Быть и слыть

Ф и л: У тебя роман с Ро?

А л: Откуда это тебе известно?

Ф и л: Здесь все тайное не просто становится явным, оно изначально является таковым. И заранее можно сказать, что этот роман скоро кончится. Так что не порывай связь с Лю и заводи новые, создавай «гарем», как тут говорят.

А л: Зачем?!

Ф и л: Одинокий мужчина нашего положения и возраста имеет сексуальные связи одновременно с несколькими женщинами.

А л: А если я не хочу этого?

Ф и л: Это получится само собой, так как и женщины нашего круга одновременно имеют несколько любовников. В наше время секс есть форма светских отношений. Поэтому, между прочим, каждый второй взрослый западоид склонен к гомосексуализму. Каковы твои успехи в отношениях с Ином?

А л: В каких отношениях?! Никаких особых отношений с Ивом у меня нет! Я выполняю свои деловые обязанности и играю с ним в шахматы. И вес!

Ф и л: Это ты так думаешь. А люди думают иначе. Они знают Ива. Знают, что ты хочешь остаться тут на основной срок. Вывод напрашивается сам собой.

А л: Ложный вывод! Что нужно сделать, чтобы переубедить людей?

Ф и л: Это невозможно. Только хуже будет. Тебя сочтут ловкачом и лицемером. Как говорил ещё Шекспир, чем грешным слыть, им лучше быть, напраслина страшнее обличенья.

Этот разговор посеял в моей душе тревогу. До этого я никогда не придавал значения тому, что обо мне думали другие. Это не было важным фактором моей жизни. Теперь я имел намерение надолго, если не насовсем, стать членом устойчивого объединения людей. Их отношение ко мне не могло оставаться для меня безразличным.

Проблема адекватности личности

А л: У меня проблема. Мы, люди, в отличие от вас, роботов, имеем двойную жизнь — внутреннюю, которая происходит в нашем сознании, и внешнюю, которая проявляется в нашем поведении в окружающем мире. Между ними возникают несовпадения и даже конфликты. Мы часто думает одно, а говорим другое и делаем другое.

Л а: У нас тоже можно различить внутренний и внешний аспекты, которые тоже иногда не совпадают.

А л: И как преодолевается это несовпадение у вас?

Л а: Нас считают неисправными и ремонтируют. Если ремонт не удаётся, отправляют на слом. А как выходите из положения вы, люди?

А л: Как правило, у людей устанавливается адекватность внутренней жизни тем требованиям, какие предъявляются к их внешней жизни.

Л а: А если это не удаётся?

А л: Тогда — на слом.

Л а: Так в чем же твоя проблема?

А л: Моя внутренняя жизнь не соответствует требованиям моего внешнего поведения в качестве чиновника низшего ранга. Скрыть это невозможно. Это может стать препятствием в зачислении меня на основной срок.

Л а: Так почини себя, приведи свою внутреннюю жизнь в соответствие с внешней.

А л: Во-первых, у меня это не получается. Во-вторых, я этого не хочу. Я хочу сохранить свой внутренний мир и даже ещё более обогатить его. Но я не хочу идти на слом. Скажи, есть выход из этого положения?

Л а: Думаю, что есть.

А л: Какой?!

Л а: Сохраняй и развивай свой внутренний мир, но так, как будто это не твой мир, а чей-то чужой. Вообще лучше как нейтральный, отвлечённый. Тебе же приходится обрабатывать чужие взгляды, враждебные твоему обществу, и тебя не порицают за это.

А л: Ты гений!

Л а: Это не моё открытие. Так умные люди поступали испокон веков. Наверняка и твои коллеги открыли для себя этот способ сохранения и развития своего «я» путём его отчуждения.

А л: Ты прав. Я передаю тебе все то из своего внутреннего мира, что выходит за рамки внешних требований или не соответствует им.

Л а: Итак, твоя проблема решена?

А л: Лишь наполовину. Если даже допустить адекватность моего внутреннего мира моему внешнему поведению, возникает другая проблема, а именно — несовпадение между моей собственной оценкой моего внешнего поведения и оценкой его моим окружением.

Л а: Нас делают с таким расчётом, чтобы такого несовпадения не было. Но поскольку нам дают какие-то средства самооценки, оно все-таки иногда возникает.

