Клятва верности

      Риди нервно оглянулся, будто почувствовав на затылке чужой взгляд, затем показались тарелки и столовое серебро, и он взял их. Боннер передал ему венгерский гуляш, за ними быстро последовали хлеб и овощи. Затем также чай, кофе, молоко, вода и фруктовый сок. Гуляш был горячим и распространял восхитительный аромат паприки.
      Рэнд ел с аппетитом, однако Риди все еще колебался.
      – Действует на вас, не правда ли? – мягко заметил Маклин Стивенс, начиная есть. – С этим ничего не поделаешь, потому наслаждайтесь своим блюдом.
      – С чем ничего не поделаешь? – спросил Рэнд.
      – С постоянным наблюдением.
      – Но за нами не наблюдают постоянно, – возразил Рэнд. – Охранники используют систему случайного наблюдения.
      – Что вы делаете с теми, кого поймаете? С саботажниками, или просто карманниками, – спросил Риди.
      Боннер фыркнул.
      – Это больной вопрос. Что происходит? Мы передаем их полиции Мака, а она их отпускает.
      Сэр Джордж поднял брови.
      – Это правда, мистер Стивенс?
      – Не совсем…
      – Достаточно близко, – сказал Боннер. – Предположим, мы поймали жителя Лос-Анджелеса с рукой в кармане нашего акционера. Предположим, мы взяли его по всем правилам, с дюжиной свидетелей. Мы вызываем лос-анджелесскую полицию. Они приезжают, чтобы забрать его. Один из людей окружного прокурора собирает показания. Пока все хорошо.
      – Но тут в дело вступает общественный защитник. Это будет какой-нибудь сообразительный юнец только что с юридического факультета, жаждущий приобрести репутацию. Поэтому мы получаем проволочки, затяжки. Каждый раз, когда появляются пострадавший и свидетели общественный защитник отсутствует. Не позволяет расписание, или еще что-нибудь. До того дня, когда не может присутствовать пострадавший, и бац, это как раз тот день, когда они настаивают на проведении скорого судебного разбирательства.
      – А вот это, черт побери, нечестно, – настаивал Мак Стивенс.
      – Это достаточно близко к правде, Мак, и ты это знаешь. Если мы захотим добиться осуждения, мы должны провести в судебном зале часы и дни, и во имя чего? Даже если мы это сделаем, виновный получит испытательный срок и выйдет на поруки.
      – Что же в таком случае вы делаете, мистер Боннер? – спросил Риди.
      – Скрежещем зубами и продолжаем игру, – ответил Боннер. – И стараемся, чтобы сюда не попадали рецидивисты. У нас есть право ограждать наших людей от любителей жить за чужой счет.
      «А как мы будем поступать на звездолете? – подумал Тони Рэнд. – Хмм. Нам будет нужен уголовный закон. Юстиция, если хотите. Которую трудно автоматизировать… и это не касается моего отдела».
      Блюда были вкусными, и несколько минут они ели в тишине. Большинство взяли добавку. Рэнд начал им рассказывать о проблемах правильной работы системы ленточных конвейеров, какие ему пришлось решить, но заметил, что это никому не интересно.
      Наконец сэр Джордж посмотрел на них и сказал:
      – Конечно, имеется много отходов? Вероятно, вы не можете прогнозировать, сколько будет съедено.
      – Мы поступаем лучше, чем вы думаете, – сказал Боннер.
      – Да, они посылают остатки в благотворительные заведения Лос-Анджелеса, – сказал мрачно Стивенс. – В церкви, к миссионерам в гибнущие районы и так далее. Отходов нет, потому что бедные Лос-Анджелеса живут, питаясь кухонными отходами Тодос-Сантоса.
      – А вот это ложь, – сказал Рэнд. – Кухонные отбросы поступают на свинофермы…
      – Он имеет в виду, что для потребления людьми продаются только нетронутые порции, – сказал Боннер. – И он прав, настоящими отбросами кормят животных. Да, Мак, тебе может не нравиться, что ваши живущие на пособия люди питаются тем, что у нас осталось, но я заметил, что ты не жаловался на воду, которой мы вас снабжаем.
