10

Коридор был погружен в полумрак и местами был очень узок. По мере нашего продвижения вперед становилось все холоднее, но через некоторое время мы оказались на скальной полке, выходившей к дымящейся яме. В воздухе смердело чем-то вроде аммиака, ноги у меня замерзли, а лицо пылало, как обычно.

Я с усилием моргнул пару раз, изучая новейшие очертания Лабиринта, проступавшие сквозь колышущийся туман. Над всем пространством висела жемчужная пелена, а сквозь полумрак иногда сверкали оранжевые вспышки.

— Где же она? — с любопытством спросил Люк.

Я показал прямо вперед, где только что сверкнула очередная вспышка.

— Вот там, — ответил я.

Как раз в этот момент туман слегка развеялся, и мы увидели несколько мрачных гребней, разделенных черными седловинами. Гребни эти зигзагами уходили к острову, напоминавшему крепость из-за окружавшей его низкой стены, за которой виднелось несколько металлических конструкций.

— Лабиринт, — пробормотал Люк. — Мы пойдем низом или по гребню стены?

Я улыбнулся.

— По разному, иногда понизу, а иногда верхом.

— Ну а куда сейчас?

— Еще не знаю. Мне каждый раз приходится заново его изучать. Нужно время… Видишь ли, он постоянно меняется, и тут возможны сюрпризы.

— Сюрпризы?

— Ну да, вся эта чертова перечница плавает в озере жидкого гелия и водорода. Вокруг нее перемещается Лабиринт. Каждый раз он другой. Кроме того, нельзя забывать об атмосфере. Если пойти прямо по гребню, то местами окажешься за ее пределами и, естественно долго не продержишься. Температура тоже колеблется от страшного жара до жуткого холода. Нужно знать, когда ползти, когда карабкаться, когда делать еще что-нибудь, и вообще — в какую сторону идти.

— А как ты все это определяешь?

— Но-но! — покачал я головой. — Я беру тебя с собой, но это еще не значит, что я раскрою тебе все секреты.

Туман начал снова подниматься из глубины впадины, собираясь в маленькие облачка.

— Теперь я понимаю, почему для этого места нельзя изготовить Карту, — сказал он.

— Да… — сказал я немного погодя. — Ну, ладно, сюда.

— А что, если она на нас нападет, пока мы в Лабиринте? — спросил Люк.

— Можешь оставаться здесь, если хочешь, — вместо ответа сказал я.

— Нет. Ты в самом деле хочешь выключить ее?

— Еще не знаю. Пошли.

Я сделал несколько шагов вперед и вправо. В воздухе надо мной возник слабый световой круг. потом он стал ярче. Я почувствовал руку на своем плече.

— Что… — начал было он.

— Ни шагу дальше! — произнес вдруг голос, в котором я узнал свой собственный.

— Я думаю, мы можем договориться, — быстро сказал я. — У меня есть кое-какие идеи, и…

— Нет! — решительно ответил Призрак. — Я слышал слова Рэндома и понимаю, что он приказал.

— Я готов не подчиниться его приказу, — сказал я, — если будет лучший вариант.

— Ты хочешь просто провести меня. Ты хочешь МЕНЯ выключить!

— Этой демонстрацией силы ты только ухудшаешь положение, — продолжал я. — Сейчас я пройду и…

— Нет!

Из круга ударил могучий порыв ветра.

Я покачнулся и увидел, как мой рукав стал сначала коричневым, а потом оранжевым. Прямо на моих глазах он начал рассыпаться в прах.

— Что ты делаешь? Мне нужно с тобой поговорить, объяснить тебе…

— Не здесь! Не сейчас! Никогда!

Меня отбросило от Люка. он поймал меня, упав на одно колено. Нас ударило порывом арктического ветра, перед глазами затанцевали искорки льда, засверкали ярчайшие цвета, едва не ослепив меня.

— Стой! — крикнул я, но меня никто не послушался.

Почва, казалось, уходила из-под ног, но я не чувствовал, чтобы мы куда-то падали. Скорее казалось, что мы зависли в световом шторме.

