, он протянул руку помощнику. Эстелла узнала этот жест — манчестерская пародия на голливудское рукопожатие.

Глава двадцать четвертая

В битком набитом зале Тереза первая увидела Эстеллу, сидевшую среди десятка мужиков. Они теснились за столом и, похоже, очень веселились, пуская по кругу огромный косяк.

Подняв глаза, Эстелла заметила Каузи и похотливо улыбнулась ему, а Терезе явно искренне обрадовалась.

Эстелла познакомила Терезу со всеми собутыльниками, кроме Майкла, — ему пришлось представляться самому: он поднялся, легко пожал девушке руку, оказавшуюся на удивление мягкой, кроме разве что костяшек пальцев.

Тереза отозвала Эстеллу в сторону и попросила, если она не против, пойти куда-нибудь поговорить.

У зеркала в дамской комнате толпился народ, но кабинки были свободны. Тереза впихнула Эстеллу в кабинку, влетела следом и закрыла дверь на задвижку. Эстелла присела на сиденье. Тереза прислонилась к перегородке.

— Значит, ты выяснила, как Берджис отмывает деньги, — произнесла Эстелла.

Как она узнала? Да просто догадалась. «Интересно, что еще ей известно?» — подумала Тереза.

— Я в курсе, что Берджис специально нанимал дебилов, чтобы они не замечали, как мало туристических сделок оформляет агентство.

— Каузи не дебил. Сегодня вечером мы забрались в агентство, и он добыл вот это.

Тереза швырнула спортивную сумку на колени Эстелле. Та охнула от неожиданного удара.

— Здесь счета Берджиса по трем разным авиакомпаниям. Каузи уверен, что на них завязана большая часть бизнеса Берджиса, и ни одна не летает из Англии.

Эстелла развязала шнурок и вытащила пачку корешков чековых книжек. Авиакомпании назывались: «Интер-Америкас», «Карибэйр» и «Флай-Ист». Может, Эстелла слышала об одной из них, спросила Тереза. Та задумчиво покачала головой, покусывая нижнюю губу.

— Каузи сказал, что отыскал их в каталоге. Все они зарегистрированы в офшорных зонах, укрыты от налогов, а единственным их представителем здесь является Джон Берджис — указаны его офисы в Лондоне, Ноттингеме и Манчестере.

— Куда они летают? — спросила Эстелла, шурша пачкой корешков.

— Они делают короткие рейсы — из одного странного места в другое. Чаще всего по Индонезии и Малайзийским островам. Есть внутренние в Штатах, рейсы в Южную Америку и страны Карибского бассейна. Берджис продает на каждый рейс почти все билеты, хотя Каузи никогда не видел ни одного покупателя.

— Потому у него и появились подозрения?

— Да нет, Каузи как раз считал, что это хороший бизнес. Но потом, накануне Рождества, в агентство пришла групповая заявка. Все было легально: компания холостяков — членов светского клуба — хотела совершить вояж класса люкс. Каузи знал, что они полетят в Майами на Новый год, но Берджис почему-то забронировал им билеты на кучу рейсов по Америке — по два в день. Если бы они действительно брали билеты, им пришлось бы весь отпуск только и делать, что носиться со свистом из штата в штат.

— Сколько таких операций провернул Берджис?

— Миллионы — и брал комиссию за каждый распроданный рейс.

— Ума не приложу, в чем тут хитрость, — после паузы произнесла Эстелла. Она засунула корешки чеков обратно в сумку и завязала ее. — Пусть кто-нибудь поумнее разберется, как он делал то, что делал.

— Ты знаешь эти компании? — спросила Тереза.

— Две знаю. В них есть доля у колумбийцев и людей из Боливии. Берджис отмывает кокаиновые деньги. Третья компания — «Флай-Ист» — это, скорее всего, героин.

— То есть он отмывает деньги и кокаинщиков, и героинщиков?

— Да. Но это может быть одна и та же операция. Я слышала, существуют планы слияния нескольких картелей, действующих в странах Тихоокеанского региона. Может, Берджис работает на создание суперкартеля.

— Что мы будем делать?

— Я? Думаю, пойду танцевать. Не сидеть же всю ночь, запершись в сортире!

