Дерзкие сердца

      Они ехали, казалось, целую вечность. Дорога была трудной и мучительной. Марси страшно устала, тело затекло и болело. И – о радость! – наконец-то показался Бриджпорт!
      Небольшой городок четко вырисовывался на темном горизонте. Большинство зданий стояли, погруженные во тьму, лишь в нескольких домах горел свет.
      К Трэйнору подъехал кто-то из всаДников.
      – Что ты думаешь? – спросил командир.
      – Горожане ушли, когда мы отступили к Виксбургу. Свет горит там, где, видимо, поселились янки.
      У всадника было заросшее изможденное лицо, которое все-таки не потеряло мужественной красоты. Ему можно было дать на вид и тридцать, и пятьдесят лет.
      – Это может быть ратуша, тюрьма или отель. Но мы еще слишком далеко – трудно сказать что-то наверняка.
      Трэйнор взглянул через плечо.
      – Брет?
      Старый друг немедленно оказался рядом.
      – С половиной отряда поезжай к ратуше, потом проверь отель.
      – Я посмотрю, что это за здание там, справа, – предложил солдат, чье лицо Марси только что разглядывала.
      – А я с остальными проверю вон те сараи, – сказал Трэйнор. – Если его там нет, поедем к тюрьме.
      – Где и когда мы встретимся? – спросил Брет.
      Трэйнор с минуту подумал, прежде чем ответить, достал карманные часы.
      – За час должны управиться. Не больше. Ровно через час встречаемся здесь.
      Брет взглянул на свои часы.
      – Если один из нас не вернется вовремя, то второй немедленно возвращается в Виксбург.
      Брет нахмурился.
      – Если возникнут какие-то неприятности, не нужно ли нам…
      – Нет. Никакой пользы не будет от того, если нас всех поймают или убьют. Только час. А потом в Виксбург.
      – Согласен.
      Брет повернул своего коня и с пятью всадниками исчез в темноте леса, окружающего Бриджпорт.
      – Марси, – тихо, почти шепотом проговорил Трэйнор, – если что-нибудь случится, прости меня. Я хочу, чтобы все сложилось иначе. Знай это. Мне очень жаль.
      Она крепко держалась за него, испуганная и растерянная, и не могла понять, почему он извиняется. За то, что пожалел ее, взял с собой и подвергает такой опасности? Или за то, что сказал, будто безразличен к ней? На глаза навернулись слезы, и девушка еще крепче прижалась к своему любимому. А может быть, он извиняется за то, что любил ее?
      Или за то, что они так мало были вместе, и он не успел открыть ей свои истинные чувства? Наверно, в этом последнем – вся суть. Он оставлял ей надежду. Если ей суждено умереть сегодня, то это будет самая приятная из ее последних мыслей.
      Они без помех добрались до окраины города. Вокруг все было тихо. Никаких патрулей! Марси не понравилась эта тишина, но, возможно, у нее просто истрепаны нервы. В конце концов, не каждый же день она вот так ездит в зоне боевых действий верхом, крепко обняв человека, который должен быть ее врагом.
      Они осмотрели разрушенный свинарник – он оказался пустым. Потом небольшой отряд всадников, старающихся держаться поближе друг к другу, двинулся дальше и поехал по пустынным городским улицам…
      – Тюрьма вон там.
      Эти слова тихим голосом произнес тот самый солдат, заросший щетиной, и лицо которого ей так понравилось.
      Трэйнор смотрел на двухэтажное здание неподалеку от того места, где они стояли. На улице царила полная тишина. Город словно вымер.
      Марси почувствовала волнение, которое охватило Трэйнора. Он слегка привстал в стременах, чтобы лучше видеть. Она замерла от дурного предчувствия, услышала в его голосе тревогу:
      – Что-то не так!
      Она крепче прижалась к его спине: холод опасности охватил и ее.

ГЛАВА 23

      – Слишком тихо, – заметил Трэйнор. – Подозрительно тихо.
      – Похоже, никого нет, – подал голос кто-то из всадников.
      – Ну, проверим! – помолчав, распорядился командир и, обернувшись, добавил: – Джэми и Чарли оставайтесь здесь. Если начнется стрельба, не ждите нас. Идите вверх по дороге навстречу Брету. Он знает, что делать.
