Четверо друзей и попугай Кики - Тайна старой крепости

Но Гус уже передумал. В последний момент он взялся за ум и так же, как и все, потащил на себе запас продовольствия. Однако выражение его лица оставалось при этом в высшей степени мрачным.

Название горы было очень точным. Она имела форму сахарной головы, и только самая вершина была плоской. На склонах повсюду цвели анемоны, примулы и фиалки.

– Сверху будет прекрасный вид, – заметил Джек, пока все, тяжело дыша, карабкались в гору. Подъем был довольно крутым. Наконец, они достигли вершины. Здесь дул сильный ветер, но поскольку солнце уже палило нещадно, он только приятно освежал кожу.

– Ну вот и Густавчик дотащил свою еду до вершины, – констатировал Джек. – Ну и проголодался же я!

Все с аппетитом набросились на пищу и быстро уничтожили ее до последней крошки. Разумеется, не забыли и Кики. С особым удовольствием тот поглощал бананы. Ловко держа фрукт оттопыренной лапой, он энергично шуровал клювом в его мякоти.

Когда Гус чихнул, Кики немедленно чихнул в ответ. Чихнув, Гус шумно потянул носом. Эта его дурная привычка очень не нравилась миссис Каннингем. Теперь потянул носом Кики.

– Прекрати, Кики! – крикнула она. – С нас довольно одного храпуна.

– У попки насморк, – заявил Кики. Гус оставил без внимания его выходку, но спустя минуту снова потянул носом.

– Высморкай нос! – крикнул Кики. – Где твой носовой платок? У Густавчика насморк. Пошлите за…

– Утихомирься, Кики! – перебил его Джек. – Гус, перестань шмурыгать носом, а то Кики будет изображать это целый день.

– Я не шмурыгаю носом, – сердито ответил Гус. – Птица злуй. Ее место в клетке.

– Замолчи, Гус! – сказал Билл, сидя с трубкой во рту на обломке скалы. – Вспомни, о чем мы с тобой говорили.

Гус улегся на спину и закрыл глаза. Остальные любовались пронизанной солнцем долиной. Вид, открывавшийся отсюда, был просто великолепен.

– Вон – деревня, – показал Филипп. – А вон – Совиный двор. А у Каменной хижины из – за деревьев видна только труба и кусочек соломенной крыши.

– А вон дорога, по которой мы приехали, – сказал Джек. – Где мой бинокль? Дина, дай – ка мне его. Здорово, теперь можно как следует рассмотреть всю округу. Отлично виден каждый поворот дороги и проезжающие машины. Они совсем как игрушечные. Взгляни – ка, Филипп.

Он протянул бинокль Филиппу, который в свою очередь принялся разглядывать окрестности.

– Точно. Забавно наблюдать, как машинки ползут по полотну дороги. Смотри – ка, черная машина – почти как у Билла. Буду следить за ней до упора.

Остальные путешественники растянулись на земле. Жарко светило солнце, и после еды всех разморило.

– Машина все еще на главной дороге. – Филипп напряженно вглядывался в бинокль. – Едет довольно быстро. Может быть, это полицейская машина?

– Ну, на таком расстоянии не поймешь, – возразил Джек.

Билл оторвался от газеты. Он хорошо разбирался в полицейских машинах.

– Если назовешь мне номер, я тебе точно скажу, полицейская это машина или нет.

Мальчики рассмеялись.

– Хитренький какой, – сказал Джек. – Он прекрасно знает, что с такого расстояния номера не разглядеть. Ну как машина, Филипп, видишь ее еще?

– Нет, она куда – то делась. Наверное, за домами не видно. Ага, вот она снова. Подъезжает к перекрестку – проезжает его – и останавливается.

Гус всхрапнул во сне, и сразу же очень похоже всхрапнул Кики. Филипп продолжил доклад:

– Из машины вышел человек, идет назад. Наверное, решил взглянуть на указатель. Снова садится в машину. Ага, машина возвращается на перекресток. По-видимому, проскочили мимо поворота. Теперь они сворачивают на дорогу к Барсучьей норе.