Эстелла отодвинула задвижку и протиснулась мимо Терезы, та почувствовала, что от раздражения у нее снова начинается головная боль: какая же эта баба легкомысленная! В конце концов Тереза взяла сумку и тоже вышла.

У зеркала над раковиной какая-то девушка надевала через голову платье, не вынув изо рта сигарету. Рядом, перед маленьким зеркалом на сушилке для рук, ее подруга начесывала волосы. Эстелла притормозила, оценивая свой макияж. Тереза терпеливо ждала, наблюдая, как Эстелла подрисовывает карандашом изгиб верхней губы, потом раздраженно передернула плечами.

— Не гони лошадей, Тереза. Я уже не девушка. Мне необходимо время, чтобы исправить природные недостатки.

Тереза остановилась:

— Ладно, я буду в баре.

Майкл Кросс сидел все за тем же столом, разговаривая с человеком, которого называл Дядя, — вернее, он больше кивал, чем разговаривал. Каузи стоял в стороне и озирался: ему было явно не по себе.

— Кого ты ждешь? — спросила Тереза. Каузи смотрел мимо нее.

— Шикарная киска возвращается. Во что мы вляпались?

Из туалета появилась Эстелла. Она приспустила вырез платья, и ткань туго натянулась, зазывно приоткрыв пышную грудь. Каузи был не единственным в зале мужиком, не сводившим с нее глаз. Идя к столу, она виляла бедрами, как опереточная актрисулька.

— Что она задумала? — спросил Каузи.

Тереза не знала. Она смотрела, как Эстелла, раскачиваясь, подобно маятнику, плывет среди сидящих за выпивкой посетителей. Что это — латиноамериканская ламбада или сальса? Но больше всего Эстелла смахивала сейчас на стриптизершу. Напоследок она вильнула бедрами и замерла, отставив задницу.

Тереза обвела взглядом мужиков за столом — ее занимала их реакция. Почти все пялились на Эстеллу, только Майкл Кросс вел себя иначе. Терезе показалось, что ее головная боль оказалась заразной и передалась Майклу.

Эстелла подошла к столу и остановилась, слегка отведя плечи и покачивая пышным бюстом.

— У кого есть желание потанцевать? Тереза потянула Каузи за плечо:

— С меня хватит. Я пойду — давай, отвези меня.

Эстелла краем глаза видела, как они уходят. Тихий бунт Терезы в туалете озадачил ее. Но тут из тени вынырнул Тас-Мен. Двое подручных выглядывали из-за его плеча.

— Эй! Какая встреча!

Эстелла в ответ не слишком любезно улыбнулась. Компания за столом с интересом наблюдала за ними.

Тас-Мен протянул к Эстелле огромные ручищи. Она подала ему ладонь, и он сжал ее, давая понять, что просто так не отпустит.

— Эстелла — что за имя такое, а?

— Как у звезды, милый мой. Ну, а тебя почему так кличут?

— Сокращенное от Адски Злой Тас-Мен. Первое имя — Адски, второе — Злой, последнее — Тас-Мен.

— Первое имя — Эстелла, последнее — Сантос. — Эстелла и не пыталась высвободиться.

Глава двадцать пятая

Амджаду казалось, что дождь превратил его в невидимку, что часть его существа отделилась от тела и стала всемогущей и всевидящей. Он по-прежнему следил за дверью клуба «Пэссинджер», понятия не имея, зачем это делает. Суфийские песнопения расслабили его и одновременно взбодрили. Сейчас не помешало бы очиститься — пока он еще ходит по краю. Амджад настроил приемник на местную станцию.

Дул сильный ветер. В крошечную щелку опущенного окна косыми порывами несло водяную пыль. Интересно, сколько сейчас градусов? Ноль? Плюс один? Амджад снова закурил. Знал бы он, что ночью работы не будет, может, взял бы с собой четвертинку виски. Или не взял бы? Мусульмане не должны пить — если начинают, становятся совсем тупыми. К таким выводам пришел Амджад на примере своего кузена Икбола, рыдавшего на глупых индийских фильмах. Амджад часто говорил ему: свари крепкий кофе, выкинь в помойку эту фигню на хинди, поставь кассету с Джекки Чаном — и кончай строить из себя хренового дебила!