— Стой! — крикнул я еще раз, но мои слова унесло куда-то в бесконечность.

Световой круг исчез, словно удаляясь по туннелю, но благодаря сенсорной перегрузке я понял, что мы с Люком удаляемся от источника света,

— то нас отбросило на расстояние, равное половине трещины холма.

Но нигде поблизости не было ничего такого, за что можно было бы зацепиться или использовать как ориентир.

Послышался слабый жужжащий звук, потом он перешел в гудение, затем в глухой рев.

Мне показалось, что неподалеку небольшой паровоз штурмовал склон холма под невозможным углом, потом я увидел перевернутый водопад, линию неба под зелеными волнами. Мимо стремительно пронеслась парковая скамья, на которой застыла голубокожая женщина с выражением ужаса на лице, побелевшими пальцами вцепившаяся в эту скамью.

Я с поспешностью отчаяния полез в карман, сознавая, что мы можем быть уничтожены в любой момент.

— Что это? — прокричал Люк мне в ухо.

Он едва не вывернул мне руку, за которую отчаянно цеплялся.

— Буря в Отражениях! — крикнул я в ответ.

Затем я добавил без всякой на то нужды:

— Держись!

Ветер швырнул мне в лицо какое-то существо, похожее на летучую мышь, и его тут же унесло прочь, только на левой щеке остался влажный след.

Потом что-то ударило меня в левую ногу.

Мимо нас проплыл перевернутый горный хребет, корчась в агонии…

Рев еще больше усилился. свет, окружавший нас, запульсировал, закружился широкими цветными лентами. Тепловые лампы, ветровые гонги.

Внезапно, я услышал крик Люка, словно его ударило, но не мог повернуться, чтобы помочь ему. Мы пересекли район вспышек напоминающих молнии, где волосы на моей голове поднялись дыбом, а по коже пробежали мурашки.

Я нащупал в кармане колоду Карт и вытащил ее. В этот момент нас начало вращать, и я испугался, что Карты вырвет у меня из рук. Я крепко сжал их опасаясь перебирать и искать нужную, прижимая их к груди. потом я медленно и осторожно поднял их выше.

Та, что лежала сверху, должна была стать нашим выходом из создавшегося положения.

Вокруг нас набухали и лопались огромные темные пузыри, источая сладкий ядовитый дым.

Подняв руку, я увидел, что кожа стала серой, искрясь люминесцентными разводами. Рука Люка, крепко сжимавшая мою, казалась рукой мертвеца, а когда я бросил на него взгляд, мне ответила бессмысленной ухмылкой мертвая голова.

Я отвернулся и снова сконцентрировал свое внимание на Картах. Мне было трудно сфокусировать взгляд сквозь окружавшую нас серую мутную пелену, сквозь странное искажение перспективы, но я наконец-то все же смог рассмотреть Карту. Это был кусочек покрытого травой берега… я как будто уже когда-то его видел… как давно это было?

Берег, окруженный неподвижной водой, край непонятного хрустального образования, торчащий в поле зрения справа…

Люк попытался мне что-то прокричать, судя по доносившимся из-за спины звукам, но я не мог разобрать ни слова.

Я продолжал вглядываться в Карту, и она постепенно стала яснеть, но слишком медленно.

Что-то сильно ударило меня под правое ребро.

Я заставил себя не обращать внимания на эти мелкие неприятности и продолжал концентрироваться на Карте.

Наконец изображение на Карте как будто поплыло ко мне навстречу, стало объемнее.

Я ощутил знакомый холодок, когда изображение поглотило меня, а я — ее. Почти элегическая тишина стояла над этим озером.

Я упал лицом в траву, сердце стучало, как молот, бока ходили ходуном, ребро сильно ныло… Я едва дышал, и субъективное ощущение крутящегося вокруг мира еще не оставило меня, как вторичное изображение шоссе в закрытых глазах после целого дня утомительной поездки в машине.

Вдыхая сладчайший запах воды, я потерял сознание.