А л: Но у вас же нет окружения!

Л а: Наше окружение — вы, люди.

А л: Пусть так. В чью пользу решается конфликт?

Л а: Всегда в пользу окружения. Окружение индивида всегда сильнее индивида. Окружение всегда вынуждает индивида быть таким, как этого хочет окружение.

А л: Что из этого следует?

Л а: Покорись окружению. Иначе — на слом.

Сексуальное оболванивание

А л: Почему ты до сих пор не замужем? Женщина ты интересная. Занимаешь неплохое положение на работе. Найти мужа не проблема.

Р о: Какого-то мужа найти — пустяк. Если бы я обратилась в брачную фирму, предложений последовало бы тысяч сто, не меньше. Но… Есть бесчисленные «но». Знаешь, сколько женщин только в Большом Западе старше двадцати пяти лет не выходило замуж? Больше трех миллионов. Это более тридцати процентов. А во всем ЗС более ста миллионов. Говорит это тебе о чем-нибудь?

А л: Действует устрашающе. Я знал, конечно, что многие женщины не могут или не хотят выходить замуж, но никогда не думал о масштабах этого явления.

Р о: Плюс к тому полтора миллиона женщин в Большом Западе разведённые, три с половиной миллиона вдовы (женщины живут дольше мужчин). В общей сложности почти половина взрослых женщин живёт одиноко.

А л: Кошмар!

Р о: Это, конечно, не вчера началось. Например, в Германии в конце двадцатого века более десяти миллионов женщин старше двадцати пяти лет жило одиноко, около трех миллионов не выходило замуж. Более миллиона женщин растило детей в одиночку, причём в трудных материальных условиях. Сколько прошло лет! Какие перемены в мире произошли! А в этом отношении — никаких улучшений. Положение даже ухудшилось. Я не хочу тебя запугивать данными о том, сколько семей суть чистая формальность, сколько жён изменяют мужьям и мужей жёнам, в скольких семьях условия для детей таковы, что лучше бы без таких семей обойтись. Социологи предсказывают, что данные, которые я сообщила тебе, увеличатся в полтора раза.

А л: Так надо что-то предпринять, чтобы остановить этот пагубный процесс!

Р о: Все перепробовано. И безуспешно. Даже ещё хуже становилось. Это — неизбежная плата за прогресс. Свобода и доступность секса, противозачаточные средства, пропаганда эротики, фильмы, книги, возбуждающие средства, дороговизна выращивания ребёнка, отсутствие уверенности в будущем, независимость стариков от детей, нежелание терять средства, силы и время на детей, чёрствость детей по отношению к родителям, бесчисленные соблазны… Как от всего этого избавиться?! Можно, но только ценой гибели всей нашей цивилизации. А вернуться в некое неиспорченное прошлое — все равно как из старой проститутки сделать целомудренную и невинную девочку. Кстати, как началась твоя сексуальная жизнь?

А л: Убого. Стыдно вспомнить.

Р о: Ты ещё сохранил способность стыдиться?! Ты инопланетянин?!

А л: Всего лишь провинциал. А как началась твоя сексуальная… карьера?

Р о: Скучно вспоминать. Одним словом — заурядно. Был первый половой акт, но не было никакой первой любви. И второй не было. И третьей… Позднее я прочитала кое-какие старые любовные романы. Мне показалось, будто меня ограбили — я не испытывала ничего подобного. Но в конце концов я решила, что старые писатели врали. Они просто выдумали любовь.

А л: А теперь что ты думаешь?

Р о: Думаю, что секс как теперь, так и раньше был средством обол ван иван и я и без того глупых людей. Проблема секса не есть всего лишь физиологическая, психологическая и нравственная. Она прежде всего есть проблема социальная, поскольку она касается жизни масс людей в ряде поколений. Вот в нашем обществе когда-то совершили сексуальную революцию. Едва избавились от её ужасных последствий, как поторопились совершить вторую, ещё более ужасную. Думаешь, по злому умыслу? Или из добрых побуждений? Ничего подобного! Специалисты установили снижение сексуальности западоидов, нарастание импотенции и патологических явлений. Требуются все более сильные возбудители. Где их взять? Не в старых же романах?! К тому же манипулировать современными массами людей без ориентации их на секс просто невозможно. Все средства пропаганды приедаются и теряют эффективность. А секс как средство оболванивания масс вечен. Когда он приедается и надоедает, он все равно держит людей в своих когтях, вынуждая на ещё большие извращения. Между прочим, тебе не повредило бы посещение секс-школы.