      Солнце садилось в море, и айсберг у берега отражал мигающие навигационные огни. Было приятно смотреть на темноту голограммы, но от этого казалось, что потолок над головой нависал еще ниже. Сэр Джордж снова оглянулся.
      – Не думал, что американцам нравится, когда за ними наблюдают во время еды.
      – Корпорации тоже не очень нравится тратить деньги на организацию наблюдения, – сказал Боннер. – Но скажите мне, что делать? Учитывая то, что члены ФРОМАТЕС проносят в Тодос-Сантос. И они действительно пытались отравить людей…
      – Они не считают это ядом, – сказал Стивенс.
      – ЛСД – это яд, – возразил Боннер. – И если мои люди хотят себя одурманить, они могут сделать это сами. Они не нуждаются в помощи от едоков. К тому же подсыпание наркотиков в пищу еще не все, чем занимаются почтенные Друзья Человека и Земли. Они также пытались взорвать кухни и другие части Тодос-Сантоса.
      Они пытались… ну, их больные умы изобретают хитрые трюки.
      – Вот поэтому мы должны наблюдать за ними, и мы не можем исключить из наблюдения «Коммонз». Мы бы не наблюдали, если могли. Большинству наших жителей нравится «Коммонз». Некоторые едят только здесь. В конце концов, это наше самое демократическое заведение.
      – Почему же преступники так вас не любят? – спросил сэр Джордж. – Ведь они знают, что ваши люди здесь не чувствуют себя несчастными…
      Боннер и Стивенс засмеялись вместе, расценив эти слова как шутку. К ним мог бы присоединиться и Рэнд, однако у него были слишком болезненные воспоминания. После того, как Женевьева сбежала из постели Тони, она стала жить с фанатиком-экологом. Тони пытался быть объективным, но оказалось, что это трудно.
      – ФРОМАТЕС заявляет, что является экологическим движением, – сказал Боннер. – Будто бы у меня в штате не работают несколько экологических талантов мира. Только они могут спасти Землю…
      – Тут Арт не совсем честен, – сказал Стивенс. – Я не оправдываю террористов, но в доводах ФРОМАТЕС есть смысл. Они заявляют, что в случае успеха в Тодос-Сантосе исчезнет препятствие для роста населения. Даже голод и перенаселенность не смогут остановить взрыв роста населения, пока для каждого не будет слишком поздно. В действительности, их лучшие аргументы выдуманы. Они основаны на фильме, по старому научно-фантастическому роману «Бог кит», о том, как человечество стало настолько многочисленно, что в результате не осталось ни единого человека.
      – Надо думать, вы согласны с ними, – спросил сэр Джордж.
      – Нет, но в этом есть доля правды. Тодос-Сантос потребляет огромные ресурсы, чтобы производить элиту, которая пользуется… – Он плотно сжал губы. – Мне бы хотелось, чтобы вы увидели все сами.
      – Что увидеть? – удивился Рэнд. – Что-то, что плохо работает? Где?
      – Я видел демонстрантов снаружи, – сказал сэр Джордж. – Как часто предпринимаются серьезные попытки саботажа? Такие как установка бомб?
      – Чаще, чем мне бы хотелось, – ответил Боннер. – Но они редко ускользают от внимания службы безопасности. Довольно затруднительно установить бомбу, когда за тобой наблюдает охранник.
      – Есть ли места, за которыми охранники не наблюдают?
      – Их немного.
      К их части стола подошла молодая семья и села рядом с Артом Боннером. Мужчине было около тридцати, а его жена была значительно моложе. С ними были два мальчика, около шести и восьми лет. Все были одеты в аккуратные брюки и отутюженные рубашки, что было здесь, видимо, обычной одеждой, и у каждого был значок жителя. Как большинство значков жителей они были персонализированы. На значках родителей были цветные рисунки, а имена были написаны стилизованным каллиграфическим почерком. На значках детей были изображены персонажи из мультфильмов. На рубашках были яркие дополняющие узоры, разработанные таким образом, что издалека было видно, что это одна семья, хотя все рубашки были разные.
      Мужчина сел рядом с Боннером и внимательно посмотрел на значок Арта, прежде чем сказал:
      – Кажется, я вас узнал, мистер Боннер.
