ГЛАВА 16

Не откладывая дело в долгий ящик, мы с соседями и Костиком, активно включившимся в операцию, отправились в путь. Поехали мы в первую, однокомнатную Анькину «берлогу» на машине Артура. Моей красной «Тойотой» внимание привлекать не хотелось, а сообщать даже соседям про потрепанную «шестерку», так и стоявшую на углу проспекта Славы и Белградской улицы, не хотелось. Она должна остаться моим запасным вариантом. На самый крайний случай.

Больше всего меня лично волновали соседи – не мои, а проживавшие рядом с Анькиной «берлогой». Знакомы ли они с ней? Если да, то хорошо, я сойду за Аньку и ни у кого не возникнет вопросов. Уж как-нибудь выкручусь, не зная их имен-отчеств. А если не знакомы и вызовут милицию, чтобы сообщить, что какие-то типы вламываются в квартиру? И что мне тогда говорить милиции? А наша компания представляет собой весьма колоритное зрелище, и раз увидевшие нас в полном составе уж точно не забудут: огромный негр, мужик в инвалидной коляске, ребенок и я. С другой стороны, разве можно нас принять за взломщиков? Кто когда-нибудь видел взломщика в инвалидной коляске? Но тем не менее… И почему я не выяснила у Аньки, на кого зарегистрирована эта «берлога»? Тоже на какую-то подружку или на саму Аньку? Ну почему, почему я у нее ничего не спросила?! Хотя бы, где лежат документы на квартиру, вообще какие-нибудь документы? Наверное, их стоит поискать в первую очередь.

У нас с собой имелся целый набор ключей из Анькиной сумки – только я не знала, какие из них подойдут к этой квартире. Артур, правда, считал, что, взглянув на замок, он это сразу определит. А дальше уже будет действовать Леха – он в технике сильнее. Леха вообще заявил, что он, даже по моим рассказам, представил себе, что следует отключать.

– А что может случиться? – уточнила я. – Самое худшее? Квартира точно не подключена к милицейскому пульту охраны. Значит, сигнализация просто дико завизжит? Чтобы шумом пробудить бдительность соседей и испугать взломщиков?

– Это не самое страшное, Лера, – пояснил Леха Охрименко. – Самое страшное – если нас убьет током. Или еще там какой-нибудь «подарочек» непрошеным гостям приготовлен.

Такая перспектива совсем не радовала, но я надеялась на Леху.

Наконец мы прибыли на место. Лифт в нужной нам парадной не работал. Мне хотелось произнести вслух несколько нецензурных выражений, моим соседям тоже, но нас всех удержало от этого присутствие моего ребенка. Артуру, конечно, не привыкать поднимать Лехину коляску, но появилось больше шансов кого-то встретить – тех, кто, несомненно, нас запомнит.

Предчувствия меня не обманули. У почтовых ящиков стояли две бабки и точили лясы. Но мне повезло: они обе знали Аньку.

– Ой, Анна Васильевна, как давно вас не было видно! – воскликнула одна из них. – А вас тут спрашивали.

– Кто спрашивал? – у меня похолодело внутри.

– Да два каких-то бугая. Коротко стриженные такие. Ой, до чего ж неприятные типы!

Вторая бабка закивала, соглашаясь с первой.

– И давно?

– Да сегодня с утречка. Ко мне в дверь звонили, спрашивали, как часто вы бываете? Когда вас застать можно? Ну, я сказала, что иногда вижу вас, но вы сейчас тут постоянно не живете. Они и ушли. Сели в машину иностранную и уехали.

Артур спросил, что за машина.

– Ну откуда мне знать-то? – выпучилась на негра бабка, помолчала и добавила: – А как ты по-русски здорово шпаришь! Как научился-то! Ой, молодец! Ну-ка скажи еще чего-нибудь.

Бабки заулыбались Артуру, он тоже показал все свои белейшие тридцать два зуба и сообщил, что его фамилия – Иванов. Бабки, конечно, не поверили.

Но Артур опять вернул разговор к машине. Судя по наблюдениям старушек, непрошеные гости приезжали на темно-синем джипе.

– А вы сегодня надолго, Анечка? – поинтересовались любопытные бабки.