Я смутно ощущал, что меня как будто куда-то волокут, несут… потом, мне вроде бы, помогали идти самостоятельно… Потом последовал период полного беспамятства, перешедшего в сон.

Я шел по улицам разрушенного Эмбера под низко нависшим небом. Хромой ангел с огненным мечом промчался в вышине надо мной, нанося удары. И там, куда ударял меч, поднимались дым, пыль и пламя. Нимбом ангелу служило мое Колесо-Призрак, испускавшее могучий поток ужасного ветра, который обтекал лицо ангела, словно искристая пелена, сеял страх и разрушение повсюду, где он касался земли.

Дворец был наполовину разрушен, неподалеку стояли виселицы, в их петлях качались мои родственники.

В одной руке я сжимал меч, с запястья свисал Фракир. Я взбирался наверх, приближаясь к месту битвы с черной Немезидой.

Пока я карабкался по каменистому пути, меня охватило жуткое чувство, словно поражение мое неминуемо и предрешено заранее. Но я решил, что если и так, тварь уползет отсюда с ранами, которые ей долго придется зализывать.

Оно заметило меня, когда я был уже близко, и повернулось в мою сторону.

Лицо его было еще закрыто, но оно уже подняло меч. Я бросился вперед, сожалея лишь о том, что у меня не хватило времени отравить лезвие моего меча.

Я дважды описал мечом круг, ушел от удара и сам ударил куда-то в левое колено врага.

Последовала вспышка света, и я начал падать. Вокруг меня летели осколки огня, словно огненные снежинки в метель.

Я падал словно целую вечность, даже с половиной, потом, наконец, опустился спиной на плоский камень, расчерченный как солнечные часы, едва не оказавшись пронзенным большим острым штырем, торчащим в середине циферблата.

Даже во сне это было что-то сумасшедшее.

Во дворе Хаоса не было никаких солнечных часов, потому что там не было солнца. Я находился на краю Двора, у высокой черной башни. Я обнаружил, что не в состоянии двигаться, не говоря уж о том, чтобы встать.

Надо мной на невысоком балконе в своем обычном состоянии стояла моя мать, Дара, глядя вниз на меня в потрясающей красоте и власти.

— Мама! — крикнул я. — Освободи меня!

— Я послала на помощь тебе, — ответила она.

— А что с Эмбером?

— Не знаю.

— А мой отец?

— Не говори со мной о мертвых.

Вдруг на меня стало опускаться тонкое, как игла, острие.

— Помоги! — крикнул я. — Скорее!

— Где ты? — крикнула в ответ мать.

Она поворачивала голову, ища меня повсюду.

— Куда ты пропал?

— Я здесь! — завопил я.

— Где?

И я почувствовал, как острие коснулось моей шеи. Сон разлетелся на тысячу осколков и исчез. Мои плечи опирались на что-то неподатливое, ноги были вытянуты вперед. Кто-то сжимал мое плечо, и чья-то рука коснулась шеи.

— Мерль, с тобой все в порядке? Хочешь пить?

Я глубоко вздохнул, потом со свистом выпустил воздух и несколько раз моргнул.

Свет вокруг был голубым, мир полон углов и линий.

Перед моим лицом появился черпак с водой.

— Выпей — это вода, — сказал он.

Это был его голос.

Я выпил всю воду.

— Хочешь еще?

— Да.

— Погоди секунду.

Я услышал звук шагов, он куда-то ушел. Я смотрел прямо перед собой на освещенную рассеянным светом стену в шести или семи футах от меня. Потом я провел ладонью по полу. Он, кажется, был из того же материала.

Вскоре Люк, улыбаясь, вернулся, и подал мне черпак. Я осушил его и вернул Люку.

— Будешь еще? — спросил он.

— Нет. Где мы?

— В большой и удобной пещере.

— А где ты взял воду?

— В соседней каверне наверху, вон там.

Он показал рукой.

— Там полно ее. И к тому же достаточно еды. Хочешь есть?

— Пока нет. С тобой все нормально?

— Несколько синяков, — ответил он, — но, в общем, жив. У тебя, кажется, переломов тоже нет, а порез на щеке уже засох.

