Охотники на богов

 

Глава 5

 
      Яна спала. Спала и видела сон. Она точно знала, что спит, а еще совершенно точно знала, что все увиденное ею во сне когда-то происходило на самом деле. Происходило совсем недалеко от того места, где лежало ее скованное сном тело.
      Поселение людей, пришедших в эти леса в незапамятные времена и построивших свои дома вокруг древнего храма, называлось Тарната.
      Городок Тарна. Да и как еще его можно было назвать, если храм был посвящен богу войны Тарну, и люди, решившие жить рядом с ним, называли себя воинами все до единого. Так было. И жрецы бога-воина стали освящать союзы мужчины и женщины, провожать в последний путь умерших и приветствовать своими молитвами новое рождение, призывая к ребенку покровительство сурового бога. Так было. И из года в год молодые парни уходили в большой мир дорогой наемников, возвращаясь к родным очагам с добычей или пропадая где-то за горизонтом навсегда.
      Все другие племена в древнем лесу жили охотой, редко выходя из непролазных чащоб, служивших им надежной защитой от врагов, и до смерти боялись воинственных соседей, которые, если бы им пришла в голову блажь завоевать другие деревни, справились бы с этим нехитрым делом за одну луну, даже не особенно и торопясь. Но почитатели Тарна никогда не пытались покорять соседей. Только когда кто-нибудь из лесовиков начинал доставлять им неудобство, молодые парни, еще не ходившие в большой мир, устраивали на провинившуюся деревню небольшой набег, обычно заканчивающийся незначительными разрушениями и одной двумя смертями идиотов, не успевших удрать и попавших разошедшимся молодцам под горячую руку. Опытные воины до таких вылазок не унижались.
      Когда у старого Дорта, прославленного воина, не раз ходившего наемником в большой мир за лесом и всегда возвращавшегося с добычей, родилась дочь, в Тарнате устроили большой праздник. И древние жрецы стали решать, кому достанется дочь воина и сестра воинов, девочка, которую нарекли Хэлитана, лучница боевого лука, за родимое пятно в виде изогнутого лука на левом плече. Так издавна Тарн метил лучников, но редко случалось, чтобы этот знак доставался не мужчине.
      Выбор жрецов обрадовал гордого отца. Мужем его дочери должен был стать Сатан. Мальчику сравнялось всего семь зим, но знающие наставники говорили, что из него со временем получится великий воин, который ничем не уступит своим предкам. А предки у маленького Сатана
      - как на подбор, есть, кем гордиться.
      Время в чаще леса бежит незаметно. Годы не касаются величественных стволов и облетают стороной спрятавшихся под их сенью людей.
      Казалось, вот только праздновали рождение Хэлитаны, а уже пришла пора отцу вести ее в храм и перед грозным Тарном отдавать в жены возмужавшему Сатану. Хорошую дочь воспитал Дорт. Девушка выросла красавицей и стала лучшей охотницей в Тарнате. Не было ни зверя, ни птицы, способных увернуться от ее метких стрел. А малый боевой топорик отца становился в ее руках грозным оружием, заставляя держаться подальше, не только девушек, но и парней. Сатан с нетерпением ждал дня, когда сможет назвать гордую красавицу своей. И готовился к нему. Он уже успел дважды вернуться из походов с богатой добычей. Но главное - в одной из битв для своей будущей жены он добыл боевой топорик из благородной металла, который ковали искусные кузнецы за морем. Достойный подарок. Сатан отнес оружие в храм, и жрецы начертали на твердом топорище древние руны, призвавшие на топорик и того, кто его держит, благословение Тарна.
      В день, когда молодым назначено было идти в храм, благие знамения являлись людям одно за другим. Сначала прямо над домом невесты кружил орел, по уверениям жрецов, являющийся любимой птицей Тарна.
      Потом Сатан, подъезжая к храму, встретил охотника с богатой добычей.