      Трэйнор хотел было оставить Марси, но потом передумал. Во-первых, он был уверен, что она откажется. А во-вторых, трудно сказать, где будет опаснее. Он втянул ее в эту передрягу. Девушка должна остаться целой и невредимой. Командир пришпорил коня, который рванулся с места.
      Трэйнор почувствовал, как Марси крепко обхватила его. Чувство вины перед ней захлестнуло его, и он попытался освободиться от него. Сейчас надо собраться, осмотреть все кругом – каждую дверь, каждое окно. Нельзя допустить ни малейшей оплошности. Да и времени совсем мало. Скоро солнце встанет, и они могут угодить в ловушку, если замешкаются.
      Он зорко, придирчиво оглядывал каждое здание на улице, пытаясь проникнуть за оконные стекла – там, где они остались. Предрассветную тишь нарушал только тихий топот копыт. Кто-то из верховых увидел свое отражение в темном стекле и испуганно вскрикнул. Товарищи посмеялись над ним, и снова все стало тихо.
      Марси невольно через плечо Трэйнора тоже вглядывалась в темноту. Где же люди? До восхода всего лишь час, почему никого не видно? Должны же быть часовые. От пустоты и тишины у Марси закружилась голова.
      Трэйнор придержал коня около тюрьмы, а следом за ним остановились и другие всадники. Все напряженно вслушивались, готовые в любой миг к бою.
      – Оставайся здесь, – коротко приказал Трэйнор своей спутнице.
      Ловко перекинув ногу через шею коня, он легко соскочил на землю. Стук ботинок о землю в ночной тишине прозвучал как удар грома. Трэйнор пошел к дверям тюрьмы, осторожно ступая по деревянному тротуару. Оглянувшись на товарищей, он взялся за дверную ручку и резко дернул дверь. Петли скрипнули, она распахнулась.
      Звук этот полоснул Марси по сердцу.
      Вдалеке слышалась пушечная канонада, а над головой в безоблачном темном небе безмятежно сияли звезды. Марси смотрела на горизонт. Ей казалось, что она может увидеть, как ядро летит прямо на нее.
      Трэйнор переступил порог и исчез в темноте. Несколько всадников подъехали ближе. Руки их сами собой легли на рукоятки ножей и пистолетов. Марси затаила дыхание, боясь, что сейчас произойдет что-то страшное, и молила Бога о помощи. Но она еще не дошептала молитву до конца, а Трэйнор уже показался на пороге. Лицо его выражало полное разочарование.
      – Здесь никого нет.
      Все в растерянности переглянулись.
      – Куда же, черт возьми, все подевались?
      – Не выдержал кто-то.
      – Бен, Фрэнк, Роджерс, проверьте другие здания! Быстро! Но будьте осторожны!
      Парни спешились и поспешили к соседним домам. Вскоре они вернулись, подтвердив предположение Трэйнора: в городе действительно не было ни души – ни жителей, ни военных.
      Марси вздохнула с облегчением, но понимала, что этим дело не кончится. Трэйнор не успокоится, пока не найдет брата. Она подумала о Джеральде. Ее брат тоже вот так бы искал ее. Сейчас эта мысль, которая раньше успокаивала, теперь наполнила ее душу страхом.
      Трэйнор прыгнул в седло, натянув поводья, повернул коня.
      – Наше дело, – сказал он товарищам, – выяснить, куда они ушли. Вернитесь туда, где мы расстались с Бретом, но по дороге проверьте и боковые улицы. Не пропускайте никакую мелочь. Ищите следы. Встретимся на условленном месте.
      Всадники скрылись в боковых улицах и переулках, оставив Трэйнора и Марси одних. Напрягая слух в перерывах между артиллерийскими залпами, Марси различала тихий стук копыт, скрип осторожно открываемых дверей, голоса людей, разыскивающих Трэкстона. Она хотела поговорить с Трэйнором, но не знала о чем. Слова утешения покажутся сейчас фальшивыми.
      Неожиданно Трэйнор пустил коня в галоп.
