Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Средневековье (№1) - Лилия и меч

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Беннет Сара / Лилия и меч - Чтение (стр. 12)
Автор: Беннет Сара
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Средневековье

 

 


Воргена никогда не заботило, что она носит, и, уж конечно, он никогда не делал Лили, подарков. Вся ее ценность в его глазах ограничивалась тем фактом, что она являлась наследницей земель своего отца и дочерью норвежской принцессы.

А вот Радолф не хочет, чтобы жена позорила его, появляясь в лохмотьях.

– Сколько новых платьев мне понадобится, милорд? – робко спросила Лили. – Одно, два, три?

Радолф смотрел на нее, но его лицо оставалось в тени, скрытое от сияния дня, вливавшегося внутрь через двери за его спиной.

– Столько, сколько пожелаете, – уверенно ответил он. – Пусть наш друг все решит за вас: я вижу, он отлично разбирается в своем ремесле. Только самые богатые люди Йорка могут позволить себе пользоваться его услугами, и никто лучше его не знает, что им нужно.

Не сразу придя в себя от изумления, Лили медленно кивнула. Почему он такой щедрый? Или все дело в том, что он чувствует вину из-за леди Анны?

– Хорошо, милорд, – прошептала она. – Я буду следовать его совету.

Джейкоб был явно польщен, но он не позволил самодовольству взять над собой верх.

– Голубая шерсть, миледи, и это чудное полотно под низ.

Он продолжал показывать различные отрезы, и список рос до тех пор, пока он не приблизился к красному бархату.

– В этом вы будете выглядеть просто неотразимо. – В голосе торговца послышалась неуверенность, возможно, из-за невероятно высокой цены ткани.

Лили качнула головой, но Радолф ее опередил:

– Мы возьмем этот красный бархат, Джейкоб. – При виде удивленного взгляда Лили Радолф рассмеялся: – В нем вы и впрямь будете неотразимы, миледи. – Он пригнулся к самому ее уху и прошептал, обжигая дыханием: – Почти так же неотразимы, как в постели, когда я держу вас в объятиях.

На короткий миг Лили показалось, что темнота его глаз затягивает ее в бездонную пропасть, но тут спокойствие неподвижного теплого воздуха нарушил звон колоколов Йоркской церкви, громкий и резкий.

Этот звон сразу напомнил Радолфу о других, более неотложных делах, и он нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– Пока на этом закончим, – объявил он и, договорившись с Джейкобом о доставке тканей в гостиницу, снабдил его адресом, а затем, ведя за собой Лили, зашагал к своему отряду.

Увидев приближающегося Радолфа, Жервуа проворно вскочил в седло, приказав остальным поторапливаться. Назад они мчались галопом, словно Радолф куда-то и впрямь опаздывал. Вероятно, спешит на свидание, подумала Лили с горечью, и ее настроение сразу испортилось. Какой смысл покупать красивую одежду, когда человек, восхищения которого она добивалась, восторгается другой?

Радолф зло прищурился. Чего он ждал, осыпая Лили подарками? Что она повернется к нему с расширившимися от радости глазами и бросится ему на шею? Она уже и так отдала ему свое тело; чего же еще ему нужно?

Вопрос испугал его, и он неловко повел плечами. «Ты дуралей, Радолф, – думал он с горечью, – ты с головы до ног вылитый отец. Покупаешь девчонке красивые тряпки, осыпаешь ее роскошью и ждешь, что привяжешь ее к себе. Она будет требовать все больше и больше и под конец, когда у тебя ничего не останется, предаст тебя, уйдет к другому, к тому, у кого еще что-то осталось. Норвежская обольстительница, дьяволица, она погубила Воргена. Берегись!»

Но отчего-то ему в это не слишком верилось. Выражение глаз Лили, когда он заказал красный бархат, сказало ему больше всяких слов. Этого оказалось достаточно, чтобы его сердце забилось сильнее, но реальность тут же вернула его на землю. Зачем ему жена, которая ценит его лишь за дорогие побрякушки?