      На небе не было даже самого маленького облачка, способного закрыть солнце во время церемонии и тем предречь молодоженам несчастливую жизнь. В священных гаданиях ни разу не выпал черный камень беды. Все предвещало только счастье и благополучие. Древние стены храма, сложенные из грубых, почти необработанных камней, казалось, светились в предвкушении праздника.
      Верховный жрец, облаченный в белые, расшитые красными узорами одежды, встретил Сатана у порога. Это был высокий сильный старик, которого не согнули прожитые годы и огромная ответственность.
      Голубые глаза под кустистыми бровями по-прежнему смотрели зорко и проницательно, заглядывая, казалось, в самую душу молодого воина.
      Сатан почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок, но ничем не выдал своего волнения, прямо встретил взгляд древнего жреца. И старик, усмехнувшись в длинную бороду, посторонился, пропуская юношу в святилище. Настало время ему остаться наедине со своим богом.
      Молодой воин решительно шагнул под сень храма и остановился, давая глазам привыкнуть к полумраку. Храм всегда поражал его своей суровой красотой. Серые стены, без всяких украшений, устремлялись в высь в едином порыве с узкими стрельчатыми окнами, через которые в древнее строение проникал солнечный свет и ложился ровным полукругом на каменный алтарь под двумя скрещенными мечами. Вокруг алтаря стояло семнадцать железных курильниц, в которых медленно плакал прозрачными слезами драгоценный янтарь, умирая по воле пламени, разведенного в них жрецами. Все было готово к церемонии. Сатан подошел к возвышению, которое венчал каменный алтарь и опустился на одно колено, приветствуя своего бога. Тарн, покровитель воинов, не любил, когда перед его взором раболепствовали. Молодой воин вскинул сжатую в кулак руку в воинском салюте и произнес ритуальное обращение:
      - Тарн, повелитель битв, дитя гнева, я пришел сегодня в храм, чтобы перед твоим лицом назвать своей девушку, предназначенную мне в жены и в матери детей моих твоей волей. Защити нас от мрака, что прячется за стенами этого храма, и даруй нам силу достойно сражаться в битве жизни.
      Словно отвечая на его слова, в храм влетел порыв ветра и качнул висящие на цепях мечи. Добрый знак. Бог услышал своего воина и пожелал ответить. Жрец, вошедший в храм вместе с ветром, положил руку на плечо юноши и тихо произнес:
      - Тарн благоволит к тебе, Сатан, будь осторожен, милость богов бывает опасна. - Молодой воин вскинул на него вопросительный взгляд, но старик уже отвернулся от него и начал подниматься по вырубленным в камне ступеням к алтарю. Пришло время молитв жрецов. Они входили по одному в двери храма, медленно и степенно поднимались по ступенькам алтаря, каждый на свое место. Через несколько мгновений перед Сатаном выстроились все жрецы Тарна, и каждый из них держал в руках большой двуручный меч. Две ровные шеренги, как в битве. И на последней ступеньке алтаря только один, как и положено полководцу,
      Верховный жрец.
      Юноша поднялся, когда двери скрипнули вновь, пропуская в храм,
      Хэлитану и шагающего рядом с ней в полном вооружении Дорта. Все верно, в храм воин должен являться готовым ко всему, мало ли чего потребует от него бог? Когда вновь прибывшие преклонили колено перед алтарем, Сатан невольно залюбовался стройной, не по-женски сильной
      Хэлитаной. Девушка сама напоминала лук, в честь которого ее назвали,
      - гибкая, жесткая, смертельно опасная. Достойная мать для детей воина. Верховный жрец окончил молитву и, глядя сверху вниз на молодых людей, звучным, хорошо поставленным голосом произнес:
      - Великий Тарн благоволит к нам сегодня. Хелитана, дочь Дорта, примешь ли ты власть Сатана, сына Ласана?
      - Да. - Голос девушки разнесся под древними сводами, и в нем не было ни следа сомнения.
      - Сатан, сын Ласана, готов ли ты назвать эту девушку своей и защищать ее все время, пока Тарн дозволяет твоему сердцу биться?