– Сейчас ты нам расскажешь, что она остановилась у Каменной хижины, – сонно проворчал Джек. – Ты прямо какой – то писатель – фантаст, Филипп.

– Опять исчезла, – не обращая внимания на замечание Джека, продолжал Филипп. – Ага, появилась снова. Едет в направлении Барсучьей норы и сворачивает к Совиному двору. Останавливается. Наверняка водитель спрашивает дорогу. Едет дальше. Сейчас она подъедет к Совиному двору. Останавливается около дома. Наверное, к миссис Эллис пожаловали в гости богатые родственники.

Неожиданно Билл отбросил в сторону газету, не говоря ни слова, схватил бинокль и направил его на Совиный двор. В самом деле там стояла большая черная машина. Он внимательно оглядел ее и молча возвратил Филиппу бинокль.

– Знакомая машина, Билл? – с любопытством поинтересовался Джек.

– Нет, никогда не видел. Однако ее появление наводит на некоторые размышления. К сожалению, больше ничего вам пока сказать не могу. Надо будет вечерком сходить к миссис Эллис. Может быть, она скажет, кто прикатил в этом роскошном экипаже.

УДИВИТЕЛЬНАЯ НОВОСТЬ

После этого замечания Билла интерес Джека и Филиппа к черному лимузину возрос до неимоверных размеров. Они поочередно принялись наблюдать за ним в бинокль. Простояв около двадцати минут перед домом, машина тронулась в обратный путь.

– Машина снова поехала, Билл, – доложил Филипп. – Посмотри – ка, как Густавчик разинул рот. А не засунуть ли нам в него что-нибудь этакое?

– Да ладно, пусть себе ослик почивает, – ответил Джек. – И смотри, чтобы Кики не делал глупостей. А то он, не долго думая, набьет бедному мальчику полный рот травы или цветочков.

Филипп воровато огляделся по сторонам. Все остальные, кроме Джека и Билла, крепко спали. Он сунул руку в карман и вытащил из него маленькую зверюшку с красноватой шерсткой.

– Мышка или как ее по-научному – соня орешниковая! – восхищенно воскликнул Джек. – Только смотри, чтобы ее не увидела Дина, а то крику не оберешься. Где ты ее взял?

– Подобрал на дороге, – сообщил Филипп. – Она сидела на ветке и даже не попыталась сбежать, когда я протянул к ней руку.

– Ну, естественно! – сказал Джек с легкой завистью. – К тебе все звери липнут. Очень милая мышка.

– Я назвал ее Сонечкой. – Филипп погладил зверька по спинке. Его большие черные глаза блестели как зеркальца. – Мыши этого вида ужасно много спят. Когда вернемся в деревню, нужно будет купить ей немного фундука. Она прекрасно устроится у меня в кармане. Первый раз у меня будет жить эта самая соня орешниковая. Через пару дней она станет совсем ручной.

– Приятно будет, сунув руку в карман, ощутить ее мягонький мех, – заметил Джек. – Эй, что это, ты слышишь голоса? Кто – то сюда идет.

Они внимательно посмотрели по сторонам и скоро заметили у подножия горы проходивших по тропе двоих мужчин, судя по виду – сельскохозяйственных рабочих.

– Пойду – ка спрошу у них, водятся ли здесь в округе барсуки, – сказал Филипп. – Джек, пойдешь со мной?

Они быстро сбежали с горы. Мужчины остановились, с любопытством разглядывая их.

– Здравствуйте! – запыхавшись от быстрого бега, приветствовал их Джек. – Скажите, пожалуйста, здесь есть барсуки?

– Барсуки? – переспросил более молодой. – Не знаю. В жизни не видел барсуков.

– Зато я видел, – вступил в разговор тот, что постарше. – Конечно, если по ночам греться в постели, разве кого увидишь. Барсук вылезает из норы только по ночам.

– Ты у нас старый браконьер, Джеб, – сказал молодой. – Вечно шастаешь по ночам, когда добрым людям спать полагается. Оттого – то ты и барсуков видал.

– Может быть, может быть, – сказал его спутник и хитро прищурился. – А вам, мальцы, зачем понадобились барсуки?

