Рейволюция. Как это было на самом деле

Наплыв народа был просто бешеный. Москвичи просто сметали все на пути. Снимать вечеринку примчался даже “Первый канал”, и наутро, в двенадцатичасовых новостях, нас всех показывали. Я на некоторое время почувствовал себя знаменитостью. Мне почему-то казалось, что меня тут же все увидят и узнают. Смешно конечно.

DJ Массаш (Александр Массальский): Сперва был один “Гагарин”, потом второй, а потом вечеринки в Москве стали проводиться регулярно. Было несколько вечеринок в Московском планетарии. Была “Минкульт-party”. Андрей Хаас пытался устроить вечеринку в только что построенном “Экспо-центре”. Питерские ребята стали устраивать вечеринки “Мобиле” на велотреке в Крылатском. На все эти вечеринки приходило очень много людей. Москвичи просто не верили своим глазам.

DJ Фонарь (Володя Фонарев): На вечеринках “Мобиле” по велотреку катались люди на велосипедах. Минимальный свет, по квадрату стояли колонки, а вокруг всего этого по самому периметру катаются велосипедисты. Над велотреком нависала судейская будка, а на ней стояли вертушки. Ощущение возникало фантастическое. Я помню, что не уходил с танцпола с полуночи до шести утра. Оттуда невозможно было уйти.

Несколько месяцев после “Гагарина” все только и делали, что ходили по вечеринкам. А потом в Москве стали открываться ночные дискотеки. Первая открылась во Дворце спорта Советской армии. Она называлась “Red Zone”. Это место работало шесть дней в неделю, и там постоянно были толпы народу. Время было такое, что люди наживали деньги очень легко и были готовы так же легко с ними и расставаться. Где-то до двух часов на дискотеках работал дэнсинг, а в два на сцену выходил кто-нибудь из артистов. С кем удалось договориться, тот и выступал. Могла выйти старая рок-группа “Рондо”. А мог – только появившийся танцевальный проект “Arrival”.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На вторую “Гагарин-party” пришло уже пять тысяч человек, и мы заработали довольно много денег. Вот из-за непонятки с этими заработанными деньгами я с братьями Хаасами и расстался. Еще вначале мы договорились делить деньги поровну. Ну допустим, после первого “Гагарина” делить было нечего. А после второго?.. Там были десятки тысяч долларов! Однако кому сколько дать, решал единолично Леша Хаас. И я получил какие-то смешные деньги. Что-то вроде ста долларов. Это была очень неприятная история. Кончилось тем, что я ушел и следующие вечеринки делал уже сам.

Сквот на Обводном канале

(1992—1994)

DJ Слон (Олег Азелицкий): Миша Воронцов – очень добрый чувак. Когда нам было совсем нечего есть, мы частенько к нему заходили. О жизни поговорить, заодно и покушать. Отлично он рис готовил.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На Фонтанке тусовалась куча ребят, которые жили поблизости и просто иногда заглядывали. Им все это страшно понравилось – художники, электронная музыка… И эти ребята тоже решили, что они художники. Они образовывали такой малый круг. У них была своя, немножко детская, тусовка. Ну им хотелось чувствовать, что они тоже ко всему этому причастны. Они видели, что у нас сквот, и тоже захватывали какие-то пространства, занимались там какими-то поделками. Они что-то рисовали, но я, честно говоря, плохо помню, что еще у них происходило. В какой-то момент они захватили новое помещение на Обводном канале.

DJ Массаш (Александр Массальский): Я тогда учился в Архитектурно-строительном техникуме, тусовался, фарцевал. Бушлаты, командирские часы, палехские шкатулки – все это мы продавали иностранцам и в день зарабатывали столько, сколько взрослый инженер не зарабатывал даже за месяц.

DJ Слон (Олег Азелицкий): А я учился в поварском училище на кока. Это был самый простой способ получить визу и слиться из России. Все мои знакомые ходили в заграничные рейсы, и я тоже хотел. Но когда я закончил училище, Балтийское морское пароходство пошло в расход. И поработать коком мне так и не случилось.