      - Да. - Молодой воин не смог скрыть радости. Он шагнул к Хэлитане и протянул ей боевой топорик с благословением Тарна на топорище. -
      Пусть он защищает тебя, когда меня не будет рядом, так же как защищал бы тебя я сам. Девушка не отвергла подарок, и Верховный жрец возвестил о том, что обряд свершился. Молодые люди вместе вышли из дверей храма на огромную поляну, на которой уже горели праздничные костры и стояли столы, уставленные всем, что только могла пожелать душа воина. Празднование длилось долго. Звучали здравницы, девушки кидали завистливые взгляды на молодую жену, каждой из них хотелось, чтобы ее муж был таким же красивым и сильным. Люди радовались и не замечали, что тень беды уже вышла из-за далекого горизонта, только
      Верховный жрец тревожно смотрел на молодых, теребя медальон, символ своего сана. Но и он не знал, что приближается к Тарнате.
      Хелитана шла по охотничьей тропе, чутко прислушиваясь к малейшему шороху. Она любила охотиться в одиночестве, ни один зверь в лесу не мог перед ней устоять, а от недобрых людей хорошей защитой был боевой топорик и быстрые ноги. Ничего не угрожало лучшей охотнице в
      Тарнате в древней чащобе. Хэлитана была у себя дома. Ноги уверенно несли ее по едва заметной тропинке к озеру, где всегда можно было найти хорошую добычу, если, конечно, уметь подкрадываться к чутким зверям. Девушка умела.
      - Куда путь держишь, красавица? - внезапно раздался у нее за спиной красивый баритон, и Хэлитана стремительно развернулась, принимая боевую стойку, в руке у нее как по волшебству появился топорик. На тропе неподвижно стоял незнакомец в странном, словно живом плаще. Стоял и улыбался, глядя на нее холодными черными глазами. Сердце девушки пропустило удар. Она хорошо знала, кто является смертным в облике мужчины в черном плаще, с глазами, из которых смотрит сама Тьма. Нилитен, безумный бог. Извечный враг и соперник Тарна. Бог - покровитель предательства, подлого убийства из-за угла, ненависти…
      - Что тебе надо, повелитель зла? - голос Хэлитаны дрожал от едва сдерживаемого ужаса. Нилитен усмехнулся и протянул к ней руку:
      - Тебя, любимое дитя Тарна. - Девушка увернулась от прикосновения и выставила перед собой топорик. Руны на топорище налились яростным кроваво-красным светом, и безумный бог отступил, но не надолго.
      Тьма, таящаяся в его глазах, потянулась к Хэлитане, как живая, и лезвие, не выдержав ее напора, стало таять, как свеча. Девушка еще какое-то время сопротивлялась обрушившейся на нее силе, а затем без сознания рухнула на траву.
      Хэлитана пришла в себя уже под вечер. Оплавленный топорик и почерневшие серебряные браслеты на запястьях красноречиво свидетельствовали о том, что встреча с Нилитеном ей не привиделась.
      Девушка с трудом поднялась, преодолевая ломоту во всем теле, и со всей возможной скоростью поспешила в храм. Верховный жрец только начал вечернюю молитву, когда она постучала в двери святилища. По обычаю, никто, кроме служителей Тарна, не мог присутствовать на обряде, но что-то заставило его впустить девушку. Увидев же, во что превратилось оружие Хэлитаны, старый жрец понял, что случилось.
      Проклятье Нилитена. Его не снять слабой человеческой магией. Он провел девушку к алтарю и вместе с ней опустился на одно колено.
      Предстояло вызвать на помощь Тарна. Жрецы все поняли правильно.
      Янтарь лег в зажженные курильницы, священные мечи взлетели в древнем салюте, под сводами храма загрохотал, набирая мощь, хор голосов, читающих тайный канон. Жрецы звали своего бога. Единственного, кто мог противостоять обрушившейся на них беде.