      Марси испуганно сжалась за его спиной. В чем дело? Патруль северян? Она через его плечо ничего не увидела, кроме теней. Ничего не услышала, кроме стука копыт.
      Конь Трэйнора остановился так же внезапно, как и поскакал. Марси буквально прилипла к спине Трэйнора и отчего-то смутилась.
      – Ну, нашли что-нибудь? – услышала она его слова.
      Девушка увидела Брета Форто и еще несколько верховых.
      – Город призраков, – отозвался кто-то. Послышался стук копыт, подъехали остальные всадники.
      – Город пуст, – сказал Брет, – никого нет и в ратуше. Они держали пленника в ней. Мы это выяснили.
      Он наклонился и опустил на ладонь Трэйнора золотые карманные часы.
      Тот внимательно посмотрел на них, ногтем подцепил резную крышку: на ее внутренней стороне были выгравированы инициалы ТЛБ.
      – Трэкстон Ли Брэгет, – пробормотал Трэйнор.
      Донесся стук копыт. По звуку можно было понять, что едет одинокий верховой. Все повернулись в ту сторону, откуда он приближался. Это был солдат, который привел их в Бриджпорт. Он вынырнул из тени и остановил коня рядом с Трэйнором.
      – Вчера они выехали в сторону Смит Ферри. Это примерно в четырех милях к западу отсюда. Фермер, с которым я разговаривал, сказал, что мимо него проходили отряды Макферсона – очевидно, на соединение с Шерманом. Скорее всего, янки, которые здесь оставались, ушли вместе с ними. Похоже, мы разошлись.
      – Значит, они двинутся к Виксбургу, – заметил Трэйнор.
      Он положил часы в карман.
      – Судя по словам этого человека, они дня через два начнут крупное наступление на город – и с реки, и с суши. Фермер глубокий старик, ему около восьмидесяти, и янки, очевидно, не приняли его всерьез. Даже обсуждали при нем свои планы, считая, что он выжил из ума.
      – Ну, значит, надо двигаться к Смит Ферри, – решил Трэйнор.
      Он слегка натянул поводья, и конь послушно взял с места.
      Заросший щетиной солдат предупреждающе поднял руку:
      – Твоего брата с ними нет.
      Командир недоверчиво и испытующе взглянул на него. На чистом и высоком лбу пролегла глубокая морщина:
      – Так где же он?
      Марси похолодела: страшно было услышать роковой ответ.
      – В суматохе отступления из города ему удалось бежать. Старик слышал, как янки обсуждали, что беглец скорее всего направится на северо-запад, в Тиффинтаун. Четверо солдат-охранников кинулись за ним вдогонку. Но никто из них не вернулся сюда, в Бриджпорт.
      Трэйнор повернулся к Брету:
      – Надо разделиться. Риск будет меньше. Ты, Брет, бери половину отряда, остальные пойдут со мной. Будем держаться примерно в миле друг от друга.
      Брет согласно кивнул и повернул коня. За ним поскакали несколько человек. Звук лошадиных копыт затих вдалеке.
      – Пора и нам!
      Трэйнор пришпорил коня, и тот сразу с места перешел в галоп.
      Марси на этот раз успела заранее прижаться к спине Трэйнора, крепко держась за него. Но уже невмоготу была такая нагрузка: спину ломило, каждый мускул на руках и ногах болел, силы иссякли. Но она стойко держалась, время от времени проверяя, на месте ли ее пистолет.
      Между тем на окоеме проглянуло солнце. Золотой туман окутал все призрачным, волшебным светом, даря надежду на мир и покой.
      Но им пришлось ехать медленно: рассвет лишил их спасительной ночной завесы. Где-то неподалеку продвигались отряды Макферсона. Приходилось укрываться за деревьями и кустарником, ехать по краю колосящегося поля. Нельзя пренебрегать никаким прикрытием.
      Всадники ехали в полнейшем молчании, как траурный кортеж. Все пристально оглядывали местность, чтобы вовремя заметить грозящую опасность. А она могла подстерегать за каждым холмом, деревом, кустиком.