Приехав на постоялый двор, Радолф сам снял Лили с седла, и серебристые волосы, которые она не сумела из-за утренней спешки заплести в косу, рассыпались по ее плечам.

Лили прочистила горло:

– Благодарю вас, милорд, за вашу щедрость. – Она и сама не знала, как у нее вырвались эти слова.

Радолф удивленно взглянул на нее: она как будто испытывала неловкость, словно не привыкла благодарить.

– Богатый человек не много теряет, когда проявляет щедрость, и к тому же ты – моя жена. Кроме того, я еще не закончил. Когда я обзаведусь домом в Йорке, ты наберешь себе слуг сколько пожелаешь.

Лили вдруг захотелось отвернуться и убежать, но Радолф, поймав ее за подбородок, заставил поднять лицо и, заглянув ей в глаза, увидел в них непролитые слезы.

– Ты, кажется, не рада? – резко спросил он.

Лили прикусила дрожащую губу и покачала головой, стараясь перебороть несвойственную ей слабость.

– Нет, милорд, – ответила она тихо. – Еще как рада.

Радолф продолжал хмуриться.

– Мы теперь мужи жена и должны сделать нашу жизнь приятной. Идем. Ты устала, а я проголодался.

И тут неожиданно для себя Лили нашла выход. Она не будет сидеть сложа руки, когда Радолф отправится на свидание с леди Анной, а последует за ним. Вот оно, верное решение. Солдат, готовящийся к бою, должен сначала изучить землю, на которой собирается воевать, и врага, с которым ему придется встретиться.

Поев, солдаты Радолфа занялись каждый своим делом, принявшись за чистку оружия и снаряжения, а Радолф и Жервуа получили наконец возможность обсудить местоположение замка, который им предстояло построить. Жервуа выразил готовность остаться на севере и надзирать за работами после того, как они начнутся, что позволило бы Радолфу на короткое время возвратиться в Кревич и посмотреть, как обстоят дела там.

Лили же нашла утешение в шитье. Позаимствовав у Уны иголку с ниткой, она взялась за штопку одежды, которая нуждалась в починке. Однообразная работа позволила ей наконец собраться с мыслями, и она приняла окончательное решение следовать за Радолфом.

При этом она не сомневалась, что самому Радолфу никогда не придет в голову за ней шпионить.

«Мы теперь муж и жена и должны сделать нашу жизнь приятной», – сказал он. Но что под этим подразумевалось? Возможно, нормандская жена осталась бы сидеть дома, пока ее муж занимается любовью с другой женщиной, но Лили, в чьих жилах текла как норвежская, так и английская кровь, отличалась гордостью и решительностью. Проследить за ним было самым верным решением: в своем шатком положении она не могла позволить себе потерять то единственное, что связывало ее с Радолфом, не могла отдать это единственное другой женщине. Если она увидит все собственными глазами, услышит все собственными ушами, возможно, ей удастся найти способ, как отвоевать его у соперницы.

Вскоре после возвращения в гостиницу Лили попросила Уну отнести записку Элис Реннок, что изрядно удивило девушку.

– Почему бы вам не попросить сделать это кого-нибудь из людей его милости? У меня нет лошади и нет отличительных цветов лорда, которые в случае чего могут защитить от мародеров.

Но Лили вовсе не хотела возбуждать чье-либо любопытство.

– Пожалуйста, Уна, я щедро тебя награжу. От тебя только требуется отправиться в дом дяди Элис и передать ей, что я срочно желаю ее видеть. Только все должно выглядеть так, словно это ее собственная инициатива. Элис должна привести лошадь и слугу-мужчину, который хорошо знает этот город. Ты можешь все это запомнить? Пожалуйста, Уна, сделай для меня это одолжение.

Девушка кивнула, она и без вознаграждения готова была сделать для Лили все, о чем бы та ни попросила.

– Я доставлю сообщение, миледи.

Лили с облегчением вздохнула:

– Вот и хорошо, Уна, благодарю тебя.