      – Добрый вечер, – сказал Боннер приятным голосом. Он посмотрел на их значки: Кэл и Джуди Филипс. По цвету значков он уже понял, что они жители-акционеры, и значок указывал их род занятий: прокат одежды на улице Правления, Аллея 25-го уровня.
      Боннер указал на своих компаньонов.
      – Мистер Филипс, это Тони Рэнд, главный инженер. Это наши гости: мистер Стивенс из службы мэра Лос-Анджелеса и сэр Джордж Риди из канадского правительства.
      Глаза Филипса немного расширились. Он вежливо кивнул остальным и принялся выбирать блюда для себя и своей семьи. Он заговорил тихим голосом, так, что им было трудно расслышать.
      Вначале вновь пришедшие разговаривали друг с другом, но как только Кэл убедился, что Боннер покончил со своим блюдом, он сказал:
      – Мистер Боннер, мой душ подает недостаточно воды.
      Боннер нахмурился.
      – Вы приглашали для проверки ремонтную службу?
      – Да, сэр. Они сказали, что все в порядке.
      – Но это не так, – вмешалась Джуди Филипс. – Раньше я могла полностью ополоснуться, а сейчас не могу. И у нас по соседству не было снижения подачи воды.
      – Где это? – спросил Рэнд.
      – Сорок четыре, Запад, кольцо Р, – ответила Джуди.
      – Хмм. Это может быть компьютер. Я не думаю, что…
      – Оставь это ремонтной службе, Тони, – сказал Боннер. Он на секунду нахмурился. – Хорошо, этим кто-нибудь займётся.
      – Спасибо, – сказал Кэл Филипс. – Если у вас есть несколько минут…
      – Сейчас нет, – сказал вежливо Боннер. – Мне нужно позаботиться о гостях.
      – Если вы извините нас…
      – Конечно, – ответили хором Кэл и Джуди Филипс.
      – Мы выпьем кофе в моём кабинете, – сказал Боннер своим гостям, когда они вышли из-за стола. – И мы сможем обсудить экономическое положение, сэр Джордж. Тони, приготовься, что это будет скучно…
      Может быть, Боннер старается избавиться от меня, думал Рэнд. Почему он этого хочет?
      Прежде чем они достигли выхода из Общей столовой, Боннер услышал ещё пять жалоб, а также три разных варианта решения проблемы использования отходов (один из них настолько интересный, что Рэнд вынул записную книжку и записал его), и получил поддержку в его стремлении не поддаваться давлению со стороны водителей грузовиков.
      Когда они вышли в коридор, люди очевидно узнавали Боннера, однако не разговаривали с ним, а только желали приятного вечера.
      – Мы направляемся в мою квартиру, – сказал Боннер. – Вероятно, ты не сможешь к нам присоединиться, Тони?
      Очевидный намек, решил Рэнд.
      – Спасибо, Арт, но я думаю, мне лучше пораньше лечь спать, – ответил Рэнд.
      Он посмотрел, как они вошли в лифт.
 
      Пока Боннер вел своих гостей в угловую часть 47-го этажа, они встречали в лифтах других жителей, и они тоже не заговаривали с Боннером. Дверь квартиры открылась, как только они приблизились, и он пригласил их войти в большую комнату с покрытым коврами полом. С двух сторон комнаты открывалась великолепная панорама города.
      Длинные цепочки огней обозначали улицы, запруженные автомобилями; редкие цепочки огней были пустыми освещенными улицами; стена тумана накатывалась со стороны бухты, закрывая завесой айсберг, чья верхушка была от них далеко внизу – вокруг в своем великолепии простирался Лос-Анджелес.
      Маклин Стивенс стоял у окна, любуясь огнями.
      – А вот это – настоящий город, – сказал он. – Живой, прекрасный и свободный.
      – Великолепно, – сказал сэр Джордж. – Действительно восхитительно.
      – В особенности отсюда, – добавил Боннер. – Вам снова «Пиммз Кап», сэр Джордж?
      – Спасибо, я бы хотел бренди…
      – «Карлос Примера» подойдет?
      – Прекрасно. Спасибо.
      Они сели, и несколько мгновений смотрели на массивный кофейный столик, точную копию такого же, как в кабинете Боннера.