– Нам хотелось бы понаблюдать за ними, – ответил Филипп. – Я очень интересуюсь всякими животными. Но мне еще никогда не приходилось видеть барсуков в естественных условиях. Где их чаще всего можно встретить? Мы сами живем в Каменной хижине.

– Ну тогда вам не придется далеко ходить, чтобы повстречать господина Барсука, – сказал пожилой. – Вы можете обнаружить его в лесу к востоку от дома или внизу, в каменоломне. Я видел там одного прошлым годом. Первым делом заметил, значит, земляной холм, нарытый барсуком, ну и сразу, стало быть, сообразил, что поблизости должен быть вход в нору.

– Да, да, барсуки всегда так делают. – Филипп энергично закивал головой. Вот бы познакомиться с этим пожилым поближе! От него наверняка можно узнать о животных много интересного.

– Большое спасибо за ценную информацию, – вежливо сказал он. – Теперь господину Барсуку от нас не спрятаться.

– А еще в каменоломне много сов, – добавил пожилой. – Всяких там разных видов. Они охотятся внизу на крыс и мышей. А сипуха, к примеру, так орет, что прямо можно помереть со страху.

– Да, я знаю.

Джек сразу же решил отправиться в одну из ближайших ночей в каменоломню и залечь там в дозоре для наблюдения за совами. Ему очень нравились совы, и он очень надеялся, что удастся поймать и приручить маленького совенка. Правда, тогда придется следить вовсю, чтобы Сонечка не попалась ему на глаза. Иначе мышке – конец.

Попрощавшись с мужчинами, мальчики решили немного побродить по окрестностям. Спустя некоторое время, они услышали голос Билла:

– Джек! Филипп! Мы возвращаемся домой. Вы идете?

– Да, идем! – крикнул Джек. Они быстро присоединились к остальным. Гус был уже на ногах, но страшно ругался и то и дело отплевывался.

– Эй, как ты себя ведешь? – возмутился Джек.

– Он говорит, что, пока он спал, кто – то напихал ему травы в рот, – сказала Дина. – Джек, это твоя работа?

– Нет. За Филиппа я тоже ручаюсь.

– Ну, слышишь? – Дина обратилась к Гусу. – Ни один человек не совал тебе траву в рот. Тебе это, наверное, просто приснилось. Небось, сам жевал – жевал травинку и проглотил ненароком.

– Ничего я не жевал, – мрачно возразил Гус. – Это была злуя шутка. Я чуть не задыхся совсем до смерти.

– Видимо, он хотел сказать «чуть не задохнулся», – сказала Люси. – Действительно, странно. Никто тебе ничего в рот не совал, а ты чуть «не задыхся». Да перестань ты наконец плеваться.

Джек и Филипп обменялись понимающими взглядами. Они точно знали, кто подстроил Густавчику эту каверзу. Заметив их взгляды, мальчик набросился на них с упреками:

– Вы знаете, кто это сделал. Кто, кто это сделал?

– Да, нам это известно, – ответил Джек. – Очень веселый розыгрыш. Мы и сами едва не соблазнились. Уж больно забавно ты храпел с разинутым ртом.

– Я не храплю, – зло бросил в ответ Гус. – Скажите же наконец, кто это сделал.

– Да утихомирься же ты, – сказал Билл. – Думаю, это дело рук Кики. Он и со мной как – то раз проделал такую пакость. Гус, ты что – шуток не понимаешь?

И тут Гуса понесло. Он рассвирепел до такой степени, что незаметно для себя перешел на родной язык. Лицо его стало багровым от ярости. Потрясая смоляными кудрями, захлебываясь от гнева, он безостановочно сыпал непривычно звучащими фразами. Все смотрели на него с недоумением. И никто не понимал ни слова.

Все это чрезвычайно заинтересовало Кики. Он взлетел на плечо к стоящему рядом с Гусом Джеку и, вытянув шею, внимательно прислушался. Когда Гус замолчал, чтобы перевести дух, он решил дать ему ответ.