      Тарн откликнулся на удивление быстро. Янтарь не успел истаять в курильницах, как в священном дыму проступило суровое лицо с холодными голубыми глазами воина. Жрец поднял голову и вскинул кулак в салюте:
      - Повелитель! Твой враг наложил проклятье на одну из твоих дочерей! - Лицо повернулось в сторону Хэлитаны, и она почувствовала, как в ее сердце просыпается надежда. Бог несколько мгновений смотрел на нее, а затем священный дым окутал ее плотным коконом, но прежде чем девушка успела почувствовать недостаток воздуха, он рассеялась, открывая взору потрясенных жрецов совершенно исцеленную Хэлитану.
      Даже лезвие топорика полностью восстановилось. Тарн снял проклятье!
      В эту ночь в храме не смолкали голоса, жрецы славили своего бога.
      И только через луну стало понятно, что Тарн, бог битв и мужчин, сняв проклятье с девушки, не заметил, что она носила под сердцем дитя. Ребенок был проклят. И ничто уже не могло снять с него проклятья безумного бога. Хэлитана выпила зелье, чтобы избавиться от своего первенца, но отвар не подействовал на него, а знахарка отказалась помочь, не решаясь противопоставить свои слабые силы силе
      Нилитена. Когда жители Тарнаты пришли к жрецам, чтобы спросить волю
      Тарна, не следует ли им изгнать Хэлитану в лес, Великий бог сам явился потрясенным людям и запретил им трогать мать и дитя.
      Потянулись месяцы ожидания, вернулся из очередного похода Сатан.
      Узнав о случившемся, он опечалился, но не отказался от своей жены.
      Наконец, настал срок, и жрецы увели Хэлитану в храм. Снова плакал прозрачными слезами янтарь в курильницах, снова рокотал под сводом хор молящихся о чуде. Много часов, пока не родился ребенок, стояли жрецы, воздев вверх клинки церемониальных мечей. И когда прозвучал первый крик младенца, жрецы и повитуха едва не сошли с ума от ужаса.
      Дитя родилось холодным, как лед, с алыми глазами и белыми волосами древнего демона Ненависти. Того самого демона, которого боги, объединив усилия, лишили тела и изгнали из мира, так и не сумев убить. Демона, успевшего за то время, пока он ходил по земле, полностью уничтожить население нескольких великих государств. И он снова вернулся в мир! Тарн появился в тот момент, когда Хэлитана, преодолевая слабость, подняла голову, чтобы увидеть свое дитя. Бог окинул людей суровым взглядом и пророкотал:
      - Демон Ненависти снова вернулся в мир, и на этот раз его не изгнать, ибо Нилитен, безумный бог, встал на его сторону. Сил других богов будет недостаточно. Я не могу исправить то, что уже случилось, но могу дать вам надежду. - Священный дым устремился к ребенку, который внезапно превратился в облачко тумана и смешался с ним. - Он обретет способность любить.
      Люди потрясенно смотрели на своего бога, не в силах поверить в то, что он говорит. Наделить демона Ненависти способностью любить - это все равно, что обречь волка сопереживать зайцу. Демон, который питался отчаяньем, болью, страхом, смертью людей, опустошая целые города в ненасытной жажде силы, вдруг полюбит смертного… Бог усмехнулся, глядя на растерянных людей, и сурово добавил:
      - Если, конечно, ты, женщина, сможешь дать ему эту любовь. - И
      Хэлитана прямо взглянула в холодные глаза Тарна, бесстрашно прижав ребенка к груди.
      - Смогу! - Удивительно, но бог поверил ей, и еще более удивительно то, что она сдержала свое обещание, даже когда у нее появились другие дети, маленький Адрин всегда ощущал материнскую любовь и платил ей тем же.
      Тарн сам обучал его воинскому искусству и учил пользоваться своей силой. Настало время, когда демон впервые вырвался на волю, и юноша понял, насколько он на самом деле отличается от остальных людей.
      Адрин ушел, улетел вместе с холодным осенним ветром и никогда больше не возвращался в Тарнату. Не успел. То, что не смогли сделать враги, совершила болезнь. В три дня все население умерло от неизвестного недуга, жрецы слегли первыми и не успели вызвать Тарна, а потом было поздно. Великий бог никогда не был целителем.