      – Опять привычки, – сказал Риди. Боннер удивленно взглянул на него.
      – Я говорю о жителях. Им разрешается разговаривать с вами в «Коммонз», но не в коридорах.
      – Более или менее, – ответил Боннер. – Не то чтобы разрешается, а… ну, как вы сказали, привычка.
      Маклин Стивенс начал что-то говорить, но оборвал себя.
      – В действительности, любой может разговаривать с любым в «Коммонз», – сказал Боннер. – Если бы там не было вас, они бы заговорили меня. Они вежливы по отношению к гостям.
      – А почему все были так заинтересованы в решении проблемы использования отходов? – спросил Риди.
      – Это «Проблема недели», – ответил Боннер. – Каждую неделю мы просим жителей подумать нам чем-либо. Если они находят хорошую идею, мы ее используем. Это срабатывает чаще, чем вы думаете.
      – Понимаю. Вы обедаете в «Коммонз» регулярно?
      – Достаточно часто. Конечно, на меня не распространяется требование постоянно обедать там, хотя я не совсем уверен, что это правильно. Выходить и встречаться с жителями – это хорошая честная политика. Если бы Никсон изредка заходил выпить в бары, он был бы президентом два полных срока. Касательно этого, Мак, твой мэр выиграл бы, если бы выходил, чтобы встретиться со случайными горожанами.
      – Конечно. С пятьюдесятью телохранителями.
      – Видите? – сказал Боннер. – Мне не нужны телохранители в Тодос-Сантосе. Я могу пойти и встретиться с любым, с кем захочу. Ах, вот наши напитки.
      Кофейный столик открылся, и показались три больших бокала бренди. Риди спросил:
      – Этот автоматический бар имеется во всех квартирах?
      – Он не автоматический, – сказал Маклин Стивенс. – Где-то в здании находится живой бармен, который наполнил эти бокалы.
      Боннер согласно кивнул.
      – В большинстве квартир заказы доставляются посыльными. В квартирах администрации и апартаментах «люкс» имеются прямые конвейеры.
      – Услуга, предназначенная для высших каст, – сказал Стивенс.
      – Короли, Королевы и Трутни. – Он поднял свой бокал. – Ваше здоровье.
      – Это очень старое представление, Мак. – Боннер поднял в ответ свой бокал. – Ваше здоровье. Я полагаю, вы можете назвать администраторов королями и королевами, а держателей большого количества акций трутнями, но какой в этом смысл? Сэр Джордж, Мак не любит Тодос-Сантос, но его жена хочет жить здесь, не правда ли, Мак?
      Стивенс хмуро кивнул.
      – Вы также заметили, он не говорит, что не может себе позволить, чтобы она поселилась здесь, – сказал Боннер. – Я предлагал ему почти все должности в моем отеле.
      Стивенс нервно заёрзал и посмотрел на свои часы.
      – Сэр Джордж, я должен скоро улететь.
      – Боже мой, конечно, вы должны вернуться к вашей семье. Я очень сожалею…
      – Вам не нужно улетать, – сказал Боннер. – У нас есть апартаменты для гостей. Пожалуйста, оставайтесь, сэр Джордж. На какое время назначена ваша первая встреча завтра утром?
      – Ну, по правде говоря, я собирался вернуться сюда…
      – Тогда решено. Я закажу для вас гостевые апартаменты, там будут туалетные принадлежности для вас. В Лос-Анджелесе с вами нет семьи.
      Стивенс на мгновение удивился, что это прозвучало не как вопрос, но затем кивнул. Боннер мог заставить МИЛЛИ проверить в авиакомпании и заказы в отелях.
      – Я буду рад остаться здесь, если мистер Стивенс не возражает, – сказал Риди.
      – Нет, конечно нет. Я найду путь назад, Арт. Ты можешь сообщить, чтобы к моему приходу подготовили вертолет?
      – Конечно.
      Стивенс допил бренди и встал. – Мы увидимся. Я прилечу за сэром Джорджем утром. Пожалуйста, позвоните в Сити Холл за час перед временем отбытия.