– Гиббероллидокериблузикотелгуставчикболванчик, – с выражением проговорил он и, сделав маленькую паузу, добавил еще пышный букет абракадабры, в котором причудливо перемешались настоящие и придуманные им бессмысленные слова. Все присутствующие разразились хохотом. Вся эта галиматья звучала так, как будто Кики отвечал разгневанному мальчику на его родном языке.

Гус пораженно замолчал и уставился на Кики.

– Он говорис по-английски? – удивленно спросил он. – Что он говорис?

– Он говорис всякую глупость – прямо, как ты, – заявил в ответ Джек. – Помолчи-ка, Кики! Перестань выпендриваться!

Билл с женой уже отправились в обратный путь. За ними последовали развеселившиеся девочки. Конечно, мальчишка часто действовал им на нервы, но иногда, как сегодня, невольно поднимал всем настроение. Гус замыкал шествие. Упрямо потряхивая смоляными кудрями, он то и дело останавливался и отплевывался. Кики с удовольствием повторял его телодвижения, сопровождая свои действия саркастическим смехом.

Около шести они добрались до Каменной хижины.

– Если кто хочет есть, пусть сходит на кухню за молоком и печеньем, – сказала миссис Каннингем, обращаясь к ребятам. – Для особо голодных имеется ягодный пирог.

Особо голодными оказались все пятеро, и ягодный пирог был мгновенно уничтожен почти полностью. Кроме того, к ужасу миссис Каннингем, после этого «легкого» ужина в доме не осталось ни капли молока.

– Ну вот, – сердито сказала она, – интересно, что я подам вам на завтрак?

– Не беспокойся, – сказал Билл. – Сегодня вечером я зайду на Совиный двор и принесу вам молока, сколько пожелаете. Кстати, прекрасный предлог для моего внеочередного посещения миссис Эллис. Надо будет между делом задать ей пару вопросов.

– Снова секреты? – поинтересовалась Дина. – С тобой не соскучишься. Ты даже во время каникул не забываешь о своих делах.

– Билл никогда не расслабляется, – сказал Филипп. – Такая уж у него работа.

– Может, перекинемся в картишки? – предложила Дина. – Принеси – ка карты, братик. Гус, ты умеешь играть в очко?

Гус кивнул.

– Да, в интернате играл. Я хорошо играю. Очень, очень быстро.

Он быстро замахал руками, как будто перемешивал карты, и так в этом преуспел, что его длинные кудри упали ему на глаза. Он машинально отбросил их назад. Это движение он повторял по сто раз на дню. Дина не могла этого больше видеть.

– Эти твои ужасные патлы! – воскликнула она. – Ты выглядишь с ними, как девчонка.

– Не трогай его! – попытался унять ее Джек. – Достаточно искры, чтобы он вспыхнул как факел. Нечего смотреть на меня, Гус, глазами бешеного таракана. А то я сейчас лишусь чувств от страха.

– Ты совсем бум – бум, – постучал себя по лбу Гус.

– Бум – бум, – радостно повторил Кики. – Бум – бум, бум – бум…

– На сегодня довольно, Кики. – Джек щелкнул его по клюву. – Где карты, Дина? Сдавай наконец.

Все пятеро уселись на пол и начали игру. Кики играть не умел, а поскольку Джек запретил ему трогать карты, пришлось ретироваться в самый дальний угол комнаты.

– Бум – бум, – задумчиво бубнил он себе под нос.

Гус играл превосходно и был в игре быстр и удачлив. Он прямо – таки весь горел от усердия. Волосы то и дело падали ему на глаза, и он нетерпеливо откидывал их назад. Когда Джек спокойно побил облюбованную Гусом карту, тот сердито крикнул:

– Я сам хотел побить ее. Но у меня волосы упали на глаза.

– А почему бы тебе не подстричься? – спросила Дина.

– Да, почему бы тебе не подстричься? – вмешался Филипп. – Мы как раз завтра отправляемся в деревню к парикмахеру. Если ты и дальше будешь с такой силой отбрасывать волосы со лба, у тебя в конце концов просто голова отвалится.