Похоже, ее план начал действовать. Теперь она отправится на место встречи и будет ждать. Трудность состояла лишь в том, как ей пройти по улицам Йорка незамеченной, да и Жервуа не выпустит леди Уилфриду из гостиницы. Вероятно, ей придется переодеться и выдать себя за другого человека. Она могла бы прикинуться Уной, но не представляла, как в темноте отыскать нужное место.

После того как Уна ушла, Лили сделала глубокий вдох и попыталась расслабиться. Ее голова склонилась над шитьем, пальцы с иглой проворно задвигались. У стороннего наблюдателя ее вид не вызвал бы тревоги, но Радолф видел ее насквозь.

Лили снова вздохнула.

– Миледи, вы вздыхаете уже в пятый раз. Вас что-то беспокоит?

Вздрогнув, Лили подняла глаза навстречу вопросительной улыбке Жервуа и торопливо улыбнулась в ответ.

– Я размышляла над... прошлым. В нем было много печального, так что есть от чего вздыхать.

Жервуа кивнул:

– Зато теперь у вас нет причин для вздохов, миледи – не зря же лорд Радолф существенно пополнил мошну этого плута Джейкоба.

Лили рассмеялась:

– Да, теперь все женщины в городе просто умрут от зависти!

Глаза Жервуа вспыхнули.

– А лорду Радолфу будут завидовать все мужчины. Оживление вмиг пропало.

– Ты добрый, Жервуа, но не забывай, что Радолфу велели со мной обвенчаться. Наверняка и теперь найдется много женщин куда богаче меня, которые по головам пойдут, лишь бы добиться его расположения.

– Думаю, вы ошибаетесь, миледи. – Жервуа понизил голос. – И недооцениваете себя. По приказу ли короля, нет ли, но Радолф не стал бы жениться, если бы не захотел – он никогда не делает то, чего не хочет делать.

Но Лили словно его не слышала: она пристально смотрела мимо Жервуа на открытую дверь гостиницы, около которой стояла миниатюрная женщина.

Жервуа тоже некоторое время с нескрываемым восхищением наблюдал за неожиданной гостьей; он не забыл Элис из Реннока и при ее приближении вскочил с непривычной проворностью. Волосы Элис напоминали цветом летнюю пшеницу, а глаза – голубое небо, в их глубинах мерцал таинственный свет.

Лили стремительно поднялась на ноги и с улыбкой бросилась встречать подругу, Жервуа медленно последовал за ней.

– Надеюсь, у тебя имелись достаточно веские причины, чтобы заманить меня в логово чудовища, – обнимая Лили, шепнула Элис ей на ухо.

В ответ Лили многозначительно кивнула, затем повернулась:

– Это Жервуа, капитан милорда. Жервуа, это Элис Реннок.

Жервуа не сводил взгляда с гостьи.

– Похоже, мы уже встречались, – пробормотал он хрипло.

– Да, так и есть. – И без того яркие щеки Элис порозовели еще больше, пальцы нервно теребили узел пояса.

Глядя на них, Лили невольно задалась вопросом: не такой ли вид у нее, когда она находится рядом с Радолфом?

– Миледи!

Знакомое хриплое ворчание заставило Лили начисто забыть о только что увиденной сцене; взяв Элис за руку, она неторопливо направилась к камину, где сидел Радолф, полируя смертоносное лезвие своего клинка.

Его лицо сохраняло бесстрастное выражение, когда Элис, присев в реверансе, запинаясь, пробормотала что-то насчет того, что, проезжая мимо, заглянула навестить подругу.

– Любопытно, И как часто вы разгуливаете по Йорку в одиночестве, леди Элис?

– Я взяла с собой одного из слуг моего дядюшки, милорд, он снаружи присматривает за моей лошадью.

Радолф кивнул и перевел взгляд на Лили, но ее глаза вдруг сделались холодными и непроницаемыми. Пожав плечами, он снова переключил внимание на оружие; его длинные пальцы медленно задвигались, натирая маслом мастерски выкованный клинок.