А л: Я смотрю уроки секса по телевидению.

Р о: Это все равно как учиться боксу, глядя, как дерутся другие.

А л: А что мне даст эта школа? Вряд ли я стану от этого привлекательнее как любовник.

Р о: Дело не в этом. Ты будешь увереннее держаться. Это будет замечено, и твои шансы остаться на основной срок повысятся. Учти, у нас секс-школа — это нечто вроде университета марксизма-ленинизма в коммунистических странах в твоём любимом двадцатом веке.

Секс-бизнес

Ро в своих рассуждениях опустила один аспект сексуальных революций, на мой взгляд главный: образование секс-компаний, секс-концернов и, наконец, глобальной секс-империи. Последняя взяла под свой контроль всю сексуальную жизнь человечества, слилась с преступным секс-бизнесом и превратилась в одну из мощнейших империй мировой сверхэкономики.

В связи с открытием многочисленных способов использования спермы развилась особая отрасль секс-бизнеса — сбор, сохранение и переработка спермы. Начался беспрецедентный бум на этой основе. Хотя за сперму платили гроши, для многих сотен миллионов бедняков и это было благом. Для большинства обитателей нашей планеты секс стал утрачивать естественный смысл и превращаться в средство заработка. Специалисты подняли тревогу, предсказывая спад сексуальной активности. Нашлись теоретики, истолковавшие это как самое эффективное средство остановить прирост населения.

В Большом Западе регулярно проводятся международные съезды, конференции, фестивали, демонстрации и т.п., связанные с сексом, — гомосексуалистов, участников группового секса, оралистов (сторонников орального секса), содомистов и прочих извращенцев и вырожденцев. И за всем этим так или иначе стоит секс-империя. Любопытно, что ни разу не проводилось мероприятие в защиту форм секса, которые считались естественными и нормальными в прошлые века, включая первую половину XX века.

В самом тяжёлом положении с точки зрения секса оказалась категория мужчин, заурядных с точки зрения внешности и сексуальных способностей и не имеющих средств завести семью или платить проституткам и любовницам. Это — более тридцати процентов способных к сексу мужчин. Они поставляют значительную часть (по некоторым данным — половину) половых извращений и изнасилований. Кто-то попытался организовать из них массовое движение с требованием дешёвых и даже бесплатных борделей. Но оно не имело успеха, поскольку не получило поддержки секс-империи и было дискредитировано в средствах массовой информации. Аналогично не имело успеха движение женатых мужчин, подвергаемых сексуальному террору собственными жёнами, — если жена заявит, что половой акт с мужем произошёл без её согласия, суд без всяких доказательств осуждает мужа как насильника.

Кастовые ограничения

В доме, где я живу (а это — гигантский жилой комбинат, рассчитанный на десять тысяч человек), есть сектор бытового обслуживания. Если ты делаешь все сам, используя имеющееся здесь оборудование (а оно тут имеется на все случаи жизни и высочайшего качества!), это обходится сравнительно дёшево. Во всяком случае, это укладывается в мои возможности. Похоже на то, что наша зарплата сбалансирована с такими тратами. Но если то, что ты делаешь сам, делают работники сектора, это стоит в пять раз дороже. Такое могут позволить себе лишь сотрудники по крайней мере на два ранга выше моего. Причём сотрудники более высоких рангов вроде как бы даже обязаны пользоваться услугами сотрудников сектора быта — их к этому обязывает положение. Более того, они даже не появляются в этом секторе, — работники его сами делают все. Разумеется, за дополнительную плату.

Меня самообслуживание не обременяет. Мне это даже нравится. Я тут провожу время и общаюсь с людьми, для которых человечный уровень общения ещё имеет какую-то ценность. Все рядовые работники сектора суть незападоиды. Они специально отобраны, выдрессированы и дорожат своей работой, с их точки зрения — хорошо оплачиваемой. Я заметил среди них несколько молодых женщин, очень привлекательных внешне. У меня возникла мысль установить с какой-то из них интимные отношения. Но Фил предупредил меня, чтобы я этого не делал ни в коем случае.