      Никогда в жизни Марси не было так страшно. Даже тогда, когда она поняла, что попала к мятежникам. Теперь она боялась не за себя, а за Трэйнора. Если они наткнутся на юнионистский патруль, он и не подумает сдаваться, а будет сражаться до последнего. Это уж точно! А в бою его могут ранить или убить. Она старалась не думать о печальном исходе. Все будет хорошо. Они найдут Трэкстона, выберутся отсюда… как-нибудь.
      Часа через полтора – натерпелась же Марси страху на этом опасном пути! – они все-таки встретились с Бретом и его спутниками на окраине Тиффинтауна.
      – Его здесь нет, – известил Брет, подъезжая к Трэйнору. – Мы с Чарли прочесали весь городишко, встретили несколько янки, слоняющихся без дела, но ни одного пленника. Почти все северяне ушли на юг, к Виксбургу. Я поговорил с одним парнишкой – он видел человека, по описанию напоминающего Трэкстона. Правда, не в самом городе.
      – Где? – в тревоге спросил Трэйнор.
      – К северу отсюда. Парень возвращался с рыбалки и видел, как человек проходил через поле. Это было примерно четыре часа назад. Мальчишка говорит, что запомнил его потому, что на нем был серый мундир южанина. Трэй, это наверняка Трэкстон.
      – Похоже. Но куда же он идет? В Виксбург? Вряд ли!
      – Мальчишка сказал, что он шел к местечку Уинстерсфилд, на северо-запад.
      – Северо-запад, – повторил задумчиво Трэйнор и нахмурился:
      – К реке Язу, туда, где его поймали янки.
      – Да, но почему?
      – Не знаю. Давайте снова разделимся на две группы и пойдем к Язу, держась для безопасности в миле друг от друга.
      Отряд Брета ускакал. Трэйнор повернулся в седле к Марси:
      – Как ты?
      Девушка кивнула. Говорить она просто не могла.
      – Держи.
      Он протянул ей фляжку.
      Марси отхлебнула тепловатой воды. Нельзя сказать, что у нее прибавилось сил, но стало как-то полегче.
      Девушка сделала еще один глоток и отдала фляжку.
      – Спасибо.
      Трэйнор завинтил крышку и опять повернулся к ней:
      – Марси, я…
      Слова замерли на его губах. Он поглядел по сторонам, словно хотел убедиться, что его никто не слышит:
      – Зря я позволил тебе ехать со мной. Это глупо.
      Он пристегнул флягу к седлу и поморщился:
      – Напрасно я взял тебя с собой.
      – А ты не брал меня, – возразила девушка. То, что ей хотелось сейчас услышать – это слова раскаяния, сожаления о том, что он не поцеловал ее перед дальней дорогой, сожаление о том, что приходится воздерживаться от близости… Девушка улыбнулась своим мыслям. Все эти дни она упорно убеждала себя, что не любит его, но оказывается, обманывала себя.
      – Все равно, – прервал ее мысли Трэйнор, – я должен был заставить тебя вернуться.
      – Но я же не оставила тебе выбора.
      – Да, но…
      – Поехали, – девушка обхватила его руками, – у нас очень мало времени. Нужно найти твоего брата.
      Время тянулось мучительно долго. Дорога была невыносимо тяжелой помимо всего прочего еще и потому, что ехали с предельной осторожностью, пересекая луга, на которых негде было спрятаться.
      Все труднее было Марси держаться на коне. Ритм езды, однообразный пейзаж усыпляли, превращали окружающий мир в нечто нереальное.
      Солнце уже немилосердно палило, накаляя все вокруг, и вскоре усталость победила. Девушка из последних сил боролась со сном, пытаясь держаться ровно. Она склонила голову на спину Трэйнора и закрыла глаза.
      – Он повернул к югу, – прозвучали чьи-то слова.
      Голос этот дошел до слуха Марси и разбудил ее.
      Трэйнор подъехал к всаднику, которого звали Чарли:
      – Как ты узнал?
      – Мы несколько миль едем по его следам.
      Чарли наклонился с седла и показал на землю:
      – У него одна подошва выщерблена. Но смотри! – Чарли дотронулся до куста. – Видишь, ветка сломана? Он или упал, или споткнулся. Это и понятно. Он долго и быстро шел. Должно быть, устал до изнеможения.