– Идем, Элис, – непринужденно позвала Лили. – В моей комнате мы сможем поговорить наедине, поскольку лорду Радолфу и его людям неинтересно слушать пустопорожнюю женскую болтовню.

Радолф насмешливо фыркнул, но Лили тут же отвернулась и направилась к выходу. Элис последовала за ней.

Оказавшись в спальне, Лили плотно закрыла дверь и сразу почувствовала себя лучше. Гул мужских голосов стих, но главным было то, что она наконец избавилась от напряжения, которое вызывал в ней пронзительный взгляд Радолфа.

Чтобы окончательно успокоиться, Лили сделала глубокий вдох.

– Надеюсь, ты наконец скажешь мне, что все это значит. – Элис с размаху плюхнулась на набитый соломой матрас. – Дядюшки нет дома, иначе я не смогла бы приехать, но твоя служанка вела себя более чем загадочно.

Лили осторожно присела рядом с подругой, глаза которой так и светились любопытством.

– Видишь ли, я хочу кое о чем тебя просить, но это не совсем безопасно. Если нам не повезет, ты можешь испытать на себе всю силу гнева Радолфа, а он, поверь мне, гневаться умеет. Впрочем, если Радолф меня разоблачит, его гнев падет в первую очередь на мою голову, а о тебе он вообще не вспомнит.

Голубые глаза Элис расширились, и она наклонилась вперед.

– Идея заключается в том, что перед твоим отъездом я стану Элис Реннок, а ты останешься здесь, в спальне, и притворишься, что ты – это я. Послушай, я все обдумала. Если ты прикинешься больной, никто тебя не побеспокоит.

– О, Лили, уж не собралась ли ты бежать? – Элис изумленно посмотрела на подругу.

Лили с испугом прижала палец к губам подруги и нервно обернулась к двери. По правде говоря, мысль о побеге не приходила ей в голову. Радолф и Анна – вот что волновало ее. Да и куда она пойдет? И, если она сбежит, что станет с ее народом? И как она сможет бросить Радолфа, если больше всего на свете хочет быть с ним?

– Нет, бежать я не собираюсь, – сказала Лили, немного успокоившись, – но мне необходимо проследить за Радолфом. К политике это не имеет никакого отношения; просто я узнала, что, он собирается кое с кем встретиться, и теперь я хочу убедиться во всем лично.

Элис одернула юбки.

– Ясно, – решительно проговорила она после секундного колебания и положила ладонь на руку Лили. – Твой муж – великий лорд, Лили, а великие лорды не обязаны хранить верность одной женщине; даже я это знаю, хотя все еще невинна. Пойми, в жизни таких людей, как Радолф, нет места ревности.

Лили застыла в напряжении, а затем быстро поднялась.

– Я не ревную, – возразила она с горячностью, – а просто хочу увидеть ту женщину своими глазами и понять, каковы их чувства друг к другу. Жена должна знать эти вещи, если хочет благополучия в браке и особенно если она англичанка, а ее муж – нормандский лорд.

Теперь в глазах Элис светилось сочувствие.

– Все, что ты говоришь, Лили, звучит разумно, но когда я встретила лорда Радолфа в замке, то увидела, что он более чем в восторге от тебя. Зачем ему другая женщина?

Лили нервно рассмеялась:

– Нет, Элис, ты ошибаешься. В этом отношении Радолф такой же, как все – мужчина с низменными страстями. То, что ты видела, было всего лишь проявлением его сластолюбия. Но, поскольку ты еще девушка, больше я тебе ничего не скажу.

Элис вспыхнула и пожала плечами:

– Возможно, я в этом плохо разбираюсь. И все-таки со стороны кажется, что он питает к тебе неподдельные чувства.

Замечание подруги Лили отнесла на счет ее целомудренности и стремления выдать желаемое за действительное. Она торопливо начала мерить шагами узкое пространство комнаты; сердце в ее груди беспокойно стучало, и оставаться на месте она больше не могла.

– Я говорю это вовсе не потому, что хочу расстроить тебя. Скажи, ты мне поможешь?