– Да, решено. Завтра мы тебя подстрижем, – спокойно сказал Джек.

На эти его слова Гус отреагировал удивительно резко. Он вскочил, швырнул карты на пол и презрительно заявил:

– Короткие волосы носят такие, как вы. А я никогда не позволю остричь себе волосы. У меня на родине мальчики, подобные мне, носят длинные волосы.

– Мальчики, подобные тебе! – воскликнул Джек. – Это еще что за бредятина? Подумаешь – цаца! Ты что думаешь, если ты происходишь из богатой семьи, тебе можно так вот выпендриваться. Тоже мне – принц липовый!

Услышав эти слова, Гус гордо выпрямился и, в очередной раз отбросив кудри назад, торжественно заявил:

– Я и есть самый настоящий принц! Я принц Алоизий Грамонди Расмоли Торквинель Таури-Гессианский!

НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ

После этого драматического заявления комнате воцарилась мертвая тишина. Никто не находил подходящих слов, даже Кики. Ребята озадаченно смотрели на Гуса, не зная – верить ему или нет.

Мальчик смотрел на них сверху вниз, гордо сверкая глазами. Но вдруг у него задрожали губы. И ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить готовые вырваться рыдания.

– Я нарушил свое слово, – дрожащим голосом пробормотал он. – Я – принц – нарушил свое же слово.

Ребята от волнения не заметили, как в комнату вошел Билл, который слышал все – от первого до последнего слова. Он сделал шаг вперед и строго сказал:

– Да, ты нарушил данное тобой слово, Алоизий Грамонди Расмоли Торквинель, хотя твой дядя твердо заверил меня, что ты этого никогда не сделаешь. Как мне оберегать тебя, если ты не держишь своего слова?

Ребята затаили дыхание. Что все это значило?

– Он что – в самом деле принц? – запинаясь, спросил Джек.

– Хочешь верь – хочешь не верь, но он действительно принц, – ответил Билл. – Его дядя – король Таури-Гессии.

– Так вот откуда все эти закидоны, – сказала Дина. – Его стремление командовать, надменное поведение и куча денег.

– Да, и длинные волосы тоже, – добавил Билл. – В Таури-Гессии не принято, чтобы принцы стригли волосы. У Гуса с этим вечно проблемы, потому что, естественно, здесь, в Англии, к нему из – за этого постоянно цеплялись. Впрочем, его однокашники в интернате знали, кто он такой и почему носит длинные волосы.

Ребята с любопытством уставились на принца Алоизия. Когда он в очередной раз откинул назад свои кудри, Дина вздохнула:

– Как бы тебе, Густавчик, избавиться от этой привычки? Кстати, я не смогу называть тебя Алло… или как тебя там. Для меня ты, несмотря ни на что, останешься Густавчиком.

– Так и должно быть, – серьезно сказал Билл. – Я не без причины дал ему имя Густавус Бармилево. Политическая ситуация у него на родине весьма напряженная. Поэтому ему необходимо пожить здесь под чужим именем.

– Что там у тебя в стране приключилось? – спросил Джек. – Революция, что ли?

– Угадал. Король Таури-Гессии, дядя Густавчика, – бездетен. Стало быть, Густавчик является престолонаследником. Ну, а в стране немало людей, настроенных против короля, считающих его правление чересчур жестким. Но в этой стране необходим строгий режим. Наше правительство поддерживает короля, считая его достойным правителем.

– Остальное более или менее понятно, – взволнованно вмешался Джек. – Партия, выступающая против дяди Густавчика, хотела бы посадить на престол малолетнего короля и вертеть им, как заблагорассудится.

Билл кивнул.

– Абсолютно точно. Противники короля хотят посадить на трон Густавчика. И как только он станет королем, ему придется – вольно или невольно выполнять все их требования. А дядю его арестуют или даже казнят.

– Густавчику об этом известно? – спросил Филипп.

– Конечно. Ему все объяснили до мельчайших подробностей. Но он любит своего дядю и не желает быть марионеткой в руках его врагов. Пока не будет ликвидирован кризис у него на родине, его поручили моим заботам. Никто не должен знать, кто он такой. Все должны считать, что он самый обыкновенный юный иностранец по имени Густавус Бармилево.