      – Так, так! – пробормотал Трэйнор. – Но куда он все-таки идет?

ГЛАВА 24

      – Он повернул на юг и идет к Миссисипи, – предположил Чарли.
      – Если он пойдет туда, – вступил в разговор Брет, – то упрется в лагуну – там, где река делает поворот между мысом Таскамбия и Виксбургом. Мы проходили эту лагуну, когда сошли на берег.
      – Судя по всему, он хочет выйти к реке, – размышлял Трэйнор. – Но зачем? Почему он не идет к Виксбургу, где будет в безопасности?
      – Что он делал на Язу, когда попал в плен? – спросил Брет.
      Трэйнор пожал плечами.
      – Понятия не имею. Мать ничего не писала об этом.
      – Наверняка у него есть какой-то свой план.
      – Думаю, да. И я хочу появиться на месте раньше, чем он начнет действовать.
      Трэйнор обернулся и взглянул на Марси. С тех пор, как они покинули Бриджпорт, он не сказал ей и нескольких слов. И она молчала, не пытаясь заговорить первой.
      Он вел себя, как последний дурак и заслуживает самого большого дурацкого колпака в мире за то, что не оставил девчонку в первом же порту, как только обнаружил ее на борту лодки.
      Он и теперь не мог понять, почему он не сделал этого. Он убеждал себя в том, что хотел удержать ее как заложницу. Но, разумеется, эта идея была нелепой. Трэйнор вовсе не хотел рисковать жизнью девушки. Так почему же он держал ее на лодке? А потом потащил за собой в Виксбург?
      «Потому что ты захотел соблазнить ее», – прошептал какой-то тайный голосок.
      Ему не хотелось верить голосу своей совести, но, к сожалению, голос этот говорил чистую правду. С той самой минуты, как он увидел Марселину Колдрэйн, только страсть руководила всеми его действиями и подогревала кровь. Но если и так, то разве можно обрекать девушку на все эти испытания? Так джентльмен не поступает.
      При других обстоятельствах Трэйнор бы только посмеялся над своими мыслями. Во-первых, он теперь не думал о себе, как о джентльмене. Во-вторых, Марси Колдрэйн не была невинной. Думая о ней, Трэйнор опять почувствовал, как ее ноги касаются его ног, как восхитительно-дразняще трутся ее бедра о его, как прижимается ее грудь к его спине. Он ничего не мог с собой поделать: голод и желание сжигали его.
      Трэйнор сжал зубы и принялся внимательно рассматривать ближайший холм. Злость за то, что он притащил ее сюда, что она завладела его душой, что он думал об этой девчонке, а не о спасении брата, не давала ему покоя.
      Вдруг вспыхнула пальба где-то совсем близко. Трэйнор натянул поводья и наклонил голову.
      – Ну-ка погляжу, – сказал он, обращаясь к товарищам, и пришпорил коня.
      Тот легко вынес его на небольшой холм.
      Марси сжалась за его спиной: он знал, что она едва жива, но уже не было времени думать о своей вине перед этой девушкой. Если стреляют в его брата, надо спешить.
      На вершине холма Трэйнор опустил поводья, и конь замедлил шаг. Он привстал в седле, зорко всматриваясь в окрестности.
      – Сукин сын, – наконец тихо сказал он. Марси выглянула из-за его плеча.
      – Это Трэкс, – пояснил Брет, показывая на человека, согнувшегося за невысоким кустарником.
      – Вижу. Они прижали его к земле.
      Трэйнор определял на глаз расстояние между братом и северянами, стрелявшими в него.
      Трэкстон начал стрелять, и на душе у Трэйнора немного посветлело.
      – По крайней мере, у него есть пистолет, – успокоил он себя.
      – Что ты собираешься делать? – спросил Брет. – Атаковать?
      Командир соскочил на землю и пошел по холму, поросшиму кустарником. Отойдя на несколько ярдов, он лег, глядя на раскинувшуюся внизу долину, где его брат отбивался от патруля, посланного в погоню.
      – Позиции удобны и у Трэкса, и у янки, – сказал Трэйнор Брету, – но думаю, что у брата мало патронов, и ему из засады нелегко сделать точный выстрел.