– Да вот попросила ребят сигнализацию поставить, – выдала я первую пришедшую на ум версию. – Меня ведь обокрали… – Я горестно вздохнула. – Ключ от этой квартиры не взяли, но ведь могли и слепок сделать, правда? Воры-то теперь умные пошли. Хорошо, что вы мне про этих парней сказали. Наверное, из тех негодяев.

– Они явно побоялись лезть, узнав, что я дома, – закивала соседка. – Но надо на всякий случай замочки сменить. Это вы правильно.

– Вот мы и поставим все, – поддакнул Артур. – Так что не пугайтесь, если чего запищит сейчас. Это мы проверять будем, как работает.

Бабки обратили свое внимание на Леху и поинтересовались: инвалид что, тоже работает?

– А как же! – воскликнул Леха и пустился в рассуждения о том, какой у него великолепный напарник, согласился его взять. Артур тут же вставил, что Леха – классный специалист, ну и что, что без ног? Артур его всегда поднимет. Не везде же лифты сломаны. В общем, парни пели друг другу дифирамбы. Бабки расхваливали и Артура, и Леху и попросили оставить им телефончик – мало ли, вдруг тоже захотят новомодную сигнализацию. Мы оставили им Лехин, а также попросили сообщить ему, если в квартиру к Аньке опять пожалуют непрошеные гости. Бабки вспомнили про мои слова об ограбленной квартире и поинтересовались, много ли там украли. Я сказала, что из ценностей практически ничего не нашли, наверное, не успели: спугнули соседи. На соседей вообще вся надежда. Я попела дифирамбы бабкам – этим, в частности, и всем вообще. Бабки расцвели и помолодели лет на двадцать.

Костик стоял, закрыв рот, и ни разу не встрял в разговор, что ему, в общем-то, несвойственно, но он был хорошо подготовлен к заданию и до сих пор переживал, что сболтнул лишнего перед Иваном Поликарповым. К нашему счастью, бабки не поинтересовались, чей он сын. Расстались мы лучшими друзьями.

– Уф, пронесло! – выдохнул Артур, когда мы добрались до квартиры. – Но кто сюда сегодня утром-то приезжал?

– Иван, наверное, – пожала я плечами. – У него же темно-синий джип.

– Ты знаешь, сколько у нас в городе темно-синих джипов?!

Я опять пожала плечами.

Леха с Артуром внимательно оглядели дверь, потом Леха на что-то нажал, прозвучал почти неслышный сигнал. Артур спросил, был ли этот звук, когда мы появлялись вместе с Анькой. Я откровенно не помнила: может, был, а может, и нет – мы оживленно болтали, когда подходили к квартире. И тогда все делала Анька, а я не старалась запомнить – не предполагала, что мне придется приезжать сюда одной. Да если бы она и попросила меня съездить, то подробно проинструктировала бы.

Артур быстро подобрал нужные ключи – их понадобилось два. Раскрыв дверь, Иванов повернулся к Лехе, сидевшему в своем кресле на площадке перед порогом. Никто из нас не решался переступить через него.

Леха поднял голову вверх – я точно помнила, что Анька тянула куда-то вверх руку. Наверное, на что-то нажимала. Артур быстро подхватил Леху на руки, и тот мгновенно обнаружил некое подобие рычага.

– Быстро все в квартиру, – скомандовал Охрименко.

Мы влетели, Артур закрыл дверь, а Леха снова на что-то нажал. Прямо над входной дверью загорелась тусклая маленькая сигнальная лампочка, но быстро погасла.

– Была или нет? – спросили меня, кивая на лампочку.

Я опять не могла сказать ничего вразумительного.

– В следующий раз на все обращай внимание, – рекомендовали мне.

Если он будет, этот следующий. Если нам удастся вытянуть Аньку из лап ее родственников. Если…

Леха уже катился в единственную комнату. Мы с Артуром и Костиком принялись за изучение содержимого потайных ящиков в огромной раскладной тахте. Артур выбирал то, что нам может понадобиться во время ночного выступления, периодически охая и ахая. У Костика горели глаза: такой коллекции интересных штуковин ему не доводилось видеть никогда в жизни. Он постоянно дергал нас с Артуром за одежду и просил объяснить предназначение того или иного предмета. Мы далеко не всегда могли удовлетворить любопытство ребенка.