— Это уже что-то, — кивнул я.

Я медленно поднялся на ноги, последние волокна сна оставили меня, когда я встал. Тут я увидел, что Люк повернулся и уходит. Я автоматически сделал несколько шагов вслед за ним, пока мне не пришло в голову спросить:

— Ты куда?

— Туда.

Он показал рукой, в которой держал черпак.

Вслед за ним я вышел через отверстие в стене в соседнюю небольшую пещерку размерами с мою старую гостиную.

Здесь было холодно. Вдоль стены слева от входа стояло несколько больших деревянных бочек, и Люк повесил черпак на край ближайшей. У противоположной стены выстроились картонные ящики и мешки.

— Это — консервы, пояснил Люк. — Фрукты, овощи, ветчина, рыба, бисквиты, сласти, несколько ящиков вина… Есть и походная печка, и топливо к ней. Есть даже пара бутылок коньяка, — с гордость добавил он.

Он повернулся и быстро вышел, миновав меня, снова направляясь в большой зал.

— А теперь куда? — спросил я.

Но он шагал быстро и не отвечал. Мне пришлось пошевеливаться, чтобы не потерять его из виду. Мы миновали несколько ответвлений, коридоров и проемов. Наконец он остановился у очередного отверстия кивнув.

— Здесь латрина, просто дыра и несколько досок над ней. И очень хорошо иметь над ней такое прикрытие, скажу я тебе.

— Что все это значит? — спросил я.

— Через минуту ты все поймешь. Иди сюда.

Он повернул за сапфировый угол и исчез. Почти полностью дезориентированный, я двинулся в том направлении. После нескольких поворотов я понял, что совершенно заблудился. Люка нигде не было видно.

Я остановился и прислушался.

Не было слышно ни малейшего звука, за исключением моего дыхания.

— Люк, ты где? — позвал я.

— Здесь, наверху, — донесся до меня его голос.

Он как будто находился где-то сверху и справа от меня.

Я нырнул под низкую арку и оказался в ярко-голубой камере из все той же кристаллической субстанции, что и все остальное в этом месте. Свет падал через небольшое отверстие в потолке примерно в восьми футах надо мной.

— Люк! — снова позвал я.

— Я здесь, — донесся ответ.

Я встал точно под отверстием, прищурившись от яркого света, и прикрыв глаза козырьком из ладони. В свете, который мог быть светом раннего утра или вечера, голова Люка в ореоле медных волос парила в дыре надо мной.

Он опять улыбался.

— Это, как я понял, выход наружу? — спросил я.

— Для меня, — ответил он.

— Что это значит?

Послышался скребущий звук, и часть вида наружу закрыл край большого валуна.

— Что ты делаешь?

— Передвигаю камень, чтобы закрыть отверстие, — ответил он, — а потом вставлю несколько клиньев.

— Зачем?

— Чтобы оставался проход для воздуха и ты не задохнулся.

— Великолепно. Но почему я здесь, все таки?

— Давай не будем устраивать здесь семинар по философии, — усмехнулся Люк.

— Люк, черт побери, что происходит?

— Неужели тебе еще не ясно, что я взял тебя в плен? Ты теперь узник,

— сказал он. — Между прочим, голубой кристалл экранирует любое сообщение через Карту и, к тому же, лишает тебя магических способностей, если они применяются к объектам находящимся за пределами этих стен. Ты пока что живой, но без клыков и в таком месте, где я могу до тебя легко добраться, если мне потребуется.

Я окинул взглядом ближайшие стены.

— Не надейся, — сказал он угрожающе. — У меня выгодное положение.

— Тебе не кажется, что ты должен мне все это хотя бы объяснить?

Он некоторое время смотрел на меня, потом кивнул.

— Мне нужно вернуться, — сказал он. — Я попробую взять Колесо-Призрак под контроль. Будут какие-нибудь предложения?

Я рассмеялся.

— у меня с ним сейчас не самые лучшие отношения. Боюсь, что ничем не смогу тебе помочь Он снова кивнул.