      Он сорвал травинку и смял ее пальцами. Потом добавил, не отводя взгляда от северян:
      – Придется атаковать. Как только мы оставим этот холм, прикрытия уже не будет.
      Трэйнор и Брет вернулись к отряду.
      – Возьми с собой несколько человек, – приказал он Брету, – и заходи справа. Джэми, Чарли и Бен пойдут со мной – мы ударим слева, Фрэнк, с остальными наступай с тыла. Будьте осторожны. Головы держите пониже. Приказываю всем вернуться на «Черную Колдунью» живыми и невредимыми.
      Он посмотрел на Марси, сидящую на коне:
      – А вот здесь тебе придется слезть, девочка.
      – Что? – она удивилась. – Слезть?
      – Да. Ты будешь ждать тут. Я не могу больше подвергать тебя опасности. Того, что было, вполне достаточно. Ну давай. Я вернусь за тобой.
      Он поднял руки, чтобы помочь ей:
      – А если что случится, то янки проводят тебя на свои позиции.
      Марси незаметно подвинулась на середину седла.
      – У меня есть идея получше, – возразила она, внезапно пришпорив коня, натянула поводья и помчалась вперед.
      – Марси! – закричал Трэйнор и рванулся было за ней, но было поздно.
      Брет пришпорил коня и помчался следом.
      – Брет! – отчаянно закричал Трэйнор. – Стой!
      Брет натянул поводья, остановился и повернулся в седле, недоуменно глядя на Трэйнора.
      Марси махала рукой и мчалась прямо к позиции янки, что-то крича. Раздались выстрелы.
      – Остановитесь! Остановитесь!
      Кто-то из северян заметил девушку на коне, и все пятеро, передавая сигнал по цепочке, прекратили стрельбу и встали, изумленно глядя на Марси, скачущую прямо на них.
      Трэйнор, не отрываясь, смотрел ей вслед. Если бы он смог сейчас дотянуться до ее шеи, то, не задумываясь, придушил бы чертовку. Он ведь мог и должен был предвидеть такой поворот.
      – Слезайте с лошадей, готовьтесь обороняться, – процедил он сквозь зубы.
      Солдаты спешились, увели лошадей в укромное место и заняли позицию.
      Трэйнор с вершины холма смотрел, как Марси скачет по долине. Первоклассный, безмозглый дурак! Неужели он еще не знал, что женщине доверять нельзя? Слепо и безрассудно он отдал когда-то свое сердце женщине. И что вышло? Одно горе! На сей раз он не доверился полностью, но все равно оказался в дураках.
      – Черт! – ругательство само собой сорвалось с его губ.
      Брет услышал это слово и взглянул на друга, но ничего не сказал.
      Трэйнор смотрел вниз на лагерь янки. Смотрел и думал о том, что пользовался радостями, которые давали женщины, наслаждался их обществом, но строго следил за тем, чтобы они не приняли его ласки за что-то серьезное. Так почему же он потерял бдительность с Марселиной Колдрэйн?
      «Потому что ты дурак», – шепнул ему внутренний голос.
      – Прекратите эту нелепую стрельбу! – кричала Марси, торопливо спешиваясь и подходя к солдатам. Она понимала, что ее поступок – безумие, но ведь и все, что она чувствует, говорит и делает с той минуты, как встретила Трэйнора Брэгета, – тоже безумие.
      – Зачем вы хотите убить его?
      Она протестующе замахала руками.
      – А как же с милосердием?
      Один из северян выступил вперед, предварительно убедившись, что не попадает в поле зрения Трэкстона.
      – Мадам, я не уверен, что вам стоит…
      Он откашлялся и расправил плечи:
      – Я имею в виду, что не очень понимаю, о чем вы говорите. Но…
      – Ну, вся эта стрельба, разумеется, – прервала его Марси, воздевая руки к небу с видом величайшего возмущения.
      Солдат схватил Марси за руку и потащил ее к кустам, за которыми они укрывались. Она стала вырываться, гневно крича:
      – Отпусти, дуралей!