– Она бы хоть инструкции тут оставила! – в сердцах воскликнул Артур, рассматривая некий хитрый прибор.

– Она же все это держала для себя, – заметила я.

Мы дошли до отсека, который я в свое первое посещение не видела. Скорее всего Анька открывала его, пока меня не было в комнате. Он был заполнен ампулами.

– Леха, посмотри сюда! – позвал Артур.

– Погодите! – Леха углубился в компьютер.

– Нам потребуется помощь твоего отца. К моей матушке на дачу ехать некогда.

Леха наконец обернулся и спросил, что мы нашли. Мы показали ему ампулы.

– Возьмите образцы, – велел он. – Батя должен разобраться.

Я пояснила, что здесь точно должно быть снотворное и «сыворотка правды». Но ампул было великое множество. Разной формы, объема и с какими-то непонятными надписями.

– Эх, знать бы, что для чего… – протянул Артур. – Или против чего. И поэкспериментировать бы неплохо.

Костик предложил поэкспериментировать на мышах, имеющихся у Лехиного отца в достаточном количестве. Ведь они же у него как раз для экспериментов?

– Нет, своих любимиц батя не даст, – покачал головой Леха, продолжая изучать информацию на экране монитора. – И потом ведь человек не обязательно реагирует так, как мышь. Послушаем, что батя скажет. Ведь там же что-то написано на ампулах? Разберется. Хотя бы примерно. Слушайте, а зачем нам это вообще? Кого мы колоть собираемся? – Охрименко обернулся и посмотрел на нас. Артур тоже взглянул на меня. Костик внезапно вспомнил, что тетя Аня велела мне учиться делать уколы на апельсине.

– Кого колоть-то, Лера? – спросил теперь Артур.

– Снотворное не помешает взять с собой, – заявила я. – Ведь если мы полезем в усадьбу…

– А снотворного газа, ты считаешь, мало? – перебил Артур. – Вон тут сколько «сюрпризов». И баллон. Думаешь, кого-то не свалит? Я раньше только про слезоточивый и нервно-паралитический слышал, но раз Анька запаслась именно этим, значит, вещь стоящая. В этом плане на твою подружку можно положиться, – Артур усмехнулся. – Кстати, а про противогазы-то мы забыли. Нам же самим будет нужно что-то на себя надеть. А то заснем на месте. Так, ищи дальше.

Противогазы мы вскоре обнаружили и взяли четыре штуки. Я, правда, считала, что в таком количестве они нам не потребуются: Леха в ночном выступлении нам не товарищ – как он-то будет преодолевать препятствия без ног? Но Леха заявил, что подождет нас в машине, а если мы не появимся в срок – предпримет меры.

– Какие меры? – удивилась я. – Если нас там схватят, то никакие меры уже не помогут.

– Позвоню Комиссарову, – заявил Охрименко. – Честно обрисую ситуацию. Может, примчится тебя спасать.

– С какой стати?!

– Попытка – не пытка, – заметил Леха. – Примчится – хорошо. Не примчится… Плохо, конечно. Но использовать надо все возможности. Тогда в милицию позвоню.

– Нашел тоже, куда звонить, – хмыкнула я.

Артур примирительно заметил, что мы сейчас делим шкуру неубитого медведя, но ему лично будет спокойнее, если у нас будет подстраховка в лице его давнего друга Алексея. Что мне оставалось, кроме как согласиться? Вдруг Комиссаров действительно поможет на пару с верным соратником Димой, вроде как за мной приударяющим?

Костик, по общему решению, будет ждать нас дома и на телефонные звонки не отвечать. Дверь не открывать.

После окончания этого этапа дискуссии я заявила, что достаточно трех противогазов, раз Леха сидит в машине, а Костик дома – на Артура, меня и Аньку, которую нам придется выносить из усадьбы. Но Артур настоял, что нам нужен запасной. Мало ли, вдруг встретим еще какого-то хорошего человека?

Я считала, что таковых среди слуг Чапая быть не должно, но мнения своего высказывать вслух не стала. В любом случае, лучше больше, чем меньше, не так ли? Пусть будет запасной противогаз. Я и возражала-то только потому, что не хотелось тащить лишний груз. Мы же не можем взять с собой по две сумки? Силушки Иванову не занимать, но просто неудобно будет с лишним барахлом.