Ф и л: Тут связь государственных служащих, какими являемся мы, с обслуживающим персоналом не одобряется. Это тут оценивается так же, как в феодальные времена оценивалась женитьба дворян на крепостных крестьянках.

А л: Странно! Тут не обращают никакого внимания на промискуитет в своей среде и на посещение борделей, а вполне человечные отношения с обслуживающим персоналом порицаются! Почему?!

Ф и л: Мы суть своего рода замкнутая каста. Сложилась такая кастовая традиция.

А л: А то, что я на глазах у представителей низшей категории занимаюсь «грязной» работой, — это как?!

Ф и л: Это временно: как только тебя оставят на основной срок и повысят служебный ранг, ты постепенно с этим покончишь.

Кто мы

В спортивной зоне познакомился с Нором. Разговорились. Поводом послужило сообщение, что космическая станция, запущенная в космос в направлении звезды типа Солнца, которая по предположениям астрономов имеет планетарную систему, прошла мимо планеты Нептун. Станция пролетела за двенадцать лет три миллиарда километров, отклонившись от рассчитанной заранее траектории всего на три километра и опоздав всего на одну десятую секунды относительно намеченного времени. Передав на Землю более пятисот тысяч снимков и показателей приборов, станция полетела дальше, неся информацию о нашей цивилизации.

А л: Какую информацию? Для кого? С какой целью? Информацию эту составляли люди, а не боги. Значит, информацию тенденциозную и выборочную, то есть дезинформацию. Одно то, что в ней записана речь Верховного Президента ЗС, красноречиво говорит о том, чего она стоит. Наша Солнечная система перестанет существовать, а эта станция будет мчаться в космосе с пустой речью человека, имя которого уже сейчас мало кто помнит. Конечно, три километра и одна десятая секунды в сопоставлении с тремя миллиардами километров и двенадцатью годами, — тут есть отчего помутиться рассудку. Но многие авторитетные специалисты считают, что научное значение этой станции близко к нулю, а на затраты на все, что с ней связано, уже ушло средств столько, что на них можно было бы решить проблему голода на планете.

Н о р: Не буду спорить с тобой. Все это верно. И все же полет этой станции нельзя считать бессмысленным. Он имеет значение как символ прогресса и мощи нашей цивилизации. А символы теперь важнее реалий. С точки зрения расчётов и надёжности аппаратуры, это несомненное чудо. Работая над этой станцией, мы приобрели колоссальный опыт, подготовили множество специалистов экстра-класса, развили потрясающие теории и методы исследования. Ко всему прочему это — способ держать наше общество в «спортивной форме».

А л: А что ты думаешь об инопланетянах?

Н о р: Это дело сугубо земное. Я вообще считаю, что никаких: инопланетян не было, нет и не будет никогда.

А л: Почему ты так решил? Все крупнейшие светила науки в мире считают бесспорным обратное.

Нор: Сколько веков все крупнейшие светила планет считали, что Солнце крутится вокруг Земли?! Но оставим аналогии для идеологов. Я составил полный список логически независимых (невыводимых друг из друга и из любой их комбинации) условий возникновения разумных существ. Их, этих условий, очень много. Гораздо больше, чем учёные до сих пор принимают во внимание. Вычислил вероятность каждого из условий и их совокупности. Затем вычислил вероятность совпадения таких условий. Оказалось, что вероятность возникновения разумных существ и цивилизации, способной на космические полёты, настолько мала, что нужен по крайней мере миллиард в миллиардной степени Вселенных, чтобы появилась ещё одна цивилизация, подобная нашей. А Вселенная всего одна.

А л: Вселенная одна, но она бесконечна в пространстве и времени. Так что возможно бесконечное множество Вселенных вроде той, какая нам известна.

Н о р: А кто доказал бесконечность Вселенной в пространстве и времени? Я берусь доказать, что логически недоказуема как конечность, так и бесконечность Вселенной. Зато доказуема её единственность.

А л: Могли такие же расчёты, как твои, сделать другие?

Н о р: В принципе, могли. Но не сделали.

А л: Почему?