Помимо учебы я занимался еще и музыкой. Пытался играть панк-рок. Еще до “Обводов” на улице Чайковского существовал легендарный рок-н-ролльный сквот “НЧ/ВЧ”. А у нас как раз была панк-рок группа “Труп в зеленом чемодане”. И мы пытались получить точку в этом “НЧ/ВЧ”. Но как только мы ее получили, сквот тут же и закрылся. Это был 1991 год. В этой группе были Паша Владимирский и такой Тошнот. Первый потом стал клипмейкером и делал клипы “Мумий Троллю”, а второй вскоре умер от черного-белого. Ну и охота играть панк-рок у меня после этого отпала.

DJ Массаш (Александр Массальский): Нам хотелось иметь свое место, но на Фонтанке все было занято. Хотелось как-то поддержать эту волну. У нас была компания друзей: кто-то художник, кто-то парикмахер, кто-то просто неплохой парень. Ребята нашли квартиру, заняли ее и сказали, что там есть еще много квартир. Мы посмотрели на окна, выяснили, что там никто не живет, взломали дверь. Квартира оказалась пустая, заброшенная, полная всякого shit’а. Зато были свет и вода. Это была огромная восьмикомнатная коммуналка. Там было не очень уютно, поэтому ночевали мы там редко. Зато все время тусовались.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Дом на Обводном шел на расселение. Массаль как-то случайно нашел эту квартиру. Пошел в жэк: бутылка коньяка, деньги начальнику – ну и делайте, что хотите. Лично меня на Обводы привел Заяц. Это друг Хаасов, которого потом убили в Индии.

DJ Массаш (Александр Массальский): Кто-то предложил план: снести четыре стены, сделать танцпол, а в остальных стенах пропилить арки. Мы вдохновились и очень быстро все сделали. Снесли стены – получился танцпол. Купили колонки, усилители. Кто-то что-то из дома принес. Обои в магазинах тогда не продавались, но мы купили большие географические карты: если клеить их оборотной стороной, то получалось идеально белое пространство. Карты были очень дешевые, и этими картами мы заклеили все стены. Потом купили где-то дешевые флюоресцентные краски и разрисовали ими всю квартиру. В главной комнате прямо на стене огромными буквами было написано “ЭКСТАЗИ”.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Раду из Кишинева, Массальский, Саша Ломбах, Кузьма и я – это был костяк нашей тусы на Обводах. Сперва мы все были рок-музыканты, потом все стали художниками, а в конце превратились в диджеев.

Раду – единственный в нашей компании, кто жил на Обводах постоянно. Остальные предпочитали ночевать все-таки дома. А Саша Ломбах – он был тусовщиком, и у него уже тогда водились деньги. У него папа был профессор, а брат – крутой бизнесмен. И там начались какие-то запредельные разборки. Жену брата выбросили из окна. Отца убили. Брата тоже убили. Один Саша убежал. Для того времени это была, в общем-то, будничная история.

DJ Массаш (Александр Массальский): После ремонта было непонятно, что делать с огромными кучами мусора. Мы подрядили нашего соседа снизу, алкаша. Он за несколько бутылок водки все это вынес. Впоследствии он у нас постоянно убирал после вечеринок. А мы ему за это отдавали пустые бутылки. Он был совсем опустившийся, но иногда заскакивал к нам на вечеринки. Были такие чуваки, панки, Олег Башка и его компания. Вот они с этим соседом постоянно пили. А он им показывал всякие приемчики типа того, как правильно вести себя в тюрьме. Вообще он был довольно милый. Он жил прямо под нами, и на него приходилось основное звуковое давление, но мужчина ни разу не жаловался.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Еще приходил чувак по кличке Луза. Он постоянно приводил с собой иностранцев и пытался развести их на бабки. Иностранцы покупали у нас картины. В 1992-м какие-то шведы купили все объекты, которые скопились у нас на Обводном. Незадолго до этого мы устраивали перформанс, в ходе которого раскрашивали бюсты советских вождей флюоресцентными красками. И после перформанса все это добро у нас так и осталось. А потом пришли шведы и скупили бюсты по пятьдесят долларов за штуку. Особенно им понравился флюоресцентный Ленин с отрубленной бородой: мы случайно ее отрубили.