Заполнив добром прихваченные с собой сумки, мы с Артуром и Костиком обратили взоры на Леху и поинтересовались, что ему удалось выудить из компьютера.

– Во-первых, есть длинный список адресов и телефонов, – заявил он. – Это кроме отдельной программы со всеми адресами и телефонами Петербурга. Распечатывать?

– Давай, – одновременно сказали мы с Артуром.

Тут же зажужжал принтер.

Леха также переписал специально выделенный Анькой список на одну из прихваченных с собою дискет. На дискеты перекачали и несколько схем, которые для меня были китайской грамотой, но Леха заявил, что ему «все понятно». Хорошо, если так. Но ведь он должен дать четкие указания Артуру – где и что отключать. Поскольку в дом Леха с нами не полезет, в лучшем случае поработает у забора. Как я уже говорила, я вначале считала, что Леха просто не поедет с нами к усадьбе. Но, пожалуй, разумнее его взять.

– А по шпаргалке ты справишься? – с сомнением спросила я Иванова. – Запишем все, что скажет Леша…

Артур почесал затылок и заявил, что постарается.

– Сколько нам нужно времени, чтобы со всем этим разобраться? – посмотрела я на Леху.

– Если бы я шел сам, то можно выступать прямо сейчас, – ответил Охрименко. – Тут все четко указано. – Он кивнул на компьютер. – Но послушай, Артур, может, все-таки ты меня…

– А если ему потом придется еще и Аньку нести? – спросила я. – Мы же не знаем, в каком она сейчас состоянии. Наверняка ее напичкали какой-нибудь дрянью. А мне ее не поднять.

– Артур, запомнишь? – посмотрел на чернокожего друга Алексей.

– Запишет, – ответила я. – Но у нас всего несколько часов. Мы должны заявиться в усадьбу именно этой ночью. Завтра Аньки уже может там не быть – ведь послезавтра похороны ее брата и вся компашка должна собраться в поместье Чапая. И меня еще хотят пригласить ее изображать. Так что завтра ее наверняка оттуда увезут. Если не сегодня ночью. Нужно ехать и как можно скорее.

– Тогда чего мы тут расселись?! – воскликнул Леха. – Поехали домой, у меня там есть кое-какие приспособленьица. И дайте-ка я осмотрю эти тайнички, может, и тут что лежит, специально предназначенное для нейтрализации сигнальных систем.

В отличие от Артура, Костика и меня, Леха сразу определил предназначение многих предметов, которые мы видели впервые, и отобрал небольшую горстку их. Затем мы покинули Анькину «берлогу», предварительно включив всю установленную ею защиту.

По пути домой я быстренько проглядела список адресов и телефонов. И кого там только не было… Кое-кого я уже знала лично, кое про кого слышала от Аньки. Имелись также и фамилии, известные практически всем жителям Санкт-Петербурга, а также ряд более мелких чиновников, рядом с фамилиями которых шло пояснение, кто это такой и с какими вопросами к нему обращаться.

В телефонах Степана Поликарпова значился и некий Валентин Королев, рядом с которым стояло одно слово: «любовник». Значит, это и есть тот самый Валентин, к которому нынешним утром направилась Анька? Я посмотрела на часы. Хорошо бы переговорить и с ним. Но не сегодня. Сегодня не успеть. Нам обязательно нужно в усадьбу, а до этого необходимо подробно ознакомиться со всеми схемами…

Но ведь Валентина также могли забрать с собой люди Ивана. Отвезти в усадьбу, допросить с пристрастием… Но могли и не трогать. Хотя какое мне дело до Валентина? И что мне даст знакомство с ним? Узнаю, была ли у него Анька? И что? Его версию убийства Степана? Да плевать мне и на Степана, и на того, кто его убил! Не поеду, – решила я. Незачем.