После минутного колебания Элис лукаво улыбнулась:

– Ладно, я помогу тебе, но, если Радолфу что-то станет известно, я во всем обвиню тебя. Уверена, он тебя и пальцем не тронет, а вот меня выпорет!

Лили тихо рассмеялась.

– Спасибо. Я перед тобой в долгу. Если я могу что-то для тебя сделать... '

Губы Элис дрогнули.

– Может, ты все-таки объяснишь, почему все мужчины, которые мне нравятся, не могут претендовать на мою руку?

Лили нахмурилась.

– Ты имеешь в виду капитана Радолфа?

Элис исподлобья взглянула на подругу.

– Он довольно милый, разве нет?

– Да, Жервуа всегда был мил со мной. Насколько мне помнится, он сын наемника, но Радолф доверяет ему как никому другому.

Глаза Элис потухли.

– Радолф богат, в этом все дело! Я тоже должна выйти замуж за богатого человека. Ни отец, ни дядя никогда не согласятся на меньшее, но все богатеи, которые мне до сих пор встречались, не вызывают у меня симпатии.

Лили легонько сжала руку подруги, ей нечего было сказать в утешение. Вероятно, Элис придется связать жизнь с человеком, которого она в лучшем случае сможет терпеть. Конечно, являясь весьма практичной особой, Элис постарается извлечь из этого наибольшую выгоду, и, возможно, это лучше, чем обвенчаться с человеком, которого любишь, но который не питает к тебе ответных чувств.

Любовь. Вот оно и появилось, это опасное слово, и Лили передернуло, как от озноба.

Стоя у камина с кружкой эля в руке, Радолф неподвижно смотрел на пламя. Скоро он отправится к часовне Святой Марии, чтобы встретиться с леди Анной.

Интересно, чего хочет от него красивая змея? И знает ли ее муж об этой встрече? Лорд Кентон определенно свалял дурака, когда женился на Анне. Возможно, он любил ее, как когда-то Радолф, но это была слепая, беспечная любовь, которая ширмой приторно-сладкого восторга скрывала недостатки возлюбленной.

Только сейчас Радолф заметил, что его пальцы с силой сжали кружку с элем и на мягком металле остались вмятины. Это недобрый знак. Если от одной мысли об Анне в нем вскипает такой гнев, сможет ли он сдержаться, встретившись с ней лицом к лицу?

Впрочем, разве у него есть выход? Он постарается владеть собой, когда встретится с ней и скажет, что все кончено. Большую часть своей взрослой жизни Радолф пытался заглушить в себе эту вину и боль, но половина ее по праву принадлежала Анне, и он устал нести этот груз в одиночестве.

Поднеся пальцы к лицу, Радолф надавил на глаза, борясь с терзавшей их болью; в голове у него стучало, и он отчаянно не хотел идти в ночной холод. Куда с большим удовольствием он провел бы вечер в спальне с Лили. Ее тело всегда принимало его с радостью, даже если она сама тому противилась. Но он поклялся себе, что в один прекрасный день сумеет проникнуть под щит ее холодного серого взгляда и сделать красавицу своей пленницей.

Сам он уже давно стал ее пленником или почти стал, хотя она об этом пока не подозревала. И помоги ему Господи, если это станет ей известно. Великий Радолф – раб женщины! Как же она будет над ним глумиться...

– Милорд? – услышал он голос Жервуа. – Время.

Радолф поднял глаза. Капитан знал его так же хорошо, как лорд Генрих, и, может, даже лучше, потому что они больше времени проводили вместе. Они сражались бок о бок и не раз видели сильные и слабые стороны друг друга. Бывали моменты, когда ему приходилось вверять Жервуа собственную жизнь.

– Где моя жена?

– У себя в комнате со служанкой. Хотите, чтобы я привел ее к вам?

– А вторая... Элис?

– Уехала со своим слугой некоторое время назад.