А в другой раз Луза по пьяни локтем смазал чью-то картину. Причем иностры потом купили именно ее. Они заплатили что-то около трехсот долларов, и после этого все наши картины стали напоминать как раз ту – размазанную. С кинотеатра “Москва” мы сняли гигантские афиши по шесть метров шириной, загрунтовали их, положили на асфальт и с четвертого этажа кидали на полотнища банки с краской. Потом мы несколько раз пытались эти произведения кому-нибудь вдуть. Но они так и остались на Обводном. Сгнили сейчас уже, наверное.

DJ Массаш (Александр Массальский): Сначала плату за вход мы не брали. Но в какой-то момент стало приходить очень много левых людей, и пришлось просить деньги. Просто чтобы как-то их отсечь. Сколько это было в рублях, я не помню, но что-то около пяти долларов. За эти деньги ты мог пройти и послушать музыку, которая тогда не звучала больше нигде. Иностранцы привозили нам уже сведенные кассеты. Мы просто ставили кассету, она играла сорок пять минут, потом кассету переворачивали, и играла другая сторона.

DJ Слон (Олег Азелицкий): На Обводах вечеринки иногда были платные. В 1992—1993 годах билет стоил тысячу рублей. Иногда мы даже делали для своих мероприятий флаеры. В администрации Петроградского района у меня работал друг, и там стояла очень редкая по тем временам штука – ксерокс. Я вырезал слова и картинки, клеил все это на бумагу, а потом ксерил в количестве двухсот-трехсот штук и раздавал. Думаю, это были самые первые техно-флаеры в стране.

DJ Массаш (Александр Массальский): Еще мы сделали бар. Уже ближе к концу. Стали продавать алкоголь. Разумеется, без лицензии. Ну там все было так. Мы не платили за аренду, не платили за свет, не платили за воду и плюс провели себе бесплатный телефон. С жэком мы договаривались посредством коньяка, хотя под конец уже пришлось оформлять какую-то аренду. Правда, это были мизерные деньги все равно сравнимые со стоимостью бутылки коньяка.

DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы “2ва Самолета”): К тому времени в городе уже могли происходить вполне легальные вечеринки. Не только в сквотах, но и в каких-то общественных местах. Самая первая дискотека с диск-жокеем, насколько я помню, проходила в Клубе работников связи “Курьер”. Причем она была как-то связана с фондом Чайковского, то есть предназначалась в первую очередь для сексуальных меньшинств. Спродюсировал ее знаменитый художник-неоакадемист Тимур Новиков. И вот на ней впервые выступал диджей Янис из Риги.

Тимур Новиков, вообще, был идеологом всего, что происходило на Фонтанке. Он чувствовал, что за техно-музыкой будущее, и старался подвести под происходящее теоретическую базу. Следил, чтобы все выглядело правильно, чтобы все одевались модно, хорошо выглядели и музыка звучала бы только хорошая… Я был на той дискотеке в “Курьере”. Помню, какой-то придурок ухватил меня за задницу. (Смеется.) Я был в зеленых клешах…

DJ Лена Попова: На Обводном канале одно время устраивал вечеринки Артем Саламатин. Это, можно сказать, были какие-то первые подобия оупен-эйров. Там постоянно играл DJ Майкл Пуго. А так как туалетов не было, все отливали прямо под столом с вертушками. Класс, в общем.