С другой стороны, в такую сырость Амджаду лучше последовать примеру бритов, например пить виски — потому что стакан виски дороже восемнадцати пуховых одеял, когда в Манчестере идут затяжные ливни. Бесполезно пытаться что-то разглядеть сквозь завесу ночного дождя — это все равно что бриться перед качающимся зеркалом. За последний час ни один посетитель не вошел в «Пэссинджер», — значит, он снова в пролете. Тут Амджад увидел парочку, выходящую из клуба. Странно — оба белые, Амджад находил «Пэссинджер» слишком буйным для белого молодняка. Парочка вышла на проезжую часть перед его «ниссаном» — темноволосая девушка и парень с длинными патлами. Они направились к желтой «марине», которую Амджад до того не заметил. Все это наводило на размышления. По телевизору он слышал, что в вечерней перестрелке участвовали пассажиры темно-серого «БМВ», но на самом деле там была именно желтая «марина» — машину видел его племянник Мухаммед Эмир. «Покруче, чем в фильмах Джекки Чана! — восторгался Мухаммед. — Распахнулась задняя дверца, и корявый придурок с тощей задницей кувырком вылетел из „марины“, тут же выхватил „Смит-энд-Вессон“ у одного черного парня и поднял офигенную стрельбу!» Если бы у Мухаммеда была с собой видеокамера, он отправил бы пленку в Гонконг, чтобы подарить какому-нибудь режиссеру пару идей для боевика суперкласса.

Когда парочка скрылась из виду, Амджад вернулся к наблюдению. Вышибалы все еще торчали у дверей, укрывшись от дождя под козырьком. Амджад видел, как они топают ногами и дуют на ладони. Наверняка уже сто раз пожалели, что не надели чего-нибудь потеплее, а вырядились в акриловые костюмчики. Вышибалы в «Грэйвити» носили пальто «кромби». Мухаммед Эмир сказал, что за рулем «лексуса» был глава службы безопасности «Грэйвити». Тот самый, что любил изображать крутого качка, хотя выглядел при этом каменщиком с раздувшимся от пива брюхом —ходячий мусорный контейнер. Тут телевизионщики попали в точку: в репортажах прозвучала информация о том, что в инциденте замешана служба безопасности «Грэйвити». В местных новостях повторили ту же версию, после чего диктор перешел к рассказу о нескольких ньюйоркцах из Бронкса, решивших переехать из-за процветающего в этом районе насилия, — на каждого из них не единожды нападали с целью ограбления. По радио передали небольшой отрывок записанного на пленку интервью. Амджад не понял, кто и когда на них наезжал, но, судя по всему, их и правда достали.

Из клуба вышла еще одна парочка. Наконец-то Тас-Мен! Амджад увидел, что бандит не один, а с той самой латиноской. Такая женщина связалась с грязным ублюдком! Амджад не знал, что и думать. Он заметил, что из клуба они выходили под руку, а на улице женщина высвободилась и прикрыла руками волосы от дождя. «Она слишком классная для этого дерьмоеда-дилера», — думал Амджад.

«БМВ» ублюдка был припаркован прямо перед клубом, на стоянке для V.I.P.-персон. Красотка замедлила ход, пропуская вперед гангстера: он держал ключи от машины в руке и, похоже, воображал себя капитаном Керком из сериала «Стар Трек». Тас-Мен уселся на водительское место и открыл дверцу своей спутнице. Амджад видел, как он наклонился к ней, и догадался, что они целуются, ничего иного и быть не могло. Потом она оторвалась от Тас-Мена, он кивнул, положил руки на руль. Амджад понял, что сейчас они уедут.

Амджад повернул ключ в замке зажигания, но фары не включил. Если он сразу рванет за «БМВ», окажется на виду, а если поедет следом с погашенными фарами, вышибалы сразу обратят на него внимание и догадаются, что он следит за кем-то. Оба варианта были чреваты неприятностями. Амджад дал задний ход, решив повернуть за угол, тогда он сможет выехать на улицу с включенными фарами и миновать «БМВ» прежде, чем ублюдок заведет машину. Никто не догадается, что Амджад их выслеживал, если он поедет впереди. Здесь он их не потеряет, а вот на автостраде будет сложно.