      Если бы Джеральд увидел ее сейчас, то страшно возмутился бы. Помогать врагу! Он бы в ярости задушил ее.
      – Мадам, вас могут убить!
      – Убить? – закричала Марси. – Кто убьет? Вы?
      – Да нет же, мадам, – ответил солдат немного увереннее. – Вот тот южанин, который прячется в кустах.
      Он показал рукой в сторону Трэкстона.
      – Южанин? – переспросила Марси с недоверием в голосе. – Так вы считаете, что там южанин?
      Она презрительно засмеялась:
      – Мятежник! Ах, Господи!
      Солдаты озадаченно переглянулись.
      И вдруг лицо Марси исказилось гневом. Она окинула всех пятерых тем взглядом, который, она знала, способен укротить самого самоуверенного мужчину.
      «Прости меня, Джеральд», – попросила она про себя. С глубоким вздохом уперлась кулачками в бока, глядя на растерянных солдат.
      – Этот мятежник, южанин, как вы его называете, – и не мятежник вовсе. Он даже не военный!
      – Но, мадам, мы гонимся за этим человеком целый день: он сбежал из тюрьмы в Бриджпорте.
      – Сбежал из тюрьмы? Да нет же, этот человек не убегал из тюрьмы!
      Военный, с которым она разговаривала, был не старше ее. Его явно обидело подобное обращение.
      – Нет, сбежал…
      – Вы стреляли в другого человека, – отрезала Марси, не слушая его.
      Она впилась в северянина взглядом:
      – Как вас зовут?
      Солдат расправил узковатые плечи и провел рукой по усталому лицу:
      – Сержант Хэйл.
      – Ну так вот, сержант Хэйл. Пока вы пытались убить невинного человека, за холмом на меня напал настоящий южанин и мятежник. Высокий, с черными волосами и серыми глазами, наверное, это и есть тот, кого вы должны поймать.
      Она очень надеялась, что Трэкстон похож на Трэйнора, иначе ее описание будет ошибочным.
      – Высокий, с черными волосами и серыми глазами?
      Солдат подозрительно посмотрел на Марси:
      – А на нем был мундир конфедерата?
      – Да.
      – И фуражка?
      Марси почувствовала, что ее загоняют в угол. Фуражка? Была ли на Трэкстоне фуражка? Как ей узнать это? Она воздела руки к небу, словно в растерянности и недоумении.
      – Я не знаю, была ли на нем фуражка, – запричитала она, стараясь придать своему голосу оттенок истеричности. – Все произошло так быстро! Я ехала верхом и – раз! – он впереди меня. Мне пришлось бороться, чтобы он не скинул меня с коня, и побыстрее уносить ноги. Он хотел схватить меня! Разве заметишь, есть ли на нем фуражка!
      – Но вы же запомнили цвет его глаз, – изобличающим тоном произнес Хэйл.
      – Конечно. Он так пялился на меня! Это просто ужасно! Он старался отобрать у меня коня! И… одному Богу известно, что еще он мог сделать, если бы я не отбивалась так яростно.
      – Мэм, это не тот человек, за которым мы охотимся. То есть я вовсе не хочу сказать, что на вас не напали, но вот этот – в кустах – именно тот, кого мы преследуем, – он ткнул большим пальцем куда-то себе через плечо, – уже целый день. Мы шли по его следу, а Пит, – он бросил взгляд на одного из своих товарищей, – очень хороший следопыт. Охотился на индейцев в Пакете.
      Марси вела себя так, словно он ничего не говорил. Она покачала головой.
      – Боже, нет ничего удивительного в том, что мы никак не можем найти Вилли. Вы знаете, – она ткнула пальцем в лицо говорящему солдату, – моя мать заболела от волнения, совсем перестала есть. Это убьет ее.
      – Мэм?
      Солдат явно не мог ничего понять и страшно мучился.
      – Там внизу мой брат, а вовсе не ваш чертов южанин!
      Сержант Хэйл покачал головой.
      – Нет, мадам, вы ошибаетесь. Я следил за ним с тех самых пор, как он убежал из Бриджпорта. Это он – нет никаких сомнений.
      – Отлично!