Жервуа видел Элис только со спины, когда та выскользнула за дверь; при этом ее плотно укутанная вуалью голова была скромно опущена. Он окликнул девушку, чтобы попрощаться, но она не ответила, и ему оставалось только укоризненно покачать головой.

Интересно, забилось ли ее сердце сильнее, когда их взгляды встретились?

Впрочем, какой смысл об этом думать? Он – наемник, которого покупают за деньги, и недостоин Элис Реннок. Женщины всегда казались Жервуа неизведанной страной, и он сильно сомневался, что хотел бы когда-нибудь ее познать; теперь же, когда он встретил девушку, пришедшуюся ему по душе, она оказалась «не про его честь».

– Я бы предпочел никуда не ходить, – устало произнес Радолф, – но у меня нет выбора. Я должен увидеться с ней, чтобы раз и навсегда положить конец этому затянувшемуся делу. Ну а ты останешься здесь охранять миледи.

Жервуа резко вскинул голову:

– Милорд, не хотите же вы сказать, что поедете один!

– Ну нет, я возьму людей и велю им ждать меня поблизости. Все, пора собираться.

Однако Жервуа не тронулся с места.

– У вас чересчур много врагов, милорд, – произнес он смущенно.

Радолф прищурился:

– Возможно, но ведь я бессмертен, не так ли, капитан?

Жервуа даже не улыбнулся.

– Многие верят в легенды, но я-то знаю, что вы обычный человек, милорд, а человека могут убить. Что станет с вашей супругой? Король выдаст бедняжку за другого, не столь расположенного к ней рыцаря, и что тогда?

После короткого раздумья Радолф кивнул и хлопнул Жервуа по плечу.

– Мой осторожный друг, ты прав, как всегда. Я поостерегусь. – Он повернулся в сторону комнаты Лили и, сделав два шага, остановился. Нет, лучше ничего не говорить ей. Лили обладала природной способностью угадывать его настроение, а ему вовсе сейчас не хотелось подвергаться ее расспросам. Он увидится с ней, когда вернется, и тогда, возможно, объяснит ей все.

Вдохнув полной грудью, Радолф повернулся и направился к выходу.

Глава 14

Сидя на смирном мерине Элис и укутавшись в плащ, Лили ничем не отличалась от любой домохозяйки Йорка, едущей домой от подруги или родственников. Еще ее могли принять за глупую барышню, направляющуюся на тайное свидание; последнее было почти правдой, за исключением того, что свидание назначено не ей.

Все прошло даже легче, чем предполагала Лили. Одежда Элис достаточно хорошо подошла ей, и хотя Уне пришлось отпустить подол платья, в результате чего внизу образовалась узкая полоска более темного цвета, мужчины этого не заметили: Радолф вообще не удостоил ее ни словом, хотя она была уверена, что чувствовала, как его горящий взгляд буравит ей спину.

И что ж, пока все шло по плану.

На дороге журчали ручьи, и капли дождя били Лили в лицо. Слуга, чья спутанная борода и длинные волосы выдавали ненормандское происхождение, бежал впереди, вполне удовлетворенный ролью проводника. Лили объяснила ему, куда ее следует проводить, и он кивнул:

– Я знаю это место, миледи.

Лили поблагодарила его, чувствуя невольную жалость к этому человеку. На щеке красовалось безобразное клеймо, сморщившее кожу и изуродовавшее его внешность. Столь жестоким образом норманны заявляли о своем праве на собственность.

Если Радолф ее поймает, она должна будет заступиться за несчастного, чтобы его не подвергли наказанию. Эта поездка – ее личное дело, и никто не должен был за это пострадать. Нет, конечно, она не думала, что делает что-то недостойное – ее идея заключалась в том, чтобы дождаться Радолфа и понаблюдать за его встречей с леди Анной. Ну а потом... Потом она, вероятно, вернется в гостиницу, чтобы выплакать глаза. Но по крайней мере она будет знать.