      – Мы доставим его к вам, – заверил его Боннер. Он проводил Стивенса по толстому ковру до двери. – В следующий раз привози с собой Дженис. Когда не будешь показывать «Коммонз».
      Стивенс кивнул. – Спасибо. – Дверь перед ним скользнула в сторону и снова закрылась.
      – Бедный Мак, – сказал Боннер, вернувшись на своё место. – Его жене действительно здесь нравится, но Мак считает переезд сюда неприятным. Извините меня на секунду, пожалуйста. – Он нахмурился, задумавшись.
      Риди мог слышать инструкции, то есть, он слышал, как МИЛЛИ слушала их. «Маклин Стивенс улетел 47-001 сейчас. Полная защита. Сообщить Отделу Авиатранспорта Лос-Анджелеса о его вертолёте».
       Принято.
      Боннер сказал:
      – Думаю, у вас есть еще несколько вопросов.
      – Миллионы, – подтвердил Риди. – Не знаю, с чего начать. Э-э, так вот, мистер Боннер. Я не мог не заметить, что ваши отношения с мистером Стивенсом довольно своеобразные.
      Боннер широко улыбнулся.
      – Я смотрю на это несколько по-другому, однако соглашусь. Мак убежден, что Тодос-Сантос не сможет существовать без Лос-Анджелеса. Для него мы не более чем вампиры, сосущие средства к существованию из его города. Он отвергает наши порядки и наше спокойствие.
      – Понимаю. И все же, вы друзья.
      – Я бы хотел, чтобы мы были более близкими друзьями. Он очень хороший человек, сэр Джордж. Но вы это видели.
      – Да. Кстати, его теория справедлива? Боннер колебался только секунду.
      – Конечно. В какой-то степени. Было несколько экспериментов с аркологами. Этот – единственный успешный.
      – Ваш – самый большой, и финансируется лучше всех.
      Боннер кивнул.
      – Это правда. Но, я думаю, дело не только в этом. У нас очень большой успех. Мы не только не допустили ухудшения, но у нас есть рост и улучшение и мы приносим доход акционерам и финансистам. Ранее построенные аркологи требуют больших субсидий за счет налогоплательщиков, а Тодос-Сантос сам платит налоги. Настолько мало, насколько это возможно, но мы платим.
      Сэр Джордж согласно кивнул.
      – Я знаю. Цель моего визита – узнать, почему?
      – Причина в нашей независимости и отсутствии налоговой удавки, – ответил быстро Боннер. – Мы издаем наши собственные законы, и никто извне не беспокоит нас. Эффективность диктатуры. «Первый цветок фашизма». Я заставляю поезда ходить точно по расписанию. Я даже строю поезда.
      – Вы это серьезно?…
      – Я серьезен. У нас действительно очень эффективное управление. Просто сбежать из-под мертвой руки правительства, вырубить мертвый бюрократический лес – это стоит многого.
      Риди снова кивнул.
      – Это стандартное объяснение, но я совершенно не принимаю стандартные теории, иначе меня бы здесь не было. Я ищу то, что может быть упустили социологи и экономисты. Большинство из них вас ненавидят из одних теоретических принципов, или любят, исходя из других.
      – Кое-что еще вы уже видели, – сказал Боннер. – Это безопасность. Никто в Тодос-Сантосе не должен бояться. Здесь каждый может разговаривать с любым человеком и не бояться. Я думаю, это тоже чего-то стоит.
      – Но как же теория Стивенса?
      Боннер улыбнулся.
      – Я поставлю себя под обстрел Мака, потому что он завтра обязательно расскажет все об этом. Но прошу вас, помните, что я сказал. Без нашей системы связей, вверх и вниз и в стороны все остальное не имеет значения.
      Затем, Мак Стивенс считает, что без привлечения ресурсов большого города нам бы никогда не удалось сделать Тодос-Сантос в какой-либо степени самодостаточным. Мы бы забыли что-нибудь жизненно важное, и потребовалось бы время и усилия для исправления. Вот почему он говорит, что невозможно построить арколог в экономически неразвитом месте.
      – Понимаю. Но ведь был такой эксперимент. В Индии. – Риди откинулся назад в удобном кресле и потягивал бренди. – В то время, когда Соединенные Штаты помогали Индии. Фонд Рокфеллера пытался быстро построить промышленный комплекс в экономически неразвитом сельскохозяйственном районе. Боннер кивнул.