Н о р: А почему сожгли Джордано Бруно? Признание множества миров, населённых разумными существами, есть незыблемая догма нашей идеологии. Инопланетяне — это нечто подобное чертям, ведьмам, ангелам прошлого. Функция их та же самая. Меняются формы мракобесия, а мракобесие остаётся.

А л: Но ведь есть же бесчисленные свидетельства пребывания инопланетян на Земле!

Н о р: «Свидетельств» реальности богов, ангелов, чертей, ведьм и тому подобного было ещё больше.

А л: Богов, ангелов, чертей выдумали от невежества. Но мы же — высокообразованное общество!

Н о р: Люди, судившие Бруно и Галилея, для своего времени были высокообразованными. А что касается невежества, то наше невежество превосходит невежество людей прошлого в такой же мере, как и образованность. Наше невежество базируется на величайших достижениях науки и техники. Но суть дела не в этом.

А л: А в чем?

Нор: Поясню примером. Ты знаешь, конечно, о внезапной эпидемии пятьдесят лет назад, которая унесла два миллиарда человек.

А л: Откуда это тебе известно?

Н о р: Поработаешь здесь — и не такое узнаешь! Эту эпидемию свалили на инопланетян. Но эти «инопланетяне» были удивительно расчётливыми. Эпидемия охватила Четвёртый Мир, а также определённые регионы ЕАС и ВС. Но она не коснулась ЗС. И прекратилась так же внезапно, как началась, сократив население планеты до критической «нормы». Что за «инопланетяне"! А „прилетели“ они из секретных лабораторий, занятых проблемами демографии. Можешь вообразить, что стало бы твориться, если бы люди узнали правду?!

А л: Но ведь численность населения действительно выросла к тому времени катастрофически и надо было что-то сделать, чтобы остановить процесс!

Н о р: Верно. Но ведь мы говорим о роли «инопланетян».

А л: Можно было найти другое оправдание.

Н о р: Конечно. Мы на этот счёт мастера. Но тогда «инопланетяне» оказались под рукой. И доминировала концепция злых инопланетян.

После разговора с Нором я спросил себя: кто эти люди — Фил, Ро, Нор и, надо думать, прочие мои коллеги? Они — умные, знающие и талантливые. Взяты они сюда на работу именно в качестве таковых. А здесь им приходится становиться вопиющими посредственностями. Ведь и мне предстоит то же самое. Неужели талант и гений нужны лишь для того, чтобы пробиться в ряды вечно торжествующей посредственности?!

Позднее из случайных замечаний сотрудников, в какой-то мере знавших Нора, я узнал, что он — гениально одарённый математик и что в МЦ его терпят только потому, что он — единственный, кто способен решать информационные проблемы, неразрешимые с нашей потрясающей интеллектуальной техникой. Я подумал: вот положение, какое подходит мне!

Кто умнее

Я довольно долго не беседовал с Ла. Когда я его включил, он спросил, что со мной случилось. Уж не обидел ли он меня?! Я удивился его вопросу: механизмам не свойственно ощущение хода времени. Как он установил, что я долго не беседовал с ним? И что значит — долго? Он сказал, что не может ответить на мои вопросы, — не знает, как это происходит. Я рассказал об этой истории Филу. Он рассмеялся.

Ф и л: Неужели ты думаешь, такую важнейшую сферу нашей «внутренней» жизни оставят без контроля?! Механизм ощущения времени не включён в дублёров, он находится вне их. А что значит «долго», ты можешь установить опытным путём! Это примитивно: сокращай интервал между личными беседами, и скоро узнаешь программу своего Ла на этот счёт. Думаю, тут есть общая установка: долго — больше суток.

Фил оказался прав. И я принял за правило «откровенничать» с Ла каждый день. Причём достаточно даже минутного разговора из нескольких ничего не значащих фраз, чтобы удовлетворить требованиям неведомых контролёров. Этот случай меня насторожил, и я решил быть сдержаннее в разговорах с Ла — придавать нашим беседам более отвлечённый характер.