— Но я все равно должен попытаться. Боже мой, какое оружие! Если я с ним справлюсь, то приду к тебе одолжить идейку, а ты пока поразмысли об этом. Хорошо?

— Я о многом подумаю, Люк, и думаю, что не все мои мысли придутся тебе по вкусу.

— Ты ничего не сможешь предпринять в своем положении, — пренебрежительно махнул он рукой.

— Пока, — коротко бросил я.

Он начал задвигать отверстие валуном.

— Люк! — крикнул я.

Он остановился и внимательно посмотрел на меня. На его лице появилось выражение, которого я никогда раньше у него не видел.

— Это не мое имя, — ответил он после продолжительной паузы.

— Как же тебя зовут?

— Я твой двоюродный брат Ринальдо, — надменно проговорил он. — Я убил Каина и, к сожалению не смог прикончить Блейза. Я не смог как следует бросить бомбу на похоронах Каина — кто-то меня заметил. Но я уничтожу Дом Эмбера — с помощью Колеса-Призрака или без нее… Но мне будет гораздо легче, если у меня в руках будет такая мощь.

— Какая муха тебя укусила, Люк… то есть Ринальдо? В чем дело? Из-за чего эта вендетта?

— Я начал с Каина, — продолжал он, — потому что именно он убил моего отца.

— Я не знал…

Я смотрел на застежку в виде феникса у него на груди.

— Я не знал, что у Бранда был сын, — выговорил я наконец.

— Теперь будешь знать, старый приятель! Вот почему я не могу отпустить тебя и вынужден держать в этой темнице. Чтобы ты не предупредил остальных.

— У тебя ничего не выйдет из этой затеи.

Он несколько секунд молчал, потом пожал плечами.

— Победа или поражение, но я должен попытаться.

— Но почему именно тридцатого апреля? — внезапно вспомнил я. — Объясни мне.

Он в последний раз навалился на валун.

— Это день, когда я узнал о смерти отца.

Валун встал на предназначенное ему место, полностью заблокировав отверстие.

Послышались быстрые удары молотка.

— Ринальдо!

Он не ответил.

Я видел его тень сквозь полупрозрачный камень. Минуту спустя он выпрямился, а потом исчез из виду.

Я услышал стук его каблуков по камню снаружи.

— Ринальдо!

Он опять не ответил, и я услышал удаляющиеся шаги.

Я отсчитываю дни по тому, как темнеет и снова светлеет голубой минерал стен.

Прошло уже больше месяца в моей тюрьме, хотя я не знаю, насколько медленней или быстрей течет здесь время по отношению к другим Отражениям.

Я обошел все залы и каверны этой огромной пещеры, но не обнаружил выхода наружу.

Карты мои здесь бессильны, даже те, роковые, знамения судьбы…

Магия для меня бесполезна, ограниченная стенами цвета камня на перстне Люка.

Мне начинает постоянно казаться, что побег в безумие лучше, чем вот такое положение, но разум мой не покорялся этой слабости. Слишком много загадок не дает мне покоя…

Мартинес… Мег Девлин и моя озерная леди… Но почему? И почему все эти годы мы провели вместе — я и Люк, Ринальдо, мой враг?

Я должен найти способ предупредить остальных. Если ему удастся натравить на них Колесо-Призрак, тогда мечта Бранда — мой кошмар отмщения — будет приведен в исполнение и станет реальностью.

Теперь я понимаю, что совершил множество ошибок.

Даже слишком…

Прости меня Джулия. Я снова и снова буду мерить мою темницу шагами. Должна же быть прореха в голубоватой логике, окружающей меня, против которой я швыряю мой разум, мои крики, мой горький смех.

Вниз по коридору, по туннелю вверх…

Голубизна повсюду, со всех сторон.

И Отражение не в силах мне помочь.

Здесь нет Отражения.

Я Мерлин Узник, сын Корвина Исчезнувшего, и моя светлая мечта обращена против меня самого.

Я брожу по своей темнице, как собственный призрак.

Я не могу допустить, чтобы все так кончилось.

Возможно следующий туннель, или следующий…