      – У МИЛЛИ есть детальная информация об этом, если вам интересно. Да. И проект печально провалился, в точности по причинам, о которых я упомянул. Несомненно. Сэр Джордж, я не хочу скрывать, насколько мы зависим от Лос-Анджелеса. Я это знаю точно, потому что МИЛЛИ отслеживает все поставки в Тодос-Сантос. Я также знаю, куда отсюда уходит каждый доллар. Я думаю, Мак абсолютно прав, нужно строить невдалеке от большого города, достаточно близко, чтобы использовать его ресурсы, иначе ваш арколог потерпит крах. Экономически, в социальной области и во всех остальных.
      – Но я думаю, что это само по себе недостаточно. Это не может объяснить ваш экономический успех.
      – Вы правы, – сказал Боннер. – Но вы уже видели кое-что сегодня вечером.
      – Действительно?
      – Тот парень Филипс. Одежда на прокат. Очевидно, на эту услугу был спрос. Мы не обеспечивали ее, но наши люди любят хорошо одеваться на вечеринки, свадьбы и тому подобное. Поэтому мы импортировали одежду напрокат и экспортировали деньги. А сейчас Филипс занимается этим, и деньги остаются здесь. Более того, он покупает акции на свой доход. – И он привез сюда капитал, чтобы начать свое дело, – высказал свои мысли Риди. – Конечно, я понимаю, почему люди без капитала не любят вас.
      – И вы ошибаетесь, – возразил Боннер. – Признаюсь, я давал кредит Филипсу, поэтому знаю наверняка, но его история типична. Он пришел сюда без денег. Мы ссудили его деньгами для организации его дела.
      Риди обдумал услышанное.
      – Вы поступаете так часто? Думаю, это рискованно.
      – Немного выигрываем, немного теряем. Дело идет достаточно хорошо. Наш директор по экономическому развитию очень редко ошибается.
      – Ах. – Риди улыбнулся, и подумал, понимает ли Артур Боннер важность открытия информации, и не придает этому значения. – И как же мы можем найти такого волшебника?
      Боннер улыбнулся.
      – Это ваша проблема. А у нас есть Барбара Черчворд.

5: ВОЛЕВЫЕ РЕШЕНИЯ

      И значит, мы должны вести завоевания, потому что наше дело правое…
Френсис Скотт Кей

 
      Тони Рэнд был абсолютно свободен. Можно было посмотреть кино в «Коммонз» или по своему телевизору, или можно было прочитать какие-нибудь технические статьи, которыми было завалено его рабочее место, но ему не хотелось ни работать, ни спать.
      Ему хотелось понаблюдать за Артом Боннером и сэром Джорджем вместе, однако Арт дал ясно понять, что он будет лишним. Бизнес. Прекрасно. Арт не инженер, но он умеет улаживать проблемы таким образом, что настоящая работа в Тодос-Сантосе может продолжаться. Тони все еще был раздражен.
      Он ткнул кнопку своего сотого уровня и ухватился за поручень. Здесь были скоростные и обычные лифты. Арт проводил постоянные опросы жителей. Некоторым не нравилось ждать лифты, другие не любили большую скорость. Было легко сменить рабочие скорости, чтобы удовлетворить пользователей.
      Хмм. Кажется, Делорес была рада видеть его тогда, в офисе Боннера. Еще рано, и она не легла. Может, зайти к ней? Но под каким предлогом? Черт, почему он не научился приглашать девушек? Даже с женщинами, которых он знал, такими как Делорес, он не мог сменить отношения с деловых на житейские. Интересно, у других мужчин тоже есть такая проблема?
      Он решил, что Делорес не захочет встретиться с ним в это время без предварительной договоренности. А кто захочет? Женевьева.
      Она была бы рада…
      Когда-то он любил ее. И продолжал любить, когда она ушла. Если честно, он был не очень хорошим мужем. Слишком поглощенным работой, раздражительным, когда его прерывали, не хотел ходить с ней в театры и в гости, был груб с ее подругами, и был рад, когда она решила прекратить с ним разговаривать. В общем, ей почти всегда было скучно с ним…
      Было много опасных сигналов. Он видел это сейчас, вспоминая последний год, когда они были женаты, но он их не замечал.