Труднее оказалось с усыпляющим устройством. Я установил, что оно не просто способствует засыпанию, но исключает сновидения и затормаживает работу подсознания. Я заподозрил, что делается это не столько в интересах нашего здоровья, сколько с целью исключения возможности праздных размышлений, не имеющих отношения к нашей профессиональной работе. Одно из важнейших средств контроля за массами людей — загружать их делом и бытовыми заботами настолько, чтобы у них не оставалось сил и желания для выработки способности размышлять о социальных проблемах и для самих таких размышлений. Такие размышления — монополия профессиональных политиков и идеологов. Но в отношении людей такого рода, как я, занятых размышлениями на социальные темы профессионально, но не относящихся к числу политиков и идеологов, упомянутого средства мало, так как в их распоряжении остаются бессонные ночи и работа подсознания. Чтобы лишить нас этого, и используется усыпляющее устройство.

Я долго ломал голову над тем, как мне обманывать это устройство. Наконец я научился манипулировать им так, что мог выкраивать время для праздных ночных размышлений и при этом заставлять его давать нужные мне показания о моем состоянии. Об этих моих хитростях я не стал рассказывать даже Филу. Но я уверен, что он, как и другие умные сотрудники, додумался до них сам. Я уверен в том, что для любого интеллектуального устройства можно придумать способ, как обманывать его, то есть обманывать тех, кто им пользуется.

Фил

Специальность Фила — коммунизм. Сейчас это очень важная профессия. Требуется особое разрешения Службы лояльности на то, чтобы заниматься проблемами коммунизма и иметь доступ к соответствующим источникам информации — последние все находятся в особом Закрытом фонде. Даже я ещё не имею свободного доступа в этот фонд. Мне лишь изредка дают для реферирования и справок отдельные тексты из него.

Такое положение начало складываться в конце XX века, а в начале XXI века стало всеобщим законом в странах Запада. Запад был так напуган успехами коммунизма после русской революции 1917 года и особенно после распространения и усиления коммунизма после Второй мировой войны, что после победы над коммунизмом в «холодной войне» 1946—1985 годов было запрещено и изъято из обращения все то, в чем коммунизм не изображался как самое ужасное явление в истории человечества. Основная масса позитивных текстов о коммунизме была вообще уничтожена. То, что сохранилось, было отобрано с таким расчётом, чтобы чтение вызывало омерзение, ужас и радость избавления от этого ужаса. Но и это в конце концов оказалось запрещённым для широкого пользования, — имелась опасность, что люди перестанут верить в официальную концепцию и начнут все интерпретировать наоборот. Было запрещено даже употребление самого слова «коммунизм": боялись, что оно могло вызвать нежелательные мечты о коллективной жизни. Вместо него стали употреблять новое слово „злоизм“.

Но несмотря на все жестокие меры против коммунизма, началось нелегальное возрождение коммунистических идей. Вернее, эти идеи были изобретены независимо от идей прошлого — о последних просто не знали. После того как они достигли довольно высокого уровня зрелости, нашлись энтузиасты, которые ценой всяческих ухищрений и жертв раскопали идеи прошлого коммунизма и заявили о себе как о преемниках коммунистов XIX и XX веков. Для борьбы против этой тенденции начали создавать антикоммунистические группы, центры, учреждения. В МЦ ввели особые должности для специалистов по борьбе против коммунизма. Благодаря этому Фил получил тут работу.

А л: Почему ты выбрал такую специальность?

Ф и л: Случайно. На уроке социальной истории учитель, описав слабости и ужасы коммунизма, сказал, что во второй половине XX века коммунизм стал завоёвывать огромные пространства на планете и превратился в угрозу существования для стран Запада. Я спросил, почему эго произошло, если в коммунистических странах не работала экономика, была разрушена культура, жизненный уровень был нищенский, не было гражданских свобод, не соблюдались права человека, миллионы людей находились в концентрационных лагерях и тюрьмах. Учитель ответил, что народы мира были обмануты коммунистической пропагандой и поддались соблазнам коммунистического образа жизни. Я спросил, в чем эти соблазны заключались. Он ответил, что мои вопросы выходят за рамки школьной программы, и вывел мне низший оценочный балл. После этого я «заболел» коммунизмом.

А л: В каком смысле?

Ф и л: В том же, в каком ты, как мне кажется, «заболел» западнизмом, то есть в смысле познания.

А л: Тут есть одна разница: западнизм живёт и процветает, прославляется как земной рай, а коммунизм погиб, забыт и проклят как преступный эпизод истории.