      Яна заметалась на кровати, проваливаясь в очередное видение.
      Снова Адрин, но уже повзрослевший, полностью освоившийся со своей силой. В доме, кроме него, только тяжело дышащая женщина. Она не видит его, для нее это всего лишь туман, просочившийся в полуоткрытую дверь. Женщина вот-вот родит. Но рядом нет никого, кто помог бы ей. Никого, кроме Адрина. Когда на свет появляется ребенок, роженица кричит от ужаса, у младенца алые глаза… Адрин берет ребенка на руки и, не обращая внимания на потерявшую сознание женщину, идет к двери.
      - Так значит, если я буду неосторожен, могут родиться другие подобные мне. - Шепчет охотник.
      Яна вскрикнула и проснулась. В комнате было темно и жарко. Девушка скинула одеяло и потянулась. Лучше она себя никогда не чувствовала.
      Выбравшись из постели, она наощупь нашла выключатель и включила свет. В зеркале Яна увидела свое отражение и тихо выругалась. Она за несколько часов умудрилась потерять весь загар и теперь напоминала свежее приведение. Вдобавок ко всему создавалось впечатление, что ее долго и старательно валяли в грязи. Яна нахмурилась, пытаясь вспомнить события прошлой ночи. Или не прошлой? Чувство времени ее подводило. Девушка еще раз хмуро посмотрела на свое отражение и решительно зашагала в гостиную. Если она хоть что-нибудь понимала,
      Адрин или Алексей сейчас находились там и ждали ее пробуждения.
      Придется извиняться. Яна поморщилась, просить прощения она не любила, и толкнула нужную дверь.
      Открывшаяся перед ней картина поразила ее до глубины души. Комната была разгромлена старательно, со знанием дела, и посредине царящего в ней хаоса стояло единственное уцелевшее кресло, на котором, сгорбившись, сидел Адрин, сжимая в руках стакан с вином. Он даже не поднял головы, когда дверь стукнулась о стену. Яна с внезапной четкостью поняла, что случилось непоправимое. Боль охотника звенела в ее душе, заставляя изо всех сил стискивать кулаки, чтобы не заплакать. Наконец, Адрин заметил ее присутствие и тихо произнес:
      - Я рад, что ты справилась с соблазном небытия и вернулась к жизни. - Яна удивленно посмотрела на него, но не стала переспрашивать. Девушка не помнила, чтобы ей пришлось с чем-то справляться. Захотела проснуться и проснулась. Все как обычно. Но кое-что требовало уточнения прямо сейчас, и Яна, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, опустилась на колени возле кресла:
      - Адрин. Адрин, прости. Алексей погиб из-за меня. - Охотник поднял на нее полные боли глаза и покачал головой.
      - Ты ни в чем не виновата. Нилитен тебя просто выманил из дома, воспользовавшись твоей неопытностью. Не вини себя в случившимся. -
      Яна молча сжала в ладони его теплые пальцы, предлагая ему свое сочувствие и поддержку. Теплые?!! Девушка потрясенно уставилась на
      Адрина и тихо спросила:
      - Что со мной?
      - Ты стала загонщицей. - Охотник серьезно посмотрел ей в глаза. -
      Прости - это был единственный способ спасти тебе жизнь.
      Девушка несколько секунд обдумывала услышанное, а затем холодно улыбнулась.
      - Надеюсь, у меня появиться шанс отомстить за Алексея и за свою почти случившуюся смерть?
      - Будет. - Адрин посмотрел на нее с тревогой. - Яна, постарайся себя контролировать, не давай волю ненависти, иначе станешь такой же, как безумные боги.
      - Что со мной? - Девушка насторожилась, почувствовав в мертвом голосе охотника беспокойство. - Как теперь мне быть со своими эмоциями?