DJ Массаш (Александр Массальский): Нам с Олегом Азелицким пришлось начать играть просто потому, что не было диск-жокеев. А тогда как раз на Обводном появились вертушки “Корвет” и “Вега”. Мы разузнали место, где вертушки можно было купить за двести двадцать долларов, и купили два комплекта. Один продали за четыреста пятьдесят и второй получили, считай, даром. В какой-то момент у нас стояло пять киловатт звука. Целая саундсистема! Этот звук принадлежал чуваку из какого-то клуба в Купчино. Один раз мы у него поиграли, а он за это дал попользоваться своим звуком. Ну потом мы его так и не вернули.

DJ Слон (Олег Азелицкий): В сентябре 1993-го у меня был первый опыт игры за аппаратом. Я тогда не думал становиться диджеем. Хотел стать художником и уехать за границу. А потом у меня был день рождения и я решил поиграть. Гостей пришло человек триста. Кроме меня в тот раз играли DJ Грув, Миша Воронцов, DJ Гаврила и Костя Лавски.

DJ Лавски (Константин Петров): Первый раз я играл в 1992 году. Это было двадцать девятое февраля, тот год был високосный. В роскошном дворце Белосельских-Белозерских проходил модный показ. Со своими аттракционами выступал Владик Монро, показывали несколько коллекций, плюс выступали молодые группы типа “Нож для фрау Мюллер”. То есть сперва был концерт, а потом дискотека. И когда мы еще только обсуждали эту вечеринку, я предложил: “Давайте я сыграю андеграундную музыку!”

Все согласились, и я сыграл. Для первого выступления это были все-таки экстремальные условия. Императорский дворец, толпы людей, причем в основном они пришли не танцевать, а слушать панк-рок. И тут я со своей электроникой. Под конец все это мероприятие не лезло уже ни в какие рамки. Кто-то танцует, панки беспредельничают, дворец ходит ходуном. Дело закончилось тем, что пришел какой-то дядя грозного вида и в ватнике. Во время разговора он стучал кулаком об стену и требовал прекратить безобразие. Снаружи было уже утро. Так что свой первый сет я до конца так и не доиграл.

DJ Массаш (Александр Массальский): Соседи периодически вызывали милицию. Тогда еще не было ОМОНа. Забирать нас приезжали просто милиционеры, которые грузили всех в козелки. Я помню, как-то раз во двор въехало пятнадцать ментовских машин. Тогда в отделение отвезли человек сорок. Ничем серьезным это все равно не кончилось – всех отпустили. Единственная проблема: у какого-то чувака нашли пистолет. Этого чувака, кажется, звали Саша… Непонятный какой-то парень. Хотя в то время бандиты еще не очень интересовались нашей музычкой.

DJ Слон (Олег Азелицкий): У Массальского был друг-англичанин. Его звали Дэвид, и он работал на канале “Superchanel”. Он пришел к нам и сказал: у меня есть друзья, они занимаются такой же фигней, как вы! В результате нам привезли пластинок, а потом настоящие британские вертушки. Это все были подарки лондонского техно-коллектива “Либераторы”. В 1993-м приехал Джулиан из “Либераторов” и сразу доказал, что действительно занимается ровно такой же фигней, – этот парень, едва войдя, моментально сжег нам весь звук и свет.

DJ Массаш (Александр Массальский): Этот Дэвид с английского телевидения очень нас поддерживал. Первый раз в Петербург он приехал в составе съемочной группы, чтобы снимать какой-то концерт на Дворцовой площади. После работы он заскочил в сквот на Фонтанке, и вот тогда мы с ним познакомились. Дэвид ощущал себя миссионером. Ему хотелось перенеститанцевальную музыку и вообще всю эту культуру изАнглии в Россию. Он прислал нам пульт и несколько ящиков пластинок. Правда, тогда я не знал, что с ними делать. Периодически я давал их DJ Груву, потому что своих пластинок у него тогда еще не было. Потом эти пластинки много кто играл – Воронцов, Лавски, Адельсон…

DJ Джулиан “Либератор” (совладелец лейбла “Stay up forever” UK): Я приехал в Петербург в 1993-м и охренел. Тут происходило то же самое, что у нас в Лондоне. Черт, тут было даже круче. Я ехал, ожидая увидеть что угодно: медведей на улицах, ну просто, что угодно… а увидел расцвет электронной культуры. Фантастика.