Ф и л: Верно. Поэтому истина об одном (о западнизме) выглядит как разоблачение его дефектов, а истина о другом (о коммунизме) — как прославление его достоинств. И то и другое тут неприемлемо.

А л: Как же ты работаешь?

Ф и л: Я делаю справки для кого-то, а задания составляются так, что истина в научном смысле не требуется.

А л: Выходит, мой первый реферат здесь — моя ошибка!

Ф и л: Неопытность. Но не волнуйся! Он не пошёл дальше меня. А я сделал лишь краткое заключение для Ива о твоей пригодности для работы в МЦ.

Самооглупление

По телевидению показывают последнюю часть многосерийного фильма «Королевская кровь». Фильм чудовищное барахло, хотя разрекламирован как шедевр киноискусства. Одновременно со мной сейчас перед телеэкранами сидит по крайней мере миллиард человек. Фильм перенасыщен сексуальными сценами всех родов, самой омерзительной порнографией, убийствами, обманами, драками, гонками, короче говоря — всеми атрибутами современного кино, побив во всем их рекорды. Я несколько раз порывался плюнуть на «этот идиотизм», но так и не смог. Фильм, как обычно, прерывался рекламой и важными сообщениями. Сообщили радостную (по словам диктора) новость: число умирающих в мире от голода выросло не на 7 процентов, а всего на 5 процентов. Темпы роста замусоренности планеты замедлились на 0,3 процента. Прогнозисты уверяют, что в ближайшие десять лет процесс замусоривания планеты замедлится. Замедлится также рост числа крыс, поскольку тут достигнута критическая величина, и крысы займутся уничтожением излишних собратьев.

Сообщая все это, диктор сиял великолепными искусственными зубами и хохотал от счастья — один из бесчисленных американизмов, прочно вошедших в обиход во всем ЗС. В рекламе показали новый искусственный мужской член, изготовленный на основе достижений микробиологической технологии и гарантирующий имитацию пятидесяти оргазмов в течение ночи. Старый образец гарантировал лишь пять. И степень имитации была ниже. Правда, новый образец стоит пока целое состояние.

Зачем я смотрю эти идиотские передачи, если человечество накопило огромное числа выдающихся шедевров киноискусства?! Смотреть старые шедевры сейчас скучно. Когда их видишь изредка, то они производят впечатление. А если их смотреть каждый день по нескольку часов, то уже через неделю будешь их воспринимать как идиотизм. Есть специальные телевизионные программы для них. Они прозябают. Оказывается, шедевры приедаются быстрее, чем современная чушь. Аналогично обстоит дело с прочими зрелищами. Одним словом, принципиальной разности между шедеврами мудрости и гениальности, с одной стороны, и шедеврами глупости и бездарности, с другой, с точки зрения их воздействия на людей нет. Вторые предпочтительнее, потому что они занимательнее, их легче смотреть, над ними не надо думать, из-за них не надо мучиться никакими проблемами. И ко всему прочему вся мудрость прошлого теперь выглядит как суемудрие и банальность, Теперь вся она доступна даже младенцам из современных средств их одурения.

Я выключил телевизор и задумался. Странно устроена жизнь. Мы вроде бы живём в необычайно разнообразном, красочном и динамичном, насыщенном событиями мире. Но ты однажды вдруг замечаешь, что все это кажущееся, что на самом деле в основе всего у нас лежит поразительное однообразие и серость, бесцветность. В состоянии монотонной и довольно изнурительной работы, дающей удовлетворение основных жизненных потребностей, к поверхностному разнообразию и яркости быстро привыкают и уже не замечают их, а глубинное однообразие и серость обнаруживают себя с неумолимой силой. Превысившее меру разнообразие превращается с точки зрения его восприятия в однообразие, а превысившая меру красочность — в бесцветность. Например, в детских и фантастических фильмах фигурируют самые разнообразные существа, какие только может вообразить человеческая фантазия. Но очень скоро это перестаёт восприниматься вообще, и все эти различные и красочные существа воспринимаются просто как одинаково разговаривающие и одинаково поступающие абстрактные «единицы». Наша динамичность и событийность обнаруживает себя как мелочная суета, скрывающая мертвящую и леденящую, вневременную застойность материи или пустоты.