Проезжая мимо «БМВ», Амджад смотрел строго вперед, не желая рисковать. Он держал среднюю скорость, чтобы не отрываться слишком далеко, и все время наблюдал за «БМВ» в зеркало. Внезапно его объект свернул, мигнув габаритными огнями, и устремился в лабиринт тупиков за жилым массивом Мосс-Сайда. Вот дерьмо! Амджад не поддался панике и не затормозил. Нельзя терять голову. Ему следует нормально развернуться и прочесать все тупики, пока он не найдет их. Что они задумали? Не собирается же колумбийка трахаться с этим долбаным козлом!

«БМВ» въехал под мост и остановился. Тас-Мен протянул руку, положил ладонь на живот Эстеллы, захватил в горсть ее правую грудь. Эстелла наклонилась ближе. Его кожа пахла лосьоном после бритья «Фенди», рыхлые поры на щеках Тас-Мена расширились, когда она потянулась к его губам. Он сунул язык в рот Эстелле, но внезапно отступил. Эстелла ласкала каменную плоскую грудь бандита — не человек, а минотавр какой-то! Ростом не вышел, зато сбит крепко. Эстелла захватила большим и указательным пальцами сосок и не торопясь с силой потянула вниз — по телу Тас-Мена пробежала волна желания, он дернулся, выгнул спину. Она переключилась на его член и почувствовала, как «мужская гордость» гангстера напряглась и начала расти. Устроившись поудобнее на кожаном сиденье, Эстелла принялась массировать член через джинсы.

— Детка хочет поездить верхом? Вперед, я весь в твоей власти.

С чего бы это манчестерскому бандиту средней руки гнусавить на манер янки? Это началось, когда он впервые распалился, — они выходили из клуба «Пэссинджер». Он называл ее «мамочкой» и точно не выделывался. Значит, такое случалось, когда он терял над собой контроль. А произошло это после того, как в гардеробе в ожидании пальто она погладила его крепкую черную задницу. Эстелла должна была признать — задница очень даже ничего.

— Ты хочешь меня, детка. Черт, как сладко, ты настоящая профи.

Эстелла расстегнула молнию на его ширинке, просунула руку внутрь, добралась до пениса, подцепила пальцем и вытянула на волю — он напоминал вопросительный знак. Эстелла накрыла его ладонью, посмотрела на Тас-Мена. Он был ужасно уродлив: поросячьи глазки, рубцы и шрамы вокруг бровей, угри на щеках, похожие на черных личинок мух. А вот тело накачанное, просто железное, и оно притягивало ее. Эстелла удерживала взгляд Тас-Мена — это была часть ее стратегии.

— Я хочу тебя, мой сладкий. Иди ко мне в ротик! Он что-то промычал — ему явно понравилось ее предложение. Эстелла нагнулась и обхватила губами член. Если бы не теснота в машине, она не выпускала бы лицо бандита из поля зрения, контролируя ситуацию. Впрочем, Тас-Мена захлестывали эмоции, и сейчас он не был для нее опасен.

— Продолжай, мамочка, продолжай! — стонал Тас-Мен.

Он дышал часто и тяжело, но все еще пытался сдерживаться и так и не кончил ей в рот. Эстелла криво улыбнулась, захлебываясь слюной:

— Просто сама себе не верю, что так возбудилась! Ты ведь займешься мною, правда, Сладкий Дьявол?

Тас-Мен кивнул — угу. Он старался контролировать себя, дышал медленно и ровно.

— Я совсем готова, сладенький, — пропела Эстелла.

Теперь он был в ее руках. Растянувшись на пассажирском сиденье, она раздвинула ноги в стороны так широко, как только могла, и начала разрывать кнопки лайкрового трико. Тас-Мен весь обратился в слух. Он спустил штаны до колен и уже собирался нырнуть в теплую норку.

— Готова-то я готова, но хочу сначала сделать тебе сюрприз, — нежно проворковала Эстелла.

Тас-Мен услышал треск липучки и наверняка подумал, что она снимает еще какую-то одежду, но Эстелла вытащила «Люгер» — его удерживал бандаж с липучкой, чтобы он не выскользнул.

— Гляди, — сказала Эстелла. — Такой же большой, как твой член.

Она держала «Люгер» двумя руками, направляя его вверх, прямо в лицо Тас-Мену. Пенис у того мгновенно съежился, а сам он вжался в сиденье, словно хотел стать невидимым. Эстелла приняла удобное положение и перевела дыхание…