      - Не знаю. - Адрин отхлебнул вина. - Дело в том, что ты первая женщина, сумевшая преодолеть соблазны небытия и приспособившаяся жить с первозданным холодом в венах. Раньше только мужчинам удавалось вернуться в сознание и то далеко не всем.
      - Почему? - Глаза Яны округлились от искреннего возмущения.
      Подумать только, и здесь дискриминация!
      - Дело в том, что для перерождения требуются сильная воля и развитое мышление…
      - Девушки ими тоже обладают!
      - Да. Я заметил. - Адрин улыбнулся ее горячности. - Видимо, дело в том, что перерождение последнего загонщика произошло белее двух веков назад. А тогда люди несколько отличались от твоих современников.
      - Так, что я должна знать, кроме того, что я первая женщина-загонщик за всю историю человечества?
      - Многое. Тебе придется тренироваться. Обучаться магии и воинским искусствам. Я не хочу терять еще одного загонщика. А теперь, когда
      Нилитен начал против меня войну - это стало более чем вероятным исходом. Нилитен - это…
      - Я знаю. - Яна забрала у опешившего Адрина бокал и отхлебнула вина. - Пока я спала, я видела прошлое. В частности, обстоятельства твоего рождения.
      - Вот как? Это что-то новое. Наверное, Алексей был прав, и у тебя есть дар ясновидения. Тем лучше. Мне меньше объяснять. С завтрашнего утра приступаем к занятиям.
      - А разве сейчас не день? - Яна недоуменно перевела взгляд на плотно задернутые шторы.
      - Нет, сейчас ночь. Третья ночь с момента твоего перерождения. -
      Охотник гибко выпрямился в кресле и потянулся. - Есть хочешь?
 

Глава 6

 
      Яна выдохнула сквозь стиснутые зубы и снова приняла заученную стойку. Адрин гонял ее уже три недели, и создавалось впечатление, что останавливаться он не собирался. Уроки магии перемежались с тренировками по владению мечом и кинжалом, а заканчивался каждый день обычно спаррингом по рукопашному бою. Охотник, казалось, не знал усталости и не нуждался в сне. Первое время девушка была уверена, что просто свалится от истощения, но дни проходили за днями, а силы вставать после очередного позорного проигрыша откуда-то брались. Яна становилась все выносливей, но все равно с ужасом ждала новых издевательств, выдаваемых Адрином за тренировки.
      Вот и сейчас со всей дури швырнув ее о стену, охотник замер посредине комнаты, используемой им под спортзал и бесстрастно смотрел, как она трясет головой, пытаясь прийти в себя. Девушка привычно подавила вспышку злости, не позволяя ей перерасти в ненависть, и выпрямилась, давая понять своему суровому учителю, что готова продолжать,
      Адрин усмехнулся и покачал головой.
      - Ты все еще щадишь противника. Забудь об этом. Ты не способна испытывать жалость, не способна на милосердие или сопереживание.
      Прими это как данность и не пытайся идти против своей природы, иначе погибнешь в первой же схватке. Дай волю инстинктам.
      - Я не могу. - Яна яростно заморгала, чтобы скрыть заблестевшие в глазах льдинки слез, плакать, как обычные люди, у нее теперь не получалось. - Меня с детства учили, что так нельзя!
      Адрин ничего не ответил на это заявление, а просто напал на нее.
      Неожиданно, с холодной расчетливой яростью и безжалостностью.
      Клинки, в которые превратились его ногти, замелькали с сумасшедшей скоростью, оставляя на коже болезненные порезы. Яна не успевала блокировать все атаки своим легким мечом. Она задыхалась от слишком быстрого темпа схватки, а Адрин и не думал останавливаться, гоняя ее по всей комнате изощренными приемами. Девушка и сама не заметила, как из глубины души поднялась леденящая ярость и потекла по жилам, зажигая холодный голубой свет силы. Яна метнулась вперед и, изогнувшись самым невероятным образом, проскользнула мимо смертоносных лезвий, кончиком меча дотянувшись до противника. На безупречной белой коже Адрина появилась светящаяся полоска царапины, но охотник без труда уклонился, не позволяя девушке закончить атаку, и выбил клинок у нее из руки.