Дома мы наспех перекусили, потом мы с Артуром взяли листки бумаги и стали записывать, какую фиговину куда должны вставить и что перерезать, а также различные коды, открывающие ту или иную дверь. На штучки-дрючки, прихваченные из Анькиной «берлоги», мы наклеили маленькие бумажки, закрепив их клейкой лентой. На бумажках стояли номера, совпадающие с номерами на листках, куда мы записали Лехины указания. Потом мы сдали Лехе экзамен. Никогда ничего в жизни мне не приходилось заучивать так быстро. Но у нас было еще время в дороге. В Анькином компьютере также имелась карта – сама бы я не нашла путь к усадьбе Чапая. Более того, нам требовался не тот въезд, через который на территорию попадала я, а один из укромных, так сказать, предназначенный для своих. Судя по плану дома, Аньку должны были держать где-то в одном из подвальных помещений. Навряд ли ее оставили в покоях, куда заходит прислуга и откуда все-таки можно сбежать. Или выпрыгнуть головой вниз из окна. Наверное, ее заперли в некоем подобии подземной тюрьмы (или тюрьме?).

Анька не рассказывала мне подробно о дворце, построенном ее отцом. Может, еще не подошел подходящий момент, а может, она вообще не хотела о нем говорить. Насколько я помнила, она только один раз бросила фразу о том, что «взорвала бы все это к чертовой матери!». Зачем уничтожать такую красоту? Но, возможно, у Аньки поместье вызывало только отрицательные эмоции? Я не могла этого сказать.

Эх, если бы я знала раньше, что мне придется лезть в эту усадьбу за Анькой! Эх, если бы она сама могла это предположить! Возможно, она провела бы какой-то инструктаж перед моей второй поездкой по вызову Инессы, но пока Анька жила в моей квартире, Кальвинскене меня не приглашала.

Как сказал Леха, ему в принципе все понятно по планам дома. На всякий случай он показал нам расположение спален. В самом крайнем случае возьмем за жабры Чапая или Инессу, чтобы расспросить об Анькином местонахождении. Но что придется сделать, чтобы до них добраться?!

К сожалению, ни на одном плане не были показаны посты охраны, но я не сомневалась, что дворец ею напичкан. И техники там в достатке. Технику мы отключим, но люди-то? Правда, у нас с собой энная толика «сюрпризов» со снотворным газом. Воспользуемся ими. Но ведь следует ожидать любых неожиданностей… Любых…

Оружие мы тоже взяли – по пистолету. От короткоствольного автомата парни отказались. Лучше пистолеты и «сюрпризы». Но мы очень надеялись, что стрелять нам не придется.

Лехин отец из принесенных нами ампул быстро выделил снотворное, а потом внимательно посмотрел на нашу компанию поверх очков, оторвавшись от изучения представленной ему для анализа –коллекции.

– И где вы все это раздобыли, молодежь? – спросил он. – Такую гремучую смесь? И вы хоть примерно представляете, сколько стоят все эти препараты? Леха, одной пенсии твоей матери…

Леха быстренько отвлек папу-ученого, переведя разговор на другую тему. Артур сгреб со стола ампулы и сложил в плотный матерчатый мешок, также прихваченный в Анькиной квартире. Мы очень надеялись, что папа-ученый не вспомнит, о чем его спрашивали, – он вообще постоянно пребывал в каком-то своем особом мире, где было больше места для мышек, чем для людей, хотя вроде бы свои эксперименты он проводил во имя рода человеческого. Если жена или сын не напоминали, мог забыть про еду, не говоря уже о необходимости менять белье и прочих мелочах быта.

Но по крайней мере мы теперь знали, что в какой ампуле. Однако каким образом я все это буду перекачивать в шприцы, а потом колоть врагов, если потребуется? Это ж сколько времени у меня отнимет, а на апельсине я так и не потренировалась… Я ведь и горлышко ампулы толком разбить не сумею. Что там делают медсестры, когда колют моего ребенка? Вроде бы есть какой-то специальный маленький ножичек, или как там это называется, чем надрезают стекло, а потом легко отламывают верх… Но у меня-то ничего такого с собой нет. И ведь об стену ее не грохнешь. Тогда зачем вообще брать ампулы с собой? Какой нам от них толк?

Затем я снова вспомнила про Анькину спортивную сумку, валявшуюся под ванной. Ведь там должно было остаться оружие и препараты, которые она брала с собой к Насте. И она, насколько я помнила, никакие ампулы не разбивала, когда делала укол Леньке… Шприц был уже заполнен жидкостью, когда она вынула его из сумки.

Перед самым выходом из дома я залезла под ванну, достала сумку и обнаружила в ней небольшие ампулки-шприцы, между прочим, заполненные. Но на них не значилось никаких надписей.