– Я нарушил свое слово, – подавленно повторил Гус. – Мистер Билл, вы можете простись меня?

– Только смотри не проговорись еще раз, – сказал Билл. – Здесь тебя никто не выдаст. Мы твои друзья. По крайней мере, хотели бы ими стать, если ты будешь вести себя как следует.

– С этой минуты я буду себя вести хорошо, – торжественно пообещал Гус.

– Будем надеяться, что ты не забудешь данного тобой обещания, – сказал Билл. – Ты должен вести себя так же, как все ребята. Любой человек, который будет наблюдать за нами, должен поверить в то, что ты – нормальный школьник, проводящий каникулы в семье друзей. До сих пор ты вел себя не как принц, а как обыкновенный избалованный мальчишка. Будь я жителем Таури-Гессии, я бы сто раз подумал, прежде чем посадить себе на шею такого вот короля.

– Билл, а какое правительство поручило тебе охранять Гуса – наше или Таури-Гессии? – поинтересовалась Дина.

– Это просьба обоих правительств. Оба правительства хотят, чтобы в Таури-Гессии был строгий и справедливый правитель. Деталей я тебе объяснять не буду. Мы надеемся, что кризис, в котором находится страна, через несколько недель разрешится. Тогда Гус сможет вернуться в свой интернат. Но пока ему придется побыть у нас.

– Теперь мне многое стало понятно, – сказала Дина. – Тебе следовало с самого начала сказать нам всю правду, Билл. Тогда мы по-другому отнеслись бы к Гусу.

– Меня просили не раскрывать тайну никому, кроме твоей матери, – ответил Билл. – Она должна была, конечно, быть в курсе дела. Я снял этот дом, поскольку он расположен в глуши, и привез сюда Густавчика, так как полагал, что среди вас ему будет легко затеряться. Здесь он просто один из отдыхающих ребят и не будет никому бросаться в глаза.

– Ты все очень хорошо придумал, Билл. – Люси взяла его за руку. – Мы поможем тебе оберегать Гуса. Густавчик, мы твои друзья.

– Большое спасибо, – сказал Гус и комично поклонился. – Для меня это большая честь.

– Ну вот и хорошо! – Билл дружески похлопал его по плечу. – А теперь вы должны забыть все, что услышали о принце Алоизии Грамонди и Таури-Гессии. Понятно?

– Да, Билл. – Ребята торжественно закивали головами. Не каждый день случается услышать посреди веселой карточной игры столь необычные и важные вещи. Ребята все еще не могли опомниться от неожиданности. Билл отправился к жене сообщить о происшедшем, а ребята вернулись к картам.

– Вы только посмотрите, что тут за это время натворил Кики! – воскликнул Джек. – Он перепутал все карты.

– Он тоже решил сыграть с нами, – рассмеялась Люси. – Смотрите, он держит карты, как будто собрался ходить. Сейчас же брось карты, Кики!

– Раз, два, три, шесть, восемь, четыре, – серьезным видом начал считать Кики, как обычно, перепутав все цифры. – Три, пять, четыре, вышел зайчик погулять.

– Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, – поправила его Люси. – Не забывай о рифме.

В ответ Кики икнул. Иногда он делал это от смущения, если ему вдруг случалось оговориться.

– Перестань, Кики! – приструнил его Джек. – Ну что – будем играть дальше?

Однако выяснилось, что после только что услышанных волнующих новостей желание играть у всех пропало. Четверо друзей чувствовали настоятельную потребность тщательно обсудить все эти вещи, но не хотели пускаться в разговоры в присутствии Густавчика.

В дверях показалась миссис Каннингем.

– Билл отправляется на Совиный двор. Кто-нибудь хочет пойти с ним? Только Гусу придется остаться дома.

– Я пойду. – Люси вскочила на ноги. – А вы, юноши, лучше оставайтесь с тетей Элли для охраны.

Джек и Филипп сразу же согласились. Хоть Таури-Гессия и находилась за тридевять земель, им следовало быть начеку, опасаясь возможного появления поблизости похитителей и революционеров.