Самое поразительное, что люди в Петербурге тогда очень тонко чувствовали музыку. Попросту говоря, они во все врубались. Местные диджеи, кстати, тогда уже неплохо играли. То есть, конечно, не очень круто сводили, но в общем понимали, что и как надо делать. Ну и я, когда приехал, тоже кое-что им показал.

Больше всего меня поразили Обводы. Настоящий сквот. Такой же как в Лондоне. Такой же крутой. Там были настоящие подпольные вечеринки. В России в то время был настоящий кризис, но в смысле электронной музыки петербургские парни были чуть ли не впереди планеты. Ну уж точно шагали в ногу.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Мои первые сеты состояли не пойми из чего. Я играть не умел. Сводил через “сопли”. После вечеринки на мой день рождения был день рождения у еще одного знакомого. Там играли Компас-Врубель, Гаврила и я. Это выступление было уже более или менее сознательным. Диджеинг начал понемногу меня засасывать.

Вечеринки нон-стоп

(1993)

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Расставшись с Хаасами, я занялся собственным проектом – вечеринками в городском планетарии.

DJ Лавски (Константин Петров): Я был на самой первой вечеринке в планетарии. Это был 1991 год. DJЯнис из Риги играл там хаус. На тот момент в принципе любая хаус-музыка звучала для нас как шикарный подарок. Еще играли ребята из творческого объединения “Новые композиторы”, потому что они эти вечеринки и организовывали. Там было очень простое освещение, но нам нравилось. Вообще, все это казалось еще очень свежим и необычным. Не вечеринка на квартире, а почти официальное мероприятие. И главное, эти первые несколько вечеринок еще успели пройти в очень узком кругу. Публика – узкий круг посвященных в тему. Ни бандитов, ни гопников быть не могло, потому что об этих вечеринках еще почти никто не знал. Обстановка получалась очень богемная. Художники, иностранцы… Всего человек триста.

DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы “2ва Самолета”): “Новые композиторы” умудрились внушить руководству планетария, будто они группа молодых ученых и работают над новым звучанием. Космическое сознание и все в таком духе… Они сказали, что будут проводить научно-технические вечера, а устроили первую массовую дискотеку. Неожиданно собралась толпа народу. Стали продавать билеты по десять рублей. Немало по тем временам! Туда-сюда таскали ящики шампанского, а народ прямо в зале курил косяки. Администрация в панике бродила по планетарию и спрашивала: “А чем это пахнут ваши папиросы?” Им отвечали: “Где? Вот эти? Ничем не пахнут! Вам, наверное, показалось!” И давай хихикать. Это был полный хаос, который воспринимался как реальное начало новой эры. Только длилась эта эра недолго, потому что скоро на дискотеки стали ходить совсем другие ребята.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): В то время в планетарии работал наш знакомый Саша Потапов. В его обязанности входило зажигать звезды, в смысле, включать макет звездного неба. Я познакомился с ним на курсах английского языка еще до всякой Фонтанки. С ним и с группой “Новые композиторы”. Они, кстати, тоже чем-то занимались там, в планетарии. И вот Саша Потапов всем предлагал что-нибудь там устроить. Потому что декорации были действительно роскошные: не хуже, чем в московском павильоне “Космос”. И с какого-то момента я стал устраивать в планетарии ежемесячные вечеринки. Мы делали их с осени 1992-го по весну 1993-го. То есть в самые нелегкие времена: постоянные стычки с бандитами… Сперва тамбовские на нас наезжали, потом они же нас и защищали… В общем, ужас!

Свобода ведь тогда появилась у всех, и у бандитов тоже. В том году даже милиционеры боялись ходить с оружием, потому что за пистолет могли запросто убить. Кстати, рядом с планетарием одного милиционера как раз и убили. Просто чтобы забрать табельное.