      Если бы, думал он. Если бы я заметил, как она несчастна, смог ли бы я что-нибудь сделать? Я бы попытался. Но что попытался?
      Она будет рада, если я позвоню. Я могу пригласить ее приехать сюда. Взять Зака и приехать на несколько дней. Ей это понравится, и здесь ей будет весело. Я все еще люблю ее?
      Лифт остановился на его этаже. Почему-то даже мысль о его пустой квартире была ему неприятна, так что было неприятно в нее войти. Вместо этого он достал свою карманную электронную коробочку – калькулятор, телефон, компьютерный терминал, будильник и календарь, свое собственное изобретение, которое он когда-нибудь выпустит на рынок, если найдет время для его доводки – и подсоединил ее к гнезду в панели рядом с кнопкой вызова лифта.
      Номер Женевьевы не ответил после двенадцати звонков.
      И что сейчас? Квартира была такая же пустая. Черт побери, должен быть кто-то, кто будет рад его увидеть…
      Сандерс. Прес на дежурстве, на тревожном пульте. Рэнд снова вошел в лифт и нажал кнопку уровня оперативного управления.
      На экране в кабине Престона Сандерса снова были олимпийские прыжки на лыжах с трамплина.
      – Привет, – сказал Тони. – Почему ты не можешь быть фанатиком повторных просмотров шоу Мэри Тайлер Мур? Или по крайней мере смотреть вечерние новости?
      – Я смотрю новости, – ответил Сандерс. – И обычно я выполняю кое-какую работу, когда выпадает ночное дежурство на тревожном пульте.
      – Сегодня вечером тихо, – сказал Рэнд. – Да, там какая-то проблема с подачей воды на 44-м западном. Ты можешь послать ремонтную службу проверить?
      Сандерс улыбнулся.
      – Я записал это в журнал час тому назад. Как прошел ваш обед? Какие заключения об имплантатах и гениях?
      – Еще не додумал. Лучший способ это выяснить – получить собственный имплантат.
      – Конечно. Завтра утром. Пронзительный сигнал прервал их разговор.
      Экран замигал красным, и лыжник исчез на середине прыжка, а вместо него появился рыжебородый капитан охраны.
      – Вторжение. Вторгнувшийся находится в кольце С, 18-Север.
      У Тони перехватило дыхание. В доме грабители?
      Сандерс автоматически взглянул на голографическую модель здания. Тони это не было нужно. Северная сторона была в значительной мере не достроена: ничего кроме каркаса, а также тонкой защитной стены, которую поставил для внешнего вида и контроля за средой. Однако в северной части рядом с первым этажом проходят два основных подающих водород трубопровода и линия скоростного метро в Санта-Барбару.
      Маленькая красная точка мигала на голографическом дисплее. Восемнадцатый уровень, и определенно в недостроенной части. – Изображение, – приказал Сандерс.
      – Сейчас получим, сэр, – ответил охранник. На экране появилось плывущее изображение, а затем показалась плохо различимая фигура на узком рабочем мостике. – Он не может знать, что мы его заметили.
      Рэнд обошел стол, чтобы посмотреть через плечо Сандерса, стараясь не отвлечь его. Было слишком темно, чтобы разобрать подробности.
      – Последи еще минуту, Флейминг. Что он несет? – спросил Сандерс.
      – Не могу разобрать, – ответил капитан Флеминг. – О нем нет сведений. У него должно быть был значок, иначе он бы не попал сюда.
      – И он выбросил его перед тем, как войти в тот район. Правильно, – согласился Сандерс.
      Рэнд почувствовал, как на лбу выступили капельки пота, а в животе начал стягиваться холодный узел. Это был не заблудившийся ребенок. И если он чувствует напряжение, что же должен чувствовать Сандерс? Чернокожий человек, казалось, был вполне спокоен.
      – Какой-нибудь подросток из жильцов пошел развлечься? – предположил Рэнд.
      – Возможно, – пробормотал Сандерс. Он продолжал вглядываться в экран.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.