От влажного воздуха Лили поежилась; теплый день закончился ненастьем, тьма сгущалась слишком быстро. Грозовые тучи до сих пор не рассеялись, время от времени взрываясь стрелами молний. Она ляжет сегодня в постель, промокнув до нитки, но плохая погода по крайней мере гарантировала пустынные улицы... и безопасность: за время поездки по Йорку ей не встретилось ни единой души.

Несколько раз Лили задавала себе вопрос: зачем она это делает, зачем подвергает себя и других опасности наказания со стороны Радолфа? Ответ был простой и все время один и тот же: она должна знать, чего бы ей это ни стоило.

– Мы уже на месте, миледи. – Слуга показал глазами на кривую улочку, тонущую в густой тени; в дальнем ее конце виднелось небольшое приземистое здание часовни. Вспышка молнии как нельзя кстати осветила закрытую дверь и темные окна. Вокруг все было тихо.

Лили повернула лошадь в переулок, и в этот момент над ними прогремел гром; небеса раскололись, изрыгнув целые потоки воды.

Лили пригнулась к шее мерина, шепча ласковые слова, в то время как ее глаза осматривали окрестности в поисках удобного места для наблюдения. Неожиданно ее внимание привлекла пустующая деревянная лачуга. Таких было полно в Йорке – их бросали на произвол судьбы те, кто спасался от многочисленных нашествий завоевателей.

Обрушившийся на Лили дождь заливал ей лицо, и она провела рукой по глазам. Если ей сейчас же не удастся найти какое-нибудь укрытие, подумала Лили с раздражением, то она попросту захлебнется.

Прикрывая лицо, она спешилась и потянула мерина за собой в дверь хибары.

В доме стоял тяжелый дух гниения и запах утраченных надежд. Камышовая крыша местами прохудилась, и дождь сквозь дыры затекал внутрь. Лили выбрала наиболее подходящий угол, и слуга примостился неподалеку; в темноте его лицо казалось ей размытым пятном. Сама Лили не испытывала страха, но слуга явно боялся.

– Можешь отправляться домой, – прокричала она сквозь дождь. – Или лучше ступай на постоялый двор и найди Уну – она накормит тебя, пока ты будешь ждать моего возвращения. А потом ты проводишь свою госпожу домой.

Слуга отчего-то замешкался; видимо, он понимал, что не выполнил полностью свои обязанности, и боялся находиться в таком уединенном месте.

– Иди же, – повторила Лили и ласково коснулась его руки. – Ты мне больше здесь не нужен.

Когда слуга ушел, Лили, оставшись одна, от нечего делать стала прислушиваться к стуку дождя. Теперь она была предоставлена сама себе, как была предоставлена сама себе до Гримсуэйда. Тогда она пряталась и убегала, словно лисица, преследуемая гончими псами, одна, забытая и покинутая в огромном меняющемся мире. В сущности, для нее ничего не изменилось. И Радолфа как будто никогда и не было – так, мимолетный сон.

Постепенно дождь пошел на убыль. Время, вероятно, близилось к вечерней молитве. Лили услышала, как по соседству громко заквакала лягушка. По крупу мерина пробежала дрожь, и Лили протянула к нему руку, чтобы успокоить, как вдруг вдалеке раздался приближающийся цокот копыт.

С гулко колотящимся сердцем Лили придвинулась к стене и приникла глазами к темной трещине, увидела, как неподалеку остановилась карета; потом до нее донесся слабый гул голосов, после чего в кромешной тишине раздался стук копыт одной лошади; по мере приближения к часовне он все более замедлялся, видимо, всадник некоторое время настороженно осматривался.

Вскоре Лили увидела его – он был высок ростом; венчавший его стальной шлем блестел, как голова выдры.

Радолф. Лили узнала его по уверенным движениям, по росту и телосложению. Теперь он был ей знаком так же хорошо, как собственные пять пальцев.

Она прижала ладони к влажному дереву по обе стороны своей наблюдательной амбразуры и услышала, как бревна тихо простонали в ответ.

Почуяв присутствие других лошадей, мерин Элис тихо заржал.

– Тише, – приказала Лили. – Немедленно замолчи.