DJ Лавски (Константин Петров): В планетарии получались иногда очень странные вечеринки. Как будто они были специально заточены под пацанов. Там были тусы, когда “ребята с нашего двора” чувствовали себя королями ситуации. Очень скоро это был уже полностью их клуб, во всех смыслах. Допустим, я приходил играть и на мне была куртка “Адидас”. Так на входе охранники могли издеваться надо мной и не пускать в клуб, потому что я одет в спортивную одежду.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Еще я пробовал устраивать вечеринки в помещении Ленинградского Рок-клуба. Я тогда познакомился с парнем по фамилии Тарнавский и с его компанией. У них был собственный очень качественный аппарат. И мы вместе стали устраивать вечеринки. Но эти вечеринки нельзя сказать, чтобы были очень уж успешные. Просто тогда был действительно самый разгар бандитизма. Я помню, одни бандиты назначили стрелку другим бандитам ровно напротив входа в Рок-клуб. Они встретились в час ночи и устроили реальную пальбу. Как в кино – одна бригада стреляла в другую. В ход шло все: помповые ружья, пистолеты… Пули рикошетили от стен и машин. А случайные прохожие лежали в лужах и боялись поднять головы.

Вообще, на вечеринки начала 1990-х приходили только две категории людей – либо бандиты, либо модная молодежь. Другой публики не было. Причем для модников это было, конечно, серьезное испытание, потому что огрести можно было на ровном месте. Как-то мы делали мероприятие в кинотеатре “Колизей”. В очереди в бар там стояло несколько человек, и среди них мой знакомый музыкант, очень вежливый человек. Ну в очереди в бар всегда можно кого-то случайно толкнуть, ведь правда?.. Ничего страшного в этом нет. В общем, этот музыкант нечаянно задел какого-то урода, а тот, недолго думая, одним ударом свалил его с ног. Сломал парню челюсть. И такое происходило сплошь и рядом. Поход на вечеринку в то время – это был реальный экстрим.

DJ Лавски (Константин Петров): Первый скачок произошел, когда криминальные структуры узнали про рейвы. Году в 1992-м я порой даже раздумывал: может, плюнуть и сегодня никуда не идти? Потому что возможность оказаться после вечеринки в травмпункте была очень велика. Могли просто подойти: “Ты че здесь стоишь?” – и бах в голову! Или, например, ты скачешь, танцуешь, а эти люди в упор на тебя смотрят: “Ты че, пидор?!”

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Был такой парень, кикбоксер… я сейчас уже не помню, как его звали. Кроме того, что он был кикбоксер, он был еще и модник. И он тусовался у нас на Фонтанке. Когда в планетарий начали приезжать бандиты, мы стали нанимать ментов. Они стояли у дверей и говорили: “Это частное мероприятие. Извините, но вам вход закрыт”. А потом этот кикбоксер предложил свою помощь. Так и так, говорит, могу обеспечить охрану твоего мероприятия. Ну и обеспечил… Пришел, а с ним еще человек десять. Через полчаса после начала вечеринки я подошел к входу, смотрю, а эти бандиты щемят какого-то зяблика. Я говорю: “Вы что себе позволяете?” А они: “Чего-о-о?! Ты на кого рыпнулся?!”

Эти бандиты пришли на вечеринку не охранять посетителей, а просто развлекаться. То есть вместо того, чтобы нас защитить, парень просто стал бесплатно проводить своих приятелей. Я отказался от его услуг, и через какое-то время этот кикбоксер ввалил с братвой уже прямо на Фонтанку. Ну мы ведь его знали, дверь приоткрыли, а вбежала целая ватага: “Вы кому платите? Теперь под нами ходить будете!” Ну и все в таком духе.