      - Так уже гораздо лучше. - Он даже не запыхался. - Теперь ты понимаешь, что твои предрассудки мешают тебе нормально сражаться.
      Яна кивнула. В глубине души она раздулась от гордости, ей все-таки удалось задеть Адрина! Девушка оскалилась и тут же получила выговор за неправильную демонстрацию эмоций. Вот еще проблема, о которой она предпочитала бы не вспоминать. Кстати, сегодня охотник грозился продемонстрировать ей свою очередную неприглядную черту. Яна улыбнулась про себя странной уверенности старого мудрого существа в том, что когда-нибудь она может отвернуться от него из-за некоторых его неприглядных привычек. Но девушка твердо знала: ничего подобного не случится. В конце концов, он не человек и если даже грешит людоедством - ему простительно, лишь бы ее съесть не пытался. Хотя ее теперь тоже вроде бы к человеческому роду можно отнести только условно.
      Адрин встряхнул руками, превращая длиннющие когти в обычные аккуратно подстриженные ногти, и накинул свой любимый серебристый шелковый халат. Яна покачала головой, она неожиданно вспомнила, как нашла его скомканный в углу и сколько потратила сил на то, чтобы привести вещь в порядок. Но искреннее удивление охотника было достойной наградой за ее усилия. Адрин сам признавался в том, что последние триста лет все вопросы, связанные с обустройством их быта, взял на себя Алексей. И теперь Яна приняла у него эту эстафету.
      Девушка почувствовала ледяную струйку нетерпения охотника и, спрятав меч в ножны, которые из соображения удобства крепились за плечами и были обработаны специальным заклинанием, отводящим от них взгляды смертных, поспешила за ним. На этот раз Адрин потащил ее в подвал. Крутая лестница со ступеньками, покрытыми тонким слоем наледи натолкнули Яну на мысль, что именно в этом помещении ей придется переживать лето. Толстая дверь бесшумно распахнулась от легкого толчка охотника, и перед девушкой предстала небольшая комната с низким потолком, оборудованная по всем канонам средневековой пыточной. Впечатление портил только удобный диванчик в углу и столик с напитками. Яна пришла к выводу, что на летнее убежище комнатка не тянет хотя бы из-за своих скромных размеров, и вопросительно посмотрела на невозмутимого Адрина, небрежно прислонившегося к стене и пристально наблюдающего за ее реакцией.
      Охотник отлепился от шершавых даже на вид камней и, пошарив за одним из странных угрожающего вида сооружений, извлек из-за него парнишку лет шестнадцати на вид.
      - И долго он здесь сидит? - Яна задумчиво рассматривала пленника, к собственному удивлению не испытывая по поводу его бедственного положения никаких эмоций.
      - Недели три. Со дня гибели Алексея. - Адрин небрежно подтолкнул парня к стене и ловко приковал к ней цепями. - А что?
      - И как он здесь не окочурился за три недели? Здесь же холодно для него, или я чего-то не понимаю?
      - Холодно, конечно. Но у меня хорошее заклинание, оно сохраняет пищу несколько месяцев без всяких побочных эффектов.
      - Он нас слышит? - Яна с любопытством заглянула пленнику в глаза, отметив про себя, что нужно будет потом спросить Адрина про заклинание и его параметры. Наверное, полезная штука.
      - Нет. Пока нет. Располагайся. Понаблюдаешь за тем, как я ем.
      - Хорошо. - Девушка пожал плечами и, подойдя к столику, налила себе сока. - Надеюсь, ты недолго? Я сегодня хотела, в конце концов, вернуть книги Алексея в библиотеку. А то уже неудобно.
      - Можешь побыть здесь сколько пожелаешь. - Охотник провел рукой перед лицом парня, снимая с него свое заклинание. Яна снова пожала плечами и устроилась с бокалом на диване. Зрелище предстояло интересное. Она не ошиблась.
      Парень моргнул, приходя в себя, и завопил дурным голосом.