– Я тоже остаюсь дома, – заявила Дина. – Я ногу натерла.

Счастливая Люси отправилась с Биллом в путь. Она была очень рада редкой возможности побыть с ним наедине. Когда они были все вместе, Билл часто веселил их, придумывая разные забавные штуки. Однако Люси считала, что без шумной компании с ним было еще интереснее. Она ласково взяла его под руку, и они зашагали по дороге в сгущающихся сумерках.

– Ничего не говори о Гусе, – тихо предупредил ее Билл. – Необходимо соблюдать крайнюю осторожность. Никто не должен знать, кто он на самом деле. Для мальчика было бы настоящим несчастьем стать королем в столь юном возрасте.

– Я не промолвлю ни словечка, – пообещала Люси. – Поговорим лучше о Джеке.

– Ты всегда готова говорить о Джеке, – улыбнулся Билл. – У него есть нечто такое, от чего я и сам бы не отказался.

– Что? Кики?

– Нет. Очень милая, маленькая сестренка. Редко встретишь брата и сестру, которые были бы так привязаны друг к другу.

– Это, наверное, потому, что наши родители умерли, когда мы были совсем маленькими, – задумчиво сказала Люси. – Мы остались тогда совсем одни. Но теперь у нас есть ты, тетя Элли и Филипп с Диной. И это огромное счастье для нас.

– А как я счастлив, что одним махом заполучил целую готовую семью, – ответил Билл. – Слышишь, как орут совы? Какой – то кошачий концерт.

– «Куит – куит» – это кричит неясыть, – сказала Люси, научившаяся от Джека различать голоса птиц. – А долгий глухой вой испускает ушастая сова.

– Господи, а это что еще такое? – Билл вздрогнул от громкого сиплого вопля.

Люси рассмеялась.

– Это – сипуха. Своим криком она вспугивает мышей и крыс.

– Надо признаться, что она и меня прилично вспугнула, – сказал Билл. – Ага, вот и дом наконец – то. Зайдем вместе, Люси. Но ты лучше помалкивай и предоставь мне разговаривать с миссис Эллис.

Они постучались и прошли в просторную уютную кухню. Несмотря на теплый вечер, в камине пылал огонь. Перед камином сидела укутанная в теплый плед тетушка Наоми и что – то вязала.

Миссис Эллис поспешила навстречу гостям.

– Очень мило, что зашли, мистер Каннингем. Чем могу быть вам полезной? Садитесь, пожалуйста.

Люси уселась в кресло – качалку и начала тихо раскачиваться. Большая полосатая кошка вспрыгнула к ней на колени, свернулась клубком и замурлыкала. Люси почувствовала гордость от оказанного ей доверия. Миссис Эллис угостила ее пирогом. Отламывая от него маленькие кусочки, она сквозь сонную дымку прислушивалась к разговору Билла и миссис Эллис. Билл вовсю распространялся о том, как им понравилось в Каменной хижине.

– Там так спокойно и уединенно, – сказал он. – В этой местности наверняка не встретишь чужих, не так ли?

– В общем-то – да. Но как раз сегодня днем заезжала совершенно незнакомая супружеская пара, да еще в роскошном черном автомобиле, очень похожем на ваш.

– Наверное, просто сбились с пути, – предположил Билл. И хотя он говорил, как всегда, совершенно спокойно, Люси почувствовала, что он внутренне весь напрягся.

– Нет, они искали тихий деревенский дом, – ответила миссис Эллис. – Жена того господина долго болела, и теперь ей нужен покой и хорошая еда. Кто – то рассказал им о нашей усадьбе, вот они и приехали, чтобы спросить, нельзя ли им здесь пожить.

– Вот как, – сказал Билл. – И… что вы им ответили?

– Я согласилась. Меня уже и муж мой изругал за это. Говорит, слишком ты добренькая. Столько, говорит, возни у тебя будет с этими постояльцами. Но уж больно женщину жалко. Они переберутся сюда завтра. Похоже, они иностранцы.