DJ Лавски (Константин Петров): Страшно было всем – организаторам, работникам, посетителям. На вечеринке просто могли убить в прямом смысле слова. Ни за что. Можно было прямо на вечеринке очень серьезным образом попортить себе здоровье, если начать, например, идти на принцип или еще что.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): В начале лета 1993-го в планетарии появились люди, которые сказали: “Мы это место арендовали. Здесь будут клуб и казино…”

Собственно, так появилось чудовищное бандитское место “StarDust”. У них была какая-то война с соседним казино, которое находилось в здании Мюзик-холла. Закончилось тем, что из трех учредителей двоих убили.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Хороший пример, который характеризует то время. Мне DJ Майкл Пуго рассказывал, что играл где-то в те времена, и человек, заказывая песню, так подтянул его к себе, что просто оторвал ему капюшон от кенгурухи. Тогда разговор был короткий.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): В общем, из-за всех этих разборок мы передвинулись в бассейн при Институте инженеров железнодорожного транспорта. Это очень красивое здание прямо напротив станции метро “Горьковская”. Один мой знакомый ходил туда заниматься плаванием и как-то сказал: “Сходи посмотри, там классное помещение”.

Там действительно оказалось здорово. Я подошел к директору. А тогда время было очень свободное. Все хотели зарабатывать деньги, туда-сюда… В общем, директор согласился, чтобы мы устраивали в его бассейне мероприятия. Назывались эти вечеринки “Акваделик-party” и проходили каждую неделю на протяжении всего лета 1993 года.

DJ Слон (Олег Азелицкий): А я работал в том же самом Институте инженеров железнодорожного транспорта сторожем. У меня была собака, кавказская овчарка. Она все сама обходила, а я постоянно спал. Потом уборщицы ругались, что собака их пугает.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На “Акваделиках” все было устроено просто. В бассейне есть зал сухого плавания, который находится в отдельном помещении. Точнее, он отгорожен от бассейна таким невысоким заборчиком. Так вот там мы устроили танцпол. Но если люди хотели купаться, им надо было просто переодеться, и можно было нырять в бассейн. Ну а колонки мы там поставили везде, так что можно было танцевать и прямо в воде.

DJ Лавски (Константин Петров): Все были в купальных костюмах, плавочках, купальничках. А если не в купальничках, то летели в бассейн прямо в чем есть. Приходили на вечеринку, заходили в раздевалку, переодевались и шли купаться. На этих вечеринках было не то что небезопасно, там было просто страшно. Там ходили такие рожи, что сегодня и не представишь.

Олег Азелицкий (диджей): Мне рассказывали, что на одном “Акваделике” такой персонаж Игорь Борисов зашел в бассейн и случайно выронил вставную челюсть. Потом ее водолазы искали.

DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы “2ва Самолета”): Вечеринки в бассейне закончились, когда в бассейне кто-то утонул. Парень закинулся всем, чем только можно, плюхнулся в воду, и там у него остановилось сердце. Его еще и нашли не сразу. А когда труп выносили, девушки возмущались: “Эй, а че музыку-то выключили?!”

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На одной из осенних вечеринок, так же как и в планетарии, появились прибандитченные люди, которые решили, будто смогут устраивать такие мероприятия и сами. В смысле без меня. Они провели то ли одну, то ли две вечеринки. А так как они были бандиты, то в какой-то момент парни очень жестко наехали на дирекцию. Причем даже не бассейна, а всего института. Дирекции это совсем не понравилось, и любые мероприятия в бассейне были тут же запрещены.

DJ Массаш (Александр Массальский): Вечеринки было легко проводить. Всегда было очень много народу. Так как вечеринок было немного, народ ходил на все подряд. Прогореть было фактически невозможно. Мы вот, например, устроили вечеринку в цирке. Там были акробаты и всякие перформансы, а люди танцевали прямо на манеже. Мы пришли к директору цирка и сказали: “Мы художники. И хотим провести у вас ни на что не похожее мероприятие, которое называется рейв. В Европе сейчас миллионы людей ходят на эти рейвы. Ваш цирк как нельзя лучше подходит для такого события”.