      Действительно, очнуться в окружении пыточных инструментов в компании странного существа, от которого веет лютым холодом, - малоприятное переживание. Адрин улыбнулся и поднес к лицу пленника руку с медленно удлиняющимися когтями. Человек забился в цепях, стараясь оказаться от него как можно дальше. Яна, внимательно наблюдая за происходящим, заметила одну странную особенность - охотник явно получал удовольствие от мучений своей жертвы. Он подошел к столику и налил себе в бокал вина.
      - Обедать следует с хорошим вином. - На лице, потерявшем всякое сходство с человеческим, мелькнула хищная улыбка. Яна улыбнулась в ответ и только потом осознала, что сделала. Воспитание, полученное с детства, шептало о недопустимости такого обращения с живым мыслящим существом, но вот ужас и отвращение почему-то не приходили. Девушка смотрела на происходящее совершенно бесстрастно, необходимость отнести книги в библиотеку волновала ее гораздо больше.
      Адрин небрежно подхватил со стола очередной инструмент и шагнул к извивающемуся телу, только отдаленно напоминающему человеческое. Он практически не применял расставленные по подвалу пыточные станки, которые явно служили больше для устрашения, чем для практических целей. Яна уже допивала графин со своим любимым яблочным соком, когда случайно бросила взгляд на часы и чертыхнулась.
      - Адрин!
      - Да? - повернулся к ней охотник, и девушка увидела в его глазах напряженное ожидание. Чертов упрямец, все еще не верил, что она способна спокойно принять все происходящее. Ну, не совсем спокойно, сильный запах крови, который она ощущала своим обостренным обонянием, пробуждал голод, и ей хотелось выяснить кое-какие детали, но с этим можно было и подождать.
      - Я опаздываю в библиотеку! - Девушка вскочила с диванчика и стремительно вылетела за дверь, не дожидаясь комментариев своих действий со стороны охотника. Может быть, она и сентиментальная дура, но Яна не могла допустить, чтобы хоть один человек, знавший
      Алексея, вспоминал о нем с недобрыми чувствами.
 
      Адрин проводил взглядом стремительно покидающую подвал загонщицу и пожал плечами. Яне снова удалось его удивить. Дитя двадцатого века.
      Века гуманизма и человеколюбия. Она наблюдала за пытками совершенно спокойно. Если бы охотник не знал точно, что люди с психическими отклонениями превращения не переживают, он бы заподозрил, что она сумасшедшая. А так оставалось признать: ему невероятно повезло с загонщицей, и продолжить обед. Охотник повернулся к своей жертве и с отвращением обнаружил, что пока он отвлекся на Яну, вор успел умереть. Неприятно, но не смертельно. Все равно он собирался его прикончить, брать у человека было больше нечего. В этот раз ему не повезло с жертвой. Охотник отомкнул цепи, не пользуясь своей силой,
      - привычка, оставшаяся с тех времен, когда он еще не мог полностью контролировать свои магические способности, и ногой спихнул тело в неприметный люк, предусмотрительно оборудованный в углу. Там внизу текла подземная река, которая служила прекрасным средством для избавления от отходов. Если ее воды и выходили на поверхность, то не вблизи города, а больше от нее ничего и не требовалось. Кровь успела превратиться в лед, но Адрин ожидал этого и привычным заклинанием заставил лед растрескаться на маленькие кристаллы, которые с готовностью подхватил ветер и унес в тот же люк. Быстро и без проблем.
      Охотник вышел из подвала, аккуратно прикрыв за собой дверь, и поднялся в свою спальню. Первым делом он подошел к зеркалу и убедился, что кокон холода сработал, как надо, и на его любимый шелковый халат не попало ни капли крови. Прекрасно. Пока его ученица выполняет долг перед обществом, Адрин решил заняться пополнением своих магических запасов. Открыв спрятанный за иллюзией сейф, охотник вытащил из него пригоршню необработанных драгоценных камней и улыбнулся, когда по рукам пробежали щекочущие разряды силы.