– Иностранцы, – медленно повторил Билл. – Так я и думал.

НЕОЖИДАННЫЙ ВИЗИТ

Люси замерла. Иностранцы! Неужели они приехали из Таури-Гессии? Неужели они преследуют Густавчика? О Господи, только бы это не стало прелюдией к очередному приключению! Каникулы начинались так мирно.

– Черт бы побрал этого Густавчика! – прошептала она кошке на ухо. – И черт бы побрал его дядюшку!

Билл осторожно задал еще пару вопросов, но миссис Эллис нечего было добавить к сказанному. Он поднялся, взял кувшин с молоком, принесенный ею со двора, и, поблагодарив миссис Эллис, они вышли на улицу. Уже сильно стемнело, ночное небо было усыпано сияющими звездами.

– Боюсь, они напали на след Густавчика, – шепотом сказал Билл. – Откуда только они узнали, что он у нас? И все потому, что у него такая броская внешность! Его ни с кем не спутаешь. Наверное, кто – то видел его со мной. А потом они навели обо мне справки. Ну, а определив, кто я такой, выяснить остальное уже не составляло труда. Гм! Все это мне очень не нравится.

– Ты что – собираешься исчезнуть вместе с Густавчиком? – спросила Люси так тихо, что Билл с трудом услышал ее вопрос. – Не уезжай, пожалуйста, Билл!

– Мне нужно обсудить это с тетей Элли, – ответил Билл. – И ничего не говори Гусу. Не нужно его нервировать понапрасну. С этой минуты ни в коем случае не оставляйте его одного. Вам придется быть с ним постоянно.

– Хорошо, Билл. Господи, и зачем только миссис Эллис согласилась принять у себя этих иностранцев? Правда, может быть, они совершенно безобидные люди, не имеющие к этому делу никакого отношения.

Билл пожал Люси руку.

– Может быть. Но у меня плохое предчувствие, а интуиция меня, как правило, не подводит. И все – таки не нужно так уж расстраиваться.

– Когда ты с нами, я ничего не боюсь, – сказала Люси. – Пожалуйста, не уезжай от нас, Билл.

– Нет, нет. Я буду вынужден исчезнуть с Гусом только в случае крайней необходимости.

Когда они вернулись домой, Дина и Гус уже отправились спать. Тетя Элли, Джек и Филипп сидели в гостиной и читали. Билл отнес молоко в кладовку и вместе с Люси присоединился к ним. Раскурив трубку, он сообщил, что удалось выведать у миссис Эллис.

Миссис Каннингем озабоченно спросила:

– Как они могли узнать, что Гус находится у нас? Что же нам делать, Билл? Неужели нам всем придется отсюда уехать?

– Нет, это будет слишком подозрительно. В конце концов, соседство этих двух людей нам пока ничем не угрожает. Напасть на нас и увезти Гуса силой они все равно не смогут. Подождем, не объявится ли в окрестностях еще кто-нибудь. Об этом мы сразу же узнаем от миссис Эллис. Джек и Филипп будут по очереди ходить за молоком и проводить рекогносцировку.

Миссис Каннингем кивнула, соглашаясь.

– Ладно, пусть все остается, как есть. Но тебе придется все рассказать Густавчику, чтобы предостеречь его. Ему нельзя никуда ходить в одиночку, а мальчикам следует держать окно своей спальни закрытым.

– Это еще зачем? – надулся Джек, не любивший спать с закрытыми окнами. – Кики будет охранять нас лучше всякой сторожевой собаки. Да он весь дом переполошит, если кому – то вздумается забраться к нам ночью.

– В этом я не сомневаюсь, – сказала тетя Элли. – И все – таки мне было бы спокойнее, если бы ваши окна были закрыты. Нам следует проявлять крайнюю осторожность.

На следующее утро о новостях узнали и Дина с Гусом. Филиппа послали на Совиный двор проследить за прибытием чужаков. Они приехали на том же черном лимузине, за которым он наблюдал в бинокль днем раньше. Большая черная машина выглядела весьма солидно. «Даймлер» – тут же определил Филипп с профессиональной точностью. Очень скоростная машина!