Денег у государственных учреждений тогда не было. В цирке и в других подобных местах начальство быстро соглашалось на любые наши предложения.

DJ Слон (Олег Азелицкий): И после вечеринки в цирке несчастные хищники – львы, тигры и волки – очень громко и протяжно выли.

DJ Кома (Алексей Дунаевский): Для меня самый важный рейв 1990-х – это приезд Джефа Миллса. Даже не помню, в каком году это было. Миллс меня просто вскрыл. Это был фантастический трип от музыки. А так, впечатление от мероприятия напрямую зависит от того, с кем я туда ходил. С какой компанией. Хорошее мероприятие – это значит, что я нашел себе хороших собутыльников.

Павел Стогар (промоутер): А я как-то делал концептуальную вечеринку “Турбо” в павильонах “Леннаучфильма”. Народу там было! Просто плотняк был народу! Не пройти было. Играли Зорькин, Компас-Врубель, Слон и Демидов. Там был отличный антураж. Все-таки это был павильон киностудии. Мы набрали у них кучу ненужных декораций. Например, диджей играл в гигантских руках. Там были две огромные ручищи, прямо до потолка, и между ними стоял диджей. Одна рука зеленая, другая – синяя. Единственная проблема: пол был застлан картоном, и, когда люди начали танцевать, картон тут же превратился в пыль. Пыль просто висела в воздухе, даже дым-машина не нужна. Когда включили свет, все охуели.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Пластинки, на которых я тогда играл, использовать до сих пор невозможно. Прошло десять лет, а они все еще насквозь пропитаны пылью. Это была самая пыльная вечеринка в моей жизни!

DJ Лавски (Константин Петров): Слово “концепция” в последнее время вообще пропало. Попробуй сегодня объясни кому-нибудь, что у тебя именно концептуальная вечеринка. Сейчас ведь концепция – просто прийти всем в одежде в горошек… или, блядь, во всем белом. Ничего интересного в смысле вечеринок давно не осталось, понимаешь? А десять лет назад было много совсем разных мероприятий в совершенно неприспособленных местах, а клубов не было вообще. Потому что когда появились стабильно работающие клубы, то веселье от этого просто умерло. Ты знал, что если не успел сегодня, то можешь прийти завтра. А можешь через месяц. Все равно ничего не изменится. Но в начале 1990-х до этого было далеко. Вечеринки тогда делали, кто где мог: в сквотах, во дворцах, в Домах культуры, в кинотеатрах… Каждый раз люди знали: это только сегодня! Завтра ничего, что ты видишь, уже не будет! Ни здесь, нигде, понимаешь? Поэтому все куролесили по полной. Вот это и был рейв! Все только начиналось, и все было нереально прекрасным.

“Штубниц”, “Арсенал”, “Кристалл”

(1993—1994)

Денис Одинг (промоутер): Еще мы организовывали вечеринку на немецком корабле “Штубниц”. Когда распродавали ГДРовский морфлот, несколько парней выкупили этот корабль, отремонтировали его и превратили в плавучий центр искусств. Летом 1994 года они отправились в тур по портам Балтийского моря. Очень долго стояли в Стокгольме. Потом приехали к нам. От них был куратор – очень милая девушка. Кажется, в итоге мы сделали там четыре вечеринки.

DJ Анжела Шульженко: В трюме “Штубница” играл хип-хоп. Но из-за железных стен больше всего это было похоже на хардкор. Периодически кто-то падал с палубы “Штубница”. Ну и его съедали карликовые невские акулы.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Там были какие-то хип-хоп диджеи. Они играли в трюме… От металлических бортов звук отражался, и казалось, будто все фонит. Плюс эти диджеи были очень нечистоплотные – ногами ходили по собственным пластинкам. А у нас как раз был пластиночный голод. И я это запомнил на всю жизнь. У меня всего семь пластинок, я берегу их как зеницу ока, а эти придурки ногами ходят по винилу.