– Бери, – сказал Леха. – Если она таскала с собой, значит, могут пригодиться. Вколем врагам, если что. А те, что взяли в ее квартире, оставь. Еще разобьем.

– А если этих окажется мало? – подал голос Артур.

– «Сюрприз» пустите. Этого-то добра должно хватить, – заявил Леха, и мы тронулись в путь.

И вот теперь мы неслись по пустынному шоссе в направлении усадьбы Чапая, где нас могла ожидать совсем не торжественная встреча. Мы с Артуром вели машину по очереди, а отдыхающий от вождения повторял Лехе, что нам следует сделать, попав на территорию, а потом в дом. Вдруг получится так, что нам будет некогда пользоваться шпаргалками? Чем закончится это ночное выступление? Да и там ли еще Анька? И в каком она состоянии?

Как было указано на одной из схем, мы объехали усадьбу по периметру на некотором удалении – куда, по Лехиным прикидкам, не доставали видеокамеры, установленные в бетонной стене. Как заметил Артур, рассмотрев ограду, хозяин, наверное, так сжился со своим вторым домом – зоной, что и проект ограды позаимствовал оттуда. Чтобы хоть что-то напоминало ему об ушедшей молодости, проведенной в местах не столь отдаленных? Очень милое сочетание – ограда в духе зоны, дворец в стиле Растрелли, могильный склеп позаимствован у древних египтян.

Артур облюбовал местечко в небольшой рощице, за которой проходила выбранная нами дорога. Иванов завел машину в рошицу и поставил так, чтобы ее с обеих сторон прикрывали заросли кустов. Небо опять затянуло тучами, было относительно темно. Раньше я всегда радовалась белым питерским ночам, но в это лето уже не в первый раз думала о том, что в другом регионе действовать было бы легче. Или я просто никогда не участвовала в ночных бандитских вылазках, поэтому и не понимала лишних проблем, с которыми вынужден мириться криминальный мир Петербурга?

По крайней мере, погода была на нашей стороне. Тучи, сумерки, ни луны, ни звезд.

– Леха, оставайся в машине, – велел Артур. – Куда тут тебе трястись по ухабинам на коляске? Я, конечно, мог бы тебя дотащить, но смысл? Мы с Леркой справимся.

Я поддержала Иванова. Мы с ним были экипированы практически одинаково: черные джинсы, черные футболки, поверх – темные легкие штормовки. Он, правда, весь был черный, и это, как мы надеялись, могло вселить дополнительный ужас в охранников, если таковые встретятся на нашем пути. Через плечо у нас обоих висело по спортивной сумке, заполненной всяким добром, которое, как мы считали, может нам пригодиться. В моей – ровными рядочками были разложены приборы, которые следовало надевать на всякие провода или прилеплять над датчиками специальным клеем, не оставляющим следов, или сажать на присоски, ну, например, для того, чтобы видеокамеры показывали пустое поле, поросшее травой… То есть запись происходящего производиться не будет – множество раз повторится картинка, записанная в последний раз перед отключением: снаружи – подстриженные лужайки с аллейками, посыпанными песочком, полянка и рощица в отдалении, в здании – пустой холл и что там еще записывают видеокамеры. Хозяева не должны потом узнать, кто появлялся на их территории без приглашения, если, конечно, у Аньки в компьютере правильная схема и Чапай или Инесса не установили ничего дополнительного, о чем не знала Поликарпова – или тот, кто продал ей эту схему, или у кого она ее стащила. Откровенно говоря, я подозревала, что планы и схемы Анюта получала как раз у тех, кто их устанавливал, своим традиционным способом – затаскивала мужиков в постель и использовала там до полного изнеможения.

«Сюрпризы» лежали у Артура, я же оставила себе единственный баллон с тем же снотворным газом, что и в «сюрпризах». Баллон был больше по размеру, чем освежитель воздуха, но меньше, чем огнетушитель, и в мою спортивную сумку в горизонтальном положении как раз поместился. Может быть, он и делался с таким расчетом? Только вот сколько газу из него следует выпускать? Это нам предстояло выяснить опытным путем.

С «сюрпризами» было все понятно: швыряешь их в комнату или на территорию – и они уже сами работают.