Внезапно снова раздались цокот копыт и громкое ржание. Оцепенев, Лили увидела, как Радолф повернулся навстречу появившимся всадникам, как раз когда те со зловещим шорохом начали вынимать из ножен свои мечи; и тут знакомый голос выкрикнул:

– Спокойно! Уберите оружие.

Мгновение спустя мимо укрытия Лили проскакал одинокий всадник и присоединился к Радолфу.

То, что это была женщина, не вызывало никаких сомнений, несмотря на плотный плащ и накинутый на голову капюшон. Приблизившись к Радолфу, она отбросила капюшон на спину, и на мгновение ее осветил дальний проблеск молнии.

Леди Анна улыбнулась:

– Радолф, я знала, что ты приедешь!

– Да, как видишь, я здесь.

Лили с трудом разобрала хриплый голос мужа, но, по ее мнению, Радолф не слишком походил на влюбленного. Ей даже показалось, что в его голосе она услышала нотку злости. В ее душе шевельнулась надежда.

Тяжело и часто дыша, Лили припала к щели.

Леди Анна взглянула на небо, с которого все еще падали редкие капли дождя.

– Часовня открыта?

– Нет, но зато у стены есть навес.

Радолф соскочил и, протянув Анне руку, помог ей спешиться. Как только ее ноги коснулись земли, он тут же отступил от нее с такой поспешностью, что Анна чуть не упала.

Ухватившись за его локоть, она наконец обрела устойчивость и рассмеялась.

– Ты не мог не прийти, мой Радолф, – голос Анны звучал с не допускающей возражения уверенностью, – потому что ты все помнишь, так же как и я. И никогда не забудешь.

Радолф сверху вниз посмотрел на Анну, и Лили видела, как окаменели его плечи, он как будто боролся с желанием прижать леди Анну к себе, впиться в нее губами и наверстать все то, что они упустили за прошедшие годы.

– Там есть навес, – обронил Радолф и повернулся в сторону часовни.

Рука Анны соскользнула с его локтя и на мгновение нерешительно повисла в воздухе; затем она послушно последовала за ним к стене под карнизом. Они двигались медленно; пока тень не скрыла их от взора Лили, тихие голоса, заглушаемые вновь припустившим дождем, яростно молотившим в крышу, практически перестали долетать до ее слуха.

От досады Лили чуть не застонала. И это после всего, что она вытерпела! Но разве она не увидела, как Радолф льнет к Анне и как ее тело зримо трепещет от страсти?

Несомненно, когда-то они были любовниками и теперь собирались возобновить отношения, а брак Лили грозил стать пустой бутафорией, обрекая ее на те же мучения, какие она испытывала с Воргеном. Нет, это было даже хуже, потому что с Радолфом их объединяло одно желание, а когда желание начнет увядать, после него не останется ничего. Абсолютно ничего.

Казалось, прошла вечность, прежде чем леди Анна отделилась от стены. Стремительным шагом она направилась к лошади и уже протянула руки к поводьям, когда Радолф нагнал ее и, подхватив, с легкостью усадил в седло.

Некоторое время Анна сидела неподвижно, видимо, под впечатлением какого-то сильного переживания.

– Ты ничего не забыла, – громко произнес Радолф, стараясь перекричать шум дождя. – А я предпочел бы обо всем забыть!

В его словах прозвучала такая мука, что у Лили внутри словно все перевернулось; если Радолф так сильно любит эту женщину и так страдает, у нее и впрямь не остается надежды. Он никогда не будет принадлежать ей.

По щекам Лили покатились слезы, она поднесла к лицу руку, желая вытереть их, и в этот момент Анна издала жуткий крик.

Дрожа всем телом, Лили прижала ладони ко рту, не отрывая глаз от разворачивавшейся перед ней сцены.

Натянув поводья, леди Анна заставила лошадь подняться на дыбы. Лили ахнула, полагая, что она вот-вот умчится прочь, но вместо этого леди Анна яростно вонзила шпоры в бока животного. Лошадь рванула вперед...


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18