      Марси воздела руки к небу:
      – Прекрасно! Поймайте Вилли и киньте его в свою вонючую тюрьму, – или куда вы там хотите его посадить – а я пойду прямиком к вашему начальству. Уверена, ему будет очень приятно узнать, что настоящий мятежник убежал, а вы поймали…
      Она помолчала, словно стараясь подобрать подходящее слово:
      – Ну как же мне сказать так, чтобы вы, ребята, поняли?
      Она лукаво улыбнулась:
      – Ну, скажем, человека, который немного не в себе?
      В голосе ее слышался сарказм.
      – Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду под «не в себе»?
      На нее с удивлением смотрели пять пар глаз.
      – Не в себе? – повторил сержант.
      – Я так сказала, правда?
      Она взглянула в сторону Трэкстона и приложила руки к сердцу:
      – Бедняга Билли. Он…
      Глаза Хэйла недоверчиво блеснули:
      – Мне послышалось, будто вы сказали, что вашего брата зовут Вилли.
      Марси струхнула. Черт возьми, вся эта история слишком затянулась, и она уже начала путаться.
      – Неужели?
      Девушка любезно улыбнулась:
      – Видите ли, на самом деле его имя – Уильям. Мама зовет его Вилли, а папа – царство ему небесное – все время называл Билли. А я частенько дразнила Билли Вилли. Или Вилли Билли. А иногда, когда он смешил меня, даже Силли Билли Вилли.
      Сержант, похоже, не очень поверил в эти россказни.
      Марси гнула свое, глядя туда, где прятался Трэкстон.
      – Понимаете, Вилли старше меня на пять лет, но по уму он так и не превзошел семилетнего ребенка, бедняга.
      – Семилетнего ребенка? – словно эхом отозвался солдат, явно изумленный.
      – Точно, – она посмотрела на него. – Но вы, мужчины, с вашей войной…
      Она снова воздела руки к небу.
      – Вилли просто думает, что вы играете в какую-то игру, и ему хочется играть с вами. Он так плакал, что у него нет мундира, как у других мальчиков, и мама сшила ему эту форму конфедерата. Не подумайте, что мы на их стороне. Мой отец никогда не использовал труд рабов на своих плантациях.
      Марси похлопала ресницами и невинно посмотрела па солдат:
      – Видите ли, мы сами из Пенсильвании, но папа купил здесь землю и… эти глупые южане начали палить по форту Самтер.
      Она топнула ногой.
      – Они все разрушили.
      Марси вновь неслась вперед, болтая так, словно в ее голове не было ничего, кроме воздуха, но похоже, это действовало. Если она и не сбила их окончательно с толку, то по крайней мере затуманила им мозги.
      – Вилли больше нравится серый цвет, поэтому мама не пожалела последнего отреза серого сукна на этот мундир. Он остался доволен, а потом… сбежал… – Ах! – Она прижала руку ко лбу. – Я прямо не знаю, что скажу маме, если его ранят.
      – Так он не в своем уме? – наконец переспросил один из солдат. – Правда? Он ненормальный?
      – Господи Боже, ребята, вы слушали, что я говорила? Да, он ненормальный с самого рождения. Он не буйный, не помешанный, просто чокнутый.
      – Но, мэм…
      Сержант Хэйл смотрел так же недоверчиво, как и несколько минут назад, когда Марси только начала разговор:
      – Я вовсе не хочу вас обидеть, но если он ненормальный и все такое прочее, то откуда же у него оружие?
      – Понятия не имею!
      Марси всем своим видом показывала, что не желает больше сдерживаться. Темперамент ее грозил выйти из-под контроля – они задают слишком много глупых вопросов. Так выглядело со стороны. А на самом деле она злилась на себя – она помогает врагам, ее нужно судить за измену. Ее можно повесить! Сердце девушки отчаянно билось.
      Марси с трудом проглотила комок страха, застрявший в горле. Она может остановиться и сказать этим людям правду. Рассказать, что почти дюжина мятежников сейчас наблюдают за ними с соседнего холма, дожидаясь удобной минуты, чтобы атаковать их и спасти того, за кем они с таким упорством гонялись целый день. Если она скажет, то Трэйнор, видимо, погибнет. От этой мысли ей стало жутко.